Текст книги "Пленница Волчьего Пламени (СИ)"

Автор книги: Светлана Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 29

Два громадных волка мчались сквозь лес. Кто бы взглянул со стороны – недоумевал, как звери таких размеров могут обитать в лесных чащобах. Тем более – бежать с такой скоростью.

Впрочем, со стороны никто бы и не понял, что бегут два могучих зверя. Все, что можно было видеть – размытое серое пятно, мелькающее то тут, то там. Его передвижение и не различить человеческим глазом.

Остановились они у того небольшого завала, с которого начался их путь прошлой ночью. Обратились людьми, и Фернир поводил ладонью над грудой лежалых листьев. Отворился проем в земле, и оборотни нырнули вниз. Фернир поднял голову и дунул – магический проход затворился.

Вдвоем с Эстраном они пошли по подземелью своего клана. Вел старший волк, безошибочно выбирая нужные повороты в ветвистых тоннелях. Остановился у одного, издал тихий утробный рык.

Если бы сейчас волков увидел кто-то из сородичей – сильно удивился бы. Сразу бы понял, что они подошли к чужому Логовищу и зовут хозяев пустить внутрь из подземелья. День был в разгаре, и любой волк понимал – бесполезно сейчас искать оборотня в его избе. Дни они проводили под открытым небом. В общем-то, никто из сородичей их и не увидел бы – по той же причине.

Но прошло несколько минут, и перед двумя гостями вместо земляной стены появилось отверстие. За ним стояла женская фигура. Оборотни шагнули в проем, и она отступила назад, пропуская их. Стена вновь возникла за их спинами, отгораживая Логовище от сети туннелей.

– Ты пришел… – молвила женщина, глядя на Фернира.

У нее было исхудавшее, осунувшееся лицо. В глазах застыла скорбь. Голову покрывал широкий черный обруч – траурный предмет одежды оборотней. Вот почему ее застали дома – в трауре.

Обычаи волков не принуждали при трауре в семье отказываться от пищи, работы, общения в клане. В то же время никто вроде Вельди не мог заявиться к вдове павшего воина и упрекнуть в дармоедстве и пренебрежении трудовыми обязанностями в клане.

Алмер и Кирайни были молодой парой. Даже не успели обзавестись детьми. После гибели мужа несчастная женщина не могла ни есть, ни работать. Родные и подруги приходили утешать ее. Но утрата была свежа, горе – слишком острое и болезненное. Почти все время она проводила в затворничестве, надеясь выплакать боль.

Фернир почтительно склонил голову.

– Приветствую тебя, Кирайни.

Эстран тоже поздоровался и сказал:

– Я поведал Ферниру о твоем сне. Он хочет знать подробнее, что ты видела.

Женщина с горечью ответила ему:

– А я и не ждала, что ты прислушаешься к бабским стенаниям. И тебе, Фернир, не стала докучать. Не верила, что и ты захочешь слушать.

– Прости, Кирайни, – склонил голову Фернир. – Должен сказать – я и не прислушался бы. Но вышло так… что твой сон может быть вещим. Потому я и хочу знать все, что ты помнишь.

Он не стал вдаваться в подробности. Ни к чему вдове знать сейчас, что ее мужа мог убить сородич, да еще с такой жуткой целью. У него нет никаких доказательств. Камлание чужого шамана – не основание для такого серьезного обвинения.

Если бы духи указали убийцу – тогда он мог привести Рамека и Милору в свой клан, чтобы те поведали о вопрошании. Но чужие оборотни видели только погибшего воина у врат Хэльвелла. Никаких улик против конкретного убийцы у Фернира не было.

– Пойдемте, – женщина ступила на лестницу, ведущую наверх в избу, но Фернир остановил ее.

– Лучше нам остаться здесь. Мы пришли тайно. Кто-то может увидеть нас в окне избы.

