Текст книги "Кошачьи когти (ЛП)"

Автор книги: Сьюзан Спанн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 44

Нобухидэ, зарычав, крутанулся в сторону Хиро, но сталь заставила его остановиться. Хидэтаро с поразительной быстротой вытащил свой меч. Его оружие заблокировало клинок Нобухидэ. Несмотря на то, что Хидэтаро не шевелился, в его глазах сквозило смертельное предупреждение.

– Он лжет, – прошипел Нобухидэ.

– Пусть закончит, – спокойным голосом сказал Хидэтаро. – Отойди и опусти меч.

Первое мгновение никто не двигался. Пальцы Хиро замерли на пятиконечном сюрикене в рукаве. Он заметил движение Нобухидэ прежде Хидэтаро, но остановил свою руку, когда увидел, что Хидэтаро заблокирует удар. Если бы Нобухидэ сдвинулся еще хоть на сантиметр или попытался ударить, Хиро метнул бы ему металлическую звездочку прямиком промеж глаз.

– Это нелепо, – фыркнул Нобухидэ. – Я никогда бы не нарядился в женскую одежду.

– Любой мужчина надел бы женский наряд, если бы ему нужно было снять с себя подозрения в убийстве, – ответил Хиро. – И это почти сработало. Маюри увидела вас сквозь дверь и решила, что это Саюри. Кто-то еще увидел вас на дороге и принял за проститутку. Если бы Умеха не упомянула свою испорченную одежду, я бы не смог сложить все кусочки вместе.

– Но как вы поняли, что это был Нобухидэ? – спросила Ёсико. – А не я или, в конце концов, не Саюри.

– Когда произошло убийство, Саюри была в уборной, а вы слишком высокая для женщины, которую видела Маюри. – Хиро не стал упоминать о том, что про рост ему рассказал Мицухидэ. – Кроме того, я сомневаюсь, что вы бы смогли вырядиться как проститутка.

Ёсико склонила голову на бок.

– Все верно.

– Саюри могла убить его, когда вернулась из уборной, – обвинительным тоном сказал Нобухидэ.

– Боюсь, что не могла, – сказал Хиро. – Потому что Саюри не левша.

Убийство было совершено леворуким человеком, который нанес такие раны, что они почти разорвали горло вашего отца. Только тот, кто обучен сражаться левой рукой, мог нанести столь быстрый удар, что у жертвы не было времени ни закричать, ни оказать сопротивление.

Я видел, как Саюри играет на сямисэне, видел, как она достает свой кинжал. Она однозначно правша.

Хиро посмотрел на Нобухидэ, который стоял рядом с ним, держа меч левой рукой, тогда как правая лежала у основания рукояти.

– Вот уже во второй раз я вижу, как вы держите меч в левосторонней стойке.

– Но по завещанию наследницей является Ёсико, – сказал Нобухидэ. – Зачем мне убивать отца, если я от этого ничего не выиграю?

– Пока вы его не убили, наследником были именно вы, – сказал Хиро. – Завещание было написано после смерти вашего отца, а не много лет назад, как казала Сато. Никто его не видел, потому что до вчерашнего дня его не существовало.

Синоби посмотрел на Ёсико.

– Если бы мне нужно было угадывать, я бы сказал, что ваша мать придумала свой рассказ (и само завещание), поскольку переживала, что Нобухидэ потратит все деньги отца лишь на себя самого, вместо того чтобы заботиться о семье, как того хотел бы отец.

– Она и правда об этом переживала, – сказала Ёсико. – Как вы поняли, что завещание поддельное?

– Двенадцать лет назад ваш брат был еще ребенком. Его имя было Таромару, а не Нобухидэ.

Ёсико кивнула.

– Я тоже это заметила, когда она вчера упомянула его детское имя. Когда я сказала ей об этом, она отрицала, что это подделка. Но я все же решила копать дальше, после того как улажу остальные вопросы.

– Сейчас в этом нет необходимости, – сказал Хиро. – Подделка не имеет значения. Сейчас по закону наследницей стали вы. Убийца теряет все права на наследство, что в данном случае исключает Нобухидэ, и, даже если вы и замешаны в подделке завещания, в чем я сильно сомневаюсь, поддельное завещание вряд ли сможет помешать истинному наследнику вступить в свои права.

– Значит, Ёсико наследует все, что принадлежало Хидэёши? – спросила Маюри.

