Текст книги "Выйти замуж за незнакомца"

Автор книги: Сьюзен Барри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Это достойно всяческого восхищения, – обронила Стэси, недовольная тем, что не смогла скрыть своего разочарования телефонным разговором. В словах Мартина не прозвучало того, чего она так ждала. Скорее всего, ее расстроило напоминание о Вере Хант, которая может снова ужинать с Мартином, – и не исключено, что наедине! Как бы там ни было, она явно не обладала стойкостью Фенеллы. Ей хотелось только одного – уйти к себе в комнату и постараться забыть злую улыбку мисс Фонтан. Поэтому, сухо пожелав ей спокойной ночи, она направилась к двери.

– О, спокойной ночи! – сказала вдогонку ей мисс Фонтан, кривя уголки своего тонкого рта. – И не расстраивайтесь до такой степени из-за мужа. Мартин обладает достаточно здравым смыслом, чтобы не перетрудиться. Как говорят, делу время, потехе час...

К концу той недели, когда собирался приехать Мартин, ехидства и шпилек мисс Фонтан значительно поубавилось. Стэси, стараясь следовать заключенному между ею и Мартином договору, произвела исчерпывающую инспекцию дома, и результаты ее деятельности не замедлили сказаться. Дверь в гостиную теперь не запиралась, и Стэси сама меняла в вазе цветы. Она опробовала пианино, получив куда большее удовольствие, чем ожидала, и теперь, пока мисс Фонтан сидела после обеда со своим вязаньем в библиотеке или раскладывала пасьянс, Стэси наполняла волшебные часы сумерек отрывками из произведений Шопена, Шуберта, Брамса, Дебюсси...

Мисс Фонтан в глубине души восторгалась ее профессиональным исполнением, но никак этого не показывала. Ей не слишком нравилось, что суровую тишину «Фонтанов», ставшую привычной для нее, теперь нарушали звуки музыки и берущие за душу аккорды, которые, казалось, прогоняли даже сумрак и тени старого дома.

Затем Стэси твердо решила превратить желтую спальню в комнату для гостей и убрать из нее все личные вещи Фенеллы. На это потребовалась немалая смелость, поскольку она опасалась гнева мисс Фонтан. Ей также пришлось преодолеть собственное предубеждение, что, избавляясь от вещей Фенеллы, бывшей здесь некогда хозяйкой, она совершает нечто кощунственное. Но она хорошо понимала – если их не убрать, то желтая спальня станет для нее чем-то вроде кошмара, и если не изменить немедленно ее интерьер, то потом она никогда на это не осмелится. Стэси попыталась спросить совета у мисс Фонтан, как поступить с теми или иными вещами, но сама мысль, что чужие оскверняющие руки могут прикоснуться к вещам ее почившей сестры, показалась мисс Фонтан просто чудовищной, и она отказалась давать какие-либо советы. Но Стэси и не думала отступать, она предложила мисс Фонтан забрать для сохранности вещи Фенеллы, и все, кроме фотографии Мартина, та заперла в собственных секретных шкафчиках. Она сама предложила Стэси оставить эту фотографию себе, и, к ее удивлению, Стэси согласилась. В конце концов, на ней был Мартин – и намного моложе. Оставшись одна в своей комнате, Стэси взяла портрет в руки и долго-долго смотрела на него, потом осторожно убрала в шкаф. Она не хотела, чтобы Мартин знал, как ей дорога его фотография.

Итак, желтая спальня превратилась в главную гостевую комнату в доме, и Стэси взялась за свою. Первым делом она отправилась в Беомстер на автобусе – поскольку машины у них не имелось, а местный автобус ходил несколько раз в день – и в мебельном салоне выбрала несколько вещей, чтобы заменить ими старые у себя в комнате. Кровать под балдахином она решила оставить, так как она оказалась удобной и ее украшала красивая резьба, но Стэси поменяла ткань на балдахине, сменила покрывало и повесила другие шторы на окна, купила новый ковер взамен протертого старого. Огромный уродливый шкаф уступил место приглянувшемуся Стэси изящному комоду из орехового дерева. Она была крайне осторожна в своих расходах и не тратила больше, чем считала необходимым для своего скромного комфорта. И когда все новые вещи были доставлены и расставлены по своим местам в ее комнате, она пригласила мисс Фонтан полюбоваться на перемены. Но мисс Фонтан, мельком взглянув на обновленную комнату, не выразила ни малейшего одобрения.

