Текст книги "Забыть обиды"

Автор книги: Сьюзен Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Сьюзен Мейер
Забыть обиды

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Грейс Райт стояла у лестницы, спиралью уходящей вверх. На ней было платье подружки невесты. Бледно-голубой цвет ткани эффектно оттенял фиалковые глаза молодой женщины и подчеркивал черноту ее густых волос. Грейс улыбалась через силу, и с каждой минутой улыбка давалась ей все труднее.

Меж тем Мэдисон Делани Келли, невеста Райана Келли, бросила гостям свой букетик. Он поплыл по воздуху прямиком к Грейс. Та посторонилась. Стоявшая рядом младшая сестра невесты сделала отчаянную попытку поймать букет, но промахнулась, невольно толкнув его в руки Грейс.

Все обступили ее с поздравлениями, радуясь удаче девушки. Грейс только улыбалась и молча кивала.

Верная примета – быть ей следующей в роли невесты. Вот только сейчас это никак невозможно.

Совсем недавно Грейс стало известно кое-что. И теперь, вместо того чтобы радоваться со всеми такому важному событию в жизни брата, она оставалась в стороне. Грейс досадовала на саму себя. Строго говоря, Райан Келли не был ей родным братом. Но Грейс, ее старший брат Кэл и Райан вместе выросли на ранчо Ангуса Макфарланда. И для Грейс Райан был как родной. И вот теперь недавние известия так расстроили Грейс, что она не могла ни о чем думать. Ей лишь хотелось поскорее домой.

– Ну что, Грейс, похоже, ты на очереди, – весело заметил подошедший Райан; он обнял ее за плечи с нежностью любящего брата.

Невеста Райана, Мэдисон, красовалась в причудливом, щедро украшенном платье. Райан, напротив, выбрал для себя и своих дружков строгий черный смокинг. Наряжаться ему было ни к чему. Он и так выглядел красавцем – со светло-каштановыми волосами и пронзительно-голубыми глазами.

Грейс вовсе не хотела отравлять Райану праздник своими личными неурядицами. Она улыбнулась.

– Похоже, так.

– Только не делай вид, будто ты не рада. – Старший брат Кэл присоединился к ним. На нем, как и на Райане, был черный смокинг. Обычно взъерошенные, песочного оттенка волосы лежали аккуратно, волосок к волоску. В голубых глазах Кэла заплясал озорной огонек – ему доставляло удовольствие поддразнивать сестренку. – Тебе давно уже пора замуж. Я это вижу по твоим глазам, когда ты смотришь на одного консультанта по инвестициям. – Говоря так, Кэл глянул в сторону Макса Дэвэро. Грейс едва не разрыдалась. Удача шла к ней в руки, как тот букет, который она только что поймала. Ей выпало счастье познакомиться с мужчиной, прекрасным во всех отношениях. Но вот беда: ничего у нее не выходит.

Райан бросил взгляд на часы.

– Ну, мне пора. Пойду поищу, куда запропастилась моя невестушка.

Грейс потянулась на цыпочках чмокнуть брата в щеку.

– Сладкого вам медового месяца. И будьте счастливы.

– Непременно. – Райан сжал ее руку. Он ушел, и Кэл вздохнул с облегчением.

– И любите же вы двое иногда разводить сантименты.

– Ну да, ты-то у нас парень-кремень – и слезинки не проронил на торжественной церемонии, – парировала Грейс. Она взяла брата под руку, и они медленно пошли к стеклянным дверям, ведущим прямо в сад.

– Во всяком случае, я не был похож на тебя, поймавшую букет: вот-вот плюнешь на него и зашвырнешь куда подальше.

Грейс состроила рожицу.

– А что, очень заметно было?

– Скажем так, ты совсем сбила с толку Красавчика.

– Перестань называть его Красавчиком. У него есть имя – Макс.

– Макс, Красавчик… Я же вижу, ты без ума от этого парня, закончившего Гарвард. Только и мечтаешь, как бы познакомиться с ним поближе и выскочить замуж. Не стоит так уж расстраиваться из-за какого-то букета. И зачем ты оборвала лепестки у роз?

Грейс глянула себе под ноги. Она и не заметила, как поотрывала один за другим лепестки у всех роз и они отмечали теперь их путь. Грейс подняла голову. Слегка сощурив глаза на солнце, она посмотрела на брата в упор.

