Текст книги "Семь миров: Оракул (СИ)"

Автор книги: Тамара Пикулина

Соавторы: Светлана Пикулина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Его слушали на одном дыхании, восхищаясь и сочувствуя.

– Мы нашли чудо-планету! Да! Я искал её всю жизнь. Мне не верили, считали сумасшедшим, а я нашел, – прибавляя и убавляя интонацию, полупьяным языком завершал юноша. – Они не верили, а я их спасу. Всех спасу! Всех! И вас! – громко выкрикнул юноша.

Последняя фраза разнеслась резонансом по всему металлическому помещению, вызвав дрожь у стен.

– Это очень хорошо, Марсий. Правда. Ну, а все-таки, нас интересует конкретное место. Где? – настаивал доброжелательный голос капитана.

– Далеко. Лететь год. Путь сложный, на пальцах не объяснишь. Очень красивое место. Самое прекрасное! Мы все оттуда – и ты, и я, – говоря шепотом, словно сообщая на ухо заветную тайну старому другу, произнес Марсий. – Мы хотим перевести туда всех людей из Семи миров. Города скоро рухнут, миры падут, но мы, мы будем жить вечно. Вечно! Слышишь меня? – самодовольно произнес Марсий.

Вепрь настороженно смотрел на юношу, если бы он не знал о действии наркотического вещества, непременно бы принял историю за сумасшедший бред, но учитывая, что препарат был предназначен обличать истину, слова тулонца заставили всерьез задуматься.

– Нам нужны точные координаты этого места! Цифры! – направлял тулонца Вепрь.

– Карта в моей голове. Атла умеет ее читать! – произнес юноша, словно хвастаясь, и разулыбался.

– То есть, ты хочешь сказать, что без тебя на ту планету нам не добраться?

– Да! Я очень-очень нужен, – самодовольно произнес Марсий и, неожиданно для всех, затянул ту самую песню, которую слышал у людского племени, воспроизведя все слова неизвестного ему языка.

Контрабандисты переполошились, но никто не решался подойти и закрыть певцу рот. В поведении Марсия не было ничего угрожающего, и, проникшись к нему симпатией, они позволили ему веселиться, потешаясь непосредственностью своего пленника.

– Я отвезу вас туда! Я подарю Вам дом! Только отдайте мне Атлу! – завершил он.

Задумчивость и настороженность прочитывалась только на лице Вепря. Поднеся руку к виску, он неспешно водил по нему пальцем, словно у него разболелась голова, затем встал, вытянувшись в полный рост, и призвал своих людей подойти ближе к себе. Под мелодичные завывания Марсия, вся свора сгруппировалась вокруг Вепря и довольно громко стала что-то обсуждать на гинейском языке.

Юноша даже не пытался вслушиваться в содержание. Его мысли в эту минуту целиком и полностью были отданы Атле. Ему казалось, что она стоит рядом с ним, и, оборачиваясь вокруг себя, он стремился её увидеть, но никак не находил, отчего искренне расстраивался.

Контрабандисты решали, как применить услышанную информацию к дальнейшим действиям и как поступить с пленными. Марсий заворожил всех своим рассказом, вселив веру и радость. Нацелившись лететь на эту загадочную Голубую планету, прихватив с собой Марсия и Атлу в качестве навигатора, им не терпелось увидеть описанный мир своими глазами. Вариант предупредить остальных не рассматривался. Вылет планировался на утро и требовал подготовки. Громко огласив свою волю, Вепрь приказал вернуть юнца в камеру.

Марсий почувствовал, как его хватают под руки и вновь куда-то ведут. На этот раз никто не стал надевать на его голову мешок. Он видел все словно сквозь густое розовое желе и был абсолютно счастлив. Дорога выбивалась из-под ног, а туманные дали коридоров раздваивались и расстраивались, превращаясь в призрачные тени. Ощущая сильный прилив энергии во всем теле, сопровождаемый приподнятым настроением, юноша стал подпрыгивать, вырываясь из рук, подпевая и пританцовывая.

