Текст книги "Икбал Фарук и сокровища короны (СИ)"

Автор книги: Святослав Альбирео

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Но мистер Вибрандт, как же. Я очень уважаю то, что вы говорите, но разве не важно, что сегодня у молодежи есть место, где они могут собираться? – вмешался доктор Хан.

– Это несерьезно, Хан. У молодых людей есть всевозможные другие варианты, и большинство из них просто выпендриваются перед детьми из Хеллеруппа. Вот, турецкая молодежь в Турции, им тяжело, и у них появляются настоящие солдаты и мужчины, как говорит наш зеленый дилер Баба Ганус.

– Да, Баба Ганус прав, чуваки, и это также относится к африканской молодежи, – добавил мистер Катанга.

– Эй, эй, вы забыли о Фатерхаусе. Они просто могли бы продать дом этой молодежи. Фатима права, когда говорит, что это странно, почему они его им не продадут. Вы не задумывались о том, кто за этим стоит, и кто такие на самом деле Фатерхаус? – спросила Таня, наша соседка снизу.

– Вот прекрати! Я не хочу слушать эту чушь. Если бы я все еще был в Гвардии, как солдат королевы, мы штурмовали бы молодежь и заключили сделку с ними с весомой помощью: ружья, гранаты и тому подобное! – воскликнул мистер Вибрандт.

– Эй, Вибрандт, я клянусь, мужик, если бы кучка гвардейских цыплят пришла сюда, мы бы им шеи открутили за час, здесь, в Норребро, – сказал Кассым, убив еще одного комара на шее своего отца.

– Ах, Кассым, так твоего пса, ты должен хорошо говорить о солдатах королевы и вежливо разговаривать с мистером Вибрандтом. Он старик, поэтому ты должен уважать его, ясно?

– Слушайте, ладно, я просто думаю, что у этой вечеринки сильно плохая карма. Во-первых, на меня падают грязные куски мяса, потом я чувствую враждебность среди нас, люди. Разве мы не можем просто лечь на спины все вместе, глубоко подышать и начать все сначала? – предложил Кристиан.

Отец вздохнул, но никто не знал, о чем говорить, поэтому все легли на спину и сделали, как сказал Кристиан.

– Хорошо же, разве нет? Только не забудьте, дышать нужно задницей.

Глава 3. Замок Русенборг

Я осмотрел все, что мог, на Блэгэрдсгаде и дальше на Корсгаде, вокруг церкви и на школьном дворе. Я знал, что звонок давно прозвенел. Обычно, ничего страшного в том, чтобы немного опоздать, не было, но не тогда, когда у вас был урок у Йеппе Мёнстеда, заслуженного учителя Дании. А у нас сегодня был именно он. По истории.

Йеппе стоял спиной к классу, и я попытался проскочить незаметно. Он писал что-то на доске о своих любимых королях. Я тихо сел рядом с Ваном и сделал вид, как будто я сижу там с начала урока.

– Ты что, Икбал, опять опоздал, – прошептал Ван.

– Да, мне просто пришлось продать обезьяну, перед уроками, – пошутил я.

– Какую обезьяну, что ты несешь?

Йеппе Мёнстед, очевидно, имел развитое шестое чувство, он спокойно повернулся и посмотрел прямо на меня. Он улыбнулся, смущенно, и стал немного похож на крокодила, который готовится запустить зубы в свою добычу.

– Ну, Икбал Фарук, ты снова опоздал и какая отмазка у тебя на этот раз? О, дай угадаю: это потому что ты выгонял козу из подъезда? Или, возможно, потому что тебе пришлось работать в огороде, перед уроками? Или, наверняка, один из твоих многочисленных кузенов пришел на завтрак?

Весь класс смеялся, и я подумывал что бы ему такого соврать, но тогда он бы просто превратился в синего бегемота, Дольфа , и по-настоящему бы завелся.

– О, я проспал, потому что вчера у нас была вечеринка во дворе.

– Что? Это, черт побери, не повод. Ты мог, по крайней мере, соврать что-нибудь экзотическое и повеселить меня с утра. Но что-то с тобой не так сегодня. Это, наверное, где-то даже хорошо, что ты пришел, вообще, потому что сегодня у нас историческая экскурсия.

Весь класс повеселел, это просто всегда очень круто, когда мы идем на историческую экскурсию.

