Текст книги "Белоснежка в трауре(СИ)"

Автор книги: Светлана Емельянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Да, конечно, – согласилась супруга профессора. А сам профессор недовольно поджал губы. Не доверяет, и понятное дело, такому конкретному мужику результат нужен сразу, демагогию разводить он не будет.

Кирилл поднялся с дивана и прошёл в комнату Кристины вслед за её мамой.

– Можно мне побыть здесь одному, если не возражаете? – попросил Кирилл.

– Да, конечно, – мама Кристины немного растерялась, но не стала препятствовать единоличному присутствию Кирилла и поспешно вышла из комнаты.

– Ты наняла и привела в дом какого-то шарлатана! – гневно произнёс профессор.

– Я хоть что-то делаю! – в сердцах воскликнула его жена.

– Это что, ты на меня сейчас намекаешь, – растерялся отец Кристины, – я же в командировке был. Ты представляешь, что вообще мне пришлось пережить, когда ты мне сообщила эту страшную весть? Да я чуть с ума не сошёл, находясь вдали от дома, когда случилось такое страшное горе.

– Я всё понимаю, и не на тебя вовсе сердита. Просто следствие вообще никак не продвигается. Оно зашло в тупик.

– А твой детектив случайно не зашёл в тупик? Что-то он мутный какой-то, – ехидно произнёс профессор.

– Я наводила о нём справки. И знаешь, что? Он лучший! Он распутывает такие дела, за которые уже никто не берётся. Одним словом – профессионал, – гордо проговорила женщина.

– Ага! И этот профи сейчас сидит в комнате нашей погибшей дочери и думает, как бы побыстрее вывернуться из щекотливой ситуации и сбежать от безутешных родителей, – с сарказмом в голосе произнёс профессор.

Кирилл же, тем временем, без дела не сидел и монотонно обыскивал комнату девушки, пытаясь понять, где бы он мог сделать свой тайничок, будучи Кристиной. Он осмотрел уже внутреннюю поверхность ящиков стола, залез, насколько это было возможно с его комплекцией, под кровать, но нигде никаких тетрадок прикреплено не было.

"Вот я дурак-то, – неожиданно осенило Кирилла, – какие тетрадочки в наше время! У девушки компьютер есть. Вон он, родименький, стоит себе никому не нужный, проверяй – не хочу! Нынешняя молодёжь, наверное, ведёт электронные дневники.

Кирилл включил достаточно современный агрегат и подождал, когда он нагреется. Загвоздка ждала его впереди. Комп был запоролен. Этого и следовало ожидать. Молодая девушка, хранящая свои секреты в таком месте, конечно же постарается, чтобы никто там не копался. Он тщетно подбирал разные пароли. Влезть в электронный мозг погибшей девушки Кирилл был не в состоянии. Но он, как ищейка, почуявшая след, никак не хотел сдаваться. Неожиданно в комнату вошёл профессор и вызывающе гневным тоном проговорил:

– Может Вы всё-таки поделитесь информацией? Ведь что-то Вы должны были найти за такое время.

– Как хорошо, что Вы пришли, мне хотелось бы поговорить с Вами наедине, – проговорил Кирилл.

– Ну, хорошо, давайте поговорим, – согласился профессор, присаживаясь на кровать девушки.

– Я знаю про Вашу любовную связь на стороне, – не стал ходить вокруг да около Кирилл.

– Вот значит как? – растерялся профессор. Но он достаточно быстро взял себя в руки и через мгновение произнёс:

– Скажите, а какое отношение этот факт имеет к смерти моей дочери?

– Пока не знаю, но очень хотелось бы поговорить об этом. Ваша любовница достаточно молода, точнее, она не достигла ещё совершеннолетия.

– Так вот к чему Вы клоните, молодой человек! Хотите привлечь меня к уголовной ответственности за развращение малолетних! – вскипел профессор.

– Не совсем так, – терпеливо произнёс Кирилл, – просто Ваша протеже была очень близкой подругой Вашей дочери, и я хочу знать, могла ли Кристина догадываться об этом.

– Да что Вы такое несёте, молодой человек? Как моя дочь могла знать о моей любовной связи? Мы же не встречались у всех под носом. И моя, как Вы выразились, протеже, никому бы не стала об этом рассказывать.

