Текст книги "Потемневшие души (ЛП)"

Автор книги: Талия Аткинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 25

Алиссия:

Естественно, когда все становится хорошо, все очень быстро становится совсем плохо. Потому что такова моя жизнь. Я была на Дмитрии, наслаждаясь кайфом от двух самых больших оргазмов, которые у меня когда-либо были, а потом весь клуб начал трястись. Сначала я подумала, что это землетрясение. Потом я поняла, что ошибалась. Затем под нами раздался еще один хороший гул, и я почувствовала запах дыма и услышала крики людей. Дмитрий поднял меня с себя, стянул с меня юбку и натянул штаны. Он полностью вернулся к делу, Дмитрий. Тот, с кем никто не посмеет связываться. Его лицо было глубоко нахмурено от беспокойства, а тело застыло, как камень.

– Пошли, – все, что он сказал, направляясь к двери VIP-комнаты.

Я быстро пошла за ним, размышляя, что, черт возьми, только что произошло. Я вышла в коридор VIP-комнаты и осмотрелась. Мужчины и женщины выходили из комнат ошеломленные и сбитые с толку, глядя друг на друга в поисках ответов.

– Нам нужно спуститься вниз, найти Николая и Ивана и выяснить, что, черт возьми, происходит, – он сказал это громко, чтобы я могла слышать его сквозь крики и вопли. Запах дыма становился сильнее, и в воздухе теперь стоял густой туман. Мы спустились на полпути, и Иван уже поднимался к Дмитрию, поэтому встретил нас на полпути.

– Босс, мы думаем, что взорвалась бомба.

– Думаешь? Или знаешь? Ты должен знать это дерьмо наверняка, Иван! – крикнул ему Дмитрий, хватая его за воротник рубашки.

– Мы уверены, извини, босс. Я возьму свой ноутбук и начну проверять видеонаблюдение, и посмотрю, смогу ли я получить больше подробностей, – сказал он и побежал обратно вниз по лестнице. Мы последовали за ним быстрым шагом, и когда мы достигли нижнего уровня, мои легкие начали гореть. Дым был густым, и царил полный хаос. Я думала, что наверху плохо, но это была сцена из фильма ужасов. Я прикрыла рот рукой, чтобы не блевать и не дать дыму попасть в легкие. Было темно, если не считать телефонных фонариков и фонариков, которые светили по всему клубу.

Я пошла за Дмитрием и споткнулась о чье-то тело, приземлившись на землю с громким шлепком. Дмитрий схватил меня сзади за подмышки своими сильными руками и поднял, так что я снова оказалась на ногах. Я быстро осмотрела комнату и увидела тела и кровь, разбросанные по комнате, куда были направлены огни. Вокруг бывшего клуба кучами лежало стекло и щебень. Я не могла понять, где входная дверь, а где черный выход. – Тебе нужно убираться отсюда, – сказал мне Дмитрий, вытаскивая меня из ужасного оцепенения.

– Мне нужно помочь, – закричала я ему, чувствуя себя взволнованной.

– Сейчас мне нужно, чтобы ты убралась из этого беспорядка, чтобы я мог ясно мыслить. То, что ты здесь в опасности, не поможет, – сказал он, обхватив мое лицо. Я видела, что спорить с ним бессмысленно, и знала, что сейчас не время. – Николай, отвези ее домой! – закричал он.

– Босс, я не покину тебя, а если террорист вернется? – возразил Николай. Николай бы умер за Дмитрия, и последнее, что он хотел бы сделать, – это оставить его посреди такого кошмара. Он грубо схватил Николая за руку, выглядя как глава мафии.

– Отвези ее домой, чтобы я знал, что она в безопасности, – снова заорал он на Николая. Николай секунду изучал его, а затем кивнул в знак согласия. Николай схватил меня за локоть и повел из клуба – или того, что от него осталось.