Пятерым, окружавшим его, с трудом удавалось удерживать разбушевавшегося юношу. Марсий был очень силен в эту минуту, непомерно для одного человека, и если бы эта сила проявилась как агрессия, с ним бы не смог справиться уже никто.

Вынудив контрабандистов подпевать себе, юноша продвигался по коридору довольный, сильно веселя выскакивающих на шум людей. Картина, изображающая танцующего Марсия, ошеломляла несоответствием этому гиблому месту, вызывая недоуменный смех. Кто-то стал пытаться повторить его немыслимые движения, кто-то подражал пению, кто-то просто наблюдал и радовался. Под громкие аплодисменты, крики сбежавшихся на звуки космических бродяг Марсия препроводили обратно в камеру.

Ёнк и Хет были ошеломлены, переняв Марсия с рук на руки у контрабандистов. Еще долго они не могли успокоить его, удерживая за руки и за ноги. Енк заметил след от укола и угадал, что тулонца накачали фикстроидом. Они отпаивал его водой до утра, удерживая в вертикальном положении, не сводя глаз.

Глава 4. Побег

Проснувшись через неопределенное время с сильной головной болью и неприятным чувством тошноты, Марсий увидел перед собой недоуменные лица Ёнка и Хета. С трудом приподнявшись с холодного пола, он вытянул перед собой онемевшие руки, которых практически не чувствовал. Медленно перебирая затекшими ногами, он добрался до угла, и, усевшись на каменный куб, облокотился на стену спиной. Не помня ничего из случившегося с ним вчера, он стал мучиться чувством вины за неведомый проступок. К этому чувству его побуждали осуждающие взгляды со стороны друзей и смутные образы из прошлого вечера.

– Ну как ты, дебошир? – с уместным сарказмом донеслось от Ёнка.

Каждое слово отдалось в тяжелой голове Марсия пронзительной болью, и, прокашлявшись, он, хрипя, ответил:

– Бывало и лучше.

– Ну-ну…

После произнесенных слов он постепенно стал оправляться от амнезии, вспоминая события вчерашнего дня и чувствуя, как к его бледному лицу приливает кровь от стыда за свои поступки.

– Да уж! Таким я тебя еще не видел! Ты напоминал красный заплутавший метеор, ошпаренный с одного конца. Видел бы ты себя, когда эти отморозки привели тебя назад в камеру. Ты со всеми расцеловался, разобнимался, пожелал приятных снов и не хотел заходить в камеру. Даже мне пришлось помогать тебя затаскивать. Эти ребята еще долго не отходили от аквариума, наслаждаясь твоими дикими танцами и сумасшедшими криками. Откуда столько силы взялось? – смеясь, рассказывал Ёнк. – Ты со своими признаниями даже ко мне лез. Все хотел с каким-то Карием познакомить.

Все рассказанное Ёнком было крайне неприятно для Марсия. Пряча глаза в пол, склонив голову, он обреченно произнес:

– Есть вещи и похуже. Кажется, я рассказал им все о найденной планете и о наших планах.

– Тебе кажется! – обвинительно завопил Ёнк.

– Они накачали меня наркотиками. Мне жаль, я не смог с собой совладать, – раскаявшись, произнес юноша.

Судя по выражению лица пацифа, тот понимал все, что сучилось с Марсием, а осуждения и претензии с его стороны скорее были наигранными. Ёнк знал, что, оказавшись на месте тулонца, повел бы себя схожим образом, без варианта устоять перед действием фикстроида.

После раскаяний Марсия все трое долгое время провели в тишине, несмотря на то, что было что обсудить. Марсий оставался печальным. Не находя способа выбраться из сложившейся ситуации, он был на грани отчаяния. Единственные, кто не позволял ему унывать окончательно, были Ёнк и Хет, неосязаемую поддержку которых он ощущал в одном только их присутствии рядом. Проклиная яд, поразивший его разум, он никак не мог найти себе оправдания. Радовало только то, что Атла не видела его таким, как вчера. В то же время именно отсутствие Атлы его смертельно огорчало. Желание её увидеть, дотронуться, прижать к себе и никогда больше не отпускать граничило с безумием. Он сжал в руках свою разламывающуюся от боли голову и не отпускал несколько часов. Печальный и опустошенный, он безмолвно всматривался через прозрачную створку куба в мрачный коридор, заканчивающийся тупиком, напоминавшим ему о безвыходности сложившейся ситуации.

