Текст книги "Потемневшие души (ЛП)"

Автор книги: Талия Аткинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Занятия любовью – для влюбленных, Дмитрий. Теперь просто трахни меня и не будь нежным, – он одновременно терся бедрами о мои и дразнил мои соски. Я приближалась к кульминации и не знала, что прелюдия может быть такой жаркой. Дмитрий отстранился, и я заскулила в знак протеста. Он хрипло рассмеялся мне в макушку. Затем он слегка приподнял меня и спустил мои велосипедные шорты с моих бедер и ягодиц, после чего я сбросила их. Дмитрий просунул пальцы между нами и начал тереть мой клитор резкими круговыми движениями. Это вызвало ударные волны по моему телу. Он продолжал ритм, а затем просунул палец внутрь меня. Он снова и снова вставлял его туда и обратно, пока его большой палец все еще занимал мой твердый бугорок. Я начала сжиматься вокруг пальца, чувствуя нарастающий экстаз. Дмитрий вытащил палец и заменил его своей твердой длиной. Его член упирался в мою щель, и его глаза встретились с моими, когда он врезался в меня.

Это было очень больно, заставив меня закричать, но я приветствовала боль. Мои руки двинулись вверх по его твердому торсу, и он схватил оба моих запястья, крепко сжимая.

– Я же говорил тебе не двигать своими чертовыми руками, любимая, – прошептал он мне на ухо, держа их обе в одной из своих больших рук и поднимая их высоко над моей головой. Он отстранился, а затем снова вонзил свой толстый член. – Не кончай, пока я не скажу тебе, что ты можешь, – сказал он мне. Теперь я чувствовала прекрасное покалывание, и все, что я пережила за последний месяц, становилось далеким кошмаром. Эта боль здесь и сейчас была лучше, чем боль в моем сердце. Он продолжал раскачивать бедрами вперед и назад, двигаясь все быстрее и быстрее.

Давление внутри меня нарастало, заставляя мои стоны становились все громче и громче, пока они не превратились в хриплый крик.

Дмитрий отпустил мои руки, крепко схватил меня за бедра и прижал к себе так близко, как только мог. Я провела ногтями по его плечам, так что начали образовываться глубокие фиолетовые ссадины. Если я и причиняла ему боль, ему, похоже, было все равно.

– Кончай для меня, Алиссия. По всему моему члену, – сказал он между вдохами. Я почувствовала, как готова. Нарастание стало таким интенсивным, а затем я оказалась на грани, так что все мое тело словно взлетело. Я закричала и крепко сжалась вокруг его пульсирующего члена. Дмитрий застонал и сделал последний толчок глубоко в меня, наполняя меня теплой спермой. Я не могла ясно мыслить какое-то время. Или говорить или двигаться, если уж на то пошло.

Дмитрий держал меня на месте, и я прислонила голову к его груди, глубоко дыша.

– Ты приятно пахнешь, – вот все, что я, казалось, могла сказать.

– Знаешь, ты могла бы сказать, что это был самый потрясающий секс, который у тебя когда-либо был, – рассмеялся Дмитрий.

– О, да, и это тоже, – ответила я. Его телефон зазвонил, и мы оба посмотрели на его брюки на полу. Он осторожно вышел с меня и посмотрел мне в лицо. Я жаждала смотреть в глаза этого монстра, когда просыпалась, и что я видела, когда ложилась спать ночью. Мой монстр.

– Ты собираешься забрать свой телефон? – спросила я его.

– Я размышляю. Думаю, я бы лучше отвел тебя в душ, чтобы вымыть тебя и сделать это снова, – сказал он тоном, который говорил мне, что он серьезен. Его телефон снова зазвонил, и Дмитрий сказал что-то по-русски, что, я уверена, было не очень приятным. Я подняла его рубашку, просунула руки в прохладную, хрустящую ткань и затянула ее вокруг себя. Дмитрий схватил свои брюки, натянул их и вытащил телефон. Все его тело было гигантской мускулатурой, и все, что он делал, например, просто держал телефон, заставляло его мышцы дрожать и напрягаться. – Перестань на меня так смотреть, или я снова проигнорирую свой телефон, и в итоге мои люди ворвутся в дом, думая, что со мной что-то случилось, – пробормотал Дмитрий.

