Текст книги "Лицо ангела"
Автор книги: Сюзанна Форстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
И тем не менее, именно Питер разработал эксперимент, назначил Анджелу ответственной за него и отправил ее брать интервью у людей, аргументируя это тем, что им не хватало сотрудников. Кто еще мог знать, что она мечтала об Альфе Десять, кроме, вероятно, Сэмми? Может быть, они вживили чип в ее мозг и считывали ее мысли. От этой мысли у нее побежали мурашки по коже, несмотря на то, что сейчас она находилась так далеко, что даже самые сильные сигналы не могли ее поймать.
Питер мог даже знать, что она фантазировала о Джордане Карпентере задолго до того, как он стал Альфой Десять в ее исследованиях. Ее увлечение им началось в то время, когда она еще была подростком, и увидела его в медицинских журналах приемного отца. Она даже собрала коллекцию статей о нем. Это было всего лишь подростковое увлечение, но что если Питер использовал это увлечение с целью повлиять на ее собственные исследования и поймать ее в ловушку, возможно, даже избавиться от нее? Возможно ли это? Она пыталась обдумать эту вероятность, особенно после того, как Джордан Карпентер обвинил ее в попытке убить его самого и в убийстве других врачей.
Он клялся, что знает о ней все – даже то, что она вынуждена была стереть из своей памяти.
Господи, что он знал? И какая же это извращенная ирония судьбы – ее ангел-хранитель отправляет ее на смерть и выбирает для этой цели врача! Нет, нет, урезонивала она себя, это всё фантазии, слишком параноидальные даже для нее! Не только полное отсутствие логики, но и другие факты так же не подтверждали эти мысли. Ее теории не могли объяснить выражение лица Джордана Карпентера, когда он смотрел на нее – будто бы он знал ее, будто бы он был практически влюблен в нее. В другом мире он мог бы стать тем мужчиной, о котором она мечтала.
Мечтала, что он войдет в ее жизнь и изменит ее…но сейчас это было просто смешно.
И опасно.
– Серьезные неприятности, – сказала Анджела, заметив, что Сильвер изучает ее задумчивое лицо.
– Больше нет, – Сильвер отмахнулась, – ты же здесь.
Анджела бросилась в распахнутые объятия Сильвер, и подруги крепко, до боли обнялись. Они были испуганными подростками в те времена, когда Анджела спасла жизнь Сильвер. Через десять лет Сильвер вернула долг. За всю историю их взаимоотношений они встречались лицом к лицу всего лишь два раза, но при этом очень сильно рисковали друг ради друга, и благодаря этому между ними установилась прочная связь.
Во время их первой короткой встречи Сильвер дала Анджеле карточку с номером почтового ящика, куда Анджела могла писать в случае неприятностей. Позже, с течением времени, они обменялись адресами электронной почты, но Анджела не была уверена в этом. Она все еще многое не помнила или помнила урывками.
Когда она выпустила Сильвер из объятий, глаза ее были на мокром месте, а ведь Анджела не могла вспомнить, когда плакала последний раз! Хотя неправда, осознала Анджела, она плакала над птицей с подрезанными крыльями.
– Ты только посмотри на нас, – рассмеялась Сильвер, – мы просто красотки. Пойдем на кухню, я приготовлю тебе шоколад по-мексикански, а ты расскажешь мне, что происходит.
Анджела не тронулась с места.
– Я убью за чашку шоколада, приготовленного в любом стиле, но сначала ты должна объяснить мне, что происходит. Что это за комната?
– О, ты говоришь о моей галерее? – Сильвер подтолкнула Анджелу в сторону и подняла с пола кучу костей, которую она собрала в виде скелета и вновь повесила на резной деревянный стенд. – Я собираю предметы народного прикладного искусства, – сказала она гордо, – и это моя коллекция для Dia de los Muertos. Ты знакома с мексиканским Днем Мертвых? Они отмечают этот день примерно в то же время, когда мы празднуем Хэллуин. Тогда ты еще была здесь, помнишь?
Нет, Анджела не помнила и была этим очень довольна.
