Текст книги "Повторение пройденного"

Автор книги: Тамара Крюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

Прозвенел звонок, и ребята повалили в коридор.

– Антон, поторопись, – окликнул Антона Юра. – На большой перемене в столовой давка.

– Идите, я догоню, – сказал Антон, заранее зная, что не выполнит обещания.

Откровенно говоря, он был не прочь задержаться и ещё пообщаться с будущим отцом, который открывался совсем с другой стороны.

– Мы с Димкой для тебя место займём, – крикнул Юра и скрылся за дверью.

Антон обернулся к Насте. Девочка сосредоточенно запихивала в сумку тетрадки и ручки, нарочито не обращая на него внимания. Она злилась на Антона за то, что втянул её в эту историю; на училку, которая так жестоко высмеяла её перед классом; на себя за то, что пошла у Антона на поводу и осталась ещё на один урок. Сейчас Настя была настроена решительно. Больше она ни на минуту не останется в этой противной школе.

Чтобы разрядить обстановку, Антон примирительно сказал:

– Всё ещё дуешься? Я же не виноват.

Настя не удостоила его реплику вниманием. Ей было горько и обидно. У Антона уже появились дружки, и место в столовой для него готовы занять, а над ней все только смеются. Будто в ответ на её мысли Настю окликнула Мила:

– Настя, идём с нами.

Настя молча помотала головой. Видя, что новенькая расстроена, несколько девчонок подошли к ней.

– Ты что, из-за двойки огорчилась? – спросила сердобольная Никитина. – Брось. Светлана тебе кол поставила.

– Кол?! – ошарашенно переспросила Настя.

Хрен редьки не слаще! Сколько Настя помнила свою учёбу в школе, единицы не ставили даже самым отпетым двоечникам.

– Ну да. Светлана добрая. Это она с виду суровая, – наперебой затрещали девчонки. – Она двойки почти никогда не ставит. Нарисует кол, а потом, когда выучишь и ответишь, исправит на четвёрку.

Настя была тронута отзывчивостью новых одноклассниц. Они так искренне сопереживали ей, что инцидент на уроке географии уже не казался столь трагичным. Однако Насте не хотелось, чтобы её считали полной дурой.

– Дело не в двойке, – сказала она. – Просто я говорила правду. Всё так и будет. Вот увидите. Украина будет заграницей, и Германия объединится.

– Тебя, подруга, совсем на географии заклинило, – покачала головой Мила. – Плюнь ты на это. Пошли лучше поедим. Перемена большая, но не бесконечная.

Предложение пойти в буфет было как нельзя кстати. Для гостей из будущего обеденное время давно прошло, и они проголодались. У Антона затеплилась надежда, что он сумеет уломать Настю остаться ещё ненадолго. Ему хотелось получше узнать Юру Ермака. Тот оказался отличным пацаном. Если б они жили в одно время, то наверняка стали бы закадычными друзьями. Почему именно сейчас, когда они нашли общий язык, надо было уходить?

– Может, правда, перекусим? Куда торопиться? – робко вставил Антон.

Однако Настя не разделяла его интереса к прошлому. Она предпочитала отобедать дома, поэтому решительно отвергла приглашение девчонок:

– Идите, девочки. Мне надо с Антоном поговорить.

Подождав, пока они останутся наедине, Антон мрачно произнёс:

– Неужели тебе не интересно? Давай тут ещё потусуемся.

– Хватит, я по горло сыта такой тусовкой. Ты мне обещал, – напомнила Настя.

Они молча спустились на первый этаж и пересекли фойе. Возле двери их остановили девчонки с красными повязками на рукавах.

– Вы куда? – строго спросила одна.

– И почему без формы? – поинтересовалась другая.

– Может, я неформал, – с усмешкой произнес Антон.

– Да хоть формальдегид, а форму носить обязан, – заявила девчонка. – И вообще, идите в класс. С уроков сбегать нехорошо.

– А вы кто такие, чтобы командовать? – возмутился Антон.

– У тебя со зрением проблемы? Повязки видишь?

– Ну и что? – не поняла Настя.

– А то, что мы дежурные. Следим за порядком, – сказала девчонка.

– Чё, вместо охраны, что ли? – спросил Антон.

