Текст книги "Лицо ангела"
Автор книги: Сюзанна Форстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
Вернувшись в кардиологическое отделение, он продолжил поиски Тери. Как оказалось, на двери комнаты номер три был знак «Закрыто на ремонт», а ординатора нигде не было видно.
Видимо, сегодня неудачный для Джордана день. Единственная дорогая для него вещь, находилась в комнате с медицинским оборудованием. Но этим утром кто-то стянул стетоскоп, которым он так дорожил, тот, что подарили ему родители, когда он еще учился. Джордан был очень суеверен насчет реликвии и использовал его только для обходов.
На самом деле Джордан не верил, что его украли. Никто в кардиологическом не был идиотом настолько, чтобы проделать такой трюк.
Он был уверен, что стетоскоп вернут, а тем временем он мог или свернуть кому-нибудь шею, или рыскать по складам госпиталя. Дверь кладовки была открыта, что было странно, но у него было достаточно причин для раздумий, чтобы гадать о своей удаче.
Джордан едва втиснулся в комнату, так она была заставлена оборудованием. Кажется, все мониторы из комнаты со сломанной канализацией перенесли сюда, на время ремонта. Он обошел прибор для ЭКГ и отодвинул аппарат для искусственной вентиляции легких.
Несколько коробок в дальнем углу заинтересовали его. На них было написано название компании, производящей медицинское оборудование. Но путь ему закрывали передвижной столик и дефибриллятор.
Он расчищал дорогу, как вдруг его нога задела что-то тяжелое.
Джордан резко наклонился. Не за что было зацепиться, но он опустился на колено, держась за передвижной столик. Пока Джордан не расчистил эти дебри, он не смог увидеть, обо что споткнулся.
– Господи…
Тело лежало между дефибриллятором и прибором для ЭКГ.
Джордан не мог увидеть лицо. Оно было скрыто оборудованием, но мужчина, одетый в белый докторский халат, одной рукой сжимал электрод от дефибриллятора, как будто использовал его на себе.
На секунду Джордан почувствовал холодный шок, но у него не было времени выяснять, почему тело находилось в кладовке. Другая рука мужчины была зажата под спиной. Джордан поднял тело, чтобы освободить руку, но не нащупал пульса.
Дефибриллятор был включен в розетку, осознал Джордан, когда попытался отодвинуть его. Он дернул за провод и оперся на аппарат, подвинув его, чтобы увидеть тело полностью. Это был приглашенный хирург из Университетского Госпиталя Токио.
Джордан впервые встретил доктора Кенсуке Инада этим утром, во время обхода.
Инада приехал в Калифорнийский Окружной Госпиталь для изучения последних методик заживления сердечного клапана, проводимых Джорданом. Также как и Карпентер посещал знаменитый госпиталь Токио несколько лет назад, чтобы изучить их новые разработки.
Джордан не знал, сколько времени Инада лежал на полу, но сейчас дорога была каждая секунда. Он посветил ручкой-фонариком в глаза врачу, но не нашел признаков сотрясения мозга. Человек не дышал, Джордан прочистил ему дыхательные пути, затем сделал искусственное дыхание, но ничего не происходило. Возможно, у мужчины произошел сердечный приступ, поэтому он инстинктивно схватился за дефибриллятор.
Печально, что только прибор и мог быть единственным его спасением. Но сначала Джордану нужно было доставить врача в отделение скорой помощи, до того, как недостаток кислорода вызовет непоправимые нарушения мозга.
В кладовке не было интеркома. Джордан позвал на помощь, потом выбежал наружу и снова закричал, однако в коридоре не было никого, кроме одной из амбулаторных больных. Он кивнул напуганной женщине и пробежал мимо, это все, что он мог сделать. Пустая каталка стояла в соседнем коридоре. Джордан схватил ее, и на этот раз его крики услышали.
Двое стажеров, которые спали примерно по четыре часа в день, болтали за чашкой кофе с пенкой чуть дальше по коридору. Джордан крикнул одному из них, чтобы тот предупредил врачей в травмпункте, а другого позвал с собой в кладовку.
Ужас, объявший Джордана, теперь холодил ему затылок, постоянно напоминая о том, что дело нечисто, и что это не может быть несчастным случаем.
