Текст книги "Гордиев узел. Современная японская научная фантастика"

Автор книги: Такаюки Тацуми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Времени не было, соврал он, я не смог с ним встретиться... Мива пристально посмотрела ему в глаза, и он отвел взгляд.

«Ну почему я должен о них хлопотать? – пробормотал Юя, останавливаясь перед светофором на перекрестке большого торгового квартала в южном районе зоны В. – Да может, я и сам в опасности!»

Сзади засигналила машина. Зеленый. «Проезжай вперед» – и так ясно! Стоять нельзя, в прошлое не вернуться. Самого себя любить надо... особенно свой желудок. Зануда, гудит и гудит. Вот отберу у тебя 5U! Резкий старт. Запах жженой резины.

Четвертый квартал северного района зоны В – преуспевающий, густонаселенный, застроенный без всякой планировки; в нем имелся жилой массив, состоящий из небольших типовых зданий (стандарт 1М-22), и квартал развлечений, где дух непристойности царил даже среди бела дня. Отсюда ближе всего до дороги на перевал, за которым начинается зона D, и приличные горожане здесь не появляются. Родившийся в зоне В, Юя сам оказался в этих местах впервые.

Отделение Корпорации распределения SFX 5U размещалось на окраине четвертого квартала, поодаль от центра. Красивое здание четких строгих линий – словно сказочная принцесса перед лицом банды разбойников. Но вопреки внешней хрупкости сооружения оно служило хранилищем 5U и функционально в нем для этого все было предусмотрено. В том, что касается препарата, здешние сотрудники обладали большей властью, нежели полиция. Это были люди-В, но наиболее близкие к людям-А. Сами они считали себя выше обычных обитателей здешней зоны. По меркам четвертого квартала это, на поверхностный взгляд, были «люди-С», то есть в прямом смысле не А и не D, а этакий промежуточный слой. При всем том они конечно же относились к разряду В.

– Вы бы предупредили, – сказал директор отделения, – мы бы послали встретить вас у контрольных ворот. Добро пожаловать, я – Кисибэ.

В его голосе Юя против ожидания не ощутил ни подсознательной враждебности, ни подхалимства человека-В к человеку-А. «С годами понимаешь, что в жизни твои предположения не всегда оправдываются», – думал он, глядя на благопристойный седой затылок идущего впереди Кисибэ.

– Сейчас у вас в кабинете расскажу о своих планах на завтра. – У Юи не было ни малейшего представления, когда от Китами придет приказ возвращаться, поэтому дальнейшие планы он не строил. – А сегодня уже поздно, нужно подумать о жилье.

– Мы приготовили вам помещение в офисе, на самом верху. В городских гостиницах и мотелях опасно.– Странно, что гостиничный бизнес при этом процветает.

– Сутенеры с мальчиками, красотки-мошенницы, разного рода шулеры... Уводят у постояльцев деньги, кредитки, 5U – те и становятся подельщиками, тем же заниматься начинают. Там никому нельзя доверять. Да еще и кошек тьма-тьмущая. Впрочем, в зоне В уже нет привычки держать дома четвероногих. Людей, верно, бесит, что кошкам-собакам можно за желудок не бояться.

– Кошки не виноваты, – Юя припомнил, как ребенком рвался проверить, есть ли у кошки желудок. – Они 5U не крадут.

– Вы совершенно правы, – кивнул Кисибэ. Абсолютно бесстрастно.

На следующий день Юя приступил к инспектированию работы отделения. Ознакомился в кабинете информации с изготовлением рекламных роликов, посетил участок доставки препарата из зоны А, выслушал, каким образом обеспечивается полная гарантия его сохранности, просмотрел в отделе надзора черный список преступников... К вечеру он бесконечно устал от собственных «ну да», «надо же» и прочего мычания. «Хорошо работаете», – сказал он Кисибэ. К завершению осмотра произносить уже было совсем нечего, и тогда он похвалил чистые туалеты. «Я передам уборщикам», – сказал Кисибэ совершенно серьезно. Все это было ужасно глупо. От мысли, чем же заниматься завтра, на душе помрачнело.

Вечером он с тяжелым сердцем взялся за телефон.

– Ой, это ты! Что у тебя происходит?

– Я тебя люблю, – опередил расспросы Юя.