Только теперь он обратил внимание, что возле дверей школы не было ни охранника, ни стола, за которым он обычно сидел.

– Прикол. А охранник где? – опешил Антон.

– Что ему тут делать, охраннику? – не поняла девчонка.

– А если террористы нападут?

– Какие террористы? У тебя что, мозги вскипели? Ты же не за границей, – прыснула девчонка, а другая серьёзно добавила:

– Хватит нам зубы заговаривать. Поворачивай взад.

– В чей? – язвительно спросил Антон, и тут над его ухом раздался голос той самой учительницы, которая первой встретила их в этой школе:

– Что здесь происходит?

– Людмила Михайловна, они с уроков хотели сбежать, – доложила особо рьяная дежурная.

Учительница оглядела Настю и Антона с ног до головы и укоризненно покачала головой:

– Что, уже научились? Велика же ваша тяга к знаниям.

– А нас отпустили, – солгал Антон.

– С контрольной? – усомнилась учительница.

Его должно было насторожить, что Людмила Михайловна так хорошо осведомлена об их расписании, но он не обратил на эту мелочь внимания и бойко выпалил:

– Мы же тут первый день. Какой смысл нам сейчас контрольную писать?

Его реплика не на шутку рассердила учительницу.

– Тут полшколы таких умников. Смысл им нужен. Марш в класс! – прикрикнула она. – Лично я не помню, чтобы вас отпускала. На контрольной у меня к вам двоим будет особое внимание. Посмотрим, чему вы научились до сих пор. Кабинет физики на втором этаже.

Под пристальным взором учительницы беглецы понуро побрели к лестнице.

– Вот попали! Надо же было напороться на физичку! – мрачно произнёс Антон.

– Всё из-за тебя, – процедила Настя.

– Здрасьте, пожалуйста. Я-то тут при чём?

Настя хотела что-то сказать, но вдруг её глаза расширились от удивления, она кивнула куда-то вдаль коридора и произнесла:

– Смотри, это же Толь Иваныч.

По коридору лёгкой походкой шагал высокий черноволосый парнишка. Его густую вьющуюся шевелюру можно было узнать из тысячи. Даже непосвящённому сразу становилось ясно, что Толик – в школе личность популярная. Ребята постарше здоровались и заговаривали с ним. Мелюзга, которая носилась по коридору в броуновском движении, почтительно расступалась и, забыв про игру, смотрела ему вслед.

– Точно Толь Иваныч! – произнёс Антон. – А где же он раньше был? Прогуливает, что ли? А ещё будущий учитель.

Ребята так загляделись на юного спортсмена, что не заметили, как на Настю со всего размаха налетел лопоухий мальчуган с красной звёздочкой на пиджачке. Антон хотел дать ему затрещину, чтоб не повадно было, но тут подоспел Юра. Он подхватил октябрёнка за шкирку и назидательно произнёс:

– Смотреть надо, куда несёшься. Саечка за невежливость.

Он легонько щёлкнул второклашку под подбородок.

– Пусти, – затрепыхался нарушитель.

– Беги. «Молодым везде у нас дорога», – процитировал Юра, отпустил мальчишку на волю и обратился к Антону с Настей: – Вы где пропадали? Мы вам места держали.

Вопрос так и остался без ответа, потому что в это время друг Юры, Димка, увидел Толика.

– Смотри-ка, Толян! – воскликнул он, и все поспешили навстречу юному спортсмену.

Возле кабинета физики Толика уже окружили одноклассники. Судя по приветственным возгласам, он был явно всеобщим любимцем.

– Толян! Явился! Как ты там? Готовишься? Мы думали, ты не придёшь.

– Михална с контрольной ни в какую не отпустила. Вы же её знаете, – ответил Толик.

– Это точно. Михална – зверь, – подтвердил Димка.

– А у нас новенькие, – сказала Мила.

– Мой однофамилец. Антон Ермак, – похвалился Юра, указывая на Антона.

Взгляд Толика бегло скользнул по Антону и задержался на Насте.

– А тебя как зовут? – спросил он.

– Настя.

– А я Толик.

– Я знаю, – сказала Настя.

– Откуда? – удивился Толик.

