Текст книги "Белоснежка в трауре(СИ)"

Автор книги: Светлана Емельянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Таня, что с тобой такое? Это ненормальные приступы.

Зоя Михайловна не стала миндальничать и в двух словах дала понять мне, что надо бы обратиться к врачу.

– Да всё в порядке, не волнуйтесь так, – раздражённо ответила я. Зоя Михайловна мешала мне сосредоточиться и собраться, чтобы поехать к Коле. Я ещё неважнецки себя чувствовала и никак не могла найти необходимые вещи, чтобы одеться.

– Нет, Танюшка, это не очень нормально. У моей сестры так тоже бывало. Она как понервничает, бывало, тоже встанет, как вкопанная и не может двинуться, руки ноги её не слушались. Так потом выяснилось, что рассеянный склероз у неё начинается. Дальше-то хуже было. Она вообще забывать стала, какой ногой пойти, как шаг сделать.

Я удивлённо посмотрела на Зою Михайловну. Она же, выпалив свою тираду, обиженно поджала губу и исподлобья смотрела на меня.

– Да нет у меня никакого склероза, Зоя Михайловна, – раздосадовано произнесла я, – нервная просто очень, а вот Вы со своими видениями меня очень и очень настораживаете.

– С какими видениями? – Зоя Михайловна непонимающе уставилась на меня. Неужели она ничего не помнит? Вот это да. Сначала транслирует страшные такие вещи, потом и не помнит ничего.

– Потом, Зоя Михайловна, всё потом расскажу, – торопливо произнесла я и пулей унеслась в прихожую.

– Возьми меня с собой, а? Я пригожусь, правда.

Женщина просительно сложила перед собой руки и уставилась на меня грустным щенячьим взглядом.

– Понимаете, милая Вы моя, там сейчас не до посторонних. Там горе у людей.

Я старалась не обидеть Зою Михайловну. Нет, ну честно, что я ребятам скажу? Зачем я притащила её с собой. Полинка была моей единственной близкой подругой с тех пор, как я начала новую жизнь. Точнее, она пыталась мне стать подругой. А я всячески закрывалась от общения с ней. Но Полинка была настойчивой и не обижалась на меня. В итоге, она стала мне очень близким, родным человеком, но я никогда старалась не афишировать этого, чтобы не потерять и её тоже. Ребята из моей бригады и Полинка, роднее этих людей у меня на сегодняшний день никого не было. Где-то там был Антошка, который жил себе со своим отцом и мачехой и, пожалуй, не вспоминал обо мне всё это время. А Полинка, единственная, кому я рассказала о себе целиком, всю мою несчастливую историю. Она поначалу и поверить не могла, что всё это случилось именно со мной. Ей казалось, что это какой-то остросюжетный роман, который я ей пересказываю и выдаю за свою жизнь. Когда, наконец, до моей подруги дошло, что всё, о чём я рассказываю, правда, она посоветовала мне написать об этом книгу, что я впоследствии и сделала. Да-да, чтобы не сойти с ума я начала писать и это уже вторая моя рукопись. Первую я назвала просто "Великолепный упырь" и посвятила своей жизни до того, как я попала на работу к спасателям. Если вам будет интересно, я обязательно дам вам её почитать. Но я не думала, что когда-нибудь опять возьмусь за писанину. Просто то, что случилось со мной на этот раз, оказалось таким же практически нереальным, как и первая моя история. Мне кажется, что если жизнь моя будет продолжаться в таком же темпе, то я очень скоро заработаю прогнозируемый Зоей Михайловной какой-то там склероз!

Мы вышли из машины и мрачно переглянулись. Да-да, Зоя Михайловна, как пиявка, вцепилась в меня и не захотела оставаться одна дома. Взгляд у неё был, как у нищенки на вокзале, которая неумело выпрашивает милостыню. Я же смотрела на неё с неким укором, дескать, ну что я сейчас скажу хозяевам, как объясню им необходимость присутствия в их доме чужого человека.

Дверь в подъезд оказалась распахнута настежь. Тут же толпились какие-то люди, довольно много людей. Я очень удивилась этому факту. Коля с сестрой и родителями проживал на девятом этаже, так что и глазеть у подъезда вроде бы было не на что.