Как он и ожидал, сразу началось: ну как, почему, когда вернешься, приезжай скорей, ты же человек-А...

– Понимаю, но в жизни есть ситуации, когда понимай не понимай, ничего не изменишь. Ясно? А если и неясно, все равно сама знаешь: тут уж ничего не поделаешь.

– Не рассуждай, как Якэмунэ.

Юя беспокоился о Миве. Но задавать вопрос раздумал.

– Э-эй, а ты... любишь меня?

– Люблю.

...Милая ты моя кисонька.

В докладе для Китами Юя не собирался расписывать свое восхищение здешним состоянием санитарной службы и всем прочим. Он решил на следующий день заняться инспекцией за стенами офиса.

Директор по-прежнему следовал за ним тенью.

По годам называть Кисибэ стариком было еще рановато, но выглядел он так, что закрадывалось подозрение, не скрывает ли он свой возраст.

Вечером в округе царила грязная атмосфера неоновых огней и криминальных разборок. Жестокая жизнь квартала была бесконечно чужда человеку преклонного возраста, и морщины, прорезывающие лицо Кисибэ, обозначились еще глубже.

– Взгляните, – сказал он устало. – Вон, видите, сидит типчик с неприятным взглядом.

Юя развернулся от стойки, всмотрелся сквозь табачную пелену в глубь просторного помещения бара, куда указал Кисибэ. Звуки пианино, вопли динамиков, женский щебет, мужская брань, выкрики картежников над столами...

– Э-э, да здесь у вас не северный район, а просто дикий запад... Ага, вижу – вон тот, в карты режется. В черном списке был.

– Ну да, шулер. – Кисибэ глотнул свое горячее молоко. – А взять его не можем.

– Почему? – Юя пригубил брэнди.

– Через столик от него сидит мой человек, и шулеры это знают. Вот и не высовываются. Никаких промахов, никаких улик. Пока за руку не схватим, эти типы могут выпивать спокойно.

– Чушь какая-то! А если забрать да потрясти хорошенько?

– Мы не полиция, силовых мер применять не можем. А полиция – она в эти дела не встревает. Потому как если встрянет, то в четвертом квартале больше половины народа в каталажку засунуть придется.

– Да тут вся округа на каталажку тянет.

– Во-во. Так что полиция шевелиться начнет, только если заявление от пострадавшего поступит. Да и то будут считать, что раз у него 5U сперли, значит, он сам кретин. Здесь каждый должен защищать себя – свое тело, свой желудок. Игра в своем роде: выиграешь – тебе первоклассная выпивка и лучшие женщины, проиграешь – потеряешь деньги, 5U, желудок.

– Отвратительный мирок.

– Даже очень. – Кисибэ обхватил ладонями чашку. – Даже очень, господин директор. И ведь не только этот.

– Хэ? В каком смысле?

Юя ждал ответа, но Кисибэ молчал. Они допили – один брэнди, другой молоко и, не сговариваясь, вышли из бара.

Ярко освещенное, оживленное место. Но тут и там по обе стороны главной улицы зияли черные проходы, в которых и свет, и звуки исчезали, словно в вытяжной трубе. Они вели в потайной мир. Узкие и тесные, для несведущих они были почти незаметны. Даже не проходы – провалы.

Из одной такой дыры прямо на Юю выскочила женщина. Появилась она совершенно неожиданно, словно чья-то рука вышвырнула из черного пролома кусок темно-красной материи. Кисибэ молниеносно оторвал от Юи вцепившуюся в него женщину, впечатал ее в жесткую землю. Почти одновременно из того же пролома выскочил худощавый парень. Она в опасности, моментально сообразил Юя и преградил тому путь. Парень остановился, резко вздохнул, развернув плечи, и злобно глянул на Юю, но тут же, по-звериному рыкнув, скрылся в темноте.

Кисибэ грубо схватил женщину за запястья, поставил на ноги. Обуви на ней не было. Хрупкая, волосы длинные, одета прилично, а лицом не так молода, как могло бы показаться с первого взгляда.

– Отпусти, слышь! Чего я сделала?!

– Господин директор, – Кисибэ поднял вверх ее руку с маленькой шкатулкой. – У вас не украли 5U?

Юя отрицательно покачал головой:

– Я оставил свою в комнате. Отпустите ее.