– Всё тайное становится явным иногда по не зависящим от нас обстоятельствам, – спокойно произнёс Кирилл. – Она могла случайно видеть вас вместе, подслушать телефонный разговор, да мало ли что.

– Действительно, и что? Она сама себе подсыпала с бокал стекло и решила нас с матерью попугать? – закричал взбешённый профессор.

– Я не говорил Вам этого. Знаете, мне не меньше Вас хочется разобраться в ситуации и найти преступника, – спокойно проговорил Кирилл. – Я должен забрать компьютер Кристины и посмотреть, чем занималась девушка, вела ли какие-нибудь электронные записи. Тогда всё станет ясно. Мы узнаем, о чём она думала, чем жила.

– Я категорически против! – закричал профессор. – Вы не должны совать нос в личное дочери!

– Тогда я сейчас наберу номер следователя, который ведёт это дело, он с ордером приедет и заберёт этот агрегат, – пригрозил Кирилл, особо ни на что не надеясь.

– А Вы думаете, что лучше Вам посмотреть, о чём могла писать моя дочь? Почему я должен опасаться следователя?

– Я не буду разглашать лишнюю информацию и смогу уберечь Вашу жену от огласки, если вдруг случится так, что Кристина знала правду о Вас и своей подруге. А вот следователь ни перед чем не остановится. Ему плевать на ваши чувства и Вашу личную жизнь, он не станет церемониться ни с Вами, ни с Вашей женой, ни с Вашими друзьями. И тогда все всё узнают, – жёстко произнёс Кирилл.

– Ну хорошо, если Вы обещаете полную конфиденциальность, то я разрешаю Вам взять компьютер дочери, – устало произнёс профессор.

– Вы платите мне деньги, и я не намерен подводить Вас ни в чём, если только это не будет касаться напрямую убийства Вашей дочери. Поверьте, Ваша личная жизнь нисколько меня не интересует, и я не собираюсь на ней зацикливаться. Я просто ищу преступника, – объяснил Кирилл.

– Да, я Вас понял, мне нужно что-то подписать? – спросил профессор.

– Да, нам нужно оформить акт приёма-передачи, чтобы потом не возникло проблем. Завтра же я привезу Вам компьютер в таком же точно состоянии, в каком забрал от Вас. Мы попробуем его распоролить и просмотрим файлы девушки, а так же странички в соцсетях.

– Хорошо, договорились, – согласно кивнул профессор.

– Я бы хотел ещё с Вашей женой поговорить.

– Что, тоже наедине? – подозрительно посмотрев на Кирилла, проговорил профессор. – Уж не завела ли моя супруга шашни за моей спиной.

– Нет, речь совсем не об этом. Я мог бы и у Вас спросить, но обычно женщины лучше знают об эмоциональном состоянии своих дочерей, – пояснил Кирилл.

– Ах, Вы об этом! Ну тогда я сейчас её позову, – согласился отец Кристины.

Кирилл не рассчитывал, что женщина расскажет ему всё как есть, если действительно Таня права, и у Кристины была неустойчивая психика. Но он должен был посмотреть на её эмоции при разговоре. Если начнёт нервничать и ругаться, значит надо будет копать дальше, если же удивится вопросу и недоумённо будет смотреть на Кирилла, значит ничего такого с девушкой не происходило. Конечно, может случиться ещё и третий вариант, женщина окажется хорошей актрисой, и будет скрывать свои эмоции. Но вышло так, как предполагал Кирилл в первом случае. Мама Кристины ужасно разозлилась вопросу о психическом состоянии дочери. А уж когда Кирилл начал расспрашивать о суицидальных наклонностях, она и вовсе разошлась не на шутку. На крики прибежал профессор и насилу увёл из комнаты разбушевавшуюся женщину, недовольно глядя на сыщика. Кирилл быстро подхватил процессор и поспешно вышел из квартиры Кристины, пока его там не огрели чем-нибудь тяжёлым.

Утром понедельника Кирилл приехал к Владимиру на работу.

– Надо поговорить, – кратко произнёс Кирилл.

– У меня не так уж много времени, так что давай начинай.

Володя заметно нервничал. Всё валилось у него из рук.

– Что с тобой такое? – встревожился Кирилл.