Если дефибриллятор намок в комнате осмотров номер три, его бы закоротило, но это не объясняло того факта, что он был включен. И что делал приглашенный доктор в кладовке, которая обычно заперта?
Джордан вспомнил о женщине, исчезнувшей в коридоре.
Могла это быть она – из досье? Образ с пленки промелькнул в его сознании, как эпизод из «Психо»5. Джордан не мог представить, что она могла кому-то причинить боль. Неважно, что он видел, как она остановила сердце собственного отца, или, что ЦРУ называло ее «Ангельским Личиком».
Он не мог поверить.
Теперь он замер, осознав это. Это застряло в его сознании, словно лед примерзший к теплой коже.
Он все еще видел ее красивое лицо, когда ворвался обратно в кладовку. Оба стажера, запыхавшись, ввалились за ним в кладовку и резко остановились.
– Какого черта? – Прошептал Джордан.
На полу не было тела. Его вообще нигде не было.
Приглашенный хирург исчез, а провод дефибриллятора был выдернут из розетки.
Глава 6
В кабинете Джордана стояла тишина, а вот в его голове словно играл духовой оркестр. Он не мог заставить себя сесть за стол и сконцентрироваться на чем-то, кроме мыслей о том, что, черт возьми, произошло сегодня.
Что случилось? Тело исчезло, и в настоящее время неизвестно где находится доктор Инада. Может быть, он внезапно пришел в сознание и покинул чулан так, что его никто не заметил.
Но у Джордана были другие подозрения.
У тела не было ни пульса, ни дыхания. Это было бы настоящим чудом, или Джордан совершенно не разбирается в медицине.
Он уставился на телефон, не в силах ни на что решиться. Внутренний голос говорил ему, что нужно позвонить 911, но был и другой номер телефона, запечатлевшийся в его сознании, может быть следует позвонить по нему для начала? У него были вопросы, но он не был уверен, что хочет услышать ответы на них. Он также не хотел набирать этот номер, потому что это означало стать вовлеченным в это дело. Как справедливо заметила Пенни, ему не нравилось быть вовлеченным в то, что он не мог увидеть, прикоснуться, почувствовать, попробовать, или контролировать.
Особенно контролировать.
Джордан всегда считал это признаком хорошего хирурга. Это предполагало полный контроль над ситуацией, и теперь он психологически абстрагировался от происходящего, которое было не только вне его опыта, но и полностью вне его контроля. В молодости он катался на лыжах, и ему никогда не забыть ощущение, когда ты скользишь по отвесному склону, когда центр тяжести меняет положение, и голова оказывается на месте ног.
«Поберегись!» – кричат тебе друзья, пока ты летишь вверх тормашками, кувыркаясь, словно резиновая кукла. Не то, чтобы Джордан испытывал в этот момент страх, но под ложечкой засосало. Он смотрел в пропасть и мог представить, как тело бесконечно падает вниз.
«Если вы передумаете, позвоните по этому номеру и спросите…»
Джордан снял трубку. Номер был местным, и он, не раздумывая начал набирать его.
Ответила женщина.
– Чем я могу помочь Вам? – Спросила она приятным голосом.
– Мне нужен Поджигатель.
Джордана попросили подождать. Он не мог сесть за стол. Он стоял возле него, считая прерывистые гудки, которые раздавались в трубке, и казались зловещими.
– Доктор Карпентер? Чем я могу помочь вам?
Боже, он походил на страхового агента. Джордан почувствовал себя идиотом. Этот тип казался таким доброжелательным и доступным, что Джордан не мог не удивиться, вспомнив о непробиваемой стене, с которой столкнулся Митч Райдер, занявшийся этим делом по его просьбе.
– Я говорю с Эдвином Труиттом?
– Точно. Продолжайте, вы можете говорить совершенно свободно. Это безопасно.
«Вам легко говорить» – подумал Джордан.
Сейчас он совсем не чувствовал себя в безопасности. Он чувствовал себя так, словно кто-то решил сыграть с ним идиотскую шутку. Ему совсем не нравилась ситуация в которой он оказался, но все зашло слишком далеко.
– Я звоню из «Калифорния Дженерал», – сказал Джордан.