– Все, – повторил Хиро. – В случае отсутствия завещания недвижимость Хидэёши переходит к старшему из детей, имеющим по закону право на наследство. Убийство отца лишает Нобухидэ такого права. Наследницей является Ёсико... и имеет законное право требовать возмездия за смерть отца.

Нобухидэ, прищурившись, посмотрел на сестру.

– Ты меня не убьешь. У тебя не хватит силы духа.

– Не испытывай меня, – ответила Ёсико. Она глубоко вздохнула. – Я не позволю тебе жить, но окажу честь и разрешу сделать сэппуку. Даже могу стать твоим помощником.

Нобухидэ поднял меч.

– Я лучше умру в бою, чем совершу самоубийство.

– Даже сейчас у тебя не хватает чести вести себя как самурай? – Ёсико одной рукой вытащила катану. – Сегодня ты умрешь. Вопрос лишь в том, как это случится.

Нобухидэ резко развернулся и полоснул мечом по бумажной двери, ведущей в общую комнату. Проход с треском открылся, и Нобухидэ прыгнул в него.

Ёсико рванула следом, в то время как Хиро выпрыгнул в дверь на веранду. Дерево треснуло, разорвалась бумага, и воздух прорезал крик Маюри.

Хиро мчался по веранде, направляясь к углу чайного дома. Он услышал позади себя звук шагов и узнал в них походку отца Матео. Где-то внутри чайного дома раздался женский крик.

У раздвижной двери Хиро остановился, не зная, то ли ждать здесь, то ли зайти внутрь. Поскольку никто из нее не выбежал, синоби вошел в дом.

Нобухидэ лежал лицом вниз в общей комнате. Его нога застряла в раздвижной двери. Катана лежала у очага. Когда Хиро с отцом Матео зашли в комнату, Хидэтаро как раз поднимал меч племянника.

Над братом, держа в одной руке катану, а в другой вакидзаси, стояла Ёсико.

Нобухидэ хотел было подняться, но тишину прорезал голос Ёсико:

– Если ты шевельнешься, ты умрешь от меча в своей спине.

Нобухидэ замер.

Ёсико убрала вакидзаси в ножны, а катану взяла обеими руками. Хиро с удовлетворением отметил, что у нее была праворукая хватка: правая рука поверх левой.

– Теперь поднимайся. Медленно.

Нобухидэ встал и расправил кимоно. Он поднял руки и пригладил волосы.

– Не вынуждай меня убивать тебя, Нобу. – Голос Ёсико был полон слез, хотя выражение лица излучало самурайское спокойствие. – Достаточно того, что в семье уже есть отцеубийца. Не добавляй к тому еще и братоубийство. Даже в отместку.

На лице Нобухидэ прорезались внезапные эмоции.

– Он сам во всем виноват! Он никогда не признавал моих способностей. Он позволил им сделать так, чтобы я служил в полиции, вместо того чтобы настоятельно попросить сёгуна сделать меня командующим. Он даже не позволил мне уйти вместе с Мицухидэ в армию господина Оды. Я хотел лишь этого. А ему было все равно!

– Поэтому ты его убил? – спросила Ёсико. – Из-за Мицухидэ?

– Он бы не отпустил меня. – Слова Нобухидэ звучали так, словно ребенка лишили его любимой игрушки.

Ёсико посмотрела на всех остальных.

– Оставьте нас.

– Я знаю то, о чем ты должна ему рассказать, – сказал Хидэтаро. Он взглянул на Хиро и отца Матео. – Это семейное дело, частное.

Маюри проводила их в свой кабинет. Они едва успели закрыть дверь, когда Хиро сказал:

– Прошу прощения... могу я одолжить вашу вазу?

Синоби потянулся к токонома.

– Что вы делаете? – требовательно спросила Маюри.

– Им нужна приватность, а мне нужно... – Хиро замолчал.

Маюри в ужасе на него посмотрела.

– Уборная снаружи. – Она махнула рукой. – Идите. Никто не возражает. Но не смейте трогать ту вазу.

Хиро выскользнул на веранду, обогнул дом и вернулся к комнате, в которой все произошло. Он прополз по полу и приставил ухо к щели у двери.

– Как ты вообще мог поверить, что наша семья раскололась между двумя даймё? – говорила Ёсико. – Как ты мог поверить, что кто-то поддерживает сёгуна, а кто-то нет?

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Нобухидэ.

– Акеши Мицухидэ присоединился к господину Оде по приказу императора. Сёгун знает об этом. Золото принадлежало Асикаге, это золото сёгуна, на которое Мицухидэ купил оружие для господина Оды, чтобы убедить того в своей верности.