– Ладно, сдаюсь. Да, Макс мне нравится. И очень. Я бы не прочь перевести наше деловое общение на более личное. И даже кое-что предприняла для этого. То, о чем и думать не думала долгие десять лет.

– Да ну, – удивился Кэл. – Тогда он и впрямь особенный. Что же ты такое предприняла?

– Я решила получить свидетельство о разводе, вернее, копию.

Лицо Кэла вытянулось от изумления.

– Свидетельство о чем?.. О разводе?

– Ну, я только начала. Прежде нужно получить подлинник свидетельства.

– Грейс, о чем ты? Ты же никогда не была замужем. – Кэл перешел на шепот.

Она посмотрела на ощипанный букет.

– А вот и была.

– Что? Как? – Схватив Грейс за запястье, Кэл увлек ее в гущу деревьев.

– Помнишь, у Ангуса впервые случился сердечный приступ?

– Как вчера. Мне тогда пришлось самому позаботиться о том, чтобы отвезти его в больницу. Дома, кроме меня, никого не было. Райан болтался где-то, ты осталась ночевать у подруги…

Грейс медленно покачала головой.

Кэл раскрыл рот в изумлении, он ушам своим не верил. И хотя с тех пор прошло десять лет, он вдруг вспомнил:

– На следующий день ты приехала домой не с родителями Джули Крамер. Ты приехала с…

Грейс прикрыла ему рот ладонью.

– Тише. Даже имени его не произноси. Он пропал на следующий день после нашей свадьбы. С тех пор я его не видела. Мне пришлось несладко, но я справилась с собой. Все, чего я теперь желаю, так это развода. Ты понял?

– Невероятно, – произнес Кэл, когда Грейс убрала ладонь с его губ. – И что ты будешь делать?

– Я наняла детектива, чтобы разыскать его. Он снова в Техасе. Живет в городишке под названием Тернер.

– Ты уже звонила ему?

– Нет. Хочу туда съездить.

– Грейс, зря ты это затеяла.

– А по мне, так отличная идея. – Но голос ее звучал невесело.

– Не надо. Не делай того, о чем потом пожалеешь.

– Пожалею? – выдохнула она возмущенно. – Я пожалела о том, что вышла замуж за человека, бросившего меня в самую трудную минуту. Я сидела в больнице, с ума сходила от страха за Ангуса, боялась, что он не переживет операцию. А Ник тем временем бросил мне записочку в почтовый ящик. Мол, он решил, что мы поторопились, что мы еще слишком молоды, но мне не о чем беспокоиться, так как он возьмет хлопоты по разводу на себя. – Грейс остановилась, переводя дух. – Я прекрасно представляла себе, на что мы идем, клянясь друг другу в верности на всю жизнь. Да, видно, он не представлял. Я и не помышляла о разводе. Он сам так захотел.

– Я понимаю твою досаду, – попробовал Кэл успокоить ее. – Но то, что ты задумала, не самое лучшее и…

– Ничего я к нему не чувствую, и не надо никаких объяснений. Мне нужен развод, обещанный им в той записке, и нужен сейчас! – Грейс снова глянула в ту сторону, где стояли Макс с Ангусом. – Я могла бы поручить это дело одному из юристов Ангуса. Но, думаю, получится быстрее, если мы с Ником встретимся, подпишем бумаги и исполним всякие другие формальности. Потому-то я и отправляюсь в Тернер. И дело не в оскорбленных чувствах.

– Хорошо. Раз ты настроена столь решительно, я еду с тобой.

– Нет, я уезжаю завтра. А вас с Ангусом ждут дела в Хьюстоне.

– Эти дела займут недели две, – заметил уязвленный Кэл. – Можно подумать, ты нарочно все так подстроила.

– Подстроила. – Грейс запустила пальцы в гриву темных волос, ниспадавших до плеч. – Ангус ничего не знает о моем замужестве.

– Ты, я вижу, вообще никому ничего не сказала.

– Так поможешь мне? Задержи его в Хьюстоне, не дай ему броситься на поиски, если он вдруг узнает.

Кэл тяжело вздохнул.

– Задержу.

– Кэл, я серьезно. Не хочу, чтобы он волновался. Клянусь тебе, едва только свидетельство окажется у меня на руках, я тут же вернусь. И все ему расскажу. А пока не хочу, чтобы он прознал о чем-то.