– Не знаю, предчувствие какое-то нехорошее, – произнёс Харитонов, нервно закуривая сигарету, – понимаешь, этот гад не звонит, боюсь задумал что-то, а мы к этому будем не готовы.

– Я, кстати, тебе мыслишку одну подкинуть хотел, – проговорил Кирилл, – но это по поводу твоего мясника, а не манипулятора.

– Давай подкинь, – Володя наконец-то смог удержать в руках пепельницу, до этого два раза опрокидывая её на пол.

– Смотри, твоя ясновидящая Зоя Михайловна входит в контакт с маньяком как жертва, так?

– Ну да, она говорит, что ей полностью владеет в этот момент сознание жертвы, – подтвердил Харитонов.

– Значит, вызываешь Кулебанову и говоришь ей, что чтобы не случилось, она должна вслух проговорить адрес, то есть, западню, куда попала. Это на случай, если маньяк её куда-то заманит, – прибавил Кирилл, испугавшись холодного безжизненного взгляда своего товарища. Видимо, до Харитонова наконец-то начал доходить весь ужас сложившейся ситуации. Сейчас его любимая девушка Женька Кулебанова, его родная Кулёба находилась на крючке у психически ненормального урода, который уже стольких людей не пощадил. И если верить его же харитоновской версии, то этот ублюдок может убивать сам тех людей, которые не согласились на его манипуляцию, послав его куда подальше. Наталия тоже принадлежала к числу не покорившихся. Она обратилась за помощью, и вездесущий маньяк мог знать об этом. Тогда Женьке грозила нешуточная опасность. А если маньяку известно о подставе? Что может быть в голове у ненормального человека, лишающего жизни налево и направо.

– Зачем Женьке говорить вслух? – поинтересовался расстроенный Харитонов.

– У меня есть несколько камер наблюдения, и я хочу присобачить их в квартире Крутиковой, на тот случай, если медиум впадёт в транс. И если в качестве жертвы будет находиться Кулёба, то от Зои Михайловны мы услышим точный адрес, где находится Женька. Если он заловит кого-нибудь другого, то мы просто будем видеть Зою Михайловну и знать, что тварь вышла на охоту. Помочь другому человеку мы здесь вряд ли сможем. Но Женю реально можем спасти, – объяснил Кирилл.

– А медиум с Крутиковой захотят жить под прицелом видеокамер? – усомнился Харитонов, в общем и целом не отрицая затею Кирилла.

– Я думаю, они не будут против, ведь от этого зависит жизнь человека, – уверенно проговорил Кирилл. На самом деле, он и не собирался никому больше рассказывать о том, что хотел сделать. Сегодня он собирался заехать к Татьяне и незаметно распихать камеры, которые с самого утра находились у него в машине. Он не спал всю ночь, дожидаясь, когда знакомый компьютерщик взломает пароли Кристининого компьютера. Ему пришлось многое изучить в этом самом компьютере, и он теперь примерно знал, что творилось в голове у девушки. Точнее, он был очень удивлён тем, что прочёл в её электронном дневнике.

– Слушай, а как продвигается дело о девушке, объевшейся стекла? – словно подслушав его мысли, спросил Харитонов. – Может она тоже попала под действие нашего манипулятора и он посоветовал ей наесться стекла?

– Версия хорошая, но, думается мне, здесь всё намного прозаичней, – уверенно произнёс Кирилл.

– Значит, ты близок к разгадке? – уточнил Володя.

– Скорее всего, я ещё больше запутался в этом чёртовом семействе, – с горечью произнёс Кирилл, – но, думаю, отгадка близка и лежит на поверхности, просто я пока её не замечаю.

– Дай Бог, чтобы ты всё правильно увидел, – с надеждой произнёс Харитонов.

– Ну так что, поехал я камеры выставлять? – Кирилл с надеждой посмотрел на Харитонова.

– Давай, валяй, я пока подумаю, кого из ребят посадить на круглосуточное наблюдение.

– Скажи, – вдруг вспомнил Володя, – как ты съездил в Питер, может расскажешь подробнее, а то по телефону я не очень-то во всём разобрался?