– Это мое! А вот тот, – она ткнула в зияющий проход, – чуть ее не спер! Скотина, чтоб он сдох! А вам спасибо, спасли. Вы ведь не из здешних, точно?

– Где твои туфли?

– В гостинице. Еле-еле спаслась. Этот парень – ему не я была нужна.

– 5U?

– Не-е... – она скрестила руки и вся передернулась. – Желудок мой ему нужен был!

– Говори, как его зовут, – вцепился в нее Кисибэ. – Кто он, откуда?

– Так вы... легавые по 5U? Нет, не знаю, честно, в первый раз видела, желудком клянусь!

– Катись отсюда. Убирайся к себе!

– Прощай, Золушка! – помахал ей Юя.

Босая женщина мелкими шажками помчалась прочь, раздувая подол темно-красного платья.

Юя и Кисибэ покинули крикливый злачный квартал и направились к маленькому ресторанчику, около которого оставили свою машину. Там было тихо и темно, в слабом свете уличных фонарей таились коробки типовых застроек. У широкой магистрали стоял ослепительно сияющий магазин. Ни единой машины не пронеслось по дороге. Ее южный конец уходил в зону А – там пропускные ворота, к северу – тупик. Зона D.

У веселого симпатичного ресторанчика кроме их машины была припаркована еще и патрульная. В свободную минутку ребята заскакивают сюда перекусить. Похоже, здесь собираются те, кто потверже.

– Ну, по глоточку, и домой, – предложил Юя. Вымотанный вконец Кисибэ кивнул.

– Ничего, что мы так запросто ее отпустили, Золушку ту? – Столик, за которым они сидели, был очень чистеньким. – Ее фото в черном списке.

– Ну и память у вас! Что будете пить?

– Кофе. Черный кофе.

– Эта, конечно, из тех мошенниц, что за 5U охотятся... Хозяин, апельсиновый сок!

– Она что-то насчет желудка несла.

– И не врала. Знала бы, сказала. Парню тому 5U уже ни к чему, стало быть, он ей враг. Есть здесь такие, хотя их очень мало.

– То есть, которые без желудка? И потому за ним охотятся?

Кисибэ подтвердил и взглядом указал на телевизор в углу. На экране как раз шел рекламный ролик о препарате. По красивой аллее скакал голубоватый шар, а хорошо одетые люди – добропорядочные горожане, – изумленно выкатив глаза, провожали его взглядом. «Не забывай о 5U!» – гласили титры.

– Съемки, конечно, комбинированные. Настоящие желудки здесь не бродят. Прямиком в зону D отправляются. – Кисибэ принял из рук пожилого хозяина стакан с соком. – Так что парню тому тоже туда бы надо.

– Понятно, что ему этого не хочется... Стало быть, он рассчитывает отнять у кого-нибудь 5U, дождаться, когда выскочит желудок и пристроить его себе? Вот уж не по-человечески.

Кофе горчил.

– А это уже не обычный человек, – пробормотал Кисибэ.

– Хотите сказать, не человек?

– Да нет, господин директор. Не человек – но в том смысле, что это уже новый вид человеческой расы. Так же, как бродячий желудок уже не желудок, а новое биологическое существо.

– Чушь!

– В зоне D это яснее ясного. Мне приходилось бывать там. Рекламные ролики снимал. – Сок кончился. Кисибэ промокнул губы платком и продолжил. – Славные места, спокойная жизнь. Впрочем, опасности там тоже встречаются.

– Есть такой ролик, из жесткой фантастики – в зоне D человека волк сжирает.

– Вот это-то как раз реальный факт. При мне там на человека дикая собака напала, я ее из ружья пристрелил, чтоб его спасти. Так потом ко мне один большой начальник прицепился, шишка важная – по какому праву я, мол, себе лишнее позволил! За это меня из зоны А и погнали. В рекламных-то роликах актеров снимают. Там, наверху, никто не намерен обнародовать факты, которые систему дискредитируют. Потому мне того парня и стало жалко. Так и хотелось подсказать: отправляйся-ка ты в зону D.

– Да не верю я! Если уж там так здорово, вы-то сами чего ради здесь сидите?

– В зоне D человек и желудок прекрасно ладят. Желудок сам себе пищу находит, а потом человек его каким-то образом подзывает, на время себе в живот прилаживает, и тот с ним энергией делится. Там человек вообще может не охотиться. Вот только те края не для меня.