Мы вошли в скрипучий лифт и благополучно поднялись на девятый этаж. Я протянула было руку к звонку, но резко одёрнула её и толкнула дверь. Она безропотно поддалась мне, открывшись и пропуская нас внутрь. Как же мне было страшно переступать порог этого некогда благополучного и спокойного жилища. Я не знала пока, что случилось с моей лучезарной подружкой, но догадывалась, что это, скорее всего, какое-то дорожное происшествие, от чего ещё может в наше время умереть молодая симпатичная, и главное, совершенно здоровая девушка. Как выяснилось дальше, я была в корне неправа в своих выводах. В нашем городе именно в наше время молодые женщины умирали от рук маньяка, а я почему-то совсем не подумала об этом. Или не хотела так думать применительно к Полинке. Господи, ну, пусть это будет дорожно-транспортное происшествие, а. Пожалуйста, не надо так с Полинкой. Меня сжало в маленький комочек и ко мне, словно сквозь вату, проникали отдельные отрывистые фразы. Это Костя пытался мне рассказать о том, что произошло. А я же сидела на жёстком стуле и не хотела, совсем не хотела ничего слышать. Я плакала, а Зоя Михайловна суетилась рядом, позвякивая аптечными пузырьками. Она всем нам была очень нужна сегодня. Она старалась всех утешить, каждому налить успокоительных капель, которые так предусмотрительно захватила с собой из моего жилища. Родители Кольки и Полины прятались в спальне. Они не хотели ни с кем общаться, им уже хватило беседы с полицией. После этого жизненные силы обоих окончательно закончились. Они сидели в своём укромном месте, плотно прижавшись друг к другу и извергая непрекращающиеся потоки слёз. Колька, бедный наш весельчак Колька, бился головой о стену и горестно завывал. Андрей, никого не спрашивая, быстро задрал ему рукав свитера и аккуратно попав в вену, ввёл какое-то успокоительное. Он больше не мог видеть страдания друга и решил, что ему так пережить реальность будет легче. Колька постепенно затих, Костя с Андреем подхватили его под руки и довели до кресла.

В таком состоянии, какое было у меня, я никому не могла помочь. Какой из меня, к черту, психолог. Ребята позвали меня, чтобы помочь Коле и его родителям пережить такое горе, а я сама не могла этого вынести. Я не знала, что делать дальше. Хотелось срочно найти этого нелюдя и убить его сто тысяч раз. Но я понимала, что таких тварей не очень-то легко вычислить, и надежды на то, что его поймают, практически нет. Я чувствовала своё бессилие, и это было ужасное чувство. Ты не можешь ничего. Близкий тебе человек мёртв, и ты уже никогда не увидишь ни красивых зелёных глаз, ни бесхитростной приятной улыбки. Никто больше не возьмёт тебя ласково за руку и не успокоит, когда тебе плохо. Полинка умерла слишком молодой, и это очень несправедливо. Она не успела выйти замуж, родить детей. А она так мечтала быть хорошей женой и матерью, как минимум, троих сорванцов. Лучше бы он меня убил, мне всё равно. Я не нужна никому, ни мужу, ни сыну, друзья и подруги из прошлой жизни отказались от меня, как от прокажённой. К чему мне жизнь? Если бы можно было вернуть Полинку, обменять её жизнь на свою. Только ничего нельзя сделать, ничего.