– Хорошо, – кивнула Кирайни. – Мне все равно. Да и все равно мой сон уже не поможет Алмеру…

Слезы навернулись на глаза вдовы. Но Фернир качнул головой.

– Не зарекайся. У Алмера непростое посмертие. И он, быть может, приходил к тебе во сне как раз за тем, чтобы докликаться до помощи. Все вместе мы сумеем помочь ему. Ты, я и Эстран.

Кирайни испуганно округлила глаза.

– Что с ним? Он пал воинской смертью… Сейчас он должен пировать в своем Хэльвелле… радоваться посмертию.

– Вот именно. А он приходит к тебе и пытается что-то сказать. Вспомни, Кирайни. Вспомни все, что можешь.

Женщина тяжело вздохнула. И сразу же взяла себя в руки. Скорбь во взгляде уступила место сосредоточенности. Она погрузилась в воспоминания. Затем заговорила:

– Он пришел в первую ночь после сражения. Сама не знаю, как я смогла уснуть тогда… Я весь день и всю ночь напролет рыдала… Как только мне принесли его тело… И не думала даже, чтобы спать. Ни о чем не думала. Но в какой-то момент изнемогла, сил больше не стало. Против воли задремала. И он пришел.

Кирайни горько всхлипнула. Эстран коснулся ее руки и сжал, тихо, поддерживающе. Сразу же выпустил, чтобы несчастная не заподозрила в этом дружеском жесте мужского посягательства. Несколько секунд она приходила в себя, потом возобновила рассказ:

– Я увидела его будто сквозь туман. Он тянулся ко мне и не мог выйти из туманной пелены. И я – бежала навстречу, но никак не могла добежать, обнять… Тогда я позвала его. И принялась причитать, на кого он меня бросил. И зачем. А он тогда сказал: «Если бы Фернир был с нами, я остался бы жив». Я продолжала кричать, звать его, хотела приблизиться и прикоснуться. Но туман все так же разделял нас. А потом сгустился… и вовсе скрыл его с глаз. Тогда я проснулась.

Мужчины переглянулись. Сон Кирайни мало приоткрыл им. Слова погибшего Алмера не указывали ни на убийцу, ни даже на предательскую смерть. Их и верно можно было истолковать как веру в то, что более сильный и опытный воин, да еще с зачарованным мечом, мог развернуть исход битвы иначе. И все погибшие остались бы живы.

Но оказалось, что Кирайни еще не закончила.

– На следующую ночь он пришел опять.

– Опять?! – в один голос воскликнули оба мужчины.

Эстран покачал головой.

– Ты не говорила о том.

– Ты не прислушался, когда я говорила о первом сне! – горестно напомнила вдова.

Эстран вновь погладил ее по руке.

– Прости, Кирайни. Я был глуп. Расскажи сейчас.

Фернир ничего не сказал, просто напряженно смотрел на женщину, ожидая рассказа.

– Он снова шел сквозь туман. Только еще гуще, еще темнее. Я едва различала его за зыбкой пеленой. И снова тщетно пыталась пробиться к нему. А он снова заговорил со мной. На этот раз сказал: «Она украла твой дар. Сорвала с меня и забрала себе». И так повторял, а голос его отдалялся, пока не растаял в тумане.

– Она? – переспросил Фернир.

– Я думала, он имеет в виду смерть. А дар – наша любовь… Но сейчас я кое-что вспомнила. Когда воины принесли Алмера в избу… я обнимала и целовала его тело. Будто оживить надеялась…

Кирайни вновь едва не разрыдалась от горя. Но удержалась и продолжала рассказ.

– И вот я вспомнила сейчас, что на нем не было моего свадебного подарка. Янтарного оберега, который он ни разу не снял после нашего обручения…

Фернир и Эстран опять переглянулись. Оба хорошо помнили широкий браслет из кожи с вделанными в него камнями янтаря. Все в клане знали этот оберег и завидовали Алмеру.

