Текст книги "Таинственный незнакомец"

Автор книги: Сюзанна Макмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Моего отца никогда не было рядом с нами, – сказала она. – Я, конечно, знаю, кто он такой. И несколько раз видела его. Но он не был для меня отцом.

Она пожала плечами, стараясь отогнать охватившее ее горькое чувство.

– Его семья так и не приняла мою мать, – продолжала она. – Они были состоятельными людьми, а она была из бедной семьи. Мне кажется, женитьба на ней была с его стороны своего рода актом неподчинения. Они в то время были очень молоды.

– Что произошло дальше? – спросил Гарри.

– Он устал от неподчинения и вернулся в семью и в колледж. Мама никогда не просила у него никакой помощи, даже когда мы в ней очень нуждались. Она была слишком гордой. Правда, он никогда и не предлагал помощи. Я уже много лет ничего не слышала о нем. Моим отцом, моим настоящим отцом является Скип. Я так это понимаю. Он даже удочерил меня, так что считается моим отцом на законных основаниях.

Она вдруг смутилась из-за того, что слишком многое рассказала о своем прошлом.

– А вот здесь я вас нашла, – сказала она, меняя тему разговора и указывая место на береговой линии.

Гарри смотрел на профиль Джози, а совсем не на то место, где его вынесло волной на берег. На ее лице почти не было косметики, но оно выглядело красивым и без ее помощи. Она выглядела моложе своих лет, была хрупкой, но одновременно сильной.

Теперь он понимал, где был источник этой силы: в нелегком детстве, которое закалило ее, сделав, словно сталь, несгибаемой, но гибкой.

Ему хотелось узнать ее получше, хотелось пробиться сквозь защитный панцирь, которым она себя окружила. Необъяснимая связь между ними, которую он почувствовал раньше, стала еще сильнее.

– Мне жаль вашего отца, – сказал он. – Он не понимает, как много теряет, не зная вас.

Рокот океана, казалось, стал глуше, и он мог слышать, как учащалось тихое дыхание Джози, когда она поворачивала голову и смотрела на него. У него появилось почти непреодолимое желание поцеловать ее. Ему хотелось узнать, каковы на вкус ее губы и насколько выпуклости и впадины ее тела соответствуют его телу.

Достаточно было сделать одно движение.

Один шаг.

Только самодисциплина удерживала его от этого шага. В его жизни сейчас все находилось в самом неопределенном состоянии.

Ему надо сосредоточиться на возвращении памяти, а не отвлекаться, целуя Джози.

– Вы намерены позволить своей матери представить вас этому ветеринару из Форт-Лодердейла? – спросил он, сам себя удивив тем, что задал такой вопрос. Но он хотел получить ответ.

Джози вздрогнула.

– Нет, – сказала она. Ей было странно обсуждать свою личную жизнь с Гарри. – Меня это всегда приводит в замешательство. Мама пытается устроить мою жизнь. Сама она нашла свою настоящую любовь со Скипом, а поэтому думает, что каждый должен сделать то же самое.

– А вы так не думаете? – спросил Гарри. – Не думаете, что каждый должен найти свою настоящую любовь?

– Возможно. Но не каждого ждет такая настоящая любовь.

Говоря это, она взглянула на Гарри и почувствовала какой-то странный трепет. Чтобы отвлечься, она пошла дальше.

– Почему вы так говорите?

Она с наигранной беззаботностью пожала плечами.

– Должно быть, я становлюсь циником, – сказала она. – После двух расторгнутых помолвок это неудивительно.

– Двух?

Она видела, что удивила его.

– Все правильно. Меня дважды бросили. Думаю, что я свою квоту уже выбрала. Я перецеловала достаточно лягушек, которые так и не превратились в принцев, – небрежным тоном закончила она.

– Может быть, вы целовали не тех лягушек, – решительно заявил он.

– Так и знала, что вы это скажете, – сказала она. – Или, возможно, я плохо разбираюсь в людях, когда речь идет о мужчинах. Я импульсивна, Я влюбляюсь слишком быстро и слишком пылко, причем выбираю не тех мужчин. Я делаю ошибки. Или, вернее, я делала ошибки и была импульсивной и обычно влюблялась слишком быстро и слишком пылко. Все это в прошедшем времени. Теперь я стала гораздо более осторожной.