Мне было очень плохо. Зоя Михайловна присела на минуту рядом со мной, и как маленькую девочку, погладила меня по голове, приговаривая, что всё перемелется, мука будет. Я уткнулась в её плечо и заплакала. Мне вдруг захотелось стать маленькой и ни о чём не думать. Вспомнилась мама, её ласковые руки. У неё всегда было очень мало свободного времени, но для меня она выкраивала минутку, чтобы обнять и поцеловать меня. Бедная моя мамочка, как же ей было тяжело одной работать на двух работах, чтобы прокормить нас сестрой. Но она всегда была доброй и ласковой к нам и никогда не вываливала на нас свои проблемы. Даже о том, что она неизлечимо больна, мы узнали слишком поздно. Она до последнего молчала и скрывала от нас свой диагноз, чтобы не пугать нас. Боже мой, как же я хочу обратно, в своё детство, к своей маме и к своим закадычным школьным друзьям. Меня ведь тогда чудом не оказалось вместе с ними в этой злополучной машине. Я тоже собиралась поехать на концерт популярной тогда группы "Каролина", но выходя из дома, запнулась и подвернула ногу. Это бы ничего, но каблук-то сломала. А ребята уже ждали меня у подъезда в машине. Андрюшка тогда сказал, чтобы я потихонечку шла переобуваться, а он пока Маринку и Алёшу довезёт и вернётся за мной. А я ведь тогда поняла, что ему просто очень хотелось побыть со мной наедине, но мы всегда дружили вчетвером и всё время проводили своей компанией. Мне не хотелось оставаться наедине с парнем, я очень боялась этого и всячески старалась препятствовать. Но на этот раз меня никто даже слушать не стал, и ребята уехали. Больше я их живыми не видела. Андрюшка тогда только-только права получил, и родители ему доверяли свою машину. Да и не виноват он был, как потом выяснилось. Маленькую "Таврию" подмял под себя огромный грузовик, мчавшийся на предельной скорости. Пьяный водитель просто не успел затормозить на светофоре. Ребята погибли на месте. Я тогда жить не хотела, когда узнала, что их больше нет. Мама, милая моя мамочка взяла на работе отпуск, а это было для нас чуть ли не катастрофой, потому что она единственная в доме работала. Она кормила меня с ложечки, водила умываться и в туалет, практически не оставляла меня одну. А моя старшая сестрёнка перевелась на заочное отделение и пошла работать. Но мне тогда совсем ни до кого и не до чего не было дела. Я горевала, и моё горе должны были уважать и выслушивать. А как же было тяжело им, бедным моим родным рядом со мной. Но они так любили меня, что выходили и поставили на ноги. Правда, нам пришлось переехать в другой город, потому что здесь всё напоминало о моих друзьях. Каждая мелочь вызывала во мне бурю эмоций и потоки слёз. Потом мы с мамой остались вдвоём. Сестрёнка вышла замуж и уехала за границу. Писала нам оттуда счастливые письма и присылала деньги. Увидела я её ровно через год на похоронах мамы. Мы с ней проплакали тогда трое суток, а потом она уехала. Я стояла перед ней на коленях и молила не уезжать, а она уехала. Не могла она поступить иначе, потому что недавно родила малыша и должна была находиться рядом с ним. А со мной она и так много возилась, когда мои друзья погибли. Интересно, как она сейчас. Я боялась разыскивать её сама, чтобы не разочаровываться. Я не понимала, кто и что сотворил со всеми такое, что знакомые люди перестали общаться со мной. Вдруг и моя любимая сестрёнка не хочет меня больше видеть.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и наш командир торопливо вытащил из кармана свой сотовый телефон.

– Борисов, слушаю! Коротко проговорил он. Потом некоторое время молчал, прислушиваясь к невнятному бормотанию на том конце провода.

– Слушаюсь! – коротко произнёс он и отключил телефон.

– Ребята, послушайте меня, – громко проговорил он, привлекая наше внимание. Зоя Михайловна ненадолго отстранилась от меня, чтобы я могла видеть своего начальника.

– Что-то случилось? – тревожно спросил Андрей.

– Да, случилось. На Житниковском мосту, на перекладине торчит женщина с малышом на руках и очень хочет прыгнуть в воду. Управление просит помощи, им нужно усиление. Дежурная бригада уже выехала, и людей на катере задействовали. Дамочка, видимо, сумасшедшая, и маленького ребёнка непонятно зачем с собой потянула.

– Как раз и понятно, – ответил Андрей, – потому что сумасшедшая.

– Боже мой! – воскликнула Зоя Михайловна, – я еду с вами!

Андрей и Костя удивлённо переглянулись и уставились на меня. А я-то что? Зоя Михайловна меня сегодня весь день удивляет.

– Нет, дорогая Вы моя, – спокойно сказал командир, – оставайтесь здесь. Ваша помощь необходима этим людям, а там мы сами справимся.

– И правда, как же я Николашу в таком состоянии оставлю, – заохала Зоя Михайловна, тревожно посмотрев на заснувшего в кресле Николая. – Да и родители его совсем плохо себя чувствуют.

– Ну, вот и славненько. Ребята, вы готовы?

