Текст книги "Поверженная: роман с плохим парнем (ЛП)"
Автор книги: Таган Кейд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Конечно.
Эти глаза. Эти ноги, стиснутые вокруг меня…Я соглашусь на что угодно. Хотя, осознаю самым глубоким, тёмный уголком своей души: неважно, насколько прекрасным всё кажется сейчас – эта затея заранее обречена на провал.
– И третье – никаких больше «стен», мы полностью открыты и честны друг пред другом.
Я киваю.
– Легко.
Тренькает напоминание на её телефоне.
– Слушай, я опаздываю на урок, но с радостью встречусь с тобой под деревьями за подсобкой сегодня вечером. Как насчёт восьми?
– Лучше в десять. Тренер обычно по четвергам заваливается в один Ирландский паб, и раньше утра он точно не вернётся.
Она поднимается на цыпочках и целует меня своими пухлыми губами. Её язык дразнит, от неё пахнет цветами, и это опьяняет.
Она поспешно отстраняется, губы смыкаются, лицо – живое и красивое:
– Я...ну, увидимся позже.
Всё, что я могу – лишь смотреть ей в след, смотреть, как вызывающе покачивается её милейшая в мире задница.
Люси Мидлтон, что ты делаешь со мной?
* * *
Мы встречаемся в назначенном месте и в назначенное время. Она в джинсах и белом свитере с V-образным вырезом. Никаких стриптизёрских шпилек или соблазнительного трико. Она – просто Люси и мне это нравится. Мне нужно что-то такое простое в жизни.
Что, простое?! Кого ты смешишь, Комптон?
Но я не шутил утром. Всё время, каждую минуту я думал только о ней и практически не мог сконцентрироваться ни на игре, ни на учёбе, чудом осилил тест по статистике и желал только одного – чтобы всё скорее закончилось, и настал долгожданный момент нашей встречи.
Мы стоим совсем рядом, и больше всего я хочу обнять её, поцеловать, но межу нами снова какая-то неловкость. Мы просто смотрим друг на друга, а затем начинаем говорить в одно и тоже время, замолкаем и снова перебиваем друг друга.
– Ты первая, – предлагаю я.
– Ты опоздал.
Я чешу свою руку.
– Тренер задержал меня на тренировке.
– Помнится, ты говорил, что он собирается в паб.
– Собирается, он пошёл туда сразу после тренировки. Может, войдём?
Люси улыбается, и её лицо будто бы светится в окружающей нас темноте.
– Давай.
Единственная проблема моего жилища в том, что надо прошмыгнуть мимо окон дома тренера, чтобы туда попасть, и, хотя мы оба прекрасно знаем, что старика нет на месте, всё равно бежим, пригнувшись и глупо хихикаем, как подростки. Когда дверь моей комнаты закрывается за нами, мы дышим так, словно пробежали марафон.
– Я не знаю, что делать, – говорит Люси.
Мы смеёмся от абсурдности ситуации.
Но вот она кладёт руку на мою грудь:
– Как насчёт этого?
– Это хорошо. Отлично.
Её рука опускается на моё бедро, затем на мой член, уже твёрдый как камень.
– А сейчас?
– Ещё лучше.
Её губы раскрываются, и сладкое клубничное дыхание обволакивает меня. Так, парень, контролируй себя!
Я сжимаю её лицо в своих ладонях. Её идеально-чистая кожа, цвета слоновой кости, так сильно контрастирует с моей, сплошь покрытой чернилами а-ля «баллада депрессии».
– Ты мне нравишься, Люси. И мне кажется, что я нравлюсь тебе. Всё ведь просто?
Она вздыхает.
– Я не шутила, что совсем новичок в…этом.
– Что? – я смеюсь, – ты никогда не была с парнем?
– Ну, вообще-то…
– О, Господи, я не хотел быть настолько прямолинейным.
Она улыбается, и я ещё никогда в жизни не испытывал такого сильного облегчения.
– Я знаю, но всё равно для меня это непривычно.
– В библиотеке мне так не показалось.
Она принимается водить пальцем вниз по моей груди.
– Я так понимаю, что ты у нас не девственник.
Я качаю головой.
– Нет.
– Ну, ладно. Наверное, это хорошо, что ты опытный.
Я сжимаю в пальцах её губу, такую мягкую.
