Текст книги "Семь миров: Оракул (СИ)"

Автор книги: Тамара Пикулина

Соавторы: Светлана Пикулина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 7. Планета Иона

Планета Иона сильно отличалась от остальных, и главной ее особенностью было даже не то, что она была первой от Оникса, открывая любой из случавшихся временами парадов планет, а то, что свои бесконечные витки она совершала в противоположную всем сторону. Но это мало кого смущало, Иону никогда не выделяли, потому что достоинств у нее было мало: вполовину меньше остальных миров, совершенно мертвые почвы, отсутствие атмосферы и ископаемых. Узкая тропа пригодных к жизни территорий тянулась слабо выраженной нитью вдоль экватора планеты. Место, где испепеляющая жара и промозглый холод сливались в обитаемую стену из станций, лабораторий и куполов. Ожерелье из очагов жизни опоясывало планету и замыкалось на полюсе в виде металлического круглого камня, которым был столичный город Ион.

Ядро Ионы было потухшим и совершенно холодным, казалось бы, неприятность, но благодаря этому они получили возможность рыть туннели насквозь через центр, ускоряя сообщение между городами. Скудность и непригодность планеты превратила их в мощную техногенную державу, никто из существующих миров не мог сравниться с ними в умении создавать металлических существ себе в услужение. Они выровняли орбиту вращения вокруг Оникса до идеального круга и подкорректировали наклон оси искусственным спутником, стабилизировав климат. Получив сторону, вечно повернутую к Ониксу, и сторону, всегда мрачную и холодную, им стало значительно проще отрегулировать свою жизнь.

В самом центре жаркого полушария они установили воронку, засасывающую в себя звездный ветер, на энергии которого они существовали вот уже тысячи лет. От воронки через центр планеты проходили каналы к каждому из городов и провинций, и главный отросток шел к Иону. На орбите Ионы были установлены огромные «металлические крылья», защищающие город от радиационных лучей Оникса. Ионцы добывали воду из комет и астероидов, которых пленяли своими автоматами, выпивали до последней капли, а остатки выбрасывали в космический вакуум. Ионцы пытались выращивать растения, фрукты, но космические лучи повреждали ДНК, без магнитного поля организмы мутировали и погибали.

Сын знаменитого преступника Изы, Адриан, жил в столичном городе Ионе. Он давно отрекся от отца, предателя своего мира, и уже много лет не получал от него вестей. У Ионы было много секретных станций, и Адриана поставили контролировать работу одной из них. Он был надзирателем шпионской станции-астероида Олуин.

Согнув спину, Адриан сидел на стуле. Облокотив на руку подбородок, он равнодушно и устало смотрел на экран. Рядом стояла чашка остывшего космического кофе, но ни сил, ни желания допивать ее уже не было. Оставалась пара мгновений до окончания смены, и в мыслях своих он был уже в своей студии, раскачивался в амальгамном гамаке в обнимку с механическим псом и засыпал.

Адриан был тяжеловесен и неповоротлив, как это было свойственно всем ионцам, за исключением тех, кого сослали на дно города, где был голод. Он не проявлял эмоций и чувств, был равнодушен и закрыт ко всему. Изо дня в день он исполнял свою работу смотрителя и редко сталкивался с трудностями или потрясениями.

По левую руку от него, с ровной спиной и бесчувственным взглядом сидел его напарник – робот. Неестественно худой, бледный, с гладким лысым искусственным черепом и очерченными черными глазами, он был прямой противоположностью человеку.

Адриан сам не понимал, почему именно в этот миг испытывал к нему особую неприязнь и раздражение. Возможно, оттого что это искусственное создание было вечно переполнено силами, которых в Адриане не осталось, или оттого что поделиться своей усталостью и опустошённостью с ним он не мог попросту потому, что напарник его бы не услышал. Роботы Ионы были настроены блокировать любую информацию, не относящуюся к функциям, которые они выполняли.

И все же Адриан и Ал-Ки были напарниками. На протяжении десяти лет работали вместе, доведя взаимопонимание до сухого автоматизма. Адриан давно не получал наслаждения от своей работы и уже не помнил, каково это было – чувствовать заинтересованность и любопытство.

В Ионе наступал вечер. Станция передавала привычные показатели своей сбалансированной работы, и ничто не предвещало катастрофы. Адриан отрешенно поднялся, собираясь уходить, но заметил, что на центральном мониторе изменился показатель целостности покрытия.