Упс, возвращаемся к боссу Дмитрию. Он, должно быть, увидел разочарование на моем лице и сократил расстояние между нами.

– Иди приведи себя в порядок, я буду там, когда закончу, ладно? – сказал он мне и поцеловал в макушку. У меня затрепетало в животе, и я улизнула обратно в свою комнату, прижимаясь к его рубашке и вдыхая запах одеколона. Это было похоже на рай внутри моего ада.

ГЛАВА 15

Дмитрий:

Мой чертов телефон собирался разбиться о кафельный пол. Лучшая ночь в моей жизни была прервана моим чертовым телефоном. Я был как толстый ребенок, которому только что подали целый шоколадный торт, а через минуту его унесли. Я посмотрел на свой телефон и увидел имя Ивана на экране, и я сжал переносицу, пытаясь успокоиться. Это не может быть хорошо, если мой главный технический специалист звонит мне так поздно. – Привет, – сказал я, отвечая на звонок, пытаясь не позволить своему гневу просочиться в мой голос.

– Босс, у нас проблема, – быстро ответил Иван. Теперь он полностью завладел моим вниманием – потребовалось много усилий, чтобы вывести Ивана из себя.

– Я слушаю, – сказал я Ивану.

– Я слежу за событиями в Мексике и прослушиваю как можно больше сообщений, и из того, что я слышал, я думаю, что Мексика заключила сделку с Китаем. Они каким-то образом привлекли Китай на свою сторону, так что если дела с нами пойдут плохо, Китай поддержит их, – поспешно сказал он.

– Мексика должна знать, что мы наконец-то их нашли, – сказал я, вздыхая от разочарования. – Я поговорю об этом с Николаем, но как, по-твоему, нам следует с этим справиться? – спросил я Ивана.

На другом конце провода повисла тягучая тишина.

– Д, я думаю, нам стоит попытаться найти способ спасти наши отношения с Китаем. Можешь ли ты представить себе войну с ними? – ответил он, затихая в конце.

– Да, это дерьмо меня напрягло. Спасибо, Иван, – сказал я и повесил трубку. Это будет чертовски долгая ночь. Я вышел в гостиную и налил себе скотча. Я пару раз взболтал янтарную жидкость в стакане, а затем сделал большой глоток. Все вокруг меня ругают меня за то, что я любитель скотча. Они думают, что я должен быть американцем. Но яростное жжение в горле всегда было приятным чувством и стало затягивающим.

Я наклонился над открытым камином и уставился в пламя. Я начал задаваться вопросом, стоит ли эта жизнь того. Моя семья всегда управляла Братвой. Люди боялись нас. Мы зарабатывали деньги и заботились о своих. Мы победили систему, и все хотели быть на нашей зарплате. Но все менялось. Я знаю, что мой отец будет разочарован во мне, но я не знаю, есть ли это во мне еще.

Вырастая в своей семье, видя дерьмо, которое я видел, и делая то, что я делал, я постепенно стал бессердечным человеком. Мне нравилось убивать. Мне нравилось трахать молодых девушек, пока они были связаны, потому что кормить зверя во мне было лучше, чем испытывать альтернативные эмоции. Я отказался жениться и заводить детей, потому что это давало мне слабость перед моими врагами, что злило моих родителей, что я не создавал еще одно поколение, которое возьмет на себя управление бизнесом.

Но теперь здесь была Алиссия, мое будущее было размыто. Я не хотел, чтобы она считала меня злом, и мысль о том, чтобы стать законным, становилась все более и более привлекательной. Может быть, такие люди, как я, тоже могут быть достойны любви. Я вытащил телефон из кармана и набрал номер Николая. – Босс? – пробормотал он, полусонный.

– У нас проблема….