– Это не важно. Всё, что имеет значение – это ты и я, сейчас, в этот момент.
Она тянет за край моей майки и снимает её через голову, её пальцы порхают над твёрдыми холмами моих мышц, глаза блуждают по моей коже.
Моя очередь снимать её свитер. Секундой позже, туда же летит её майка. Она тянется за спину и отщёлкивает замочек на своём лифчике.
Я останавливаю её до того, как она успевает его снять.
– Ты уверена?
– В чём?
– Ты уверена, что хочешь заняться этим...чтобы твой первый парень был таким, как я?
– «Парень как ты»? Окей, я не представляла себе тебя, когда читала о сексе в «Seventeen», но да, я хочу быть с тобой. Но не с тем мачо, которым тебя привыкли видеть. Ведь в Нейте Комптоне есть что-то больше, кроме тату и тугой задницы.
Говоря это она, хихикнув, ущипнула меня за задницу.
Лифчик падает на пол между нами и её грудь именно такая, как я помню…полная, красивая, с дерзко вздёрнутыми сосками.
Я больше не могу сдерживаться! Снова тянусь к её лицу и долго целую, мой язык надавливает между её губ, с жадностью захватывая её тёплый ротик.
Она шумно вдыхает сквозь зубы, когда я целую её шею. Её руки, тем временем, пытаются расстегнуть пояс и молнию на моих штанах. Когда ей это удаётся, я проделываю то же самое, стягивая её джинсы вместе с трусиками. Запах её возбуждения достигает моих ноздрей, мой член дёргается.
– Нейт, – её шёпот такой сладкий.
Мой член выпадает из трусов. Она сжимает его в руке и тяжело дышит, пока я прижимаю его к её ноге; её пальцы неловко обхватывают основание и её неопытность только добавляет масла в огонь.
– Ты такой большой, – шепчет она мне на ухо, – он тёплый.
Чёрт, она такая милая, это просто невероятно! Её соски прижимаются к моей груди, а бёдра раскрываются настолько, чтобы моя рука могла свободно проникнуть туда. У меня замирает дыхание, когда мои пальцы движутся вдоль её «холмика». Я прижимаю их к складкам её киски и чувствую влагу, она горячая для меня.
Люси стонет, и я чувствую, как под её кожей бешено бьётся сердце, чувствую, как она трётся о мою руку, и то, с каким жаром дрочит мой член.
– Это приятно? – искренне интересуется она.
Я стараюсь сдерживаться изо всех сил:
– Обалденно.
Своей свободной рукой она подтягивает мою, застывшую между её бёдер, руку, выше и мой палец нащупывает её возбуждённый клитор.
Она дышит так тяжело, что я начинаю беспокоиться, что она вот-вот упадёт в обморок.
– Я хочу, чтобы ты был во мне, – говорит она, с отчаяньем в голосе.
– Хорошо, – отвечаю я, ведь всё моё существо жаждет того же. Да я был бы рад прожить всю жизнь в бедности, лишь бы у меня осталось воспоминание об этой ночи.
Комнату прорезает свет. Люси отпускает моего дружка так поспешно, словно только что сжимала кобру.
– Что это было?
Я прыгаю к окну и выглядываю наружу. Блядь! Это машина тренера.
– Я думал, что он сразу пойдёт к себе домой.
Люси выглядывает из-за моей спины, безуспешно пытаясь прикрыться руками.
– Он же сюда не зайдёт?! Всё же хорошо, да?
Я смотрю, как он выходит из машины. Ну, пожалуйста, пожалуйста. Он никогда ко мне не заглядывает, но именно сегодня вечером он направляется прямо к подсобке.
Люси видит волнение в моих глазах:
– Что такое?
– Быстро, спрячься за дверью.
– Ты серьёзно?!
– Да.
Она бросается к стене, а мне не хватает времени даже натянуть майку, до того, как тренер оказывается на пороге. Но, кажется, он совсем не замечает моей неловкости, или ему вообще всё равно, что я стою перед ним, в чём мать родила.
– Я тут в душ собирался, – говорю я, не двигаясь с места и не на секунду, не забывая о Люси, зажатой между стеной и дверью. Я чувствую её запах и магнитное притяжение её киски. Ну же, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, свали.
– Я не на долго. Просто подумал проведать тебя, и заодно узнать, имеешь ли ты какое-то отношение к истории с Чарльстоном.
