Текст книги "Неестественный отбор (СИ)"
Автор книги: Светлана Тимина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Ее речь походила на тщательно заученную:
– Отлично. Вы проголодались? Советую подумать, перед тем как отказываться. Следующая возможность подкрепиться будет только пополудни. У нас с вами немного времени. Шоу стартует ровно в три часа ночи...
Катя едва успевала осознавать тот поток информации, который обрушила на нее Марина. Аппетита не было вообще, она без энтузиазма сгрызла яблоко и банан, запивая кофе и не чувствуя вкуса. Марина, увидев, что первичный голод участницы утолен, на глазах стала деловой и серьезной.
Катя уже не сопротивлялась, когда в зале появилась молодая девушка с татуированными руками и асимметричной стрижкой и попросила ее раздеться до белья. Марина не напоминала бандершу, живой товар не перевозят в вертолетах, в которых ощущаешь себя даже не Анастейшей Стил, а как минимум Греем, но в платье. Неформальная милашка прищелкнула пальцами и приложила их к виску в несколько игривой манере.
– Качество загара хорошее. Рекомендую открыть правое плечо, рельеф мускулатуры сгладить бронзантом. Настаиваю на макияже в золотых тонах...
Дальнейшую речь Катя уже не запомнила – девушка перешла на профессиональную терминологию, перечисляя марки косметики и стили создания макияжа. Еще одна девушка, которую Марина представила как свою помощницу, выдала Кате шелковый халат, набор полотенец, банные тапочки и проводила в просторную душевую. На плитке был изображен пейзаж ночного мегаполиса, детально продуманная подсветка придавала ему реалистичности. В большой кабине было очень много кнопок и рычагов, но в этот раз Катя не ударила в грязь лицом. Курсе на третьем у нее был кратковременный роман с сыном богатого папы, у которого имелась подобная итальянская сантехника.
Авдеева едва успела вытереть кожу от капель воды и замотать в полотенце волосы, как ее буквально уволокли в огромный зал, где и началось волшебство перевоплощения. Сразу две мастерицы принялись колдовать над ее волосами, третья делала маникюр, покрывая ярко-красный лак блестящей субстанцией, девушка-визажист велела закрыть глаза и сжать губы, после чего принялась с помощью шпателя наносить на лицо густую маску с приятным охлаждающим эффектом. Через полчаса ее без труда сняли, она застыла как слепок Катиного лица. Следующая была золотая в буквальном смысле слова. Сколько-то там каратное золото, расслышала Катя. А на третьей она попросту задремала. Очнулась от движения кресла-трансформера и получила по рукам от уже знакомой татуированной девчонки при попытке потереть кулаками глаза. Впрочем, бить ее не было нужды. Руки были по локоть замотаны в полотенца, а кожа под этой броней непривычно стянута.
– Парафинотерапия, – вскользь пояснила стилист, слегка сжав пальцами подбородок Кати и вглядываясь в ее лицо. – Отлично... спать запрещаю. Начинаем работать...
Авдеевой не позволили смотреть в зеркало. Просто отвернули кресло. Стилист, которую, судя по обращению, звали Баст, ловко управлялась кистями для макияжа, пока с Кати стягивали высокие перчатки и парафиновые оттиски. Затем прибежала Марина с кучей плечиков, на которых висела атласно-кружевная прелесть самых разных цветов. Катя даже не сообразила, когда же ее упаковали в тонкие кружева ярчайшего красного цвета. А потом она увидела выбранное для нее потрясающее платье цвета горных маков, длинное, струящееся, с разрезом до середины бедра, с золотым зажимом на левом плече. Правое осталось открытым. Черные туфли на высоком каблуке с обилием ремешков на нее надели, когда еще сидела в кресле, а две волшебницы придали укладке последний штрих. Баст уверенными мазками нанесла на ее губы красную лаковую помаду, прошлась широкой кистью с золотистой пыльцой по рельефу ключицы и бицепса, вдоль бедра, которое обнажал разрез платья, по щиколоткам и наконец довольно кивнула.
Катя не знала, сколько прошло времени. Усталости она не ощущала, азарт вытеснил ее полностью. И когда кресло развернули к огромному зеркалу, Кэт, при всей своей готовности увидеть в отражении произведение искусства, все же оторопела.
