Текст книги "Серебряные слезы (СИ)"
Автор книги: Тамара Шатохина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
ГЛАВА 1
– Новая жизнь, новый город, новый университет. Только от тебя теперь зависит – будут ли новые друзья, а то и сердечный друг… в перспективе, – мечтательно улыбаясь, говорила бабушка, доставая посуду из ящика и расставляя ее в шкафчике.
Она так хотела, чтобы у меня все наладилось, моя замечательная бабушка. В общем-то, нормальное желание, я тоже хотела бы, но вот так сразу друг сердечный…
– Бабушка, зачем нам друг? Я понимаю, что ты переживаешь за меня. Не переживай, все будет нормально. Сейчас основная цель – получить образование. Остальное приложится, потом… после. Друг… блин… – проворчала я тихонько, помогая ей.
– А я о чем? Постепенно втянешься, привыкнешь. Сейчас, само собой, сосредоточишься на учебе, это будет непросто – могут аукнуться пропуски. А я обеспечу надежный тыл. Прорвемся, не бойся. Все продумано.
И, Маша… Я не для того столько лет старалась привить вам грамотную и правильную речь, чтобы в последнее время, когда тебя уже можно назвать человеком разумным, слышать это «блин», «по фиг», «приколы». Прекращай, – бабушка взлохматила мои короткие теперь волосы, – косу я тебе не прощу… Хватит рассиживаться, давай заканчивать, осталось всего ничего…
Осталось, и правда – «всего ничего», а точнее – отгладить и развесить шторы и тюль. Квартира была съемной и бабушка не успокоилась до тех пор, пока в ней не был наведен идеальный порядок. И когда уже поздним вечером мы закончили все дела, то поняли – здесь можно жить. На приготовление полноценного ужина не хватало уже ни сил, ни времени, поэтому просто пожарили яичницу и упали спать, вымотавшись до предела.
А утром я шла в университет. Третий раз с момента смены места учебы. Сначала в процессе оформления, когда приезжала с папой, потом просто пришла ознакомиться с расположением аудиторий, расписанием занятий, переписала имена-отчества преподавателей. Привыкала к нумерации дверей в переплетении проходов, этажей и лестниц. Бродила по почти пустым на тот момент помещениям, осваивалась, посидев на подоконниках коридоров и в спортзале. Он, кстати, не шел ни в какое сравнение с тем, что был в моем прошлом учебном заведении. Там спортзал являлся отдельным зданием, соединенным с учебным корпусом застекленным переходом. Собственно, их там было два зала. И по две раздевалки с душевыми к каждому.
Конец января в этом году выдался снежным и холодным, просто аномально холодным и поэтому мне, как и всем нормальным людям, хотелось скорее попасть в теплое помещение. Топая по ступенькам и ускорившись, обогнала группу парней, не спеша поднимавшихся ко входу в универ.
– О, крошка! Попка, ножки… Покажи личико, Гюльчатай, – глупо заржали сзади… В груди что-то противно дернулось, просквозил холодок страха. Они просто так общаются – одернула я себя. Убогий словарный запас не позволяет грамотно выражать свои мысли – вспоминались объяснения психолога. Сейчас ко мне это не имеет никакого отношения, они просто не умеют иначе, не способны, – успокоилась я окончательно..
Проскользнув в вестибюль, который гудел от разговоров, как улей, прошла к раздевалке. Протиснулась между вешалок, на ходу стараясь быстрее снять холодную куртку и шарф с шапкой. Перчатки спрятала в сумку, понимая, что нужно переходить на варежки – пальцы покалывало. Вокруг толкался народ, мелькали незнакомые лица, доносились обрывки разговоров. Все почти так, как и раньше, но здесь я пока не чувствовала себя своей. Но это вопрос времени, освоюсь в конце концов, куда я денусь? Освежила в памяти расписание занятий, как будто даже вспомнив, где должна проходить первая пара. И все-таки немного не рассчитала…
Заглянув в помещение, для проформы стукнула в дверь, шагнула внутрь и постаралась как можно приветливее представиться одногруппникам и преподавателю, потому что первое впечатление о человеке очень важно. Это подтвердит любой психолог.