– Похоже, что вы слишком сильно вините во всем себя, – сказал Гарри.

Джози промолчала. Несколько минут они шли молча.

– Вы знаете, ваша мать права: вам следует почаще выходить из дома, – сказал Гарри. – Вы слишком молоды и красивы, чтобы перестать радоваться жизни из-за каких-то двух тупых кретинов, которые даже не поняли, что за бриллиант был у них в руках.

У Джози дыхание перехватило, когда она услышала эти слова Гарри.

Она глотнула комок, образовавшийся в горле. Разговор слишком быстро принимал серьезный оборот.

– Вот я и вышла из дома! – сказала она, шагая впереди Гарри. – Вот я и вышла из дома! – крикнула она, обводя руками просторы.

Когда она была с Гарри, она чувствовала прилив какой-то энергии, каких-то незнакомых чувств, которые она не умела остановить.

Едва дыша, она оглянулась на него.

– А теперь перестаньте вести себя как моя мама. Я ее очень люблю, но одной матери с меня хватает!

– Не беспокойтесь, уж меньше всего я чувствую себя вашей матерью, – сказал он у нее за спиной.

Она круто повернулась, привлеченная какой-то интонацией в его голосе, которая нашла отклик в тайном уголке ее сердца.

– Что вы хотите этим сказать?

Гарри остановился перед ней. Глаза его потемнели, во взгляде – неприкрытый голод.

Она поняла, что могла бы влюбиться в него. В два счета.

Но она уже ходила по этой дорожке, она влюблялась в неподходящего мужчину. Она не могла рисковать снова, не могла позволить, чтобы ее бросили, как только разум восторжествует над эмоциями.

Но перед соблазном, который представляло его великолепное тело, находившееся на расстоянии одного шага от нее, было слишком трудно устоять.

– Я хочу сказать, что вы очень красивы, – сказал он проникновенным, волнующим голосом, который, как она уже знача, заставлял учащенно биться ее сердце. – И сексуальны. И добросердечны. Если я не остерегусь, то могу по уши влюбиться в вас, Джози Райли.

В глазах Джози он прочел те же чувства, которые неожиданно переполнили его самого. Смущение, тревога. Надежда.

Ее сердце билось в таком же бешеном ритме, как и его сердце.

– Не говорите этого, – прошептала она. – Прошу вас, не говорите этого.

Глава 7

– Это почему же? – поинтересовался Гарри, не сводя глаз с Джози.

Лунный свет придавал интимный характер окружающей обстановке.

Они находились в нескольких дюймах друг от друга. Заметив, что ее дыхание стало прерывистым, он обрадовался, потому что сам практически совсем перестал дышать.

Ему хотелось прикоснуться к ней. Он ощущал электрические токи, пробегавшие между ними, хотя они и не касались друг друга.

Его влекло к ней. Очень.

Когда он находился рядом с Джози, странные и непонятные чувства заполняли в его душе то место, которое, как подсказывала ему интуиция, давно пустовало.

– Нельзя допускать, чтобы нас влекло друг к другу, – пробормотала она.

– Почему... – начал было он, но замолчал, поняв, в чем она только что призналась. – Значит, вас тоже тянет ко мне, а? – Лицо его помимо воли расплылось в улыбке.

У нее вспыхнули щеки, и она страдальчески застонала.

– Не будьте таким самодовольным.

– Это не самодовольство, – сказал он. – Это радость.

Гарри хотелось поцеловать ее. Он был намерен поцеловать ее. Остатки его самоконтроля, если они у него были, растворились в лунном свете.

У Джози тяжело билось сердце. Взгляд Гарри творил нечто невообразимое с ее гормонами.

Похоже, ему очень хотелось прикоснуться к ней, поцеловать ее, обладать ею. И она была готова позволить ему все это. Такой уж слабовольный она человек!

– Мы не можем это сделать, – сказала она.

– Почему же? Мы оба свободны, не связаны обязательствами ни с какими другими людьми.

– Я хочу, чтобы так все и оставалось, – сказала она. Она действительно хотела, чтобы все оставалось как есть, не так ли?

