Текст книги "Журнал "Если" 2009 № 9"

Автор книги: Святослав Логинов

Соавторы: Мария Галина,Евгений Гаркушев,Шон Макмуллен (Макмаллен),Кэролин Джилмен,Дин (Dean) Уитлок (witlock),Андрей Союстов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Ивейн сложил руки на груди и, окинув быстрым взглядом почти готовый корпус корабля, покачал головой. Плотник понятия не имел, что же он сотворил, но Тордрал казался довольным, и ему было этого достаточно.

– Пусть твои мечты обратятся кошмаром для фейри, – сказал он. – Кстати, я сделал специальный ящик, в который как раз поместится горшок с нашей спиральной розой. Ведь мы возьмем ее с собой, правда?

– Конечно. Она – одна из нас. Негоже оставлять ее на берегу.

– Мастер...

– Что?

– Мы все – все, кто у тебя работает, – искалечены магией фейри. Возьмите хоть меня... они ведь забрали меня к себе. А когда я вернулся из ихней Страны-под-Холмом, оказалось, что корабли, которые я умею строить, уже сто лет никому не нужны.

– Мне, как видишь, понадобился именно такой корабль.

– Я знаю, но... Скажи, мастер, что они сделали с тобой?

– Фейри обесценили твое мастерство. У меня они отняли зрение. Я вижу достаточно отчетливо только то, что находится перед самым моим носом. Чтобы различить что-то на большем расстоянии, мне приходится использовать вогнутые линзы наподобие изумрудных стекол императора Нерона.

– И они вделаны в забрало твоего шлема?

– Совершенно верно.

– Ха, вот это дело! У фейри есть магия, но никто из них не сведущ в науке, как ты. А наука всегда победит магию. Позволь задать тебе еще один вопрос, мастер...

– Только последний.

– Хорошо... Как ты назовешь это судно?

– В моих мечтах оно носило имя La Hachette.

– La Hachette? Ax да, теперь понимаю... Красивое имя. Красивое и... сильное. Коли так, я сам нарисую на носу корабля боевую секиру.

– Уверен, это изображение его украсит.

Сержант

Сержант Ренар распорядился провести испытания бомбарды на пустошах к югу от озера Дервентуотер. Вопреки советам своих английских помощников-канониров он также приказал оставить ствол орудия на деревянной тележке, на которой его доставили в Кесуик. Мишенью для испытательных стрельб служила бревенчатая башенка, наскоро возведенная на берегу озера в четверти мили от огневой позиции.

На первой стрельбе должны были присутствовать Тордрал и сэр Джеральд; Ренар ждал их, но думал, что они будут одни. Вот почему он был весьма удивлен, когда увидел, что вместе с ними приехали четыре монахини. Они сидели в тележке, запряженной парой быков. Быками правил городской священник.

Сэр Джеральд представил прибывших. Три монахини и аббатиса оказались насельницами монастыря, расположенного к северу от Бейсинуотера.

– Мы в нашем уединении прослышали о вашей бомбарде и решили на нее взглянуть, – сказала Ренару аббатиса, трепеща длинными ресницами. – Мы еще никогда не видели ничего подобного!

Француз сразу заметил, что аббатиса молода, хороша собой и отличается не свойственной ее сану жизнерадостностью. Вряд ли такая женщина способна править своим маленьким королевством железной рукой. Скорее всего, решил Ренар, некое многочисленное и богатое семейство решило избавиться от одной из младших дочерей, сделав бедняжку невестой Христовой.

– Бомбарда – страшное оружие, – предупредил он. – Вы уверены, что ваше бедное маленькое сердечко выдержит близкое знакомство со столь грозным устройством?

– Я уже встречалась с грозными и страшными устройствами, – парировала аббатиса. – Ваше орудие меня не испугает.

– «Интересно, что она имеет в виду?» – подумал Ренар, плавный движением руки указывая на массивный бронзовый ствол длиной около трех ярдов, который с помощью толстых стальных полос крепился к тяжелой дубовой колоде, снабженной цельными деревянными колесами.

– Выглядит довольно неуклюже, – сказал он, приподняв бровь, – но уверяю вас: когда вы увидите это орудие в действии, вы будете потрясены до глубины души.