Янтарь крайне ценился у оборотней. Он был редок и обладал огромной магической силой. Кирайни получила свой браслет по наследству. В ее роду он передавался от отца старшей дочери, а та в день свадьбы дарила его мужу. И так продолжалось из поколения в поколение.

Весь клан знал, как Алмер гордился и дорожил свадебным подарком. И потому, что янтарь считался сильнейшим оберегом, и потому, что он души не чаял в молодой жене. Безумно обожал и ее саму, и все, что с ней связано. Алмер искренне верил, что свадебный дар Кирайни защищает его в бою. Так и было – до того последнего боя…

– В тот день я и не заметила пропажи. Я ничего не видела и не замечала. Все драгоценности мира отдала, лишь бы Алмер остался жив… Оберег оказался бесполезен – ничем не помог ему.

Эстран медленно ответил:

– Не торопись с выводами, Кирайни. Быть может, твой дар еще поможет твоему мужу. Даже если не уберег его от смерти. Но он может защитить его в посмертии…

Женщина посмотрела на него недоумевающе. Но Эстран не стал ничего объяснять.

– Нам сейчас нужно переговорить с Ферниром. Ты у себя дома, но ради Алмера прошу, Кирайни, поднимись в избу. Мы дадим знать, как будем готовы уйти.

Во взгляде вдовы сверкал вопрос. Но она была воспитана в традициях оборотней. Мужские дела решают мужчины. Если они сочтут нужным сказать женщине – скажут. Нет – значит, то знание ей не нужно.

И она покинула Логовище. Фернир и Эстран остались вдвоем. Старший воин проговорил:

– Убить в разгар схватки своего же воина и содрать с него ценный браслет…

– Низко и грязно, – бросил Фернир.

– Да. Но я скорее раздумывал, возможно ли успеть провернуть такое. Если цель – создание дормаши, стоит ли тратить время на ограбление мертвого. Впрочем, ради янтаря она могла поступиться.

– Она. У тебя не осталось сомнений?

– Так сказал Алмер. Он не может не знать своего убийцу. Только живым может передать так, как доступно духам. Его связь с Кирайни открыла ему доступ в ее сон. И браслет тут наверняка помог. Янтарь утончает грань между вышним и срединным миром. Миром мертвых – и миром живых.

Фернир проговорил:

– Но это все равно не дает оснований обвинить Лорни в убийстве соклановца… А вызвать ее на суд чести… Мы – более опытные и более старшие мужчины. А она – дочь Трейвора. У него надежный повод не одобрить вызов ни от тебя, ни от меня.

Эстран покачал головой.

– Сон Кирайни не дает оснований. А вот если в ее избе отыщется браслет Алмера…

– Полагаешь, она хранит при себе подобную улику? – скептически спросил Фернир.

– А куда ей девать браслет? Из клана не отлучалась. Чужаки с тех пор не приходили, чтобы сбыть ценность с ними. Сделать в лесу потайной схрон невозможно – янтарь будет притягивать оборотней, и его быстро найдут. Изба – самое надежное хранилище для такой вещи. Никто не войдет в избу волка без разрешения хозяина или вождя. Лорни нечего опасаться – ведь никому и в голову не придет подозревать ее в таком чудовищном деянии.

– Но и нас она не впустит. А Трейвор тоже не даст разрешения войти в ее избу.

– А тут смотря как подать, – хищно усмехнулся Эстран. – Надо сделать так, чтобы он не смог отказать.

– О чем ты? – нахмурился Фернир.

Вместо ответа Эстран чуть поднялся по лестнице, ведущей из Логовища, и стукнул в потолок. Тут же вход открылся и хозяйка избы шагнула вниз.

– Кирайни, должно настать время обеда. Ты видела из окна – наши уже собираются.

Женщина кивнула.

– Проходили.

– Сейчас мы выйдем и пойдем на обед вместе со всеми. И ты с нами.

– Но я не хочу. Траур дозволяет мне это.