Алиссия:

Я добралась до своей комнаты и поплелась прямо в ванную. Я включила душ и подождала, пока он нагреется. Я чувствовала остатки Дмитрия между ног, и мои губы дрогнули. То, что произошло ранее, было взрывным. У меня уже был хороший секс, который мне очень нравился, но это был жар, которого я никогда раньше не чувствовала. Это было по-другому. Естественно, это заставило меня сравнить его с Филиппом. Черт. Я быстро встала под душ и начала мыться, пытаясь использовать это как отвлечение. Нет, я не позволю чувству вины пожирать меня. Я не просила этого. Ничего из этого.

Когда я закончила принимать душ, я стояла в дверях спальни, уставившись на кровать. Я все еще не могла заставить себя уснуть. Я подошла к окну и уставилась на улицу, плотно обмотавшись полотенцем. Ночь всегда была такой тихой и спокойной. Время от времени я замечала охранника, гуляющего вокруг, но в основном это было похоже на город-призрак. Никто не приходил и никто не уходил.

Это заставило меня задуматься, есть ли у Дмитрия семья. Я никогда на самом деле не спрашивала его о его семье. Он вообще рассказывал своей семье обо мне? Думаю, нет, с тех пор как меня привезли как часть собственности. Сбросив полотенце, я надела большой свитер, села в углу под окном и натянула на себя большое одеяло. Я прислонила голову к стене и закрыла глаза, надеясь, что темнота поглотит меня, как и в любую другую ночь.

Я чувствовала его присутствие даже во сне. Мой разум был затуманен, а глаза были склеены, но я знала, что он был в этой комнате со мной.

– Хочешь, я куплю тебе новую кровать? – спросил он меня. Я заставила себя открыть глаза и потерла их ото сна.

– Я уверена, что это прекрасная кровать, – сказала я, затем громко зевнула. В комнате воцарилась тишина. Я моргнула несколько раз и посмотрела в сторону Дмитрия. Он сидел на краю кровати, постукивая пальцами по колену и выглядя раздраженной. – Что случилось, Дмитрий? – спросила я. Он посмотрел на меня, затем его взгляд скользнул мимо меня и в окно.

– Ты знаешь, что никогда не произносила моего имени до сегодняшнего вечера?

– Мы не так уж много времени проводили, разговаривая друг с другом, – ответила я ему, игнорируя значение его слов.

Он встал с кровати и подкрался ко мне, а затем сделал что-то очень неожиданное – он стянул с меня одеяло, прижался рядом со мной в углу и накрыл одеялом нас обоих.

– Ты в порядке? – спросила я его слегка шокированно. Дмитрий поднял руку и закинул ее мне на голову, я наклонила голову вперед, чтобы она скользнула за мою голову, и я уткнулась ему в плечо. Он проигнорировал мой вопрос и рассеянно начал тереть кончиками пальцев вверх и вниз по моей голой руке. Это заставило меня задрожать.

– Это пиздец, что годами я был злым парнем, а теперь за шесть недель ты превратила меня в зефирку, – сказал расстроенный Дмитрий.

– Это пиздец, что я когда-то была зефиркой, а теперь с каждым днем я все больше и больше чувствую себя монстром? – бросила я ему в ответ.

Он предпочел проигнорировать последний вопрос. – Ты говоришь мое имя, значит, видишь во мне человека, а не просто монстра… – прошептал мне Дмитрий.

– Я не буду лгать. Я смотрю на тебя, на того, кто проявил ко мне столько доброты, сколько мог в этом дерьмовом шоу, и не могу представить тебя тем монстром, каким тебя считают люди. Я почти забыла, зачем я здесь. Но потом я вспоминаю. И у меня очень противоречивые эмоции, мягко говоря, – я призналась.

– Я знаю, что это действительно хреново. Но никогда не забывай, что я злой человек в твоей истории, Алиссия. Если бы я не был таким придурком, я бы отправил тебя обратно в твою семью, где ты и должна быть. Испытывать такие сильные чувства к кому-то в этом бизнесе – это слабость, но чувствовать себя живым внутри после того, как я чувствовал пустоту всю свою жизнь, это как эйфория, – сказал он. Он замолчал, обдумывая свои слова, а затем продолжил: – … Ты заставляешь меня хотеть стать лучше, – наконец он сказал.