– Но это всего лишь поцелуй, Джози, – тихо сказал он.

Ее словно обдало жаром.

Всего лишь поцелуй.

Ей едва удалось побороть настоятельное желание броситься в его объятия и насладиться моментом райского блаженства, которое он предлагал. Ей хотелось уложить его прямо здесь, на пляже, и заняться с ним любовью.

Но это было бы ошибкой. Большой ошибкой. Эта их взаимная тяга друг к Другу ни к чему не приведет. Но ее тянуло к нему. Ах, как ее тянуло к нему!

– Это... отвлекает, – возразила она с некоторой запинкой. – Вы не должны отвлекаться. Вам следует все усилия направить на восстановление памяти.

– Если я вас не поцелую, это будет довольно сильно отвлекать меня, – заявил он.

– Все это из области алхимии.

Пальцы у нее дрожали, и, чтобы не было заметно дрожи, она сжала руки в кулачки.

– Мы можем и должны побороть это желание, – сказала она. – Поскольку мы живем в одной квартире, это сильно усложнило бы нашу жизнь.

Она повернулась и пошла дальше, смущенная и испуганная тем, что непрошеное томление не желало проходить. Это чувство противоречило здравому смыслу.

Гарри был неподходящим человеком, которого она встретила в неподходящий момент своей жизни.

Не успела она пройти и нескольких шагов, как Гарри нагнал ее.

– Подождите.

– Нет, – сказала она, заметив, что идет не в ту сторону, и повернула снова. Ей хотелось вернуться домой.

– Почему вы переходите к обороне, как только об этом заходит речь? – спросил он.

– Я не обороняюсь, – ответила она.

Возвращаясь в «Голубую рыбу», они не сказали больше друг другу ни слова.

Войдя в квартиру, Джози повесила свитер, а Гарри остановился посередине комнаты, наблюдая за ней.

– Нам надо поговорить, – сказала она.

– Вы хотите, чтобы я извинился за попытку поцеловать вас? – спросил он.

Он говорил очень искренне и излучал сексуальность. При одном взгляде на него у нее начинала кружиться голова.

– Нет, – ответила Джози, не зная, что и подумать.

– Вы хотите, чтобы я ушел?

– Нет! – воскликнула она. Уж в этом-то она была уверена. – Оставим эту тему, – попросила она. – Я устала.

Гарри пристально посмотрел на нее, чувствуя, что под внешним спокойствием скрывается смятение.

– Хорошо. Вам следует лечь в постель, – сказал он, чувствуя себя виноватым. Было видно, что она очень устала.

Она работала целый день и теперь имела полное право побыть в одиночестве.

Гарри тоже надо было побыть одному. Он не понимал, что происходит. Она здорово его зацепила. Все в ней его возбуждало. Но для него это было самое неподходящее время, чтобы давать волю своим чувствам. Разумнее всего было бы установить с ней более официальные отношения.

Он подошел к кушетке. Он уже видел, что кушетка коротка и его длинные ноги будут с нее свешиваться.

– Спать на кушетке вам будет действительно неудобно, – сказала Джози.

Гарри взглянул на нее. Неизвестно, куда заведет такое направление разговора. Оставались еще два варианта решения: либо позволить ей лечь на кушетке, о чем не может быть и речи, либо... спать на кровати вдвоем.

Спать на кровати вдвоем вчера, когда он был болен и находился без сознания, – это одно. Но спать вдвоем сегодня, когда он снова здоров и полон сил, тем более когда они оба признались, что их тянет друг к другу, – это совсем другое дело.

Он пытался быть благоразумным, но всему есть предел.

– Ну что ж, выгонять вас из вашей собственной постели я не намерен, – сказал он. – Я отлично устроюсь на кушетке. А вы идите на кровать.

Он подумал, что если она не поспешит и не ляжет в постель, он скончается в страшных муках. Взгляд ее темных, сонных, сексуальных глаз убивал его наповал.

Неужели она совсем не понимала, что делает с ним, когда смотрит на него таким взглядом?

– Скажите «спокойной ночи», Джози, – сказал он.

Она удалилась в ванную, закрыв за собой дверь.