– Извините?
Тренер улыбнулся:
– Я только что видел фотку. Не самая его удачная…и если честно, мне пофиг, но просто из любопытства…
Мой мозг отказывается работать.
– Может, ты пригласишь меня внутрь, или я так и буду стоять тут столбом?
Нет, не делай этого – взмолился мой внутренний голос.
– Да, пожалуйста, входите.
Люси недовольно кривится, как и я, когда раскрываю дверь для тренера пошире, чтобы прикрыть её. Он заходит, а я запоздало замечаю и еле-еле успеваю подобрать её трусики и лифчик и закинуть их за диван.
Пока натягиваю штаны и яро сражаюсь с ширинкой, силясь спрятать свою эрекцию, чтобы не выдать себя, как какой-то врунишка ака «хуёвый пиноккио», тренер медленно осматривает комнату.
Он оборачивается:
– Я, конечно, знаю, что вы мальчишки любите разводить беспорядок. Но Комптон! Это же твоё жилище, а не свалка!
Я должен заставить его уйти:
– Вы что-то говорили про Чарльстона?
– А ты что дверь открытой оставишь? На улице холодно, как в жопе у снеговика! Я же не могу позволить своему лучшему игроку отсиживаться на скамье запасных из-за простуды!
Блядь, да ты издеваешься? Теперь, похоже, никак не отвертеться. Всё кончено.
Моя рука опускается на дверную ручку в тот момент, когда тренер встаёт.
– Может, чего-нибудь выпьём, Комптон? У меня тут припрятано пару бутылок скотча.
Да что угодно, пускай только уматывает.
– Я – за.
Я закрываю дверь и перепрятываю Люси за диван, как только он оказывается на кухне:
– Побудь здесь.
Тренер возвращается с молниеносной скоростью с двумя высокими стаканами в одной руке и на половину пустой бутылкой янтарной жидкости в другой.
Он усаживается на диван, и я понимаю, Люси прямо за его спиной, всего в нескольких дюймах ткани и дерева.
Тренер передаёт мне стакан и наливает себе, тут же опустошая его почти полностью одним махом:
– Аххх, напиток Богов! Итак, Чарльстон. Это же был ты, не так ли, ну, не для протокола?
Я, кажется, не потел так сильно, с тех пор, как мой предыдущий опекун застукал меня с носком, полным моей кончи, свисающим с моего члена.
Тренер смеётся и наклоняет стакан к губам, опрокидывая в себя остатки скотча, а затем принимается вертеть его стакан в руках, разглядывая стекло:
– Можешь не говорить. Я знаю, что это был ты. И, так, между нами, браво! Давно пора показать этой маленькой сучке, кто здесь босс. Господь знает, он никогда меня не слушал.
– Были…смягчающие обстоятельства.
– Хорошо, но всё равно, вышло славно.
– Спасибо. Послушайте, я немного устал. Может, я залягу прямо сейчас?
Он понимает намёк…Господи, спасибо…и встаёт.
– Конечно, конечно. Отоспись хорошенько. Я ухожу.
Я провожаю его, выдыхая всей грудью, когда дверь за ним, наконец, закрывается.
Люси высовывается из-за дивана, уже в своём лифчике и трусиках:
– Почти попались. Если бы папа узнал…
– Он бы убил нас обоих, я уверен.
– Я не думаю, что смогу заняться этим здесь. Не когда тренер Смит может вломиться в любую секунду.
У меня тут же появляется идея:
– Не волнуйся. Я точно знаю, куда мы можем пойти.
Глава 9.
Люси
Тренировочный зал пуст в это время, и лишь лунный свет, льющийся через окна в крыше, даёт хоть какое-то освещение. Я не думала, что это возможно, но Нейт выглядит ещё сексуальнее в этой полутьме, здесь он будто в своей стихии.
Он подходит к стойке с мячами, подбирает один и подбрасывает его в воздух. Мяч проскакивает через кольцо, даже не касаясь его сторон.
– Как ты это делаешь?
– Дело практики.
Мы оба снова полностью одеты, и я спокойно могу задать следующий вопрос:
– Покажешь мне?
– Конечно.
Он заходит мне за спину и вкладывает мяч в мои руки, держа его вместе со мной. Я чувствую, как он возвышается надо мной, как его грудь упирается в мою спину, его тепло и твёрдость в его паху.