– Здравствуйте, я новенькая – Маша Ростовцева. Перевелась к вам из другого университета из-за смены места жительства. Простите за небольшое опоздание – как ни старалась заранее изучить расположение аудиторий, все равно заблудилась, – это уже преподавателю.
Пожилая женщина улыбнулась:
– Что с вами делать? Проходите, Ростовцева, садитесь. Постарайтесь больше не опаздывать. Подойдете ко мне после занятия – уточним, забежали вы вперед или отстали от нас. Покажете зачетку. Так, все, внимание на меня – сегодня у нас тема…
Я приземлилась на скамейку у входа, чтобы и дальше не отвлекать группу. Девушка, сидящая там, подвинулась, давая место. Я сидела и слушала лекцию, постепенно успокаивая дыхание. Эту тему я, конечно же, не проходила. Слушать было интересно, и примеры она приводила свои, свежие и наглядные. Этот преподаватель мне понравился и конспект по психологии я строчила с удовольствием.
– Как ты так быстро? Что ты там чиркаешь? – шепотом спросила симпатичная светленькая соседка, заглядывая ко мне в тетрадь.
– Бабушка всю жизнь проработала секретарем у моего дедушки, – ответила я так же тихо, улыбнувшись и отметив ее красивые серые глаза, – хотя она и инженер. Раньше не было мини-диктофонов, поэтому хороший секретарь в обязательном порядке должен был владеть техникой скорописи – стенографией. Она обучила меня. Очень удобно.
– Кому как… У тебя же не спишешь, – разочарованно прошептала девушка, представившись потом: – Я Женя.
– Ага. Я могу научить тебя, хочешь? Все-таки еще половина обучения впереди – пригодится.
Тут я увидела, что преподаватель смотрит в нашу сторону и, улыбнувшись ей, снова застрочила в тетради.
После второй пары, во время обеда в университетской столовой, я разговорилась с новой знакомой. И узнала много интересного о преподавателях, нагрузках, о спортивной и культурной жизни университета. Ну и, как водится – сплетни о местных знаменитостях. Они сидели за отдельным столом и ели, не отвлекаясь на окружающих. Правильно, в общем-то делали, бабушка одобрила бы.
– Это наши звезды, полюбуйся на красавчиков… – шептала Женя, наклоняясь ко мне через стол.
– Да они везде одинаковы. А почему звезды только мужского пола? Где звездочки? У нас была одна очень красивая девочка, даже в кино снималась… – мазнула я взглядом по незнакомым парням.
– Да ты глянь, чего ты, боишься, что ли? Они не смотрят.
– Жень, да на фиг они мне сдались? Мне бы в учебу втянуться благополучно. Чтобы без хвостов и прочих неприятностей. Думаешь, легко среди года на новом месте, да еще с опозданием? Я не вундеркинд, между прочим… А такие есть в каждом ВУЗе. Это своего рода традиция – негласно выбирать лидеров. Кто-то всегда выделяется из толпы и бывает отмечен особым вниманием. Их популярность зависит или от тяжести родительского кошелька или от степени смазливости и наглости, – повторила я слова моего психолога и добавила от себя: – Но мне больше нравится наблюдать за поведением популярных девочек. Это что-то… Нормально тут у вас кормят, мне нравится, – подытожила, поглажывая себя по сытому животику.
– Ага… Ну, девочки тоже есть, только девочкой я бы назвала только одну. На остальных пробы ставить некуда. Я покажу потом. И завтра появится Инга – моя подруга, латышка. Она тебе понравится, только не особо обращай внимание на ее внешность – не любит. Она совершенно бесцветная, а не красится принципиально. Поэтому выглядит, как бледная моль.
– А учится как?
– Нормально учится.
– Она мне уже нравится. Ни разу не дура твоя Инга.
И додумала уже для себя – не то, что некоторые.
