Текст книги "Дневники Адриана Моула"

Автор книги: Сьюзан Таунсенд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Понедельник, 22 июня.

Проснулся от боли в горле. Попытался сглотнуть слюну – не смог. Хотел позвать папу – еле выдавил стон. Попытался привлечь его внимание, колотя башмаком об пол, но папа лишь завопил:

– Прекрати этот чертов топот!

В конце концов сунул псу под ошейник записку и послал его вниз. Прождал целую вечность и услышал, как пес лает на улице. Он не доставил записку! Я был на пороге отчаяния. Захотелось в уборную. Как до нее добрался – не помню. Все будто в тумане. Выполз на лестницу, пытался что-то прохрипеть лапе, но тот слушал пластинки. Пришлось сползти вниз, сообщить ему, что я заболел. Папа заглянул мне в горло и оторопел:

– Боже всемогущий! Да у тебя гланды торчат, что "Поларисы" на старте! Что ты шляешься по дому, болван? Марш в постель, живо!

Папа померил мне температуру. Сто двенадцать по Фаренгейту. По идее я уже должен был откинуть копыта.

Сейчас без пяти минут полночь. Врач придет утром. Господи, дай мне продержаться до его прихода! В случае же, если произойдет самое страшное, настоящим завещаю все свое бренное достояние Пандоре Брей-туэйт, проживающей в доме 69 по Элм-стрит. Полагаю, я в здравом уме, хотя при температуре сто двенадцать по Фаренгейту трудно быть в этом уверенным.

Вторник, 23 июня.

У меня – тонзиллит, что подтверждено официальным диагнозом. Пандора сидит рядом, читает мне вслух. Лучше бы не читала: каждое слово – как обухом по голове.

Среда, 24 июня.

Открытка от мамы с пожеланиями скорейшего выздоровления. А в открытку вложены пять фунтов. Попросил папу купить на них пять бутылок "Лукозейда"*

* "Лукозейд" – витаминизированный напиток для выздоравливающих.

Четверг, 25 июня.

Последняя четверть Луны.

Температура не спадает. Папа не справляется с Саблей. Пришлось Пандоре взять к себе. (Саблю, естественно, а не папу.)

Пятница, 26 июня.

Врач сказал, что у нас неисправен градусник.

У меня несколько улучшилось самочувствие.

Сегодня вставал на двадцать минут. Посмотрел "Играем в школу" **. Передача шла с моей любимой ведущей – Кэрол Лизер.

Пандора принесла открытку с пожеланиями быстрейшего выздоровления. Сама ее нарисовала фломастерами. И подписала: "Навеки твоя, Пан".

Хотел поцеловать ее, но у меня губы потрескались.

** Ежедневная программа Би-би-си для дошкольников.

Суббота, 27 июня.

Почему мама даже не навестила меня?

Воскресенье, 28 июня.

Второе воскресенье после троицы.

Только что уехала на вокзал мама, чтобы не опоздать на шеффилдский поезд. Меня обуревают эмоции. Начался рецидив.

Понедельник, 29 июня.

Пандора навещала Берта Бакстера. Говорит, сестрам он уже под завязку, потому что отказывается соблюдать постельный режим и выполнять предписания врачей. В четверг его выпишут. Ах как мне хотелось бы тишины и покоя больничной палаты! Я был бы образцовым пациентом.

Папа Пандоры держит Саблю на платной псарне. Ему это обходится в три фунта в день, но он считает, что каждый пенс оправдан.

Вторник, 30 июня.

Дело идет на поправку, но мне следует проявлять осторожность и не напрягаться, если я хочу восстановить былую форму.

Среда, 1 июля.

Новолуние.

Приперся сегодня инспектор и застал меня в шезлонге в палисаднике. Не поверил, что я болен! И пригрозил сообщить в школу! А то, что я сидел в пижаме, халате, тапочках и пил "Лукозейд" – оставил без внимания! Я предложил ему заглянуть мне в горло, полюбоваться на мои гадские гланды. Он отшатнулся и наступил псу на лапу. У нашего пса очень низкий болевой порог, и он малость обезумел. Выскочивший из дома папа расцепил их, но дело может скверно для нас обернуться.

Четверг, 2 июля.

Врач сказал, что завтра я смогу пойти в школу в зависимости от того, как буду себя чувствовать. Ну желания-то идти я не почувствовал точно.

Пятница, 3 июля.