– Почему? – Юя поставил чашку.

Кисибэ слабо усмехнулся:

– Рак желудка. А смертельно больной желудок из организма не уходит. Я 5U вообще не принимаю. Мне бы от желудка избавиться! Вот насмешка-то какая.

Добрую минуту Юя всматривался в бледное лицо Кисибэ. На весь зал громыхал звуковыми эффектами осточертевший сериал. Снаружи остановилась патрульная машина, вошли двое полицейских. Те, что были в ресторанчике, дружески обменялись с ними приветствиями и отправились по своим делам.

– Но как же так – рак... Ведь с тех пор как нашли профилактическое средство и ввели обязательные прививки, он...

– Родители отказались: они еще до моего рождения из-за вакцинации первенца потеряли.

– Так может, желудки начали покидать тело из-за антиканцерогенов?

– Разные объяснения есть. Что угодно могло спровоцировать. Но по сути, я думаю, человечество стало таким, каким должно было стать. Рано или поздно, к добру или ко злу. Эволюция и все такое... Вы, наверное, знаете про «молчащие гены»?

– Это которые «гены отчуждения»? Будто бы в них заложена информация, делающая желудок автономным существом. Выходит, они-то...

– Да в любом случае – какая бы ни была первопричина, важно другое: как человек отреагирует на конкретное изменение. Наша же система, если откровенно, – просто идиотическая. Да вы оглянитесь, на улицу посмотрите! 5U – это же символика кретинизма!.. Хм, прошу прощения, господин директор, это меня болезнь психологически ломает. Как вы полагаете, о чем я думаю перед сном? Проснусь утром – значит, живой, не проснусь – стало быть, конец. С тем и засыпаю. Впрочем, я не надеюсь, что мне удастся так мирно умереть.

Юя со вздохом откинулся на спинку стула. С тех пор как у Мисы сбежал желудок, вокруг него происходят разного рода события, откровенно демонстрирующие всю нелепость существующей действительности. Он незаметно погладил живот.

– Что ж, в этом мире нам многое неизвестно.

– Неважно, знаешь ты реальное положение вещей или нет, – голос Кисибэ звучал отчужденно, – завтра все равно наступит. «И все-таки Земля вертится».

– Ну, пошли, – Юя оставил свой кофе и поднялся.

Отчет, написанный на верхнем этаже офиса, в комнате, лаконичностью обстановки напоминающей номер бизнес-отеля, местами содержал такие положения, что при чтении его даже у самого Юи возникала мысль: а не является ли автор обитателем зоны В, враждебно настроенным к властям? Между тем человек этот – из зоны А, и по ту сторону пропускных ворот его ждут чистый воздух и пышная зелень, гарантированное существование, благопристойные соседи и любимая жена. Юя вспомнил обо всем этом на другой день, просматривая свой отчет, походивший на вопль от кошмарного сновидения. Внезапно и Кисибэ, и все вокруг стали ему чужды. Кисибэ как-то мимоходом посвятил его в местные слухи о приехавшем новом начальнике, и по здешним оценкам выходило, что человек он очень даже понимающий. Но это еще не значит, что ко мне относятся с доверием, думал Юя, не иначе как они заключили, что я размазня и приспособленец, юнец зеленый из зоны А, которым вертеть легко. Он обозлился. Распорядился, чтоб вместо Кисибэ его сопровождал кто-нибудь другой, однако новый сопровождающий, совсем молодой парень, держался весьма приятельски, и Юя, заметив это, просто рассвирепел.

Отчет он разорвал. В течение трех дней, до тех пор, пока не пришло распоряжение возвращаться, он больше никуда не выходил и с головой погрузился в работу: писал и снова рвал, убирал из текста острые моменты, делая документ удобоваримым для своего шефа.

На шестой день сразу после полудня Юя миновал оба пропускных пункта, оставив позади зону В. Он не забыл слова Кисибэ – неважно, знаешь ты реальное положение вещей или нет, – но лично для него существовало только одно, во что следовало свято верить: он – человек зоны А.

– Это я, господин начальник.

– А-а, что ж, поездка пошла тебе на пользу! Завтра отдыхай хорошенько.