Новый ковер не помешал бы и в столовой, и она решила, что скажет об этом Мартину, когда он приедет; нужны и новые занавеси на глубокие окна – если он одобрит. В конце концов, если он хочет принимать здесь гостей, его дом должен выглядеть соответствующим образом, а поскольку дом так долго находился в заброшенном состоянии, то требуется, как следует поработать, чтобы он понравился и гостям, особенно таким привередливым, как Вера Хант!

Мартин приехал очень усталым, после долгой дороги из Лондона. К тому же он провел напряженные недели, и когда он устало опустился в глубокое кресло, она поспешила налить ему в стакан темный шерри – она запомнила, что он не любит сухой шерри.

Глядя на нее, он сказал:

– Нам стоит обсудить вопрос о покупке дома поближе к Лондону! Когда-нибудь мы продадим этот.

Стэси подняла на него глаза и, держа стакан с шерри в руке, придвинулась ближе. К ее радости, мисс Фонтан еще не появилась. Он вытянулся в кресле, полностью расслабляясь, и она заметила, что в уголках его рта собрались усталые складки.

– Но ты... Мне казалось, тебе нравится этот дом, – сказала она. – Иначе, зачем ты сохранял его за собой все эти годы?

– Я даже затрудняюсь ответить, – сказал он, обводя глазами комнату и отмечая про себя куда более тщательнее отполированную мебель и большую вазу с темно-красными розами на тяжелом дубовом столе. И картины, и зеркала – все просто сверкало. А рядом с его креслом стоял маленький столик с сигаретами и спичками и заботливо пододвинутой пепельницей.

Он перевел взгляд на нее и неожиданно улыбнулся.

– Ты славно потрудилась, я вижу, – сказал он. – Да и выглядишь куда лучше прежнего. Если у тебя и были схватки с Джейн, то ты выиграла первый раунд.

Тут в комнату вошла сама мисс Фонтан и слегка поклонилась ему. У зажженного после чая камина дремала растянувшаяся во всю длину Тэсса. Поэтому Джейн пришлось обойти ее, чтобы сесть в свое привычное кресло у маленького столика, на котором лежал ее мешочек с вязаньем. Обиженное выражение лица мисс Фонтан красноречиво свидетельствовало, насколько она не одобряет присутствие в доме собаки.

После обеда Стэси повела Мартина в гостиную, чтобы он и там оценил ее старания. Все в комнате выглядело безупречно, а раздвинутые занавеси на окнах впускали внутрь мягкий вечерний свет. На крышке пианино лежали ноты, а в камине горел огонь.

– Я подумала, может, ты захочешь посидеть здесь после обеда вместо библиотеки, – застенчиво сказала она, поднимая на него глаза. – Эта комната такая красивая.

– Правда?

Он осмотрелся вокруг, как бы не узнавая ее, и Стэси, чье сердце и без того было готово выпрыгнуть из груди после его приезда, заметила, как его глаза остановились на освещенном лучами вечернего солнца портрете Фенеллы. Он долго смотрел на него, пока карие капризные глаза не ответили ему дразнящим, насмешливым взглядом – или, может, это показалось Стэси. Она понимала, что это всего лишь ее разыгравшееся воображение... А впрочем, глаза могли сказать: «Теперь я тебя отпускаю, ты мне больше не нужен!» Стэси едва не задохнулась, в груди у нее все занемело от боли, она боялась даже пошевелиться. Наконец Мартин отвел взгляд от портрета и, глядя на пианино, как ни в чем не бывало сказал:

– Я вижу, кто-то недавно играл на нем. Это ты?

– Да, – кивнула она.

Он тяжело опустился в кресло.

– Тогда сыграй для меня, – попросил он. – Сыграй что-нибудь легкое и беззаботное, я не в том настроении, чтобы грустить.