Он перемещает мою руку:
– Держи его там, где кончается шов. Да, здесь.
Нейт поднимает мои руки вместе с мячом:
– Держи его прямо над своей головой, одна рука поддерживает, другая – кидает. Теперь смотри на кольцо и целься.
Я пытаюсь сконцентрироваться, но татуированный Адонис, обвивший моё тело, жутко отвлекает.
Нейт отводит мяч назад и расставляет мои ноги чуть шире. Я с шумом втягиваю воздух.
– Немного присядь, и кидай мяч. Отправь его «домой».
Я толкаю мяч, и он отправляется в полёт. На секунду я уверена – он на самом деле попадёт в корзину, но мяч отскакивает от края кольца и укатывается куда-то в тень.
Нейт поворачивает меня на месте, и мы снова прижимаемся грудь к груди. Я поднимаю на него глаза.
Он улыбается.
– Для первого раза очень даже неплохо.
Я опускаю руку, прижимая свою ладонь к его ширинке:
– Я слышала, что практика рождает совершенство.
И всё, игра началась.
Наши губы смыкаются, руки обхватывают тела, одежда падает на вычищенный до блеска паркет. В углу зала в кучу свалены маты, и мы валимся на них. Руки Нейта, не останавливаясь, водят по моей голой коже, жар нарастает, дыхание замирает, и звуки наших стонов отскакивают эхом от потолка.
Вдруг кипа матов, на которых мы лежим, начинает заваливаться, пока все они не падают, складываясь как домино. Мы устремляемся вслед за ними, я оказываюсь на спине, Нейт – сверху. Его глаза мерцают в темноте.
Я чувствую запах своего возбуждения. Мои груди – гипсово-белые, по рукам бегут мурашки, соски напряжены и утыкаются в его гранитную грудь.
Мы перестаём целоваться только тогда, когда его пальцы нежно проводят по моей руке. Но он тут же сдаётся и принимается за мою шею. Мои губы раскрываются, и вырывается лёгкий вздох.
Мне тепло, даже жарко, давление разгорячённого тела Нейта заставляет тонкие ручейки пота течь между моими грудями, и всё, чего я хочу – этого его, прямо сейчас, внутри меня. Я не могу дольше игнорировать мою изнывающую от желания киску.
Его пальцы прижимаются к моему клитору и начинают поглаживать его, а потом скользят «ниже по течению», чтобы впиться в меня. Волна жара расходится от низа моего живота. Я дрожу, жажда накрывает меня с пугающей быстротой.
Он попеременно всасывает ртом мои груди, оттягивая соски, пока они не становятся острыми и твёрдыми. Мой клитор набухает под его рукой, грубые пальцы проникают внутрь меня, пока не достигают преграды. Я выгибаюсь ещё больше, ноги начинают подёргиваться в нетерпении. Это происходит. Это, наконец, происходит!
Я тянусь рукой между нами и нахожу его член. Обхватываю его вокруг основания и принимаюсь водить вверх и вниз, но останавливаюсь, когда натыкаюсь на его набухшие яйца. Его дыхание убыстряется, он испускает несколько хриплых вздохов над моей грудью.
Я скользкая, как масло, там, внизу. Его руки разводят складки моей киски в стороны, «выписывая» восьмёрки вокруг моего клитора, пока я, больше не в силах терпеть, не скатываюсь с мата навстречу ему. Винил мата прилипает к моей заднице, и всё вокруг расплывается.
– Пожалуйста, – шепчу я в его бицепс, – я хочу тебя внутри меня.
Но он дразнит меня, слезая с моего тела и погружаясь лицом в мою промежность. Нейт не медлит и не церемонится, вылизывая меня уверенно и яростно. Моё тело замирает, а потом ноги расходятся в стороны, навстречу его языку. Он жадно лижет мой клитор, раскрывая меня своими пальцами, и его рычание тонет в моей мокрой киске.
Я молю о его члене. Сейчас он нужен мне больше всего на свете. Я сжимаю его голову в своих руках, трусь промежностью о его лицо, сбивчиво и часто дыша, быстро приближаюсь к разрядке, но хочу большего. Я отталкиваю Нейта от себя. В его взгляде сквозит сталь, на губах блестит влага. Он тянется к своим джинсам и извлекает маленькую упаковку из фольги из кармана, разрывает её зубами и «одевает» своего «дружка».