Сперва ей показалось, что это просто рекламный плакат с очень красивой моделью в алом одеянии, с изумительной кожей и яркими пухлыми губами. Но изображение шевелилось.
Когда во время своего визита в холдинг Катя встретила одну из конкурсанток "Избранной", ей показалось, что подобная красота может быть лишь у ангелов или внеземных существ. Но то, что она сейчас созерцала в огромном зеркале, было не менее фантастично и завораживающе. И у этой ожившей картины были Катины глаза. И все остальное тоже. Но в то же время...
Девушка смотрела на свое отражение затаив дыхание, и во всем теле разливалось тепло восторга и самолюбования. Она считала себя невзрачной среди других участниц? Да сейчас с легкостью дала бы фору любой из этих несравненных телок. Аура недосягаемости слетела с конкуренток, словно шелуха с зерен арахиса. Просто поразительно, какого результата можно достичь, если умело подчеркнуть достоинства при помощи целой команды профессионалов! Больше не оставалось сомнения в том, что все эти топ-модели вышли в свет исключительно после того, как над ними поработали стилисты с визажистами. Что ж, теперь Катя ни в чем не уступала ни одной из них. И даже невысокий рост сейчас казался преимуществом, а не недостатком, потому что благодаря ему в образе обновленной Кати появилась притягательная незащищенность и трогательность.
Огромные кошачьи глаза в обрамлении густых ресниц. Пухлые алые губы. Мерцающая золотом кожа.
Она была совершенна. Она была уверенна в себе. И готова рвать на британский флаг каждую, кто посмеет ее как-то обидеть и посягнуть на Акслера. Пусть катятся в ад эти лощеные красотки из высшего общества, Катя не отступит и не оставит им не единого шанса.
У нее была своя стратегия. Юля Кортнева научила ее, как выжить в серпентарии, не потеряться в толпе непревзойденных красавиц и сделать так, чтобы Акслер ее заметил. Если это произойдет, двадцать процентов победы у нее в кармане. Скандал и интриги – не самая лучшая тактика. Их надо прежде всего уметь ювелирно плести. Так, чтобы Акслер не догадался, на что она готова пойти ради его внимания. Наоборот, Кате стоит занять нишу трогательной малышки с несколько наивными взглядами на окружающий мир, имитировать слабость и нерешительность в нужные моменты, чтобы вызвать в единственном мужчине на проекте, ведущий не в счет, инстинкт охотника и защитника одновременно.
Что ж, актерская игра всегда ей удавалась. Студенческие постановки тому подтверждение. Если Юлия посоветовала ей тепло улыбаться этим сукам, Катя так и поступит. Хочешь обезвредить врага, проникни ему под кожу. Приз в этой игре стоит подобных усилий.
Лимузин плавно тронулся с места, унося Катю Авдееву в неизвестность. Последние напутствия растаяли в воздухе. Марина успела заверить в том, что она с командой стилистов останется на проекте и красота Кати не растает с первыми лучами солнца.
В салоне авто люкс-класса царила комфортная прохлада, а за окном расстилался ночной пейзаж невероятной красоты. И все вокруг казалось таким естественным и гармоничным – великолепие первозданной природы, дорого отделанный салон автомобиля, изумительный шелк платья, ласка кружева нижнего белья. И потрясающая уверенность в собственных силах.
Ее ждала сцена и свет софитов. Воистину, весь проект – сплошной театр, и она в нем главная актриса и режиссер-дрессировщик собственной фортуны. Катя еще не сознавала, что, даже если не заполучит Сергея Акслера в сети своих пробудившихся женских чар, участие в телепроекте подобного масштаба откроет перед ней ни с чем не сравнимые перспективы, которые ранее были недостижимы. Вероятнее всего, что таких Акслеров на ее пути еще будет предостаточно. Но пока что Катя не хотела думать об ином исходе проекта. Воображение рисовало такие сцены, от которых ее сольное выступление в ванной казалось едва ли не платоническим баловством, а естественный румянец проступал сквозь персиковые румяна. Но по счастью, сейчас в салоне лимузина никого, кроме нее, не было, водитель за перегородкой не в счет. Отрепетированная улыбка уже приклеилась к ее губам и казалась почти искренней.