Инга оказалась и правда – совершенно белесой и неяркой, с длинноватым носом и худой фигурой. Но при этом вполне себе симпатичной. Она оглядела мою не накрашенную физиономию, простые джинсы с высокой посадкой, свободный темный свитер, теплые кроссовки и выдала одобряюще, совершенно безо всякого прибалтийского акцента:
– Одобрямс, наш человек, – и крепко пожала мою руку.
Сразу стало ясно, кто в этой паре лидер. Мне оставалось присмотреться и присоединиться, если знакомство и дальше продолжит быть приятным. Девчонки мне понравились, даже нравилось, что Инга всегда командует. Сейчас я с удовольствием соглашалась на вторые роли и на место в тени. Неважно – в чьей.
Две недели не прошли, а пролетели. В процессе учебы я ближе знакомилась с Женей и Ингой, а они – со мной. У Женьки дома не было возможности нормально готовиться к занятиям – мешала большая семья, и они с Ингой задерживались после пар в читальном зале. Я присоединилась к ним, даже стала давать уроки стенографии, когда задавали не очень много. Мы сидели за разными столами часа по два, пока не уставали. Потом они подтягивались ко мне, и я посвящала подруг в азы секретарского профессионализма.
– А кто у тебя был дедушка? – спросила как-то Инга.
– Почему был? Дедушка жив и здоров, до сих пор работает. Только бабушка теперь со мной тут живет, чтобы обеспечить крепкий тыл. А у дедушки сейчас личный помощник – моя мама, хотя она тоже инженер. Дед руководитель большого завода, умница и трудоголик. Мама очень ранний ребенок, да и я тоже у нее, так что мой дед еще ого-го.
– А почему все-таки перевелась?
Вопрос был неудобным и неприятным, прошлый раз я ушла от ответа, сейчас это было бы уже неловко. Но и говорить на эту тему была еще не готова.
– Расскажу, но потом, ладно? Ничего интересного, семейные причины. Сор из избы, ну и все такое… – врать было неприятно, да еще и на тему семьи. Я поморщилась.
– Лады, – дала добро на мое молчание Инга, – а парень у тебя там был?
– Учеба и только учеба, – торжественно провозгласила я и тяжело вздохнула, объясняя: – Мне не желательно отвлекаться… Все-таки я, скорее, гуманитарий и математика со всей этой экономикой требует приложения нехилых усилий с моей стороны. Я бы для разнообразия занялась каким-нибудь спортом, чтобы совсем уж не погрязнуть в зубрежке и отвлечься немного, но боюсь, что тогда не потяну учебу.
– По воскресеньям или субботам можно ходить в бассейн, хочешь? – загорелась Женька, – только абонемент купи, а то разовый дорого. Я тоже ходила бы с тобой, а то Инга не умеет плавать. Городской бассейн единственный большой в городе и нормальный такой… Решишься – сходим, посмотришь, – с ожиданием смотрела она на меня.
Я задумалась. А можно и посмотреть. Почему бы и нет? Мы шли по вестибюлю, спустившись по ступеням с этажа. Я задумчиво провела глазами по помещению, наводненному жужжащей толпой, прикидывая в уме – назначать поход в бассейн назавтра или на послезавтра? И встретилась глазами с одним из стоящих отдельной группой парней. Задержала взгляд, отметив неординарную внешность – жгучий брюнет, а глаза светлые, кажется серые. Необычно. И напросилась на комментарий:
– Понравился, детка? Засмотрелась?
– Не бойся – ты не в моем вкусе, – ответила фразой из арсенала таких же типов – наслушалась за два года до чертиков. И сразу же пожалела об этом.
– И что же со мной не так? – заинтересовался брюнет, подходя ближе. Вся его компания тоже обратила внимание на нас троих. Я расстроено обронила:
– Успокойся, ты совершенство. Забудь. Это я не тебе. Так – мысли вслух.
– Узнаю фигурку, Влад. Ну-ка, детка, повернись попкой, – скомандовал его товарищ, русоволосый высокий и худой парень в дорогой дубленке.