– Слушаюсь, господин начальник.

В кабинете за время его отсутствия скопилась уйма бумаг. Он велел секретарше разобрать их по степени важности, а сам занялся наиболее срочным: просмотрел списки жителей северного района, лишавшихся препарата, и заверил их своей подписью. После чего распорядился соединить его по телефону с нижним миром, с подземным отделом хранения. Особой необходимости в том не было, просто хотелось услышать голос Якэмунэ. За окном надвигались сумерки.

– ...Да что вы говорите?!

– Да-да, – ответил его бывший непосредственный начальник. – Якэмунэ ушел от нас. Вчера.

– Его ушли?

– Ну что вы! Он бросил нам напоследок – с каким местом прощаюсь! – и ушел. Вроде как ноты его раскупили – ноты, в смысле музыку. Будто бы он сонату для фортепьяно написал, да что-то не верится. Как-то не слышно ничего про композитора Якэмунэ...

Купить сонату могла не обязательно музыкальная фирма, это могло быть и частное лицо, например, Мива Мотоко.

– Так он теперь дома?

– К сожалению, я не в курсе, – голос чрезвычайно вежлив.

Разъединившись, Юя переключился на внешнюю связь и принялся дозваниваться Тосикагэ домой. Прослушав гудков двадцать, положил трубку. Раз его не разоблачили и не выгнали, значит, он где-то в зоне А. Исчезнуть, ничего не сказав, – вообще-то, так близкие друзья не поступают. Но избавиться от зародившегося в душе беспокойства не получалось. Может, Мива в курсе? Он позвонил домой.

– Это Мива?

– У вас к ней дело?

– О, как романтично! Что это с тобой? Голос какой-то низкий, я подумал – Мива. Рэйко, ты что, нездорова?

– Ты где?

– Если со скоростью звука – в тридцати секундах от тебя. Ну, давай: «С благополучным возвращением в зону А!»

– Приезжай быстро!

– Так я уже приехал.

– Прошу тебя, прошу, ты...

– Что-то случилось?

– Ты любишь меня?

– Люблю.

– Тогда лети домой быстрее звука...

Могу ли я забыть тебя – когда-нибудь иль где-нибудь!.. Легонько обнимая вышедшую навстречу Рэйко, Юя прикинул, что скорость звука он превысил раз в сорок.

– Ты плохо выглядишь. Температуры вроде нет... В чем дело, что происходит?

Немного придя в себя, он огляделся вокруг и заметил, что интерьер комнаты полностью обновлен. Цвет потолка, лампы и светильники, мебель, ковер... Скинув пиджак, Юя уселся на новую софу. Очень непривычно.

– Как-то не ощущаешь себя дома. Вот уж не замечал за тобой дизайнерских наклонностей.

– Это тут ни при чем.

– Что Мива?

– А почему ты так беспокоишься о прислуге?

– Просто... Но в конце концов, что случилось? Что произошло? И почему ты нервничаешь?

Рэйко, не отвечая, взяла его пиджак и выдернула из внутреннего кармана серебристую коробочку с 5U. Некоторое время она внимательно ее разглядывала, потом вдруг открыла. Пиджак тряпкой упал к ее ногам.

– Рэйко?!!

Серебристая коробочка выпала из ее рук. Капсулы рассыпались по полу.

– Да ты что! – Юя сорвался с кушетки и бросился подбирать лекарство. – Что ты вытворяешь!!! Болеть хочешь – дело твое, меня-то зачем впутывать!

Он собрал в коробочку шесть капсул. Заметил у ног Рэйко еще одну и потянулся за ней. Но Рэйко была проворнее. Пригнувшийся к полу Юя увидел перед глазами ее пальцы с коротко остриженными ногтями – рука моментально сжала капсулу. Они встретились глазами. Гнев улетучился мгновенно. Крепко сжав губы, Рэйко плакала.

– Что ж это творится! Я ведь чуть не украла твой 5U... Словно какой-нибудь презренный человек-В!

Последняя капсула благополучно заняла свое место в коробочке. Щелчок крышки – и словно по сигналу Рэйко разрыдалась в голос.