– Так, – кивнул Эстран с сочувствием. – Но я прошу тебя не присоединиться к трапезе. А выйти к столу при всех и кое-что сказать. Это нужно, чтобы Алмер обрел заслуженное посмертие.

– Но что с ним случилось?! – не выдержала женщина. – Вы скажете мне?

– Обязательно. Мы скажем всем. От тебя сейчас нужна помощь.

Она колебалась лишь пару секунд, затем решительно заявила:

– Я сделаю, что нужно. Говори.

В нескольких словах Эстран сообщил, что она должна сказать. Она решительно поднялась из подпола. Мужчины следом. Втроем они вышли из избы и направились к трапезному столу.

Клан Избранных Смелого Ветра успел собраться на обед в полном составе – кроме них. Едва они подошли к столу, как все головы разом обернулись к ним. Трейвор медленно проговорил:

– Фернир Волчье Пламя… Эстран. С возвращением. Не знаю, что помешало вам присоединиться к нам за завтраком. Но рад, что вы в полном здравии. Присоединяйтесь. И ты, Кирайни. Рад и за тебя, что траур больше не мешает тебе посещать трапезы. Садись – вместе выпьем меда за посмертие Алмера. И Лютана.

Вдова ответила:

– Я не собираюсь посещать трапезы, вождь. Я пришла просить о справедливости. Мой муж всегда носил на себе мой свадебный дар – браслет из янтаря. Все в клане видели этот оберег и знают, как Алмер дорожил им. Он не снимал его никогда – в том числе перед своим последним боем. Но его тело мне принесли без браслета. В горе и скорби я не обратила внимания и не задумалась о том. Но сейчас я вспомнила. И прошу справедливости. Обирать мертвых – страшное злодеяние. Я прошу обыскать избы всех воинов. Если браслет ни у кого не отыщется – я буду молить о прощении и приму любую кару, которую вождь наложит на меня за ошибочное обвинение. Но если браслет украл один из нас, преступление не должно остаться безнаказанным. Дух Алмера требует отмщения.

Глава 30

Пара мгновений безмолвия – и волчий клан разразился криками. Возмущенными, негодующими, протестующими. Вождь Трейвор тоже не мог скрыть ошеломление. Затем спохватился. Выхватил свой кинжал из ножен и ударил плашмя по ближайшему чану. Громкий звон заставил оборотней стихнуть.

– Всем молчать! – рявкнул вождь. – Кирейни, ты понимаешь, насколько серьезное обвинение выдвигаешь? Ты уверена в своих словах? Может, ты просто в горе плохо помнишь? Тело Алмера сожгли в погребальном костре. Уже никто, кроме его духа, не сможет подтвердить, был на нем твой подарок при погребении, или нет…

– Я клянусь в своих словах, – холодно произнесла вдова. – Алмера принесли в нашу избу после той битвы без браслета. Я в скорби, но не в беспамятстве.

– Я тоже могу подтвердить, – раздался другой женский голос.

Все оборотни повернулись к Тамри, которая поднялась со своего места.

– Я запомнила, что на руке Алмера не было браслета. Не придала тому значения – ибо это наследие Кирейни. Она молода и еще может выйти замуж. Тогда ей полагается принести родовой дар новому мужу. И передать их дочери на ее свадьбе. Но я смотрела на руку Алмера. Вспоминала тот браслет и думала…

Волчица осеклась, не договорив. Кирейни закончила фразу сама:

– И думала, что браслет не уберег Алмера. Я сама так думала. Но если магические вещи не защищают наших близких от смерти, то мы сами должны защитить их в посмертии. Я хочу, чтобы надругавшийся над моим мужем был наказан.

Фернир не прислушивался к шуму и спорам. Он смотрел на Лорни. Как только Кирейни произнесла слово «браслет», дочь вождя замерла и побледнела. И тут же старательно придала лицу потрясенное выражение, как у большинства.

И вот сейчас она заговорила, вступая в спор. Алмер был воином из ее отряда. Было бы странно, если бы старшина не сказал ни слова, когда речь об осквернении памяти его бойца.