– Кое-что случилось здесь, и я подумал, что вы должны знать об этом. Я нашел в чулане хирурга, прибывшего к нам по обмену, без пульса и дыхания. Рядом с его телом лежал дефибриллятор, и подключенный к нему один из плоских электродов. Я попытался оживить его, но это не сработало.
– Вы нашли его, так? И вы были одни?
– Да, никого больше. Я пошел за помощью, но когда вернулся…
– Я знаю то, что случилось, Доктор.
– Что вы хотите сказать?
– Тело исчезло. Его не было там, когда вы вернулись.
Джордан растерялся. Он назначал пациенту медицинское обследование, если его сердце билось в таком режиме.
– Вы уже знаете об этом?
Никакого ответа. Тишина была настолько пронзительной, что Джордан мог услышать звуковой сигнал в трубке, и это напомнило ему, ко всему прочему, что он все еще не нашел свой пейджер.
– Можно сказать, что мы знали об этом, доктор Карпентер. Можно даже сказать, что именно мы сделали это.
– Сделали что?
– Очистили сцену. У нас не было выбора.
– Что, черт возьми, все это означает? – Джордан не мог поверить своим ушам. – Мой коллега мертв, а вы говорите об этом, словно это какой-нибудь шпионский триллер. Означают ли ваши слова, мистер Труитт, что вы имеете отношение к случившемуся?
– Позвольте мне объяснить вам две вещи, Доктор. Во-первых, я дал вам кодовое имя. Используйте его. Во-вторых, мы ничего не совершали, а просто замели следы. Как я сказал, не было никакого выбора. Мы не можем позволить ей попасть в руки местной полиции или любых других правоохранительных органов.
– Ей?
– «Ангельскому личику», конечно.
Внезапно Джордан почувствовал злость. Он собирался сказать агенту, что заметил женщину, похожую на «Ангельское личико» в больнице, но вряд ли теперь в этом есть необходимость.
– Вы не можете позволить ей попасть в руки полиции, но вы можете сидеть без дела и позволить ей убивать докторов?
– Если я бы я не считал что это неуместный разговор, я мог бы сказать, что есть несколько вариантов развития событий. Правда состоит в том, что она быстрее нас. Она даже стерла свою собственную память прежде, чем мы смогли добраться до нее и сделать это. Есть достаточно секретной информации в ее голове, чтобы уничтожить значительную часть населения земного шара, но сейчас никто не может извлечь эту информацию, даже она сама.
– О каких вариантах говорите?
– Это – наихудший вариант. Лучший – то, что никто не умрет ужасной смертью, но она хочет свергнуть нынешнее правительство или некоторых ключевых фигур в военном индустриально-научном отраслях. Ни то, ни другое недопустимо.
Джордану хотелось бы знать, как эта женщина умудряется на шаг опережать ЦРУ.
– Я ушел из кладовой не более чем на несколько минут, – сказал он. – Как вы узнали, где находится тело? Как вы смогли добраться так быстро? Вы наблюдали за ней?
– Мы наблюдали за вами, доктор. Утром ко мне поступила информация, что «Ангельское личико» вновь собирается нанести удар. Я думаю, что ей нужны были вы, а не доктор Инада. Она просто хотела ввести всех нас в заблуждение.
За ним следит ЦРУ? Он не заметил никакой слежки, разве что пожилую женщину на костылях. Холодок пробежал по его спине. Он вспотел, когда понял, что фактически в больнице произошло настоящее убийство.
– Она была здесь, – сказал Джордан, но не для того чтобы помочь агенту, а потому что был должен сказать об этом. Возможно, ему нужно вбить себе в голову, что он не должен защищать ее в любом случае. – Я видел ее, вероятно спустя несколько минут после того, как это случилось.
– Вы видели «Ангельское личико»?
– Да, мне кажется, видел. Она исчезла прежде, чем я смог добраться до нее.
Агент затих, на линии было слышно лишь его негромкое дыхание.
– Это интересно, доктор Карпентер, но это не слишком поможет доктору Инада.
– Что случилось с ним? Он действительно мертв?
– Да, но об этом позаботились. Вы услышите об автомобильной катастрофе в сегодняшних новостях.