Вдалеке промелькнула тень. По направлению к ним двигалась фигура одинокого человека. Постепенно стал вырисовываться более отчетливый силуэт. Накрытый серым плащом, незнакомец приблизился к створке куба вплотную, оставив на стекле след своего дыхания. Тусклый луч упал на его лицо, обнажив черты. Удивление Марсия не знало границ, когда он опознал в человеке старика Изу.

Восприняв увиденное как мираж, он с силой зажмурил глаза, после чего резко открыл их вновь, но старик не исчезал, а напротив, стал отчетливее и реалистичнее.

– Кто это? – шепотом спросил Хет.

– Ты его видишь? – растерянно сдвинув брови, спросил Марсий.

– Вижу, – сказал Хет.

– Я вижу тоже, – не понимая удивления Тулонца, отрывисто произнес Ёнк.

Старик был также худ, щупл, костист, как и прежде. Глаза его были такими же хитрыми и таинственными. Пронзая Марсия взглядом и лукаво улыбаясь, он упивался его смятением.

– Не ожидал увидеть меня? – загадочно спросил старик, находясь по ту сторону прозрачной створки.

Марсий растерянно покачал головой.

– Ты же украл у меня мешок с находками, мерзавец! – усмехнувшись, произнес старик.

– Что?.. – смутно что-то припоминая, спросил юноша.

– Я все слышал. Видел вчерашнее представление. Впечатлило, – подмигнув, произнес старик.

Марсий с досадой приоткрыл рот. По выражению лица старика можно было подумать, что он просто зашел посмеяться над ним, и это сильно огорчало.

– С тех пор как мы виделись последний раз, я обитаю здесь, – медленно стал говорить старик. – Контрабандисты предоставляют мне политическое убежище взамен информации, которую я добываю для них. Главный отсек, в котором ты был вчера, оснащен моими жучками и камерами, так что я в курсе всего случившегося с вами.

Марсий молчал и внимательно слушал вездесущего старика, не перебивая.

– Скажу так: тебе повезло, потому как меньше всего сейчас мне бы хотелось оставаться тут. Можешь представить, каково это находиться среди гинейцев с ребенком, принадлежащим к расе оилов, – с болью произнес старик. – Я готов сотрудничать. Я помогу вам удрать и покажу место, где вы сможете выйти на каналы своих городов, но взамен ты будешь должен выполнить мою просьбу, – уверенным голосом произнес Иза.

– Какую просьбу? – настороженно спросил Марсий.

– После… Нет времени говорить. Корабль сейчас в ночном режиме, вдобавок я отключил сигнализационную и охранную системы. У нас есть несколько минут, пока патруль осматривает верхние этажи. Уходим! Быстро! – настойчиво скомандовал Иза.

Предложение старика оживило и Ёнка, и Хета. Вскочив на ноги, они были готовы ринуться в путь сию же секунду.

– Я никуда не уйду без Атлы! – испугавшись потерять любимую окончательно, крикнул Марсий.

– Она уже на корабле. Доверься мне! – произнес старик, открывая створку куба и протягивая руку вперед.

Пульс Марсия участился. Необходимо было осуществить мгновенный выбор, поверить или нет. Он взглянул на лица Хета и Ёнка. Замерев, они ждали его решения.

– Бежим! – уверенно произнес Марсий.

Быстрым шагом, не свойственным человеку его возраста, Иза понесся по коридорам, уводя за собой остальных.

Марсий ловил себя на мысли о том, что нигде не было той рыжеволосой девочки, которую Иза таскает за собой по всем Семи мирам, и это было подозрительно. Из разговора он понял, что ребенок был на судне вместе с ним и подвергался опасности со стороны контрабандистов. Возможно, эта таинственная просьба была как-то с ней связана?