В бывший дом Люкасов вселяются цветные! Я сидел в шезлонге и хорошо видел, как разгружали фургон с их мебелью. Цветные тетки все таскали и таскали в дом огромные котлы, большая, должно быть, семья. – Начало конца нашей улицы, – сказал папа. Пандора состоит в Антинацистской лиге. Она подозревает моего отца в расизме. Читаю "Хижину дяди Тома".

Суббота, 4 июля.

На улице полным-полно цветных, то приезжающих, то уезжающих в машинах, фургонах и микроавтобусах. Двери бывшего дома Люкасов распахнуты настежь новые жильцы снуют туда-сюда. Послушать папу, так у них там по три семьи на комнату.

Мы с Пандорой решили зайти к ним, проявить гостеприимство. Пусть не думают, что все белые – расисты и фанатики.

А Берт Бакстер до сих пор еще в больнице.

Понедельник, 6 июля.

Миссис О'Лири хочет организовать уличное гулянье в честь свадьбы принца Чарлза и леди Дианы. Единственные, кто пока записался – семья Сингхов.

Вторник, 7 июля.

Берт Бакстер сбежал из больницы. Он позвонил в Национальный комитет защиты гражданских свобод, и ему сказали, что он имеет полное право выписаться, если хочет. Берт так и поступил. Теперь живет у нас в гостевой комнате. Папа лезет на стенку.

Пандора, Берт и я тоже записались участвовать в гуляний по случаю свадьбы наследной четы. Берт сразу стал лучше выглядеть, как только опять смог курить в свое удовольствие.

Заехал папа Пандоры посоветоваться с моим папой, как быть дальше с Бертом и Саблей. Они оба напились и стали спорить о политике. Берт застучал в пол, попросил их вести себя потише.

Среда, 8 июля.

Храп Берта приводит папу в неистовство. А мне не мешает – я затыкаю на ночь уши.

Четверг, 9 июля.

Завтра начинаются двухмесячные каникулы. Пандора едет с родителями в Тунис. Как переживу разлуку с любимой – сам не знаю.

Пятница, 10 июля.

Сегодня Шону О'Лири исполняется девятнадцать. Пригласил меня на день рождения. Недалеко – всего через дорогу.

Пишу об этом сейчас на случай, если выпью лишнего. Похоже, что человеку достаточно переступить порог дома О'Лири, чтобы тут же опьянеть.

Суббота, 11 июля.

Первое похмелье в возрасте четырнадцати лет, пяти месяцев и девяти дней. В постель меня укладывала Пандора. Втащила меня вверх по лестнице на спине как

пожарный.

Воскресенье, 12 июля.

Папа повез меня, Пандору и Берта на псарню, куда отдали Саблю. Хозяйка отказывается дальше ее держать. Было очень трогательно видеть встречу Сабли с Бертом. Хозяйка – женщина очень суровая. Она сильно рассвирепела, когда папа отказался платить за пребывание Сабли на ее псарне. Все поглаживала заскорузлыми пальцами свои черные усы и употребляла неженские выражения.

Берт клялся, что никогда в жизни больше не расстанется с Саблей, называл ее единственным своим другом! И это после всего, что я для него сделал! Да если бы не я, Берт уже лежал бы в могиле, а осиротевшую Саблю забрало бы Королевское общество защиты животных.

Понедельник, 13 июля.

Берт болтает с миссис Сингх! Он, оказывается, отлично владеет хинди! Говорит, миссис Сингх нашла целый склад непристойных журналов под линолеумом в ванной. Наследство хмыря Люкаса!

Мистер Сингх пришел в ярость. Написал агенту, сдавшему ему дом, что дом осквернен.

Берт показал мне один из журналов. По-моему, там нет ничего неприличного, но ведь я человек светский. Положил его под матрац вместе с "Биг энд Баунси". Называется – "Эмече Фотографер".

Вторник, 14 июля.

Пришла кураторша Берта Бакстера из службы социального обеспечения. Звать ее Кэти Белл. Наговорила Берту всяких глупостей. Ему, мол, предлагают место в доме для престарелых. Берт уперся, ехать не хочет, но она настаивает. Даже папе и то стало Берта жалко. Но, как я заметил, не настолько жалко, чтобы предложить ему остаться у нас насовсем. Бедняга Берт, что же с ним будет?

Среда, 15 июля.

Берт переехал к Сингхам. Мистер Сингх перевез к себе конуру Сабли, что закрепило переезд официально. Берт счастлив: его любимое блюдо – кэрри.