– Сейчас совсем некогда, но могу сказать одно, я точно знаю, кто пять лет назад на дороге подрезал Татьяну, и кто виноват в том, что девушка чуть не отдала Богу душу. Знаешь, я тебе обязательно всё расскажу, но позже. Сейчас поеду к Тане, затем мне очень хотелось бы поговорить с Юрием, её бывшим мужем. Я думаю, ему есть, что мне сказать, – мрачно проговорил Кирилл.

– Мне бы тоже хотелось поговорить с ним. Я так и не нашёл следы его первой жены, матери Наталии и Дениса. Она как в воду канула. Ушла из дома и не вернулась. Бабушка Наташи не может мне ничего внятно объяснить, единственное, что я понял из её рассказа, что её дочь хотела помириться с Юрием. Она откуда-то узнала, что с Татьяной у него не сладилось, и решила попытать счастья ещё разок. Мне очень интересно, встречался ли с ней Юрий.

– Если хочешь, я у него и это уточню, – предложил Кирилл.

– Сделай одолжение, припугни его нами, что ли, – проговорил Володя, закуривая очередную сигарету.

– Ты мне тоже, дружок, сделай доброе дело, – попросил Кирилл, – свяжись с питерской полицией и узнай, когда умерла Хабибуллина Нелли Руслановна.

– Это что за фрукт такой? – удивлённо посмотрел на друга Володя.

– Это девушка, которая поступила в отделение нейрохирургии с Таней в один день и умерла во время операции, – пояснил Кирилл.

– Так ты и так знаешь, когда она умерла, – удивился Харитонов.

– Ну да, знаю, только потом она вдруг ожила и через два месяца выписалась из больницы и полтора года жила, а Танечка наша под фамилией Безфамильная умерла в тот самый день, когда Хабибуллиной делали операцию.

– Но Таня же жива, – ничего не понял Харитонов.

– Жива, более того, она жила под фамилией Хабибуллина всё то время, пока находилась без памяти. Выясни, когда по документам умерла Хабибуллина, а то у нас путаница какая-то получается, – попросил Кирилл.

– Ну, хорошо, дружище, будет у тебя такая информация, – заверил Кирилла Харитонов. На том они и распрощались Кирилл пообещал через пару-тройку часов приехать к Харитонову, и попросил его подготовить компьютерщика и технику для просмотра записей видеонаблюдения. Кирилл Володе не сказал ещё одну вещь. Он совершил очень нехороший поступок – спёр у Тани запасные ключи и сделал дубликат на случай, если Зое Михайловне вдруг понадобится помощь, а она будет совершенно одна. Ещё он надеялся уговорить женщину пока не покидать квартиру, чтобы они всегда были начеку, что с ней происходит. Самой же Зое Михайловне он про камеры ничего говорить не собирался, просто хотел пояснить так, что маньяк, по их сведениям, опять вышел на тропу, и ей лучше будет застать свои видения у себя дома, нежели на улице, да не дай Бог, на проезжей части.

Приехав к Татьяне, Кирилл был разочарован. Зоя Михайловна куда-то ушла, а ей сейчас нельзя было отлучаться из дома. Он незаметно пристроил обратно на гвоздик ключи, которые позаимствовал у Тани, чтобы изготовить для себя дубликат, и прошёл за ней в комнату.

– А где же знаменитый медиум? – улыбнулся Кирилл.

– Ушёл в булочную, что за углом. Сейчас вернётся, -пояснила я.

Вот уж не ожидала своего поклонника увидеть так скоро. Хотя, может он здесь вертится, чтобы преступников поймать, а я ему ни к чему. Мне хотелось верить, что Кирилл соскучился и пришёл именно ко мне, но интуиция подсказывала обратное. Он не стал отрицать, объяснив, что хотел бы пообщаться с тётушкой по поводу её видений. Я обиделась и ушла на кухню заваривать чай. Пусть сидит один и дожидается Зою Михайловну.

Кириллу только этого и было надо. Оставшись один, он быстро приладил малюсенькую камеру на облюбованное им место и прошёл в другую комнату, дабы проделать там тот же финт. Ему нужно было добраться ещё до дальней спальни, но он не мог проскочить незаметно мимо кухни.

"Ладно, пойду, якобы, в туалет, что уж делать, – подумал Кирилл, – не будет же она за мной следить."