Лунный свет, проникающий через окно, освещал кожу Дмитрия, и в его глазах был легкий блеск. Его острый нос и полные губы создавали идеальный силуэт, и прямо сейчас он выглядел как ангел, который пришел спасти меня, несмотря на то, что он говорит. Он посмотрел на меня сверху вниз, и его глаза блуждали по моему лицу, а затем остановились на моих глазах, как будто они искали что-то. Он слегка наклонил голову и поцеловал меня в лоб, его губы задержались там на мгновение. Затем его рот спустился вниз, и он поцеловал мою щеку, затем другую щеку, а затем он нашел мои губы.

Мы целовались так страстно и так необычно, как в прошлый раз. Меньше настойчивости. Я чувствовала, что отдаю ему части себя, о существовании которых я не знала, и я знала, что он отдает мне ту сторону себя, которую не осмеливался показывать никому. Дмитрий слегка изогнулся и использовал свободную руку, чтобы нежно обхватить мою щеку. Он прервал наш поцелуй и осторожно оставил небольшие поцелуи вдоль моей шеи, покусывая чуть выше моих ключиц, пока он двигался.

Он послал дрожь по моему позвоночнику, и я слегка подвинула ноги, чтобы потереть бедрами свое влагалище. Я издала легкий стон, и Дмитрий вытащил руку из-под моей головы и стянул с нас одеяло.

– Я хочу попробовать что-то новое. Я хочу попытаться спрятать зверя сегодня вечером и не торопиться с тобой. Я хочу узнать каждую часть твоего тела. И однажды я надеюсь завладеть каждой частью твоей души, Алиссия, – сказал он, затем поднял мою футболку и снял ее через голову. – Твоя грудь идеальна. Такая пухлая, упругая и мягкая, – сказал он, наклоняя голову ниже. Я слегка подвинулась вперед, чтобы иметь место, чтобы лечь на спину.

У меня не было слов для него. Я схватила его за затылок и запуталась пальцами в его спутанных волосах в знак согласия. Дмитрий начал сосать один из моих сосков, одновременно одной рукой массируя другой. А затем он поменял грудь и сделал то же самое с другой стороны. Мое нижнее белье пропитывалось моей влагой, и, как будто зная это, Дмитрий провел одной рукой по моему голому животу, оставляя обжигающий след тепла там, где его рука коснулась меня, и он скользнул рукой мне в трусики. С моих губ сорвался стон, и я уже чувствовала, что нахожусь на грани оргазма.

Дмитрий медленно начал тереть мой клитор круговыми движениями, используя мою влажность в качестве смазки. Я подняла бедра, пытаясь приблизиться к нему как можно ближе. Я была так близко, и тут он остановился. Я посмотрела вниз в недоумении, и Дмитрий, должно быть, увидел это на моем лице. – Не волнуйся, моя любовь, я просто хочу почувствовать, как ты кончишь на моем языке, – сказал мне Дмитрий с ухмылкой, а затем опустил голову между моих ног. Он обхватил руками мои бедра и медленно и медленно лизнул мою набухшую сердцевину. Мои бедра невольно дернулись, и я глубоко вздохнула.

– Не останавливайся.

– Я не собираюсь останавливаться, – сказал мне Дмитрий.

ГЛАВА 16

Дмитрий:

Я лежал под окном с Алиссией на руках, которая храпела во весь голос. Заметка для себя, что она храпун. Последние два раза, когда я слышал, как она спит, это доказали. Утренний свет проникал в окно, и я слышал, как полчаса назад мимо двери прошел персонал, что означало, что они уже готовили завтрак. Мы не спали прошлой ночью, что было чертовски удивительно. После разговора с Николаем и Иваном я был в полном дерьме, и единственное, чего я хотел, это Алиссия. Видеть ее лицо, когда она кончила, и слушать ее тихие стоны были для меня как экстаз. Прошлая ночь была первой ночью, когда я занимался любовью с женщиной. Я задавался вопросом, было ли это занятием любовью и для Алиссии, или просто простым времяпрепровождением. Я посмотрел на свой утренний стояк и подумал про себя, что, надеюсь, Алиссия отплатит мне за услугу, потому что как бы приятно ни было пробовать ее бесконечные разы прошлой ночью, мои яйца были полными и болезненными. Я вздохнул и начал составлять в голове мысленный контрольный список всех дел, которые мне нужно сделать сегодня, чтобы разобраться с этим мексиканским дерьмом. Мы все согласились, что попытка сохранить отношения с китайцами была нашим единственным вариантом на данный момент.