Она послушно села за пианино, чувствуя, как в ее груди нарастает отчаяние, вызванное портретом Фенеллы. Ее сердце замерло от тоски – если ее портрет так действует на него, то какую же власть имела над ним эта женщина, когда была живой? Неужели он все еще тоскует по ней?

Он намеренно выбрал кресло стоящее спинкой к портрету, но Стэси казалось, что он ощущает портрет спиной. Эта мысль приводила ее в смятение. Последние лучи солнца мягким светом заливали похожее на нежный персик лицо Фенеллы, золотили ее пушистые волосы и подсвечивали ее чувственный, яркий рот. Он сидел, выпрямившись в кресле, в ожидании, когда она начнет играть, не зажигал даже сигареты, она находилась у него в руке, и он в задумчивости смотрел на нее.

Стэси начала играть быстрые мелодии из романтических оперетт, вальсы. Ничего сентиментального или наводящего грусть. По мере того, как она играла, уверенность овладевала ею, она наслаждалась прикосновениями пальцев к гладким клавишам. От волшебных звуков на ее сердце сделалось необыкновенно легко, ее темная головка в пушистых локонах откинулась назад, а хрупкие плечи распрямились. Если бы она обернулась, то увидела бы, что ее игра заворожила его; он сидел, подавшись вперед, так и не закурив сигарету, и внимательно следил за ее гибкими, легко порхавшими по клавишам пальцами с розовыми ноготками, за изящными движениями ее тонких кистей. И когда она закончила играть, до него окончательно дошло, что прекрасны не только ее пальцы, но и вся она, а подаренное им простое свадебное кольцо изящно смотрится на ее безымянном пальце. Она необыкновенно прелестна в своем прозрачном сером платье, воздушным облаком опавшем вокруг ее стула.

– Это было просто чудесно! – воскликнул он, когда тонкие пальцы Стэси упокоились на ее коленях. – Я и не подозревал, что ты такая потрясающая пианистка!

От его похвалы она жарко вспыхнула.

– Я обожаю играть, – скромно сказала она.

– Тогда я рад, что у тебя есть пианино. По крайней мере, ты можешь развлекать себя в мое отсутствие.

Он не остался надолго. Он смог пробыть только одну ночь, что делало его визит ужасно коротким. И как только он уехал, Стэси уже принялась считать дни до следующего приезда Мартина. Так, в постоянном ожидании, и пролетели первые недели ее замужней жизни. Для нее они были словно сон, от которого она пробуждалась, когда приезжал Мартин и для нее начиналась настоящая жизнь. И всякий раз, как он уезжал, она возвращалась в свой сон.

Глава 11

Так продолжалось до тех пор, пока она, наконец, не познакомилась с ближайшими соседями. Однажды, когда дни уже стали заметно короче, а воздух наполнился запахами фруктов, опавшей листвы и последних, тщательно убранных, колосьев на ближайших полях, где-то около полудня она вместе с Тэссой возвращалась с длительной прогулки и увидела припаркованную у дверей «Двора Фонтанов» машину.

Это была маленькая и изрядно подержанная машина; и сам факт ее нахождения у дверей дома удивил Стэси. Насколько она знала, мисс Фонтан не имела по соседству не только друзей, но даже хороших знакомых, поэтому их никто не навещал – ни даже викарий и его жена. Она не задумывалась над этим, хотя такое отчуждение было довольно странным.

И вот теперь, впервые за долгое время, она увидела выходящую из их дома невысокую приземистую женщину в потертом твидовом пальто и видавшей виды серой фетровой шляпке, глубоко надвинутой на седеющие волосы. Натягивая перчатки, она спускалась по ступенькам крыльца к своей машине.

Стэси вместе с прижавшейся к ее ногам Тэссой застыла у большого куста рододендрона. На ней был вязаный пуловер лимонного цвета, плотно облегавший ее стройную фигурку, и юбка в складку, удобная для гуляния в одиночестве по деревенским полям. Она не надела шляпку, и ее темные волосы растрепало ветром, а щеки раскраснелись от свежего воздуха. И сейчас она куда больше походила на ту деревенскую девушку, которая три месяца тому назад покинула Херфордшир, чем на ту, что недавно вернулась обратно.