– Боже мой, – прошептал Карпентер.
– Вы действительно решили нам помочь, доктор Карпентер? – Доктор Карпентер!
Джордан услышал какой-то шум в приемной. Кто-то звал его по имени, но тон агента не давал ему повесить трубку:
– Мне нужен ваш ответ, доктор.
Медицинская сестра приоткрыла дверь кабинета и просунула голову внутрь:
– О, вот вы где! Вас ждут в ординаторской. Ваш пациент готов к операции.
– Доктор Карпентер? – Тон агента был низким, настойчивым.
В душе Джордана все сжималось от сомнений. Мужчина требовал ответа, но он его не получит. Более того, он лишь разозлил Джордана, и его гнев все возрастал. Хирургу, прежде всего, необходимы логика, холодный расчет и абсолютная беспристрастность.
– У меня сейчас операция, – сказал он агенту. – Это вопрос жизни и смерти. Я перезвоню вам.
– Нет, как раз мой вопрос – вопрос жизни и смерти. Один из ваших коллег мертв, и вы, возможно, могли предотвратить это, если бы сотрудничали с нами.
– Я перезвоню, – повторил Джордан, повесил трубку, сорвал с вешалки белый халат и широкими шагами прошел мимо изумленной медсестры.
Карпентер редко оказывался в безнадежных ситуациях, и сейчас этот агент поставил его как раз в такое положение. Они хотели, чтобы он стал приманкой и заманил в ловушку серийную убийцу. Вся его жизнь была посвящена хирургии, взять любой период времени: дни, месяцы, годы. Очевидно, раз они не смогли убедить его тем, что это угрожает его собственной жизни, теперь они пытались вызвать в Джордане чувство ответственности за смерть коллеги.
В интеркоме неожиданно прозвучало его имя:
– Доктор Карпентер! Пожалуйста, срочно зайдите в ординаторскую.
Джордан почти бежал. Она убила кого-то. Ангел, с настолько огромными карими глазами, что они могли пронзить твое сердце.
Эта обманчивая невинность. Его ангел. Она была убийцей, безжалостным киллером.
***
Записывающее устройство размером с почтовую марку работало с такой точностью, что невозможно было ни видеть, ни слышать, как ведется запись. Фактически, этот аппарат мог прослушать разговор через любую стену, перевести любую иностранную речь, а аккумулятора хватало на несколько дней, а не часов. Этот аппарат мог прослушать даже шепот на расстоянии двадцати пяти футов и проанализировать голоса обоих собеседников на искренность.
Поджигатель улыбнулся и отсоединил свой наушник. Согласно голосовому анализу последнего звонка, он лгал, а вот добрый доктор говорил правду. К счастью, он находится наедине со своей техникой, и единственное, что его сейчас беспокоило – это искренность Карпентера. Если бы доктор заколебался, Поджигатель узнал бы об этом. Больше не существует такого понятия как частная жизнь, или даже тайна ваших собственных мыслей. Ничто не сможет защитить вас от микрочипов, столь крошечных, что они невидимы для обычного зрения, и устройств наблюдения, которые могут уловить стук сердца или даже мысль на значительном расстоянии. А еще есть нанотехнологии, методики будущего, наноботы размером не превышающие человеческую клетку крови, которые можно ввести в организм через кровь и подробно просмотреть любую часть тела, включая человеческий мозг.
Наблюдение было слишком важным аспектом, или, как в этом случае, слишком приятным делом, чтобы остановиться. И не существовало ничего, за чем он не мог бы наблюдать.
Ничего.
Поджигатель открыл средний ящик стола и вынул банку старого кольдкрема [13]13
Кольдкрем, (англ. cold-cream, букв. холодные сливки) (апт.). Мазь для смягчения кожи, состоящая из спермацета, воска, миндального масла и других примесей.
[Закрыть], задаваясь вопросом, почему все называли его холодом. Он чувствовал тепло на пальцах, когда втирал это в изуродованную ожогом щеку. Тугая кожа чувствовала жар, словно горела огнем, снова и снова. Его пластический хирург предупредил, что важно поддерживать эту часть лица увлажненной, но прописанные им крема не нравились Поджигателю. Они плохо пахли.