Четверг, 16 июля.

Папа получил сегодня выходное пособие. От радости вопил и прыгал как ковбой. Пригласил Дорин Слей-тер "отпраздновать". А кому сидеть с Максвеллом, угадали? Совершенно верно, милый мой дневничок! Мне!

23.00. Максвелл только что уснул. В полдесятого позвонила Пандора спросить, как дела. Максвелл так вопил, что я ее и не слышал толком. Пандора посоветовала подлить в горячее молоко водки и впихнуть смесь в его вонючую глотку. Так я и сделал. Помогло. А он совсем неплохой малый, когда спит.

Пятница,17 июля.

Полнолуние.

Моя бесценная покидает завтра родные берега. Поеду провожать ее в аэропорт. Надеюсь, их самолет не развалится от усталости металла. Нашел Тунис на карте мира и очень обрадовался: через Бермудский треугольник Пандоре не лететь.

Случись что с моей любимой, и улыбка больше никогда не озарит моего лица.

Купил ей книгу на дорогу. Называется "Катастрофа" и содержит массу ценной информации на случай, если произойдет наихудшее.

Суббота, 18 июля.

В автобусе по дороге в аэропорт Пандора читала "Катастрофу". Когда объявили посадку, с ней вдруг приключилась легкая истерика, пришлось папе нести ее в самолет на руках. Я махал самолету рукой, пока он не скрылся в облаках, потом, охваченный печалью,

сел на автобус и поехал домой. Как переживу предстоящие две недели разлуки – просто не представляю. Спокойной ночи, моя тунисская красавица.

Понедельник, 20 июля.

От моей любимой до сих пор ни слуху ни духу.

Вторник, 21 июля.

Заходил утром Берт. Говорит, Тунис полон опасностей.

Среда, 22 июля.

Почему она не пишет? Что стряслось?

Четверг, 23 июля.

Спросил почтальона, как осуществляется почтовая связь между Тунисом и Англией. Он ответил: "Черт знает как", потому что в Тунисе развозят почту на верблюдах.

Пятница, 24 июля.

Ходил в гости к мистеру Сингху. Он сказал, что в Тунисе очень грязно. Похоже, с Тунисом знакомы все, кроме меня!

Суббота, 25 июля.

ПАНДОРА! ПАНДОРА! ПАНДОРА!

О, любовь моя!

Мое сердце изнывает,

Аж во рту пересыхает.

Я извелся весь:

Ты – в Тунисе,

А я – здесь.

Оборони по мне слезу,

Не то я с ума сойду.

Вернись здоровой и загорелой,

Моя лапочка,

Везет же людям,

У кого богатый папочка.

Еще целых шесть дней!

Воскресенье. 26 июля. .

Ходил на чай к бабушке. Был мрачен и замкнут, переживал разлуку с Пандорой. Бабушка спросила, не страдаю ли я запором. Хотел было ей ответить, да разве объяснишь, что такое любовь, женщине семидесяти шести лет, которой одно это слово кажется непристойным?

Понедельник, 27 июля.

Наконец-то открытка по верблюжьей почте!

"Мой любимый!

Экономические условия здесь ужасны. Собиралась купить тебе подарок, но отдала все деньги нищему. Была уверена, что ты поймешь меня – ведь у тебя такое щедрое сердце.

С неизменной любовью,

вечно твоя,

Пандора".

Ничего себе, а? Вместо того чтобы купить мне подарок, отдать мои деньги какому-то ленивому, грязному попрошайке! Возмутился даже почтальон.

Вторник, 28 июля.

И как только у меня сил хватает ручку держать! Весь день трудились, готовили гуляние в честь бракосочетания принца Чарлза и леди Дианы. Пришла миссис О'Лири, спросила, не помогу ли я развешивать флаги. Я ответил, что "сочту это своим патриотическим долгом". Миссис О'Лири велела мне залезть на лестницу, а она будет подавать мне флаги и ленты. Первые четыре ступеньки я осилил спокойно, но затем имел глупость посмотреть вниз, и у меня закружилась голова. А потому лезть наверх пришлось миссис О'Лири. И я, конечно, заметил ее панталоны. Чересчур соблазнительные для женщины, которая ходит в церковь каждый день, а по воскресеньям даже два раза. Черные кружева! И красные шелковые подвязки! Похоже, миссис О'Лири засекла, как я подглядывал, потому что попросила меня позвать ее Кейтлина. Я даже обрадовался, когда мистер О'Лири сменил меня. Сингхи вывесили из окна спальни огромный британский флаг. Берт сказал, что отдал им свой флаг, который стащил еще во время службы в армии.