Быстрый стук шагов эхом раздавался по тоннелю. Было темно, холодно и сыро. Старик хорошо ориентировался в лабиринте, ловко сворачивая то влево, то вправо. Ржавчина, покрывающая стены, и звуки капель, ударяющих о металл, создавали атмосферу заброшенности и непредсказуемости. Марсия все еще сильно качало после наркотиков, отчего происходящие казалось сном, сквозь который пробивались тревожные мысли об Атле. Была ли она правда на корабле, или старик лгал?

Судя по тому, что периодически им приходилось спускаться по лестницам, юноша догадался, что они направляются в нижний отсек. Проходя по очередному коридору с многочисленными дверьми, старик остановился, нырнув в одну из комнат.

Помещение было завалено хламом из старых машин, экранов, тряпок, кусков металлической обшивки и проволок. Среди всего этого, словно в норе, сидела бледная и исхудавшая Лика. Завидев старика, она кинулась к нему и ухватилась за подол плаща. Старик подцепил со стола небольшой рюкзак и поспешил к выходу. Быстро перебирая маленькими ножками, девочка с трудом поспевала за ним. Марсий машинально схватил ребенка на руки, ускорив тем самым перемещение им всем. Быстрый шаг постепенно перерос в бег. Внезапно затормозил Ёнк, отчего Марсий, шедший за ним, налетел на его спину.

– Я узнаю этот путь, мы идём на стоянку кораблей. Я помню, куда они закинули наше оружие и глобус! Убегайте! Только оставьте мне сферу. Я догоню! – запыхавшимся голосом, прокричал пациф, пробираясь в противоположную сторону.

– Ёнк! Стой! Не надо! – прокричал ему вслед Марсий, но это было бесполезно, и удаляющийся от них пациф никак не отреагировал на предупреждение.

Старик приказал бежать дальше.

– Уже близко! – прерывисто крикнул он.

Иза не обманул, спустя несколько минут они добрались до просторного цилиндрообразного павильона, заполненного выстроенными в ряды кораблями всех мастей. Помещение напоминало музей авиации Семи миров. Здесь были представлены награбленные корабли со всех городов разных моделей и времен. Устремившись к самому крайнему, пойманному последним, Марсий наконец-то увидел ее. Старик не обманул. Атла стоял перед раскрытым кораблем, уже готовым к запуску. Нервно перебирая пальцами, взволнованно закусив губу, она всматривалась вдаль, ожидая их прихода. Увидев Марсия, она изменилась в лице, облегченно вздохнула и улыбнулась. Юноша бросился к ней, жадно заключив в объятия.

– Уходим! Нет времени! – скомандовал старик.

– Нужно оставить сферу! – вспомнив о Ёнке, закричал Марсий и выкатил сферу на стоянку.

Через пару мгновений все уже находились внутри корабля. Кинувшись к штурвалу, Марсий повел судно через проходные шлюзы. Сильные вибрации и уже знакомый гул сопровождали момент освобождения аргонавтов из контрабандистского плена. Они покидали Маил на своём корабле.

Вырвавшись в открытый космос и почувствовав долгожданную свободу, Марсий глубоко вздохнул, на мгновение расслабив напряженное до состояния камня тело. На его глазах старик заглушил спрятанный под панелью видового экрана датчик, передававший контрабандистам информацию об их нахождении.

Марсий растерянно смотрел на действия Изы, но виду своему удивлению не подал. Старик сделал это четким единовременным движением руки. Он даже не нагнулся, чтобы заглянуть под кромку, не пытался нащупать датчик рукой, не искал и не мешкал. Он абсолютно точно знал место, где крохотный передатчик был закреплен, и знал, как правильно и быстро можно было ликвидировать его в одно касание.

– Теперь они нас не найдут, – уверенно произнес Иза.

– А Ёнк? Он сможет нас найти? – взволновано спросил Марсий, воспринимая отсутствие пацифа, с которым непрерывно провел бок о бок два года, как потерю части себя самого.

– Это зависит от того, как скоро он покинет Маил, – осознанно ответил Иза.