Гостья остановилась на ступеньках и посмотрела на нее. Тэсса приветливо завиляла пушистым хвостом, как бы узнавая старую знакомую и сгорая от нетерпения поздороваться с ней. Стэси сделала несколько шагов вперед.

– Вы... должно быть, миссис Гуэлдер? – обратилась к ней незнакомка. Если она и была удивлена, то не показала виду, а ее приветливая улыбка сразу понравилась Стэси. Это была улыбка человека, обладавшего чувством юмора, а глаза, пристально изучавшие Стэси, светились добродушием. – Извините меня, что я не приехала раньше, но я была так занята, ужасно занята. Знаете, ремонт дома, эти декораторы под ногами, и Арчи – это мой муж! – со своим прогрессирующим радикулитом, да еще портрет, который я пытаюсь закончить, – я не считаю себя настоящей портретисткой, но я беру заказы, когда подворачивается случай, – в общем, куча всяких других дел...

Оборвав саму себя и внимательно глядя на Стэси, она протянула ей руку, которую та охотно пожала.

– Моя фамилия Аден – Беатрис Аден. Так вышло, что мы – ваши ближайшие соседи, хотя до нас – полмили вороньего полета!

– Так это ваш очаровательный коттедж с той стороны, прямо у церкви? – вспомнила Стэси. – Это самый чудесный дом, который я когда-либо видела. Непонятно, зачем вам тратить деньги на его ремонт, если он выглядит так замечательно!

Она часто любовалась этим домом во время прогулок и сейчас выразила свое восхищение, а миссис Аден, польщенная ее искренним восторгом, тепло улыбнулась ей.

– Ну, моя дорогая, возможно, он и выглядит таким со стороны, но время от времени к нам наведываются нежеланные гости в виде жучков, которые обожают селиться в его деревянном остове, угрожая превратить его в кучу трухи, так что приходится с этим бороться. Но я рада, что вам нравится наш скромный домик. – Она перевела взгляд на фасад «Фонтанов». – Конечно, ваш дом получше, но, если ваш муж вздумает его привести в порядок, это обойдется в целое состояние. Кстати, мисс Фонтан не сказала мне, что вас нет дома. Она сказала, что не знает, где вы.

– Вот как? О! – Стэси слегка покраснела. – Возможно, она не видела, как я ушла на прогулку...

– Возможно. Думаю, вы гуляете часто. Какая жалость, что ваш муж вынужден подолгу находиться в Лондоне, но если вы любите деревенскую жизнь, то это не так уж и страшно.

Все время, пока она говорила, она продолжала внимательно разглядывать Стэси, но Стэси это не обидело. Во взгляде миссис Аден не было ничего обидного или критичного, кроме чистого любопытства.

– Может, зайдете на минутку, миссис Аден, выпить чашечку чаю? Если бы я знала о вашем визите, то непременно осталась дома или сообщила мисс Фонтан, когда меня ждать. Откуда ей знать наверняка, когда я вернусь с прогулки? – Стэси старалась сгладить недостаток гостеприимства, проявленный мисс Фонтан по отношению к миссис Аден.

– Нет, спасибо, детка, – я действительно спешу домой. Но приходите как-нибудь навестить меня – к чаю, хорошо? И я покажу вам свой коттедж – все, что в нем стоит посмотреть.

– Спасибо, – поблагодарила ее Стэси. – Приду с удовольствием.

Когда Стэси нанесла свой первый визит в коттедж «Примула», она увидела очаровательный черно-белый дом с веселым садиком, еще раньше пленивший ее во время прогулок с Тэссой. Внутри он выглядел не менее восхитительно, чем снаружи, к тому же Адены многие годы коллекционировали предметы старины, которые как нельзя лучше вписывались в интерьер дома. Гостиная поблескивала старинной мебелью в лучах вечернего солнца, но особое внимание Стэси привлекла полированная поверхность небольшого шератоновского письменного стола. Студия миссис Аден находилась в глубине сада и напоминала просторный сарай, приспособленный для нужд художницы. Стэси увидела портрет какого-то местного должностного лица, который миссис Аден писала на заказ, и решила, что она по-настоящему талантлива, хотя пренебрежительно отзывается о своих способностях. Портрет вряд ли понравится заказчику, но изображенный человек выглядел на удивление живым.