А наш дом подводит всю улицу. Папа ничем его не украсил, кроме посудного полотенца с портретами Чарлза и Дианы, которое пришпилил на входную дверь.

Смотрели с папой по телевизору фейерверк в честь бракосочетания. Одно могу сказать: всеми силами пытался себя убедить, что фейерверк мне нравится, но так и не сумел. Папа сказал, что это пустая трата денег. Все злится, что его с работы выгнали.

Среда, 29 июля.

ДЕНЬ СВАДЬБЫ НАСЛЕДНОЙ ЧЕТЫ!!!!!

Как я горд, что я – британец!

А иностранцы, наверное, лопаются от зависти.

Да, по части пышных зрелищ равных нам в мире нет! Должен сознаться, у меня аж слезы навернулись на глаза при виде всех этих кокни, с утра простоявших на ногах, чтобы поприветствовать богатых, красиво одетых господ, проехавших мимо них в каретах и "роллс-ройсах".

Когда принц и Дай обменялись кольцами, бабушка прослезилась. Свой носовой платок она забыла дома, поэтому мне пришлось подняться наверх за новым рулоном туалетной бумаги. Когда я спустился, их уже обвенчали. Так я пропустил исторический момент свадьбы членов королевской семьи!

Мы с бабушкой хотели посмотреть триумфальное возвращение счастливой четы во дворец, но тут раздался громкий стук в дверь. Поскольку мы не обращали на него внимания, папе пришлось подняться с постели и пойти открыть. Оказалось, к нам просятся Берт, мистер Сингх, миссис Сингх и все маленькие сингхята, потому что у них сломался телевизор. Бабушка поджала губы: цветных, черных, желтых, ирландцев, евреев и иностранцев она не жалует. Папа всех впустил, а потом посадил бабушку в машину и повез домой.

Мы смотрели телевизор до самого отъезда счастливой четы. Они отбыли с вокзала Виктория на странного вида поезде. Берт сказал, что поезд выглядит странно только потому, что его отмыли.

Пришла миссис О'Лири, попросила одолжить старые стулья для уличного гуляния. Поскольку папы не было, я сам разрешил ей взять стулья и сам помог вынести их на тротуар. Без машин и со всеми этими флагами и лентами, полощущимися на ветру, улица выглядела непривычно.

Миссис О'Лири и миссис Сингх начисто вымели мостовую и прямо на ней расставили столы и стулья. Расставляли женщины, а мужчины, сгрудившиеся на тротуаре, пили без удержу и острили насчет августейших новобрачных.

Мистер Сингх установил на подоконнике гостиной динамики стереопроигрывателя, и мы слушали пластинки, накрывая на столы: раскладывая бутерброды, тартинки с джемом, сосиски в блочках и сосиски на палочках. За чаем миссис О'Лири раздала всем забавные карнавальные шляпы, и мы уселись пировать. Когда чаепитие закончилось, мистер Сингх произнес речь и том, как славно быть британцем. Все зааплодировали и запели "Земля надежды и славы", но оказалось, что полностью слов никто не знает, кроме мистера Сингха.

Затем прибыл папа с четырьмя ящиками легкого эля и двумя дюжинами бумажных стаканчиков, и вскоре все окончательно распоясались.

Мистер О'Лири пытался научить миссис Сингх плясать ирландскую джигу, но все время запутывался ногами в ее сари. Я поставил "Аббу" и врубил полный звук. В пляс пустились даже сорокалетние старики! Когда зажглись фонари, Шон О'Лири вскарабкался на фонарные столбы и обтянул для интима лампы красно-бело-голубым крепом, а я принес из дома оставшиеся свечи и поставил на столы. Наша улица смотрелась вполне богемно.

Берт заливал про войну, папа травил анекдоты. Веселье продолжалось до часа ночи!А обычно чихни после одиннадцати, и тут же схлопочешь коллективную жалобу.

Я не танцевал. Я цинично и насмешливо созерцал. Да и ноги у меня болели.

Четверг, 30 июля.

Семь раз смотрел по телевизору видеорепортаж о свадьбе наследной четы.

Пятница, 31 июля.