Ушла пара мгновений на анализ того, что пробит нижний правый квадрат Астероида, и уйти сегодня вряд ли получится, как, впрочем, и заснуть. Он разочарованно посмотрел на интерактивную модель станции, которая в масштабе один к ста воспроизводила внешнюю оболочку. Обшивка пылала снизу, провоцируя сирены на истошный звук, предупреждающий об аварии.

Адриан проверил возможность взрыва станции изнутри, рассмотрев версию закупоривания одного из клапанов, расположенных в поврежденной части, но, убедившись, что причина в другом, быстро отсек ее, запросив у робота отчета о вторжении извне.

Робот определил, что станция была пробита пацифской сферой. Ал-Ки наскоро рассчитал источник удара, выдав цифры по скорости и траектории движения разрушительного шара, чем сразу же поставил в тупик и себя, и напарника.

Объект, поразивший станцию, возник из ниоткуда и был полностью уничтожен при столкновении с оболочкой.

– Информация по сфере, – запросил Адриан.

Робот моментально выдал данные о машине. Непонимание и вопросы вызвало то, что сфера, столкнувшаяся со станцией, была лишена оборонительных игл и не содержала пилота внутри. Какой в этом был смысл? Если пацифы обнаружили секретный спутник и решили атаковать его, то почему использовали поврежденную сферу старого образца, и где было остальное войско?

– Так, – прищурился Адриан. – Прикажи всем действовать согласно уставу!

– Персонал станции уже изолировал поврежденный отсек, – прокомментировал робот.

Адриан одобрительно кивнул, но взгляд его оставался неспокойным.

– Что если это случайное столкновение с утилизированным космическим аппаратом? – спросил он совета напарника.

– Объекту была задана скорость, а значит, аппарат был пилотированным, – не согласился робот.

– Верно! Обработай мне этот фрагмент, – заподозрив что-то аномальное на подлете шара к спутнику, произнес Адриан.

– Пилот катапультировался, – обнаружил робот. – Именно поэтому сфера сбавила скорость. Есть данные, что его тело пробыло в невесомости пятнадцать минут, после чего пропало из поля видимости.

– Дай виды внутренней части пораженного отсека.

– Камеры уцелели, но смог и пыль препятствуют видимости, – наблюдая затуманенный экран, произнес робот.

– О последствиях взрыва позаботится команда, – рассудил Адриан. – Предоставь данные по околокосмическому пространству астероида в радиусе ста тысяч километров.

На анализ внешней обстановки ушло двадцать минут. Робот и Адриан внимательно проверяли любой объект, хоть как-то проявивший анормальность, но ничего по-настоящему угрожающего не обнаруживали.

– Я не могу связаться с капитаном, – с досадой произнес Адриан.

– Взрыв в нижнем отсеке не мог нарушить каналы связи, – произнес робот, – нас кто-то блокирует.

Адриана мучало плохое предчувствие. Удары сердца участились, дыхание стало прерывистым и тяжелым. Мистическое вторжение призрачных существ, которых он никак не мог уловить и просчитать, могло разрушить всю его устоявшуюся и сложившуюся жизнь.

– Введен неверный пароль, – высветилось на экране.

Фраза прозвучала как приговор. Это означало только одно: чужаки дошли до комнаты управления.

– Они в ловушке, – произнес робот, зная, что станция самоуничтожится.

– В ловушке с тобой мы, – обреченно сказал Адриан. – Нам придётся отвечать за ее уничтожение. Заблокируй там все двери и шлюзы, – приказал он роботу.

Робот отрубил все доступы.

– Если мы не видим вторгшегося корабля, это значит, что они защищаются отражающим полем, – проанализировал робот.

– Но и тебе, и мне известно, что такая технология есть только у ионцев, – заключил Адриан.

– Там наши, – произнес робот.

– Какой пароль ввели в качестве пробного? – строго спросил Адриан.

Введенный пароль «Цитадель» высветилось на мониторе.

– Это старый пароль системы, – констатировал робот. – Его не использовали двадцать лет.

– Значит, тот, кто находится там внутри, знает наш старый пароль, а также разбирается в устройстве наших систем, – проанализировал робот.

– Это действительно один из наших, – с ненавистью произнес Адриан и добавил шепотом: – Ненавижу предателей!