– Как ты можешь спать, когда в твоем доме находятся эти скелеты и маски?
– Я не могу спать без них. Они отпугивают злых духов.
Сильвер поманила Анджелу за собой; они проследовали через залы и колоннады старого прекрасного дома.
– Думаю, ты не знала о моем увлечении вещами, имеющими отношение к смерти.
На самом деле Анджела вообще очень мало знала о Сильвер. Они впервые встретились, когда Сильвер появилась на пороге клиники приемного отца Анджелы с пулевым ранением, утверждая, что на нее напали. К тому моменту Анджела уже давно подозревала, что некоторые посетители клиники не были обычными пациентами. Практически всегда у них были различные телесные повреждения, требовавшие хирургического вмешательства и различного рода операций, во время проведения которых ей не разрешалось ассистировать. И неизбежно возникали осложнения.
Такие пациенты умирали с пугающей частотой, но их травмы фиксировались как травмы, полученные в результате несчастного случая, или о них вообще не делались записи.
В тот день, когда Сильвер пришла в клинику, еще до ее появления, приемный отец попросил Анджелу подготовить маленькую операционную, при том, что операция не была запланирована. У Анджелы возникло плохое предчувствие: она догадалась, что должно было случиться. Их новый пациент, молодая девушка не старше ее самой, умрет от своих ранений. И понимание этого заставило Анджелу действовать. Она не дала Сильвер снотворное, как велел отец. Вместо этого она поспешно вывела Сильвер через черный ход и велела ей бежать, так как кто-то желает ее смерти.
Сильвер не стала задавать вопросы: она лишь дала Анджеле карточку с номер почтового ящика.
– Может быть, однажды и тебе придется спасаться бегством, – такими были ее слова.
Анджеле казалось, что с того момента она только и делает, что спасается бегством.
– Веди меня к шоколаду, – сказала она теперь.
Просторная, жизнерадостная и гостеприимная кухня представляла собой огромный контраст с галереей мертвых.
С нескрываемой гордостью Сильвер рассказала, что дому более ста лет, что пол сделан из настоящих дубовых брусьев, скрепленных черными гвоздями. На каждом конце узкого, длинного стола было установлено по канделябру. Сам стол был выложен яркими мексиканскими изразцами, а в дальнем углу кухни находился открытый очаг, где высокой горкой были сложены наколотые дрова. Буквально за несколько секунд Сильвер поставила на плиту кастрюльку булькающего шоколада, и по кухне распространился насыщенный аромат.
У Анджелы потекли слюнки от запаха, но рана на ее руке снова дала о себе знать.
– Мне очень не хочется тебя отвлекать, но мне нужна помощь.
Она показала воспаленную раненную руку. Сильвер среагировала быстро.
– На, мешай шоколад, – сказала она Анджеле, отдавая ей деревянную ложку и выходя из кухни. – Я вернусь через секунду. У меня есть всё, что тебе нужно.
Анджела едва ли успела помешать шоколад один раз, как Сильвер вернулась, держа набор первой медицинской помощи, похожий на военные наборы для подобных целей. Она достала шприц и ампулу с лекарством.
– Хочешь, чтобы я это сделала? У меня есть ампициллин и в таблетках.
– Спасибо, – ответила Анджела, – но я сама справлюсь. В клинике приемного отца я делала всё, кроме вопросов, связанных с простатой. Он считал, что девушке не подобает работать с такими вещами, хотя, кажется, он никогда не считал неподобающим тот факт, что у меня не было официального медицинского образования.
Анджела продезинфицировала рану и область вокруг нее с помощью спирта, найденного в аптечке, набрала лекарство в шприц и быстро и аккуратно сделала себе укол. В это время Сильвер занималась шоколадом, кипящим на плите – добавила молоко, сахар, разболтанные яйца и корицу. Когда смесь была готова, она сняла ее с огня, и начала перемешивать большой деревянной ложкой, ручку которой она вращала между ладонями, взбивая, таким образом, верхний слой шоколада в густую пену. Ее умение и уверенность даже в таком деле, как приготовление шоколада, убедили Анджелу в том, что она находится в надежных руках.