– Многие механизмы кажутся уродливыми, но служат отменно, – сказала аббатиса, лукаво улыбнувшись французу.

– Две монахини захихикали, третья подозрительно нахмурилась. Пока Ренар объяснял священнику назначение запирающего клина в казенной части бомбарды, монахини продолжали обмениваться шуточками по поводу формы орудия.

– А зачем ваша пушка украшена розами с закрученными стеблями? – спросила аббатиса.

– Они должны напоминать нам, что даже уродство способно сражаться за красоту, – объяснил Джеральд, который как раз начал объяснять гостям принцип действия огнестрельного оружия.

– Зачем вы притащили сюда этих баб?.. – шепотом осведомился Ренар, отозвав Тордрала в сторонку.

– По городу поползли слухи о каком-то волшебном оружии. Люди в Кесуике постоянно слышат мощные взрывы, вот они и решили, будто мы – колдуны, пытающиеся обуздать молнии. Я хочу, чтобы все знали, что на самом деле мы стреляем из самой обычной пушки, которая снаряжается черным порохом и ядрами. Идем, пора начинать испытания...

Они вновь подошли к орудию. Джеральд увлеченно расписывал гостям его достоинства:

– ...Бомбарду привезли к нам из Франции, но сделали ее в Богемии, – говорил он. – Это лучшее оружие, которое только можно достать с помощью взяток и подкупа. Быть может, это даже лучшее оружие в мире!..

– Оно меньше, чем я думала, – разочарованно вздохнула аббатиса.

– Ах, эти женщины, вечно они недовольны размером! – покачал головой Ренар, и две смешливые монахини снова прыснули. – Действительно, – добавил француз, – бомбарды, мечущие каменные ядра, отличаются более толстым и длинным стволом, но это орудие совершенно нового типа. Оно мощнее и отлито с особым тщанием. Наша бомбарда стреляет чугунными ядрами и отличается замечательной точностью.

– При выстреле следует стоять с наветренной стороны, чтобы дым не мешал видеть результаты стрельбы, – вмешался Джеральд, стремясь, в свою очередь, завладеть вниманием аббатисы. – А теперь не угодно ли взглянуть вон туда... Это наша мишень.

– Неужели вы будете стрелять вон в ту башенку на берегу озера? – удивилась аббатиса. – Но она же ужасно далеко!

– Вы совершенно правы, сестра, но не беспокойтесь: для нашей бомбарды такое расстояние – сущий пустяк. Да вы сейчас все увидите... Можете даже сами произвести выстрел, если хотите.

– Конечно, хочу! А как?

– Месье Ренар даст вам копье, на которое насажена пропитанная бараньим жиром горящая ветошь. Когда я скажу: «Пли!», вы должны будете только поднести огонь вон к той кучке пороха у основания трубы.

– Нет, что вы! Я не сумею! – воскликнула аббатиса, сопроводив свои слова жеманным жестом.

– Сумеете. Я вам помогу, если позволите.

– О нет, что вы!.. У меня все равно ничего не выйдет.

– Выйдет, обязательно выйдет. Это же так просто!.. Ренар, дайте копье. Вот... Возьмитесь за древко...

– Я такая неловкая! – рассмеялась аббатиса, едва не уронив копье. – Мне нельзя доверить даже нарезать овощи.

– Я вам помогу, – повторил сэр Джеральд. – А Ренар скомандует.

Его рука легла на древко копья рядом с маленькими ручками аббатисы, и зажженная ветошь повисла в воздухе над затравочным отверстием. Оставалось только поднести к нему огонь, но Ренар, как истинный француз, медлил, давая Джеральду и аббатисе возможность сполна насладиться моментом. Наконец он воскликнул:

– Пли!

Факел опустился, громко зашипел затравочный порох. Потом раздался звук, похожий на мощный удар грома. Полыхнула яркая, как молния, вспышка, и все вокруг заволокло плотным белым дымом, остро пахнущим серой. Аббатиса, взвизгнув от ужаса, повисла на Джеральде, обхватив его шею обеими руками. В следующую секунду порывом ветра дым отнесло в сторону, и все увидели, как какая-то сила словно ножом срезала верхушку башни-мишени, а еще через мгновение в озере довольно далеко от берега поднялся и опал фонтан воды.