Адриан сел на расстояние вытянутой руки от экрана и с хладнокровием стал ожидать конца. Сделать что-либо он не мог, потому как не был властен над станцией, вступившей на путь самоуничтожения.

Раздался неприятный гул, свидетельствующий о том, что пароль вновь введен неверно. Иллюзий по поводу того, что бесценная станция уцелеет, более не оставалось.

– Реакция необратима. Система уже вошла в фазу уничтожения, а значит, случится именно так. И это верный путь. Лучше пусть она разлететься на куски, чем будет использована против нас другими мирами, – твердо произнес робот.

– Что за пароль ввели во второй раз? – строго спросил Адриан.

– Первые цифры напоминают координаты, и стоит подпись «Старик Иза», – ответил робот и показал цифры напарнику.

Холодный пот прошиб Адриана в эту минуту. Он сильно зажмурил глаза и резко открыл их вновь, пытаясь убедить себя, что не спит. Но надпись по-прежнему сияла на экране, заставляя его опуститься на стул и схватиться за голову.

– Старик Иза! – обвинительно произнес робот. – Мошенник, террорист, преступник, изгнанник Ионы, рецидивист и предатель, находится в розыске двадцать лет. Вознаграждение тридцать миллионов стриглов. Вооружен и опасен. Брать живым или мертвым, – озвучил робот информацию из своей базы данных.

Адриан покраснел от стыда, стараясь как можно сильней вжаться в стул.

Всю свою жизнь он старался не сталкиваться с проклятым именем, мечтая забыть его раз и навсегда, но это было невозможно. Имя старика стояло клеймом на его лице, вплетаясь черным нитями в синие жилы. И люди, и роботы знали, что Адриан был его сыном. С детства он привык к тому, что все указывали на него пальцем, как на прокаженного. От смерти или изгнания в нижний отсек его спасал блестящий ум, унаследованный от отца. Последний раз он видел Изу, когда был десятилетним мальчиком. Тогда еще он был сыном уважаемого ученого, вхожего в элитные круги своего мира, боготворил отца и мечтал стать похожим на него, но за одну ночь все изменилось.

Адриан никогда не понимал, почему отец отказался от него и сбежал со станции с ценным оборудованием, как последний вор и предатель, отправляясь на вечные скитания по враждебным мирам. Поступок этот казался ему не рациональным, не логичным и не продуманным. Всю свою жизнь Адриан Иза положил на то, чтобы доказать себе и остальным, что он не такой, как отец. Выслуживаясь перед своим миром с неистовой силой, вопреки своей личности и человеческим слабостям, он смог остаться в строю, не взирая на свое имя.

Находясь в секретном наблюдательном отсеке, он был посвящен в самую сакральную часть своего мира, рассчитывая, что своим служением и самоотверженностью способен смыть с имени отца всю черноту. Но вот теперь проклятое имя вновь встало у него на пути. Гибель важного стратегического объекта будет навеки связана с ним, и что-либо изменить он был не в силах.

Адриан вновь взглянул на надпись.

– Что это за координаты? – спросил человек у робота.

– Не знаю. Никогда ранее не встречал подобную комбинацию, – порывшись в своей памяти, ответил механизм.

Адриан догадывался, что координаты были не случайны. Хитрая и извилистая логика отца была ему понятна. Не оставалось сомнений, что Иза уже раскусил систему и догадался о том, что непременно погибнет, а значит, вводя в строку пароля цифры, после которых подписался, своего рода оставлял предсмертное послание, и это определенно имело смысл. Догадывался ли Иза о том, что данные попадут напрямую в руки его сына, Адриан не знал, хотя все это время в глубине души чувствовал, что отец следит за ним незримым глазом.

Вновь раздался гул. Адриан вздрогнул. Это был последний третий раз. На мониторе высветилась надпись: «Я люблю тебя, Адриан!»

Его затрясло. Слезы сами собой брызнули из глаз.

Обернувшись, он посмотрел на объемную нейромодель станции, которая зависала в магнитном поле прямо за его спиной. В этот момент трехмерная миниверсия астеройда-шпиона разлетелась на миллиарды световых ионов, полностью воспроизводя происходящее на реальном объекте. Адриан сжал руки в кулаках так сильно, что его собственные ногти впились в ладони до крови. Только что погиб его отец. Как бы сильно он его не ненавидел, но от этой мысли ему стало нестерпимо больно. Адриан закричал, после сел, отдышался и взял себя в руки.