Она никогда не знала, чем именно занимается Сильвер и на кого она работает. Если вы работаете в разведке, вы никогда не обсуждаете такие вещи, даже с друзьями. Она могла быть информатором, как сама Анджела, или могла заниматься более серьезными вещами. И, как внезапно догадалась Анжела, Сильвер действительно занималась более серьезными вопросами. Намного более серьезными.
– Я думала, что ты могла дать знать о себе после того, как уехала, – Сильвер наполнила большую кружку дымящимся шоколадом по-мексикански и протянула ее сидящей за столом Анджеле. Она так же поставила на стол тарелку посыпанного сахаром печенья.
– Я не знала, с кем связываться, – призналась Анджела. – Я практически ничего не помнила о поездке, кроме того, что направлялась в Мехико, и что за мной приехал Питер Брандт. – Она поднесла глиняную кружку к губам и пригубила шоколад, думая о том, насколько насыщенный и восхитительный у него вкус.
По собственному опыту Анджела знала, что когда ты в бегах, такие моменты надо запоминать и хранить, ибо ты не можешь быть ни в чем уверен. Есть вероятность, что никогда больше ты не выпьешь горячего шоколада.
Сильвер тоже села за стол, но она не пила свой шоколад, и Анджела не могла понять почему. Шоколад был пищей богов.
– Очевидно, ты также не помнишь, что во время своего прошлого пребывания здесь ты уничтожила свои воспоминания, – сказала Сильвер, – и что я помогала тебе в этом.
Анджела поставила свою кружку.
– Ты помогала мне?
– Да, сначала ты пыталась сделать это сама, с помощью гипноза и наркотиков. Но не получилось. У тебя начались ночные кошмары. Я знала о растении с очень сильными гипнотическими свойствами; оно растет в самом центре дождевых лесов и до этого его никто не пробовал, но ты решилась сделать это. Я приготовила из него настой, мы объединили прием настоя и самовнушение – и кошмары пропали.
«Всё пропало из моей жизни» – подумала Анджела, практически целый год моей жизни выпал.
– Тогда ты знаешь? – спросила она, – знаешь всё, даже те вещи, которые я не могу вспомнить?
– Не всё, – быстро ответила Сильвер, – только то, что ты должна была мне рассказать, чтобы я могла тебе помочь, но при этом остаться в стороне. Ты назвала мне некоторые даты и имена.
Анджела задрожала. Эти слова так сильно повлияли на нее, что она испугалась, что заболеет.
– Не говори мне, – попросила она, – я не хочу знать. Воспоминания возвращаются, и я ужасно боюсь, что не смогу с ними справиться.
– Ты отлично с ними справишься. Ты способна на большее, чем ты сама думаешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда ты была здесь в прошлый раз, ты освоила очень много такого, о чем ты, может быть, и не помнишь. Это был интенсивный курс выживания – и психологического, и физического – и ты всё это знаешь, Анджела. Я также показала тебе несколько трюков.
«Например, как убивать?» – задалась вопросом Анджела. Сильвер научила ее этому?
– Ты знаешь, как позаботиться о самой себе, – заверила Анджелу подруга.
Но ни одна из них не знала на самом деле, с чем именно придется столкнуться Анджеле, а сама Анджела совсем не была так уверена в своих силах. Что бы она ни стерла из своей памяти, эти воспоминания причиняли ей физические страдания. И насколько плохи могли быть эти уничтоженные воспоминания? Насколько хуже того, что она уже знала о себе?! Насколько хуже того факта, что она убила своего отца?! Как много женщин вообще убивают своих отцов?!
Анджела покрылась испариной; возможно, это было влияние укола.
– Они хотят меня убить, Сильвер, я уверена в этом.
Сильвер встала из-за стола и подошла к плите. Она так и не попробовала свой шоколад.
– Кто-нибудь знает, где ты?