Надоела мне эта королевская свадьба до чертиков. Пандора, лучший друг нищих, возвращается завтра домой.

Суббота, 1 августа.

Получил открытку от мамы. Приглашает меня в поездку с ней и этим хмырем Люкасом. Они едут проводить отпуск в Шотландию. Попутного ветра!

Рейс, которым летит Пандора, задерживается из-за забастовки грузчиков багажа в Тунисе.

Воскресенье, 2 августа.

Грузчики все бастуют, а какой-то нищий стащил у отца Пандоры кредитную карточку "Америкэн Экспресс"!

Пандора сказала, что ее маму укусил верблюд, но она уже приходит в себя в женском туалете тунисского аэропорта. Как приятно было услышать голос Пандоры! Мы говорили больше получаса. Умница – она заказала разговор с оплатой абонентом.

Понедельник, 3 августа.

Грузчики согласились на арбитраж. Если повезет, Пандора рассчитывает к четвергу быть дома.

Вторник, 4 августа.

Перед грузчиками забрезжил компромисс. Пандора держится на финиках и мятных лепешках.

Среда, 5 августа.

Тунисские грузчики прекратили забастовку и вышли на работу. Пандора возвращается домой в ПЯТНИЦУ ВЕЧЕРОМ!

Четверг, 6 августа.

Папа отказался оплачивать счета за разговоры с Тунисом. Линия связи прервана.

Пятница, 7 августа.

Луна в первой четверти.

Позвонил в Тунис, пока папа принимал ванну. Он окликнул меня из ванной, спросил, кому звоню. Я соврал, что проверяю по телефону время.

Самолет Пандоры вылетел благополучно. К полуночи будет дома.

Суббота, 8 августа.

В 7 утра с вокзала Сент-Панкрас позвонила Пандора. Сказала, что задерживается с прибытием, потому что в районе Флитвика электрифицируют железную дорогу.

Я оделся, пошел на станцию, купил перронный билет, два часа одиноко мерз на второй платформе. Вернувшись домой, нашел записку от Пандоры: "Адриан, должна сознаться, что очень огорчена твоим очевидным безразличием к моему возвращению. Я так ждала преисполненной чувств встречи на третьей платформе, но, увы, видно, не судьба. Адью, Пандора".

Пошел к ней. Все объяснил. Преисполненная чувств встреча за сараем, где ее отец держит инструменты.

Вторник, 11 августа.

Получил еще одну открытку от мамы: "Дорогой Эйди, ты и представить себе не можешь, как я по тебе скучаю. Инстинкт материнства не угас. Я знаю – ты видишь в моей связи с Бимбо угрозу себе, но, право же, Эйди, тебя она не должна волновать. Бимбо всего лишь удовлетворяет мои сексуальные потребности, и не более. Покажи, что ты уже взрослый, Эйди, и поезжай с нами в Шотландию. С любовью, Полина (мама). P. S. Отпуск у нас с пятнадцатого. Выезжай поездом Лондон – Шеффилд в восемь двадцать две".

Почтальон сказал, что будь мама его женой, он бы ее как следует вздул. Плохо он мою маму знает. Ее только кто пальцем тронь, она сама кого хочешь вздует.

Четверг, 13 августа.

Пятнадцатого папа едет в Скегнес. Арендовал четырехместный туристский фургон. Берет с собой Дорин с Максвеллом и приглашает меня!

Но если я соглашусь, все ведь подумают, что Дорин – моя мать, а Максвелл – брат. Еду в Шотландию!

Пятница, 14 августа.

Последний трагический вечер с Пандорой. Оба поклялись хранить друг другу верность. Уложил все вещи. Собаку отвез к бабушке вместе с четырнадцатью банками собачьих консервов и мешком собачьих галет.

Суббота, 15 августа.

Полнолуние.

Папа, Глиста Сушеная и Максвелл проводили меня на станцию. Папа и не подумал обидеться, что я решил ехать в Шотландию, а не в Скегнес. Напротив, даже доволен, кажется.

В Шеффилде меня встретили мама и хмырь Люкас. Мама резко похудела и стала одеваться не по возрасту молодо. А хмырь Люкас влез в джинсы! Пузо висит. Всю дорогу до Шотландии я притворялся спящим. Люкас лапал маму, даже сидя за рулем. Остановились в месте, именуемом Лох Лабнейг. Лежу в постели в бревенчатом домике. Мама и Люкас отправились в деревню за сигаретами. Во всяком случае – так мне сказали.