– Куда мы едем? – спросила Фрейя нетерпеливо.

– Во дворец Русенборг, – сказал Йеппе.

– Эй, сегодня же игра, мы не сможем в перерыв съездить в Эльсинор и вернуться! – сказал Тор, и смутился.

– Тор, черт побери, ты мозг дома оставил, что ли? Замок Русенборг в Копенгагене. Это замок Кронборг в Эльсиноре, не так ли? Ну знаешь, тот Эльсинор, с которого виден Хельсингборг, в Швеции, да? И Гамлет, принц замка Кронборг, на которого я потратил много времени, рассказывая вам это, около двух месяцев назад. Не звенит в голове такой крошечный колокольчик, Тор, а?

– Ну да, тот парень, Омлет, я помню.

Весь класс снова засмеялся, и Йеппе смерил Тора убийственным взглядом.

– Кроме того, помните, позавтракайте плотно, чтобы не проголодаться пока мы доберемся до места. И Икбал Фарук, мы садимся на поезд в 10.00 ровно, это понятно?

– Да, да, Йеппе, спокойно, я буду вовремя.

– Собирайтесь, дамы и господа, и едем в замок.

– Да ладно, Йеппе, ты не думал, что мы можем отправиться в замок Русенборг, на автобусе? Ну правда, Йеппе? – сказал Ибрагим кисло.

– Ибрагим, ты можешь ехать, хоть на колымаге своего отца, а мы поедем на поезде, – ответил Йеппе недовольно. – А сейчас собирайтесь уже. Нам пора идти. Это здорово, потому что мы увидим Копенгаген с его самой красивой стороны. На самом деле я тут принимаю решения. Никогда не забывайте, ну, маленький Иб, пожалуйста, будь так добр, либо собирайся или можешь идти к инспектору и сидеть там.

Мы все потянулись из класса. Ибрагим был с нами, когда мы, наконец, прибыли в замок Русенборг. И, знаете, замок стоил того, чтобы туда ехать. Это дико прекрасный замок, и хотя я живу в Копенгагене всю мою жизнь, я, как ни странно, никогда не замечал его раньше.

– Как вы видите, замок построен в стиле голландского Ренессанса, и это, кстати, Кристиан Четвертый его построил.

– Это не тот, у кого было много детей? – спросил Сингх.

– Да, ты прав, Сингх. У него было не меньше 23 детей, а может и больше.

– Святое дерьмо, он настоящий мужик, прямо, настоящий турок, – повеселел Ибрагим.

– Да, да, хорошо, Иб. Также он построил Круглую Башню и Борсен, – рассказывал учитель, – Есть вопросы, прежде чем мы войдем?

– Сэр, почему вы говорите, что это Кристиан Четвертый построил замок, когда он сам его не строил? Моя мама говорила, что мой отец построил наш дом отдыха в Рервиге, и он действительно сам построил его. Кристиан Четвертый сам не строил Русенборг, да? – спросила Луиза.

– Ну, Луиза, это просто так говорят.

– Это же что, ты врешь нам, чувак.

– Нет, Мохаммед, я не вру вам.

– Хорошо, но так он построил замок или не построил?

– Да, он построил его.

– Своими руками, как обычный человек?

– Нет, не своими руками, да что ж это такое, он же был королем! – ответил Йеппе немного раздраженно.

– Ну это, значит, он не настоящий мужчина. Мой отец построил наш сарай в Пакистане, а отец мой – настоящий мужчина и вождь нашей деревни. Настоящий правитель сам строит свою собственность, – сказал Мохаммед с улыбкой и кивнул остальным, гордый, как принц.

– Да, да, Мохаммед, черт, но мы не о сарае в Пакистане, здесь говорим. Если вы посмотрите внимательно, то увидите, что это замок. Есть еще вопросы?

– А, Йеппе, что такое голландский стиль Ренессанс? – спросил Мохаммед.

– Это, конечно, не хибара твоего отца в Пакистане. Ну, Мохаммед, зайдем внутрь?

Мы пошли через проход и встретили милого старичка, который хотел показать нам все вокруг. Он сказал, что его зовут Бёрге и он был инспектором, и это был его последний рабочий день. Он должен был уйти сейчас на пенсию, проработав в замке в течение многих лет. Вот почему повсюду висели флажки, пояснил он. Он также сказал, что он знает все закоулки замка от подвала до крыши.