– На фотографии видела.

– Это в газете, что ли? Мне после этого пацаны прохода не давали. Кличку дали Чемпион. Теперь придётся её оправдать.

Антон смотрел, как эти двое беседуют, и в душе у него закипала обида. Ну и Самсонова! С Толь Иванычем она политес разводит, а собственный одноклассник и, можно сказать, друг по несчастью у неё вроде дырки от бублика. Антону совсем не улыбалась перспектива быть пустым местом, и он с нагловатой усмешкой обратился к Толику.

– Ты что, самый крутой, уроки прогуливать? Или такой умный, что тебе вместе со всеми париться влом?

– Что? – не понял Толик.

– Я говорю, чего тебя на уроках не было?

– У меня соревнования. Сегодня вечером уезжаю, поэтому меня отпустили. А на контрольную пришлось прийти. – Он снова обернулся к Насте: – Но это даже хорошо.

– Почему? – спросила Настя.

– Потому что я познакомился с тобой. Ты за меня будешь болеть?

– Буду, – кивнула Настя.

Антон чуть не лопнул от возмущения. Это было уж слишком! Смотри, какие Ромео и Джульетта наших дней! Любезничают на глазах у всех. Настька, деревяшка, глазки строит. Хоть бы подумала, он же старик! А Толь Иваныч каков! Прямо с налёта симпатичных девчонок кадрит. Чемпион недоделанный!

И вдруг Антона осенила догадка, после которой вся его злость испарилась. Он отчётливо вспомнил дату на табло: 17.09.82 и печальный голос Толь Иваныча: «Восемнадцатого сентября тысяча девятьсот восемьдесят второго года. Завтра, можно сказать, годовщина».

До трагедии оставался один день. Завтра этому мальчишке придётся распрощаться с мечтой стать чемпионом. Сегодня его будущее – это пьедестал почёта, медаль на груди и гимн, который звучит в его честь, а завтра – гипс, больничная койка и инвалидность.

Антона прошиб холодный пот. Какая малость порой отделяет счастье от беды.

– Послушай, ты едешь в Екатеринбург? – спросил Антон у Толика по-простому, без прежней нагловатости.

– Нет, в Свердловск.

– Вот я и говорю, в Екатеринбург, – задумчиво произнёс Антон.

До Насти только теперь дошло, что он имеет в виду.

– Это те самые соревнования? – спросила она.

Антон кивнул, а Юра, не заметив, что новые друзья чем-то расстроены, спросил:

– Что это за Екатеринбург такой?

– То же, что и Свердловск, – сказал Антон, а Настя обратилась к Толику:

– А тебе обязательно туда ехать?

– А как же! Это первые по-настоящему серьёзные соревнования. Я к ним год готовился.

Настя понимала, что Толика не остановить, но вопреки здравому смыслу всё же попыталась его отговорить.

– А вдруг там случится что-нибудь ужасное?

– Самое ужасное, если я приду не первым, – усмехнулся Толик. – Но увидишь, я вернусь с медалью. Хочешь, я посвящу её тебе?

– Ой, девочки! Держите меня восемь человек! Наш чемпион на новенькую запал! – воскликнула Мила.

Настя посмотрела Толику в глаза и помотала головой.

– Нет, я не хочу, чтобы ты мне что-то посвящал.

– Ты что, из-за девчонок? Не обращай на них внимания. Пусть болтают, – отмахнулся Толик.

– Ничего ты не понимаешь, – сказала Настя.

Она готова была заплакать от безысходности и от собственного бессилия. Это было ужасно – знать о предстоящей трагедии и не суметь её предотвратить. Чтобы скрыть свою растерянность и смущение, Настя достала из кармана пакетик жвачки.

– Кто хочет?

Ребята обомлели от такой щедрости. Жвачка была не средством от кариеса, а предметом роскоши и вожделения любого мальчишки и девчонки. Жевательную резинку привозили из-за границы в качестве сувенира. Её нигде не продавали, и от этого она была ещё более соблазнительной.

Ребята разобрали жвачку, и начался честный делёж. Настя с Антоном с удивлением смотрели, как пластинки делят на части, чтобы всем досталось по кусочку. Никто не пытался урвать побольше.