Мы добрались до дома. Большие ворота открылись, когда мы въехали обратно в безопасное место после оставленного нами хаоса. Николай барабанил пальцами по колену на заднем сиденье машины, открыто показывая свое разочарование. Он не хотел больше нянчиться со мной, а я хотела остаться с ним наедине в машине. Из всех людей, которые присматривали за мной, я ненавидела Николая. Мы оба молча вышли из машины и не стали ждать, пока водитель откроет двери. Николай ворвался в дом раньше меня, и я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, закрыв глаза и дав себе время собраться.

Я открыла глаза, и Николай уже мерил шагами гостиную, а его пальцы порхали по телефону, отправляя сообщение за сообщением. Я прислонилась к двери, слушая быстрые удары его тяжелых ног по твердому полу, и это начинало сводить меня с ума. Я первой нарушила тишину.

– Что там случилось? – крикнула я Николаю, пытаясь привлечь его внимание.

Николай остановился и взглянул на меня.

– Что, по-твоему, произошло? Нас разбомбили, – процедил Николай сквозь зубы. Его глаза были в диком безумии.

– Знаешь, кто мог такое сделать? – осторожно спросила я, надеясь, что он расскажет мне больше подробностей и не решит застрелить меня, потому что прямо сейчас, глядя на этого сумасшедшего, я не была полностью уверена, что он этого не сделает.

– Кто-то чертовски глупый, вот кто. Но я думаю, что это азиаты, которых ты разозлила, – прорычал он.

И тут все встало на свои места. Теперь я поняла, почему он так меня ненавидел. Потому что бомбежка, скорее всего, была моей виной. Мне больше нечего было сказать. Ни Николаю. Ни кому-либо. Я вытерла свежие слезы со щек и побежала вверх по лестнице в свою комнату.

Дмитрий:

Полиция, скорая помощь и пожарная служба захватили клуб. Что меня вполне устраивало. Они были на моем счету, поэтому я знал, что любую новую информацию, которую они получали, они передавали мне, а любую новую информацию, которую получал я, они скрывали, что их вполне устраивало. Николай написал мне, чтобы сообщить, что он и Алиссия благополучно вернулись домой, так что, по крайней мере, у меня было на одну проблему меньше. У меня была расставлена охрана по всему периметру моей собственности, которая была хорошо обучена, и попасть внутрь было бы нелегко.

Иван ранее сообщил мне, что на записях с камер видеонаблюдения видно, как молодая азиатка вошла в клуб и села за барную стойку, и после нескольких кадров она нажала кнопку на пульте дистанционного управления, который держала в руках, а затем она и все вокруг нее взорвались. Печально то, что эта девушка, вероятно, была невинной, которую заставили делать грязную работу для этих придурков.

Когда у нас была встреча в оперном театре после того, как Алиссия убила Джеральда, я думал, что все улажено. Они согласились не вмешиваться в мексиканское дерьмо и позволить нам разобраться с этим. Затем, через несколько дней, мы получили известие, что банда из Гонконга отправилась в Мексику, чтобы организовать новую торговлю наркотиками, потому что Гонконг хотел стать более международным со своим кокаином.

Самое безумное, что я в любом случае хотел избавиться от поставок наркотиков в Мексику и с радостью просто отдал бы их Гонконгу, когда настало бы подходящее время для нас, чтобы расшириться в новое деловое предприятие, чтобы мы не остались без приличного дохода. Но эти безжалостные ублюдки просто объявили войну. И это разбило мне сердце, потому что, пока шла такая большая война, я не хотел, чтобы Алиссия была где-то рядом с ней. Я был эгоистичным придурком, пока дело не дошло до нее. Я сжал переносицу, пытаясь сосредоточиться на поиске сил, необходимых мне для того, что я собирался сделать.

ГЛАВА 26

Алиссия:

Я лежала на кровати, уставившись в потолок и пытаясь понять, что будет дальше. Но у меня не было ответов, потому что думать, что я контролирую то, что хочу сделать, было шуткой. Я услышала стук в дверь и подумала, не принесет ли мне Анна еду. Она была самым близким мне человеком, который был как друг.

– Войдите.