– Готовы! – громко и отчётливо проговорила я. Да-да, у меня откуда-то, вдруг, появились силы, и я вскочила на ноги. Тут же понеслась в прихожую обуваться, и самая первая выскочила во двор. Мимо подвала я пролетела, стараясь не думать о Полинке. Погодите-ка, подвал! Не про этот ли подвал говорила во сне Зоя Михайловна? Всё может быть. А ведь она могла видеть эту тварь. Как-то давно я читала одну книжку, где как раз была история про девушку-медиума, которая чувствовала маньяка, когда он совершал своё преступление. Кажется, она в тот момент пребывала в его шкуре, в общем, не знаю, как правильно выразиться, и лица его не видела. Ну, фактически, была им. А однажды он подошёл к зеркалу и взглянул на себя. Вот тогда-то она его и увидела. То есть его глазами посмотрела в зеркало и увидела его отражение. После этого, маньяка поймали. А Зоя Михайловна, если я не ошиблась, была как раз жертвой, когда среди ночи кричала. Ощущение и правда, было такое, что её убивают.

"Ну надо же!" – Я расхаживала взад и вперёд по тротуару нервно теребя губу, привычка из детства. Машина за нами должна была вот-вот подъехать. Мои коллеги почему-то до сих пор ещё не вышли из подъезда. И Костя, почему-то, ко мне сегодня совсем не подходит. Как-то странно. Может он очень обиделся за Зою Михайловну? Да ну, глупость какая, при чём тут бедная женщина. Да и Костя не такой. Скорее всего, он сам пришиблен горем, и не знает, как успокоить меня. А может ему Полина когда-то нравилась?

"Ну, ты, Таня и даёшь! Как не стыдно. Это похоже на приступ ревности. Твою подругу зверски убили, а ты какую-то ерунду выдумываешь, про то, что у них могло быть когда-то с Костей".

Я очень на себя была зла. Видно от горя у меня совсем шарики за ролики заехали. Ну, где же эта машина, а? Внезапно, моё внимание привлёк знакомый персонаж. Только, откуда он здесь взялся? Нет, это ни что иное, как случайное совпадение. Его здесь быть ну никак не должно, если только он не следит за мной с утра до ночи. У меня даже мурашки по спине пробежали от этой мысли. Персонаж, тем временем, вышел из своей шикарной машины и прогуливался невдалеке, непринуждённо поглядывая в мою сторону. Но я не успела больше ни о чём подумать, так как в это время, завывая сиреной, подлетела рабочая машина, и тот час же ребята выскочили из подъезда. Мы быстренько расселись по местам и рванули спасать очередную несчастную. Только Коли с нами не было.

– Японский ты бог, как она туда забралась-то? – удивлённо присвистнул Андрей, задрав голову и разглядывая верхние перекладины моста. Весь мост уже был оцеплен и с той и с другой стороны. На воде дежурил спасательный катер и две моторные лодки. Я тоже посмотрела наверх, и по спине моей опять заползали мелкие противные мурашки. Женщина стояла на горизонтальной перекладине, уцепившись двумя руками за продольную. На груди у неё в самодельном слинге болтался ребёнок. Сразу и не поймёшь, сколько ему. Полгодика или год? Ребёнок сильно плакал, женщина тоже билась в истерике и кричала, чтобы все разошлись, иначе она сейчас прыгнет не в воду, а прямо на мост.

– Да что с ней такое-то? – негодующе произнёс Костя. Рядом стояла машина дежуривших сегодня спасателей. Они попытались было вытащить лестницу, чтобы забраться наверх и снять полоумную, но не тут-то было. Она раскричалась ещё громче и даже одну ногу приподняла, дабы показать свои серьёзнейшие намерения.

– Везёт же мне в последнее время на дур этаких, – в сердцах проговорила я, вспоминая Белоснежку, и пошла к мосту. Только не думайте, что я такая смелая девушка! Я очень боюсь высоты, но ещё больше боюсь воды. Этот страх у меня какой-то животный. Я никогда и ни за что даже, чтобы попугать кого-нибудь, не залезла бы на такую высоту, да ещё и над водой. Но делать-то нечего. Я психолог ведь, а не просто так. Придётся лезть за дурой. Она-то как-то смогла туда забраться, даже с утяжелением в качестве младенца, так почему бы мне не смочь? Поболтаем там с ней на высоте о том, о сём, глядишь, и спустится.

– Таня, ты что задумала? – Крепкая рука командира остановила меня, как только я закинула ногу, намереваясь лезть за глупоголовой девчонкой.

– А у нас есть ещё какой-то план? – нагло поинтересовалась я.

– Таня, ты ещё не в себе, и не надо туда лезть, тем более таким же способом, как она. Сорвётесь обе и всё, поминай, как звали. Сейчас мы попробуем ещё раз лестницу выдвинуть.