– Может тебе еще у шеста станцевать? – прошипела, не обращая внимания на тычки в спину – Инга пыталась подтолкнуть в сторону раздевалки. Повернуться туда – значит выполнить его требование. А это я не могла. Ничего еще не прошло для меня… Иначе не реагировала бы так на идиотские выпады местных придурков. Значит, весь этот переезд, все неудобства, связанные с переводом напрасны. Уроды есть везде, а моя судьба – нарываться на них. И эта мысль заставила меня потухнуть, пропал весь запал.
Я отвернулась и прошла к Женьке, протягивающей мне куртку. Молча намотала на шею шарф и натянула на уши шапку.
– Глаз – алмаз. Кому я говорил? Это та крошка, что крутила перед нами попкой. А теперь пытается обратить на себя внимание иначе. Тебе удалось. Кого ты клеишь, детка? Меня, Влада или Гора? – прозвучало на выходе из раздевалки.
– Не бойся, вам ничего не грозит. Так что гуляйте спокойно, – огрызнулась я угрюмо.
– А что ж ты глаз с меня не сводила, крошка? – поинтересовался Влад.
Я задумалась, вспоминая, когда это было? Не вспомнив, ответила:
– Прикидывала, как бы ты смотрелся в «сраниках».
– И как же? – заржали придурки.
– Забавно. Как обосравшийся, – спокойно и обреченно ответила я и пошла на выход. Все! Как под копирку! Почему, ну почему я не могу промолчать?
Сзади послышалось: – Не надо. Пошли, уже опаздываем. Пусть погуляет пока.
Инга безразлично спросила, когда мы шли к автобусной остановке:
– Ты дура или они правы? Хочешь таким образом привлечь к себе внимание? Тебе удалось, радуйся.
Я уронила сумку в снег у ног. И дрожащим голосом ответила, сжимая кулаки:
– Если бы ты только знала, как я ненавижу таких, как они! Лютой ненавистью ненавижу, до белого каления, до взрыва мозга!
– Ого, какие страсти. На фига же тогда задиралась?
– Потому, что ненавижу и контролировать свою ненависть, оказывается, совсем не могу. В морду дать хочется, – добавила уже тише. Чего я, действительно, перед ней прыгаю, африканские страсти изображаю? Она здесь при чем? Подняла сумку, почистила от снега. Инга притопывала на месте, успевая и внимательно наблюдать за мной, и отслеживать приезд своего автобуса.
– Пошли. Не обращай внимания – нервы. – вздохнула я тяжело.
– Ну, в морду пока не за что, но ты засветилась и напросилась. Держись подальше от них. Влад еще ничего, а вот те двое… Хотя… все они… Это уже сложилось и так оно и будет – четверо больших жаб в нашем маленьком болоте. У Гора и Михи папы при деньгах. Влад спортсмен и сам крутой, ну и красавчик – сама видела.
– А четвертый кто?
– О! Четвертый… Там экземпляр… Нужно видеть, Маш. Зря ты с ними… Ладно, пока, – попрощалась она и побежала к своему автобусу.
Лучше бы мы задержались в читальном зале, как во все предыдущие дни. Не напоролись бы на этих… До дома добралась вприпрыжку – замерзала. А на улице было классно – снега полно, празднично как-то от этого, будто опять скоро Новый год будет. Нужно вытащить бабушку погулять или уговорить ходить с нами в бассейн. Заскочила в квартиру, стащила с себя холодную куртку и обувь. Ба позвала из кухни:
– Переодевайся, мой руки и иди сюда – суп готов, согреешься. Я смотрела – утром было двадцать восемь мороза. Ты бы перешла опять на длинную дубленку, Маш. Попу отморозишь.
– С понедельника, бабушка, обязательно. Кто ж знал, что опять так давонет?
Суп был гречневый, с кусочками свинины и листочками и перышками зелени. Очень вкусный, как и всегда, когда готовила она. Я поела и уставилась на бабушку, сидевшую напротив. Мы были похожи с ней – обе темноволосые и темноглазые, роста тоже одного и даже комплекции. Я пошла в нее, как и мама.