– Алиссия? – спросил глубокий ровный голос. Это был голос Николая. Я быстро села и посмотрела в его сторону.

– С Дмитрием все в порядке? – спросила я, думая, что он здесь только для того, чтобы сообщить мне плохие новости.

– С Дмитрием все в порядке. Мне нужно поговорить с тобой, – торжественно заявил он. Интересно, подумала я про себя. Он небрежно вошел в комнату, оглядываясь по сторонам, но отказываясь смотреть в мою сторону. Что-то было серьезное.

– Выкладывай, Николай, – сказала я, прищурившись, с подозрением, которое росло с каждой секундой, пока он здесь вел себя не так. Он сел рядом со мной на кровать и посмотрел на свои руки, явно пытаясь найти способ сказать то, что ему нужно было сказать.

– Извини за то, что я сказал раньше, это не твоя вина. Это из-за того, что назревало уже некоторое время, – пробормотал он, все еще сосредоточившись на своих руках.

– Ты уверен? – спросила я, это прозвучало более дрожащим голосом, чем мне бы хотелось.

– Я уверен, – твердо сказал он и похлопал меня по колену.

Я глубоко вздохнула, затаив дыхание, ожидая его ответа.

– С Дмитрием все будет в порядке? С тобой все будет в порядке? – спросила я Николая. Он немного поразмыслил, прежде чем ответить.

– Трудно сказать, Алиссия. Слухи о безжалостных русских – это вовсе не слухи. Мы будем сражаться до самой смерти за то, что считаем правильным. Мы также сделаем все возможное, чтобы защитить тех, кого любим… – Николай вздохнул, оставив последнюю часть предложения висеть между нами. Я повернулась к Николаю и внимательно его осмотрела. Он выглядел как тикающая бомба замедленного действия, к тому же уставшим.

– Есть ли что-то еще, что ты хочешь мне рассказать? – спросила я его. Он тяжело вздохнул.

– Да, есть. Вопреки здравому смыслу, Дмитрий хочет отправить тебя домой, – он признался, и я увидела, как сжалась его челюсть.

– Домой? Я дома… – прошептала я, и с каждой секундой то, что он на самом деле имел в виду, становилось все понятнее.

– Он отправляет тебя обратно к твоей семье, чтобы ты не попала под перекрестный огонь. Существуют строгие условия относительно того, какую историю ты расскажешь властям в Австралии. Дмитрий доверяет тебе, что ты не расскажешь властям о нас, и он доверяет тебе достаточно, чтобы думать, что ты никогда не придешь искать его, – вздохнул Николай. Я ахнула и опустила голову на руки. Я начала рыдать так сильно, что у меня заболел живот. Весь мой мир разбился вдребезги во второй раз за три месяца.

– Я никогда не предам Дмитрия. Никогда. Я люблю его. Я хочу его увидеть, – всхлипнула я.

– Он не хочет видеть тебя, Алиссия, иначе он может передумать. Ты больше никогда его не увидишь, – ответил мне Николай.

Я встала и побежала в ванную, наклонилась над унитазом и так сильно вырвало, что я думала, у меня целый месяц будут болеть мышцы живота. Могу ли я вернуться домой и стать матерью, которую помнят дети? Могу ли я продолжить свою жизнь, никогда больше не увидев Дмитрия? Я чувствовала себя такой разбитой. Я не могла сдержать слез, как бы сильно я ни старалась. Я должна быть счастлива. Я должна быть в восторге. Но я была разбита. Я с трудом сглотнула и закрыла глаза. Алиссия, ты сможешь это сделать. Ты возводишь свои стены, как ты делала это много раз до этого. Забудь о боли, и ты начнешь новую главу в своей жизни. Я заставила себя встать и вытянула руку, чтобы на секунду удержаться на стене ванной. Сделав несколько глубоких вдохов, я сделала то, что делала снова и снова. Я сделала пустой взгляд на своем лице и отключила самую сломанную часть себя.

Я вернулась в комнату, где Николай все еще сидел на кровати.