Марсий тревожно смотрел в след удаляющемуся Маилу, не понимая, зачем Ёнк пошел на такой риск. Несмотря на все разногласия и видимые конфликты, он успел сильно привязаться к ершистому пацифу и искренне ожидал его возвращения. Заставив себя успокоится, Марсий внимательно посмотрел на Изу. Вопросов было столько, что не понятно было, с чего начинать.

– Как вы планируете помочь нам выйти на каналы наших городов? – спросил он.

– Я везу вас на секретную шпионскую базу, из которой есть доступ сразу во все миры, – пояснил он, вводя в звездолет координаты.

– Уже установлена точная дата взрыва Оникса? – спросил он.

Старик отвечал неохотно, обдумывая каждое слово.

– Точной даты не знает никто, есть приблизительные расчеты.

– И сколько осталось? – опасаясь услышать страшный ответ, спросил Марсий.

– Десять тулонских суток, – вынес вердикт Иза.

Марсий почувствовал, как его ноги подкосились и как потемнело в глазах. Он глубоко вздохнул и полным отчаяния взором посмотрел на Атлу. Девушка ответила ему обоюдным волнением. Они вернулись домой впритык. Времени совсем не оставалось, и любое препятствие на пути могло ознаменовать конец всем их стараниям. Попытавшись успокоиться и взять себя в руки, он стал думать.

– По этой причине мы встретили Маил так далеко от дома? – спросил он Изу.

Старик кивнул.

– Даже искры покидают метеорит, когда тот падает, – ответил он старой доброй пословицей.

– Города уже пусты? – подойдя ближе, спросил Хет.

Старик перевел на него осуждающий взгляд, и, если бы не титул принца, скорее всего он бы не удостоил мурийца ответом.

– Города переполнены людьми, живущими в неведенье. Два года шла война. Люди измотаны. Власти большинства городов скрывают правду о катастрофе, во избежание паники.

– Как жестоко! – не согласилась Атла. – Люди должны знать!

– Жестоко? – возразил Иза. – Это и есть милосердие! Бежать-то некуда!

Он стал грустно смеяться, хитро посматривая на тулонца. Марсий опустил глаза в пол, не выдержав злого взора. Тулонец хорошо понимал, что Иза знает от том, что им известна планета, куда всем можно убежать. Марсий понимал, что, несмотря на угрозу смерти всем городам, старик хочет использовать информацию от них в собственных корыстных целях, ибо в этом его суть. Избавившись от чувства презрения, он сохранял спокойствие.

Марсий стоял возле штурвала, сожалея о том, что не было Ёнка, с которым за время пути, втроем, они научились справляться с непослушным кораблем. Подозрительно вел себя Иза. Остановившись посреди кабины, он медленно, с необъяснимым наслаждением, стал рассматривать руинированные интерьеры корабля и улыбаться.

Вопрос о том, как старик так быстро смог выяснить, где спрятан датчик, сидел в голове Марсия. Посматривая на Атлу, которая, скорее всего, уже все прочитала в мыслях Изы, он успокаивался, наблюдая, как уверенно она держится. Девушка сидела рядом с рыжеволосой маленькой Ликой, с улыбкой изучая ребёнка и занимая рассказами. К Изе она не проявляла видимого интереса.

Иза занял место Ёнка и быстро освоился с управлением. Корабль был ионский, следовательно, ничего необычного в том, что ионец прекрасно ладит с ионской техникой быть не могло, но Марсию все равно было не понятно, почему старик так хорошо разбирается именно с этим необычным кораблем.

– Встань у того монитора и тяни за синий рычаг влево, когда я скажу, – уверенно скомандовал Иза и аккуратно стал выводить на экран просчитанные в голове координаты.

Марсий вновь был поражен и вновь молчал. Во-первых, его удивило то, что для расчета координат старику не понадобилось никакой дополнительной техники, и все цифры он держал в уме, во-вторых, Иза заранее знал, что корабль заражен, и потому способен лететь лишь на ручном управлении. Все это значило только одно: Иза знал о неисправности судна и о секретах управления им.

– Вы успели изучить корабль, пока нас держали в плену? – не выдержал наконец Марсий и, заметив, как на заднем плане улыбалась Атла, понял, что ошибся с версией.