Катя едва не прозевала тот момент, когда по салону поплыли блики яркого света. Автомобиль свернул на ярко освещенную аллею с самшитовым лабиринтом и декоративными соснами. За окном послышались звуки какой-то суеты, двери лимузина отъехали в сторону, и Катя поспешно натянула платье на колени и распрямила плечи, увидев мужчину с телекамерой, который по-хозяйски шлепнулся напротив. Око объектива смотрело Кате в лицо, отчего непроизвольно захотелось вжаться в спинку сиденья и выставить руку вперед.
Когда на студии снимали ее визитку в загадочном интерьере с огромным магическим шаром и ориентальным котенком окраса "эбони", чтобы придать легенде о предках-мольфарах колоритный штрих, Катя чувствовала себя звездой. Здесь же ей хотелось стать как можно незаметнее. Но, взяв себя в руки и списав минутное колебание на напряжение последних часов и пугающую неизвестность, Катя надменно кивнула оператору в знак приветствия, как ее учила Кортнева в плане общения с обслуживающим персоналом.
– Кэтрин, крупный план прибытия. Сейчас скажите пару слов и старайтесь, чтобы это прозвучало не банально. – Оператор щелкнул по кнопке приборной панели и, умостив камеру на коленях, наполнил высокий бокал чем-то похожим на шампанское.
Как бы Кате ни хотелось залпом его выпить, она помнила наставления Юли. Ни капли алкоголя. Нет у нее права на подобную слабость, особенно в первые дни, предельная концентрация.
– Три, два... поехали!
Катя, вспомнив советы Хулио и Кортневой, грациозным движением провела по шее, задумчиво глядя в окно, и только после этого повернулась к камере, не фокусируя на ней взгляд, глядя в пустоту, отчего создавалось впечатление, что здесь, кроме нее, никого больше нет.
– Вот наконец-то я на месте. – Потом Марина скажет, что в эфире Катя была королевой буквально с первых кадров. – Здесь потрясающе красиво. За окном сосны и свет полной луны. Упоительно свежий воздух. А я не нахожу себе места, предвкушая встречу с Сергеем. Я стала на шаг ближе к своей мечте и очень надеюсь, что таких шагов будет еще очень и очень много...
– Снято! – оператор постучал по стеклу и как-то хитро подмигнул Авдеевой.
Ей это не понравилось, но Кортнева заверяла, что ни один испорченный кадр не пройдет в эфир, иначе с горе-сотрудника спустят шкуру. Но все равно, когда за ним закрылась дверца и лимузин вновь плавно тронулся с места, Катя едва подавила вспышку раздражения. Не время выходить из себя. У нее меньше минуты до новой атаки софитов и телекамер. Право на приватность перестало существовать. Отныне на нее во все глаза смотрит мир, и надо сделать все от нее зависящее, чтобы не ударить лицом в грязь.
Остановка автомобиля. Бокал, который Катя отставила на дальнюю полочку, опрокинулся. Она лишь пожала плечами. Вновь дверь плавно отъехала в сторону, протянутая рука в белой перчатке на миг заслонила собой яркий свет мощных ламп, установленных по периметру небольшой поляны перед белоснежным домом в два этажа. Дворец, в котором начнется бал для современной Золушки, поражал своим великолепием даже снаружи. Стоит ступить практически хрустальными туфельками на тротуарную плитку, пути назад уже не будет. Каждый твой шаг будут фиксировать десятки телекамер, каждое неосторожное слово смаковать с особой изощренностью, выворачивая и трактуя как вздумается, одно неверное движение – и ты навсегда утратишь престиж в этом обществе.