Мужчина поднялся, достал салфетку из коробки стоящей на невысоком шкафчике, и стер лишний крем, разглядывая собственное отражение, отражающееся в стакане и на литографии в рамке на стене офиса. Большинство людей сочли бы, что он уродлив. Он видел неловкость в их поведении, даже когда они старались скрыть это. Он подумал, что это будет и жутко, и прекрасно, когда его лицо, наконец, заживет. Но он считал, что в огне все было жутким и прекрасным.
– Как же нам убедить вас, доктор? – спросил Поджигатель свое отражение в стакане. – Что может привлечь гениального Джордана Карпентера?
Это было настоящее соревнование, но с другой стороны это было забавно. Пока побеждала команда противника. Это была головоломка внутри головоломок, скручивающихся во все более замысловатые круги до тех пор, пока реальность не исчезала. И лучшим игроком была «Ангельское личико» Если смерть коллеги не поможет, Поджигатель был уверен: она придумает кое-что еще более интересное. На самом деле, он свято верил, что так и будет.
***
Растущая боль в груди разбудила Джордана. Он уткнулся лицом в руль, не в состоянии вздохнуть. Грудная клетка раскалывалась от боли, и первой мыслью Джордана было то, что у него сердечный приступ. Как это может быть? Человек, который возвращает сердца людей к жизни, сейчас не мог помочь себе. Это взрывалось в его груди.
Боже, его убивала такая ирония.
Что, черт возьми, теперь делать? Ему нужен врач.
Осторожно, он снова нажал руками на руль и оттолкнулся, задаваясь вопросом, будет ли это последней вещью, которую он сможет сделать в этой жизни. Давление ослабло, как только он выпрямился, и боль отступила. Он снова мог нормально дышать. Единственным напоминанием осталась острая болезненность справа. Это удивило его, пока он не заметил на руле спиннер [14]14
Спиннер – приспособление на руле машины.
[Закрыть].
У него не было сердечного приступа. Он не умирал. Он потерял сознание от истощения, резко упал вперед, и спиннер врезался в его грудь как кулак.
Электронные часы на приборной панели, сказали ему, что сейчас три утра, а обход пациентов был намечен на шесть. Если он будет продолжать жить в таком темпе и дальше, то у него вполне возможно случится настоящий сердечный приступ, или он может потерять пациента из-за глупой ошибки. Так не могло продолжаться. Он в любом случае пришел бы к этому выводу через несколько месяцев, но понял это сейчас. Столкновение с собственной смертностью, пусть даже на десять секунд, заставила Джордана понять, что следует делать. Он сделал своей главной целью спасти каждого проклятого пациента, пришедшего в его отделение, как будто был единственным, кто мог это сделать. Какой абсурд, ведь есть много других врачей – одаренных хирургов, кто мог проводить операции, даже более быстро чем он, и, вероятно, выполнить их не менее компетентно. Неудивительно, что Тери Бенсон видела в нем препятствие. Если у кого и была причина мечтать, чтобы он убрался с дороги, это была она.
Стивен Ллойд, еще один специалист по клапану в его команде, тоже, несомненно, выиграет, если Джордан разделит с ним обязанности. И есть еще несколько хирургов, которых можно допустить к операциям. Вся «Калифорния Дженерал» будет праздновать это событие, усмехнулся про себя Джордан.
Он вылез из автомобиля. Недавно скошенная влажная трава цеплялась за подошвы его ботинок, когда он пересек лужайку, подходя к парадной двери. Вокруг пахло зеленой травой, растущей заново. Завтра он начнет переназначения, сам же сосредоточится на сложных операциях на клапане и его замене, вместо того, чтобы хвататься за все подряд. Остальные полномочия он передаст другим. Хорошее слово, полномочия.
Дом Джордана был залит светом, когда он приблизился к главному входу. Джордан остановился, немедленно насторожившись. Обычно, ночью здесь было полностью темно. Что происходит? Он никогда не оставлял столько ламп включенными. Что-то было не так.
На крыльце он неожиданно споткнулся, бросив взгляд в окно гостиной – и внезапно застыл от увиденного. Птичья клетка упала со своей железной подставки. Она лежала на полу, а птичка лежала под ней, придавленная.