– Это тебе мама из Франции привезла? – спросила Мила.

– Нет. Я в соседнем магазине купила, – не кривя душой ответила Настя.

– Где? Рядом со школой? – опешил Димка.

– Ну да, – кивнула Настя.

Эта новость была подобна разорвавшейся бомбе и произвела почти такой же эффект.

– Айда за жвачкой! Пока перемена не кончилась! – крикнул Юра.

Все, как по команде, сорвались с места и понеслись на первый этаж.

– Чего это они? – не поняла Настя, увлекаемая общим потоком.

– Как чего? За жвачкой побежали, – на бегу объяснил Толик.

Настя и Антон недоумённо переглянулись. Им было непонятно, почему из-за жвачки надо срываться с уроков. Прошлое таило в себе много загадок. Однако это был самый удобный случай выскользнуть на улицу.

Видя, что шестой «А» куда-то дружно понёсся, ученики других классов живо заинтересовались этим феноменом.

– Эй, вы куда? – удивлённо спрашивали непосвящённые.

– В нашем магазине жвачку дают.

– В натуре?! Ребята, жвачку дают!

В поток бегущих вливались всё новые страждущие купить вожделенную жвачку. Сейчас даже взвод дежурных не мог бы остановить эту орду, несущуюся навстречу своему счастью. Кроме того, стоящие возле входа дежурные были тоже люди, и ничто человеческое им было не чуждо. После секундного колебания они присоединились к остальным.

Выбежав из школы вместе со всеми, Антон с Настей незаметно отделились от толпы и свернули за угол школы. После гама и шума переменки на заднем дворе было так тихо, что слышался шёпот упавшего с дерева листка. Здесь было пустынно. Молоденький клён оранжевым факелом горел посреди двора. Ребята подошли к люку. Чугунная крышка была по-прежнему сдвинута.

Они, не сговариваясь, остановились. Каждый думал о Толике, которому так и не суждено было стать спортсменом. Антону вспомнилось, как он хотел переписать его печальную историю, чтобы у неё был хороший конец. Сейчас ему представился случай это сделать. Если удержать Толь Иваныча от злополучных состязаний, вся его жизнь сложится иначе. Мало ли впереди соревнований, где он может стать чемпионом.

Антон оглянулся на Настю, и его воодушевление несколько угасло. Настя ясно дала понять, что в прошлом она задерживаться не собирается. Что будет, если он останется здесь без неё? Вдруг машина времени настроена только на одно возвращение? Тогда ему придётся навечно остаться в прошлом. При этой мысли ему стало страшно. Но, с другой стороны, он никогда не простит себе, что мог изменить судьбу Толь Иваныча и даже не попытался это сделать.

Настя первой нарушила молчание.

– Представляешь, завтра он уже не сможет бегать, – задумчиво сказала она.

– Нужно помешать ему уехать на соревнования.

– Но как?

– Пока не знаю. Я по любому остаюсь, – выпалил Антон.

Сорвавшись с языка, слова приобрели особую значимость. Теперь путь назад был отрезан. Сейчас Настя спустится в люк и…

– Я тоже, – тихо сказала Настя.

Антон был так занят своими грустными размышлениями, что до него не сразу дошёл смысл её слов.

– Что?! – переспросил он.

– Я остаюсь с тобой, – повторила Настя.

У Антона словно груз упал с плеч. Его вдруг охватила такая безудержная радость, как будто они уже совершили подвиг и спасли Толь Иваныча.

– Настя, ты человек! – воскликнул Антон. – Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.

Они взялись за руки и побежали в школу.

Глава 11

Грандиозное ЧП взбудоражило всю школу, шестые классы дружно сорвали урок. Учителя пришли в кабинеты и обнаружили, что ряды учеников поредели, словно население средневековой Европы после эпидемии чумы. Подобного происшествия в истории школы не бывало. Праведное возмущение преподавательского состава требовало выхода. Шестиклассников собрали на экстренную линейку.