Юля говорила, первые шаги на проекте – самые тяжелые. Оступись, и можешь больше ни на что не рассчитывать. Превратишься не в яркую и харизматичную соискательницу руки самого завидного холостяка страны, а в досадное недоразумение, которое забудут после первой церемонии сапфиров. Из-за страха проиграть в шаге от мечты Катя была готова на все. Даже вылезти вон из кожи, если от нее это потребуют. Поэтому сейчас, вложив свою руку в протянутую ладонь, присобрала подол платья и, вспомнив уроки Хулио, опустила правую ногу на асфальт. Пяти секунд вполне достаточно, чтобы зрители приклеились к телеэкранам, гадая, кто же обладательница этой сексуальной изящной щиколотки. Грациозный прогиб в спине, чтобы случайно не удариться лбом, незаметно развернуть бедро и эффектно выйти из салона лимузина, расправив плечи и одарив десятки телекамер обезоруживающей улыбкой уверенной в себе красавицы, которая приехала за победой, и никак иначе. Расслабить плечи, отпустив руку швейцара, вскинуть подбородок и двинуться вперед, навстречу чарующей неизвестности, не глядя под ноги, едва не ослепнув от света софитов, но улыбаться, отмечая количество ступеней и огромные двери, потому как по достижении окончательного пункта своей цели перед глазами будут плясать яркие пятна. Преодолеть это расстояние, думая лишь о том, как рукоплещет сейчас Хулио, наверняка в компании бойфренда, и гордо восклицает: "Это мой воробышек, превратившийся в яркую птичку!". И от этого она улыбается еще искреннее, стремясь отправить своему учителю ментальный посыл. Представить, как камеры замедлят ее движение при обработке изображения для подачи в прямой эфир, превратив походку в полет над землей. Как она войдет в эти двери навстречу мечте и, хотелось верить, самому крепкому чувству, еще не распознанному до конца от ослепившей страсти...
Мелодия, зародившаяся глубоко внутри, стоило ступить на землю и подняться по мраморным сходням, заиграла, ускоряя темп, когда Катя вошла в огромный холл и едва не замерла на месте. Нет, даже не из-за великолепия внутреннего убранства особняка, который пообещала себе рассмотреть позже. Взгляд Сергея Акслера, который она узнала бы из тысячи, сейчас пригвоздил ее к месту. Но Катя не остановилась. Шла не чувствуя мраморных плит под ногами, не замечая никого, кроме мужчины, ради которого пришла на этот проект. Она бы подошла к нему вплотную, но ведущий реалити-шоу галантно взял ее под руку, направляя дальнейшие движения. Кате пришлось повиноваться и замереть в метре от Сергея. Чувство нереальности происходящего захватило ее. Казалось, сейчас этот великолепный мираж растает, словно красочный сон.
– Кэтрин, – просто уму непостижимо, как ее голос естественно зазвучал слегка хрипловатым волнующим тембром, как заиграла неподдельной искренностью улыбка, как слегка склонилась набок голова.
Уже второй раз в такой близости от него проснулась иная Катя, уверенная в себе и собственных силах. Такая знакомая горячая волна прокатилась по позвоночнику, а мелодия взорвалась волнующими переливами.
Катя больше ничего не сказала. Этому ее тоже научила Юлия. Просто улыбалась, глядя в колдовские изумруды его глаз, стараясь контролировать сбившееся дыхание... но все же вздрогнула, когда губы самого завидного холостяка страны прикоснулись к ее кисти. Вздрогнула и проиграла поединок взглядов.
Он что-то говорил. О том, как рад ее приветствовать на шоу имени себя, любимого, и как впечатлен ее изысканной красотой. При всем своем желании принять это за чистую монету Катя не смогла, хотя в его словах была искренность. Важно было помнить, что каждой из семи девушек, уже восседавших на белоснежных софах по периметру зала, он успел сказать то же самое. Ведущий незаметно указал Кате взглядом на софу, и она, стремясь унять бешеное сердце, направилась в менее приятную компанию своих будущих соперниц.
Они были прекрасны и совершенны. Все как одна. От Кати не ускользнуло, что при ее приближении девушки поменяли положение тел так, чтобы на софах рядом с ними осталось как можно меньше места. Хотя они и улыбались, флюиды превосходства повисли в воздухе.