Он прекрасно понимал, что на этот раз ему не выкарабкаться, и его непременно ждет расплата. В лучшем случае арест, в худшем смерть, но отвечать за Изу предстояло именно ему.

– Я занесу данные в центр, – произнес робот, прикоснувшись к приборам.

Ал-Ки не успел и шелохнуться, как по всем экранам пошли сильные помехи, монитор превратился в скопление мигающих символов.

– Взрыв повлек сильный сбой. Все каналы обнажились. Система была повязана со спутником программными нитями, – догадался Адриан.

– У нас перевод на аварийный режим, – сухо произнес робот.

– Стой! – воскликнул Адриан. – Осталось пять минут до полного восстановления и нормализации работы систем, – прочитал он надпись внизу.

Робот замер и продолжил смотреть на экран.

Адриан знал, что совсем скоро система очистится от былых связей с погибшим спутником, и можно будет продолжать работу по ликвидации последствий.

Он спокойно сидел, подавляя в себе эмоции. Адриан рассуждал логически: если обнажились все каналы, то и секретный в том числе, а значит, на это время открывался доступ к просмотру запретного файла. Единственный выход к нему существовал отсюда, нужно было только протянуть руку. Возможность узнать самые заветные и древние тайны своего мира дорогого стоила. Но больше всего он хотел найти там правду об отце, потому как догадывался, что Иза не сам выбрал себе такую судьбу.

Обычно Адриан не нарушал правила, был воспитан машинами и впитал в себя их холодность и безразличие, но сегодня, именно сейчас, именно в момент, когда чувства его были потревожены, что-то необъяснимое проснулось в его душе и заставило пойти против закона, который он так чтил.

Робот не позволил бы ему влезть в систему, а значит, напарника нужно было обездвижить. Адриан встал и неожиданно вплеснул жидкость от кофе в отверстие на затылке робота. Жидкость ввела машину в ступор. Робот замер на неопределенное время. Запретный канал обнажился перед ним, подпустив к своему таинственному содержимому.

Канал с запретными документами раскрылся перед ним с середины. Бегло пробегая глазами по тексту, он ловил лишь обрывки фраз. Адриан старался разыскать среди потока информации упоминание об отце и только, но невольно читая по диагонали, стал наполняться запретными знаниями.

Первым, что бросилось в глаза, были расшифрованные письма от правителей планеты Оилы. Письма содержали в себе шантаж и угрозу, направленные к правителю Ионы, что уже насторожило Адриана, потому как по общепринятой версии, правителя на Ионе не существовало. Ни одна личность, робот или живая единица не была наделена властью, город управлялся программой. Но в письме правитель одушевлялся, к нему обращались как к зрелому, материализованному сознанию, способному дать ответ. Казалось, что оилы раскрыли какую-то серьезную тайну об Ионе и требовали взамен за молчание плату в виде ионских секретных разработок.

Часто встречалось настораживающее слово «злоупотребление». Речь шла об использовании ресурсов Оникса. Документ напоминал послание, призывающее ионцев умерить аппетиты в поглощении водорода со звезды. Согласно документу, термоядерное топливо Оникса истощалось, что приводило к преждевременному коллапсу. Была подробная схема того, как именно город воздействует на Оникс. Нещадно собирая с него водород, он вносит дисгармонию во внутреннее строение звезды, ускоряя процессы её старения.

Тревожные фразы «приведет к взрыву», «уничтожение», «искать альтернативу», «погибнете сами и утянете за собой остальных» высвечивались на мониторе, поочередно сменяя друг друга.

Оилы знали способ восстановления звезды, но для этого Ион должен был остановить свое воздействие на Оникс. Иначе говоря, прекратить свое существование. Подозрительным показалось, что письмо было получено за трое ионских суток до взрыва планеты оилов.

В конце приводилась точная дата коллапса светила. Увидев цифры, Адриан ошеломленно вздохнул, осознав, что осталось чуть меньше трех ионских суток. Нервными движениями пальцев он стал подниматься в начало документа, постепенно сталкиваясь с трудностями прочтения древнего языка.

Заголовок одного из файлов ошеломил его:

«Создание роботов», – прочел он несколько раз, чтобы убедиться, что все верно.

«Роботы созданы людьми и для людей», – увидел он фразу, поразившую его более остальных. На Ионе на протяжении многих веков ходили споры о том, кто кого создал, человек робота или робот человека, и, учитывая, что робот мог обойтись без человека, а человек без робота нет, большинство склонялись ко второй версии. Но теперь, Адриан своими глазами видел в древнем документе, что роботов создали люди, а не наоборот.