– С вас когда-нибудь писали портрет? – поинтересовалась миссис Аден, когда им подали чай в студию, где все было залито солнечным светом, а обтянутые яркой тканью кушетки так и манили присесть. Держа в руке щипчики для сахара и слегка наклонив голову, она смотрела на свою гостью.

Стэси, одетая в зеленое платье из мягчайшей шерсти, покачала головой:

– Не могу даже представить, что кому-то захочется понапрасну тратить на меня время.

– Неужели? – усомнилась миссис Аден. – Ну, это вы так считаете.

После чая они вернулись в гостиную. Там Стэси неожиданно увидела на маленьком шкафчике со стеклянными дверцами поразившую ее фотографию. Это была фотография Дика Хатерлея, друга ее детства. Она не удержалась от восклицания, и миссис Аден изумленно посмотрела на нее:

– Вы знакомы с Диком? Вот неожиданность! Ведь он мой племянник!

– Племянник? – Стэси повернулась к ней, ее лицо выражало неподдельное изумление. – Надо же, Дик и я знаем друг друга много лет! Едва ли не большую часть нашей жизни – точнее, половину его и практически всю мою – мы жили в одной деревне! Он сейчас в Кении, и у него все хорошо. Он писал мне всего лишь несколько месяцев назад...

Она неожиданно замолчала, заметив удивленное выражение на лице хозяйки, хотя в ее глазах искрились веселые искорки.

– Вот так сюрприз! – воскликнула она. – Вы хотите сказать, что между вами было что-то вроде первой любви?

– О нет, ничего такого!

Но Стэси не смогла справиться с залившем ее щеки румянцем, и неожиданно ей в голову пришла мысль, а не собирался ли Дик... не строил ли он планы в отношении ее?.. Его последнее письмо было более взволнованным и теплым, чем прежние. Он сообщал ей, что собирается при первой возможности приехать ненадолго и хочет повидаться с ней. Он тогда не знал о смерти ее отца. Он думал, что у нее все в порядке и она занята своими привычными делами в той самой деревушке, где он оставил ее и где они провели столько счастливых часов вместе. Он не знал о ее замужестве – она так еще и не ответила на его последнее письмо.

– Ну, моя милая, – улыбнулась ей миссис Аден, – приятно узнать, что вы знакомы с моим родственником – моим дорогим племянником. Когда он вернется домой, то непременно навестит и меня, так что у вас будет возможность увидеться.

Перед тем, как Стэси собралась уходить, миссис Аден высказала ей свое восхищение Мартином.

– Он необыкновенно умный, талантливый человек, – сказала она. – Вам повезло с мужем, к тому же он – замечательный врач. Вот только жаль, что он часто оставляет вас одну. – В глубине души она подумала, что Стэси меньше всего походила на счастливую молодую жену, выглядела она до боли одинокой и юной. Молодой человек, такой, как ее племянник, думала она, куда больше подходит ей по возрасту и, возможно, по духу... И зачем только эта глупышка вышла замуж за человека, годившегося ей чуть ли не в отцы, да к тому же большую часть времени занятого работой? И у него уже была жена!.. С ней произошла какая-то трагедия, но никто толком в округе не знал какая. Об этом много шептались, и не только она, но и большинство соседей не могли понять, почему он продолжает содержать «Двор Фонтанов». И эту противную мисс Фонтан!

– Приходите к нам когда вам вздумается, – сказала она Стэси при расставании. – Мой дом так близко от «Фонтанов», что вы можете заглядывать каждый день.

Стэси от всей души поблагодарила ее. Миссис Аден провожала задумчивым взглядом удалявшуюся по садовой дорожке Стэси. Рядом с ней бежала собака, ее единственный близкий друг, в чем вдруг уверилась миссис Аден. Ведь эта ужасная мисс Фонтан может только отравлять бедной девочке жизнь.