Он слышал, как плещется вода, как она моет лицо, чистит зубы. Пробыв там всего несколько минут, она появилась в пушистом розовом халатике, и ему сразу же захотелось узнать, надето ли что-нибудь под ним, Он, в свою очередь, воспользовался ванной и переоделся в незатейливую белую майку, которую приобрела для него Джози. Он оставил на себе шорты.

Когда он вернулся, Джози уже лежала, закутанная простынями.

– Я приготовила для вас простыню и подушку, – сказала она, выглядывая из-под простыни, в которую была закутана по горло. Халатик теперь был аккуратно сложен в изножье кровати.

Выключив лампу, он отправился на кушетку и, согнувшись в три погибели, расположился на слишком коротком ложе.

Он все время ощущал присутствие Джози в другом конце комнаты. Пружины матраца на кровати поскрипывали, и он знал, что она не спит.

К его удивлению, несмотря на одолевавшие его мысли и неудобное ложе, он крепко заснул.

Руки. Грубые руки. Толкают его.

Падая через борт, он оглянулся назад и успел заметить остававшееся в тени лицо. Увидел злые глаза.

Глаза, которые он знал. Потом его поглотила темная пучина. Но он выплыл, а потом все плыл и плыл...

– Нет, нет! – Гарри проснулся, все еще продолжая бороться с водой, но тут же осознал в страшном смущении, что борется не с океаном, а с легкой простынкой, которую дала ему Джози.

И прикасались к нему не те руки, которые столкнули его в океан, а руки Джози, которая его успокаивала.

– Успокойтесь, Гарри, – шептала она. – Успокойтесь.

Он дрожал и обливался потом одновременно.

– Нет, – прохрипел он, рассерженный тем, что исчезли образы, которые он не успел как следует разглядеть. – Нет.

Он попытался восстановить картину в памяти, но ничего не получилось.

– Вам приснился кошмар, Гарри. Проснитесь! – Джози обняла его нежными руками.

И тут он понял, что уже не лежит на кушетке, что он каким-то образом оказался на полу, а Джози лежит на полу рядом е ним и обнимает его. Он прикасался к чему-то воздушному, шелковистому на ощупь, что было надето на ней.

– Я проснулся.

– Что это было? Вы что-нибудь вспомнили?

– Нет. Не успел, – сказал он хриплым, каким-то странным голосом. – А теперь все исчезло.

– Как жаль, как жаль!

Джози прижала его к своему соблазнительному телу. Он не смог бы сказать, когда все переменилось. Он внезапно осознал, что она обнимает его и что ее мягкая грудь прижимается к нему.

Он заметил, что страшно возбужден, и это его очень смутило.

Он еще никогда так сильно и с такой быстротой не реагировал на женщину. Он был словно бензин, в который бросили зажженную спичку.

От нее исходил такой приятный аромат – свежий и сексуальный. Он хотел ее.

Видит Бог, он очень хотел ее.

Он внимательно посмотрел на нее. Интересно, что думает Джози?

Не испугает ли он ее, раскрыв всю глубину своего страстного желания?

Она вздохнула, чуть изменила положение в его объятиях и подняла к нему в темноте свое личико. Он изо всех сил старался контролировать свои эмоции, но голова у него кружилась.

Он почувствовал, что исходящее от нее женское тепло затягивает его все глубже и глубже.

Прошептав ее имя, он прижался губами к ее шее, к уху, к горлу. Она не оттолкнула его, а лишь издала низкий стон.

Требуя чего-то.

Кровь взыграла в его жилах. Он знал, просто знал, что никогда еще не хотел обладать женщиной так сильно, как хотел обладать Джози.

И когда их губы наконец слились в поцелуе, это было также естественно, как сделать следующий вдох.

Джози настолько забылась, что не понимала, что происходит, а знала лишь, что не сопротивляется и не имеет ни малейшего желания сопротивляться. Все ее тело стало горячим и влажным. Когда Гарри прикасался губами к ее губам, ее губы трепетали. Ей казалось, что в тишине квартиры она слышит неистовое биение сердца Гарри. Или это билось ее сердце?