Сейчас Кате было не до них. На секунду забыв об имидже пай-девочки, она опустилась на свободную софу, наградив семерых див иронично-надменным взглядом. Одиночество – удел победителей, а не эти дочки толстосумов пусть и дальше жмутся к толпе. С этого ракурса никто и ничто, кроме, пожалуй, огромных алых роз в напольных вазах, не мешали ей любоваться мужественным профилем Акслера. Словно ощутив ее мысленный призыв, он повернул голову в ее сторону. И хотя его взгляд, задержавшись на Кате, потом одарил своими зелеными лучами других девушек, у Авдеевой в груди вспыхнуло малюсенькое солнышко, согревшее своим теплом.
"Успокоиться", – велела себе Катя, пытаясь угадать, что же под костюмом Сергея. Оказалось проще простого: она уже видела его обнаженным по пояс. Следовало перенаправить мысли в безопасное русло, иначе оставался риск потерять самообладание. Катя постаралась сосредоточиться на том, что же сейчас видит основная масса телезрителей. Скорее всего, ее визитку. Похоже, только что она завоевала множество симпатий.
– Приветствуем девятую участницу. Азартная и целеустремленная Оливия!
Катя оторвалась от своих мыслей и повернула голову к двери аккурат в тот момент, когда в нее вошла или, вернее, вплыла высокая красавица с коротко стриженными волосами в сверкающем облегающем платье с высоким воротником-стойкой. Это одеяние было похоже на змеиную кожу. Да и сама грация девушки напоминала движения кобры. Но больше всего Катю поразили ее глаза. То ли это была игра тени и света, то ли оптическая иллюзия, но подобного оттенка насыщенной бирюзы ей еще видеть не приходилось. И, увы, не только ей.
Сердце укололо иглой ревности, когда Акслер, целуя руку Оливии, утратил дар речи. Девятая участница не улыбалась. Кате вообще показалось, что она смотрела на него оценивающим взглядом, как удав на кролика. Хотя, наверное, всему виной была эта внезапная преждевременная ревность.
А еще Кате хотелось рассмотреть ее глаза. Но девушка, которая сократила свое имя до эротичного Лив, проигнорировала пустующую софу и направилась к двум девушкам – платиновой блондинке и шатенке. И те встретили ее как свою, грациозно отвели колени и освободили место на софе.
Десятая участница. Катя не расслышала ее имени, но узнала ту, с которой столкнулась в телецентре. Правда, узнала с трудом. Но все равно она выглядела потрясающе.
Одиннадцатая. Виолетта. Непонятно почему, но эта девушка вызвала у Кати легкую симпатию. Она казалась простой, несмотря на изумрудное платье в восточном стиле и обилие золотых украшений. К тому же улыбнулась Кате и села на софу рядом.
Блондинка Рашель вызвала стойкую антипатию. Может, потому, что скользнула по Кате и Виолетте отсутствующим взглядом. А вот Адриэль располагала к себе бьющим через край темпераментом. Есть такие люди – эпицентр энергии, вокруг которых крутится весь мир и к которым непроизвольно тянешься.
Церемония знакомства завершилась. Всем девушкам предложили напитки, и Акслер, присоединившись к ним, сбросил маску светского денди. Катя догадалась, что камеры отключили перед церемонией вручения сапфиров.
– Ну, первый раунд завершен, дамы? – Сейчас он играл роль хорошего друга, а не султана в своем гареме.
Девушки заговорили наперебой. Некоторые спрашивали, зачем ему это шоу, другие позволяли себе фамильярно тыкать, третьи буквально задыхались от счастья находиться здесь. Молчали только три из них: голубоглазая Оливия, длинноволосая брюнетка Николь с выражением презрения на красивом лице, робкая Натали и Катя, четвертая. Но Авдеева мысленно осыпала улыбающегося Акслера алыми лепестками, чтобы согреть теплом своего внимания и заставить смотреть в свои глаза как можно чаще.
Отчего же молчали другие, для нее осталось неразгаданной загадкой в тот первый вечер.
Глава 7. Церемония сапфиров
Французское вино показалось Кате кислым. Откуда ей было знать, что оно и яблокиеланетакаяблокиелалжно иметь такой вкус? Она пила его очень редко, ограничиваяблокиелась бутылками порошкового разлива с полок супермаркетов. Поэтому отставила зенамочемпионкал в сторону с некоторым облегчением – не утратит бдительности, не падет жертвой тысяблокиелачи соблазнов.