В холле яблоку негде было упасть. Построенные по классам ребята ожидали кары. Атмосфера царила взбудораженно-задорная. Многие сбежали с урока не потому, что они были злостными прогульщиками, а лишь повинуясь закону толпы. И теперь в рядах нарушителей бродили противоречивые настроения. Тихони трепетали перед гневом директора. Всегдашние бузотеры радовались, что на этот раз не они явились зачинщиками. А середнячки побаивались, но в то же время понимали, что при такой массовости виновных никому серьёзное наказание не грозит.

Ожидание директора скрашивалось тычками, толчками и небольшими потасовками. Классные руководители одёргивали особо рьяных нарушителей порядка, но это лишь переносило очаг активности в другое место.

Напряжение возрастало. Когда оно достигло пика, в рекреацию в сопровождении двух завучей вышел Валентин Степанович, седовласый директор школы. Он посмотрел на собравшихся взглядом профессионального дрессировщика очень диких животных. Гомон тотчас смолк. В наступившей тишине директор выдержал паузу, чтобы все прочувствовали глубину своего падения, и лишь потом произнёс:

– Такого количества прогульщиков у нас ещё не было. Это что, эпидемия? Стихийное бедствие?

Желающих расширить кругозор директора и ответить на эти вопросы не нашлось. Валентин Степанович продолжил свой монолог.

– Я вас спрашиваю. Почему вы сорвались с уроков? – с расстановкой произнёс он, отделяя каждое слово, как будто диктовал диктант.

В холле царило гробовое молчание. Живого общения с залом явно не получилось, и Валентин Степанович поменял тактику. Он резонно рассудил, что добровольцев нужно выбирать в принудительном порядке. В поисках слабого звена директор оглядел собравшихся и остановил свой выбор на стоявшей в первом ряду Никитиной. Тихая и робкая, она впервые оказалась среди нарушителей. И без того щупленькая, под суровым взглядом директора девочка, казалось, съёжилась и уменьшилась в размерах. Никитина предпочла бы вообще раствориться в воздухе, однако иллюзия такого масштаба была ей не под силу. Девочка испуганно пролепетала:

– Сказали, что в магазине жвачку дают.

– Жвачку?! – переспросил Валентин Степанович. – И из-за этого вы сорвались, как бараны?

Все дружно продемонстрировали, что молчание – знак согласия.

– Ну и как? Купили вы там вашу жвачку? – продолжал допрос директор.

– Нет, – дрожащим голосом ответила девочка.

В подтверждение её слов в рядах шестиклассников поднялся возмущённый гул. Происшествие приобретало иную окраску. Теперь уже все чувствовали себя не виновными, а обманутыми.

– А если бы там продавалась жвачка? – продолжал Валентин Степанович. – Вы бы толкались в очереди и вообще забыли про уроки? Вы люди или глупые жвачные животные?

Последовавшая пауза заставила прогульщиков особо остро почувствовать, что обвинения с них никто не снимал. Маятник настроения снова качнулся в сторону вины.

– И кто же затейник, что придумал эту гнусную шутку? – вопросил директор, скользя глазами по лицам шестиклассников.

Настя напряглась. Путешествие в прошлое стало для неё настоящим испытанием. Мало того, что она, круглая отличница, получила кол по географии. Вдобавок она стала нарушителем дисциплины в масштабах всей школы. И главное, никому не докажешь, что это не её вина. Настя едва сдерживала слёзы. Подбородок у неё предательски задрожал.

Увидев, что Настя вот-вот разревётся, Антон понял, что её надо выручать. Сам он не отличался примерным поведением. Ему было не привыкать держать ответ за свои «художества», как их называла мама. Правда, его нарушения ограничивались рамками одного класса. Такого размаха он ещё не достигал, но Настя этого вообще не переживёт. Антон решительно шагнул вперёд.

– Я! – в унисон прозвучали два голоса.

Рядом с Антоном стоял Толик.

– Аверьянов? – удивился директор, глядя на местную знаменитость. – Разве ты сегодня не уезжаешь? Тебя же с уроков отпустили.

– Я на контрольную пришёл, – потупившись, сказал Толик.

– Чтобы её сорвать? – язвительно заметил Валентин Степанович.

За любимца школы вступилась учительница физики.

– Валентин Степанович, Аверьянов тут ни при чём. Уверена, что это проделки новичка, – Людмила Михайловна указала на Антона. – Я его у самого входа отловила. Пытался с контрольной сбежать.

