Текст книги "Семь миров: Оракул (СИ)"

Автор книги: Тамара Пикулина

Соавторы: Светлана Пикулина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Тамара Сергеевна Пикулина
Семь миров: Оракул

Глава 1. На подлете к дому

Год спустя. На подлете к системе Семь миров.

Прошел год с момента, как они покинули Голубую планету. Марсий, Атла и Енк справились с управлением корабля втроем. Хет весь путь провел в анабиозе. Решение ввести его в спячку было принято в самом начале с целью экономии припасов. Они повторили уже знакомую им схему скачков через три тоннеля, но на этот раз, хорошо помня дорогу, не повторили предыдущих ошибок.

Более двух лет их не было в родных краях, и не известно, какая там царила обстановка. Атла твердила, что идет война, но доказательств ее словам не было. У них не получалось установить связь ни с одним из городов. Любой посыл от ионского звездолета блокировался.

Атла с Марсием прильнули к окну иллюминатора. То, что они видели, не было реальным отражением действительности. Если бы они смотрели через обычное стекло, то видели бы только бесконечные световые полосы, длинные блики, светящиеся нити проносящихся мимо звезд. Но они смотрели через адаптирующий щит, на котором высвечивались постоянно меняющиеся очертания расположений звезд и планет относительно корабля.

– Есть! – закричала Атла. – Созвездие Сирена! Да. Я узнаю его! – указывая пальцем на скопление звезд в левом углу щита, ликовала девушка.

Звездолет сбавлял скорость. Они были уже между орбит Гинеи и Юрэя. Царившая на корабле атмосфера предвкушения объединяла всех общим чувством радости. Какими бы не были Семь миров враждебными, негостеприимными, холодными, это был их дом. И заходя в его стены, каждый испытывал неуловимое чувство трепета и любви. Одновременно из разных точек корабля они смотрели на щит, не шевелясь, фиксируя взглядом любое изменение. Каждый нашел на вырисовывающейся карте Семи миров свою родную планету. Всего лишь точка, а сколько с ней было связано.

Марсию вспомнились его родители, Карий, генерал Индро, мосты, чудный вид на башню Совета, открывающийся из его куба. Захотелось отведать тулонской пищи, которую он так любил.

Первое, о чем подумала Атла, смотря на свою родину в виде точки, это был отец, который наверняка уже похоронил ее, потом она почувствовала теплоту рук прорицательницы Татиды и шершавое прикосновение языка своего пса, увидела перед собой красное небо родного купола. Ей захотелось погреться в привычной жаре. Тоска по теплу после года в холодном космосе была невыносима. Мыслями и чувствами она уже была на Краме.

Хет, который совсем недавно проснулся и был еще слаб, смотрел на свою планету с опаской. В отличие от остальных, он не был дома четыре года, покинул ее с позором и не знал, чего ждать от встречи с ней теперь. Он сильно изменился с того момента, многое осознал, и прежде всего то, что бесконечно любит свой народ и планету, которая была признана древними титанами лучшим местом Семи миров.

Енк же при взгляде на Пацифу думал только о технических вопросах. Его волновало, готовы ли звездолеты для переселения людей? Как можно выйти на связь со своим городом? Прикидывал, пустят ли его лишенную игл и связи сферу на аэродром без предупреждения или собьют на подлете.

Возможно, Ёнк и подумал бы о чем-нибудь еще, если бы не внезапный сигнал, фиксирующий целенаправленное приближение к ним управляемого объекта. Это был, прямо скажем, недобрый знак. Закон Семи миров гласил: если по какой-то причине на тебя движется неопознанный летательный объект, ничего хорошего не жди, это точно не спасатели и не друзья, скорее всего, тебе довелось нарваться на охранную полицию или космических мародеров.

Сигнал стал большой неожиданностью. Не успев насладиться моментом возвращения, они вновь испытали тревогу и страх.

– Поздравляю! Вот и мы и дома! – скептически произнес Ёнк.

– Что это? – настороженно спросил Хет, закрывая уши ладонями в попытке спрятаться от враждебного звука.