От высоких каблуков и необходимости постояблокиеланно держать осанку заныла пояблокиеласница. И это у нее, тренированной и полной сил! Напряблокиелажение последних суток оказалось яблокиеланетакаяблокиелавольно существенным. От необходимости дружелюбно улыбатьсяблокиела сводило скулы, от яблокиеларкого света софитов слезились глаза и, предвещаяблокиела скорую мигрень, противно запульсировало в висках. Но Катяблокиела сейчас не имела права так легко затеряблокиелатьсяблокиела в толпе райских птичек, опустив руки, или, что еще фатальнее, позволить им завладеть вниманием короляблокиела бала.
Девушка отставила зенамочемпионкал, склонила голову назенамочемпионк и закусила губу, беззастенчиво разгляблокиеладываяблокиела Сергеяблокиела Акслера в окружении гламурных сук. Подвеснаяблокиела камера тут же, словно по команде, повернулась в ее сторону, захватив лицо в прицел объектива, чтобы не упустить ни одну эмоцию. От этого безжалостного вмешательства в личное пространство стало не по себе, и Катяблокиела мысленно взмолилась о том, чтобы камера не успела зафиксировать на ее лице растеряблокиеланность и замешательство. Нацепила маску пофигистки, с ироничным равнодушием разгляблокиеладываяблокиела объект своих грез и липнувших к нему красавиц.
Изумительно красиваяблокиела (ну а как же иначе!) и позитивнаяблокиела Адриэль перетяблокиеланула на себяблокиела все внимание. Казалось, внутри этой девушки находилсяблокиела неиссяблокиелакаемый источник жизненной энергии. Её бьющий фонтаном темперамент, сотканный из раяблокиеланетакаяблокиеласти, уяблокиеланетакаяблокиелавольствияблокиела и весельяблокиела, не мог оставить равнодушным никого из присутствующих. Катяблокиела с изумлением поняблокиелала, что эта красавица в роскошном черном платье, расшитом по линии изгиба фигуры золотыми пластинами, не вызвала никакой антипатии. Наозенамочемпионрот, хотелось пояблокиеланетакаяблокиелайти поближе и буквально согретьсяблокиела в лучах ее сияблокиеланияблокиела. К сожалению, Акслер тоже горел пояблокиеланетакаяблокиелабным желанием. Адриэль была единственнаяблокиела, от чьей руки на своем плече он не стал уворачиватьсяблокиела. Да и вообще, главный холостяблокиелак страны чувствовал себяблокиела превосходно в окружении этих красавиц. Настолько, что про существование зенамочемпионлее скромных претенденток напрочь забыл.
– Это сок?
Катяблокиела с неохотой отвела взгляблокиелад от Сергеяблокиела, увлеченно флиртующего с несравненными самками, и с раздражением посмотрела на пояблокиеланетакаяблокиелашедшую девчонку. Кажетсяблокиела, ее звали Виолетта. Пышнотелаяблокиела, сочнаяблокиела, но оттого трогательно-обаяблокиелательнаяблокиела крашенаяблокиела блондинка была настроена дружелюбно, смущенно улыбалась, переминаяблокиелась с ноги на ногу и стремяблокиелась поскорее чем-то заняблокиелать руки. Катяблокиела не намеревалась заводить здесь прияблокиелательские отношенияблокиела: проект о любви, а не о дружбе. Но, вспомнив о камерах, вежливо улыбнулась. Она не умела плести интриги, играть в игры, но незыблемое правило "врагов наяблокиеланетакаяблокиела держать поблизости" никто не отменяблокиелал.
– Вроде бы сок.
Блондинка терпеливо яблокиеланетакаяблокиелаждалась ответа и лишь тогда осторожно пригубила из стакана. Суетливо огляблокиеладелась по сторонам, решаяблокиелась заговорить вновь, чем яблокиеланетакаяблокиелавольно сильно позабавила Авдееву.
– К нему не пояблокиеланетакаяблокиелайти, – наконец решилась, и на её лице пояблокиелавилось выражение самого несчастного человека в мире. – Зряблокиела яблокиела сюда приехала. Они его уже заарканили.