– Никто не знает, что я была в Сент-Луисе, но и Мехико не слишком разумный выбор, ведь именно туда я убежала в прошлый раз, – и она никогда не допускала мысли о возможности возвращения. Там ее не ждало ничего, кроме сердечной боли и ужаса. Но однажды Сильвер уговорила ее съездить на автобусе в Кордову, крупный город, пройтись по магазинам, и оттуда с уличного телефона-автомата Анджела позвонила на свой номер, чтобы прослушать автоответчик. Она ожидала, что номер будет заблокирован, но вместо этого услышала недавние сообщения от Питера Брандта, который просил ее вернуться. Он обещал, что она будет в безопасности, что все необходимое – будь то медицинская помощь, работа, или место проживания – всё будет ей предоставлено, и он поклялся, что у нее не было и нет причин убегать.
– Анджела, ты никогда не была в опасности, – он говорил таким убедительным голосом, что легко можно было ему поверить и начать сомневаться. – Возвращайся домой и позволь мне помочь тебе. Всё, чего я хочу – это помочь тебе.
В конце концов, она согласилась встретиться с ним в Мехико-Сити, несмотря даже на тот очевидный факт, что он считал, что она страдает от психического расстройства. Он клялся, что ее реабилитация была в интересах каждого, особенно ее самой, и что никогда и ни у кого не было намерения убивать ее. Анджеле было страшно поверить ему, но она все равно приняла его предложение по одной простой причине. Она отчаянно нуждалась в помощи. Даже она понимала это.
– Может быть, возникнет необходимость спрятать тебя в более изолированном месте, – сказала Сильвер и добавила с невеселой улыбкой, – если это возможно. Пока же ты здесь в безопасности.
Она взяла шоколад и подошла к Анджеле, чтобы заново наполнить ее кружку.
– Есть кто-нибудь, с кем бы ты хотела связаться?
– Никого, в ком бы я была уверена, что могу ему доверять.
«Даже Сэмми» – подумала Анджела.
– Всё так плохо, да? Ну хорошо, послушай, у меня есть пистолет, который ты можешь использовать, и я попрошу Педро присматривать за тобой.
– Мне не нужно ни оружие, ни люди, снующие вокруг меня. – Анджела не думала, что она сможет вынести еще одно наблюдение за собой.
Сильвер налила шоколад Анджеле и поставила кастрюльку.
– Тогда скажи мне, что ты хочешь делать, – спросила она. – Ты хочешь остаться в одиночестве, чтобы поразмышлять, или ты хочешь поговорить и продумать свои действия на будущее? Я была бы счастлива вставить свои две копейки, которые на самом деле две копейки и есть. Или я должна дать тебе машину и отправить тебя работать в поля?
– Поля! – Анджела захлопала в ладоши, изображая восторг. Но перспектива тяжелого физического труда на самом деле привлекала ее. – Мои ладони будут стерты в кровь, но в моей душе воцарится покой.
– Пока ты здесь, я также могу дать тебе мой персональный calavera, чтобы злые духи держались от тебя подальше. Иногда он может быть полезен.
Анджела могла себе такое представить. На самом деле могла. Если она правильно поняла с испанского, то calavera означало «череп».
Анджела и Сильвер, две беглянки, улыбнулись друг другу.
***
– Сеньорита! Сеньорита!
Анджела отвернулась от бочки с водой, держа в руках подтекающий наполовину наполненный ковш, и увидела бегущего по направлению к ней Педро. Он бежал зигзагами между рядами какао-деревьев и размахивал руками.
– Jentraz en la mission! – выговорил он с трудом, останавливаясь рядом с ней. – Здесь небезопасно. Вы идти миссия!
Последние три дня Анджела работала на полях от заката до рассвета, и сейчас она была полностью истощена.
– Ila mission? – спросила она в недоумении. – Миссия? Почему я должна туда идти?
– Вы идти! Идти сейчас!
– Что ты имеешь в виду, говоря, что здесь небезопасно? – не могла понять Анджела.
Ее пребывание в Сент-Луисе было слишком коротким для того, чтобы кто-нибудь мог выследить ее.
– Да! Небезопасно! Сильвер сказала тебе идти.