– Мне жаль, Алиссия. Он собирался законно жениться ради тебя. Ради всех нас. У меня никогда не было своей семьи, и я был уверен, что у меня наконец-то появится шанс завести ее. В нашей работе мы редко позволяем себе влюбляться и создавать семью. Мы с тобой не всегда сходились во взглядах, Алиссия, но это было только потому, что я не хотел, чтобы он отвлекался и не мог руководить нами, когда мы больше всего в нем нуждаемся, – сказал он так тихо, что я едва его слышала.

– Я уеду без суеты, но есть одна вещь, которую я хочу сделать сначала, – заявила я со всей смелостью, на которую была способна. Николай посмотрел на меня с любопытством и кивнул в знак согласия.

ГЛАВА 27

Алиссия:

Я посмотрела на аэропорт из тонированных окон машины, затем опустила взгляд на свою одежду. На мне были черные спортивные колготки, темно-синий вязаный джемпер и кроссовки. Я сказала Николаю, что не хочу брать с собой никакой одежды. Он согласился. Было бы достаточно сложно продать мою историю, не говоря уже о том, чтобы появиться в Австралии с чемоданами, набитыми дизайнерской одеждой. Я понятия не имела, что Дмитрий сделает со всей моей одеждой, и я отказывалась позволять себе зацикливаться на этом. Я вернулась к Алиссии, которая скрывала свое горе под гневом и не показывала никаких эмоций на лице. Я чувствовала себя самой сильной стервой на свете. Я так много пережила. И я была здесь, в аэропорту, собираясь вернуться в Австралию, чтобы снова увидеть Филиппа и моих детей.

Водитель подошел, открыл мою дверь и встал на тротуаре, ожидая, когда я выйду из машины. Николай сказал мне, что меня проведут через терминал сотрудники аэропорта, и мне не нужен паспорт или посадочный талон. Они обладали такой властью в России, и я знала, что никогда не видела Дмитрия, которого видели все остальные. Я вздохнула.

– Как бы там ни было, ты изменила его, Алиссия. Сначала я волновался, но теперь я вижу, что ты изменила его к лучшему, – сказал мне Николай.

– Он изменил и меня. Но я не знаю, хорошо это или плохо, – я призналась, затем прикусила внутреннюю часть щеки, вылезла из черного внедорожника и пошла в аэропорт в сопровождении сотрудников аэропорта и начала свой путь «домой».

Дмитрий:

Я поехал домой, как только Николай сказал мне, что она уехала в аэропорт. Я плакал как маленькая сучка все время. Иван все время смотрел на меня и открывал рот, как будто хотел что-то сказать, а потом закрывал его. Николай написал мне, что Алиссия оставила что-то для меня в моей комнате, поэтому я направился прямо туда. Я отпускал ее. Но не отпускал совсем. Я ворвался в свою комнату с такой силой, что мне показалось, что дверь слетит с петель. Я оглядел спальню в поисках того, что оставила мне Алиссия. Затем я заметил сложенный листок бумаги на кровати. Я бросился к нему и стащил его с кровати, не обращая внимания на то, как отчаянно я выгляжу.

Дорогой Д,

Во времена хаоса ты был моим спокойствием. Ты приносил свет в мои самые темные дни.

Однажды ты сказал мне, что каждое наше решение ведет к новому путешествию и новым последствиям. После этого я много раз спрашивала себя: жалею ли я о поездке в Сингапур? По правде говоря, нет. Ты зажег мою душу и разбил мое сердце на тысячу осколков. Но со мной все будет в порядке. Со мной всегда будет так.

Я никогда тебя не забуду. Я никогда никого не полюблю так, как любила тебя.

Алиссия x.

Я скомкал бумагу в кулаке и швырнул скомканный комок через всю комнату. Я должен был знать, что такой монстр, как я, никогда не будет достоин любви. Я никогда не смогу жить той жизнью, о которой мечтал. Зверь во мне зашевелился, продираясь на поверхность. Пора выпустить зверя из клетки и отомстить.