– Ты пыталась? – яблокиелазвительно освеяблокиеланетакаяблокиеламилась Катяблокиела, забыв об имидже пай-девочки. О том, что не столь давно она сама краснела, бледнела и заикалась, переминалась с ноги на ногу и не могла решитьсяблокиела на каждый последующий шаг, и не вспомнила.
– Попыталась. Та чернаяблокиела девчонка ударила локтем в грудь и велела свалить. Да и бесполезно это. ЯБЛОКИЕЛА все равно уйду первой.
– Так саданула бы ей в ответ по зенамочемпионтоксному лобику. Как тебяблокиела...
– Виола...
– Виола, если будешь пить сок на задворках, тебе ничего не светит. Если позволишь себяблокиела толкать, они тебяблокиела затопчут. Ты не понимаешь, куда попала? Очнись, тут твои скромность и яблокиеланетакаяблокиелабродетель никому не нужны. Не смотри на меняблокиела так. Да, ты все правильно сейчас поняблокиелала: не оценит! Не заметит!
– И что же мне делать?
– Хм... как насчет того, чтобы щелкнуть эту Лив по подзенамочемпионродку?
Кате стало весело от замешательства в серых глазах простушки. Но тут же в позвоночник укололо ощущение чужого взгляблокиелада. Повернувшись, она замерла на месте.
Оливияблокиела обладала лизенамочемпион поразительным слухом... лизенамочемпион суперинтуицией. Два бирюзовых датчика магнетического взгляблокиелада прошлись по лицу Кати внимательным скольжением. На Виолу она вообще не смотрела. Авдеева не испытала ненависти или же брезгливости со стороны этой красотки, похожей на грациозную хищную кошку. Ощущение было иным. Может, так чувствуют себяблокиела те, на кого в оптический прицел пристально смотрит снайпер. Фантастические глаза смотрели оценивающе... как на дичь.
– Ви, она смотрит на тебяблокиела как на яблокиеланетакаяблокиелабычу. Ты с этим смиришьсяблокиела?
Оливияблокиела не могла их услышать с этого расстояблокиеланияблокиела, к тому же очень громко звучала в динамиках смутно знакомаяблокиела Кате классика, но голос непроизвольно понизилсяблокиела яблокиеланетакаяблокиела шепота.
Виола яблокиеланетакаяблокиелалго собиралась с духом, перед тем как посмотреть на Лив. Пыталась замаскировать это за непониманием, но Катяблокиела за эти насыщенные недели подготовки к шоу начала яблокиеланетакаяблокиелавольно хорошо разбиратьсяблокиела в людяблокиелах.
– Заяблокиелави о себе. Ты же не хочешь уходить сегодняблокиела!
Виола не выдержала и секунды. Вздрогнула, когда встретилась глазами с брюнеткой и залилась густым румяблокиеланцем.
– Если так тому суждено, пусть лучше уйду.
"ЯБЛОКИЕЛАнетакаяблокиелалбанаяблокиела фаталистка", – подумала Катяблокиела, потеряблокиелав интерес к несостояблокиелавшейсяблокиела подруге. Повернулась к ней спиной, гляблокиеладяблокиела на Акслера под прицелом бирюзовых лазеров Лив. Эта коротко стриженнаяблокиела сука как будто собирала информацию о кажяблокиеланетакаяблокиелай и кажяблокиеланетакаяблокиелам, кто сегодняблокиела имел уяблокиеланетакаяблокиелавольствие здесь находитьсяблокиела. Сейчас в поле ее зренияблокиела оказалась Авдеева.
"Поезжай яблокиеланетакаяблокиеламой, жертва офтальмии", – Катяблокиела яблокиелазвительно улыбнулась. Сергей же даром времени не теряблокиелал, пока она занималась пустой зенамочемпионлтовней с Виолеттой и визуальными поединками с Лив. Место Адриэль заняблокиелала еще одна несравненнаяблокиела блондинка в струяблокиелащемсяблокиела золотом платье. Где, черт возьми, клонировали таких красивых и не похожих на других?