Воскресенье, 16 августа.

Живем на берегу озерца в сосновом бору. За домиком торчит гора. Заняться нечем. Скучища смертная.

Понедельник, 17 августа.

Устроил постирушку в бревенчатой прачечной. Познакомился с американским туристом по имени Хэмиш Манчини. Он мой ровесник. Его мама проводит здесь свой четвертый медовый месяц.

Вторник, 18 августа.

Весь день шел дождь.

Среда, 19 августа.

Написал открытки. Звонил Пандоре с оплатой абонентом. Ее отец отказался оплачивать разговор.

Четверг, 20 августа.

Играл в карты с Хэмишем Манчини. Его мать и отчим с моей мамой и ее любовником отправились на машине смотреть водопад. Тоже мне – удовольствие!

Пятница, 21 августа.

Пошел за две с половиной мили в Каландер купить шоколадку. Заскочил в "игровые автоматы". Вернулся, выпил чаю, позвонил Пандоре с оплатой абонентом. Она все еще любит меня, я все еще люблю ее. Лег спать.

Суббота, 22 августа.

Последняя четверть Луны.

Ходил смотреть могилу Роб Роя. Посмотрел, пошел назад.

Мама подружилась с мистером и миссис Болл. Их дочь – писательница. Я спросил, как она стала писательницей. Миссис Болл объяснила: дочь в детстве уронили головой на пол, и с тех пор она "малость с приветом".

Сегодня день рождения миссис Болл, они ввалились к нам праздновать всей компанией. Я жаловался на шум в час ночи, в два часа ночи, в три утра и в четыре утра. В пять утра им взбрело в голову залезть на гору. Я указал им на то, что они вусмерть пьяны, чересчур стары, необучены, нетренированы, не знакомы с техникой выживания в горах, не снабжены аптечкой первой помощи, прочной обувью, компасом, картой и запасом горячих калорийных напитков.

Мои увещевания остались втуне. Они все полезли в гору, а к половине двенадцатого спустились и жарили яичницу с беконом.

Сейчас, когда я пишу эти строки, мистер и миссис

Болл катаются по озеру в байдарке. Не иначе как наркоманы.

Воскресенье, 30 августа.

Едем домой. Вот отрывок из моих "Размышлений о Шотландии", записанных на шоссе номер шесть при скорости 120 миль в час:

"Величественные клубы тумана расходятся, обнажая величественные пики Шотландии во всем их величии. Тень, скользящая в полупрозрачном небе, оказывается орлом, этим величественным хищником. Выпустив когти, он садится на озеро, взрывая величественный поток бурных вод".

Я, пожалуй, малость пережал с "величественным". Но читается, по-моему, недурно. Пошлю в Би-би-си, когда закончу.

До дому добрался в шесть вечера. Очень устал. Писать больше не могу.

Вторник, 1 сентября.

Мистер Сингх должен уехать в Индию позаботиться о престарелых родителях. Поэтому Берту велено перебираться обратно в свою грязную вонючую халупу! Мистер Сингх, мол, не может оставить женщин одних с ним в доме! Вот болван-то, а? Берт даже не обиделся – это, говорит, "просто комплимент".

Мы с Пандорой приберемся у Берта в доме и поможем ему переехать. Он задолжал муниципалитету двести девяносто четыре фунта арендной платы за дом. Его обязали выплатить эту сумму. По пятьдесят пенсов в неделю. Видно, так и помрет должником.

Среда, 2 сентября.

Ходили сегодня с Пандорой в дом Берта. Воистину, ошеломляющее зрелище! Сдай Берт все свои пустые пивные бутылки, хватит погасить задолженность по квартплате!

Четверг, 3 сентября.

Папа помог нам вытащить всю мебель с первого этажа дома Берта на улицу – пусть жучки-древоточцы погреются на солнышке! Подняв ковры, мы обнаружили, что Берт годами ходил по толстому слою пыли, грязи, старых газет и дохлых мышей. Вывесив ковры на бельевую веревку, отбивали их целый день, но пыль знай себе валит столбом. В 17.00 Пандора возбужденно заверещала, что на ковре вырисовывается узор. При ближайшем рассмотрении узор оказался следом от раздавленного пирога. Вернемся завтра с жидкостью для чистки ковров, предложенной мамой Пандоры. По словам Пандоры – универсальное средство, но ковры Берта, думаю, окажутся ему не по зубам.