Напоследок Кирилл установил малюсенький датчик в прихожей. Осталась только кухня, но Таня её оккупировала так плотно, что выкурить её оттуда не представлялось возможным. Туалет и ванную Кирилл обошёл своим вниманием по этическим соображениям. Он заглянул на кухню, Таня копошилась в шкафчике, наверное готовилась к церемонии чаепития.

– Я посижу с тобой? – спросил Кирилл, присаживаясь на табурет.

– Посиди.

Я уже соскучилась по нему, думала, он придёт за мной следом, как только я ушла ставить чайник, но Кирилл завис в комнате, потом сходил в ванную и наконец пришёл на кухню. Неужели я влюбилась. Вот так вот сходу, со всего маху, взяла и вляпалась. У меня организм после комы с ума сошёл, так не бывает. Я всё время балансирую на грани жизни и смерти и вдруг влюбилась, хочу замуж, детей хочу в конце концов. То, что случилось между мной и Антошкой, досадное недоразумение, и я верю, что мой сын вернётся ко мне. И я хочу, чтобы у нас была большая и дружная семья, не хочу больше страдать.

– О чём задумалась, Таня? – спросил меня Кирилл, внимательно наблюдая за мной.

– Да так, о жизни, – увильнула я от ответа, хотя могла бы сказать ему всё то, о чем мечтаю. А вдруг он напугается моих мечт, и я его никогда больше не увижу? Этого допустить никак нельзя.

– Жизнь у нас с тобой будет счастливая, я тебе это гарантирую, – неожиданно для самого себя произнёс Кирилл. Да он совсем, кажется, обнаглел. Что это на него нашло.

Я смутилась. Честно говоря, не знала, воспринимать ли всерьёз слова Кирилла. Вдруг ему просто нужна информация и он всеми правдами и неправдами пытается из меня её вытянуть. А так не хотелось в это верить. Ну что я, урод какой-то, что ли, что в меня просто так и влюбиться уже нельзя. Совсем не кстати вспомнился почему-то пресловутый рассеянный склероз. Надо всё-таки выяснить раз и навсегда, болею я им или это разгулявшееся моё и тётушкино воображение. Неожиданно громко хлопнула входная дверь, и из прихожей раздался радостный голос Зои Михайловны.

– О! Да у нас гости!

"Дежавю какое-то, – подумала я, – и мы с Кириллом опять на кухне чаёвничаем".

Зоя Михайловна протиснулась на кухню и радостно посмотрела на нас.

– А я пирожных купила, как чувствовала, что у нас гости. Здравствуйте, Кирилл.

Кирилл, как и вчера при виде Зои Михайловны почтительно встал со своего места и вежливо поздоровался. Затем, не дожидаясь дальнейших экивоков, бесцеремонно взял тётечку за локоток и вывел из кухни, объяснив это тем, что очень хотел бы пообщаться с ней тет-а-тет. Я опять осталась одна наедине со своими приклеившимися мыслями о склерозе, будь он трижды неладен. Неужели мне настолько не повезло в жизни, что я ещё и умру, как глубокий немощный инвалид в самом расцвете сил. Умирать не хотелось. Хотелось очень сильно прижаться к Кириллу и никуда его не отпускать. Но я быстренько взяла себя в руки, а своё разнузданное воображение мысленно привела в порядок. Я напомнила себе, что ничего не знаю об этом человеке и влюбляться в него пока не намерена. Глупая, я обманывала сама себя, понимая, что уже влюбилась.

Кирилл тем временем слёзно просил Зою Михайловну не отлучаться больше из дому без крайней на то необходимости, хотя бы двое суток.

– Да что со мной случится-то, Кирюш? – недоумевала женщина.

– Видение может застать вас врасплох прямо посередине улицы. В такие моменты вы становитесь беспомощной и не принадлежите себе, – пытался Кирилл объяснить всю опасность положения.

– Ну, я об этом как-то не подумала, – смущённо проговорила Зоя Михайловна. – А откуда Вам известно, что маньяк может напасть на кого-то в течение двух суток?

– У оперативников есть наживка, на которую он обязательно клюнет, так что будьте внимательны и осторожны, – пояснил Кирилл.

– Вы хотите сказать, что будете пытаться его изловить на эту наживку? – дошло наконец до Зои Михайловны.

– Да, но случиться может всякое, и маньяк опять начнёт звереть, а Вы неосознанно войдёте в образ жертвы, и всё повторится.