– Мицухидэ сказал, что он украл это золото у сёгуна.

Ёсико рассмеялась.

– Ты так ничего и не понял. Мицухидэ – шпион. Если господин Ода приблизится к Киото на расстояние удара, у Мицухидэ есть приказ убить его... или умереть, попытавшись это сделать. Наш отец отказывался отпускать тебя, потому что не хотел отправлять единственного сына на верную смерть.

Глава 45

– Он никогда мне об этом не говорил, – голос Нобухидэ звучал жалко.

– Он знал, что ты не сможешь сохранить этот секрет, – сказала Ёсико.

– Почему он рассказал тебе, а не мне?

– Он ничего мне не рассказывал. – Голос Ёсико смягчился. – Ты же знаешь, у меня есть привычка подслушивать под дверью. Я слышала, как они разговаривали с Мицухидэ, когда тот был в Киото... в тот день, когда он позвал тебя с собой.

Хиро услышал стук – Нобухидэ упал на колени. Мгновение спустя, Нобухидэ спросил:

– Акеши Ёсико, ты станешь моим кайсякунином?

Это было официальным определением человека, помогающего совершить сэппуку.

– Стану, – ответила Ёсико. – Хочешь, я верну всех остальных?

Хиро так и не услышал ответа Нобухидэ. Он уже мчался обратно в кабинет Маюри.

* * *

Несколько минут спустя Хиро и остальные собрались перед чайным домом.

Нобухидэ лицом к реке опустился на колени на татами, принесенное из чайного дома. Позади, опустив катану, стояла Ёсико. Улица была пустынна. Некоторые из соседей из любопытства повысовывали головы, но, увидев, что происходит, исчезли и закрыли двери, не сказав ни слова.

Дело касалось лишь только самурая, никто не смел вмешиваться.

Нобухидэ вытащил вакидзаси и положил его перед собой на татами. Он снял оби и обмотал им короткий меч посередине.

– Что он делает? – на португальском прошептал отец Матео.

Хиро наклонился к нему и прошептал в ответ:

– Он защищает руки от порезов, когда он...

– Понятно, – шепнул священник, слишком взволнованный, чтобы дослушать ответ Хиро.

Ёсико встала сбоку от брата и занесла катану над его головой.

– Когда мне ударить?

Нобухидэ глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Окажи мне честь и позволь закончить разрез.

Хиро был впечатлен. Самурай, который совершает сэппуку, обычно не разрезает живот до конца. Как правило, кайсякунин, избавляя самурая от боли, отрубает ему голову, как только тот погружает кинжал в живот.

Нобухидэ выбрал большую честь, но еще большую боль.

– Зачем он это делает? – прошептал иезуит. – Наверняка есть другой вариант.

– Только не том случае, когда он убил своего отца, – прошептал Хиро. Он был благодарен португальцу за то, что тот завуалировал свои слова. – Он выяснил, что убил напрасно. Это единственный способ вернуть свою честь. Публичная смерть защищает его семью от позора. Таков наш путь.

Отец Матео косо посмотрел на Хиро.

– Мне не по душе ваш путь.

– Через минуту он понравится тебе еще меньше.

Нобухидэ распахнул кимоно, открывая грудь и живот, потом склонил голову.

Хиро надеялся, что священник не станет вмешиваться. Ритуал сэппуку существовал тысячи лет. Это защищало Ёсико и других от обвинений в смерти Нобухидэ и даровало ему самому искупление. Это был самый лучший путь для самурая.

Нобухидэ поднял глаза на Ёсико. Она кивнула. Несмотря на то, что ее глаза покраснели, челюсть женщины была плотно сжата. Она сделает именно то, что должна сделать.

Хиро не мог не признать ее силу воли.

Нобухидэ поднял свой вакидзаси. Он правой рукой взялся за рукоять, а левую положил на замотанное лезвие. Поднявшись, но стоя на коленях, он погрузил клинок в левый бок. Рыкнув от боли, он провел меч дальше поперек живота, нанеся себе роковую рану.

Его дыхание участилось, но никто этого не услышал. Меч Ёсико взлетел в воздух и с едва слышимым свистом рассек основание шеи брата. Она остановила лезвие прежде, чем отрубить голову полностью.

Голова Нобухидэ упала на грудь, соединенная с телом тоненьким лоскутом кожи.