– Педро, подожди! – Анджела попыталась ухватить его за подол рубашки, но он оттолкнул ее и побежал обратно к гасиенде. Сбитая с толку, Анджела смотрела, как он убегает.
Сегодня ранним утром Сильвер поехала в Кордову за припасами. Поездка должна была занять целый день, но, вероятно, она увидела или услышала что-то, что заставило ее вернуться. Анджела задалась вопросом, могла ли Сильвер ждать ее в миссии?
– Что тебе сказала Сильвер? – выкрикнула она вдогонку Педро, – это она отправила тебя сюда?
Педро не ответил, и пока она смотрела, как он продирался сквозь группу деревьев, не обращая внимания на цеплявшуюся за ветки и рвущуюся рубашку, она осознала то, что заставило ее выронить ковшик: Педро был в ужасе.
Глава 11
К тому времени, как Анджела достигла миссии, она вся обливалась холодным потом.
Она схватила свой рюкзак и почти весь путь бежала, чтобы увидеть происходящее у деревенской церкви, и увиденное еще больше сбило ее с толку. Если нужно было искать убежища в церкви, то более неудачного времени быть не могло.
Жители деревни бродили вокруг церкви, перешептываясь и обмахиваясь от жары. На женщинах были яркие платки и шали, и Анджеле пришло в голову, что это вряд ли похороны, но что бы это ни было за событие, кажется, все уже расходились. Несколько человек лениво прогуливались вокруг фонтана на маленькой городской площади, но большинство уже медленно расходилось по разбитым булыжным улицам домой.
Анджела не заметила никаких следов Сильвер, или кого-нибудь, кто мог искать ее. Хотя, вряд ли бы они послали кого-нибудь настолько очевидного на ее поиски. Им не удалось обмануть ее с Джорданом Карпентером, хотя они почти достигли цели.
Мурашки побежали по рукам девушки, она затряслась. Отодвинувшись к деревьям, чтобы переждать, Анджела почувствовала, как ледяной бриз холодит ее кожу сквозь пропотевшие блузку и шорты, несмотря на послеполуденную жару, и рюкзак, который она прижимала к себе.
Кого они могли послать для грязной работы? – задумалась она.
Заставят ли Питера Брандта закончить то, что он начал? Или это будет бездушный, беспощадный и неизвестный наемный убийца?
Или тот хирург с бронзовыми волосами и холодными голубыми глазами, утверждающий, что знает нечто о ней – то, чего сама Анжела о себе не знала, – и который сверлил ее насквозь своим взглядом?
Как выглядит ее убийца? И как она умрет?
Она чуть не рассмеялась, так драматично и невероятно это звучало. Если бы только это было просто сумасшествие. Если б только все это не было на самом деле, а являлось просто игрой воображения. Она знала лучше других, какие штуки может выкинуть мозг, особенно когда ты на грани.
Чуть позже, когда толпа разошлась, Анджела проскользнула в двери миссии. Внутри было темно и тихо. Только по мерцающим молельным свечкам было понятно, что недавно здесь кто-то был. Не зная, что делать, она присела на одну из задних скамеек и стала ждать. Ее кожу обдавало то горячим, то холодным воздухом, а скамья под ней обжигала, но Анджела ни на что не обращала внимания, ей нужно было привести в порядок душевное равновесие.
Ужасное предчувствие судьбы наполнило ее. Она всегда знала, что так произойдет. Многие годы, возможно, всю жизнь, над ней висел дамоклов меч, она ждала его падения, того, как он уничтожит ее. Теперь он неотвратимо опускался, и Анджела не знала, сможет ли ускользнуть с его пути.
– Enciende un cirio y tomalo contigo al altar [20]20
Enciende un cirio y tomalo contigo al altar. – Зажги свечу и возьми ее с собой к алтарю. (Исп.)
[Закрыть].
Анджела резко подняла голову. Кто-то, сидящий на скамье позади, заговорил с ней. Она не могла понять, кому принадлежал приглушенный голос – мужчине или женщине.
– Что? – выдавила Анджела. – Я плохо говорю по-испански.
– Не оборачивайся, – прошептал человек. – Делай, что я говорю.