– Ба, все зря. И переезд, и перевод. Здесь учатся такие же уроды. И я не высовывалась, и не наряжалась, и не красилась, и косу отрезала, а опять нарвалась. Нахамила в ответ, как водится… Ненавижу этот тон, эту «детку», «крошку». Я ненавижу их, бабушка, хотя они просто стебались походя, по привычке… А я в ответ готова открыть автоматный огонь. Это пройдет когда-нибудь или нет? У меня теперь что-то необратимое с психикой? Скажи мне, пожалуйста. Психолог рекомендовала обговаривать такие ситуации, выяснять все для себя, не замалчивать. Я обговариваю. Что мне делать? Опять бежать? Я просто прошла по лестнице перед ними. Просто. Тупо. Прошла.
– Попробуй общаться нормально, – спокойно ответила бабушка, а в темно-карих, почти черных глазах – беспокойство. – Нет-нет, не нужно завязывать знакомство, просто отвечай вежливо и культурно, не как они. Забудь все эти их словечки. Знаешь, вежливое общение не дает повода ответить хамством или непристойностью. Попробуй, если будет случай.
– Поздно. Да им и не нужен повод… Ладно, попробую. Если будет случай.
ГЛАВА 2
Случай представился во вторник. И я, наконец, увидела четвертого урода, который оказался совсем не уродом. От этого парня трудно было оторвать взгляд, даже не смотря на пренебрежительное выражение лица. Скучающее, безразличное выражение. Глаза синие, как южное море, или это линзы? Тогда и ресницы наклеены. Не может быть у парня таких ресниц – густых, длинных, бронзовых. А короткие волосы – пшеничные, золотистые, не иначе, тоже крашеные. Лицо не слащавое, как у зализанного Гора, а жесткое, с твердым подбородком. И крепкое тело с широкими, развернутыми плечами. У Влада похожая фигура. Скорее всего, гимнаст или пловец, раньше что-то там прозвучало о спорте… Просто качалка не дает так развить себя физически. Я невольно засмотрелась, все-таки красивых ребят не так много, как девочек. Хотелось смотреть на него, как на произведение искусства, что я нечаянно и сделала, не ожидая такого зрелища. Хоть бы предупредила, Инга, зараза.
– Детка! Руслан, обрати внимание, это та крошка, что крутила попой тогда на лестнице.
– Если бы я на всех смотрел, кто… – последовал ленивый ответ.
– Но ты не знаешь, почему она так внимательно смотрела на тебя сейчас, друг, – вещал Гор, – эта детка утверждает, что она заглядывается, прикидывая, как на нас будут смотреться "сраники".
– Что ты лепишь? Какие "сраники"?
– Э-э-э, тебе не понять… Это у нее отмазка такая, чтобы выглядеть прилично. А то еще подумаем, что нравимся мы ей, а, детка, я прав? Слюни подбери, мышь серая.
Я с облегчением выдохнула и, ослепительно улыбнувшись им, свинтила в аудиторию. Инга с Женькой сели рядом. Я улыбнулась и им тоже. Инга заинтересованно смотрела на меня:
– Ну и чего ты скалишься, в честь чего праздник?
– Прозвучали прелестные слова – «мышь серая». Диагноз мне поставлен и интерес ко мне, как к мишени, потерян.
– Если ты этого хотела, то не нужно было скалиться, а следовало опечалиться, изображая обиду. Это была бы стандартная, предсказуемая реакция. А ты опять соригинальничала, Маш.
Я расстроено замолчала и молчала все занятие, уделив внимание тому, что рассказывал преподаватель. Психолог из меня никакой, от слова «совсем». Что еще я могу сделать в этой ситуации? Одета и так проще некуда. Физиономию не крашу, а она без покраски у всех не очень. Ну, за редким исключением. Сама не подхожу, внимания не привлекаю, обходить стороной стараюсь. Случайно посмотрела – и сразу нарвалась. Просто так, ни за что. Это тотальное невезение или судьба? Меня передернуло. Я не жертва, а личность, и личность сильная. Мне психолог об этом сто раз говорила. И поэтому я рвусь в бой, что она сильная – эта личность во мне. Эту мысль я додумала уже в столовой. Оторвалась от тарелки с супом и пораженно уставилась на Ингу.