– Ну, дорогие дети, начнем? Это моя последняя экскурсия, так что мне немного грустно, – сказал он, и мы поплелись за ним.

– Да ладно, Бёрге, ты не должен грустить. Мой папа всегда может нанять еще человека в ресторан, – ответил Мохаммед, дружелюбно улыбаясь.

Он дал Бёрге визитную карточку ресторана своего отца, тот, казалось, заинтересовался, а затем сказал:

– Хорошо, я сохраню ее, маленький друг.

Мы шли и слушали, это было дико увлекательно, и Бёрге был, действительно, хорошим гидом. Мы осмотрели весь музей. Каждый этаж и каждая комната имели свою историю и были полны картин, скульптур, украшений и оружия. Бёрге припас лучшее напоследок, а именно, три зала в подвале. Каждый был более захватывающим, чем прежний, и лучший, наверное, был, третий и последний: в темной комнате со стеклянными витринами, лежали драгоценности и корона из чистого золота, усыпанная бриллиантами и драгоценными камнями.

– Да, мы знаем, что наиболее ценное во дворце Русенборг, а именно сокровища короны. Кто из вас уже слышал о них? – спросил Бёрге.

– Это драгоценности королевы, и они передаются от королевы к королеве, – сказал я.

– Да, ты прав, мой друг. У сокровищ короны много историй, но есть и та, которую я никогда не рассказывал никому из гостей. Сегодня мой последний день работы, и поэтому я хотел бы поделиться величайшим секретом, который храню всю жизнь.

Бёрге устало опустился на стул и посмотрел вокруг, проверяя, кто слушает. Мы сели на пол, и с волнением приготовились слушать, тогда он заговорил приглушенным голосом:

– Когда нацисты вторглись в Данию во время Второй мировой войны, мы боялись, что они захотят украсть драгоценности из замка. Поэтому спрятали их в тайном месте.

– Э-э, кто такие нацисты? – спросил Ибрагим.

– Проклятые немцы, тупица, – ответил Мохаммед.

– Не ругайтесь, дети, не все немцы были нацистами. Вот, как я сказал, один человек спас драгоценности.

– Где их прятали? – спросила Софи.

– Не совсем прятали, говорили, где-то здесь, в Копенгагене, – сказал Бёрге. – Тот человек сделал копии сокровищ короны и положил их сюда, в Русенборг, чтобы обмануть немецких нацистов. Никто не знает, кто спас драгоценности, но слухи говорят, что было тайное братство охотников Хуберт.

– Э, Бёрге, кто эти охотники? Братья Хуберт, это, типа, клуб, или что? – спросил Мохаммед.

– Да, братство охотников Хуберт, это клуб, туда входило много мужчин, они ходили вместе на охоту. Но у них была еще и секретная миссия – присматривать за сокровищами.

– Откуда ты это знаешь? Ты знаешь человека из этого братства? – спросил я.

– Ну знаете, это на самом деле не точно, это всего лишь слухи. Есть слух, что это братство – потомки короля Кристиана Четвертого. У него было много детей, так что, может, это и так. Сокровища короны, вероятно, достали из тайника после войны, но они, к сожалению, не вернулись в Русенборг. Поддельные драгоценности, с тех пор, так и находятся здесь. Так что сейчас вы смотрите, на самом деле, на поддельные драгоценности. Но этого никто не знает. Да, пожалуй, только единицы в Дании, знают об этом. Ну, не считая братства охотников Хуберт и королевской семьи.

– Где же тогда настоящие драгоценности? – спросил я.

Бёрге пожал плечами.

– Я не знаю, но думаю, все там же, в тайном месте, которым братство пользовалось во время Второй мировой войны.

– Но почему вы рассказываете все это нам? – спросила Рубина.

Бёрге встал со стула и надолго задумался. Затем сказал:

– Возможно, потому что королева очень печалится, что настоящие драгоценности исчезли. А может, потому что я уже пожилой человек и боюсь, что история с драгоценностями и золотыми рогами исчезнут вместе со мной.

– Золотыми рогами? – фыркнул Йеппе внезапно, так, что его жевательная резинка вылетела изо рта и прилипла к одной из стеклянных витрин.

– Да, охотничье братство также спасло и золотые рога.