Только потом Ренар заметил, что одна из монахинь лежит в глубоком обмороке, а две ее товарки со всей возможной скоростью мчатся по направлению к городу. Священник намного опередил их, но монахини быстро нагоняли. Быки, не разбирая дороги, понеслись прочь прямо через поля, волоча за собой опрокинутую повозку. Спиральные стебли роз, которыми был обвит ствол бомбарды, лишились всех цветков и большей половины листьев, а те, что остались, почернели и скрючились от жара.

– Вот не знал, что быки могут бежать галопом, – заметил Ренар.

– А я не знал, что галопом могут бежать монахини, – отозвался Джеральд.

– А я все-таки попала в эту башенку! – с гордостью сказала аббатиса.

– Отличный выстрел, сестра, – галантно ответил Джеральд.

– Прекратите обниматься, – проворчал Ренар. – Не думаю, что месье священник скоро вернется, но все же...

Рыцарь и аббатиса разжали объятия. Оруженосец Джеральда Уорд сжал правую руку в кулак, левой хлопнул себя по бицепсу и улыбнулся хозяину.

– Что означает этот жест? – осведомилась аббатиса.

– Это... это традиционное поздравление с удачным выстрелом, – смущенно пробормотал рыцарь.

– Принятое среди артиллеристов, – подтвердил Ренар и, скрестив руки на груди, слегка наклонил голову набок.

– Правда? – Аббатиса в точности повторила жест оруженосца. Уорд покраснел, а Ренар спрятал лицо в ладонях.

– Спасибо, сэр, что позволили мне позабавиться с вашим орудием, – сказала аббатиса. – Я чувствовала себя настоящим Зевсом-громовержцем.

– Вы гораздо красивее Зевса, сестра!

– Это было очень любезно с вашей стороны, сэр Джеральд. Могу я чем-то отплатить за вашу доброту?

– Н-нет, то есть наоборот... Конечно же, можете! Видите ли, с тех пор как погибла моя сестра, сад спиральных роз в нашем поместье в Кесуике пришел в некоторое запустение. Мой сенешаль делает все, что в его силах, но он стар, и результаты не такие уж блестящие. Не могли бы ваши монахини за ним поухаживать – за садом, я имею в виду?

Аббатиса задумчиво провела кончиками пальцев по плечу рыцаря.

– Это хорошая идея! А мы с вами могли бы вместе наблюдать за работами. Скажем, из окна какой-нибудь башни или... словом, откуда лучше видно.

И аббатиса занялась последней оставшейся монахиней, пытаясь привести ее в чувство, а Джеральд и Ренар подошли к Тордралу, стоявшему с другой стороны орудия.

– Ну, что скажет мастер-оружейник? – весело поинтересовался рыцарь.

– Он скажет, что вы не только прекрасно стреляете из бомбарды, но и умеете направить беседу в нужное вам русло, – невозмутимо ответил Тордрал.

– Да, сэр, – подтвердил Ренар. – Уж поверьте моему опыту: вид на стропила, которые поддерживают потолок в вашей спальне, интересует эту дамочку куда больше, чем вид из окна.

– Я имел в виду результаты испытания, – отрезал Джеральд.

– Результаты превзошли самые смелые мои ожидания, – серьезно ответил Тордрал. – Только одно мне непонятно... – Он повернулся к французу. – Почему, Ренар, ты не стал снимать бомбарду с колесной тележки?

Ренар слегка приосанился.

– Это наше французское изобретение, мастер. Лучше дать бомбарде немного откатиться назад, чтобы погасить отдачу, чем приковывать ее цепями к палубе корабля. Таким образом снижается нагрузка на деревянные части судна.

– Тогда нам тоже следует поступить подобным образом. Я сейчас же отправлюсь к месту стоянки нашего судна и распоряжусь, чтобы его перегнали на веслах сюда. Установи бомбарду на носу и сделай еще несколько выстрелов, чтобы отточить свое мастерство.

– Как прикажете, мастер.

Когда Тордрал удалился на достаточное расстояние, Джеральд повернулся к Ренару.