Теперь уже Кэл оглянулся на Ангуса. И улыбнулся.

– А забавно будет, если Ангус кликнет в погоню за Ником техасских рейнджеров. А то еще и не такое отчебучит.

Грейс возмутилась:

– Ограничься он одними рейнджерами, я бы не беспокоилась. Но мы оба знаем, что, раз уж Ангус за что взялся, он на полпути не остановится.

Грейс сидела в закусочной, допивая кофе. Перед ней лежала дорожная карта, на которой она прочертила желтую линию до едва заметного пятнышка, означавшего городишко Тернер. Она должна добраться туда засветло.

Выйдя из закусочной, Грейс направилась к блестящей красной спортивной машине. Уже усевшись за руль, Грейс глубоко вздохнула. Господи, да она нервничает! В восемнадцать Грейс влюбилась без памяти в Ника Спинелли. Он был таким задорным, вспыльчивым, задиристым. Она восхищалась им. Но самым ярким воспоминанием о Нике осталась их единственная ночь, ночь, в которую они стали мужем и женой. Мысленным взором она все еще видела его твердое, мускулистое тело. Чувствовала его прикосновения. Слышала биение его сердца…

Грейс сунула ключ в замок зажигания. Мотор заурчал, и машина отъехала от закусочной. Подобные мысли до хорошего не доведут, думала Грейс. Съезжая по проселочной дороге к шоссе, она пыталась представить, как бы они жили, не уйди он тогда. Она уж точно не закончила бы университет. И не было бы у нее своего дела. Да и Ангус, Кэл и Райан едва ли стали бы так ей близки.

А еще она не была бы так глубоко одинока… Грейс стиснула руль. Да с чего это вдруг она взяла, что они с Ником жили бы счастливо? Парень удрал при первых трудностях. Если бы не сердечный приступ у Ангуса, они уехали бы в Калифорнию. Что и говорить, они по горло нахлебались бы всяких семейных проблем. Грейс не сомневалась, что раз Ник так поступил, то рано или поздно все равно бы бросил ее. И она осталась бы одна, как сейчас. Счастья у нее не прибавилось бы.

Грейс тяжко вздохнула. Поначалу все вокруг напоминало о Нике, в конце каждой недели она с надеждой прислушивалась к шагам на лестнице, моля, чтобы он вернулся. Но то время прошло. Она стала старше и мудрее, научилась трезво судить о прошлых ошибках. Грейс не могла не признать, что в побеге Ника не было ничего удивительного. Это она предложила ему пожениться. Он не заговаривал с ней о браке. И ни разу не сказал ей слова любви.

Взрослая, умная женщина двадцати восьми лет могла теперь оглянуться назад, на ту восемнадцатилетнюю девчонку, влюбившуюся по уши, и разглядеть правду. Ник не любил ее. Но не это сейчас важно. Он так и не подал тогда на развод. Грейс ведь не просила его, он сам вызвался. И ничего не сделал, и теперь она вынуждена встречаться с ним вновь. Он опять вмешивается в ее жизнь…

Три года отчаянных усилий потребовалось ей, чтобы пережить боль разлуки. Даже через семь лет она чувствовала, что могла бы простить и снова полюбить. И теперь, когда она готова начать все сначала, этот брак, давно переставший быть браком, мешает ее счастью. Грейс даже мысли не могла допустить, чтобы встречаться с Максом, будучи замужней.

Через час Грейс свернула к очередной придорожной закусочной. Ей хотелось передохнуть. До Тернера оставалось меньше получаса езды. Грейс не желала предстать перед Ником раздраженной и недовольной. Он должен убедиться, что жизнь ее удалась. Что она сильная, способная и независимая. Ей нужно будет завоевать его доверие и расположение, чтобы развестись без проблем. Получить развод и… домой!

Грейс заглушила двигатель, потянулась за сумочкой, но не обнаружила ее – увлекшись картой, она оставила сумочку в последней закусочной. Из пепельницы в машине она выгребла всю мелочь. Набралось на стакан газированной воды. За неимением расчески Грейс причесалась, запустив в волосы пальцы. Ну а помада ей не нужна. А то Ник, еще чего доброго, вообразит, будто она готовилась к встрече с ним.