– Ну, золотые рога были украдены в 1802 году из Королевской кунсткамеры, часовщиком по имени Нильс Гейденрейх. Он растопил их у себя на кухне и наделал золотых монет, – сказал Йеппе удрученно.

– Да, золотые рога действительно были украдены в 1802 году. Но братство нашло их и спрятало так, чтобы больше их никто никогда не украл.

– Ну, а что тогда Гейденрейх расплавил на монеты? – спросил Йеппе. Вот лишь бы придираться!

– Это почти правда, то, что вы говорите. Часовщик их украл, это правда. Но рога не расплавили, братство Хуберт в последний момент помешало ему.

– Как это? – спросил я.

– Они нашли Гейденрейха у него дома и забрали рога, прежде, чем он их растопил. Братство решило, пусть люди считают, что рога были расплавлены, тогда их точно больше не украдут. На самом деле, эти рога были как-то связаны с кражей, которой братство тогда занималось, поэтому, они оказались там неподалеку.

– Бёрге, мы обещаем вам, что история не исчезнет вместе с тобой, – заверил я его.

– Да, Бёрге, для нас ты всегда будешь Супер-Бёрге, – сказал Мохаммед.

Я думаю, что Бёрге был вполне счастлив, из-за того, что мы ему сказали, потому что он улыбался всю экскурсию, и держал Мохаммеда и Фрейю за руки.

– Хорошего дня, дорогие ребята, и возвращайтесь, вам здесь всегда будут рады, в замке Русенборг.

Мы шли медленно, наши головы гудели от этих захватывающих историй. Особенно от последней, о сокровищах и золотых рогах. Это было круто, что мы стали одними из немногих, кто знал то, что Бёрге рассказал нам.

– Успокойтесь, он просто старый дурак и врун. У него дыра в голове, – сказал Йеппе, когда мы вышли из замка.

– Вы не можете так думать! – не поверила Рубина.

– Уж поверь, еще как могу!

А потом Йеппе рассказал, что он выучил в школе и в педагогическом колледже, а именно, что рога были найдены в поле, и что это была самая большая находка в истории Дании. Он также рассказал о часовщике, Нильсе Гейденрейхе, который был еще и ювелиром. Он жил в Ларсбьернстраде, где и спланировал украсть оба рога, что он и сделал. Он растопил их дома, у себя на кухне, но был арестован и просидел в тюрьме почти 40 лет.

– Вся Дания скорбела из-за кражи рогов, и было написано много книг и стихов о их потере. И тут появляется Бёрге, старый леший, и говорит, что какие-то клоуны, которых всех зовут Хуберт, спасли рога и сокровища короны. И что это поддельные драгоценности находятся в казне. Угораздило же именно сегодня взять вас с собой!

Но весь класс не слушал Йеппе Мёнстеда, все верили Бёрге, тут ни у кого не было сомнений – Бёрге говорил правду.

– Теперь встали по парам, ну-ка, все! Я надеюсь, вы не повелись на старого болвана и его бред?

– Это ты говоришь бред. Сначала ты сказал, что Кристиан Четвертый построил замок Русенборг и Круглую башню, а на самом деле он их даже не строил, – ответил Мохаммед.

– Да, чувак, и потом ты говоришь, что рога растопили на кухне, и это не правда. Он был только осужден за кражу рогов, а не за переплавку. Откровенно говоря, сэр, что с тобой не так? Это ты выдумщик, – сказал Тор.

– Ну я же твой учитель, и не могу ...

Никто не ответил, и мы не говорили с Йеппе всю обратную дорогу. Я никогда не видел его настолько удрученным, и, должен признать, что классу это даже понравилось. Мы вернулись в школу, как раз к концу обеда, и уселись на школьном дворе, чтобы насладиться последними минутами, прежде чем зазвонит звонок.

– Вот бы было круто найти сокровища и рога, а? – спросил Мохаммед.

– Да, Мохаммед, но с чего ты хочешь начать? – спросил я.

– Можешь начать с класса физики, уверен, что ты никогда там не был, – предложил Ван.

– Заткнись, Ван. Валла-Билла , я найду их, и когда я приеду на своем новом автомобиле, купленным на деньги, которые я получу за сокровища, тебе я покататься не дам.

– Потише, бро, сначала нужно получить права хотя бы на на мопед, верно? – сказал я Мохаммеду, но он не успел ответить, голоса в школьном дворе вдруг заглушил пронзительный рев. Все обернулись.