– Что?
– Это карма. Я просто не могу иначе – обостренное чувство справедливости плюс чувство собственного достоинства не даст. У меня не получится промолчать, даже если я очень постараюсь. Просто взорвусь… Жизнь учит – это не про меня. Я жертва потому, что сильная личность. Одно исключает другое, по идее, но со мной все именно так и есть. Я не могу молча вынести оскорбление, а кидаюсь мстить, как умею. А это только словами, и то… на эмоциях не всегда удачно получается.
– Давай тренироваться. Вот чисто научный интерес: ставим опыт – они цепляют и хамят, а ты молчишь. Просто тупо молчишь и так же тупо смотришь. Попробуй. Вдруг да получится?
– Ты дурочка, Женька, не нужно превращать все это в игру. Были случаи, знаешь ведь. От них и их внимания нужно держаться подальше. Они опасны. Никакого криминала не было, но опускали при желании ниже плинтуса не только девчонок, но и ребят. Они могут, если захотят. А чтобы не захотели, не нужно провоцировать, – ответила Инга.
– Что ты вообще делаешь на экономике, Инга? Я с самого знакомства за тобой наблюдаю – ты прирожденный психолог. Тебя же наша психологиня почти на руках носит… Из тебя просто прет вековая мудрость, и это не сарказм и не ирония.
– Я хотела, – просто ответила Инга, – но психологов наплодили слишком много. Было бы еще учебное заведение в числе лучших… Но это в столицы нужно. Возможности не те.
– Вот так и пропадают таланты, – участливо протянула я.
На соседний стул упала сумка. Незнакомая рыженькая девушка лениво процедила, рассматривая лак на своих ногтях:
– Ростовцева, тебя к Таисии, в двести двенадцатую. Прямо сейчас.
– Не пойду. Скоро пары, подождет, – развернулась я к ней.
– Ты долбанулась? Тебя препод вызывает, ты в себе?
– Я в себе. Препод – нет. У меня законный обед, – психонула я. Она что – совсем меня за дуру держит?
– Я передала, – прошипела она.
– Я услышала, – так же ответила я, – у меня нет дурной привычки разгуливать в одиночестве по пустым аудиториям. Так ей и передай… А лучше скажи честно – кто тебя послал?
– Да пошла ты… – и она протопала на выход. Или на доклад.
– Ладно, пошли, «предприятия» скоро… Рядом с тобой, Маш, чувствуешь себя так, как будто принимаешь участие в боевых действиях. Но ты чуечку правильно включила, – протянула Инга, – это все становится даже интересно.
– Теперь ты превращаешь все в игры, – заметила Женька.
– Так игра уже идет, Женя. Ее выманивали в пустую аудиторию. И кто там ждал, как ты думаешь?
Я поежилась. Захотелось домой, к бабушке. А Инга продолжала:
– На занятия не опаздывай, везде только с нами. Одна – никуда.
– Инга, было что-то? На что они способны?
– По-моему, они и сами не знают, на что способны. Скандалов вроде не было. Но пара-тройка человек буквально слилась со стенами. Таких, правда, которых не особо и жаль. А может, и стоило бы их пожалеть.
В бассейн мы все же со временем собрались… Причем, пошла и Инга. Плюхалась себе в лягушатнике, а потом возле нее был замечен тренер, предложивший давать уроки плаванья. Инга согласилась. Я рассмотрела ее тонкую модельную фигуру в купальнике – широкие плечи, узкие бедра, длинные красивые ноги. Нарисовать лицо…
– Инга, а почему ты не пошла в модельный бизнес? Ты же прирожденная «вешалка». Тебя бы оторвали с руками и ногами.