Грейс купила стакан газировки и вернулась в машину. На пассажирском сиденье лежал конверт из плотной коричневой бумаги. Молодая женщина мысленно поблагодарила Бога, что не положила его в сумочку, как хотела сделать вначале. Деньги ей кто-нибудь вышлет, а вот свидетельство о браке… Не видать ей тогда и развода.

Грейс выехала с парковочной площадки, покрытой гравием. И тут заметила, что накрапывает дождь. Все небо заволокли темные тучи; ветер начал крепчать. Грейс поняла: надвигается ураган. Она еще раз сверилась с картой. До городка оставалось минут десять-пятнадцать езды. Ураган долго не продлится, она была уверена.

И она решила рискнуть. Подумав, что пройдет проливной дождь, обычный для осеннего времени, она все-таки вырулила на шоссе.

Небо тем временем все темнело и темнело. И внезапно будто разверзлось. Шквальный порыв ветра мотнул машину вправо. Колеса наскочили на придорожный бордюр. Грейс яростно крутанула руль. Последнее, что она запомнила, – это стремительно несущееся на нее дерево.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Моя – кто?

Ник Спинелли так и сел в мягкое кожаное кресло, стоявшее в спальне его жилища, укрытого в техасских горах. Он судорожно сжимал в руке телефонную трубку. Ветер, поутихший после урагана, задувал через распахнутые стеклянные двери. Посвежело; комната наполнилась запахом влажной после дождя земли.

– У меня нет… – Он чуть было не обмолвился «жены», но тут же осекся. Если Ник что и ценил, так это спокойствие в личной жизни. Не годится так сразу выкладывать все о себе. Даже если ответ очевиден. Нет, жены у него нет…

И все же… есть.

Моля Бога о том, чтобы это оказалось недоразумением, Ник в волнении провел рукой по лицу.

– Мою жену зовут Грейс, – уже спокойно ответил он; голос его даже не дрогнул, ничем не выдал бешено стучащего сердца. – Моя жена, Грейс Райт Спинелли… она у вас?

Служащая клиники ответила утвердительно. Ник откинулся на спинку дивана. Грейс.Они не виделись десять лет. А теперь она не только в Десяти минутах езды от его дома, но и попала в автокатастрофу. Одному Богу известно, что с ней произошло.

– Так она у вас в клинике? Хорошо. Я буду с минуты на минуту.

Ник не стал даже переодеваться. Как был, в джинсах и рубашке, сунул ноги в поношенные спортивные туфли и выскочил к своему «джимми» [1]1
  «Джимми» – автомобиль компании «Дженерал моторс».


[Закрыть]. Не прошло и десяти минут, как он подъезжал к медицинскому центру. Из-за урагана, короткого, но свирепого, трудно было найти место для стоянки. Припарковавшись кое-как, Ник выскочил из машины и помчался к дверям центра.

– Я Ник Спинелли. Мне звонили, сказали, что у вас моя жена, – выпалил Ник приветливой женщине за стойкой приемной. Женщина была высокой, около шести футов [2]2
  Шесть футов примерно равны 180 см.


[Закрыть], в ее темных волосах уже проглядывала седина.

Она несколько раз ударила по клавишам компьютера и взглянула на Ника поверх очков.

– Палата двести десятая.

– Так ее положили? – Худшие предположения Ника сбывались.

Женщина снова посмотрела на монитор. И нахмурилась.

– Вам лучше поговорить с мистером Ринджером, врачом. Он должен быть на втором этаже, в сестринской.

Ник благодарно кивнул женщине и побежал по лестнице на второй этаж. Он не думал о том, какие новости ожидают его. Не думал, почему его сердце колотится от страха. Он просто бежал.

Женщина в приемной оказалась права – врач находился в сестринской.

– Ник Спинелли, – представился Ник и протянул врачу руку. – Вы наблюдаете мою жену?

– Да, мистер Спинелли. Я доктор Ринджер. – Врач жестом пригласил Ника в маленькую комнатку рядом с сестринской. – Ваша жена попала в автокатастрофу. Ушибы, синяки и сотрясение мозга.

У Ника отлегло от сердца. Могло быть и хуже.

– Значит, ничего серьезного?