Из зияющей раны на шее хлынула кровь. Тело Нобухидэ завалилось вперед. Темная кровь брызнула на пыльную улицу и разлилась вокруг обезглавленного тела.

Ёсико стояла рядом с братом, склонив голову и опустив меч почти до земли. Ее плечи вздымались, глаза были плотно закрыты. Лицо Ёсико исказилось болью, но женщина не плакала. Она не издала ни звука.

Спустя почти минуту она открыла глаза и посмотрела на Маюри.

– Пожалуйста, уберите тело брата с улицы. Я организую подходящий транспорт.

Она посмотрела на Хиро.

– Благодарю вас за помощь. Это... прискорбно... что мы встретились при данных обстоятельствах.

Хиро поклонился. Ёсико направилась в сторону реки.

Маюри, казалось, не знала, что делать. Она в ужасе смотрела на мертвое тело.

Хиро ни минуты не колебался. Он шагнул в сторону трупа. Когда он наклонился к телу Нобухидэ, он увидел, что отец Матео последовал за ним.

– Многие считают, что прикасаться к трупам – к несчастью, – предупредил Хиро, хватая Нобухидэ за руки. – Говорят, это заразно... особенно, если иметь дело с кровью.

– Плохой выбор не заразный, – сказал священник. – Он только вызывает сожаление. А кровь можно просто смыть.

Он наклонился, чтобы помочь Хиро унести тело с дороги.

* * *

После того как тело Нобухидэ увезли, отец Матео спросил, что будет дальше с Саюри.

– Я забираю ее с собой, – сказал Хидэтаро. Он повернулся к Маюри. – Она не ваша собственность. Если вам нужны деньги, я их достану, но она не останется здесь ни минутой дольше.

Он с надеждой посмотрел на девушку.

– Только если она сама хочет уйти со мной.

Лицо Саюри расплылось в чудесной улыбке.

– Я очень хочу уйти с Хидэтаро. Пожалуйста. Я обещаю, мы заплатим.

Мари некоторое время смотрела на них.

– В любом случае, это убийство надломило ее дух. Чайному дому не нужны опороченные гейши. Она бесполезна для меня и ничего не стоит. Считаю, ее контракт оплачен сполна.

Саюри просияла так, словно солнце вышло из-за туч. Хиро наконец понял, что в ней сумел разглядеть Хидэтаро. Когда она улыбалась, она вся светилась. Даже мужчина, который не доверял женщинам, видел, что ее радость искренна.

Отец Матео и Хиро отправились в церковь пешком. Солнце висело высоко, небо было безоблачным, что предвещало жаркий день.

Когда они увидели островерхую крышу церкви, возвышающуюся чуть впереди, отец Матео сказал:

– Я понимаю, что ты все объяснил, но никак не могу взять в толк, как ты все это сложил вместе. Я бы никогда не догадался, что это был Нобухидэ.

– На самом деле, – сказал Хиро, – это ты помог. Последний кусочек головоломки подсказал мне ты. Ну, ты и котенок.

– Котенок? – переспросил отец Матео.

Хиро кивнул.

– Когда она с бумагой в зубах пыталась от меня удрать, ты сказал, она не думала, что кому-то другому может понадобиться ее добыча. До тех пор я все еще подозревал Ёсико, но никак не мог понять, каковы ее мотивы. У нее не было причин желать его смерти. То, что она стала бы наследницей, никоим образом не изменило бы ее образ жизни.

Твои слова заставили меня понять, что она не убийца. Она просто выхватила добычу у кого-то другого. Прошлой ночью, когда все сложилось, я понял, что это Нобухидэ.

Входная дверь открылась, как только они подошли к дому. На пороге стояла Ана с котенком в руках. Она держала его, словно ребенка, и Хиро, пока шел, слышал, как тот мурлычет.

– Хм, – сказала она. – Эта кошка остается или нет?

Хиро посмотрел на отца Матео, но священник промолчал.

– Остается, – ответил Хиро. – Это теперь моя кошка.

– Ей нужно имя, – сказала экономка. Она погладила котенка по голове. – Я не могу постоянно звать ее "эта кошка".

– Как по-твоему будет "бумага"? – на португальском прошептал Хиро.

– Даже не смей, – ответил священник.

– Ну? – требовательно сказала Ана. – Я не могу ждать весь день.

– Гато, – сказал Хиро. – Ее зовут Гато.

Ана опустила взгляд на котенка, сидящего у нее на руках.

– Хм. Мне нравится. Наконец, ты хоть что-то сделал правильно.