Он издал еле слышный гортанный звук, и его язык, горячий и нетерпеливый, оказался у нее во рту. Она прижалась к нему, отвечая на его ласки. Уже знакомое томление где-то внутри усилилось.

Она дрожа обняла его за шею. Она еще никогда прежде не испытывала страсти, тем более такой неистовой.

Его рука нежно обхватила ее грудь сквозь ткань сорочки. Она не была готова к таким ощущениям, но услышала собственные тихие стоны. Это желание было сильнее, чем все, что она когда-либо испытывала.

Оставив ее губы, он проделал поцелуями дорожку вниз по ее горлу, пока не оказался между грудями. Она откинулась назад, открывая ему доступ. Он запустил руки под ее сорочку и, лаская, превратил чувствительные холмики в твердые пики.

– О, Гарри, Гарри! – еле переводя дыхание, лепетала она. – Пожалуйста...

Ему почудилось отчаяние в ее голосе, и, собрав последние силы, он заставил себя остановиться.

Может быть, она не знает, что делает, не сознает того, что должно было произойти?

Он чувствовал, что, несмотря на свои прошлые отношения с мужчинами, она была неопытна. Он замер и виновато убрал руки с ее груди. Разве мог он вот так воспользоваться ее неопытностью?

Несмотря на физическую боль, он оторвался от нее. В лунном свете, проникающем сквозь шторы, он увидел страсть и смятение в ее глазах.

Джози почувствовала себя так, словно ее облили ледяной водой. Что она делает? Уж не сошла ли она с ума?

Еще секунда – и она бы занялась любовью с Гарри!

Ее привели в полное замешательство вышедшие из повиновения физические эмоции. Она должна была успокоить его – и только. Но судя по всему, ее предательское подсознательное желание только и ждало случая, чтобы она оказалась в объятиях Гарри.

Она ужасно расстроилась. Что он теперь о ней подумает? Она еще никогда в жизни не реагировала на мужчину так беззаветно и так быстро. Придется теперь что-то придумывать, чтобы выкрутиться из этой ситуации. Надо как можно скорее снова воздвигнуть барьеры, чтобы ничего подобного не могло повториться.

– Ну что ж, этого следовало ожидать, – сказала она. Голос ее дрожал, хотя она пыталась успокоиться. – Нам обоим хотелось узнать, что будет, если мы поцелуемся. Теперь мы удовлетворили наше любопытство.

– Джози...

– Я не хочу говорить об этом, – оборвала его она. – Вам не следовало целовать меня.

– Но вы отвечали на мои поцелуи.

Это на мгновение заставило ее замолчать. Он был прав. Она хотела было взвалить вину на него, хотела рассердиться на него, но это было бы неправильно.

Это он остановил происходящее, он проявил благоразумие.

– Это было случайностью, – сказала она. – Временным помрачением рассудка.

– Помрачением рассудка? – воскликнул он.

Судя по всему, ему это не понравилось.

– Давайте просто забудем обо всем.

Она должна забыть о поцелуях Гарри. Она была зла на себя за то, что позволила этому случиться, за то, что ослабила контроль над собой.

Она пересекла комнату и легла на кровать, укрывшись простыней.

В комнате было тихо. Тело у нее болело от неудовлетворенного желания. Соски набухли иторели. Прометавшись в постели примерно полчаса, она наконец заснула от усталости.

Когда она проснулась, шел дождь, а Гарри не было.

Глава 8

Джози села в постели и схватила свой халатик.

– Гарри? – позвала она.

Голос у нее был какой-то чужой, а сердце гулко бухало в груди.

Сквозь ставни проникал серенький рассвет, слышался равномерный шум дождя. Гарри нигде не было видно.

Дверь в ванную была открытой, и со своего места она могла видеть, что ее маленькая квартирка совершенно пуста.

Может быть, Гарри ей просто привиделся? Были ли на самом деле эти последние тридцать шесть часов, или все это случилось во сне?

В углу виднелась аккуратно сложенная кипа газет. Пакет с одеждой Гарри стоял за телевизором. Видимо, все-таки последние полтора дня были на самом деле.

Она была ошеломлена тем, что, поняв это, почувствовала облегчение.

Но чувство облегчения было недолгим. Где же он?