– Кирейни, но как быть, если надругавшийся вор из Сынов Ледяной Царицы? Я всем сердцем скорблю по Алмеру вместе с тобой. И жажду отмщения. Но мы планируем ответный набег. Там и свершится месть.

Вместо вдовы ответил Эстран. Он, как и Фернир, пристально наблюдал за Лорни исподтишка. Ее испуг в первые мгновения, хоть и умело скрытый, не остался незамеченным матерым волком.

– Алмер был убит издалека. Метким броском кинжала прямо в основание затылка. Враг не приближался к нему. И мы быстро отогнали Сынов Ледяной. Вряд ли у них была возможность обобрать одного из двух убитых, когда вокруг было столько живых Избранных Смелого Ветра. Живых – и алчущих возмездия. А вот кому-то из своих вполне могло хватить времени снять браслет, притворившись, что помогает раненому товарищу. А возможно – даже добить. Если первый удар оказался не смертельным. Кстати, Лорни. Ты ведь мастер по метанию ножей. Никто из нашего клана не сравнится с тобой в меткости. И на межклановых состязаниях ты почти всегда побеждаешь. Что скажешь, как знаток – мог ли убийца промахнуться с первым ударом, ранить, но не убить? А потом кто-то другой добил Алмера, чтобы украсть ценный оберег из янтаря?

– Эстран! – рявкнул вождь. – Ты обвиняешь соклановца не просто в краже, но еще и в убийстве раненого товарища?!

– Боги упасите, вождь Трейвор. Я лишь спрашиваю, мог ли убийца Алмера промахнуться. Ведь метание ножей – тонкое искусство. Не так ли, Лорни?

Вновь истинные эмоции волчицы на миг прорвались сквозь маску. Фернир чуть не выругался. Друг открыто вел к тому, что Лорни лучше всех владела тем способом боя, который сразил Алмера. Она не может не насторожиться. И это спугнет ее раньше времени.

С другой стороны, если браслет найдется в ее избе, весь клан сразу вспомнит, как именно был убит Алмер. И сопоставит с воинскими навыками Лорни. Тогда вождю будет непросто отвертеться от назначения суда над дочерью. Так что матерый волк знал, что делает.

Лорни проговорила вроде бы спокойно, но Эстран и Фернир видели, насколько она пересиливает себя:

– Алмер был убит с одного удара. Ты вместе со мной и другими старшинами осматривал его тело.

– И верно, – криво ухмыльнулся воин. – И кстати, после слов Кирейни я тоже вспомнил, что браслета на нем не было. Вождь Трейвор, прими еще одно свидетельство. А ты, Лорни, сама подтвердила, что враг сразил Алмера, не приближаясь к нему. Тем выше вероятность, что похититель – свой. Избранный Смелого Ветра – как ни больно это признавать.

На этот раз оборотни не галдели возмущенно. За столом воцарилось угрюмое молчание. Свидетельств было достаточно. Все выжидающе смотрели на вождя. Решение за ним.

Трейвор не произносил ни слова. Лишь его усы подрагивали, выдавая напряжение. Эстран не собирался выпускать инициативу из рук:

– Прикажи обыскать избы воинов, вождь. Я согласен, чтобы начали с меня – я ведь тоже могу быть под подозрением.

Вождь оскалился.

– Ты-то точно прикасался к телу Алмера. И ты покидал селение вместе с Ферниром Волчье Пламя. Если именно ты похитил браслет, тебе легко предложить начать с себя. Ведь ты мог ночью встретиться с перекупщиком краденого. А сейчас выступаешь заводилой, чтобы отвести подозрения.

Эстран развел руками.