Старик усмехнулся, и на лице его увеличилось число морщин. Одарив Марсия лукавым, хитрым взглядом, он нарочито продолжал молчать, будто испытывал терпение:

– Это мой корабль! – наконец ответил Иза.

– Ваш?? – удивился Марсий. – Хет сказал, что два года назад убежал на нем от контрабандистов, – недоверчиво уточнил юноша.

– Возможно. Пять лет назад я продал его им! – спокойно произнес Иза. – С тех пор больше не видел.

– То есть вы продали контрабандистам неисправный корабль? – внимательно посмотрев на старика, спросил Марсий.

– Хочешь, чтобы я покаялся? – игриво ответил старик. – Как сейчас помню, выгодное дельце я тогда провернул, – потирая ладонью о ладонь, довольно продолжал Иза. – Говорят, эти сволочи потом долго меня искали, но как найти старика Изу?

– Тем не менее вы все же оказались на их судне теперь? – развивая тему, спросил Марсий.

– А ты настырный парень, я смотрю, – недовольно произнес Иза и продолжил. – Когда меня погнали с Гириуса, не оставалось выбора, и я пришел к ним сам, просить убежища. Извинялся, извивался, обещал служить.

Слова старика лились легко и складно, казалось, что он говорил правду, но искренности в нем не было. Марсий понимал, что Иза был последним человеком во вселенной, которому можно было доверять, но слушал внимательно.

– Говоришь, та планета подходит для жизни? – с хитрым прищуром спросил Иза.

– Да, она превосходна. Хет прожил там два года и, как видите, жив и здоров, – произнес Марсий, указывая рукой на сидящего рядом Хета.

Оглядев юношу, старик обратился напрямую к нему:

– Так, значит… – Иза запнулся, впервые за все время выразив сомнение. – Значит, ты эти два года провел на обитаемой планете?

Выражение лица Изы оставалось каменным, но в глазах густел поток мыслей.

Словно погрузившись в себя, старик, жестикулируя, стал бормотать себе под нос невнятные слова: «Они встретили парня в том мире, а туда он прилетел на моем корабле, один бы он с ним не справился, даже если бы знал, куда лететь».

– Ты знал о Голубой планете? Знал координаты? – обратившись в сторону Хета вновь, спросил старик.

– Нет. Я просто летел в никуда, заплутал и опустил руки. Корабль принес меня к ней сам, – в очередной раз поведал историю своего пути Хет.

Иза с досадой улыбнулся, словно в чем-то разочаровавшись. Казалось, история с Хетом его несказанно заинтересовала, причем в изумление старика приводило не то, что принц провел там два года один, и не то, что найденная планета подходила для жизни, а именно тот факт, что муриец попал туда на его корабле. Подойдя к юноше ближе, он стал просить его вспомнить, как и что он нажимал, к чему прикасался, но Хет, искренне раскаиваясь, продолжал объяснять ему, что секрет как раз и заключался в том, что он абсолютно ничего не нажимал, позволив кораблю лететь куда ему вздумается, на автопилоте.

Старик вел себя очень странно. Он побледнел, потом вдруг весь засиял, словно человек, открывший главный секрет мирозданья, и стал хохотать. У него блестели глаза и, казалось даже, что он помолодел. Иза живо ходил из стороны в сторону и все повторял как заведенный: «Ничего не нажимал! Ничего не нажимал!»

Затем, внезапно успокоившись, он вернулся к штурвалу, продолжив указывать путь кораблю, но, возбудив сильный интерес своим поведением, не перестал находиться под прицелом всеобщего внимания.

Атла одна знала, что именно так радовало старика и, не выдержав, рассмеялась. Услышав смех Атлы, Марсий спросил.

– Что все это значит? Чему вы улыбаетесь, Иза?

– Я улыбаюсь превратностям судьбы! – пространно ответил Иза, сдерживая смех.

– В каком смысле – превратностям? – спросил Хет.

– Этим кораблем долгое время швырялись, как никчемной вещицей. Я не знал, как от него избавиться, никто его не покупал, и когда сбыл, контрабандисты проклинали меня за то, что я подсунул им неисправное судно, а в результате оказалось, что вина корабля была только в том, что он хотел увести своего хозяина в идеальный мир, как можно дальше от краха и разочарования.