– Что вы сказали? Я не говорю…
– Зажги свечу и возьми ее с собой к алтарю.
– Но зачем? И кто вы?
– Когда возьмешь свечу, встань на колени у алтаря, будто молишься, но не дай свечке потухнуть. Ты поняла?
– Кто вы?
– Это не важно. Я здесь, чтобы помочь. Важно, чтоб свеча продолжала гореть.
– Я не понимаю…
– Тихо, без вопросов. Нет времени. Когда встанешь на колени, откроется панель, ты увидишь проход. Он ведет к старому шахтерскому тоннелю. Когда-то там были сотни серебряных рудников и тоннели сохранились. Иди по проходу до самого конца. Там тебе помогут.
– Куда ведет тоннель?
Анджела замешкалась, но ответа не последовало.
– Не дай свече погаснуть, – все, что прошептал незнакомый голос.
Прохладный поток воздуха дал ей понять, что человек поднялся и ушел. Мелькнуло какое-то одеяние, исчезнувшее в арке, ведущей в другую часть миссии, и это было все, что она увидела.
Анджела не знала, бежать ли за человеком или следовать указаниям. Рудники и тоннели могли быть смертельной ловушкой, но это Сильвер послала ее сюда, и Анджела не могла поверить, что она сознательно подвергла бы ее опасности.
Они не были друзьями в обычном смысле этого слова, но их невысказанное понимание было как импульс, заставлявший идти на помощь членам семьи. Они не смогли бы выбраться без помощи друг друга. Они задолжали друг другу жизни. И только Сильвер Анджела могла доверять.
Такие мысли метались в голове Анджелы, когда она шла по центральному проходу между рядами. Сильвер уехала в Кордову за запасами, но что-то заставило ее подумать, что Анджела не в безопасности, поэтому подруга отправила сообщение через Педро. И всё же Анджелу терзали сомнения. Если бы она только могла поговорить с Сильвер!
Фитилек свечи начал потрескивать, когда она поднесла его к огню. Свеча зажглась сразу же, и на долю секунды свет пламени ослепил Анджелу. «Преклони колени перед алтарем, будто молишься», – сказал голос. Крошечный факел горел неровным пламенем, и воск свечи плавился, издавая едкий запах, которым наполнялся воздух.
Анджела пристально вглядывалась в огонь, пытаясь успокоиться.
– Скажи, что мне делать, – подумала она.
Тишина была ей ответом, и чем дольше она вслушивалась, тем непонятнее ей становилось, что делать дальше. Если и был ответ, то она его не услышала, однако стала лихорадочно думать, как теперь поступить.
– Вернуться на ранчо, поговорить с Сильвер, это всё небезопасно.
Анджела как раз ставила свечу обратно на поднос, когда услышала неясный, настороживший её шум. Кажется, это были крики вдалеке, но они становились всё громче. Какой-то человек направлялся к миссии, а может даже и не один.
Она не могла разобрать, о чем они говорили, но голоса звучали недовольно, а люди подходили всё ближе. Может, даже бежали. Раздался глухой удар в дверь миссии, и Анджела запаниковала. Кроме двери, единственным возможным выходом была арка, но она находилась слишком далеко, поэтому Анджела просунула рюкзак в проход перед собой, проскользнула в него сама, и дождалась, когда дверь захлопнется. Когда незваные гости уйдут, она сможет выбраться.
Пламя свечи заколыхалось, когда панель плавно закрылась. Анджела прикрыла его ладонью, опасаясь, как бы оно не погасло. Она ничего не слышала через панель, но может вошедший, кто бы он ни был, просто хранил молчание из уважения к месту; если вообще кто-то вошел. Ожидание было невыносимым. Наконец она стала считать тысячами, пытаясь определить, сколько времени она может провести в этой темноте. Одна тысяча, две тысячи, три тысячи… Когда счет дошел до пятизначных цифр, она бросила считать дальше и попыталась понять, почему так и не явились её преследователи. Должно быть, это просто была драка среди жителей, или кто-то зашел в церковь помолиться, а потом ушел. Она заточила себя в этой темной, сырой дыре напрасно!