– Ты уверена? – говорит он, снова накрывая моё тело своим, мои груди расплываются под его грудными мышцами.
Я дышу так тяжело, что не могу сказать ни слова. Я просто киваю, и он понимает.
Он просовывает руку между моими ногами, разводя мои нежные половые губы своими пальцами, прежде чем жаркий конец его члена утыкается в мою киску. Он замирает перед самым входом, давая мне время привыкнуть к его размеру.
Нейт обнимает моё лицо рукой и целует меня. Вкус моих собственных соков на его губах отвлекает меня от момента, когда он резко входит в меня. Моя невинность улетает в небо, вместе со вспышкой боли. Его ствол скользит глубоко внутрь моей голодной пещерки.
Я отворачиваюсь, руки стискивают винил, и мой рот раскрывается в немом крике. Но чем больше он движется, тем приятнее становятся ощущения. Его член входит всё глубже и глубже, пока я не убеждаюсь в том, что вместила его в себя целиком. Низ его живота упирается в мой пульсирующий клитор, а тонкие, курчавые волоски вокруг основания его члена путаются с пушком на моих половых губах.
Я борюсь за кислород, пока он двигается во мне. В поисках опоры хватаюсь за его плечо, мой лоб утыкается в изгиб его шеи. Его ритм все нарастает, пока толчки не начинают поднимать нас с мата.
Я вытягиваю ноги вверх, и он входит ещё глубже. Каждая частичка меня в огне и новые, доныне непознанные ощущения, перемещаются вверх и вниз по позвоночнику. Я стараюсь поспевать за его ритмом, двигаясь ему на встречу, пока он, шипя сквозь зубы, резко и быстро погружается в моё тело.
Наши тела сталкиваются в полутьме, его бёдра бьются о мои, и это так приятно, так чертовски приято, и я понимаю, какой была дурой, что так долго оттягивала этот момент.
– Пожалуйста, – слетает с моих губ, и я не могу определить что это – мольба о спасении или о пощаде, – я сейчас…
Я стискиваю его бёдра своими лодыжками, разлетаясь на кусочки, когда достигаю пика. Крышесносящий оргазм и цунами чувств захлёстывают меня, я дёргаюсь и пульсирую вокруг его члена. Его собственный оргазм не заставляет себя долго ждать. Нейт замирает и дёргается, жадно хватая ртом воздух. Меня накрывает второй оргазм, и свет перед глазами застилают чёрные пятна.
Его тело наваливается на меня. Моя киска выталкивает его член и он, мокрый и тяжёлый, утыкается в мою промежность. Пульсация внутри продолжается – догорают последние огоньки моего освобождения.
Как-то отстранённо я осознаю, что его тяжёлое дыхание на моей шее совпадает с моим, и дрожим мы всё больше не от желания, а от подступающего ночного холода.
Внезапно я понимаю, что больше не девственница. Все те ночи, что я воображала себе секс с мужчиной, с трясущейся рукой между моими ногами, всё это казалось таким запретным, недосягаемым. Но ни в один из тех безмятежных деньков я и подумать не могла, что моим первым будет такой как Нейт. Это воистину, сюрприз…и очень хороший.
Я не чувствовала никаких сомнений или жалости по поводу произошедшего. Во мне была лишь радость и какая-то наполненность – ощущения, ни с чем до этого, несравнимые.
Нейт поднимается на руках, нависая надо мной. Я удивлена, что его эрекция практически не ослабла.
– Я думала, парни становятся… «мягкими» после секса.
Он проводит рукой по моей груди, стискивая её. Желание возвращается:
– Я не какой-то обычный парень.
– Что, снова? Сейчас? – спрашиваю я, играясь с прядкой волос, упавшей ему на глаза.
Его рука снова оказывается между моих ног, но он произносит:
– Как насчёт душа?
Глава 10.
Нейт
Во втором раунде мы отстаём на шесть очков, но борьба ещё не закончилась.
Я втягиваю воздух полной грудью, проникаюсь атмосферой, пытаюсь просчитать варианты. Люси машет нам с первого ряда, рядом с ней сидит Эмбер и внезапно ситуация на поле обретает ясность.
«Ты сможешь».