Хватило одного взгляда, чтобы понять – птица мертва.
Джордан почти сломал дверь, ведущую в дом.
Глава 7
Джордан осторожно поднял тяжёлую птичью клетку из кованого железа и поставил её вертикально. Она была четыре фута [15]15
foot – фут – единица длины; = 30,48 см; = 1/3 ярда; также используется как мера в ряде ремёсел.
[Закрыть]в высоту и весила все тридцать фунтов [16]16
pound – фунт – единица веса: а) единица, использовавшаяся ранее для измерения веса золота, серебра и т. д.; = 373,2 г; б) современная мера веса, используемая в англоговорящих странах; = 453,6 г.
[Закрыть]. Даже более тяжёлая, чем нужно, чтобы лишить жизни попугая кореллу весом пять унций [17]17
ounce – унция – мера веса, равная: а) в тройской системе мер веса = 20 пеннивейтам = 31,103 г; б) в аптекарской = 8 драхмам = 31,1 г; в) в торговой = 16 драхмам = 28,35 г.
[Закрыть].
Карпентер опустился на колени перед бесформенной массой и приказал себе перестать трястись. Он никогда не дрожал в ходе операционных исследований. Джордан был точен, словно машина. Но тогда это не было личным. Ведь это была, образно выражаясь, просто работа по прочистке труб, а он был весьма искусным «водопроводчиком».
Никогда ещё Карпентер не чувствовал, что это настолько личное. И никогда ещё ему никого не хотелось спасти так сильно, как эту чёртову птицу.
– Я же говорил Пенни, что мне не нужна птица в доме… – это всё, что успел вымолвить Джордан, прежде чем спазм сдавил ему горло, мешая говорить.
Он не почувствовал биения сердца в груди попугая и не смог восстановить контроль над руками, достаточный, чтобы надавить на крошечную область хотя бы с приблизительной точностью, но Карпентеру необходимо было попытаться. Что-то внутри могло надломиться, если бы Джордану больше не пришлось расхаживать по дому с этой вредной птицей на плече. Распластавшись на животе, он надавил пальцем на раздувшуюся грудную клетку и тихонько выругался. «Чёрт побери, и каким же это образом я должен буду сделать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца попугаю?»
Неожиданно Карпентер почувствовал такую муку, что ему захотелось рассмеяться, но тут словно лезвие прошло сквозь тело Джордана, как один из его собственных скальпелей, и боль, от которой у него перехватило дыхание, не оставила ему выбора. Карпентер должен был сделать всё, что в его силах.
Что, чёрт побери, в этом случае делают ветеринары? И почему он никогда не смотрел тот телеканал о животных?
Джордан начал выполнять нажатия на грудную клетку, хоть и в более быстром темпе, чем проделывал бы их на человеке. Наверняка, во время этого процесса Карпентер поймёт, какая у птицы должна быть обычная частота ударов сердца.
– Дьявол, ну давай же! Очнись!
Джордан рычал на безжизненную кореллу, умоляя и угрожая, так, как делают это только с любимыми существами. Это было смешно и бесполезно, но он продолжал ругаться, потому что не мог вынести звенящую тишину… или представить себе, что больше не услышит громогласных заявлений Птички по поводу его образа жизни…
– Эй, тупица, пора поумнеть! – Некоторые из высказываний этого попугая были настолько же мудрыми, насколько казались глупыми. Джордан продолжал делать непрямой массаж сердца ещё долго, даже после того, как понял, что всё бесполезно. Птичка умерла, но он не мог с этим смириться.
И вот, наконец, Карпентер перестал нажимать на грудную клетку попугая, умолк и просто лёг рядом с мёртвой птицей, глядя в одну точку и ничего не видя, такой растерянный, лишённый цели, каким он едва ли себя помнил.
Когда Джордан закрыл глаза, то почувствовал пустоту, описать которую было выше его сил.
Он ощутил брешь в своём сердце, которая всегда там была, но в существовании которой Карпентер никогда себе не признавался.
Может быть, именно поэтому Джордан спасал чьи-то жизни. Именно поэтому так много работал… из-за невинных людей, которых был не в состоянии спасти… из-за девушки, любившей его… и этой глупой птицы.