– Не очень хорошо у меня получается, не находишь? Все знают, что я покидал клан. Лучший способ отвести подозрения в таком случае – вообще не поднимать этот разговор. А я пришел сюда вместе с Кирейни и поддержал ее обвинения. Я выдвигаю еще одно предложение. Если браслета не найдется ни в чьей избе – тогда я, как главный подозреваемый, приму вызов на суд чести от любого воина, кто пожелает поддержать обвинение Кирейни. Но обыск должен стать первым шагом.

Многие оборотни – и среди них немало дружинных старшин – согласно закивали. Трейвор видел это. И больше не мог затягивать с решением.

– Да будет так! Обыскать избы воинов. Начнем с Эстрана. Пять воинов заходят в избу. А другие в это время смотрят, чтобы никто не отлучился. Всем старшинам собрать свои отряды и следить за каждым. Запрещено заходить в избы до конца обыска.

Фернир не сводил глаз с Лорни. И видел, что она никак не могла скрыть напряжение после слов вождя. Но изо всех сил держала лицо. Вместе с другими старшинами вышла из-за стола и подняла руку, приказывая воинам отряда подойти к ней.

Мирные жители тоже разделились на группки. Все пристально смотрели друг на друга. Улизнуть тайком никто бы не смог: когда волки настороже, они видели и чуяли все происходящее вокруг них.

Так, всем кланом, они направились к избе Эстрана. Седоусый волк широко повел рукой.

– Лорни, предлагаю тебе возглавить обыск. И Фернир поможет. Кто еще к ним присоединится? А я подожду вас тут.

И он демонстративно отступил к соседней избе… которая принадлежала не кому-нибудь, а Лорни!

Одинокие женщины-воительницы точно так же жили на краю селения, чтобы при нападении первыми дать отпор. И девическая у них была – которой они сами и пользовались.

Самообладание оборотицы дало сбой. Она побледнела и сжала кулаки. Маневр Эстрана был ясен. Он отправил ее в свою избу, а сам отошел к ее собственной двери. Чтобы не дать Лорни даже призрачного шанса проникнуть к себе и прихватить браслет.

Ну а на тот случай, если браслет у нее с собой, и она вздумает подкинуть его Эстрану – отправил Фернира. Тот должен не спускать с нее глаз и не дать подбросить улику.

И все это на виду у всего клана. Лорни оставалось только зайти избу в компании Фернира, невзначай вставшего с ней рука об руку. Если волчица и желала его близости – то не такой и не в таких условиях. А следом присоединились еще трое оборотней.

Впятером они тщательно осмотрели избу Эстрана. При этом Фернир не отходил ни на шаг от Лорни. Даже когда Эстран открыл Логовище, оборотень ступил на лестницу первый и галантно предложил ей руку.

– Так делают мужчины в человеческих городах, – пояснил при этом с усмешкой. – Люди называют это галантность.

– Мы не люди, мы – волки, – попыталась улыбнуться в ответ Лорни, но вышло у нее нервно и напряженно.

Она попыталась высвободить руку, но Фернир держал крепко и настойчиво. Так ей и пришлось спуститься следом, опираясь на его руку. Осмотрев Логовище, они поднялись, и снова Фернир не отходил от Лорни ни на шаг.

Не найдя янтарного оберега, «команда досмотра» вышла из избы. Эстран стоял, опираясь на косяк двери Лорни. Завидев выходящих, он выразительно отступил в сторону и сделал приглашающий жест.

– Ну что, Лорни, теперь к тебе? Чтобы ребятам не ходить далеко. С твоего позволения, заменю тебя.

Волчица фыркнула.

– Выверни карманы для начала. Ты сам признал себя главным подозреваемым – и ты единственный, кто был рядом с Алмером и после этого покидал селение. Вдруг ты улучишь момент, чтобы подбросить браслет невиновному.

Эстран усмехнулся.

– Если я покидал селение, чтобы избавиться от браслета, как же я его подброшу? А главный подозреваемый я именно из-за своей отлучки. Но чтобы душа твоя была спокойна – прошу!

И он вывернул карманы штанов наизнанку.

– Снять попросишь?