– Вы говорите загадками? Как машина сама могла этого хотеть? – удивленно спросил Марсий.

– Дело не совсем в корабле, скорее он стал таким по моей вине. Миллионы километров я исколесил на этом судне по просторам Семи миров и за пределами их. Я собственноручно создал его, собирал, испытывал и запускал. Тебя на свете еще не было, а эта птица уже летала по мирам, восхищая всех своим совершенством. Это была самая скорая молния во всех Семи мирах. Я знал расположение каждой детали. Я управлял им ловко и легко, словно он был моей правой рукой. Не раз этот корабль спасал мне жизнь. Он был самым дорогим: моим домом, обсерваторией, единственным имуществом. Так было до тех пор, пока я не поймал тот самый злополучный импульс, за которым ты приходил ко мне на Гириусе. Я ловлю сотни сигналов, волн, частот каждый день, и этому незначительному информационному всплеску не придал бы никакого значения, если бы он сам не обозначил свою важность.

Неведомым мне путем в систему моего идеального корабля, словно вирус, проникли бессвязные цифры – проклятый код! Я долго разгадывал эту головоломку, но ответа не нашел. Переустанавливал систему, чистил программы, все было бесполезно. Я окончательно потерял контроль над своим созданием. Мне больше не удавалось прокладывать путь и беззаботно наслаждаться разумностью своего творенья. Корабль стал требовать ежеминутного контроля, сильно сбиваясь с пути, упрямо стремясь увильнуть в неизвестность. Не удавалось спать, жить, приходилось сутками стоять на ногах, управляя им вручную, вроде того, что мы делаем сейчас. Но нас много, и это проще, а учитывая, что тогда я был один, да еще грудной ребенок на руках. В общем, мне пришлось принять решение и подыскать своему любимому судну замену. Так он оказался у контрабандистов. Обменять его на другой помогла былая слава моего монстра. А то?! Корабль, который уходил от полчищ тулонских капсул, от ионской армии, из-под носа пацифского императора и всех этих шпионов-неудачников, грезящих меня сломить. И вот только теперь я понял, что те ненавистные цифры были координатами места, из которого пришел остаточный импульс. Цифры были ключом к спасению, а я этого не разгадал.

Старик замолчал, внимательно посмотрев на Марсия. Юноша выслушал его, ни разу не перебив. В немыслимой истории Хета все становилось на свои места. Корабль старика сам определил для него маршрут, провел сквозь тоннели, видимо, те же самые, что пришлось преодолевать и им. Все они были в списках опознанных, которые старик непременно хранил в системе своего судна. Корабль проложил максимально короткий путь к указанным координатам, точно так же, как поступили они на корабле крамов, а заслуга Хета была лишь в его необразованности и неспособности управляться с техникой.

– Вы спроектировали поистине гениальный корабль! Ему удалось дважды пройти густые слои атмосферы, не повредив ни оболочки, ни систем. Ваш корабль был поврежден после падения, два года пролежал под дождями и ветрами, и Ёнку пришлось чинить его, но даже после этого он не подвел, и доставил нас до Семи миров в целости, пройдя сквозь три магических тоннеля. Восхищаюсь вашим умением! – учтиво поклонившись, как то было принято в Ари, произнес тулонец.

Старик небрежно отмахнулся рукой, даже не улыбнувшись.

– Умением есть смысл восхищаться, когда оно направлено на благо, в моем случае это не так, и, поверь, я последний человек в этом мире, который заслуживает восхищения, – отведя глаза в сторону, с тоской произнес Иза.

– Если бы вы не сумели поймать импульс, мы бы не оказались на спасительной планете. Люди были бы обречены, – не соглашался с ним Марсий.

– Люди все еще обречены, – напомнил Иза.

– Вы с нами теперь, и в моих глазах это достойно уважения, потому что тем самым вы помогаете нам творить добро, – произнес Марсий.