– В общем да, – не слишком уверенно произнес доктор и нервно провел рукой по коротко стриженным волосам. – Синяки и ссадины заживут через несколько дней. – Ринджер говорил, тщательно подбирая слова. – Но сотрясение вызвало потерю памяти. Мы считаем, что она временна. Но кто знает, насколько «временной» она окажется.

С минуту Ник смотрел на врача. Но наконец самообладание вернулось к нему. Узнав, что ничего страшного с Грейс не случилось, он вновь обрел ясность мысли. Конечно, в потере памяти ничего хорошего нет, но это все объясняло. Теперь понятно, почему Грейс не сказала, что, хотя она и замужем за Ником, они не живут вместе вот уже десять лет. И понятно, почему она не попросила позвонить кому-нибудь еще, к примеру Ангусу Макфарланду или брату Кэлу. А вместо этого разрешила позвонить ему, Нику.

К сожалению, не находилось объяснения другим, не менее важным вопросам. Как стало известно, что он, Ник Спинелли, ее муж? И что действительно любопытно: как ее занесло в их городишко?

Ник едва удерживался, чтобы не изменить своему обыкновению и не расспросить врача. Но прикусил язык. Он поселился в Тернере не так давно, да и дом его стоял в лесной чаще. Никто и не удивится, если вдруг узнает, что у него есть жена. Гораздо хуже будет, если узнают, что они расстались друг с другом на второй же день их супружеской жизни. По городку поползут слухи.

– Я могу увидеть ее?

Итак, он встретится с ней. Ник уже знал, как поступить. В целях сохранения личного спокойствия он не мог объяснить, что фактически они давно уже не муж и жена. Более того, ему придется сделать вид, будто он любящий муж. Хотя… она попала в беду, а он… он и в самом деле ее муж. Нику вдруг страстно захотелось заботиться о ней, такой беспомощной. Во всяком случае, побыть с ней до приезда Ангуса он обязан.

– Что ж, – вздохнул доктор Ринджер. – Думаю, вам не стоит говорить ничего такого, что может расстроить ее. Не давите на нее, пытаясь помочь вспомнить. Мы уже сделали все необходимые анализы. Думаю, память вернется к ней естественным путем. Через несколько дней, а может, через неделю-другую, но вернется. Если же будете принуждать ее, она только разволнуется, и процесс выздоровления может затянуться.

– Понял, – ответил Ник.

– Учтите, она будет снова и снова спрашивать вас об одном и том же. Придется набраться терпения. Будьте внимательны к ней в эти дни.

– Теперь я могу увидеть ее?

Доктор Ринджер улыбнулся:

– Теперь можете.

Когда они вошли, Грейс крепко спала. Ее роскошные волосы разметались по подушке. Глаза были закрыты, и Ник не знал, изменился ли их необычный фиалковый цвет. Но полоска света, пробивавшегося через приоткрытую дверь, легла на ее лицо.

Ника захлестнули чувства, в которых он даже не смел себе признаться. В волнении он прошептал:

– Я думал, больные с сотрясением мозга не должны спать.

– Глупости. Сон отличное лекарство. Он пойдет ей на пользу.

Не в силах удержаться, Ник коснулся ее руки. И почувствовал, какая она гладкая и теплая. Воспоминания нахлынули на него. Он провел по ее пальцам, ладони, запястью… и понял, что судьба преподнесла ему подарок. Он ведь и не надеялся больше увидеть Грейс. И вот снова может коснуться ее. Это как чудо.

– Мы подержим ее у себя еще несколько дней, понаблюдаем за ней, – сказал доктор Ринджер.

Ник согласно кивнул. Он все не мог оторвать взгляда от Грейс и даже не обернулся на слова доктора.

Тот понимающе улыбнулся. Он пошел было к двери, но вдруг обернулся.

– Знаете, при ней не нашли карточки, удостоверяющей личность. Ни сумочки, ни кошелька… Если бы не свидетельство о вашем с ней браке, лежавшее на переднем сиденье машины, мы бы и вас не нашли. Я рад, что бригада «Скорой помощи» заметила его.

Не сводя взгляда с Грейс, Ник кивнул.

– Да, я тоже рад. – Он недоумевал, с чего бы это Грейс оказалась в окрестностях Тернера, да еще со свидетельством о браке.