– Ага, а эта истеричка тут же сиганёт или по ту или по эту сторону моста, – усмехнулась я. – Нет уж, я как-никак, психолог, а не просто спасатель, так что полезу за ней тем же способом, что и она. Вы меня лучше верёвкой обмотайте.

– Не поможет тебе верёвка, – сказал, незаметно подошедший к нам Костя. Он крепко обхватил меня за плечи и с надрывом произнёс:

– Никуда, слышишь, никуда ты не полезешь. Я не отпущу. И эта верёвка ни к чему.

– Неправильно мыслишь, Костя, – ответила я, упрямо высвобождаясь из его крепких объятий, – верёвкой я хотела сумасшедшую вокруг перекладины обмотать и зафиксировать, пока вы лестницу свою тянете. Или хотя бы ребёнка, если она позволит его забрать. Так что адьёс, синьёры! – шутливо произнесла я и направилась к машине за верёвкой. Странно, но меня больше никто не пытался остановить. Видимо с планами-то я в самую точку попала. И кроме моего хиленького планчика, ни у кого из присутствующих больше вообще не было никаких планов. Наш временный водитель помог мне обмотаться верёвкой, и я осторожно начала свой подъём. Женщина наверху сначала громко крикнула:

– Не лезь ко мне!

Но я упорно карабкалась следом за ней. Не так уж и высоко она забралась, только, если честно, коленки мои тряслись и ноги отказывались лезть дальше. А вниз я вообще старалась не смотреть, потому что чёрно-синяя вода вызывала во мне непередаваемое чувство страха. Но я упорно лезла наверх, так как точно знала, что не хочу, чтобы у меня на глазах погиб несчастный ребёнок, а я даже не попыталась ничего сделать, чтобы спасти его. Женщина наверху затихла, и я не знала, хорошо это или нет. Даже ребёнок перестал жалобно хныкать, и вокруг стояла звонкая тишина.

– Девочка моя, милая моя, – зачем ты так высоко забралась, – осторожно начала я разговор, подобравшись поближе.

– Не смейте лезть за мной, иначе я прыгну, – не задержалась с ответом дурёха.

– И что? Что дальше-то? Ты и себя убьёшь и ребёнка своего. Сама-то ты пожила на свете, а он ещё ничего, кроме титьки твоей не видел, – гневно ответствовала я, задрав голову и приглядываясь к суициднице. Я поняла, почему замолчал ребёнок. Он сидел в своём слинге и жадно насасывал мамкину грудь, трогательно обхватив её обеими ручонками. А девушка заплакала. Тихо так, жалобно. Ребёнок, видимо, так на неё подействовал. Кому захочется кидаться с моста, когда дитя кушает? Блин, да что со мной такое-то, а? Не иначе, как Зоя Михайловна опоила меня какой-то гремучей смесью, и я теперь обо всём так спокойно рассуждаю и даже как сумасшедшая лезу за ней наверх.

– Понимаете, он нам всё равно жизни не даст, – разоткровенничалась девчонка. И это уже хорошо, значит, прыгать она пока не будет. Надо же сначала душу облегчить, оправдаться, так сказать, за свой поступок.

– Он это или она, я не знаю! Но моего мужа это убило и сказало, что если я не залезу сегодня на самую верхнюю перекладину моста и не брошусь вниз, то моего сына будут разрезать на маленькие кусочки и присылать мне по почте.

Женщина начала горько плакать и опасно зашаталась. Я рванула к ней поближе, понимая, что прыгать она не хочет, просто какая-то тварь вынудила её забраться на этот мост.

– Кто тебя так напугал? – спросила я, обхватывая женщину одной рукой. Другой же я крепко держалась за железную перекладину моста.

– Говорю же, не знаю! Сразу после смерти мужа мне позвонили и начали вымогать деньги. А я сказала, что нет у меня ничего. Потом начались угрозы, и последовал вот такой приказ. А я, чтобы не рисковать, решила ребёнка с собой забрать. Вдруг и правда, с ним что нехорошее сделают. Уж лучше мы вместе и разом.

Женщина заплакала, и я постаралась её успокоить. Говорила какие-то очень нужные в этом случае профессиональные слова, а сама пыталась кое-как сматывать с себя верёвку и закручивать вокруг женщины. Вряд ли она самостоятельно сможет слезть вниз, даже если я её сейчас уговорю спуститься. Она очень ослабла, и на эмоциях, а эмоции не лучшие помощники в таком деле. Я сама-то еле-еле держалась на этих перекладинах.