Взволнованный, он продолжил читать, забираясь все выше и выше в начало.

Он увидел на экране непонятную схему. Перед ним был подробный разрез многоуровневого города Иона. Он напоминал гигантский космический корабль. Странные фото незнакомой местности видел он чуть выше над схемой. Снимки неизвестной голубой планеты, затем отснятый более крупно фрагмент, изображающий часть материка на этой планете, и многочисленные фото улыбающихся высоких людей, отстраивающих грандиозное сооружение. Просматривая кадр за кадром, Адриан в очертаниях постройки стал узнавать виды родного города Иона. Ион был полностью пустынным изнутри, не было построек, начинки, лишь оболочка и конический выступ по центру, расположенный на месте нынешней Башни правосудия.

С жадностью всматриваясь в монитор дальше, он узнавал запредельно много, но никак не смог отыскать информацию о своем отце. Последнее, что он увидел в файлах, была уменьшенная модель их мира, при первом взгляде напоминавшая роение бесконечного числа золотистых жуков. Множество сверкающих точек, рассредоточенных по разным углам и повязанных между собой тончайшими светящимися линиями, были наложены на карты городов Семи миров.

Ион был полностью заполнен этими точками, не оставалось свободного пространства. Адриан разыскал на карте собственный дом. Программа видела каждую деталь его интерьера, и эти таинственные точки были повсюду: в предметах быта, в подушках, в еде. Адриан навел прицел на комнату своего соседа, который определённо принадлежал миру людей, а не роботов, увидел его лежащим на диване. Его тело был напичкано этими золотистыми жуками. Они были встроены в его глазные линзы, содержались в желудке, проявляли активность в запястьях и левом плече, где у ионцев были встроены каналы, через которые проводились прививки. Самая яркая точка стояла в зоне его пупка. Адриан затрясся и нашел на карте себя. В его пупок точно так же был встроен золотой жук, и в его плечо, и в его ухо, и в его линзы.

Адриан почувствовал неприятный зуд во всем теле, осознав, что так же, как и сосед, находится в связке с этим виртуальным миром. На других планетах этих золотистых жуков было гораздо меньше, но и туда Ион уже запустил свою руку. Многие тысячелетия ведя торговлю и обмен, он насытил своими приборами миры чужаков. Город Ари был относительно чистым, но вся их летательная техника была под колпаком, равно как и у остальных. Самой чистой планетой была Мури, но и там встречались зараженные ионом люди.

Потребовалось некоторое время на то, чтобы он смог разобраться, каким способом можно прочитать информацию о каждой отдельной точке, и мало того – увидел алгоритм, как можно было ею манипулировать. Но он не успел проверить свое открытие, потому что экран отключился, и канал вновь спрятался под гриф «совершенно секретно». Система возобновила свою работу, и Адриан увидел привычную заставку лаборатории.

Все вошло в норму.

Все, кроме Адриана. Взрыв, произошедший в его сознании, не имел материального проявления, но все же Адриан его слышал. И был он настолько сильным, что на время сын старика оглох. Он увидел вселенских размеров заговор, густую, черную, неведомую силу, жаждущую все контролировать и подчинять. Он отдавал себе отчет в том, что сделал. Он был звеном этой системы. Ему неистово захотелось убежать, но, разочарованный, он понимал, что от себя не убежать и он часть этого мира.

Адриан взглянул на напарника: машина оставалась недвижима. Находиться на станции более он не мог, оттого собрался и двинулся в сторону дома.

Он шел быстрее, чем обычно, ловя себя на мысли, что постоянно озирается, проверяя, нет ли за ним погони. Черно-белый коридор, расцвеченный в шахматном порядке, убегал в перспективу, болезненно пестря перед глазами.

Адриан не мог думать ни о чем, кроме только что приобретенных знаний. Сомнения не было, город, в котором они все живут, был отстроен в ином мире и перевезен сюда тысячи лет назад. Поперечный разрез самого города напомнил ему строение гигантского космического корабля, вмонтированного в твердь планеты на четыре мощные сваи. И если это предположение верно, город в любой момент мог взять и улететь.