Ник дождался, когда врач выйдет из палаты, и придвинул стул поближе к кровати. Усевшись, стал ждать, вглядываясь в нежные черты лица Грейс – аккуратный вздернутый носик, полные губы и изящный подбородок. Последние десять лет оказались благосклонны к ее красоте. Грейс стала еще краше. Скоро она проснется. А когда откроет свои прекрасные фиалковые глаза, у него захватит дух от их красоты.

Решив, что не стоит подвергаться такому искушению, Ник отошел от кровати.

Странное чувство испытывал он. Какую-то неловкость. И в то же время неожиданное счастье. Ник понятия не имел, как быть дальше. Он, конечно же, не хотел бы оказаться рядом с Грейс, когда она все вспомнит. У них было прошлое, с которым невозможно примириться. Ник вернулся к ее кровати. Он решил, что правильнее всего будет позвонить Ангусу Макфарланду. Доктор Ринджер сказал, что при ней не нашли удостоверения личности. Значит, Ангус ничего не знает об аварии.

Ник взял телефон со столика рядом с кроватью, по справочной узнал номер ранчо Ангуса и набрал его. Ник все делал быстро, не задумываясь о возможных последствиях. Конечно, ему немного не по себе оттого, что придется говорить со вспыльчивым старым шотландцем. Тот еще призовет его к ответу за то, что его дочь осталась без мужа на следующий же день после свадьбы. Но выбора нет. Можно было бы попросить служащую в приемной поговорить с Ангусом. Но не станет же он объяснять постороннему человеку, почему не может позвонить своему тестю сам.

В трубке раздалось несколько гудков и наконец ответил мужской голос. Незнакомец представился домоуправляющим семьи Макфарланд. Он сообщил Нику, что мистер Макфарланд улетел в Хьюстон на две недели. Ник спросил, дома ли Кэл. Управляющий ответил, что старший брат Грейс тоже в Хьюстоне.

Ник повесил трубку. Почему-то ему не хотелось передавать что-либо Ангусу через управляющего. Еще напутает чего. Нельзя как снег на голову обрушить на Ангуса весть о том, что Грейс попала в автокатастрофу. Прежде нужно успокоить его, сказать, что с ней все в порядке. Если Ангус не услышит спокойного, уверенного голоса Ника, с ним может случиться еще один сердечный приступ. В какой-то мере Ник чувствовал себя виноватым и в первом. И потому не хотел стать причиной второго.

Не зная, что делать, Ник в раздумье сел на стул. Он взял руку Грейс. Две недели. С одной стороны, целая вечность, с другой – миг. Может, не так уж и плохо будет посидеть какое-то время с ней. В конце концов, она-то его не помнит. Значит, не будет знать, как он с ней обошелся. Его страшила не возможность ужасной сцены гнева – он заслужил, поделом ему. Ник боялся, что Грейс потребует объяснений. А их-то у него и не было. По крайней мере вразумительных. Хорошо бы она не вспоминала ничего до приезда Ангуса и Кэла.

Но с другой стороны…

А если Грейс так ничего и не вспомнит? Он свободен от работы до середины ноября, а это полтора месяца. Ник мог бы ухаживать за Грейс недели две до приезда Ангуса и Кэла. Но вопрос в том, хочет ли он. Ему удалось вычеркнуть ее из памяти, а это было нелегко. Но, оставив Грейс, Ник предупредил самую серьезную ошибку в их жизни.

Ник взглянул на матовую кожу Грейс, ее темные волосы, полные губы, даже во сне слегка приоткрытые. Нет, и думать не стоит о том, чтобы начать все сызнова. Для него она в прошлом. Его жизнь изменилась. Он не хочет бередить старые раны, они наконец-то затянулись за последние пять лет.

На следующий день после того, как Ник и Грейс поженились, они вернулись в Кроссроудз-Крик и узнали, что у приемного отца Грейс, Ангуса, сердечный приступ. Ник отпустил Грейс в больницу одну, чтобы не создавать сложностей своим присутствием. Грейс уехала, а он пошел домой собрать вещи для поездки в Калифорнию, намеченной на следующее утро. Подходя к дому, он услышал, как пьяный отец орет на мать. Ник по своему опыту уже знал, что если не вмешаться, то отец от крика перейдет к рукоприкладству. И Ник бросился в дом.