– Эй, Икбал, черт, это твой сумасшедший дядя, да? – воскликнул Ван.

– Ну, совсем немного...

Это был он, мой дядя, который убегал от охранника на старом мопеде с большой, зеленой корзиной для молока, привязанной к спине. Дядя, безумный верблюд, усадил обезьяну в корзину и это было даже не самое худшее. У него был большой тюрбан на голове и красная жилетка поверх белой, индийской рубашки. И обезьяна была, блин, в точно такой же одежде.

– Икбал, черт побери, мы заняты и у тебя нет времени ходить в школу, ты должен делать, что тебе говорят старшие. Сейчас же идем со мной!

– Но, дядя, как я могу...

– Просто идем со мной. У меня есть смелый план, и мы просто и быстро заработаем. Помнишь, мы семья, да?

– Эй, что это? Какой, черт побери, классный шлем у вас, а в корзине, это ваш сын? – воскликнул Тор, все засмеялись.

– Просто стараюсь выглядеть должным образом, картошкомозглый, это индийский тюрбан, у меня на голове, а не шлем, – рявкнул дядя.

– Ну и какого черта ты делаешь на самом деле, дядя?

– Икбал, я обучил обезьяну танцевать, когда я играю на барабане, как делают дома, в Индии. Видишь, я даже сшил жилетку и тюрбан.

План дяди заключался в том, что он и обезьяна должны были на площади Блэгэрдс танцами и музыкой зарабатывать деньги, а я должен буду зазывать людей и спрашивать, не хотят ли они купить дрессированную обезьяну с родословной, законно. По словам дяди, они бы своими глазами увидели, насколько она умная, и сразу бы захотели ее купить.

– О, дядя, это звучит очень круто, и я не могу дождаться, чтобы поехать с тобой!

– Ты правда так думаешь? Как хорошо, что я приехал так быстро.

– Нет, я правда так не думаю! Черт побери, мне будет дико стыдно, стоять там вместе со своим дядей и индийской обезьяной в клоунских нарядах!

– Ну я могу тебе тоже дать кое-какую одежду, если это...

– Нет, дядя! Нет, нет, нет!

Дядя не успел возразить, потому что пришел охранник вместе с инспектором и вытурил всех, дядю, обезьяну и мопед со школьного двора.

Глава 4. Обезьяна Рафик

Когда я вышел, дядя стоял за пределами школы и ждал меня со злосчастной обезьяной на руках. Однако Тор был не так уж далек от истины, эти двое выглядели, как отец и сын.

– Что еще, дядя? – спросил я.

– Икбал, я прошу тебя в последний раз. Я твой любимый дядюшка-осел. Разве ты не хочешь помочь мне только в последний раз в моей жизни? Я клянусь, что я, действительно, стал лучше. Например, у меня работа в Нетто, в Блэгэрдсгаде.

– Ты уверен, дядя?

– Черт возьми, Икбал, зуб даю. Нетто только что открыла первый отдел по замораживанию палтуса в Дании, и они пригласили меня на празднование на следующей неделе.

– О, и как ты считаешь такое нужно праздновать?

– Ну, я не знаю, но разве турецкие танцы живота, индийская музыка и много бесплатного шашлыка не привлекут клиентов?

– Звучит неплохо, дядя, но где ты устроишь шашлыки?

– Да, о, да, я не только подумал об этом, но и все уже подготовил. Речь идет о нашей маленькой индийской обезьяне, Иоахиме.

– Иоахим ? Расскажешь почему ты назвал ее Иоахим? Это даже не индийское имя.

– На самом деле индийское, и оно происходит от этого, как его... о ... есть индийское имя Иоахимиджи. И поэтому я его назвал в честь принца Иоахима.

– Дядя, не заливай, ты не можешь назвать обезьяну в честь принца Иоахима! И отец, и полиция вышвырнут тебя из страны.

– Ну, я же со всем почтением к принцу, потому что, вот что я скажу тебе, я начал привыкать к этой обезьяне.

– Да, я вижу, но тогда нам не нужно ее продавать.

– Да, но я куда сильнее привязан к сумме больше десяти тысяч крон, которую мы получим за нее. А ее будет легче получить, если у обезьяны будет королевское имя в родословной. Давай, Икбал, помоги мне только в последний раз в жизни.

– Ладно, но давай быстрее это сделаем.