Страх не исчез, но неопределенность, в конечном счете, взяла верх. Мысленно готовясь к тому, что может ожидать её по ту сторону панели, она толкнула свободной рукой прогнившую деревянную дверь. «Если толкать посильнее, то откроется» – убеждала она себя, но дверь не поддавалась. Она не смогла даже пошатнуть ее.
Девушка осторожно опустила свечу рядом с собой, чтобы освободить вторую руку.
Анджела давила слева и справа, сверху и снизу, но не дверь не сдвигалась. Она была плотно закрыта. Поняв, что попалась в ловушку, девушка в отчаянии застонала.
Когда она снова опустилась на корточки, пламя свечи затрепыхалось.
– Нет, – выдохнула она. – Нет! – Анджела с ужасом наблюдала, как дрожащее пламя свечи затухало. Она наклонилась и прикрыла свечу руками. Если она погаснет, зажечь ее снова будет невозможно: «Пожалуйста, не дай ей погаснуть».
Но в этот раз она молилась не на той стороне алтаря.
Умирающее пламя, наконец, погасло, погружая Анджелу в непроглядную тьму.
Что это? Свет? Бледный луч показался в темноте и тут же исчез.
Это был не свет, а туман перед глазами Анджелы, решившей, что у неё начались галлюцинации.
Темнота, окутывающая её, была настолько плотной, что она не увидела бы свою руку, даже если бы поднесла её к лицу. Тоннель был окутан непроглядной темнотой. Воздух был настолько затхлым и сырым, что она не могла дышать, а высота прохода была недостаточной, чтобы выпрямиться в полный рост. По грязи и камням, на четвереньках, она ползла, казалось, мили.
«…сотни серебряных рудников в долине, и тоннели сохранились…», – так сказал шепчущий голос. Сотни. Да она может застрять в этой дыре на веки вечные!
Прислонившись к стене, девушка сползла вниз и села, облокотившись на рюкзак, который несла на спине. Она слишком устала, чтобы волноваться о грязи или других мерзких вещах, которые могли водиться в тоннеле. Прежде чем ползти дальше, ей необходимо было подумать. Не убьет же её темнота, если она остановится, чтобы восстановить равновесие. Хотя сейчас ей казалось как раз обратное – ей суждено здесь погибнуть. Так может, это и есть то, чего они добивались?
Дрожь пробрала ее до костей, острая и болезненная как удар током, задевающий каждый оголенный нерв. Однако вместе с болью пришло непонятное облегчение, и, когда дрожь прошла, Анджела успокоилась.
Дыхание ее замедлилось, и его звук принес чувство контроля над ситуацией.
– Я должна найти свет, – сказала она в пустоту.
Девушка медленно провела рукой сквозь темноту, в поисках отблесков свечения. У мозга есть особый вид осязательной памяти, некий радар, который проявляется в условиях, когда блокируется обычное зрение.
Анджела ничего не видела, но настолько сосредоточилась, что почти пропустила неясный лучик, что коснулся ее коленки.
Он мелькнул и исчез, но в этот раз она его увидела.
Свет шел из дальней части туннеля. Должно быть, она дошла почти до конца.
Может, это и не ловушка. Может, ей все-таки не суждено умереть здесь.
Анджела начала продвигаться дальше, неловко двигаясь на четвереньках, морщась, когда камни впивались ей в руки и ноги. Она доползла до стены, где туннель резко поворачивал вверх.
Она увидела свет, который проникал сквозь деревянные створки, закрывавшие отверстие высоко над ее головой.
Подъем был крутой. Камни, что причиняли боль, теперь стали единственным путем к спасению. Они служили ей опорами, хоть и располагались на приличном расстоянии друг от друга, иногда она совсем не могла их использовать, в основном цепляясь за осыпавшуюся землю.
Анджела не осознавала, что была настолько глубоко под землей, и силы почти оставили ее, когда она забралась наверх. Руки и ноги тряслись, грудь свело от недостатка кислорода.