– Неужели Вы будете рисковать своей наживкой таким вот образом и ничего не предпримите? – растерянно спросила Зоя Михайловна, – ведь он же убьёт вашу наживку и уйдёт.

– На этот раз он никуда не денется, поверьте мне. Но Вам всё-таки следует оставаться дома и не рисковать собой.

– Хорошо, молодой человек, если Вы так уж настаиваете, то я останусь дома на двое суток. Мне очень приятно, что Вы так обо мне заботитесь.

– Ну вот и хорошо, – с облегчением вздохнул Кирилл, – теперь можно и чайку попить.

Мы пили чай и весело общались. Зоя Михайловна принесла такие вкусные пирожные, что мы съели их быстро и с удовольствием.

– Как же с Вами хорошо сидеть, – с улыбкой произнёс Кирилл, – но мне надо на работу.

И тут ему позвонили. Кирилл достал телефон и с удивлением посмотрел на экран.

– Что могло понадобиться Харитонову, ведь виделись же недавно? – пробормотал он, отвечая на звонок.

– Кирилл, ты, я так понимаю, до Юрия ещё не добрался, – без предисловий начал разговор Володя.

– Нет пока, сейчас собирался как раз ехать, – пояснил Кирилл.

– Можешь не торопиться, – грустно проговорил Харитонов, – Юрий повесился.

– Ты что такое говоришь? – изумился Кирилл, мельком посмотрев на Татьяну.

– Что-что, правду. Сейчас к нему выехала опергруппа. Жена позвонила вся в слезах, сказала, что кое-как его сняла, но он уже умер. Ладно, ребёнка дома не было, он у них в группе продлённого дня остаётся.

– Я еду туда, – без церемоний произнёс Кирилл.

– Тебе там совершенно нечего делать, так что оставь это нам. Ты лучше с Таней поговори, может она что-то знает о его душевном состоянии. Не заходил он к ней накануне?

– Ну хорошо, я попробую, – неуверенно произнёс Кирилл.

Быть гонцом плохих вестей ему не очень-то хотелось. Тем более для Тани. Он боялся причинить ей боль, а сейчас это было неизбежно. Она должна была знать, что бывшего мужа больше нет в живых. А если она с ним успела пообщаться? Может его мучила совесть, а Таня так и не простила его, вот он и решил свести счёты с жизнью. Да нет, не такой он был человек, чтобы с собой такое сотворить.

– Что-то случилось? – спросила встревоженная Зоя Михайловна. – Кирюш, на тебе лица нет.

Я почувствовала неладное. Сама не знаю как, но я поняла, что то, о чём Кирилл разговаривал с Харитоновым напрямую касается меня, поэтому нервно произнесла:

– Кир, ну не тяни, давай, говори, что случилось?

Даже не представляете, как тяжело мне дались эти слова. Я безумно боялась услышать что-либо плохое. В последнее время жизнь моя превратилась в какой-то дурной сон, и даже очнувшись от беспамятства, было ощущение, что я ещё сплю.

– Случилось, – тем временем произнёс Кирилл, стараясь не смотреть при этом на меня, – Танин бывший муж умер.

– Юра? – Я ушам своим не поверила.

– Да, Юрий. Он повесился. Предсмертную записку оставил. Жена, как только пришла домой и обнаружила его, кинулась звонить в скорую и в полицию.

– Какой ужас! – Я не могла понять, зачем он это сделал. Юра всегда был очень спокойным, сдержанным, можно сказать, скупым на эмоции. Такие ничего с собой не делают.

Не представляете, что я почувствовала в тот момент. Мне стало ужасно плохо. Я не могла спокойно дышать, слёзы катились градом из глаз, а из груди рвались истерические вопли.

– Это неправда, – сдавленно рыдая произнесла я.

– К сожалению, правда, – разочарованно глядя на меня проговорил Кирилл. Он и подумать не мог, что весть о смерти Юрия настолько меня шокирует.

– Как же Антошка, как он это перенесёт, – рыдала я. – Что произошло? Мой ребёнок в порядке?

– Юрий повесился, пока жена была на работе, а Антон в продлёнке.

Честное слово, я такого от Юры не ожидала. Он же приходил ко мне в больницу и умирать точно не собирался.