– Я хотел кое-что спросить у нашего оружейника насчет «Секиры», но позабыл, – проговорил он небрежно. – Однако, быть может, ты сумеешь утолить мое любопытство.

– Спрашивайте, сэр. Если смогу – отвечу.

– Зачем Тордралу понадобилось строить для бомбарды целый корабль? Разве нельзя вести огонь с земли?

Ренар жестом указал на дальний, северный берег озера.

– Противник следит за нами, сэр. Он что-то подозревает.

– Откуда ты знаешь?

– Прошлой ночью фейри забрали Ивейна.

– Плотника?! Что же, они увели его с собой?

– Не совсем. Утром, вскоре после того, как рассвело, его нашли в лесу довольно далеко от побережья. Он ничего не объяснил, только бормотал что-то об эльфийской леди неописуемой красоты.

– Он был зачарован? – Джеральд невольно сжал кулаки.

– Да, сэр. Фейри умеют это делать, к тому же некоторые люди особенно чувствительны к их чарам. Несомненно, некая эльфийская красавица действительно явилась Ивейну в предрассветных сумерках и пообещала ему вечную молодость, счастливую жизнь в каком-нибудь волшебном дворце – и себя в придачу. Парень почти наверняка выболтал ей все, что знал, после чего она тут же исчезла, а бедный безумец остался бродить в лесу один.

– Все, что знал... – с горечью повторил Джеральд. – Хотелось бы знать, что именно?

– Ничего важного, я полагаю. Или почти ничего. Вряд ли фейри в состоянии понять, каким образом может угрожать им странный корабль с отверстиями ниже ватерлинии, земляной подушкой для очага, палубой, способной выдержать вес бомбарды, закрученной в спираль розой в горшке и экипажем из двух дюжин жаждущих мести калек.

– Что ж, пожалуй ты прав. Даже мне это мало что говорит.

– В том-то и заключается главная опасность! – прошептал Ренар, заговорщически понизив голос. – Фейри ничего не поняли, значит, они вернутся.

– Кажется, я уловил твою мысль. И все-таки почему – корабль?

– Пока «Секира» движется туда-сюда по озеру, мы можем скрывать нашу работу от чужих глаз. Дервентуотер для этого достаточно велик.

– Разве работа еще не завершена?

– Мастер Тордрал закончил изготовление деталей, необходимых для того, чтобы стрелять из бомбарды при помощи пара. Осталось собрать сам механизм и как следует его отладить. Как раз над этим мы сейчас работаем.

Джеральд кивнул и стал собираться назад в Кесуик, оставив оруженосца в распоряжении сержанта. Ренар и Уорд долго смотрели рыцарю вслед, потом француз тихонько вздохнул.

– Он улыбается и шутит с дамами. Приятно видеть его счастливым.

– Как раз это меня и тревожит, – возразил Уорд. – Счастливые люди не способны думать о мести. Или, точнее, не способны тратить золото на осуществление своих мстительных планов.

– Ты предпочел бы видеть его несчастным? Искалеченным, израненным, как эти скрюченные розы?

– Конечно, нет, но... но ведь он нам нужен. Не будет Джеральда – не будет и золота.

– Мы солгали ему, пообещав построить паровую бомбарду. Когда Джеральд об этом узнает, – а он узнает, и довольно скоро, – поток денег все равно иссякнет.

– И что нам тогда делать? Неужели мы проиграли?

– Нет, мой друг, Детали уже изготовлены. Чтобы собрать механизм, нам нужно не золото, а только немного смекалки. Почему бы нам, в таком случае, не оставить сэра Джеральда в покое? Пусть радуется жизни.

– Если механизм не заработает, на изготовление новых деталей снова понадобятся деньги.

– Не стоит беспокоиться об этом сейчас. Подумаем об этом позже.

Часовщик

Часовых дел мастер Гай был известен далеко за пределами Кесуика. Епископы, священники, лорды и пэры частенько посылали за ним с просьбой построить или починить городские часы, служившие предметом гордости целых городов, поэтому Гай мог позволить себе держаться независимо. Тордрал был одним из немногих, к чьему мнению часовщик прислушивался, однако самолюбие не позволяло ему безоговорочно подчиняться приказам такого же ремесленника, каким был он сам. Вот почему часовщик продолжал всюду ходить один, хотя Тордрал и распорядился, чтобы работавшие с ним мастеровые держались Парами.