Пятница, 4 сентября.

Только что оказался свидетелем чуда! Утром оба ковра были грязно-серыми, а сейчас один оказался красным, а второй – голубым. Сохнут на бельевой веревке. Мы отскоблили все полы и почистили мебель противо-грибковым дезинфицирующим составом. Пандора сняла шторы, хотела выстирать, не донесла до ванной, они развалились по дороге. Берт сидел в шезлонге, ко всему придирался и ныл. Никак не возьмет в толк – почему нельзя спокойно жить в грязном доме.

И в самом деле – почему?

Суббота, 5 сентября.

Утром папа повез сдавать бутылки Берта. Завалил ими весь багажник, весь салон, все заднее сиденье. Ну и пахло же в машине! По пути у папы кончился бензин, и он позвонил в автомобильную ассоциацию. Представитель ассоциации вел себя просто по-хамски, папе, говорит, "анонимные алкоголики" нужны, а не автомобильная ассоциация!

Воскресенье, 6 сентября.

Дом Берта смотрится как картинка! Все блестит и сверкает. Мы перенесли его кровать в гостиную, чтобы он мог смотреть телевизор в постели.

Завтра Берт возвращается домой.

Понедельник, 7 сентября.

Письмо авиапочтой от Хэмиша Манчини:

"Здоров, Эйд!

Как оно ничего, а? Надеюсь, дела с Пандорой идут на лад! Отвальный, сдается, кадр! До сих пор ошарашен Шотландией! Ну прямо другой мир, хоть, бомбой его трахни. Ты -жутко клевый чувак, Эйд. Я, видать, еще был не в себе, когда мы общались, но д-р Иглбургер (это мой психоаналитик) выправляет мне либидо. Мамочка в унынии: ейный четвертый номер полный чайник! До скорого, старичок!

Хэмиш".

Показал письмо Пандоре, папе и Берту, но никто ничего не понял. Берт американцев не любит: то ли в войну они слишком поздно вступили, то ли еще чего. Берт живет себе поживает в прибранном доме. Благодарить, естественно, не стал, но, похоже, доволен.

Вторник, 8 сентября.

В четверг опять эта вонючая школа, гори она огнем. Примерил старую форму и так, оказалось, из нее вырос, что придется папе завтра покупать новую.

Папа полез на стенку, но чем же я виноват, если у меня растущий организм? Я теперь всего на пять сантиметров ниже Пандоры.

Среда, 9 сентября.

Звонила бабушка. Узнала, что папа ездил в Скетнесс с Дорин и Максвеллом. Прервала с папой всяческие отношения.

Вот что мне нужно купить:

Блейзер – 29.99

2 пары серых брюк – 23.98

2 белых рубашки – 11.98

2 серых свитера – 7.98

Спортивные трусы (1 пара) – 4.99

Спортивная майка – 3.99

Тренировочный костюм – 11.99

Кроссовки – 7.99

Футбольные бутсы с шипами – 11.99

Футбольные трусы – 4.99

Футболка – 7.99

Спортивная сумка "Адидас" – 4.99

Черные туфли – 15.99

Калькулятор – 6.99

Ручка и набор карандашей – 3.99

Готовальня – 2.99

Папа вполне может выложить сотню фунтов. Ему же выплатили огромное выходное пособие, я даже не понимаю, что он все лежит в постели и стонет! Жадина он, и все. Все равно ведь платил не настоящими деньгами, а кредитной карточкой.

Пандора пришла в восторг, увидев меня в новой форме. Говорит, меня вполне могут выбрать в старостат.

Четверг, 10 сентября.

Достойное начало нового учебного года: меня избрали в старостат! Поручено бороться с опозданиями. Приходится караулить у дырки в заборе, куда пытаются тайком пролезть опоздавшие, и брать их на карандаш. Пандора тоже член старостата. Отвечает за соблюдение тишины в очереди на обед.

Мой новый классный, мистер Док, дал мне сегодня расписание. Математика, английский, физра и сравнительно-исторический курс религии – в обязательном порядке. Творческие и искусствоведческие дисциплины – факультатив. Выбрал средства массовой информации (фиг ли там делать – читай газеты да телек смотри) и курс для будущих родителей (надеюсь, весь курс сведется к сексуальному просвещению). Мистер Док также ведет английскую литературу, так что мы с ним наверняка поладим, ведь я, безусловно, самый на сегодняшний день начитанный мальчик в школе. Смогу и ему помочь, если он чего не знает.