– Помогите нам, пожалуйста, я не хочу умирать, – плакала женщина, – и не хочу, чтобы что-нибудь случилось с моим сыном.

– Вы, главное, держитесь сейчас покрепче, и всё будет хорошо. А этого мерзавца мы найдём.

Я и сама в это верила. Обязательно найдём. Уж не тот ли это маньяк, который подругу мою убил. Я его сама убью. Найду и убью, как он Полинку. Нет, точно Зоя Михайловна что-то набодяжила в капли. Отчего эта агрессия и бесстрашие. Или это реакция на стресс? Я наконец-то привязала бедолагу покрепче, краем глаза видя, что осмелевшие коллеги начали поднимать за нами механическую лестницу. Значит, помощь близко. Малыш всё ещё сосал грудь, мирно подрёмывая на груди своей мамочки. Видно, успокоившись немного, она и ему передала своё спокойствие.

– Оно ведь не убьёт нас, правда? – Женщина умоляюще смотрела на меня, и я со всей искренностью ответила:

– Мы вас так спрячем, что никто-никто не найдёт, правда!

Командир уже почти поднялся к нам и, услышав мои слова, тоже их подтвердил. Я уже расслабилась и спокойно стояла на перекладине, готовясь сразу после того, как снимут женщину, тоже слезть по спасательной лестнице с этого поганого моста. Только, сама не знаю как, я вдруг неудачно переступила с ноги на ногу, дёрнулась в испуге и отпустила перекладину, в которую до этого вцепилась обеими руками. Мамочка дорогая, я почувствовала, что лечу вниз. Я вытянулась, как солдатик, по стойке смирно и резко, ногами вперёд, плюхнулась в воду. Ну, вот и всё, Танечка. Это, кажется, было последней моей мыслью. Потом невыносимая боль пронзила всё моё тело, и сознание моё померкло. Я даже не почувствовала всю прелесть такой ненавистной для меня глубины.

– Ну что, девочка моя, ты приготовила деньги? – противный скрипящий голос, казалось, проникал прямо в душу, заставляя Наталию трястись, как осиновый лист. Не дождавшись ответа, мерзкое существо само же ответило на свой вопрос.

– Не нашла, значит. За это будет тебе казнь пострашнее. О чём только люди думают, а? – противный надсадный голос громко и зловеще рассмеялся. Наталия чуть в обморок не упала, выслушивая угрозы.

– Ты жди вечера, я тебе ещё позвоню. – Голос помолчал мгновение, словно смакуя страх Наталии, затем продолжил:

– У тебя, кажется, брат есть? Так вот, считай, больше его нет.

– Прошу вас, умоляю, не надо, – заплакала Наталия, – забирайте меня, только брата не трогайте.

– Ты провинилась, дорогуша, и будешь наказана, – напоследок проскрипел мерзкий голос, и связь прервалась.

Наталия все утро провела в участке. Слава богу, девушке сразу же поверили и отнеслись к её словам серьёзно. Решено было, что пока это чудовище не выйдет на связь, девушка побудет в участке, затем будет видно по обстоятельствам. Майор Харитонов решил, что маньяка будут ловить на живца. Только вот пока ещё ничего не прояснилось, и решить бы надо, кто станет для маньяка наживкой.

– Мне очень страшно, – Наталия сидела бледная, с посиневшими от страха губами.

– Не бойся, пожалуйста, мы поможем. С тобой и твоими родными всё будет хорошо, – Харитонов обнадёживающе похлопал девушку по плечу.

– Вы, правда, верите, что мы выловим эту дрянь? – с сомнением в голосе, произнесла Наталия.

– Теперь выловим, ведь у нас есть ты, наша главная с ним ниточка. Другие его жертвы, по-видимому, были слишком напуганы и отказывались обратиться за помощью. Ты, Наташа, молодец!

– Наталия, – девушка вежливо поправила майора.

– Наталия, как странно, – удивлённо посмотрел на неё Харитонов. – Обычно девушки любят всякие уменьшительно-ласкательные имена, а ты себя сразу так обозначила. Молодец.

– Меня так мама любила называть, и по-другому мне теперь и не хочется. Я очень люблю свою мамочку и когда слышу, как меня так же называют другие люди, это как будто бы сближает нас с ней.

– А где твоя мама? – с профессиональным любопытством тут же отреагировал Харитонов.