Этим вечером у Гая было что сообщить Тордралу. Война началась, хотя противник об этом еще не подозревал. Мастер-оружейник, насколько было известно Гаю, ночевал в небольшой хижине неподалеку от амбара, где экспериментировал с котлами и трубами кузнец Джон. Сквозь щели в стенах хижины часовщику был хорошо виден свет горящей внутри лампы. Несомненно, Тордрал был дома и, скорее всего, не спал. Гай уже поднял руку, чтобы постучаться, как вдруг почувствовал у горла лезвие кинжала.

– М-мастер?.. – испуганно пробормотал часовщик.

– Почему ты один? – сердито спросил Тордрал.

– Я...

– Не смей нарушать мои приказы! Если я сказал, чтобы мои люди всюду ходили по двое, значит, нужно ходить по двое, и никак иначе.

– Хорошо, мастер, но ведь ты... ты же работаешь один!

– Только потому, что я неуязвим для чар фейри, – с легкой насмешкой сказал Тордрал, опуская кинжал. – Что касается тебя, то эльфийским владыкам хорошо известно, каковы твои самые уязвимые места. Со мной им не справиться, ведь я – скрученная в спираль роза, и мой стебель тверд, как дерево, и покрыт острыми шипами. Фейри боятся связываться со мной, поэтому охотятся за моими людьми. Ивейн был первым. Ты можешь стать следующим.

Гай кивнул.

– Примите мои искренние извинения, мастер.

– Так-то лучше, – кивнул Тордрал. – А теперь скажи, что привело тебя ко мне в столь поздний час?

– Мост через Дервент горит. Огонь виден даже от...

– Это сигнал! – воскликнул Тордрал. – Я так и думал! Ведь сегодня канун древнего Праздника урожая!

– С этими словами он распахнул дверь хижины и, ворвавшись внутрь, швырнул об стену горевшую на столе масляную лампу. Яркие языки пламени тотчас взметнулись до потолка, охватив соломенную крышу, и Гай невольно попятился.

– Что все это значит, мастер Тордрал? – спросил он, когда оба они быстрым шагом двинулись к озеру.

– Это значит, что наш тайный союзник поджег мост, заперев эльфийского лорда в нашем мире.

– Как это может быть? – удивился механик.

– Эльфийский лорд может вернуться в свою страну только через портал, с помощью которого он попал к нам. Нашему мосту соответствует точно такой же мост в Стране Фейри. Сожги один, и другой будет бесполезен. И тем не менее надо спешить – времени у нас совсем мало.

– Но ведь «Секира» еще не готова вступить в бой. Механизм...

– Эльф, который проник в наш мир, способен заколдовать жителей Кесуика и заставить их напасть на нас. Нужно как можно скорее отвести «Секиру» в безопасное место.

Меньше чем через четверть часа корабль отошел от берега. Позади весело пылала старая хижина и занявшийся от нее амбар. Несмотря на то, что за весла взялась почти вся команда, «Секира» двигалась медленно. Тордрал воспользовался этим, чтобы рассказать непосвященным, что же на самом деле представляет собой его судно и куда оно направляется.

– На озере есть несколько островов, – закончил он свою небольшую речь. – «Секира» встанет на якорь, только когда мы доберемся до одного из них.

– Но, мастер, – возразил кто-то, – наше судно имеет целых двадцать ярдов в длину. На озере протяженностью в три мили его довольно скоро обнаружат!

– Не беда. Для нас главное – отыграть у Госпожи Фортуны еще немного времени.

Почти одновременно с этими словами далеко на северо-востоке что-то вспыхнуло, в ночное небо взметнулся столб огня, а еще через несколько мгновений до слуха гребцов донесся грохот взрыва, долго отдававшийся в холмах.

– Эта бочка с порохом, которая там взорвалась, никого не обманет, – проворчал Уорд. – Кто поверит, что у нас произошло ужасное несчастье, если в развалинах нет ни одного трупа? Да и «Секиру» примутся искать.