В тот самый миг, когда он мчался на помощь матери, его мозг пронзила ужасная мысль. Ник представил себе такое, от чего ему стало не по себе.

Все то время, пока он учился в старших классах и встречался с Грейс, Нику удавалось держать свою жизнь в тайне от нее. Но он женился на ней и тем самым ввел в свою семью… и в свои проблемы. Страх захлестнул Ника. Вступить в его семью означало столкнуться с неприятностями. Затем страх сменился стыдом. Что подумала бы Грейс, узнай она, как он жил? Что подумала бы, узнай, что он работал не для того, чтобы сорить деньгами направо и налево, а чтобы платить по счетам семьи? Что поняла бы, став свидетельницей пьяной ругани его отца? Ведь в жилах Ника течет та же кровь, что и у Джейка Спинелли.

Нику не требовалось долгих раздумий, чтобы понять: он не может подвергать Грейс опасности. Как не может и сгорать от стыда, когда девушка, которую он любит, узнает об их семейной беде. Ник решил, что такая жизнь не для нее. Он написал ей записку, вскочил на мотоцикл и навсегда покинул Кроссроудз-Крик.

Отец Ника отдал Богу душу через неделю после того, как его сын закончил колледж. Ник забрал мать и нашел ей квартиру неподалеку от ее родственников в Далласе. Сам он в Кроссроудз-Крик не вернулся.

Ник смотрел на блестящие ресницы девушки. Разве может он покинуть ее сейчас?

Грейс пробудилась ото сна с пульсирующей головной болью. Она знала, что причиной тому было сотрясение, полученное ею в автокатастрофе. И еще знала, как ее зовут. Все это она слышала от медицинского персонала клиники. В остальном ее мозг был совершенно чист. Чист и пуст. Она не помнила даже, когда родилась. Грейс медленно и осторожно открыла глаза и увидела молодого мужчину, крепко спавшего на стуле у ее кровати. Непослушные завитки темных волос обрамляли его мужественное лицо. Упрямый подбородок, красиво очерченный, чувственный рот. Хотя глаза его и были закрыты, Грейс ручалась, что они карие. Черная прядь волос упала ему на лоб.

Незнакомец вдруг открыл глаза, и некоторое время они смотрели друг на друга. Грейс утонула в его бездонных черных зрачках, желание волнами накатывало на нее. Она любит этого мужчину. Даже не зная, кто он, Грейс чувствовала, что любит. Их соединяло глубокое чувство. Они многое пережили вместе. И не только счастливые минуты.

Наконец незнакомец произнес:

– Привет, Грейс.

– Привет. – Грейс в волнении сглотнула. Видя ее очевидный испуг, он улыбнулся.

– Если выражение твоего лица не изменится, я, пожалуй, поверю врачу. Ты и вправду ничего не помнишь.

Грейс печально покачала головой.

– Я не знаю вас.

– Кажется, я должен подсказать тебе.

Она согласно кивнула.

На этот раз волнение охватило его. Он медленно начал:

– Я твой муж. – Затем подождал. – Ник Спинелли.

От Грейс не укрылось, что он внимательно наблюдает за ее реакцией. И она почувствовала, что была права в своих догадках, когда они не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Не все у них гладко.

Когда она очнулась в реанимационной палате, врач сообщил ей, что мужу уже позвонили. Грейс вспомнила, как на мгновение страх пронзил ее точно нож. Вот и сейчас она испугалась, правда не так сильно, как тогда. К тому же теперь ей нестерпимо захотелось обнять его, прижаться и не отпускать. Грейс не понимала себя, своих противоречивых чувств. В них было не больше смысла, чем в диком, до головокружения, восторге, охватившем ее, когда она поняла, что этот несказанно красивый мужчина – ее муж. Грейс едва удерживалась, чтобы не рассмеяться от счастья.

Ник вернул ее с небес на землю:

– Доктор Ринджер рассказал тебе, что ты попала в аварию?

Грейс кивнула.

– Я так и думал. Он сказал, что ты получила сотрясение мозга. И еще сказал, что в таких случаях потеря памяти явление нормальное.

Грейс откинулась на подушку. Ник Спинелли показался ей вполне нормальным человеком. А раз так, то и она, очевидно, такая же. Не грабительница банков, не девица легкого поведения, не домохозяйка, изнывающая в несчастном браке.

– И как давно мы вместе?