Команда противника идёт в атаку с правого фланга. Я несусь по диагонали напрямик, оставляя своего прикрывающего далеко позади, провоцирую соперников на действия. А эти парни не так плохи – у них отличная защита, но я всё равно вижу в ней пробелы, визуализирую их перед собой, подстёгивая свои ноги бежать быстрее. Я тараню вторую команду головой, внося небольшую суматоху, просачиваюсь мимо центрового и его липких ручонок, намереваясь забросить мяч в прыжке. Тощий пацан с бритой головой возникает рядом со мной. В нём полных семь футов или больше, а его руки размером с теннисную ракетку. Прыгнув, я запоздало оборачиваюсь и замечаю Тайсона у третьей линии, он уже кинул мяч, а в следующий момент меня припечатывает к земле «человек – телеграфный столб».
Я падаю на паркет, но тут же, переворачиваюсь на спину. Тайсон забросил трёхочковый! Этот бросок просто идеален. То, что доктор прописал! Даже Чарльстон выглядит довольным. К четвёртому раунду мы вырываемся на десять очков, но не позволяем себе расслабиться ни на секунду. Когда, наконец, звучит сигнал к отбою, «Дом Котов» просто ревёт от восторга. Ни один человек не остаётся сидеть на своём месте: все скачут, свистят.
Мои товарищи по команде хлопают друг друга по спине, дают «пять». И в первый раз до меня доходит, что такое быть частью команды. Это братство, где мяч – наш Бог, а зал – наша церковь. Я подхожу к Люси и заключаю её в крепкие объятия. Её совсем не волнует, что я потный, как рождественская индюшка, только что вытащенная из духовки. Она сжимает мои руки; её глаза – цвета морской волны – глядят на меня, от неё исходит уверенная, не виданная до этого притягательность и сексуальность.
Моя рука соскальзывает на её задницу. Я обхватываю рукой одно полушарие и сжимаю, пока вдруг не вспоминаю, где мы находимся.
– Уединитесь, голубки. – Эмбер указывает в сторону. – Слава Богам, декан занят членами совета и не видит, что творит его дочь.
Я отхожу немного назад:
– Точно.
– Ты был великолепен, – Люси вся так и светится, – но тебе надо тоже подбирать мячи из-под корзины. Тони в одиночку не справляется.
Я смеюсь:
– Кто-то умер и сделал тебя тренером?
– Я просто желаю успеха своему мужчине. Разве это преступление?
– Твоему мужчине?
Она смотрит мимо меня, на своего отца, всё ещё занятого разговорами:
– Да, моему. У тебя с этим проблемы?
– Никаких, мадам.
Она касается ладонью лёгкой щетины на моём подбородке, проводит большим пальцем по нижней губе. Я люблю то, как она на меня смотрит, будто единственное, что сдерживает её сейчас от того, чтобы сорвать с меня одежду, это всего лишь пятнадцать тысяч человек вокруг нас.
– Я думал, ты хочешь сохранить наши отношения в секрете.
– Я тоже много чего думала.
Она просто убивает меня этим своим поведением в манере сексуальной кошечки. Я провожу рукой по её шее, по горячей коже, что скрывается под волосами.
Люси поднимается на цыпочки, чтобы прошептать мне что-то на ухо. Это опасно и рискованно, но, по всей видимости, ей всё равно. Она ведёт себя безрассудно. Эмбер глядит на неё с неодобрением.
– Я хочу отпраздновать. Своди меня куда-нибудь.
– Куда?
– Куда угодно. Я жажду тебя внутри меня. Снова.
Мой член напрягается от её слов, и лёгкие шорты не сильно это скрывают.
Краем глаза я замечаю, что к нам направляется тренер. Он выглядит таким счастливым, будто только что выиграл в Лэрри О’Браян.
Идеи вращаются у меня в голове с бешеной скоростью.
– Хорошо, пойдём.
Выходя, я замечаю парня, пристально смотрящего на нас из толпы. Он приставляет палец к виску на манер пистолета и изображает губами звук выстрела, когда нажимает на воображаемый курок. Но я слишком счастлив, чтобы париться по этому поводу.
* * *
Я сбрасываю чехол, и Люси с шумом втягивает воздух.
– Мотоцикл?! Я должна была догадаться. Это будет байкерский бар? Секс на бильярдном столе? Мне этого следует ожидать?
Я передаю ей шлем:
– Если ты правильно разыграешь свои карты.
Она оглядывает байк, руки упёрты в бока:
– Что это за мотоцикл?