Девушка толкала и тянула крышку, но не могла сдвинуть ее, а тут даже встать было не на что. В ужасе, она почти упала обратно в шахту, и с последним усилием Анджела толкнула створки головой и руками.
Крышка отлетела прежде, чем девушка успела коснуться их. Чья-то рука схватила ее и вытащила из шахты. Голова ее закружилась от притока крови и яркого света.
Когда ноги ее коснулись земли, Анджела свалилась на землю, задыхаясь, и не заметила тени на своем теле…Фигура в рясе стояла над ней.
– Куда мы едем? – Спросила Анджела, дрожа под одеялом, что накинули на нее. – Почему мне холодно, если на улице так жарко и влажно?
Ее вопрос утонул в шуме и лязге от старого грузовика-пикапа, направлявшегося в самое сердце тропических джунглей. Да и водитель все равно бы ей не ответил. Она отказывалась садиться в грузовик, пока водитель, на ломаном английском, не объяснил ей, что ее ожидает el barco, лодка – Анджела знала это слово на испанском. Но это было все, что ей удалось выжать из него. Девушка даже мельком не могла увидеть его лица, все, что она представляла – это Сильвер в одной из своих масок смерти.
Остальные его ответы, когда он соизволил отвечать, были приглушены капюшоном его рясы.
Девушка слишком устала и была слишком благодарна этому человеку, чтобы продолжать с ним спорить. Он не пытался нанести ей какой-либо вред. Он просто хотел помочь, но что-то беспокойное промелькнуло в мозгу Анджелы, после того, как он помог ей сесть в грузовик, и тронулся.
«Не позволяй им увезти тебя в другое место».
Она не знала, где и когда она это слышала, но почти могла представить голос человека, который предупреждал ее. Тот, кто так много значил в ее жизни, тот, что хотел, чтобы она хорошо запомнила это предупреждение. Это она чувствовала, но все остальное было покрыто мраком, и спрятано столь же глубоко, как шахта, из которой она выбралась. Все равно, было уже слишком поздно, но из-за предупреждения она будет держаться настороже, пока восстанавливает силы.
Боковые окна грузовика были разбиты, и теплый, влажный воздух проходил сквозь них, смахивая темные локоны ей на лицо. Он нес с собой аромат сырой почвы и растений.
Анджела уставилась на темные деревья, переплетенные с виноградными лозами, что скрывали дорогу в какой-то еще туннель. Все вокруг, кроме случайно мелькавших среди нижних веток птиц и животных, был насыщенно-изумрудного цвета.
Анджела вдыхала сладкий аромат цветов, наверное, жасмина или диких орхидей, она не видела.
Джунгли скрывали больше, чем казалось, она это знала, и от мысли о том, что могло таиться в глубине этого дикого места, девушке снова стало прохладно.
Анджела подтянула одеяло вокруг себя, гадая, не заболела ли она.
У Сильвер она сделала укол против столбняка, но приняла ли она антибиотики? Теперь уже не вспомнить. Кроме того, туннель наверняка полон всяких ядовитых змей и насекомых.
Если это и была реакция на прививку, то тогда стоило просто подождать. Но если развилась инфекция на месте укола, или она подхватила какую-то тропическую болезнь, ей потребуется медицинская помощь.
Мышцы на руках и ногах лихорадило, в голове все смешалось, она не понимала, как долго они ехали, но казалось, что дни. Путь из Сан Луиса до Мексиканского залива на машине занимал около десяти часов, и кажется, туда они и направлялись.
Анджела закрыла глаза, пообещав себе, что это только на мгновение. Немного сна поможет ей восстановить силы и даст возможность мыслить ясно. Она разберется со всем, после того, как отдохнет; но изнеможение было таким сильным, темнота накрыла ее волной.
Девочка попыталась спрятать куклу под подушкой, но отец это увидел и вырвал подушку из рук.
– Что это у нас? – Сказал он. – Ты же не хочешь, чтоб я ее сломал? Она особенная?
Девочка уставилась на него в ужасе. Кукла с кривой улыбкой, Элоиза, с ней девочка спала и ей доверяла все секреты. Только с игрушкой она чувствовала себя в безопасности.