– Спокойно. Мы еще не знаем, кто они, – стараясь остановить преждевременную панику, произнес Марсий.

– Ты вчера на свет родился? – с сарказмом спросил Ёнк.

– Я предчувствую что-то недоброе, – тревожно произнесла девушка и, подойдя к Марсию, взволновано обняла его за плечо.

Ёнк стал сканировать приближающийся объект, и над вращающимся диском стало выстраиваться объемное изображение преследовавшего их судна.

Это был гигантский корабль. Огромный по сравнению с ними. Следуя с молниеносной скоростью, он в считанные минуты сокращал расстояние между ними. Жалкая попытка со стороны Марсия прибавить скорость и удрать заранее была обречена на провал.

Никто не задавался вопросом, чей это был корабль и почему он их преследует. В знакомых очертаниях каждый узнал контрабандистское судно гинейцев. Отголосок некогда великой империи, неприкаянный, обреченный на скитания по просторам Семи миров, предстал перед ними в образе железного изуродованного монстра. Грабеж и разбой стали для гинейцев единственной возможностью выжить, и их история была известна в каждом из миров.

Самый крупный из уцелевших корабль Маил заходил на посадку как раз в тот самый момент, когда на их планету посыпались снаряды. Военное судно, оснащенное отменным оборудованием, было опалено с одной стороны. Впоследствии это и стало его главной отличительной особенностью. Даже самые маленькие дети в разных уголках системы слышали легенды о беспощадном корабле, с одной стороны которого вечно стекают капли застывшего металла, точно черная кровь, чей капитан, сошедший с ума от горя, монстр.

Корабль населяли мерзкие варвары, озлобившиеся и мстительные, вечно сетующие на судьбу и проклинающие господа за кару, уготовленную их народу. Многие пытались уничтожить агрессивный корабль, но не выходило ни у кого, слишком он был силен. Гигантский, но маневренный, он был способен моментально сбрасывать и так же быстро набирать скорость. Но самое главное – он обладал уникальным оружием, открытым на Гинее незадолго до гибели их цивилизации, секрет которого пока не удалось раскрыть никому. Именно оно было направлено сейчас против судна с Марсием, Атлой, Ёнком и Хетом. Его воздействие они уже на себе ощущали.

Корабль был способен создавать вокруг врагов особое поле.

Они заключали выбранный объект в четырехмерное пространство невидимой на первый взгляд материи. Находясь внутри подобного поля, все выходило из строя, потому что внутри этой материи не работали привычные законы физики. Под действием этого поля предмет как будто бы переставал существовать в материальной вселенной и перемещался во вневременную и внепространственную капсулу.

Жуткий гул стоял внутри судна. Все четверо рухнули на пол, закрывая уши руками. Марсий старался накрыть голову Атлы, избавив от мук. Но влияние лишь усиливалось, и прошедшие по телу волны вызвали у астронавтов болезненные конвульсии. Плененный корабль метался из стороны в сторону, словно загнанная в клетку дикая птица.

Почувствовался сильный толчок, сопровождаемый неистовой тряской. После чего гул исчез, а приборы вошли в привычное состояние.

– Они присоединили нас к себе! – закричал Марсий. – Приготовьтесь, вероятнее всего, они захотят теперь проникнуть внутрь.

Воцарилась глухая монотонная тишина. Момент тягостного предвкушения встречи с чудовищами накалял нервы. Марсий держался рядом с Атлой, вытянув перед собой луч. Атла выставила свой щит. Енк нервно теребил в руках летные шары.

– Хет! Встань за мной! – приказал Ёнк, волнуясь за мурийца.

Но юноша не сходил с места, оставаясь посреди комнаты, испепеляя глазами входной шлюз.

Шлюз медленно, со скрипом стал подниматься. Промелькнула черная тень, раздались звуки металлических шагов. В растворившуюся щель влетела серебряная вращающаяся юла, источающая едкий дым, и со звоном упала в ноги Хету. Марсий ударил по ней лучом и выкинул обратно в шлюз, но пары газа подействовали моментально. Все четверо они рухнули без сознания.