– Я не знаю. – Наташа печально посмотрела на майора и продолжила, – в один прекрасный день её просто не стало рядом с нами. Вечером была, а утром уже нет. Бабушка так и не смогла нам ничего объяснить, как мы с братом не спрашивали.

– Ничего не понимаю, – недоуменно посмотрел на девушку майор, – вы хоть заявление об исчезновении подавали?

– Я не знаю, кажется, нет, – Наташа пожала плечами, – да и незачем это было. Мама нас бросила.

– Почему ты так решила?

– Это не я решила. Бабушка сказала нам лишь одно: "Так она решила", – и всё.

– Понятно. Хочешь, мы её попробуем отыскать? – спросил майор.

Наташа посмотрела на него такими глазами, что он сразу же понял, хочет, очень хочет, но девушка ответила твёрдым "нет".

– Почему? – удивлённо спросил майор.

– "Это" и ей навредит. Даже если она нас бросила, я не хочу, чтобы ей грозила хоть малейшая опасность, из-за моей одной прихоти.

– Ладно, дело твоё, – подозрительно легко согласился с ней майор, – скажи, а как давно это произошло?

– Почти два года назад.

Тут распахнулась дверь, и в комнату влетел шустрый оперативник.

– Ну что, удалось засечь, откуда шум? – с нетерпением спросил Харитонов.

Да, звоночек у нас из северо-западного района.

– А что у нас в этом районе находится? – недоуменно посмотрев на карту, спросил майор.

– Да уж, это не черта города, но, может, поэтому и искать будет легче, – с оптимизмом в голосе произнёс оперативник.

– Лесоперерабатывающий завод. Он там один, но очень большой. Там проложены железнодорожные пути. Лес, для отправки, грузят сразу в вагоны и перегоняют по железной дороге, задумчиво произнёс Харитонов, глядя на карту.

– А номер, с которого звонили, удалось установить? – нервно закуривая сигарету, спросил майор.

– Да, номерок есть, как хулиган не старался его скрыть. Связь – МТС, операторы нам без задержек дали полную информацию о владельце номера.

– Так чего же ты сразу не сказал? – Харитонов раздосадовано посмотрел на своего молодого помощника.

– Да это бабка какая-то восьмидесяти лет! – отмахнулся "зелёный" специалист-оперативник.

– Машину туда быстро. Бабку допросить как следует, это же может быть родственница маньяка.

– Слушаюсь, конечно, но маньяк наш не такой придурок! Телефончик, небось, у кого стырил. Не будет он родственников светить, – снисходительно посмотрев на майора, ответил всезнающий спец.

– Давайте, дуйте по указанному адресу и соберите дотошно всю информацию. А я уж, как-нибудь, скумекаю, что с ней дальше делать, – строго сдвинув брови, гаркнул Харитонов.

Оперативника, в тот же миг словно ветром выдуло из кабинета. Наталия, открыв рот, наблюдала за происходящим. До неё только сейчас начало доходить, что за мерзким противным голосом стоит всё-таки человек, а не какое-нибудь мифическое злобное существо. Потому что существа телефонами вряд ли пользоваться умеют, а этот звонил, да ещё с лесозавода. У Наталии словно шоры с глаз упали. Она сейчас точно поняла, что они его изловят. Уверенно посмотрев на майора, девушка ответила:

– Я его больше не боюсь!

– Не думай, что это безобидная старуха тебе названивала, – попытался Наталию спустить с небес на землю Харитонов, – эта тварь очень опасна, и нам нужно быть предельно осторожными, вдруг у него есть сообщники.

– А мне кажется, что это просто злобный манипулятор, который так запугивает людей, что они от страха с жизнью своей прощаются, – топнула ногой девушка.

– Нелогично как-то, с жизнью от страха прощаться, – усмехнулся майор.

– Этот гад вычисляет у каждого слабое место, то, ради чего человек со своей жизнью, не раздумывая, простится.

– Ну, хорошо, твоя версия тоже имеет место быть, согласился с девушкой майор. Нам любые версии сгодятся!

Харитонов оптимистично потёр ладони. Он вообще был оптимистом по жизни. Круглое румяное лицо, большие добродушные глаза и мягкая детская улыбка – вот он, майор Харитонов. Удивительно, как с такой внешностью Харитонов проводил допросы. Складывалось впечатление, что ни один преступник не будет бояться такого доброго майора. Но статистика говорила обратное. Харитонов был лучшим!