Сгорел, сгорел 5U, препарат SFX 5U улетел с дымом!.. Вот что разобрал он во всхлипываниях Рэйко, пока баюкал ее, держа в объятиях, как ребенка. Я самый-самый главный 5U на свете, тебе меня не проглотить, бормотал про себя Юя, переиначивая слова из какой-то детской книжки. Кстати, а что это за сказка? Какое-то старинное предание, не японское.

– Сигарета была незатушена. Вчера днем, одиннадцать капсул принесла. Только на минуточку на второй этаж поднялась... Мива как раз из магазина пришла. Дом-то цел, а капсулы, капсулы мои...

Рэйко перестала всхлипывать. Юя легко читал ее мысли: ну вот, все и обошлось, муж что-нибудь сделает, как-никак директор подразделения, в Корпорации распределения 5U служит... Расплакалась, потому что напряжение отпустило, ну точно ребенок... Вот только ситуация не так проста, как тебе, милая, кажется.

Вчера днем и вечером, а потом сегодня утром и днем ее выручила препаратом Мива. Три штуки – это еще не край. Но четыре... Миве придется одну добывать нелегально.

Автомат срабатывает, если компьютерная система учета определяет, что на руках у покупателя меньше трех капсул. Заключение делается на основании предыдущих записей, сколько в наличии реально – значения не имеет. Даже если три штуки утрачены в силу каких-то особых обстоятельств. То есть человек не может купить новую дозу, пока не использует отведенное ему количество. Правда, иногда возникало неудобство, с утра первым делом приходилось отправляться за препаратом, но все же приобрести его при этой системе можно. Короче, три капсулы – это резерв.

Юя занялся подсчетами. Из своего резерва одну – Миве, две – Рэйко. Она сможет выкупить свои после-завтра утром, значит, как ни крути, на завтра не хватает двух – дневной и вечерней. Что делать?

Как ни ломай голову, это уже опасно. 5U отпускает бесстрастный невозмутимый компьютер, к нему не подлижешься, его не запугаешь. Плохо, что Рэйко неверно себя повела. Огонь был незначительный, и она не сообщила в пожарное управление, а потому нет официального документа, удостоверяющего, что препарат сгорел; следовательно, она не может подать прошение об экстренном выделении дозы. Сказалась, верно, ее детская натура: понадеялась на мужа да на отдел распределения, а если точнее – переоценила отношение к нему Китами.

Упрекать ее – мол, с огнем следовало быть поаккуратнее и лекарство нечего на столе бросать, надо сразу убирать на место – не имело смысла. Юя сжал Рэйко в объятиях и глубоко вздохнул.

– Ну, давай-ка, пока прими капсулу и спать.

Рэйко покорно кивнула.

– Любишь меня?

– Люблю.

– И без желудка?

Обычная ее фраза, всерьез она не верила, что желудок у нее может сбежать, и этот вопрос – не более чем проверка на преданность. Он ответил со всей убежденностью:

– Люблю. Все в порядке, не удерет твой желудок.

Проглотив капсулу и снотворное, Рэйко легла в постель. Подействовал, скорее всего, 5U – возбуждение прошло. Дождавшись, пока она уснет, Юя вышел из спальни.

Он никак не мог взять в толк, где же Мива? Рэйко ничего о ней не сказала. Когда не застаешь человека в привычное время в привычном месте, становится тревожно, однако, если поразмыслить хорошенько, почему же его так задевает отсутствие прислуги? Юя сообразил: он ищет Тосикагэ. У Тосикагэ нет желудка – значит, ему не нужен 5U. Следовательно, его доза решит все проблемы! – выстроилось у него в голове, и он мысленно издал крик радости.

Юя слетел по ступенькам вниз и тут вдруг увидел Миву. Фартука на ней не было.

– Хозяин...

Он жестом остановил ее и схватился за телефон.

– ...у нас госпожа...

– Я в курсе. – Долгие гудки в трубке. Черт, ну никогда не бывает, чтобы, когда кто-то тебе позарез нужен, твой спаситель оказался на месте! Он положил трубку и обратился к Миве: не знает ли она что-нибудь о Тосикагэ?

– Я его тоже разыскиваю. Даже домой к нему ездила. И нигде его нет. – Мива всплеснула руками. – Словно сбежал от меня, и никаких следов... Но как замечательно, что вы вернулись! Я так растерялась... Неровен час, с хозяйкой бы что случилось! Это я виновата, простите.