– Была мысль, – опять честно отвечала подруга, – только не в нашем же городе. Нужен трамплин, хотя бы в виде бесплатного жилья. Не с моими возможностями.
– Вот так и пропадают таланты…
– А твои? У тебя же есть какие-то таланты?
– Никаких, к сожалению – отдохнула природа. Все в любительских пределах. В детстве танцы, пока не надоело, потом плаванье – тоже так. Стишки крапала для КВНов. Рисовать люблю… но тоже для себя. Ничего особенного, так чтобы серьезно.
– У тебя хорошая фигура. Я чего-то такого и ожидала – танцы или гимнастика. А у пловцов широкие плечи…
– Так я же говорю – занималась для собственного удовольствия. Это спорт делает фигуру. А физкультура просто корректирует.
– Ты похожа на француженку. И короткая стрижка… слишком короткая. Глаза, как маслины… На тебя в любом случае обратили бы внимание. Что ты думаешь делать?
– Заняться каратэ, самбо?
– Мысль, кстати, неплохая. Мой младший брат занимается в секции, может провести тебя для беседы с тренером. Если за плечами был хоть какой-то спорт, ну ладно, ладно – физкультура… Это же в любом случае – плюс?
– Наверное.
Потом для меня был длительный период затишья, когда не происходило ничего неприятного. Я успокоилась и полностью посвятила все свое время учебе. Зима заканчивалась, приближалась весна. Морозы отступили, днем солнышко припекало все радостнее и радостнее. Но постепенно накапливалась какая-то послезимняя усталость. Бабушка объяснила это состояние, как следствие весеннего авитаминоза и яростно пичкала меня витаминами. Встать рано утром стало почти невыполнимой задачей, я отбивалась и ныла, когда она будила меня.
И однажды случилось так, что я опоздала, сонно доползая, как улитка до остановки, или просто совпало так – автобус ушел раньше, а в маршрутку я потом не влезла. И ладно бы, дел то… Прогуляла бы просто и пришла на следующие пары. Но я не могла себе такого позволить – близился зачет и пропуски занятий могли существенно повлиять на его результаты. Поэтому расстроенная опозданием, но все еще осторожная, я не пошла в пустую раздевалку, а потащила одежду на себе вверх по лестнице.
Там же, при входе на этаж, мне зажали рот и поволокли куда-то в сторону. Куда – я не соображала, брыкаясь и вырываясь, а в глазах темнело из-за паники, что затопила мозг. Потом поняла, что не вырвусь – тело оцепенело от ужаса, в голове образовалась пустота – выхода нет… Ведь так же не может быть опять, просто не может!
Когда меня выпустили из рук где-то в маленьком закрытом помещении, я рванула в угол и стала там, оглядываясь. Здесь были все четверо. И только на лице у Руслана было безразличие. Остальные неприкрыто наслаждались моим страхом. И я с отчаяньем вспомнила, что я не жертва, а сильная личность. И заговорила каким-то чужим, придушенным голосом:
– Я не жертва, зарубите себе на носу, уроды. Что бы вы со мной ни сделали, я больше не уползу в угол зализывать раны. В моей семье есть деньги, большие деньги. Я найму убийц и заплачу за то, чтобы они убивали вас с особой жестокостью. А если не найду – убью сама. Уж до одного кого-нибудь точно доберусь – я обещаю, я клянусь вам. Я вас ненавижу такой дикой ненавистью, что вам и не снилось и это не пустые слова. Не подходите ко мне, я глаза вам вырву и сердце выгрызу на фиг!
В глазах Руслана, на которого я только и смотрела, появилось какое-то выражение, помимо скуки, но я не поняла – что это. Заговорил Влад:
– Детка, да ты горячая штучка. А вы говорили… Я не жалею ни минуты. Мы, собственно, пригласили тебя, чтобы ты выбрала себе одного из нас. Была мысль кинуть монетку, но это скучно. А вот предоставить выбор тебе – забавно. Будешь с тем, кого выберешь. Со всеми вытекающими – переезжаешь жить к нему, живешь там сколько нужно, тебя выводят в люди, одевают, кормят, оплата учебы за этот период и все такое. Это для нас ново и должно быть интересно. Как тебе?