Что, если травма головы у него оказалась серьезнее, чем она предполагала? Что, если он совсем потерял память и ушел, сам не зная куда? У нее разыгралось воображение.

Вдев руки в рукава халатика, она завязала пояс и поднялась на ноги. Она заметила, что кто-то подставил в углу ведро под капающую сверху воду.

Прислушавшись, она различила за шумом дождя поскрипывание половиц. Шаги.

Она помчалась в коридор к узкой лесенке, которая вела на чердак. В обоих концах чердака было по круглому оконцу, пропускающему мутный свет в пыльное помещение, до потолка заполненное коробками, инструментами и самым разным хламом.

Взбежав по лестнице и тяжело отдуваясь, она огляделась вокруг и прислушалась. Может быть, шаги ей тоже послышались?

Она терпеть не могла этот чердак, а когда была маленькой, даже боялась его. Скрип поддразнивал ее, рассказывая, что там обитают призраки старых пиратов.

Она занервничала и чуть не вскрикнула, когда из-за сложенных друг на друга коробок появился Гарри. Он был все в той же простой майке, поверх которой была надета незастегнутая рубаха с голубым и желтым рисунком. Стройные бедра опоясывал принадлежащий Скипу пояс с инструментами.

– Доброе утро, – сказал он, одарив ее сногсшибательной улыбкой.

Его мужское обаяние достигло своей цели. По ее телу пробежала горячая волна, и она уже ни о чем не могла думать, кроме их потрясающего поцелуя среди ночи. Ей хотелось поцеловать его еще разок.

Какое же она ничтожество!

– Что вы делаете? – спросила она, все еще тяжело дыша.

А он выглядел так привлекательно.

– Я не мог спать, поэтому решил заняться чем-нибудь полезным, – сказал он. – Я поднялся сюда, чтобы установить, где протечка. Что-нибудь не так?

– Просто я не знала, куда вы исчезли.

– Вы спали, и я не хотел будить вас, чтобы сказать, куда ухожу, – разумно заметил он, подходя на шаг ближе. – Вы тревожились обо мне, Джози?

Она почувствовала себя дурочкой.

– Я... я просто не знала, куда вы могли уйти. Вот и все.

Не собиралась она говорить ему, как испугалась, что он может просто исчезнуть из ее жизни. Хотя, если рассуждать здраво, он и должен в конце концов исчезнуть и возвратиться к своей обычной жизни.

Но только не сегодня.

Пусть уж это будет завтра... или послезавтра.

К концу недели – наверняка. Это неизбежно. Она должна быть готова к этому.

– Ну что ж, вот вы меня и нашли, – сказал он, все еще пристально глядя на нее своими невероятно красивыми синими глазами.

Чтобы избежать его взгляда, Джози подошла к месту протечки. Вода проникала сквозь крышу в углу чердака, возле балки.

– Я поднималась сюда несколько дней назад, когда потолок впервые начал протекать, – сказала она. – Крыша здесь такая низкая. Я попыталась подставить ведро, но, как видите, пользы от этого мало. Вода просачивается в мое жилье.

– Как только дождь перестанет, я намерен залезть на крышу и посмотреть, в чем там дело, – сказал Гарри, подходя к ней сзади.

Джози поморгала глазами. Залезет на крышу? Гарри?

– Не надо этого делать. Я намерена позвать сюда рабочего, – сказала она и, круто повернувшись, обнаружила, что стоит в углу и путь ей преграждает великолепное мужское тело. – Что, если вы упадете с крыши?

Гарри склонил голову набок.

– Но это не пятидесятиэтажное здание, – сказал он. – И крыша совсем не крутая. Я справлюсь. Я хочу помочь.

– Я просто думаю, что вам следует быть осторожнее, – сказала она, снова почувствовав себя глупенькой.

Он прав. Гриль-бар «Голубая рыба» не сравнится с Эмпайр-Стейт-билдинг. – Вы уверены, что знаете, что надо делать?

Он пожал плечами.

– Мне доставляет удовольствие прикидывать, как это лучше сделать, – сказал он. – Кажется, мне нравится работать руками.

У Джози пересохло во рту, а соски затвердели. Ей даже не хотелось думать о том, какие чудеса умеет творить Гарри своими волшебными руками.