В следующий приезд Мартина они получили приглашение в коттедж «Примула». Поскольку на этот раз он собирался пробыть пару дней, то приглашение было принято, и Стэси впервые за свою замужнюю жизнь собиралась вместе с мужем провести вечер в гостях у своих ближайших соседей.

Она чувствовала себя на седьмом небе от радости, пока одевалась к выходу. Как будет хорошо провести целый вечер рядом с Мартином вдалеке от гнетущей атмосферы «Фонтанов» и пристального взгляда мисс Фонтан, в компании милых, симпатизирующих ей новых друзей! Для нее это был настоящий праздник. Она никак не могла выбрать, что же ей надеть, так как самое дорогое и элегантное из ее платьев было черного цвета. Она сочла его слишком строгим для молодой жены, совершающей вместе с мужем свой первый выход в гости. Наконец она остановила свой выбор на нежно-сером платье из креп-жоржета с маленькой, немного пуританской кружевной косынкой. Застегнув – в качестве последнего штриха – на шее скромную нитку жемчуга, принадлежавшую некогда ее матери, – свою единственную драгоценность, не считая обручального кольца, – она спустилась в холл к Мартину. Она нашла его, как и ожидала, просто неотразимым в его вечернем смокинге. Он придирчиво оглядел ее со всех сторон.

– Очень мило! – одобрил он. – Но нам нужно подобрать тебе какое-нибудь более впечатляющее украшение для такого случая. Ожерелье тебе очень к лицу, но ты походишь на старшеклассницу.

– Это мамино, – cдавлено прошептала она.

– Вот как? – Он улыбнулся ей. – Ну, я не сомневаюсь, что твоя мама, будь она жива, была бы не против, чтобы у тебя появилось несколько собственных украшений. Ты теперь совсем взрослая, замужняя женщина. Как жаль, что я так и не сделал тебе настоящего свадебного подарка. Последнюю неделю я все время размышляю, что бы тебе подарить?

– Ничего, – поспешно ответила она. – Ты вовсе не обязан это делать... потому что...

– Потому что?.. – Он пристально смотрел на нее с высоты своего роста.

– Потому что... наша женитьба странная... не совсем обычная!

– Неужели?

Она густо покраснела.

– Но мы не станем демонстрировать это перед всем светом, верно? И чтобы никто не узнал нашу тайну, нам нужно усыпить их подозрения хотя бы кольцом, которое жених дарит невесте, когда делает ей предложение! Ты должна сказать мне, какие камни ты любишь, чтобы я мог купить его, когда вернусь в Лондон. Я не могу позволить, чтобы моя жена вызывала недоуменные взгляды. По крайней мере, она должна выглядеть не хуже других!

Может быть, он подшучивал над ней, но был прав в том, что им следует избегать недоуменных взглядов. Мужчине в его положении не к лицу, если его семейная жизнь становится поводом для пересудов в кругу соседей – да еще в деревне, где сплетни зачастую служат главным развлечением.

Она слабо проговорила:

– Хорошо.

Он помог ей надеть пальто, и поскольку до коттеджа рукой подать, они отправились пешком сквозь сгущавшиеся сумерки под тусклым сиянием звезд, сквозь пронизывающий осенний туман, который одеялом повис до самой гряды темных уэльских гор.

Когда они добрались до коттеджа, в уютной гостиной уже ярко горел камин, горьковато пахло хризантемами и сигаретным дымом, несколько гостей потягивали шерри, не приступая к обеду в ожидании припозднившейся парочки. Стэси была приятно удивлена, когда хозяйка легко дотронулась губами до ее щеки и представила остальным гостям – викарию и его жене, которая извинилась, что до сих пор так и не собралась навестить новую миссис Гуэлдер, местному доктору с женой, очевидно благоговеющему перед Мартином Гуэлдером. И, встреченная с таким искренним радушием, Стэси впервые с момента замужества ощутила необыкновенную легкость на душе и поэтому вела себя намного увереннее и естественнее, чем под пристальным взглядом мисс Фонтан. Она заранее ожидала, что ее юный вид может вызвать некоторое удивление, – доктору Гуэлдеру, наверно, более пристало жениться на блестящей и яркой женщине, такой, как Вера Хант. Побаивалась она и любопытных взглядов, поскольку здесь все знали – и может, даже в подробностях – о первом браке Мартина, о котором ей почти ничего не известно. Она постаралась избавиться от присущей ей детской застенчивости и пыталась держать себя со спокойным достоинством.