– Будем надеяться, наши враги подумают, что «Секира» затонула вместе со всем экипажем, – сказал Тордрал. – Не забывайте: каждая выигранная секунда дает нам время для дополнительных испытаний.

Гай насупился – он только сейчас осознал всю сложность стоящей перед ними задачи.

– По моим расчетам, – проворчал он, налегая на весло, – нам предстоит испытать еще восемьдесят шесть вариантов регулировки рычагов. До сих пор на проверку каждого варианта у нас уходил час, следовательно, работы осталось чуть меньше чем на неделю. Хватит ли у нас продовольствия, чтобы продержаться столько времени?

– Возможно... Сержант Ренар, мы уже удалились от берега на расстояние выстрела из лука?

– Думаю, да, – отозвался француз, занявший наблюдательный пост на носу.

– Команда, суши весла! Хранитель пара, зажечь топки главного и пародувного котлов и перекрыть паровые заслонки. Остальным – привести в порядок и как следует закрепить инструменты, багаж, провизию. Сержант, приведите бомбарду в полную боевую готовность. Мег, достань из рубки горшок с розой и установи на подставку.

– Уже сделано, мастер!

Примерно через час из паровых заслонок начал со свистом выходить пар. Это означало, что главный котел готов к работе, и Тордрал, стоявший у руля, отдал новую команду:

– Регулировщики правого и левого борта; приготовиться! Хранитель пара, как дела?

– Ходовой котел под давлением, мастер.

– Регулировщик правого борта, начинай! – крикнул Тордрал. – Р-раз!

– Заслонка правого борта закрыта, – отозвался правый регулировщик. – Правая паровая заслонка открыта.

– Заслонка левого борта открыта, – тотчас донесся голос второго регулировщика.

«Они изобрели новое заклинание, – подумал Гай. – Заклинание, которое относится к новой магии, магии металла».

«Секира» ощутимо вздрогнула и тронулась с места, постепенно набирая ход по мере того, как пар из котла, пущенный в проходящую вдоль корпуса правую трубу, вытеснял воду по направлению к корме. Через несколько секунд сзади послышалось громкое «Пу-ф-ф!», вода за кормой забурлила, и над ней поднялось кудрявое облачко пара.

– Два! – рявкнул Тордрал. По его команде регулировщики левого и правого бортов поменяли положение заслонок. Пока правая труба наполнялась, пар, словно поршень, выбросил из левой трубы новую порцию воды.

– Хранитель пара, держи ритм! – приказал Тордрал.

– Не слишком ли мы поторопились? – поинтересовался Гай, приближаясь к оружейнику. – Ведь вода в главном котле еще не закипела. На сколько хватит пара в пародувном котле?

– На две с половиной мили, – ответил Тордрал. – Может, чуть больше. Только после этого придется добавлять в него кипяток из большого котла.

– Гармония четырех стихий рождает движение! – мечтательно вздохнул Ренар. – Уму непостижимо!

– Пусть все мы здесь калеки, как те розы, но головы у нас работают отменно, – отозвался Тордрал. – Наш паровой водомет оказался стократ эффективнее, чем установленный на моей первой модели примитивный движитель, толкавший лодку при помощи струи пара. Насколько я знаю, за всю историю мира еще ни одно судно не приводилось в движение подобным устройством. Я уверен, что «Секира» способна доставить нас в Страну Фейри... А кроме того, у нас есть бомбарда.

– Но почему мы не открылись сэру Джеральду? —поинтересовался Гай. – Я думаю, ему не помешало бы знать о нашем изобретении.

– Сэр Джеральд был одним из многих, кому мы лгали... вынужденно лгали. До сегодняшнего вечера из всех людей, участвовавших в работах, правду знали только шесть моих ближайших помощников, проводивших испытания.

– Но сэр Джеральд...

– Мы обманывали друзей, чтобы наши враги не узнали всей правды. Я был уверен: фейри попытаются заманить сэра Джеральда в ловушку, зачаровать и заколдовать его. Но вместо рыцаря первым стал Ивейн. Думаю, он рассказал фейри немало ерунды о могучей паровой бомбарде, так что в конце концов они решили, будто мы – безвредные чудаки. – Тордрал усмехнулся. – Да, каждый из нас в той или иной степени изуродован волшебством фейри, но безвредны ли мы? Нет, если только мы сумеем заставить сердце «Секиры» биться самостоятельно, без помощи людей, открывающих и закрывающих заслонки.