– Добро – очень относительное понятие, – усмехнувшись, сказал Иза. – Нередко самое большое в мире зло творится во имя великого добра. Я помогаю вам, потому что на то у меня есть свои причины, а желанием спасти мир я переболел полвека назад, так же, как и желанием мир захватить, – посмеялся старик. – И если хочешь знать мое мнение, то гораздо гуманнее и для Вселенной, и для несчастной новой планеты оставить все это людское полчище погибать здесь.

Марсий опустил глаза. Точку зрения старика он не разделял. Старик ненавидел людей и своей ненавистью поставил его в тупик. Иза был глубоко разочарован в мире, в жизни и, судя по всему, в себе. За его поверхностной уверенностью и всезнанием скрывался презирающий себя человек. Через ненависть к себе он, очевидно, пришел к ненависти ко всему миру. Марсий как никто другой чувствовал это в нем.

Одно тулонец понял наверняка: преследуя свою цель, Иза мог помочь ему достигнуть свою, и только это объединяло их в этот миг. Он помнил, как взамен на информацию об импульсе старик выманил у него родительское кольцо, столь ценное для него. Это наводило на тревожные мысли о том, какую же плату он может попросить на этот раз. Умерив свои восхищения, он взглянул на Изу другими глазами. На альтруиста он не походил и даже не пытался притворяться таким, он четко знал, чего хотел и куда шел, и этим был сильнее их всех.

Вот только сильно смущала и путала в оценках старика маленькая девочка рядом с ним. Человек, способный заботиться о ребенке, непременно должен был обладать набором светлых качеств. И судя по тому, как искренне любила старика Лика, Иза ими обладал.

Они не были родственны по крови. Лика вобрала в себя все самые лучшие черты погибшей цивилизации оилов, в то время как Иза был ярко выраженным ионцем как внешне, так и внутренне. Получается, он заботился о чужом ребенке, и это единственное, что подкупало в нем. Можно себе представить, насколько не просто ему было защищать ее от контрабандистов, на дух не переносящих оилов.

Лика сильно интересовала Атлу, настолько, что на время девушка потеряла интерес ко всем беседам со стариком, полностью отдав свое внимание девочке. Возможно, это был материнский инстинкт, возникший в наполненном любовью сердце в продолжение женской чувственности, а может, этот интерес носил другую природу, и Лика увлекала её, как наследница великой эзотерически сильной цивилизации, пленницей которой она была в детстве.

– Я чувствую, что ты совсем ничего не боишься, – доброжелательно и тихо сказала Атла, продолжая уединенную беседу с девочкой.

– Да. Я ничего не боюсь! – улыбаясь, обнаруживая ямочки на щеках, ответила Лика. – Меня с детства обвиняют в глупом бесстрашии, но я ничего не могу с собой поделать.

Догадка Атлы подтвердилась, она почувствовала это уже при первом взгляде на Лику, но сомневалась до тех пор, пока не увидела сама. Девочка была уязвима, в ней не было важного компонента – страха, потому как ее способность чувствовать страх хранилась у Атлы. Жрица смотрела на девочку. Одной половиной своего сердца Атла ненавидела рыжевизну ее волос и прозрачность голубых глаз, потому как узнавала в ней презренный образ оилов, пытавших её шесть рабских лет. Но другой половиной своего сердца Атла трепетала перед ней, испытывая чувство вины, понимая, что именно в тот миг, когда вырвала из сердца ее матери свой страх, обрекла ребенка на вечную неполноценность.

Девочка смотрела крамовке прямо в глаза, ни о чем не догадываясь. Открытый, чистый взгляд и улыбка придавали ее образу невинное очарование.

Лика познала много горя, это читалось в мудром, совсем не детском выражении глаз, но умело скрывалось под лучезарной улыбкой, которую девочка не снимала с лица. Лика была очень худой и достаточно низкой для своего возраста. Курчавые волосы были сильно растрепаны, возвышаясь над головой хаотичной сферой, что уравновешивалось пышной юбкой, свисающей до колен круглым колоколом, схожим с волосами по объему и форме. Жилет из толстого материала хорошо скрывал её худобу, но тонкие руки и ноги все-таки выдавали сильную истощенность.