Сквозь сон Марсий разглядел их. Облаченные в черные обтягивающие одежды, с защитными масками на лицах, гинейцы быстро двигались, напоминая стаю диких обезьяноподобных людей, которых он видел на Голубой планете. Перепрыгивая через тело Ёнка, они ринулись к Хету.

Гинейцы несколько раз повторили его имя, взвалили на плечи и понесли. И только после Хета они приступили к оставшимся телам. Ощущая движение в свою сторону, Марсий посмотрел в глаза Атлы, они были еще приоткрыты. Ее испуганный взгляд был последним, что он запомнил перед окончательной потерей памяти.

Шесть часов спустя.

Марсий очнулся в неизвестном помещении, напоминавшем вид черного куба изнутри. Одна плоскость его оставалась прозрачной и позволяла видеть бесконечный черный коридор. Сильный холод и затхлый запах сырости добрались до его притупившихся рецепторов. Медленно приподнимаясь над полом, он через прищур стал осматривать помещение.

Неподалеку от него лежал свернувшийся в клубок Хет. Нервно подергивая ногами, он напоминал беспомощного ребенка, одолеваемого кошмарными снами. В дальнем углу Марсий увидел Ёнка. Пациф сидел, уныло поджав ноги, уставившись в невидимую точку на полу, сосредоточенно и напряженно о чем-то думая. Страшнее всего для Марсия было бы не обнаружить поблизости Атлы. Так и случилось, девушки среди них не было. Бешено вскочив с пола, он всем телом кинулся в прозрачное поле куба. Но уже через долю мгновенья под испуганные крики Ёнка «Стой!» был отброшен сильным разрядом в противоположенную стену.

Поранив спину, он рухнул на пол. Енк подскочил поднять его.

– Почему не разбудил меня раньше? Ты не спал, когда я очнулся, – агрессивно, не глядя пацифу в глаза, спросил юноша.

– Я тебя тряс что было духу. Все впустую. Ты был в отключке, – спокойно ответил Ёнк.

– Хочешь сказать, что был все это время на ногах? – недоверчиво спросил Марсий.

– Я не терял сознания, – донеслось от Ёнка.

– Как тебе удалась?

– Это был сонный газ. От него нас, военных пацифов, прививают. Излюбленный метод гинейцев. Смешно, считал прививки бесполезным занятием. Был уверен, что никогда не попадусь к этим вандалам.

– Ты видел, куда они увели Атлу? – взволнованно спросил Марсий.

– Сначала нас волокли всех вместе, после ее понесли по другому коридору, я потерял ее из вида, – ответил он.

– Их много?

– В корабль ворвалось шестеро. Грубые, неотесанные, рыскали по всем углам, как крысы. Залезали носом в каждую щель. Видел бы ты их лица, когда они нашли руду и другие ископаемые со спасительной планеты. Скакали вокруг, как дикие обезьяны. Нас долго тащили по лабиринтам, но отсек, в который швырнули мешки, наше оружие и наработки, я запомнил, – злостно произнес Ёнк.

– А тот коридор, по которому унесли Атлу, ты помнишь, где он?

– Смутно. Здесь могу ошибиться.

– Надо что-то делать! – мечась из угла в угол, крикнул Марсий. – Как ты успел выяснить, что клетка под током?!

– Большого ума не надо было, приглядись и увидишь свечение.

Марсий прищурился. Грани стекла источали слабое зеленоватое свечение, что говорило о сильнейшем напряжении.

– Сядь. Успокойся! Я уже изучил клетку. Нам самим не выбраться, – пессимистично заключил Ёнк.

– Что они с нами сделают?! – выдержав паузу и сев на пол, спросил тулонец.

– Можно подумать, сам не знаешь, что они делают с теми, кого ловят. Съедят, в лучшем случае продадут на переработку, – обреченно, сквозь грустную улыбку произнес Ёнк.

– Так не должно быть! – заорал Марсий, ударив кулаком по стене.

– Не все случается так, как мы хотим, – усмехнулся Ёнк.