Неудача. Некоторое время спустя он осознал, что потерпел неудачу, и это была худшая часть его жизни, от которой нельзя было никуда скрыться.
– Плохая птица! Вернись в свою клетку!
Джордан лежал там и размышлял, действительно ли он это услышал.
Прозвучавший голос был точно такой же, как у его попугая, но это не могла быть Птичка. Она всё ещё лежала на полу рядом с ним.
– Эй, я с тобой разговариваю!
На этот раз Карпентер почувствовал судорожную дрожь. Наверное, он бы так никогда и не поднялся с пола, если бы не почувствовал какое-то шевеление у своих ног.
Либо Джордан слышал голос Птички, либо он окончательно свихнулся. Карпентер осмотрелся вокруг, пытаясь определить источник шума. Ему понадобилось какое-то время, чтобы выяснить, откуда прозвучал голос, но, в конце концов, он заметил попугая на верхней полке книжного шкафа. Птица раскачивалась на одном из элементов орнамента шкафа и украдкой посматривала на своего хозяина, словно не могла понять, почему тот так странно себя ведёт.
– Птичка?
– Обдурили, – каркнула корелла. – Обдурили, обдурили…
Теперь Джордан понял, что означало выражение «увидеть привидение». Он пялился на птицу целых десять секунд, не имея ни малейшего понятия, что предпринять. У него на ковре лежала мёртвая птица, а другая, которая выглядела, точь-в-точь как Птичка, сидела, цепляясь за орнамент на книжном шкафу. Должно быть, кто-то посадил кореллу наверх.
Она не умела летать. Но, несмотря ни на что, всё это просто не укладывалось в голове. Это было нереально.
Внезапно Карпентеру пришло в голову, что он должен что-то сделать, и его реакция была автоматической. Он подошёл к попугаю и вытянул свой палец, как делал это раньше столько раз.
Птица с готовностью запрыгнула на предложенный палец, а затем взобралась вверх по его руке на плечо и начала копошиться в его волосах, блаженно утыкаясь в них клювом и поклёвывая.
От облегчения колени Джордана чуть не подогнулись. Это была Птичка.
Она не умерла, и, возможно, он не разорвётся на части, как артерия под давлением. Тем не менее, оставался один вопрос: откуда взялась птица, которая лежала сейчас на полу?
Карпентер почувствовал свист холодного воздуха позади себя. В ушах у него раздался смех, и женский голос прошептал: «Обдурили, обдурили!»
Он оставил парадную дверь открытой, и та с грохотом захлопнулась, прежде чем Джордан успел обернуться. Ему пришлось идти медленно из-за птицы, сидящей у него на плече, но, если в комнате кто-то и был, то незваный посетитель успел покинуть дом. В гостиной не было никого, кроме Карпентера и Птички.
Только Джордан начал думать, что имеет дело ещё с одним призраком, как увидел на полу записку. Она лежала рядом с мёртвой птицей: чёрным фломастером на листе упаковочной бумаги были написаны слова…
«Ты следующий!»
Посреди ночи Карпентер сделал два срочных звонка. Первый был в отделение кардиохирургии, куда Джордан сообщил о том, что у него чрезвычайная ситуация. Операцию по шунтированию, которую хирург Карпентер должен был проводить в шесть часов утра, необходимо было перенести, а ещё нужно было внести изменения в состав операционной бригады. С согласия пациента, Джордан намеревался позволить Тери Бенсон выполнять ключевые моменты операции под чутким руководством Стивена Ллойда.
Обычно Тери начинала и заканчивала операции Джордана, также он иногда передавал ей скальпель во время операций, включая моменты, когда она выполняла пересадку вен во время операций шунтирования.
Его коллега показала чрезвычайную точность и владение ситуацией, а Ллойд был блестящим хирургом и наставником. Карпентер знал, что в их руках пациент будет чувствовать себя отлично. Но всё-таки этот звонок оказался одним из самых тяжёлых в его жизни.
Джордан сражался со своим преувеличенным чувством личной ответственности и, возможно, собственным эго. Он никогда особо не верил в судьбу, но в ситуациях, подобных этой, Карпентер начинал думать, что всё происходит по какой-то причине. Может, это обстоятельства вынуждали Джордана ослабить контроль, и, вполне возможно, это было к лучшему?