Мистер Аден, очень худой и очень веселый мужчина маленького роста, стряпчий из Беомстера, галантно ухаживал за ней – возможно, по наущению своей жены – за обедом, а когда они встали из-за стола, развлекал разговорами на разные темы. Единственным избегаемым предметом был «Двор Фонтанов», об остальных семействах, проживавших в округе, мистер Аден рассказывал поподробнее, и Стэси оценила его такт. Но, поймав ее взгляд, направленный на фотографию Дика, которая стояла на старинном шкафчике, он неожиданно засмеялся и шутливо погрозил ей пальцем.

– Ну-ну, – сказал он. – Значит, вы с Диком знаете друг друга? Какой же он скрытный малый! Но я всегда знал, что рано или поздно найдется девушка, которая пленит его сердце!

Стэси почувствовала себя очень неловко.

– О, мы с Диком просто друзья, – возразила она. – И ничего больше.

Лукаво прищурившись, он внимательно посмотрел на нее.

– Это вы так говорите, – сказал он. – Но если у Дика есть голова на плечах и пара глаз...

Глядя на нее, он подумал, что эта прелестная молодая женщина с шелковистыми темными локонами и чудесными, немного грустными глазами способна произвести впечатление на любого молодого человека. А Дик – парень достаточно впечатлительный!

– О каком молодом человеке вы тут говорите? – вмешался Мартин, подходя к ним. – Какой-нибудь бывший кавалер моей жены?

Его лицо оставалось спокойным, а в глазах светился добродушный юмор. Опустившись в кресло рядом с ними, он вопросительно посмотрел на хозяина.

– Мы говорим о моем племяннике, – пояснил мистер Аден, – вернее, о племяннике моей жены. Это его фотография. Отличный парень этот Дик Хатерлей. Пытается наладить свое дело в Африке, хотя не могу вам сказать, насколько успешно. Но он парень настойчивый – характера ему не занимать!

– Вот как? – пробормотал Мартин. Повернувшись на стуле, он внимательно посмотрел на фотографию. У молодого человека было приятное, если не красивое лицо и спокойный открытый взгляд.

– Я и Дик знакомы друг с другом с тех пор, как мне исполнилось шесть, – коротко пояснила Стэси, размышляя, следовало ли ей раньше рассказать мужу о Дике, и почему-то почувствовала себя почти виноватой. Что-то в глазах Мартина и его манере спрашивать смутило ее.

– Правда? – тихо спросил Мартин. – Ты никогда мне о нем не говорила.

– Мне это и в голову не приходило, – честно призналась Стэси.

Мистер Аден лукаво подмигнул ей.

– У нас у всех в детстве были амурные делишки, – хохотнул он, – но это быстро проходит. Помню, я безумно влюбился в одну знакомую девочку, когда мне было всего двенадцать, а к шестнадцати я уже остыл. А в двадцать я о ней ни разу не вспомнил.

– Этот молодой человек, – не слушая признаний мистера Адена, спокойно спросил Мартин, – ваш племянник... полагаю, он собирается когда-нибудь домой? Ведь он приедет повидаться с вами?

– Мы ожидаем его к Рождеству, – сообщил хозяин, радостно потирая руки.

Мартин посмотрел на Стэси.

– Тогда ты сможешь с ним увидеться, Стэси, – мягко сказал он ей, – и поболтать о старых временах!

Немного погодя он предложил возвратиться домой, хотя хозяева уговаривали их остаться на партию в бридж. Но Мартин извинился, сославшись на то, что завтра должен ехать по делам в Беомстер и придется рано вставать. Стэси сердечно поблагодарила хозяев, и миссис Аден, пожимая ей руку, сказала:

– Приходите к нам почаще. Вы не должны оставлять ее надолго одну, доктор Гуэлдер. Мы будем счастливы, если ваша жена будет навещать нас всякий раз, когда ей этого захочется.