– Идиот! Я на бюджете! Хоть бы это узнали! – На большее не хватило дыхания и соображалки. Меня распирало от эмоций.
– Ну-у, это приятно – траты меньше. И не хами, – мягко сказал он, – так кого ты выберешь, детка?
– А как меня зовут? – прошипела я.
– Мария. Мария Ростовцева, – неожиданно заговорил Руслан.
– Мой дед – директор огромного военного предприятия. Его знают в Кремле. Мой отец – военный. Мой брат служит в ФСБ. Дядя – подполковник в уголовном розыске, служит в Питере. Его жена – майор, служит там же. Вы бы хоть подготовились, уроды, хоть бы выяснили, на чей забор подняли свою грязную лапу, готовясь его обоссать. Вы мне омерзительны до такой степени, что одна мысль о близости вызывает рвотный рефлекс. Ищите себе других, но имейте в виду, что если я заподозрю, что девушка с вами по принуждению…
Договорить мне не дали. Первым засмеялся Гор. Потом все они стояли и смеялись, ржали, как придурки. Даже замороженный Руслан хмыкнул.
– Да кому ты нужна, мышь серая? Тебя разыграли, как тупицу, а ты поверила, что на тебя клюнули? – прикалывался Гор.
– Ну, а я была с вами честна, как перед Богом. Все так бы и сделала. Надеюсь, на этом пристальный интерес ко мне, возникший уж не знаю по какой причине, сойдет на нет?
– Надейся, детка. Надеяться приятно. Пшла вон отсюда, мышь серая.
Я не стала возмущаться и демонстрировать гордость победителя, а ушла молча и быстро. Успела на конец пары и меня даже никто ни о чем не спросил – ни преподаватель, ни подруги. Что-то было у меня на лице такое, очевидно… Правдой из того, что я наговорила им, было только то, что мой дед руководил большим заводом. Остальное было чистой воды вымыслом. Меня трясло всю пару и я просто сидела молча, пропуская через себя снова и снова каждое слово нашего разговора.
В подсобке возле туалета остались Руслан, Влад, Гор и Миха.
Было тихо. Потом, прокашлявшись, заговорил Влад:
– И почему мне так не по себе? Не то, чтобы я сдрейфил, нет. Но… как-то неожиданно. Скорее всего, девочка блефовала, хотя и не во всем. Что-то из всего этого есть правда. Но паршиво мне почему?
– Девочка хорошая? – лениво спросил Гор.
– Внешне ничего особого – средненькая, и что в ней хорошего? Наглая до усеру. Нарывается конкретно. Я даже не знаю… Еле сдержался, бл…, чтобы не наказать. Ну, номер не прошел. Я все же надеялся, что на вашем фоне выгляжу прилично и выберет она меня, – расстроено ответил за Влада Миха.
– Она заглядывалась на Влада, а потом – на Руса, – возразил Гор.
– Влад говорил ей гадости, а Рус замороженный, его страшно даже мне бывает. А уж даме…
– Пацанка она, какая из нее, на х…, дама?
– Не скажи. Гонору у нее, как у благородной дамы, а…
Руслан встал с подоконника и сказал: – Нужно узнать, откуда она перевелась к нам и по какой причине. Я узнаю. Она была на пределе, вы не поняли? Она и вырвала бы и выгрызла. И убила бы, не задумываясь. Видно же было, вы чего? Горик хорошо выкрутился. Хоть не так стыдно. Зря это все… я говорил вам. Но теперь она моя. Никто не против? Ладно. С меня поход к клуб. Выбирайте в какой и когда.
– У тебя с ней ничего не выйдет.
– Возможно. Допускаю. Скорее всего. Но дело даже не в этом, не больно нужно. Мне интересно, что такое… она проговорилась… Ладно, не суть. Пошли, «окно» заканчивается. Скоро пара. Советую конспектировать со всей тщательностью – это тема будущего зачета.