– Что смешного?! Умереть хочешь? Мы обязаны выбраться, – кричал Марсий.

– Я хочу того же, что и ты! Но я реалист. И сейчас расклад не в нашу пользу. Хет может что-то рассказать. Ублюдки определенно знали его раньше, они твердили его имя и смеялись.

– Нужно спросить его? – решил Марсий.

Обступив юношу с двух сторон, Ёнк и Марсий стали трясти мурийца за плечи. Хет просыпался неохотно, произнося непонятные слова и отмахиваясь руками. Придя в себя, он испуганно отпрянул в угол, одарив друзей непонимающим взглядом, словно он их не узнает.

– Что? – невнятно спросил Хет, убирая с лица растрепанные волосы.

Он стал осматриваться и, скорчившись, словно от боли, с досадой произнес:

– Опять это место!

– Хочешь сказать, ты был здесь раньше? – внимательно всматриваясь в глаза юноши, спросил Марсий.

– Да, – охрипшим от досады голосом ответил Хет.

– Ну, конечно! – крикнул Ёнк. – Как я мог об этом не подумать! Контрабандисты устанавливают датчики на все свои корабли. Они засекли нас, как только мы вошли в Семь миров.

– Расскажи нам все, что знаешь о них! Говори, как есть, с самого начала. Это важно! – сурово произнес Марсий, задавливая Хета тяжелым взглядом.

– Мы ждем! – сердито выпалил Ёнк.

– Как ты получал еду, сидя в этой клетке? – спросил Марсий.

– Еду спускали через лифт, – указывая пальцем наверх, произнес муриец.

На идеальном черном квадрате потолка были слабо заметны очертания меленького квадратного люка.

– Этот люк тоже под напряжением, я уже проверил, – произнес Енк.

– Когда ты сидел здесь в прошлый раз, они приходили к тебе? – спросил Марсий.

– Они практически не приходили ко мне. Никто! Но если и шли, то их тени были видны задолго до приближения к стеклу в конце коридора. – Муриец указал пальцем в густую черноту уходящего в перспективу пространства.

– Что они делали с тобой? – спросил Марсий.

– Несколько раз у меня брали кровь, – произнес муриец, потирая запястье.

– Зачем это? – задумался Ёнк.

– Думаю, посылали отцу как доказательство того, что я в плену, – опустил глаза Хет.

– Твой отец богатый человек на Мури? Они хотели получить выкуп? – спросил Марсий.

Хет изменился в лице. Он был очень сконфужен и виновато прятал глаза в пол. Он молчал минуту и, собравшись с силами, стал говорить:

– Мой отец – король Мури, Хет пятьдесят первый. Я наследник его трона.

Марсий и Енк остались поражены этой новостью. На планете Мури действительно правила династия клонированных королей, но они и подумать не могли, что этот юноша один из них. Несколько тысяч лет назад ученые планеты Мури вывели ген идеального короля и копировали его на протяжении многих поколений. Особенность династии Хетов была в том, что у них не было гена агрессии, и, по мнению ученых, это должно было способствовать миру на Мури. Короли Хеты были сказочно красивы и очень талантливы.

Марсий пригляделся к чертам мурийца. За этим чудовищным шрамом через все лицо, щетиной и растрепанными длинными волосами за все это время он не смог опознать принца.

– Почему ты не сказал раньше? – растерянно спросил Марсий.

– Я не хотел, чтобы вы относились ко мне как к принцу, и еще я не хотел, чтобы относились ко мне как к клону, – ответил он.

– Наше отношение к тебе не изменилось бы, – строго ответил Енк. – Другое дело, что, может быть, мы бы не попались гинейцам в ловушку, если бы ты раньше все рассказал!

– Я прошу простить меня, – извинился Хет.

– Значит, когда ты давал клятву союзу Оракула, ты делал это от имени принца? – вспомнил Марсий.

– Да, – ответил муриец.

– И эта ведьма знала, что ты принц? – спросил Енк.