Второй разговор Карпентера по телефону оказался лёгким. Его собеседником был агент ЦРУ.
Джордан взглянул на свой давно пропавший карманный пейджер, пока набирал телефонный номер агента. Устройство лежало на диване, рядом с ним, и последнее сообщение, которое отображалось на дисплее, было от Ангельского Личика: в нём она сообщала Карпентеру, как ей жаль, что он не воспринял её слова всерьёз. Ей жаль?
Джордан нашёл пейджер, спрятанный под одним из ковриков в гостиной, также как и счёт за электричество и пульт дистанционного управления, который пропал уже много недель назад.
– Я готов, – заявил Карпентер, как только Поджигатель вышел на связь. – Скажите мне, что я должен делать.
Джордан не ожидал, что услышит столь явный вздох облегчения.
– Что заставило вас передумать? – поинтересовался агент.
Карпентер сидел на диване, наклонившись к своим коленям и уставившись на красно-бело-синий связанный крючком коврик под его босыми ногами. Весь дом Джордана всё ещё был обставлен мебелью в раннеамериканском стиле [18]18
Early American – раннеамериканский (колониальный) стиль – стиль в архитектуре, мебели, относящийся к колониальному периоду (1640–1700).
Мебель в раннеамериканском стиле – это мебель элементарная, практичная, сделанная из местных видов древесины. Эту мебель привозили из Европы (главным образом, из Англии, Франции, Голландии, Скандинавии и Испании) или делали в Америке, подражая одному из европейских стилей.
[Закрыть], которая осталась со времён его детства.
Даже запах лимонного масла его матери до сих пор витал в воздухе, хотя Пенни вполне могла приложить к этому руку. Сестра грозилась, что наймёт ему экономку, но это было не в стиле Джордана, и поэтому время от времени она пробиралась к нему и убиралась сама.
Птичка сидела на кофейном столике, запуская конфетти из блюдца с семенами подсолнуха.
– Ангельское Личико, – отозвался Карпентер. – Она меня достала. Я хочу вернуть ей должок.
– Что вы имеете в виду? Она уже покушалась на вашу жизнь? Мне необходимо знать, что произошло, доктор.
Но Джордан был не в том настроении, чтобы всё рассказывать.
– Кто-то вломился в мой дом. Я думаю, это была она. Просто объясните мне, каков ваш план.
– Если вы будете в курсе, что это за план, то будете поступать по-другому, а я хочу, чтобы вы вели себя, как обычно. Когда придёт время, на ваш пейджер поступит сообщение, где будет указано, что делать. А пока будьте наготове. Вы поняли суть?
– Сколько это займёт времени?
– Неопределённое время.
Какое бы слабое звено Джордан ни почувствовал в ответах агента, это ощущение быстро исчезло, и, по всей видимости, собеседник Карпентера теперь отдавал приказы, чтобы сгладить возникшее впечатление.
– Я не могу быть наготове неопределённое время. Я хирург. Вы же не будете вскрывать грудную клетку, а затем просить прощения из-за того, что Вам нужно пойти и поймать серийного убийцу. Есть жизни…
– Вы что, до сих пор не поняли? Мы говорим о вашей жизни. Ангельское Личико собирается убить вас.
– Она собирается попытаться это сделать, – Карпентеру не нравилось, когда на него оказывали давление, но он не был безрассудным. Джордан намеревался спланировать полную разгрузку своего расписания, хотя и не придумал пока, как объяснить такое поведение своим коллегам в больнице, но Карпентер осознавал, что вопросы возникнут. Возможно, ему следует сказать, что смерть доктора Инады стала для него тревожным сигналом, но ведь так оно и было.
Поджигатель прервал размышления Джордана.
– Если уж вы так хотите продолжать работать и вскрывать грудные клетки, удостоверьтесь, что у Вас есть кто-то, кто готов заменить вас в любой момент.
– Я буду готов к этому.
– Хорошо, и мы тоже. Начиная с этого момента, у вас будет круглосуточная защита.
– Ещё я хочу, чтобы мою птицу тоже охраняли.