– Это так мило с вашей стороны, – поблагодарил доктор Гуэлдер, – право же, очень мило.

На улице он взял Стэси под руку, поскольку было темно.

– Может, я вызову такси? – предложил он.

– О нет, тут же рядом... – возразила она, цепляясь за его рукав и цокая высокими каблучками вечерних туфель по гравиевой дорожке.

– Ты уверена? – спросил он. Он приветливо помахал чете Аденов, которые вышли проводить их и теперь стояли у ярко освещенной двери. – Тогда держись за меня покрепче, чтобы не оступиться, а то вывихнешь себе лодыжку или что-нибудь еще на этой ухабистой дорожке.

Глава 12

Стэси с удовольствием оперлась на руку Мартина, однако ее удивило, что за всю дорогу от дома Аденов до менее освещенных, но гораздо более внушительных «Фонтанов» он не предпринял никаких попыток завести беседу – он даже словом не обмолвился о проведенном вечере у Аденов.

Было очень темно, где-то неподалеку глухо ухала сова, и не будь рядом Мартина, Стэси – и это выросшая в деревне девушка! – чувствовала бы себя крайне неспокойно из-за воющего в деревьях ветра и пугающего безлюдья, усугубляемого тусклым сиянием холодных звезд сквозь редкие просветы в облаках. Когда они добрались до «Фонтанов», где горел лишь слабый свет в холле, Мартин ступил на тускло освещенное крыльцо и, отперев дверной замок, впустил Стэси внутрь первой, по-прежнему не проронив ни слова.

Войдя в холл, Стэси сразу же окунулась в царивший там холод. Поэтому она обрадовалась, когда Мартин зажег свет в библиотеке и они обнаружили там догоравший за решеткой камина огонь, блюдо с сандвичами и термос с кофе, предусмотрительно оставленные мисс Фонтан на столике. Может быть, о них позаботилась Ханна, искренне привязавшаяся к Стэси с того самого момента, как та появилась в доме в качестве новой госпожи.

Мартин подошел к камину и разворошил кочергой тлеющие угли, а Стэси, придвинувшись ближе, протянула руки к теплу. Он несколько секунд пристально смотрел на нее, отметив, что ее лицо немного побледнело от холода и сырости, глаза блестели от удовольствия, вызванного приятным вечером.

Заметив, как она зябко поежилась, он снял с термоса крышку и налил ей чашку кофе, который она тут же принялась прихлебывать.

– Вечер оказался довольно приятным, – нарушив молчание, заметил Мартин, – хотя, наверно, стоило поехать на машине. Но тут совсем близко и негде промочить ноги. – Он посмотрел на ее изящные серебристые туфельки, выглядывавшие из-под подола платья. – И все же хорошо, что мы решили уйти пораньше. Ведь ты не привыкла засиживаться до поздней ночи.

– Похоже, Адены тоже привыкли спать по ночам, – заметила Стэси, и по ее потеплевшим глазам он понял, что чету Аденов она уже причислила к своим друзьям. – Они такие очаровательные люди, особенно миссис Аден! А как хорошо она рисует!

– А ее племянника ты тоже находишь очаровательным?

Стэси недоуменно посмотрела на него, поскольку вопрос был задан довольно холодным тоном, а на его лице появилось несколько настороженное и обеспокоенное выражение.

– Я же говорила тебе, что с Диком мы знакомы уже много лет, – тихо ответила она, не опуская фиалковых глаз, вспыхнувший легкий румянец на ее щеках лишь усилил очарование ее облика.

– Однако до сегодняшнего вечера ты ни разу не упомянула о нем!

Стэси вдруг показалось, что она со всего маху налетела на неизвестно откуда взявшуюся стену и сразу же набила себе синяков и шишек о прочную каменную кладку.

– Верно, не упоминала, – согласилась она. – Но я не видела причины, почему я должна говорить о нем.

– Но я-то думал, что ты совершенно одинока! А тут выясняется, что у тебя есть этот молодой человек, с которым ты с детства поддерживаешь близкие отношения!