Марсий толкнул пацифа за то, что тот обозвал Атлу. Но сразу после этого перевёл любопытствующий взгляд на Хета.

– Да, она прочитала это в моих мыслях. Но я умолял ее не говорить вам! – пояснил принц.

– Ты должен рассказать нам все в деталях, это может быть важно, – призывал его пациф.

Мурийский принц собрался с силами и стал говорить.

Глава 2. История Хета

Планета Мури, три года назад.

День, когда принц пропал из дворца, был очень жарким. Знойная погода, аномальная для этого времени суток, испытывала каждого живущего на Мури. Слабый туман, усиливающееся влияние спутника вызывали у жителей неприятную возбужденность и жжение в груди.

Хет выбежал на середину шумной дороги. Мимо, суетясь и сбивая его с ног, проносились люди. Середина дня. Торги были в самом разгаре. Низшие слои, маналы, переругиваясь друг с другом, старались урвать себе кусок посочнее, торгуясь и сметая с прилавков так не достающую городу пищу. Засуха погубила много урожая.

Люди не замечали принца, образу которого молились каждый раз, когда идеальный портрет загорался на поверхности флуоресцентных медуз, покрывающих город гигантским куполом. Они безжалостно топтали его туфли, грубо задевали плечами. Накрытый с ног до головы грязной накидкой, принц плакал. Он не верил тому, что видел вокруг себя, стараясь всеми силами проснуться и забыть о кошмаре. Он не знал, что такое бедность, агрессия, голод и боль. Благополучный мир дворца воспитал его в красоте и беззаботности. Привыкший созерцать только прекрасное, юноша был растерян, столкнувшись с суровой реальностью жизни своего народа.

Хет страдал, напоминая новорожденного ребенка, сделавшего первый вздох. Больше всего он не мог понять, как та, за которой он отправился сюда, могла быть частью этого невыносимого грязного и злого мира. Влечение к красивой девушке заставило его покинуть дворец. Красавица была среди тех, кто посещал королевский двор лишь иногда, чтобы развлечь знать. Она появилась всего раз и была выбракована и изгнана, потому что принадлежала к расе гибридов. Но той единственной секунды, когда принц увидел ее, было достаточно, чтобы лишить наследника престола сна и рассудка. Девушка сразила его редкой красотой, которая в их мире была названа уродством. Короли Хеты способны были видеть прекрасное, это было частью их генетической программы, и эта девушка подчинила его себе своим совершенством.

Рожденная в неодобряемом межпланетном союзе мурийки и гинейца, она вобрала в себя характерные черты сразу двух рас. Ярко-голубые глаза и иссиня-черные волосы были аномальным явлением, но именно это и восхитило юношу. Отец умолял его забыть полукровку, но все было напрасно. Осознав, что не может дальше жить, принц поклялся найти её. Но теперь он был сломлен и потерян. Бесцельные блуждания и поиски, на которые он потратил уже четыре дня, не давали результатов. Мечта растворялась в золотом мареве мурийского неба, улетучиваясь к далеким мирам. Спрашивая встречаемых людей, не видели ли они девушку с голубыми глазами, он в очередной раз был высмеян, узнав, что голубых глаз на Мури ни у кого нет.

Хет старательно прятал лицо, понимая, что, опознав его, толпа набросится и от фанатизма разорвет на куски. Лик Хетов, клонированных королей Мури, был с рождения отпечатан на сетчатке глаза каждого из жителей планеты. Принц являлся точной копей своего так называемого отца. Династию почитали, хотя это было незаслуженно. Люди боялись поставить совершенство короля под сомнение и продолжали верить в него, опасаясь, что новый правитель будет только хуже.

День стал клониться к вечеру. Огненный шар далекой звезды Оникс плавился в золотом вечернем зное. Чем дальше принц отходил от дворца, тем больше нового узнавал о своем мире. Все в его стране было создано руками генных инженеров. Мури полностью отказалась от техники и металла, и все до единого объекта на ней были живыми, начиная с купола и заканчивая домами. Дома трансформировались по мере роста. У дома с одним стручком вскоре отрастал второй, затем третий. При правильном уходе и поливе дома могли расти веками и передаваться от поколения к поколению. По закону Мури, при рождении ребёнка хозяин получал от государства саженец размером с ладонь, и через двадцать лет этот росток перевоплощался уже в целую комнату, в которую переезжал подросток.