– Но зачем это нужно? – удивился Гай. – По-моему, регулировщики прекрасно справляются со своей работой.

– Люди уязвимы для чар фейри, Гай. Как известно, сразу за порталом, ведущим в Страну Фейри, лежит широкая полоса мертвого пространства. И Ренар, и Джон видели ее, когда возвращались в наш мир. Попав в это странное место, человек слабеет, если только фейри не помогают ему своим волшебством. То же самое произойдет и с нами. А коли все мы будем лежать, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, «Секира» очень скоро потеряет ход и остановится. Чтобы этого не случилось, наш ходовой котел должен работать без участия человека.

– Ты сказал: «Секира» остановится, – спросил из темноты Грейс. – А что будет потом?

– Ничего. Мы просто застрянем между мирами. В конце концов мы все, вероятно, умрем от голода.

– Мне это не нравится! – заявил Грейс, непременный участник и зачинатель большинства побоищ, происходивших в городских тавернах. – Лучше умереть, сражаясь!

– Никто из нас не умрет, – вздохнул Тордрал. – Если нам не удастся сделать так, чтобы «Секира» двигалась самостоятельно, мы просто не станем штурмовать портал.

– В таком случае сэр Джеральд убьет нас, обнаружив обман.

– О, нет, это маловероятно. Я приготовил для сэра Джеральда один трюк, который должен его отвлечь. Но хватит о мрачном... Нам нужно сделать так, чтобы железное сердце нашей красавицы застучало как живое. Гай, растолкуй новичкам суть проблемы. Что касается остальных: у кого какие предложения?

– Когда давление пара в трубе падает, паровая заслонка опускается под действием собственного веса. Но этого недостаточно, чтобы она могла привести в действие систему рычагов, которые поворачивали бы две водяные заслонки и паровую заслонку противоположного борта. Таким образом, без регулировщиков мы не можем передавать движение с левого борта на правый и обратно.

– На мой взгляд, для этого много силы не нужно, – заметил Ренар. – Разве никогда не было так, что заслонки открывались и закрывались сами по себе?

– Было однажды, – согласился Тордрал. – Когда мы повесили на рычаги дополнительный груз, они сумели повернуть заслонки за счет инерции большего веса.

– К сожалению, – добавил Гай, – скорость движения отягощенных рычагов существенно замедляется. Мы проверяли это несколько раз. Из-за этого временной интервал между тактами пародувного котла Может увеличиться примерно на одну пятую обычного периода. Казалось бы, немного, однако этого хватит, чтобы «Секира» остановилась.

Некоторое время все молчали. В тишине были слышны только лязг металла да шипение пара, раздававшееся всякий раз, когда за кормой вставал водяной бурун. Железное сердце «Секиры» исправно работало, но, увы, только при помощи двух регулировщиков, которые поочередно открывали и закрывали заслонки правого и левого бортов.

– Что-то я ничего не понял, – проговорил наконец Ренар. – Может, кто-нибудь объяснит старому и глупому французскому сержанту, который не разбирается ни в чем, кроме своих пушек, что, собственно, вас смущает?

– Ни в чем, кроме пушек, а также английского эля, английских женщин, английской... – начал перечислять Уорд, но Тордрал знаком велел ему замолчать.

– Пусть Ренар говорит, – сказал он устало.

– Почему, – спросил француз, – лодка не останавливается в тот момент, когда гребцы заканчивают гребок и делают замах для следующего?

– Потому что в этот момент лодка движется по инерции.

– Почему же тогда «Секира» непременно должна остановиться сразу после выброса воды из трубы движителя?

– Потому что... – Тордрал не договорил. Гай озадаченно почесал в затылке. Обоим вдруг стало ясно: они упустили что-то очень важное.

– Будь я проклят, – негромко проговорил оружейник после паузы. – Мы могли заставить сердце «Секиры» биться еще полтора месяца назад. Теперь мне это очевидно как... как...