Мы собирались устроить большой ужин и оперный вечер в городе и пригласить их. У нас раньше не было подобных встреч, так что приняли ли они приглашение или нет – это уже другая история, но нам нужно было что-то сделать, чтобы мы могли поговорить о делах, не будучи слишком формальными и напряженными. Такое дерьмо с другими бандами обычно заканчивалось кровопролитием.

Алиссия:

Я проснулась в объятиях Дмитрия. Они были такими теплыми и большими. Они казались самым безопасным местом, где можно было сейчас находиться. Я могла сказать по его напряженной груди, что он проснулся и уже вернулся к боссу Братвы. Расслабленный Дмитрий прошлой ночью был хорош, пока это длилось.

– Запах горячего кофе был бы лучшим, чтобы проснуться сейчас… – сонно сказала я. Дмитрий начал смеяться и сказал:

– Да, ты должна взять нам по одному, – умник. Я переплела свои пальцы с его и потянула его руку к своей груди, смакуя последний момент, прежде чем мы оба встанем. Дмитрий думал о том же, потому что он поцеловал меня в голову и начал потягиваться.

Он откинул одеяло и встал на пол. – Это дерьмо должно прекратиться. Я имею в виду, что прошлая ночь была потрясающей, и, черт возьми, Алиссия, моя спина теперь будет доставлять мне неприятности, – сказал он мне, вытягивая шею из стороны в сторону.

– Извини, старик. Сколько тебе вообще лет? – спросила я небрежно, но отчаянно прислушиваясь к его ответу.

– Мне 31. Так что я недостаточно стар, чтобы ты называла меня папиком, ладно? – ответил он и рассмеялся. Я тоже встала и потянулась. Ощущение холодного ветра на моей коже заставило мои соски затвердеть, и когда я вытянула руки вверх, они слегка покачнулись. Глаза Дмитрия сузились, когда он посмотрел на мою грудь, и он покачал головой.

– Ты моя чертова слабость, любовь моя. Тебе нужно одеться сейчас, потому что мне нужно встретиться с моим организатором мероприятий, чтобы запланировать оперный концерт и ужин.

– Опера? Ужин? – спросила я, оглядываясь в поисках футболки.

– Да, через три недели. Ты тоже должна прийти. Там будут те же цыпочки, что были на аукционе. И сколько тебе лет?

– 29, – сглотнула я.

Я пошла в ванную и захлопнула за собой дверь. Я чувствовала, что у меня гипервентиляция. Моя грудь сжалась, я согнулась над унитазом и меня вырвало. Как я буду встречаться с людьми, которые были на аукционе? Как глупо я думала, что смогу быть счастливой и в безопасности в своем маленьком пузыре с Дмитрием. Но реальность была такова, что я никогда не смогу избежать жизни, частью которой был Дмитрий. Я вытерла рот и почувствовала жжение в горле от желудочной кислоты. Я включила душ и прыгнула под него, даже не дожидаясь, пока он нагреется. Холод на моей теплой коже был приятным шоком для моего тела. Я позволила воде течь по лицу и закрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание.

Когда душ наконец начал нагреваться, я почувствовала себя намного более сосредоточенной. Я открыла глаза и изучала кафельную стену, пытаясь понять, как я собираюсь это пережить. Дмитрий не позволит, чтобы со мной что-то случилось, и я знала, что он не станет намеренно подвергать меня опасности, так что должна быть веская причина, по которой он хотел, чтобы я пошла с ним в оперу. Я позволила теплой воде еще раз струиться по лицу, откинув голову назад и проведя пальцами по своим длинным волосам. Я выключила душ и потянулась за своим огромным пушистым полотенцем. Все в этом месте, казалось, было сделано из самого лучшего качества и должно было стоить безумную цену. Думаю, у них не было недостатка в деньгах от всех пирогов, в которые они влезли.