Попросил у папы пять фунтов пятьдесят центов на школьную экскурсию в Британский музей. Папа вышел из себя и завопил: "И это называется бесплатное образование?"

А и почем знаю?

Среда, 16 сентября.

В пятницу наш класс едет в Британский музей. В автобусе мы с Пандорой сядем рядом. Она принесет из дома газету, за которой можно будет уединиться.

Четверг, 17 сентября.

Миссис Фоссингтон-Гор прочла нам лекцию о Британском музее, назвав его "богатейшей сокровищницей достижений человеческого духа". Лекцию никто не слушал. Все наблюдали за тем, как, разволновавшись, миссис Фоссингтон-Гор хватается за левую грудь.

Пятница, 18 сентября.

Два часа ночи. Только что вернулись из Лондона. На шоссе наш водитель абсолютно офонарел. Но четко и ясно рассказать обо всем сейчас не могу – до того потрясен пережитым.

Суббота, 19 сентября.

Администрации школы, безусловно, может пригодиться объективное свидетельство непредубежденного наблюдателя о событиях, имевших место на пути в Лондон, во время пребывания там и на обратной дороге. Я единственный, кто способен его предоставить. Пандора, при всех ее достоинствах, не обладает моими стальными нервами.

Экскурсия в Британский музей четвертого "Г"класса.

7.00. Посадка в автобус.

7.05. Завтрак бутербродами и некалорийными

напитками.

7.10. Не успели выехать за ворота, остановка:

тошнит Барри Кента.

7.20.Снова остановка: Клер Нельсон просится в туалет.

7.30. Автобус покидает школьный двор.

7.35. Автобус возвращается на школьный двор:

миссис Фоссингтон-Гор забыла сумочку.

7.40.В поведении водителя проявляются

странности.

7.45. Опять остановка: снова тошнит Барри Кента.

7.55. Выезжаем на шоссе.

8.00. Водитель останавливает автобус и просит

нас не дразнить водителей обгоняемых грузовиков, тыча в них пальцами.

8.10. Водитель выходит из себя, отказывается

следовать по шоссе, пока "чертовы

учителя не утихомирят детей".

8.20. Миссис Фоссингтон-Гор удается усадить всех по местам.

8.25. Следуем по шоссе.

8.30. Все поют "Десять зеленых бутылочек".

8.35. Все поют "Десять зеленых платочков".

8.45. Испустив громкий вопль, водитель заставляет всех замолчать.

9.15. Водитель останавливается у станции

техобслуживания и крепко прикладывается к

фляге.

9.30. Барри Кент раздает шоколадки, украденные в ларьке на станции техобслуживания. Миссис

Фоссингтон-Гор выбирает шоколад "Баунти".

9.40. Барри Кента тошнит в автобусе.

9.50. Тошнит двоих соседок Барри Кента.

9.51. Водитель отказывается остановить автобус.

9.55. Миссис Фоссингтон-Гор пытается засыпать

следы рвоты песком.

9.56. Вовсю тошнит миссис Фоссингтон-Гор.

10.30. Автобус еле тащится по обочине, поскольку на проезжей части ведутся дорожные работы.

11.30. На заднем сиденье вспыхивает драка.

11.45. Драка затихает. Миссис Фоссингтон-Гор

находит аптечку и оказывает пострадавшим

первую помощь. Барри Кента в наказание сажают рядом с водителем.

11.50. Автобус терпит аварию в Свисс Коттедж*.

* Район Лондона.

11.55. Водитель автобуса закатывает истерику

представителю Автомобильной ассоциации.

12.30.Четвертый "Г" едет лондонским

автобусом до Сент-Панкрас.

13.00.Четвертый "Г" идет пешком от Сент

Панкрас в Блумсбери.

13.15. Миссис Фоссингтон-Гор стучится в Тэвисток Хауз, просит д-ра Лэйнга осмотреть Барри Кента. Д-р Лэйнг уехал в лекционное турне по Америке.

13.30. Британский музей. Адриан Моул и Пандора Брейтуэйт потрясены знакомством с наследием мировой культуры. Остальные ученики четвертого "Г" ведут себя как дикари, хихикают над обнаженными скульптурами и увертываются от смотрителей.

14.15. Миссис Фоссингтон-Гор в состоянии шока. Адриан Моул звонит директору школы с оплатой абонентом. Директор на собрании бастующего персонала и не может отвлечься.