– Оставь, – бросила Лорни, стараясь звучать пренебрежительно.

И обратилась ко второй женщине среди старшин, которая тоже вошла в команду досмотра:

– Последи за ним, Алиси. Как Фернир следил за мной. Женщины тоже умеют быть «галантными».

Волчица Алиси хмыкнула.

– Послежу, – и хищно подмигнула Эстрану.

Клан знал, что когда-то у них был бурный роман. И еще с его началом боевая волчица не спускала любовнику ни малейших промахов. После расставания осталась такой же придирчивой. Поблажек от нее ждать не приходилось.

Лорни нехотя распечатала охранное заклятье избы. Пятеро воинов вошли внутрь.

Эстран и Фернир переворошили все, что можно и нельзя. Не пропускали ни ноготка внутри избы. Но ничего похожего на браслет не нашли. Когда они вышли, Лорни усмехнулась. Фернир озадаченно хмурился и не мог это скрыть.

А вот Эстран не выглядел удивленным. Он подошел к Лорни ближе и сказал:

– Ты потребовала, чтобы я вывернул карманы. У меня к тебе такое же требование. Надеюсь, ты удовлетворишь его добровольно.

– И раздеться потребуешь? – язвительно бросила Лорни.

– Не дождешься, – усмехнулся седоусый. – Только завернуть рукава.

И тогда волчица вздрогнула и побледнела, не в силах скрыть испуг. А еще потеребила черную оплетку на поясе поверх рубахи.

– Зачем мне заворачивать рукава?

– Что у тебя там?

Эстран указал на левое запястье волчицы, на котором сквозь рубаху просвечивал широкий браслет. Та возмущенно взвизгнула:

– Это оберег от моей матери! Память о ней! Я ношу его с младых лет, и весь клан видел его на мне!

Эстран пожал плечами.

– Прекрасно. Значит, ты не побоишься показать его всему клану. Или боишься, Лорни?

Волчица фыркнула негодующе, и закатала рукав. Руки у нее дрожали – от страха или возмущения, оставалось только гадать. Все оборотни уставились на браслет из скромной берестяной оплетки.

– Убедился? – бросила Лорни и опустила было руку.

– Погоди минутку.

Эстран вынул что-то из кармана и вложил в руку Ферниру.

– Ты видишь то же, что я?

Оборотень сжал то, что дал ему Эстран, и посмотрел на запястье Лорни с оберегом. Его глаза изумленно округлились. Седоусый тут же забрал у него то, что дал, и подошел к Алиси.

– Теперь ты возьми и посмотри на руку Лорни.

Волчица исполнила требование. И воскликнула потрясенно:

– Не может быть… Это же…

Эстран кивнул, не давая ей договорить, и передал свой загадочный предмет еще одному воину. Лорни поспешно опустила руку, сбрасывая вниз рукав рубахи. Эстран молвил, повысив голос, чтобы его слышали все оборотни:

– Обереги бывают разные. Есть защитные. Как тот, что мы ищем. И тот, который, по словам Лорни, подарила ей мать. А есть и для отвода глаз. Вожди запрещают шаманам делать такие – чтобы не плодить обман и заблуждение внутри клана. Но иногда шаман может нарушить запрет. А есть амулеты, которые напротив, снимают иллюзии. И вот вчера я как раз ходил к шаману другого клана за одним таким амулетом.

Он поднял вверх руку с небольшим камушком.

– Я мог бы передавать этот амулет каждому в клане, чтобы они посмотрели на руку Лорни и увидели, что она на самом деле там носит. А могу сделать по-другому.

Он подскочил к волчице и внезапным ударом кинжала рассек ее пояс. Затем мощным рывком отодрал рукав ее рубахи, обнажив руку с оберегом матери. И все оборотни увидели вместо скромного берестяного браслета – широкий кожаный, с крупными янтарными каменьями.

А в следующий миг Лорни выхватила свой кинжал и вонзила в грудь Эстрану.