Мы спустились на площадь Блэгэрдсгаде и расположились среди толпы с дядей и Иоахимом. Дядя начал энергично хлопать в ладоши, обезьяна танцевала, а я начал бегать и звонить во все двери. Я бегал от двери до двери, спрашивая, не хочет ли кто-нибудь купить обезьяну, танцующую на площади, за десять тысяч крон. Затем я добавлял, что обезьяна легальна и что у нее королевская родословная. Но все отвечали "нет". Некоторые мне не верили и просто захлопывали дверь передо мной. Другие перед тем, как закрыть дверь, кричали, что я идиот.

А дядя имел большой успех. У него была огромная аудитория и им нравились и дядя, и обезьяна. Я пробрался сквозь толпу к нему.

– Эй, дядя, мне не удалось продать обезьяну.

– Ш-ш, Икбал, мы почти у цели. Надо просто немного подождать.

– Но нам надо продать эту обезьяну скорее! – крикнул я немного громче барабана.

– Теперь пройдись по магазинам и предложи ее. Ее зовут Иоахим. Помни, Икбал!

И дядя, и Иоахим начали безмерно меня раздражать, и я просто хотел покончить с этим. Но потом я увидел лавку кебабщика.

– Эй, кебабщик! – крикнул я, входя в его лавку.

– Приветствую тебя, Икбал, мой друг, тебе шашлык, шаурму или, может быть, ты хочешь фалафель сегодня?

– Ничегошеньки, мне ничего не нужно, но я хочу предложить тебе самую дикую сделку, в твоей жизни.

– Ладно, друг мой, если ты предлагаешь мне сделку, приходи с продавцом, мне не терпится заключить с тобой какую-нибудь сделку.

– Ладно, ты хочешь купить индийскую обезьяну с родословной, легально? Ее зовут Иоахим, и она стоит всего десять тысяч крон.

– Извини, друг мой, ты думаешь, я идиот, что, по-твоему, я должен сделать с индийской обезьяной? Сделать из нее кебаб, или что?

– Нее, это плохая идея.

– Да, уж можешь мне поверить, и почему все говорят про обезьян сейчас? Утром я посетил полицию, они сказали, что им сказали, будто я продаю обезьяну, и теперь ты спрашиваешь, хочу ли я купить живую обезьяну и сделать из нее кебаб?

– Это ты сказал про кебаб.

– Ах ты поросенок, убирайся из моего киоска! – крикнул он.

– Киоска?

– О нет, киоск – это мой прошлый бизнес! Из моего кебабска!

Он указал на дверь. Я вышел на улицу и услышал барабан дяди, и как хлопали люди. Я перешел к следующему магазину, это была букинистическая лавка. Всюду там лежали книги, трудно было не наступить на них, книги лежали даже на полу. За столом сидел человек, с всклокоченными волосами, в очках. Он поднял глаза на меня. Большие очки с толстыми стеклами закрывали пол-лица.

– Доброго дня тебе, кто ты, и чем я могу тебе помочь? – спросил он.

Я не хотел спрашивать, но у меня не было выбора, потому что я пообещал дяде продать адскую обезьянку из Сафари-парка.

– Хотите купить индийскую обезьяну с родословной, по имени Иоахим за десять тысяч крон, легально?

Мужчина долго смотрел на меня, и единственное, о чем я думал, это то, что он скажет, когда будет меня вышвыривать.

– Ну, я на самом деле давно хотел обезьяну, но какую именно обезьяну ты предлагаешь?

– О, чт?..

– Да, какую обезьяну ты продаешь?

– О, она индийская.

– Да, но что за вид?

– Я не знаю, но вы можете увидеть ее, если посмотрите в окно.

Букинист встал и подошел к окну.

– А, это индийский лангур, очень достойная обезьяна. Но Иоахим? Разве это не странное имя для индийской обезьяны?

– Ну, да, достаточно странное, но вы можете называть ее, как хотите, если вы ее купите. Вы можете назвать ее Рафиком, – предложил я.

Продавец решил, что это прекрасное имя для обезьяны, но возникла проблема. У него было всего пять тысяч крон.

– Остальное вы можете получить книгами, – предположил он.

Я подумал, что раз мы с дядей делим прибыль, то дядя может забрать свои пять тысяч крон, а я возьму книгами.

– Договорились, меня зовут Икбал Фарук, и я живу немного дальше по улице.