– Я буду осторожен, – серьезно сказал он. – А пока я займусь починкой ступеней лестницы, о которых вы упоминали. Прежде чем подняться сюда, я выходил прогуляться и осмотрел их. Вот кончится дождь, и я их приколочу.

Он потрепал рукой пояс с инструментами и вновь привлек ее внимание к своим мускулистым бедрам. Она перевела взгляд на его лицо.

– Вы гуляли под дождем?

– Мне нравится дождь. Не знаю почему, но нравится.

Снова одарив ее умопомрачительной улыбкой, он удивил ее, схватив за руку.

– Идите-ка сюда. – Он пересек с ней чердак и усадил ее на ящик. И сам сел на другой ящик, коснувшись бедром ее бедра. – А теперь закройте глаза и прислушайтесь.

Дождь отбивал барабанную дробь по крыше над их головами.

Джози закрыла глаза и попыталась прислушаться. Ее тронула мальчишеская радость в голосе Гарри. Трудно было представить себе, что такой человек, как Гарри, такой изысканный, такой пресыщенный, может находить радость в такой простой вещи, как утренний дождь.

Гарри был милый, внимательный... нежный. Он был совсем не таким, как можно было бы ожидать от Джона Гарримана.

Плохо, что он так сильно нравится ей.

– Слышите? – прошептал он.

– Что именно?

Интересно, сознавал ли он, что его большой палец рисует узор на ее руке, вызывая томление во всем теле? Хорошо еще, что она сидит, иначе у нее могли бы подкоситься ноги.

Он усмехнулся.

– Дождь, конечно, – сказал он. – Что же еще?

Джози открыла глаза. Ясные синие глаза Гарри поблескивали озорными искорками.

– Ну, я не знаю. Я ожидала, что вы скажете что-нибудь глубокомысленное.

Он обвел взглядом ее лицо, отчего у нее вспыхнули щеки. Глаза у него уже не были ясными, они затуманились.

Он их взгляда кружилась голова.

– Если пожелаете, я могу сказать что-нибудь глубокомысленное, – сказал он.

– Это не обязательно, – сказала она, чувствуя себя глубокомысленной за них обоих.

Он и внимания не обратил на ее слова.

– У вас самые красивые губы из всех, какие я видел, – сказал он. – Мне хочется поцеловать вас еще разок. Я пытаюсь сопротивляться этому желанию, но это трудно. Я понимаю, что нам следует забыть о поцелуях, но я не могу устоять. А вы, Джози?

Он хочет снова поцеловать ее. Это было выше ее сил.

Она совсем не хотела склоняться к нему. Она не знала, как это случилось, но расстояние между ними стало сокращаться. Причем быстро.

Пусть это будет неразумно, пусть будет неосторожно, но она была намерена поцеловаться с ним. Когда она смотрела в его глаза, она чувствовала непреодолимую связь между ними, причем более сильную, чем просто чувственное влечение.

Она не знала, что это такое, но ее это ощущение опьяняло.

Позабыв все свои благие намерения, не думая о последствиях, она наклонилась, преодолев последний разделявший их дюйм. В ответ его мускулистые руки приняли ее в объятия.

Джози вздрогнула и издала тихий стон, который сводил с ума Гарри. Он и без того после прошлой ночи наполовину обезумел. Стоит ему еще разок попробовать на вкус ее сладкие губки – и он окончательно потеряет голову.

Ей было так уютно в его объятиях, как будто она была предназначена для этого места. Он сразу же возбудился, аж пульсировал от желания.

Он и сам не знал, где нашел силу воли прошлой ночью, чтобы отпустить ее. И был совсем не уверен, что сможет продемонстрировать эту силу еще раз.

– Гарри, – выдохнула она, не отрываясь от его губ. – Ох, Гарри!

Она вцепилась в него, дрожа в его объятиях, и приоткрыла губы, сдаваясь на милость победителя, что лишило его последних крох самоконтроля. Где-то на задворках сознания у него была мысль о том, что он охвачен горячкой, но он не мог ничего сделать с этим. Не мог и не хотел. Держать Джози в объятиях было так правильно, хотя он не смог бы объяснить, почему это так.