– Твоей вины тут нет. Извини, поволноваться заставили. Может, выпьешь?

– Спасибо. Будете ужинать?

Отбивную, возникло у него в голове. Зажаренную дочерна отбивную из 5U.

– Аппетита нет.

Мива надела фартук и исчезла.

Одному в комнате было не по себе. С бутылкой виски в руке Юя направился за ней в кухню, где тут же получил задание открыть консервы с моллюсками. Мива порезала зелень, швырнула в кастрюльку, потомила в сакэ. Потом приняла от Юи банку, добавила в кастрюлю ее содержимое, попробовала, подлила мирин [64]64
   Мирин  – сладкое сакэ, используемое в кулинарии.


[Закрыть],сыпанула соли и приглушила огонь.

– Белое вино охлаждено.

– Я виски буду. А ты – что хочешь.

– Ну и я, как вы. Мне двойной. Осуждаете?

– Можешь хоть четыре двойных проглотить, ничуть не удивлюсь. Представляю, что ты сейчас должна чувствовать.

Сели в столовой, выпили в полном молчании. Мива принялась вздыхать, Юя ворчал. В мыслях у обоих было одно – Тосикагэ. Юя по пути в туалет еще раз попробовал ему дозвониться, но опять не услышал ничего, кроме гудков.

– Не иначе как от какой-нибудь красотки оторваться не может, – лицо Мивы порозовело. – Ну так это ж не повод службу бросать и от меня сбегать, правда, хозяин? Знаете, плесните-ка мне еще.

– Смотри, до дома не доберешься.

– А то вам небезразлично? Пустили бы здесь пожить! Вечерами совсем тоскливо стало. Чего ради каждый день туда-сюда мотаться... Я вам этого 5U законным образом годовую дозу отдам. И себя отдам, и вообще все! – Она сдернула с указательного пальца левой руки кольцо и швырнула его на пол. – Обманщик! – Ткнулась головой в сложенные на столе руки, зарыдала. Протянула стакан: – Еще!

– Тосикагэ не обманщик.

Мива подняла голову:

– Почему?

– Выпить-то он любитель. Да не может. – Эх, не надо бы говорить! Но было уже поздно. – У него желудка нет.

Мива выпрямилась, почему-то привстала и снова тяжело плюхнулась на стул. Она была совершенно пьяна, и Юя повел ее в гостевую. Там он для начала положил ее на пол, откинул покрывало, после чего, скорбя о собственной пояснице, поднял ее на руки, пристроил на кровати, прикрыл одеялом, пожелал спокойной ночи и ушел, затворив за собой дверь.

Снова сидя в столовой за бутылкой, Юя мучился мыслью: а вдруг Тосикагэ уже нет в зоне А? Ведь до того, как Мива отключилась, он звонил ему еще, но впустую.

Он выпил 5U. Потом сходил в гостевую, кое-как впихнул капсулу в бесчувственную Миву и свалился без сил на софу в общей комнате.

Юя проснулся рано утром от головной боли и кошмаров.

– Завтрак готов, – услышал он, продолжая валяться. Чуть приоткрыв глаза, он увидел Миву, которая убирала в свою большую сумку сложенный фартук. – Сегодня ведь выходной. Извините за вчерашнее.

– Ерунда.

Юя вспомнил, что вчера выдал тайну приятеля, и попытался по ее виду угадать, помнит ли она об этом, но ее лицо было таким же бесстрастным, как обычно, разве что глаза немного покраснели. Он молча проводил ее взглядом, и вдруг у него возникло ощущение, что в этот дом она уже не вернется.

Юя потряс головой, как бы желая избавиться от этой мысли, поднялся, на кухне отжал в стакан томатного сока лимон и залпом осушил его.

Рэйко выглядела посвежевшей. Юя с бесстрастным видом протянул ей упаковку 5U.

Найти Тосикагэ не удалось, пришлось обращаться к шефу. Тот отреагировал именно так, как Юя и предполагал:

– Документы есть?

Были б, не пришел. Но вместо такого ответа он выложил свой козырь: те материалы, которые передал ему приятель.

– Нужно одиннадцать порций.

– Сразу это невозможно, – Китами смотрел на бумагу, которую развернул перед ним Юя. – По три в день, получаешь четыре дня подряд, годится?