– Очень приятно, меня зовут Миккель Йоргенсен, и теперь я владею обезьяной Рафик.

Он сказал, что я могу осмотреться и провести в магазине сколько угодно времени. Я снова посмотрел в окно и увидел, что дядя пока что не скучает по мне. Поэтому я стал смотреть на книги. Я мог взять кучу книг на пять тысяч крон, через некоторое время я нашел книги для каждого в семье и набралось только две тысячи. Я прошел в заднюю комнату.

– Эти книги тоже продаются? – закричал я.

– Да, все, – крикнул продавец.

Я долго смотрел на стеллажи, и в конце концов Миккель тоже вышел в заднюю комнату, чтобы помочь мне.

– Ты можешь не всю сумму потратить сегодня, – сказал он. – придешь потом еще.

– Я рад, но есть ли у вас книги об охотничьем братстве Хуберт? Ну, это старый охотничий клуб, о котором я слышал сегодня в замке Русенборг.

– Охотничий клуб Хуберт?

– Нет. Охотничье братство Хуберт, так нам сказали.

– А-а, охотничье братство Хуберт. Да, да, охотничье братство Хуберт, я слышал о каком-то охотничьем братстве Хуберт, вроде как, когда-то. Звучит знакомо.

Миккель долго думал, шарил взглядом по полкам, дергал себя за волосы. Внезапно он вскочил, нырнул в одну из полок и закричал что-то, я не разобрал. Миккель появился с книгой в руке.

– Да, вот оно. Это маленькая книжка, написанная пятьдесят лет назад архивариусом по имени Питер Холм. Речь идет о Копенгагене в старые времена, но, насколько я помню, в книге есть что-то об охотничьем братстве Хуберт.

В передней части книги была забавная картина Норребро. Книга называлась "Норребро во время войны", и на картине были нарисованы немецкие солдаты.

– Я возьму ее, а у вас ничего нет о золотых рогах?

– Ну, ты, очевидно, мальчик, который по-настоящему интересуется историей? Что ж, у меня много книг о золотых рогах.

Он указал на огромную кучу в конце комнаты. Я взял несколько. Теперь у меня книг было на много лет вперед.

– Ну, разве не пора идти за Иоахимом?

– Ты имеешь в виду Рафика?

– Ну, извините, можете вы называть его старым именем, пока я не уйду?

Миккель пообещал мне, а потом мы подошли к дяде и толпе, которая увеличилась, и которой очень нравилась парочка Рафик и Иоахим.

– Эй, дядя, я продал обезьяну человеку по имени Миккель, – закричал я, пока дядя барабанил, так, что пот катился с него градом.

– Икбал, мы оставляем этого чертова Иоахима. Только взгляни, сколько денег люди набросали в ящик.

Коробка на земле перед обезьяной была полна денег.

– Но дядя, у нас договор.

Дядя был занят собой, Иоахимом и деньгами, и только когда полиция прибыла и пробилась через толпу, его удалось отвлечь.

– У вас есть разрешение сидеть тут, и у этой мартышки? – спросил усатый офицер. Дядя был немного смущен, пока не удостоверился, что это полиция.

– Ах, мой хороший служитель закона, конечно, все в порядке, – сказал дядя, оглядываясь, прежде чем уложить купюру в сто крон в карман рубашки капитана и похлопать его по щеке.

– Ты же не бьешь там моего напарника? – крикнул другой офицер.

– Бью? Ты что, я бы никогда. – Дядя достал еще купюру, на этот раз в сорок крон, положил ее в рубашку другому полицейскому и подмигнул ему. – Давайте, мальчики, теперь карманы полны и папочке нужно работать.

Прошептал им дядя, улыбаясь толпе своей самой хитрой улыбкой. Но дяде, к сожалению, не пришлось устать в тот день, потому что два офицера надели на него наручники и поволокли в машину. Дядя разразился дикими ругательствами:

– Вы фашисты, вас нужно порезать на куски. Это полицейское насилие, помогите! Я ничего не сделал.

Обезьяна убежала и забралась на дерево, полицейские после нескольких попыток поймать ее, бросили это дело и ушли.

– Ну, Миккель, вот она, ваша новая обезьяна, и теперь вы можете называть ее, как хотите.

– Хм, Рафик по-прежнему красивое имя, не так ли?