У каждого в доме был собственный шелкопряд для изготовления тканей, чистильщик – небольшого размера сом, сконструированный генными инженерами для уборки жилья. Вся канализация состояла из живых организмов, похожих на змей, которые питались человеческими отходами. У богатых мурийцев были средства связи – карманные животные, которые соединялись друг с другом на основе эхолокации, после чего переводили послания на язык хозяина. Их называли зверьки-переводчики. Чем реже нужно было кормить животное, тем дороже оно стоило.

Районы Мури делились в зависимости от рода деятельности граждан. Были поселения, образованные возле ткацких фабрик, где над плетением тканей и вязанием трудились в основном паукообразные животные, а люди в свою очередь кормили и ухаживали за ними. Весь транспорт на Мури был живым. Там ходили поезда, выведенные из гусениц, ездили автобусы, напоминавшие больших улиток. По воде летали водорезы, заполненные сверху людьми, а по воздуху на разных уровнях летали птицы и насекомые с развитыми пустотелыми камерами для переноса людей.

Мир Мури был настолько разнообразен, что в каждом новом районе встречался новый вид транспорта, характерный для определенной местности. В долине зыбучих песков перемещались на медведках, в горах – на тарантулах и скорпионах, подводные люди ездили на крабах, а люди-птицы не нуждались в транспорте. Иногда районы воевали между собой. Южане сражались верхом на скорпионах, обмундированные в черепаховые панцири люди с севера – на дикобразах, а хитрые народности с запада на хамелеонах.

Самым большим достижением было стать генным инженером, туда отбирались только способные и только из рода людей. Следующая по популярности профессия – пилот ската. Им предоставлялась возможность совершать космические рейсы. Не все умели устанавливать телепатическую связь со зверем и приручать его. Но если у семьи был свой скат, и удавалось купить разрешение на полёты, то можно было торговать продуктами с Мури на межпланетных станциях, получая за это алмазную крошку. А если была алмазная крошка, то можно было купить себе и росток на несколько комнат, и зверька-переводчика, и даже позволить нанять на работу мурийцев из бедных районов. Такое право давалось пожизненно, мало того разрешалось разводить скатов. Потерять все можно было, лишь нарушив устав, то есть если хозяин ската провез на своём питомце в город металл или инопланетное техническое устройство. За такое семью не только лишали ската, денег и жилья, но и уничтожали полностью всех, вплоть до грудных детей. Условием главного конструктора, было то, что любой предмет, прибор, дом, транспорт, инструмент или житель, завершив свой век, могли разложиться в почве до основания, не оставив и следа. Это закон был принят очень давно, и никто уже не помнил почему.

* * *

Судя по окружению, принц забрел в заброшенный квартал. Кукурузообразные небоскребы с миллионами микроскопических окон, медленно переворачивались. Дома вынужденно вращались, потому что климат этого района требовал непрерывного движения, иначе можно было окаменеть. Концентрированный оранжевый туман расстилался по дороге, как невидимый песок.

Принц почувствовал резь в глазах. Тонкие струи слез покатились по его щекам. Далеко впереди просматривалась вырастающая из тумана пальма, энергетическая вышка, сотня которых была расставлена по планете в разных ее концах. На макушке ее располагалась станция, которая питала энергией район, собирая свет звёзд в кристалл и распространяя его по тончайшим серебряным волокнам во все дома. Паутина, как и все на Мури, была органической и живой.

Ориентируясь, на пальму, Хет устало шагал вперед, внимательно глядя под ноги, боясь поранить волокна своими стопами. Он знал, что его уже ищут. О собственной пропаже он слышал из сплетен, расползавшихся по городу. Но в замок возвращаться не хотел, не желая больше видеть сытые, лощёные лица вельмож, которые лгали ему, завешивая глаза сладкой розовой пеленой. Хет жаждал достичь своей цели и найти ту, во имя которой пустился в бега.