Адриану не давала покоя мысль о роботах и технологиях, которые жили в его мире наравне с людьми, через которых незримый правитель осуществлял контроль. Вся полиция состояла из представителей механизмов, вся медицина, образование, обслуживание, разве что наука не была еще поглощена ими полностью. Нужно признать, роботы не способны были творить и изобретать новое, они не знали более того, что в них было запрограммировано, не могли выйти за рамки. Самородки, вроде Изы, появлялись на свет редко, в связи с чем очень ценились, в особенности потому, что именно их мозг был направлен на дальнейшие усовершенствование машин. Казалось, что люди работают на механизмы, живут ради них, именно поэтому с детства в голове Адриана сложилось ложное представление о том, что человека создали роботы для ускорения собственного прогресса.

Нередко его робот-няня могла отвесить ему подзатыльник или отшлепать как следует. Разве могла она так поступить, если бы была творением рук человеческих? Разумеется, нет. Власть машин доминировала, и это ощущалось во всем. Главным камнем преткновения живых и неживых существ Ионы было разное мышление. Машины не могли понять людской распущенности, неорганизованности и безответственности. Людей же раздражало механическое бездушие, отсутствие чувства юмора и абсолютная уверенность в своей правоте. И так как люди способны были меняться и подстраиваться под внешние условия и по сути своей были пластичнее, то вскоре они переняли от роботов их холодность и равнодушие. Люди стали безразличны друг другу. Пользуясь благами техники, они мало двигались, общались, разговаривали и со временем окончательно перестали жить, запутавшись и потеряв смысл.

Чахлые остатки человеческого начала можно было встретить у людей нижних отсеков. В основном там проживали устаревшие машины, древние образцы роботов и сосланные люди, питающиеся объедками из верхнего города. Нижний отсек не был приспособлен для жизни и являлся рабочей частью корабля. Туда ссыпался мусор, и, сжигаясь, пеплом посылался по трубам в открытый космос. Но перед этим шустрые собиральщики все же успевали разыскать съестное в бесформенных грудах.

Никто этого уже не знает, но то были потомки людей, служивших в древнем городе обслугой, сосланные в низы за ненадобностью, в момент, когда весь ручной труд был заменен механическим. Также там жили потомки художников, музыкантов, архитекторов, в чих услугах тоже перестали нуждаться. Машина рассчитывала объект в сотни раз быстрее и точнее, вычерчивая планы без ошибок, электронная музыка казалась совершенной, рисовать руками никто даже не пробовал. Машина способна была высечь скульптуру за два мгновения, в то время как у человека на это ушли бы годы. Она могла отсканировать лик с идеальной точностью, тогда как человеческий глаз обязательно бы допустил ошибку.

Отсюда вытекал закономерный вопрос: «Зачем вообще нужно затрачивать силы и время на то, что машина способна сделать быстрее и качественней? Зачем вообще нужен человек?» – обо всем этом думал Адриан, проходя по холодным улицам родного города.

Все было как обычно, те же здания, устремленные вверх коробки, два пресловутых цвета, черный и белый. Снующие вокруг роботы, реже люди. Он смотрел на мертвый город с новым, незнакомым ему ранее чувством отвращения. После просмотра картинок с улыбающимися на них людьми лучезарные лица не шли у него из головы.

«Знали ли они, что создают?» – думал мужчина. – «Они искренне верили, что строят этот мир для блага и счастья людей. А оказалось, все совсем наоборот. Люди несчастливы. Они теряют себя. И если так пойдет и дальше, человек исчезнет совсем».

Но другой, не менее существенный вопрос о предстоящей катастрофе терзал Адриана с еще большей силой. Он своими глазами видел, что Семь миров стоят на пороге конца, и виновен в этом его город.

Полномасштабно Иона никогда ни с кем не воевала. Спрятавшись на задворках Семи миров, как серая мышь, планета безнаказанно проводила свою разрушительную политику, наблюдая за происходящим из тени собственного злодейства.

«Нас никто не контролировал, и в итоге получается так, что гибель грозит и нам тоже», – подумал Адриан.

Замерев на месте, сын старика поймал себя на том, что ноги сами собой ведут его домой. Он хорошо понимал, что если его и станут искать, то в первую очередь именно там. Растерянность, которой он был переполнен в этот момент, могла сравниться лишь с его одиночеством. В городе негде было скрыться, друзей у него не было, да если бы и были, то помочь противостоять возможному натиску машин не способен был бы никто.