Я кивнул, взял все свои книги и неспеша пошел домой.

Тарик сидел на кухне и читал одну из своих заумных книг по саморазвитию.

– Эй, Тарик, что у тебя?

– А Икбал, ничего такого. Я читаю книгу о различных формах снега, найденных в Гренландии.

– Тарик, кстати, ты никогда не читаешь что-то путнее? Например, ты же так и не прочитал книгу про футбольный клуб Копенгагена, которую я тебе дал?

– Да ладно, Икбал, я уже знаю о них, и поэтому я не хочу читать такую детскую книгу.

– О, я не думал, что для тебя это легкое чтиво.

Тарик посмотрел на меня многозначительно и продолжил читать.

– Можешь не читать больше о снеге, Тарик. У меня есть несколько книг, на которые тебе стоит взглянуть.

Я рассказал ему о поездке в замок Русенборг, о Бёрге и о драгоценностях короны, золотых рогах и охотничьем братстве Хуберт. Я также рассказал ему об обезьяне и книжном магазине на площади и обо всех книгах, которые теперь у меня были. Я знал, что Тарик не устоит после такого.

– Да ладно, это же дичь, чувак! Дай мне эту книгу про охотничье братство Хуберт.

И он углубился в чтение. Через некоторое время он поднял глаза, снял очки и стал их полировать. Я с нетерпением ждал, сможет ли он найти какую-либо связь между тем, что ему рассказали в замке Русенборг и охотничьим братством Хуберт, в этой книге.

– Давай, Тарик, теперь просто так не поумничаешь, да? Ты самый умный в семье и все такое, итак, ищи!

– Спасибо, Икбал, тебе не нужно было напоминать мне, но спасибо. Да, об охотничьем братстве Хуберт не так много, кроме того, что они действительно были в Норребро на протяжении многих лет. Еще сказано, что многие из них были людьми царской семьи, но не пишут, что это значит.

– Что-нибудь о драгоценностях короны или золотых рогах?

– Ничего, но я и не ожидал, потому что Бёрге сказал, что это секрет.

Тарик также сказал, что охотничье братство Хуберт в последний раз перед исчезновением шли по пути охотника в Норребро. Это было связано, среди прочего, с их любовью к этой дороге. Первоначально это был путь, по которому сотни лет назад, первые члены братства ездили на охоту с королем. Дорога позже стала называться путь охотника .

– А теперь самая дичь. У охотничьего братства Хуберт был собственный дом на пути охотника, который позже был снесен. Тогда был построен новый дом в 1897 году на том же месте, где стоял старый дом. Новый дом назывался Народный дом. Разве это не супердичь?

– О, что случилось с Тариком?

– Ладно тебе, Икбал, ты соображаешь, как турецкий козел! Народный дом – это дом, который теперь называется Молодежным домом.

– Ого, вот это дичь! Черт возьми, да? Безумие? Я не понимаю.

– Я тоже, но в книге написано, что охотничье братство Хуберт собиралось в Народном доме во время Второй мировой войны, поэтому должна быть связь, разве ты не понимаешь?

– Пожалуй, понимаю, потому что во время Второй мировой войны сокровища короны и подделали!

– Именно, Икбал, в точку!

– Надо же, сегодня мы встретили этого нашего Супер-Бёрге, и вот теперь узнаем такое.

– Да, вот это нам и нужно проверить самим, Икбал.

– Да, мы пойдем в Народный дом, проверим там все и найдем, если там что-то спрятано.

– Очнись, Икбал, во-первых, сейчас это называется Молодежный дом. Во-вторых, там полно людей, которые намного старше нас, и они ведут войну со всеми в Копенгагене. Поэтому я не думаю, что нам удастся просто прийти, постучать и сказать, что нам нужно проверить это место. Нам пришлось прервать свой разговор, потому что в дверь сильно постучали. Так стучал только дядя Рафик, так что, когда Тарик выбежал, чтобы открыть, мы не удивились, увидев, как дядя вломился в гостиную. Он нервничал.

– Назим дома, Икбал?

– Нет, отца нет дома, расслабься, как полиция?

– Что случилось, дядя, ты снова был в полиции?

– Да, да, Тарик, но это была не моя вина. Вот спроси Икбала. Я просто стоял, барабанил, а Иоахим танцевал, так хорошо танцевал, а полицейские пришли и все испортили.