Вечерняя улица настораживала своей пустотой. Редкие фигуры равнодушных людей призраками проплывали мимо. Хет пытался настичь их расспросами о неуловимой девушке, но своим приближением только отпугивал их. Свесив руки, с поникшей головой, он медленно брел в неизвестность. Из тумана возник пожухлый киоск. Тусклый биолюминисцентный гриб освещал его зеленым светом.

Принц ожил, прибавив скорости. За прилавком сидела Химера, несчастное аномальное творение мурийской науки. Существо представляло собой искусственно выведенный вид собак с речевым аппаратом, созданный несколько тысячелетий назад. Пес, засыпая, нависал над грудами нераспроданной прессы, всем своим видом говоря, что служение людям изрядно ему поднадоело.

Ни на секунду не веря в то, что сможет услышать что-то полезное, принц задал свой вопрос.

– Простите! Я ищу девушку с редкими приметами. Голубые глаза и иссиня-черные волосы, синяя туника и татуировка в виде саламандры на плече. Может, вы встречали здесь кого-то подобного?

Пес брезгливо поморщил мокрый нос. Приоткрыв один из двух сонных глаз, он уныло протянул.

– Иди дальше…Туда…

– Да. Я понимаю, вы не желаете общаться со мной. Но позвольте задать только один вопрос, и я покину вас, – умоляющее причитал Хет.

– Я уже ответил. Иди дальше! – недовольно повторил пес, но, заметив на лице юноши непонимание, соизволил разъяснить: – Те, о ком ты спрашиваешь – гибриды, они живут в лагуне, вниз по улице, там и ищи, – указывая лапой в самую гущу тумана, пробурчал пес.

Хет с благодарностью кивнул. Отправляясь в таинственную темноту, он волновался, ступал медленно и осторожно. Чем дальше он забирался, тем трудней становилось глазам и легким. Густой дым расстилался в лагуне, и принц не мог понять, как вообще здесь смогли обитать люди. Дома на тростниках гнили у основания. Приблизившись, принц обнаружил, что стоит возле входа в таверну, образованную внутри гигантской яичной скорлупы. Он сделал шаг внутрь ее. За редко расставленными столами сидели люди, своими лицами напоминавшие чистокровных мурийцев. Судя по их лохмотьям, все они были маналы. Мало кто обратил на принца внимание. Равнодушие и уныние царило повсюду. Бросая беглые взоры на лица, Хет жаждал увидеть хоть кого-то с голубыми глазами, но таковых не было. Он медленно сел за самый дальний и темный из столов и, положив руки на голову, бессильно закрыл глаза. Спустя пару минут, он почувствовал неприятный запах нечистого тела. Он обернулся. Перед ним стоял рослый мужчина, накрытый серым капюшоном. Глаза его были голубыми, а волосы черными. «Гибрид!» – пронеслось в голове Хета. Человек медленно отодвинул шляпку выраставшего из пола стула и тихо уселся возле Хета. Принц приподнялся, выпрямил спину и вопросительно стал на него смотреть.

– Ты ищешь гибридов? – спросил незнакомец с сильным, режущим слух гинейским акцентом.

– Как вы узнали? – удивленно спросил Хет.

– Пес сказал мне. Я шел за тобой, – тихо произнес он.

– Вы живете здесь? В Черной лагуне? – спросил принц.

– Возможно, – сделав паузу, продолжил человек.

– А ты, значит, созрел, чтобы купить? – лукаво улыбнувшись, спросил он. – Я не видел тебя среди прежних клиентов.

Хет не имел ни малейшего представления, на что намекал человек, отчего почувствовал себя крайне неуверенно. Он неловко заерзал и, пытаясь использовать недопонимание с пользой для себя, ответил:

– Да, меня давно интересует ваш товар, – оживленно произнес юноша. – О нем мне рассказала девушка с голубыми глазами, вашим цветом волос, в ярко-синей тунике, с татуировкой саламандры на плече. Она сказала, у неё самого лучшего качества. Готов купить, только из ее рук, – произнес принц, подумав, что, спросив в лоб о девушке, может спугнуть гибрида.