– А мне своими шуточками чуть алгебру не сорвал, – поддержала её Алевтина Викторовна.

Антон мрачно подумал, что отношения с математичкой у него не складывались и на этом временном уровне. Что называется пожизненное противоборство.

Честно говоря, он не слишком переживал из-за того, что попал в ряды злостных нарушителей дисциплины. Ему за это ничего не грозило. Здесь он был неуязвим, почти человек-невидимка. Но всё же было немножко обидно, что все сразу же напустились на него, а Толик оказался кругом в выигрыше. И перед Настей герой, и сухим из воды вышел. Умеют же устраиваться люди. Однако Толик, увидев, что над Антоном сгущаются тучи, встал на его защиту.

– Он не виноват. Он никого не подбивал убегать.

Храбрость мальчишки делала ему честь. Антон устыдился своих недавних мыслей.

– Значит, виновных нет? – спросил директор и сурово обратился к Антону: – Тогда почему все убежали?

– Я пошутил. Я же не знал, что все поверят, – невинно проговорил Антон.

У него возникло ощущение, что всё это уже происходило. Как говорят французы, «дежа вю». Ситуация была до странности похожа на его шутку про кока-колу, когда несколько человек из их класса рванули в магазин в надежде сняться в рекламном ролике.

– Завтра придёшь в школу с родителями, – приказал директор. – Это отобьёт у тебя желание шутить, когда не следует.

«Ну и ну! Кто бы мог подумать, что история почти в точности повторяется!» – мысленно удивился Антон.

Валентин Степанович перевёл взгляд на Толика.

– А ты бы лучше озаботился сборами к отъезду. Не хватало ещё, чтобы ты опоздал на поезд и подвёл нашу сборную. Во сколько отправление?

– В четыре.

– Не так уж много времени в запасе. Отправляйся домой и нечего тут адвоката из себя строить.

Толику явно не хотелось уходить, но перечить директору было глупо. Он вернулся в строй одноклассников, чтобы забрать вещи.

– Пока ребята. Удачи, – сказал он, подхватывая портфель.

– Тебе удачи. Держись, Толян. Мы с тобой, – отозвались ребята.

Толик улыбнулся Насте и напомнил:

– Ты обещала за меня болеть.

– Подожди, я хотела тебе кое-что сказать… – начала Настя, но её оборвал недовольный голос директора:

– Шестой «А», мы тут не для торжественных проводов собрались.

Толик на прощание помахал всем рукой и пошагал к выходу.

Антона раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, в нём крепло желание помочь Толику. Юный спортсмен ему нравился. Он был надёжный пацан, да и учителем стал хорошим. Но с другой стороны, в душе шевелилось гаденькое чувство ревности. Умом Антон понимал, что ревновать Настю к Толь Иванычу глупо. Он же динозавр, из прошлого века. Но Антон не был уверен, что, окажись они в одном временном пространстве, он не проиграл бы будущему историку. Всё-таки тот почти чемпион, всеобщий любимец и умеет девчонкам нужные слова говорить, а не то, что стукнуть учебником по башке.

Впрочем, толку от подобных переживаний было мало. Антон отбросил противные мысли. Во время заключительной речи директора в рядах учеников воцарилась почтительная тишина. Антон тоже делал вид, что внемлет, но его мозг лихорадочно работал над решением непростой задачи: как убедить юного спортсмена отказаться от поездки.

– А теперь расходитесь по классам и хорошенько подумайте о своём поведении, – завершил директор.

По рядам пронёсся вздох облегчения. Поднявшийся гул возвестил о том, что линейка окончена. Ребята отправились по кабинетам, на ходу обсуждая события дня.

Настя тронула Антона за рукав.

– Спасибо. Если бы не ты, я бы не знаю, что делала, – с благодарностью сказала она.

– Пустяки. Мне не привыкать, – заскромничал Антон, польщённый её словами.

– И вообще, прости меня.

– За что?

– Я думала, ты другой, а ты…

Настя вдруг чмокнула его в щеку и убежала. От неожиданности Антон остолбенел. Он стоял и смотрел ей вслед, пока его не увлекли за собой Юра и Димка.