– Тань, а он к тебе случайно не приходил? Вы с ним не виделись после того, как ты пришла в себя? – спросил Кирилл, пытливо глядя на меня.

– Ты хочешь сказать, что это я могла довести его до такого, – не поверила я своим ушам.

– Нет, это ты сейчас сказала. Я же хотел спросить, не был ли он чем-то расстроен, может гнетущее чувство вины от того, как он поступил с тобой, преследовало его? – неконфликтно пояснил Кирилл.

– Он просил у меня прощения и только, – плача, выкрикнула я.

– Простила? – спросила молчавшая доселе Зоя Михайловна.

– Нет! – со злостью проговорила я.

Тётушка и Кирилл недоумённо уставились на меня. Они молчали, и выглядело это так зловеще, что я ещё сильнее расплакалась.

– А что, должна была? – отчаянно воскликнула я.

– Мы тебя ни в чём не обвиняем, – опомнился Кирилл, видимо, представляя, что у меня творится в душе.

– Да меня и не в чем обвинять, я же в коме была, когда он приходил ко мне. Понимаете, я всё слышала, только ни пошевелиться, ни ответить не могла. Ты между прочим, тоже ко мне приходил, я же с тобой не разговаривала! – гневно посмотрела я на Кирилла.

Он заметно смутился.

– Не думал, что ты слышишь меня, – смущённо проговорил Кирилл.

– Слышала, ещё как. Правду говорят, что с больными, находящимися в коме, нужно разговаривать, они всё слышат, только ответить не могут.

– А нас с Оленькой и Алёной к тебе не пустили, – чуть не плача от обиды проговорила Зоя Михайловна.

– Ага, вас не пустили, потому что вы взятку не додумались сунуть, – мстительно глядя на Кирилла, проговорила я. – А эти, деньги совали, и без зазрения совести каждый назвался моим мужем.

Если честно, то достоверно я об этом не знала, только догадывалась. Но, видимо, попала в самую точку, так как Кирилл покраснел до корней своих немногочисленных волос.

– Танечка, да если б я только знала, – виновато запричитала Зоя Михайловна. – А нас оттуда гнали чуть ли не поганой метлой, говорили, что нельзя стерильность нарушать.

– А они вон стерильные какие, – кивнула я в сторону Кирилла, – наверное через сухожаровой шкаф проходили.

– Тань, ну перестань ты ругаться, – виновато проговорил Кирилл, – что уж сейчас об этом говорить.

– Правда, Танечка, успокойся. На вот капелек выпей. – Зоя Михайловна вовремя подсуетилась и наплескала мне валерианы с пустырником по полпузырька каждого зелья, немножко разбавив водичкой. Я когда отхлебнула эту смесь, чуть не подавилась.

– Выпей всё и сразу, – грозно проговорила тётя. Я не стала ей перечить и послушно проглотила гремучую смесь, понимая, что мне сейчас это необходимо.

– Вот и умничка, – проговорила Зоя Михайловна, – а теперь в постельку и баиньки.

– В какую ещё постельку, мне к сыну надо! – крикнула я.

– Тань, я сейчас заеду на работу. Это не займёт много времени. Потом вернусь за тобой, и мы вместе навестим Антона, – предложил Кирилл, сочувственно глядя на меня.

Я согласно кивнула. Веки мои начали медленно наливаться свинцом, и я понимала, что сейчас смогу дойти разве что до кровати. Капли были спиртовые, а я спиртное на дух не переносила, у меня ферментов каких-то там не хватало, чтобы расщепить его. Поэтому даже капли ударяли мне сразу в мозг, минуя желудок.

– Ну вот и славненько, – проговорила Зоя Михайловна, – пойдём, я тебя уложу.

Кирилл торопливо ушёл, едва попрощавшись с Зоей Михайловной. Я даже не удосужилась такой чести, наверное, потому что сидела уже с закрытыми глазами, и прощаться со мной было необязательно.

Володя дожидался Кирилла в своём кабинете. Увидев друга на пороге, он незамедлительно позвонил ребятам из технического отдела, и двое из них через несколько минут уже занимались настройкой видеопоказа с камер Кондрашова.

– Ну вот, теперь Зоя Михайловна и Таня Крутикова у нас под надзором, – произнёс Володя, увидев первые кадры с места трансляции, то бишь, из квартиры Татьяны. – Слушай, дружище, тебе не кажется это немного незаконным?