– Да знаешь ли ты, сколько таких девушек? – усмехнулся незнакомец. – Купи у меня!

Хет изобразил задумчивость на лице. Осмотрел незнакомца, словно прицениваясь, и ответил:

– Я доверяю только ей.

– Я знаю, о ком ты говоришь… – прищурившись, произнес гибрид.

Хет с надеждой вздохнул.

– Она ничего не продает, – с подозрением произнес гибрид, – ну, кроме себя разве что, – улыбнулся он.

– Так я это и ищу, – растерянно ответил Хет.

Гибрид засмеялся. После холодно и жестоко посмотрел на него и, махнув рукой, поманил за собой.

Хет торопился следовать за ним. Человек шел быстро, хорошо ориентируясь в тумане. Стало намного холоднее, и по телу принца пробежала дрожь. Пройдя полквартала, мужчина остановился возле одного из домов и шагнул в кабину лифта-жука.

Хет прошел в кабину вместе с ним. Гибрид боязливо озирался по сторонам, наводя принца на мысль о том, что занятия их были нелегальны.

«Странно, что он озирался. Кто мог увидеть их в таком густом тумане?» – думал про себя Хет, понимая, что если он, обладатель самого лучшего зрения на всей Мури, ничего не видит, остальные и подавно слепы здесь.

Последовал сильный толчок. Хет с трудом удержался на ногах, мужчина, видимо, был привыкшим и вовремя сгруппировался. Они остановились на последнем этаже, завершающемся черепахообразным панцирем. Мужчина поспешил вперед. Помещение, в котором они оказались, было темным. Острый запах едкого химического вещества бросился в нос. Вдоль стен, покуривая длинные трубки, сидели люди, среди которых различались как гибриды, так и мурийцы. Все они выглядели омерзительно. Хет пересиливал себя, чтобы не развернуться и не убежать. Гибридок среди них не было.

Они долго спускались по пандусу. Следующая комната была ярусом ниже. По её периметру были расставлены ширмы, за которыми мелькали тени людей. Хет слышал, как тревожно колотится его сердце, но виду не показывал.

– Вы не видели Тию? – спросил мужчина у одной пожилой мурийки, выходившей из-за ширмы.

– Дальше! – не глядя ему в глаза, грубо произнесла она.

«Тия! – повторил про себя Хет. – У нее красивое имя».

Мужчина настороженно посмотрел на дальнюю комнату и, повелев принцу оставаться на месте, не двигаться и ни с кем не разговаривать, проследовал туда.

Принц всматривался в серые очертания силуэтов за ширмами. На белоснежном полотне их действия прочитывались как в театре теней. Первый лежал на ложе, другой, склоняясь над ним, вставлял в его руку шприц, медленно вводя сыворотку. Хет не мог до конца понять зачем. О фикстроиде, сильном наркотическом веществе, он раньше никогда не слышал, ровно так же, как ничего не знал о гинейских контрабандистах, распространяющих препарат по Семи мирам.

– Зачем ты меня оклеветал! – послышался возмущенный женский голос за его спиной.

Принц резко развернулся и, издав восхищенный вздох, замер.

«Все так же прекрасна!» – пронеслось в его голове, возможно, он даже сказал это вслух.

Небесная голубизна вожделенных глаз заставила его пошатнутся. В кромешном мраке помещения засиял свет, и исходил он от нее. Хет испытал долгожданное наслаждение и трепет. Перед ним стояла девушка, которую он так искал. На щеке девушки просматривался красный след свежего удара. Хет осознал, что ее ударили из-за него и попытался объясниться:

– Я..– его сердце сжалось, – . не хотел… Я только жаждал Вас найти!

– Разве мы встречались? – строго и высокомерно спросила она.

– Я видел вас во дворце!

– Хочешь сказать, ты бывал во дворце? – недоверчиво улыбнувшись, произнесла она, сменив тон.