– Triumph Bonneville, 1972 года. Настоящее ретро. Вилли оставил его мне.
– Кто?
– Мой последний опекун.
– Щедрый парень.
– Да, он был таким.
– Прости, я не хотела…
Я отмахиваюсь.
– Не беспокойся.
Она смотрит на шлем такими обалделыми глазами, будто бы это метеорит:
– И как надевать эту штуку?
Я помогаю ей надеть шлем, его стенки давят ей на щёки, делая её личико ещё милее. Она усаживается позади меня, ноги стискивают мои бёдра. Боже, она меня так до инфаркта доведёт!
Я завожу байк, и мы выезжаем из кампуса на шоссе. Вскоре Мэнниг исчезает в пыли, и зелень постепенно заменяют камни и песок.
Я смотрю в зеркало заднего вида и впервые замечаю в отражении кого-то кроме себя. Глаза Люси широко раскрыты, её волосы цвета мёда блестят на солнце и струятся у неё за спиной. Я не могу не спросить себя – как мне так повезло? Что я такого сделал, чтобы заслужить её? Что-то здесь явно не так. Наша связь кажется такой хрупкой, словно малейшее колебание может всё разрушить.
Так происходит всегда. В итоге, всё вокруг меня превращается в полный пиздец.
Мне вдруг становится интересно – возбуждает ли её эта поездка: вибрации от мотоцикла греют участок между её ног, её киска прижата к моей спине. Она крепко держится за меня, а её руки сцеплены вокруг моей талии. Я могу к этому привыкнуть. Действительно могу.
Я смотрю на спидометр и понимаю, что вдвое или втрое превышаю разрешённый лимит. Ветер раздувает мою куртку, холодный ночной воздух обжигает, Люси прижимается ко мне, словно коала.
Немного сбрасываю скорость, но, увы, слишком поздно.
В заднее стекло я вижу, как голубые и красные мигающие огни появляются со стороны боковой дороги, и патрульная машина начинает нагонять нас.
Я смотрю назад. Люси отрицательно качает головой, но я не могу попасться. Поворачиваю переключатель скоростей и пригибаюсь ниже. Гонки с полицией – это последнее, на что я сегодня рассчитывал.
Мотор мотоцикла ревёт под нами. Пейзаж пролетает мимо с такой бешеной скоростью, что мир вокруг превращается в пёструю кашу. Люси ещё теснее прижимается к моей спине, наверное, боясь, что её попросту сдует с мотоцикла.
Звук сирены становится громче.
Блять!
Но это не первая моя ночь на дорогах. Я сверяюсь с дорожными знаками и быстро соображаю, что нужно делать.
Когда я резко сворачиваю на просёлочную дорогу, меня на миг оглушает крик Люси. Мы ударяемся о кочку и на несколько томительных секунд, будто бы становимся невесомыми и отрываемся от мотоцикла, а потом байк тяжело приземляется на землю в облаке пыли. Я снова кручу ручку переключения скоростей, и мы уносимся вдаль. Вижу, как мимо съезда проезжает патрульная машина, не успев вовремя затормозить. Это не самая популярная дорога. Да, чёрт возьми, это вообще не похоже на дорогу. Она попеременно извивается то направо, то влево. Я изо всех сил стараюсь удержать нас в вертикальном положении, но дорожка очень узкая. Скоро сирена становится тише, и свет фар растворяется вдали. Через минуту погони уже совсем не видно.
Я сворачиваю в поле, огибаю несколько плешивых кустов и разброшенных масляных баков, выключаю мотор и фары, и мы погружаемся в темноту. Я поворачиваюсь к Люси и предупреждающе прижимаю указательный палец к стеклу шлема у своего рта.
Удостоверившись, что всё чисто, мы снимаем шлемы.
Она тяжело дышит:
– Почему ты не остановился?
– Это бы плохо закончилось, особенно учитывая, что у меня нет прав.
– Нейт!
Я снова слышу сирены, сначала в отдалении, но звук стремительно становился всё громче.
– Ложись!
Я прижимаю Люси к земле позади мотоцикла, чувствую бешеный ритм её сердца рядом со мной. Патрульная машина медленно проезжает мимо, но не замечает нас, мы хорошо спрятались. Мы наблюдаем, как она едет дальше, разворачивается, заехав на край дороги, и устремляется обратно к шоссе, затем огни сужаются до размеров точек, а потом и полностью исчезают.