Прижав ее к себе по возможности крепче, он запустил язык между ее раскрытыми губами. Ее губы ожили. Она еле слышно застонала.

Только этого ему и недоставало: уверенности в том, что она хочет его так же сильно, как он хочет ее. Прошлая ночь была не случайностью, не помутнением рассудка. Все это действительно было. И было правдой. И было правильно. Все остальное перестало существовать.

Джози сосредоточила в себе целый мир. Ее страстные постанывания заставляли его сердце учащенно биться. Все заслонила собой единственная мысль: он хочет большего.

Еще, еще и еще.

Он чувствовал, как она дрожит. Он хотел заняться с ней любовью, хотел укрепить еще сильнее невероятную связь, существующую между ними.

Он хотел выразить странные и загадочные чувства, бушевавшие в нем, единственным известным ему способом.

– Джози, дорогая, это ты там, на чердаке? О Господи...

Когда Гарри от неожиданности выпустил ее из рук, Джози чуть не упала навзничь, но он умудрился вовремя подхватить ее, понимая, что ее тело так обмякло, что без его поддержки она не смогла бы устоять на ногах. Повернувшись в его руках, она с открытым ртом уставилась на женщину, стоявшую на верхней ступеньке лестницы.

Гарри не узнал женщину, зато узнал ее голос.

– Мама, – с трудом переводя дыхание, произнесла Джози.

Глава 9

Джози с усилием встала на ноги.

– Что ты здесь делаешь, мама? – спросила она.

Неужели этот хриплый, дрожащий шепот был ее голосом?

Ног под собой она почти не чувствовала. Они были словно ватные. Сердце билось так гулко, что практически заглушало все остальное.

Что это сотворил с ней Гарри? Он заставил ее почувствовать себя так, как будто она, утратив земное притяжение и пребывая в состоянии невесомости, летит на Луну, оборвав связь со всем миром и всем, что в нем существует, кроме Гарри.

Что с ней произошло?

Гарри, ответила она на свой собственный вопрос. Гарри – вот что с ней произошло.

Ей хотелось, чтобы он исчез, перестал искушать ее, перестал заставлять ее хотеть его.

Но она тут же похолодела от страха, потому что меньше всего на свете хотела, чтобы он исчез. Ох, ну и в историю она вляпалась!

Ларк смотрела на нее со странной смесью любопытства и радости.

–Дорогая, ты не собираешься познакомить меня со своим другом? – спросила она, оставив без внимания вопрос Джози.

Джози судорожно глотнула воздух. Она знала, что это в конце концов непременно произойдет, что ее мать обязательно наткнется на Гарри.

Просто она не ожидала, что в этот момент будет целоваться с Гарри – тем более одетая в купальный халатик. Ситуация походила на ночной кошмар. Одного взгляда на лицо матери было достаточно, чтобы догадаться, что Ларк все неправильно поняла.

– Это Гарри, мама, – сказала Джози, заставляя свой голос звучать невозмутимо и по-деловому. – Я говорила тебе о нем. Он помогает мне привести в порядок бар. Гарри, познакомься с моей мамой, Ларк Райли.

Оглянувшись, она обнаружила, что Гарри стоит у нее за спиной. Он надел очки в проволочной оправе и улыбался маме дружелюбной улыбкой. Ее мама, не скрывая интереса, улыбалась в ответ. Похоже, она его не узнала.

– Рад познакомиться с вами, миссис Райли, – сказал Гарри, делая шаг вперед и протягивая ей руку. Ларк обменялась с ним рукопожатием. – Теперь я вижу, откуда у Джози ее несравненная красота.

Глаза Гарри были устремлена на нее, а не на мать. У Джози участился пульс. Она чувствовала себя опустошенной и мучительно хотела, чтобы он продолжил целовать ее.

Она заставила себя выбросить из головы эти мысли.

– Правда? Спасибо. – На лице Ларк появилась блаженная улыбка.

– Мама, что ты здесь делаешь? – снова спросила Джози.

– Я пришла, чтобы напомнить тебе насчет базара, – сказала Ларк, не сводя глаз с Гарри. – Но теперь это не имеет значения.