– Наталия, будем ждать звонка от этой гадины и параллельно готовить операцию по его захвату. Мои люди так же будут прощупывать потихонечку работников этого завода.

– А не спугнёте? – запереживала девушка.

– Пока будут работать аналитики со списками числившихся там на сегодняшний день сотрудников. Никаких официальных запросов и походов к лесовикам пока не будет. Только как что-то нащупаем, – серьёзно посмотрев на девушку, ответил майор.

Кирилл никак не мог найти хоть какую-то малюсенькую, тонюсенькую ниточку, ведущую к разгадке смерти Кристины. Такого в его практике ещё не бывало. Просто ничего. Да, существовал, точнее, только намечался любовный треугольник Кристина – Артур – Арина, но ребята были настолько дружны, что до такой подлости просто не докатились бы. Вы скажете, что нынешняя молодёжь и не такое учудить может? Эти подростки были чистыми и искренними, дружили с детства и воспитывались в практически одинаковой среде, так как родители их жили именно общими интересами. Отцы Кристины, Арины и Артура преподавали в одном институте. Только отец Артёма занимался бизнесом, мать Артура преподавала сольфеджио в музыкальной школе, а мать Леси давала уроки по специальности фортепьяно. Мать Арины и мать Кристины вообще были родственницами по мужьям, которые доводились друг другу двоюродными братьями. Отец Артура был лучшим их другом, поэтому его жена быстро подружилась с новыми знакомыми. Лесина мама была дружна с детства с мамой Артура, а Артём был лучшим другом Артура. Кирилл долго разбирался во всех этих хитросплетениях, но перезнакомившись почти со всеми родителями ребят, был необычайно удивлён, насколько интеллигентными могут быть в нынешнее непростое время некоторые люди. Именно эти семьи казались ему не от мира сего. Ни одного ругательного слова, ни намёка на сарказм или недоброжелательность. Открытые приятные лица, искреннее сочувствие к матери Кристины, желание помочь не только словами, но и определёнными действиями. Отец Кристины находился в длительной командировке. Он был известным археологом и одним из организаторов экспедиции в далёкую Южную Америку. В связи со случившимся горем, его срочно отозвали из командировки, но из-за ухудшения метеорологических условий он все ещё не мог вылететь домой. Не было никаких версий случившегося. Ребята все как один твердили, что не отлучались из-за стола все разом, только Леся с Кристиной выходили в дамскую комнату, парни, сыграть партию в бильярд и Арина, чтобы позвонить маме. Только если кто-то с кем-то был в сговоре и они подложили Кристине битое стекло в фужер сообща. Но чем девушка могла так насолить своим друзьям, чтобы от неё захотели избавиться как минимум сразу трое. Да, Кристине нравился Артур, но Артёму очень нравилась Кристина, и он не стал бы идти на поводу у Арины и Артура, чтобы устранить влюблённую девушку. Артур тоже с трудом переносил Кристинину смерть, так как девушка ему нравилась. Ему просто доставляло огромное удовольствие подразнить Кристину, оказывая Арине знаки внимания. А Аринка вообще нашла себе ухажёра на стороне, и к Артуру с Артёмом была равнодушна. Леся же казалась очень инфантильной, чтобы засматриваться на мальчиков. Кирилл всё понимал, понимал и то, что иногда вещи не такие, какими кажутся, но в этот раз даже его пресловутая интуиция молчала. Хотя, нет. Интуиция его заговорила совершенно при других обстоятельствах. Окончательно запутавшись в своих «пионерах», он дал себе волю переключиться на другое дело и заинтересовался необычным самоубийством у ЗАГСа. Здесь он, как ищейка, навострил свой нюх, учуяв, что за примитивной ширмой скрывается что-то ещё. Он случайно стал свидетелем самоубийства молодого человека и хотел теперь докопаться до истины. И сегодняшний случай на мосту показался Кириллу как-то связанным со случаем у ЗАГСа. И тут и там фигурирует падение с большой высоты. Только во втором случае, благодаря действиям женщины-спасателя, удалось предотвратить самоубийство. Очень жаль саму спасательницу. Она как-то неосторожно оступилась и полетела в воду со слишком большой высоты. Как ещё только жива осталась. Кирилл задумался, а выживет ли она после такого. Ей было очень жаль несчастную. Наверняка, у неё самой есть дети, а она, спасая чужие жизни, почти распрощалась с собственной.