– Как то, что от Ренара постоянно разит чесноком, – вставил Уорд.

– Вы, англичане, жрете свечное сало, а еще беретесь критиковать французов, которые, как известно, лучшие повара в мире, – парировал Ренар.

– Тихо! – прикрикнул Тордрал. – Гай, возьми лампу и смотри, как я привязываю свинцовый груз к рычагу правой заслонки. А теперь, будь добр, сделай то же самое с левого борта.

– А к водяным заслонкам прикрепить дополнительный груз?

– Они слишком большие, а я не захватил с собой достаточно свинца.

– У меня есть два мешка железного лома, может, они подойдут?

– Попытка не пытка, попробуй.

Вскоре все четыре груза были надлежащим образом закреплены, и Тордрал поднял руку, готовясь отдать команду, но в последнее мгновение заколебался. Он не был уверен, что система заработает, и стремился хоть ненамного отдалить неизбежное разочарование. Заслонки с обоих бортов зашипели, с трудом сдерживая напор пара.

– Пар есть, мастер, – подсказал Гай.

– Тогда... тогда давайте попробуем еще раз совершить невозможное. Регулировщики – по местам! Грейс, ты готов?

– Да, мастер.

– Правый регулировщик – закрыть водяную заслонку.

– Готово.

– Левый регулировщик – водяную заслонку открыть, паровую – закрыть!

– Левый борт докладывает: водяная заслонка открыта, пар перекрыт.

– Отлично. Левый регулировщик – отойти от заслонок. Правый регулировщик – пускай пар.

– Правая паровая заслонка открыта, мастер.

– Правый регулировщик – в сторону. Береги руки!

«Вот еще одно заклинание новой магии, которое родилось на моих глазах. Тордрал и его люди не вычитали его в старинной книге, а создали сами, создали методом проб и ошибок», – подумал Гай, прислушиваясь к шипению пара, который начал поступать в правую трубу водомета.

– «Секира» движется, – доложил Ренар.

– Ну же, красавица, постарайся!.. – вполголоса прошептал Тордрал и, молитвенно сложив руки, опустился на колени прямо на палубу. В этот момент ему было все равно, что подумают остальные.

– Подари мне твой цветок, о Спиральная Роза! – произнес Ренар таким тоном, словно уговаривал любовницу раздеться.

Пар полностью вытеснил воду из правой трубы и с бульканьем вырвался наружу. Давление в трубе упало, и паровая заслонка опустилась, закрываясь и приводя в действие присоединенный к ней рычаг-коромысло. Рычаг начал поворачиваться. Он двигался так медленно, что «Секира» начала ощутимо терять ход, однако прежде чем судно успело остановиться, рычаг откинул стопор левой паровой заслонки, одновременно закрыв водяной клапан. Теперь пар выталкивал воду из левой трубы, пока новая ее порция поступала в правую. За кормой снова забурлило, и рычаг величественно качнулся в обратную сторону, перекрывая подачу пара слева и открывая ее справа.

– Регулировщики! – негромко позвал Тордрал. – Кто-нибудь из вас прикасался к заслонкам?

– Я – нет, мастер, – донеслось с правого борта.

– А я так вообще держал руки за спиной, – откликнулся левый регулировщик.

– Кажется, работает! – выдохнул Тордрал. – Бог и все святые, работает!.. Сердце из железа, вода вместо крови, пар – дыхание, и огненная душа! Наша леди «Секира» не живая, но она живет! Во всяком случае, я слышу, как стучит ее сердце!

– Но с каждым его ударом «Секира» немного теряет ход, – вмешался Гай. – Наша система не совершенна. Нам нужно...

– В мире вообще нет совершенства, мой друг, – перебил его Тордрал, поднимаясь на ноги. – У тебя не хватает половины зубов, Уорд проклинает свой геморрой каждый раз, когда идет в туалет, я вижу хуже крота, а спиральная роза, которую мы избрали своим знаменем, выглядит как жертва инквизиции. И все же мы живы, и это главное. Остальное не имеет значения. – Тордрал слегка откашлялся и добавил уже совсем другим тоном: – Регулировщики поступают в распоряжение начальника лучников и канониров. Как только начнет светать, мы двинемся в Страну Фейри.