– Представь себе, десять лет. – Ник усмехнулся.

– Я представлю себе все, – со смешком ответила Грейс. – Можешь сказать мне сейчас что угодно, и тебе это сойдет с рук. Так что, если хочешь в чем-то оправдаться, пользуйся.

– Никаких оправданий. – Ник поднялся со стула поправить ей подушку. И решил сменить тему. – Может, позвать медсестру? Тебе ничего не нужно? Давно уже никто не заглядывал проведать тебя.

– Откуда ты знаешь? Ты же спал. Когда я открыла глаза, ты спал как убитый. Пройди здесь целый оркестр с литаврами, ты бы и ухом не повел. – Грейс тяжко вздохнула. – Наверное, надо все же позвать сестру, спросить, можно ли мне таблетку аспирина. Голова просто раскалывается.

Ник сразу засуетился. Нащупав звонок, что висел рядом с ее кроватью, он попытался ухватить его, но дважды уронил. Во второй раз звонок упал ей в руки. Ник подхватил его и нечаянно скользнул ладонью по груди Грейс. На миг у него перехватило дыхание, но он сделал вид, что ничего не произошло. Нажал на кнопку звонка, отпустил и быстро ретировался к окну. Раздвинув жалюзи, стал смотреть на улицу. Грейс задумчиво глядела на него. Причина его беспокойства понятна – ведь она попала в аварию, потеряла память. Но почему муж вдруг отпрянул, едва лишь коснулся ее?

– Расскажи, как мы живем, – попросила Грейс.

Улыбнувшись натянутой улыбкой, Ник обернулся к ней.

– А что ты хотела бы узнать?

Вот оно, снова. В ней говорил не страх, вроде испытанного прошлой ночью, а некая смутная догадка. То же самое она почувствовала, едва они встретились друг с другом взглядами.

Ей стало не по себе. Она спросила:

– Кем я работаю?

– Ты бухгалтер, – не задумываясь выпалил Ник.

Он вспомнил, что Грейс собиралась избрать эту специальность. Ему впервые пришла в голову мысль, что он еще намучается. Дело, как оказалось, не только в том, чтобы быть с Грейс заботливым и внимательным в течение двух недель. Он решил играть роль ее мужа, а это уже довольно серьезно. Во-первых, он ничего не знает о ее жизни. Во-вторых, он никак не поможет ей восстановить память: все, что он ни скажет, будет либо догадкой, либо выдумкой. Все, кроме их совместного прошлого. Вспоминать которое у него не было ни малейшего желания.

– Где мы живем?

Ну, это просто.

– В пригороде Тернера. Десять минут езды отсюда.

– А какой у нас дом? Красивый?

– Чудесный, – не солгал Ник. – Бревенчатый. И стоит в горах. Наш ближайший сосед – медведь. – Смех Грейс послужил Нику наградой. – Дом трехэтажный; два этажа соединены между собой деревянной лестницей и напоминают по виду большую букву Z. В доме раздвижные стеклянные двери: утром они впускают солнечный свет, а днем – легкий ветерок.

– Как заманчиво! У меня есть родственники?

– А как же! – воскликнул Ник. – У тебя есть брат Кэл. Родители твои умерли, когда ты была еще совсем маленькая. Тебя удочерил один человек, его зовут Ангус Макфарланд. Он большой, шумный старикан и очень, очень богат.

– Неужто? – Грейс улыбнулась.

– Да. Но тебе не нужны его деньги. Ты полна решимости добиться всего в этой жизни сама.

– Это хорошо. – Грейс вздохнула с облегчением.

Ник помолчал, всматриваясь в ее лицо. Затем спросил:

– Ну как, что-нибудь вспоминаешь?

– Нет, ничего.

Вошла медсестра, и Ник снова отошел к окну. В конце концов, все идет не так уж плохо. Но на душе скребли кошки: с одной стороны, потеря памяти ему на руку, но с другой стороны… Не будет же он все время надеяться, что она ничего не вспомнит.

Медсестра дала Грейс таблетку от головной боли, измерила температуру и давление, задала несколько вопросов и удалилась.

Ник повернулся к Грейс. Она снова улыбнулась.

– Теперь, когда ты сказал, что мы женаты, я ясно вижу свидетельство о браке, оно как будто у меня перед глазами.