Я громко вздохнула и уткнулась лицом в полотенце. Я так скучала по дому. Я скучала по своей семье. Как бы я ни пыталась похоронить горе, оно продолжало поднимать свою уродливую голову и обрушивалось на меня, когда я меньше всего этого ожидала. Рыдания начали приходить без предупреждения, и я тяжело дышала между рыданиями. Это было не мило и уж точно не красиво. Это было уродливо и сыро, и впервые с тех пор, как я здесь, я выпустила все это наружу. Должно быть, я простояла там добрых двадцать минут, потому что к тому времени, как я подняла голову и вытерла лицо, я замерзла, и с моих волос стекали холодные капли воды по моей спине на твердый пол.

Но я не чувствовала себя лучше. Я чувствовала себя хуже. Волна эмоций заставила меня почувствовать себя такой истощенной, а недостаток сна добавил вишенку на торте к сломленной женщине, которая застряла в России. Я медленно вытерлась, надела какую-нибудь спортивную одежду и вышла из комнаты. Я хотела увидеть Дмитрия. Он был единственным, что имело смысл в моей жизни прямо сейчас. Какое печальное положение дел. Я спустилась вниз и огляделась, но его нигде не было.

Но Николай сидел на диване в общей зоне. Он был поглощен своим телефоном и не обращал на меня никакого внимания, пока я не подошла и не села на диван напротив него. Он поднял глаза и нахмурился.

– Ты выглядишь дерьмово, – сказал Николай.

– Нахождение в плену сделало бы с человеком то же самое, – прорычала я ему в ответ. – Где он?

Мне не нужно было называть его имя. Он прекрасно знал, о ком я говорю.

– У него есть дела, о которых нужно позаботиться. Он не может быть в твоем распоряжении, ты же знаешь. Он управляет гребаной мафией Алиссия, – прорычал мне в ответ Николай.

– Я знаю, что я тебе не нравлюсь, Николай. Но я не просила, чтобы меня сюда привезли. Это ты и Дмитрий любите покупать краденых девушек, – безучастно сказала я ему. Николай наклонился вперед, оперся локтями на колени и потер виски. Он выглядел таким же уставшим и напряженным, как Дмитрий. Должно быть, происходит гораздо больше, чем просто ужин и оперный вечер.

– Наш мир – это наш мир. Я не буду пытаться это объяснить или оправдать. Но сейчас происходит много дерьма, и Дмитрию нужно сосредоточиться, если он собирается провести своих людей через это. Ничего личного, Алиссия, – сказал он напряженным голосом.

– У тебя закончились девушки, которых можно ущипнуть? – спросила я лукавым тоном.

– Нет, их полно вокруг, не волнуйся, – проворчал Николай с легким смехом.

– Вот дерьмо, ты улыбнулся… – пробормотала я и закатила глаза. Николай с любопытством посмотрел на меня.

– Я вижу привлекательность, мисс Спайси, – признался мне Николай с легкой улыбкой на лице. Он встал и прошел мимо меня, остановившись рядом на мгновение и коснувшись моего плеча. – Я знаю, в это трудно поверить, но у Дмитрия большое сердце, и он умрет за тех, кого любит. Я просто надеюсь, что ему не придется выбирать, умереть за тебя или за свой народ, потому что вы в разных командах, и он не может спасти и то, и другое, – сказал Николай, убрал руку и ушел.

Я коснулась своего плеча там, где была его рука. Мое тело пронзило холодом до костей, и я не была уверена, было ли это из-за сказанных им слов или его прикосновения. Я уставилась на камин. Наблюдая за пламенем, мелькающим в воздухе, за дымом, клубящимся через вход в дымоход, и красными и оранжевыми цветами, облизывающими друг друга, словно в танце. Завороженная битвой пламени в камине, зная, что в конце концов, если его не подбрасывать дрова, оно сгорит дотла. Это было слишком близко к дому. Я жевала внутреннюю часть рта и медленно встала. Я пошла в единственное место в этом аду, которое давало мне утешение, помимо Дмитрия – в спортзал.