– Харитонов, ты же не хочешь упустить маньяка? – вопросом на вопрос ответил Кирилл.

– Нет, конечно, и с Женей я уже беседу провёл, так что всё будет хорошо. Наши ребята есть в любой зоне реагирования, я договорился с частными охранными структурами, вневедомственной охраной, везде есть мои ребята из бывших. Если только мы услышим адрес, то любой, кто будет ближе, сразу же примчится на зов. У охранников, сам знаешь, точки по всему городу. Они вообще должны среагировать в течение трёх минут от начала вызова.

– Я смотрю, ты всё продумал, – одобрительно поглядев на друга, проговорил Кирилл, – слушай, а кто будет следить за камерами?

– Ну, сегодня я сам, а с завтрашнего дня заступит один из оперативников, к вечеру и в ночь его подменит другой.

– Понятно, тогда пошли к монитору, пока разговариваем, будем следить. Тем более, я Тане обещал, что отвезу её к сыну, как только она проснётся.

– Она плохо перенесла печальную весть? – сочувственно поинтересовался Харитонов. Подсознательно он понимал, что Кирилл не просто так крутится вокруг Тани. Она ему, видимо, очень сильно нравилась.

– Знаешь, хуже чем я мог представить. У Тани была сильная истерика, пришлось выпоить ей лошадиную дозу успокоительного, но действует оно недолго, так что, боюсь на разговоры с тобой у меня мало времени.

– Ну, пока по видеонаблюдению видно, что Таня спит, Зоя Михайловна что-то вышивает на пяльцах, сидя рядом с ней, так что всё в порядке.

– Скажи, у Юры была предсмертная записка? – спросил Кирилл.

– А как же! Как и у всех порядочных самоубийц. – проговорил Харитонов.

– Дашь почитать? – попросил Кирилл.

Володя открыл новенькую бумажную папку и извлёк оттуда напечатанную на принтере страничку.

– Да это же компьютерный текст! – удивился Кирилл, рассматривая предсмертную записку Юрия.

– Ну, да, нынче модно всё писать на компьютере, люди совсем разучились держать ручку в руках, – с грустью в голосе проговорил Харитонов.

– Ты понимаешь, что это напечатать мог кто-нибудь другой, – спросил Кирилл.

– Конечно, понимаю. Только подозреваемых пока нет.

– "В моей смерти прошу никого не винить, сам виноват".Чушь какая-то, тебе не кажется?

– Слушай, а твоя Таня могла пробраться к нему, повесить его и написать этот текст, – с иронией спросил Володя, – вот тебе и подозреваемая.

– А как она такого мужика могла подвесить? – задал резонный вопрос Кирилл, просматривая фотографии с места происшествия, позаимствованные из папочки Харитонова.

– Что значит, как? Напоила его коньяком с разведённым в нём снотворным, и когда мужик захрапел, скрутила верёвку, подвесила её к люстре и нанизала Юрика на неё, как червяка на крючок! – радостно рассмеялся Володя.

– Харитонов, опять шутишь невпопад, – укоризненно произнёс Кирилл. – Версия хорошая, только если на месте Тани был мужчина.

– Твоя Таня девчонку тогда до машины пёрла, помнишь, когда у ЗАГСа история случилась? – припомнил Харитонов.

– Да, только девчонка та весила килограмм пятьдесят и Таня была в отличной физической форме. А сейчас она после комы, если ты помнишь, да и Юрий весит около центнера.

– Ладно-ладно, уж и пошутить нельзя! – весело рассмеялся Харитонов.

– Шутки у тебя вечно плоские какие-то, – ворчливо произнёс Кирилл.

– А что там с бедной девушкой, наевшейся стекла? – поинтересовался Харитонов.

– Да девушка не такая уж и бедная оказалась, – ехидно произнёс Кирилл. – Я вскрыл её компьютер и узнал массу всего интересного. Оказывается наша малышка знала о том что у папаши есть молодая любовница.

– А у профессора действительно имелась таковая? – удивился Володя.

– Да, ещё и не достигшая восемнадцатилетнего возраста. Сдаётся мне, наш герантолог, или антрополог, извини, не помню, какой он там профессор, страдал педофилией.