Люси выглядит испуганной.
– Мы почти попались.
– Как ты себя чувствуешь?
– Я не знаю, – отвечает она тихо, – я чувствую себя…живой, наверное.
– И похотливой?
Она смеётся.
– Можно и так сказать…
Я оглядываю окружение. Кто знает, кто здесь бродит. Не самое романтичное место в округе. Отдаю своей девочке её шлем и уверено говорю:
– Поехали. Мы почти на месте.
Глава 11.
Люси
Проходят еще минут тридцать, и мы оказываемся непонятно где. Местность настолько дикая, что там легко напороться на группу «выживальщиков».
Чувство паники снова охватывает меня, когда мы полностью съезжаем с дороги и двигаемся вниз по грязной тропе. Надеюсь, в конце пути не будет заброшенного дома, как в фильмах ужаса. Мне всегда не по себе, когда я долго нахожусь на свежем воздухе.
К моему удивлению, заросли кустарника по обе стороны тропы, ведут к огромному, подковообразному каньону, с правой стороны которого в воздух разлетаются брызги от водопада. Ветер путает мои волосы точно так же, как и Нейт, который помогает мне избавиться от шлема.
Держась за руки, мы подходим к краю.
– Ты не боишься высоты? – интересуется Нейт.
– Я не маленькая девочка, какой ты меня себе воображаешь, Нейт Комптон.
– Нет? Конечно, ты просто провела меня с этой коллекцией Диснея и красной лентой в волосах.
Я тянусь, чтобы проверить, что ленточка все еще там.
– Она мой – талисман. Она у меня еще с тех пор, как я была ребенком.
– Как любимый плед?
– В некотором смысле. У тебя есть такая вещь?
– Будучи дерзким парнем, – начинает он, и его лицо искажается от попыток сдержать улыбку. – Как и все развязные подростки, я знал одного чувака, Бобби, который отмотал срок, ему я обязан всеми моим «росписям» на теле. Я весь день проводил, толкая штангу и попивая моторное масло. Мои завтраки состояли исключительно из разрушенных надежд и скрытого отвращения к власти.
Я и правда не знала его с этой стороны, стороны шутника. Мне она нравится.
Я снова смотрю на каньон, река тянется через него словно серебряная нить. Издалека облака напоминают соцветья цветной капусты, которые вдруг озаряются молнией, темная масса внезапно нависает над горизонтом.
Приближается шторм.
– Как ты нашел это место?
– Google.
Я закатила глаза.
– Нет, ты должен был сказать, что-то вроде – «это место, куда я приходил еще ребенком, и мой пра-пра-дедушка жил вон там возле реки».
Как только я договорила, я поняла, что тема семьи, вероятно, была его больным местом.
Он молчит, его взгляд блуждает по каньону, ветер поднимает его футболку как раз достаточно, чтобы обнажить накаченные мышцы живота. Мышцы, которые были над тобой прошлой ночью. Нейт “Король Комптон” над тобой – и внутри тебя. Я стараюсь вернуть разговор в прежнее русло.
– Как долго ты был в той приемной семье, в плохой?
Нейт поворачивается.
– Слишком долго, – отвечает он уклончиво. – Что насчет тебя? Сколько лет тебе было, когда ты попала в «систему»?
– Мне было совсем немного, может быть, четыре года. Папа-декан, не любит говорить об этом. Говорит, что это было не очень хорошее место.
– Немногие из них хороши. Ты ничего не помнишь об этом, о других детях?
– Только отрывки, ничего хорошего. Я полагаю, моя история не сильно отличается от твоей ситуации. Сколько тебе было лет, когда ты попал в «систему»?
Он мрачно кивает, его рука в моей руке становится напряженной.
– Семь. И врагу бы такого не пожелал.
– Но, я думаю, что ты со всем справился, ведь так? – я делаю шаг назад, чтобы хорошенько разглядеть красавчика по имени Нейт Комптон. – Я имею в виду, посмотри на себя.
– Как я уже сказал, мои бицепсы сформированы из разбитых надежд.
– А твои глаза? Из чего они?
Он притягивает меня за талию к себе. Его голубые глаза в свете луны были цвета стали.
– В основном, из самомнения. Может быть, капля или две чувства несправедливости.
– Ты такой забавный.