Адриан открыл дверь, на полу лежала коробка. Она была странной, выдавая своим неряшливым видом инопланетное происхождение. В мире Ионы все было полированно гладким, а она была покрыта сетью трещин. Он поднял ее. Руки его дрожали, и повсюду чудились звуки шагов. Черный куб размером с ладонь был тяжел и монолитен. Адриан открыл его. Яркий блеск содержимого ослепил ионца. Внутри прозрачной вязкой жидкости зависало кольцо.

Не понимая, что это, он достал его, вытер и сжал в кулаке. Что это значило и кто мог послать его, он не догадывался. Кольцо было абсолютно круглое, с несколькими микроскопическими квадратными отверстиями на поверхности. Оно не вызывало никаких ассоциаций.

Адриан присмотрелся к коробке, в которой оно было доставлено. На дне куба стояла надпись. Не было времени вчитываться, нужно было убегать. В сейфе хранилось оружие, и он побежал к нему, но, совершив еще пару шагов, встретился с препятствием в виде двери. Она захлопнулась перед ним сама, и это было первое проявление сопротивления со стороны машин. Он перевел взгляд на другую дверь, ведущую в кухню, но и та, выдвинувшись из пола, намертво встала перед ним, преграждая путь. Он оказался замурованным в собственном коридоре. Он понимал, что в его линзах жучки и система видит то, что видит он. Он вытащил из глаз линзы и выкинул их. Он стал хуже видеть, но выбора не было. Адриан посмотрел на входную дверь и с удивлением обнаружил, что она открыта.

«Они не хотят, чтобы я заходил в дом, но оставляют мне шанс уйти», – подумал он.

Адриан вернулся на улицу и от безысходности направился в хорошо знакомое ему кафе.

Отдышавшись, он сел и долгое время оставался без движения.

– Что вы желаете? – раздался железный голос официантки-робота.

Адриан вздрогнул и, посмотрев на робота как на потенциального врага, продолжал молчать. Изучая электронное создание взглядом, он стал размышлять над тем, что и впрямь официантка сильно походила на человека и, несомненно, была создана по его образу и подобию. Ее ноги, руки и голова переливались амальгамным свечением, приятный лазурный свет лился из стыковых щелей, а поверх металла был надет аккуратно пригнанный человеческий костюм.

Заметив замешательство Адриана, она учтиво улыбнулась, так как это и было заложено в ее программе на случай, если клиент не шел на контакт. Выразительная, фосфорного отлива улыбка засияла на ее лице, образовались блестящие ямочки, и Адриан, словно поверив в ее радушие, тихо произнёс:

– Чашечку космического кофе, не допил свой на работе!

В этот миг робот нажала на одну из кнопок, расположенных перед ним на столе, и чашечка как по волшебству закружилась перед ним на вылетевшем из центра диске.

«Как странно, – поймал себя на мысли Адриан. – По сути, робот стоит здесь, чтобы нажать на кнопку, то есть выполнить работу, которую я и сам способен был бы сделать без усилий. При этом на ее бесполезное существование затрачивается немыслимое количество звездной энергии. А сколько таких, как она? Миллионы! Те, что моют руки посетителям, те, что открывают и закрывают дверь. Да взять хотя бы одну мою квартиру? Ну зачем при входе мне нужна машина, переобувающая меня в тапки, или горничная, или механический пес, или тысячи бессмысленных машин, расставленных на каждом углу моего расточительного существования. После чего оказывается, что для содержания их мы выкачали из звезды все соки, обрекая на гибель все соседние миры и себя.

Разве никто не знал, что так случиться? Что надо как-то перестраиваться? Почему никто не думал о завтрашнем дне?» – сетовал Адриан, параллельно наблюдая за происходящим на жидкой плоскости растянутого во все стены общественного экрана. На нем вращающиеся под примитивную музыку роботы старательно развлекали людей.

Ни слова о предстоящей катастрофе. Ни одной печальной новости за все века существования ионского телевидения. Им казалось, что они свободны, но их правитель обитал везде, в программах, в сети, во всех искусственных клеточках Ионы, в каждом из неодушевленных ионцах-роботах, возможно, поэтому их становилось все больше. Живых людей он использовал для собственного развития, и с момента своего создания значительно укрепился и почувствовал власть. Он был повсюду, и Адриан понимал, что, порывшись в древних документах, заглянул в самые тайные уголки его искусственного сознания, а значит, непременно будет наказан.