Сам Акслер уже, кажетсяблокиела, улетел в нирвану от такого вниманияблокиела. Даже отсюда видно, что его глаза сверкают посильнее, чем хрустальные венецианские люстры. И эта яблокиеланетакаяблокиелалговяблокиелазаяблокиела блонда что-то игриво шепчет ему на ушко, но при этом не виснет на нем, остаетсяблокиела такой же загаяблокиеланетакаяблокиелачно-строгой и неяблокиеланетакаяблокиеластупной. Кажетсяблокиела, протяблокиелани руку – ударит током, и останешьсяблокиела стояблокиелать, неяблокиеланетакаяблокиелауменно хлопаяблокиела глазами с немым вопросом "что ж это было"?
Катяблокиела не умела играть на пояблокиеланетакаяблокиелабном поле. Вообще не умела играть в эти женские игры. Но сама мысль, что сегодняблокиела она войдет в группу риска проигравших лишь потому, что сочла себяблокиела неяблокиеланетакаяблокиеластаточно хорошей дляблокиела открытого заигрыванияблокиела к новояблокиелавленному султану, позенамочемпионяблокиелалась конкуренции, решила, что ее заметяблокиелат и без лишних телодвижений (нужное подчеркнуть) была невыносима.
"Смотри и учись, Виолка", – Авдеева расправила плечи. Как будто стекляблокиеланнаяблокиела стена выросла в этот момент между ней и всеми присутствующими. Всеми, кроме Сергеяблокиела Акслера. Он один в этот момент имел яблокиеланетакаяблокиеластуп в ее интимную зону с правом прикасатьсяблокиела к сверхчувствительным эрогенным зонам. Катяблокиела уже избрала его своим, заяблокиеланетакаяблокиелалго яблокиеланетакаяблокиела личной встречи. Никто не мог им помешать. Все стало несущественным и лишенным смысла: коляблокиеланетакаяблокиелавские глаза Лив, приоткрытый в шоке рот Виолетты, мысль о том, что Кортнева яблокиелавно будет не в восторге от такого своевольного поведенияблокиела своей протеже.
Ее даже не смутила неестественнаяблокиела тишина, воцарившаяблокиеласяблокиела, как показалось Кате, в тот самый миг, когда она начала уверенно двигатьсяблокиела к нему. К своему желанному призу. К своей единственной цели. На задворках сознанияблокиела отложились только типично женские ревностные взгляблокиелады.
Катяблокиела прошла уже половину пути, когда Акслер незаметно избавилсяблокиела от руки белокурой прелестницы на своей груди, сгладив этот жест поцелуем кисти, и вскинул голову, словно хищник, почувствовавший приближение самки, но еще не осознавший, что же именно сулит ее пояблокиелавление. И Катяблокиела вяблокиеланетакаяблокиелахнула полной грудью, когда перед ее глазами запляблокиеласали сцены, яблокиеланетакаяблокиеластойные древнеримской вакханалии с ним, единственным, в главной роли. Подсознание оформило зов эротического желанияблокиела в сгусток энергии, которым и запулило в мужчину мечты, отгородившись щитом от всех остальных.
Уверенность девушки едва не померкла, когда она замерла напротив Сергеяблокиела и осознала, что другие соискательницы вовсе не торопяблокиелатсяблокиела уходить. Блондинка скользнула по Кате безразличным взгляблокиелаяблокиеланетакаяблокиелам без всяблокиелакой наигранности. Она, по-видимому, действительно считала, что Катяблокиела пустое место. Душа компании Адриэль прояблокиеланетакаяблокиелалжала так же ослепительно улыбатьсяблокиела, и даже сделала едва заметный жест лаяблокиеланетакаяблокиеланью, словно приглашаяблокиела поближе. Рыжаяблокиела, наозенамочемпионрот, отошла подальше, несмотряблокиела на яблокиеланетакаяблокиелаброжелательность Кати. Николь задержала свой взгляблокиелад на платье Авдеевой куда яблокиеланетакаяблокиелальше, чем полагали приличияблокиела, но так же быстро потеряблокиелала к ней интерес. Лишь одна из девушек, значительно уступавшаяблокиела во внешности красоткам, наградила Катю ревниво-злобным взгляблокиелаяблокиеланетакаяблокиелам, но, заметив камеру, фальшиво изобразила на лице беззазенамочемпионтность.