Позарез на сегодня нужно две, на утро и вечер, остальные девять уже вперед – ему, Рэйко, Миве. Юя молча кивнул.

– Я могу рассчитывать, что на четвертый день получу эти документы?

– Хоть прямо сейчас, шеф... Простите меня, я никак не хотел идти на такое.

– Жалкая сделка, господин директор! Да ладно, держи.

Рассказывать Рэйко об этой сцене Юя не стал.

– Спасибо, ты... А в Китами я не ошиблась. Он человек с пониманием.

– Ага.

– Такой доброжелательный...

– Угу.

– И воспитанный.

– Это точно.

– Вот дочурка его, правда...

– Рэйко...

– Ну-у-у?

– Я люблю тебя.

Она рассмеялась. Он подхватил ее на руки, отнес в спальню. И они занялись любовью.

Юя ничуть не сожалел, что ради Рэйко выложил свой козырь.

В руках шефа бумаги утратят свою силу, и можно было предвидеть, что начальство постарается отыграться, но Юя прикинул, что, если не допускать на работе явных промахов, шеф, возможно, его не достанет. Ну а если даже придется расстаться с директорским местом, что ж, все равно Рэйко важнее, а каково ему самому в таком случае будет – вообще-то, пожалуй, жалко! – это уже другой разговор.

Два листочка бумаги, свидетельствовавшие, что ради своей дочери завотделом Китами совершил противоправные действия, Юя собирался отдать шефу, когда все будет завершено. Но шеф не поверил ему – в этом Юя убедился на следующий день, во время второго этапа «жалкой сделки». Западня была искусная. Можно назвать это подлостью, но ход был ловкий. Юя убедился, что со своим козырем он просчитался. Шеф нанес ему встречный удар.

– Жаль, что ты такими делами занимаешься...

Голос Китами заставил Юю замереть на полпути к двери. В нагрудном кармане у него лежали бумаги и только что полученные капсулы.

– Шеф, мы же договорились.

Опять затевать разговор на эту тему не хотелось.

– О чем?

– Как о чем?

– Очень, очень жаль, Канта. А я-то считал тебя серьезным человеком. Зачем же ты препарат таскаешь?

– Что-о?

– В полицию я не сообщу. Утечка информации нанесет ущерб репутации фирмы. И увольнять я тебя не стану. Но зоне А такие не нужны. Чтоб сегодня же тебя здесь не было. Откажешься – угодишь в зону D.

– Но почему?! – Юя впился глазами в спокойно сидящего за столом шефа. – Как вы можете!..

– Твои преступные действия подтвердят коллеги.

Дверь за спиной распахнулась. По бокам встали двое парней: ну, пошли!

Полицейская служба 5U.

Его запихнули в убогую комнатенку без окон. Красноватый рассеянный свет делал ее мрачной и к тому же лишенной теней. Следственное помещение, где сама атмосфера лишает душевного равновесия и нагнетает тревогу, – для Юи такое было впервые. В лифте он не взглянул на табло и теперь даже не представлял, на каком этаже находится. Он и не знал о существовании в офисе такого места для психологических пыток.

Двое сотрудников извлекли на стол содержимое его карманов. Кошелек, записная книжка, коробочка для 5U и среди всякой мелочи – те самые бумаги и три капсулы. Один молча завернул капсулы в свой носовой платок и вышел. Другой забрал себе бумаги, прочно уселся за стол и, поскольку Юя, так еще и не осознав всей серьезности ситуации, продолжал стоять столбом, приказал ему сесть.

– Ты уже не директор. Ты преступник. А этот документ – лучшее тому свидетельство.

– Глупости, – Юя неторопливо опустился на стул. – Если эти бумаги для меня так опасны, чего ради я бы таскал их с собой?

– Наговорить можно все что угодно. Давай-давай, оправдывайся. К примеру, скажи еще, что это из компьютера господина Китами.

Юя знал этого типа, как облупленного. Приятель шефа, такой на все способен. Прирожденный охотник за ведьмами.

– Выпустите меня отсюда. У вас нет права на суд. Вызывайте полицию!

– Хочется прямиком в зону D загреметь? Уж если не ценишь доброту шефа, стало быть, ты – полный кретин.

– Он сам в зону D отправится! Слышишь, я человек-А, таких из зоны А не изгоняют. Не о чем больше говорить!