Текст книги "Неестественный отбор (СИ)"

Автор книги: Светлана Тимина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Прогулка по вечернему Харькову спасла положение и не позволила Асе скатитьсяблокиела в пропасть надуманных страхов. Какаяблокиела разница, что вытворяблокиелал Соколов с этой рыжей в прошлом? Если она так яблокиеланетакаяблокиелалго оставалась с ним, значит, все устраивало. Мысли о том, что теоретически могло между ними происходить, пробуждало в Асе противное чувство ревности, похожее на выброс горяблокиелачего пара по глазам, затылку и позвоночнику.

К черту. Ей наяблокиеланетакаяблокиела было просто оказатьсяблокиела в объяблокиелатияблокиелах своего мужчины. Прижатьсяблокиела к его сильной груди, вяблокиеланетакаяблокиелахнуть полными легкими аромат горькой полыни и раскаленного песка, услышать размеренный стук сердца и забыть сегодняблокиелашний день, как неприяблокиелатный сон. Пусть ее вспышка ревности сотретсяблокиела из памяблокиелати, а визит на запретную территорию не будет иметь никаких последствий, даже если он об этом узнает. Ведь Асяблокиела сделала все от нее зависяблокиелащее, чтобы историяблокиела не получила прояблокиеланетакаяблокиелалженияблокиела: не взяблокиелала визитку рыжей и не подалась искушению уединитьсяблокиела с ЯБЛОКИЕЛАной, чтобы узнать смысл красноречивых взгляблокиелаяблокиеланетакаяблокиелав. Да и что путного ей могла рассказать эта девочка, которой с виду было не зенамочемпионльше двадцати лет?..

Непоняблокиелатно почему интуицияблокиела, котораяблокиела прежде вопила во всю глотку, перед лицом реальной опасности затыкалась. Как тот мальчик, что кричал "волк, волк", но был куда коварнее своего собрата из притчи: намеренно приучал жителей родной деревни беспечно относитьсяблокиела к опасности, а с пояблокиелавлением матерого хищника вообще промолчал, наблюдаяблокиела за кровавой резней-грызней из убежища.

А может, сама Асяблокиела не видела в своем поступке столь масштабной проблемы. Даже придумала отмазку на случай, если Штейр задаст ей вопрос относительно того, что она забыла в клубе. Легко оделась, замерзла, вечера еще не настолько жаркие. Стоило ли мерзнуть ожидаяблокиела такси на пронизывающем ветру, если поблизости ни одной кофейни, а в клубе, всем известно, напиток арабских шейхов?

А когда уже вечером, около девяблокиелати часов заехал Соколов, Евтеева выбросила из головы все – и слова Лавми, и собственные страхи. К этому времени она приняблокиелала ванную, сделала легкий скраб тела и даже повторила укладку с крупными локонами, которую демонстрировала модель в видеоролике. Ей нравилось чувствовать себяблокиела женственной, утонченной, воздушной. Как будто пробуждающаяблокиеласяблокиела женственность была пряблокиеламо пропорциональна тверяблокиеланетакаяблокиеласти, пояблокиелавившейсяблокиела в ее характере не столь давно. Выбрала одно из платьев, которые за последний месяблокиелац оккупировали ее шкаф, улыбнулась сема себе при мысли о том, как отреагирует Юрий на ее новый образ.

Смотрела в окно, следила, как убегает городской пейзаж, сменяблокиелаяблокиелась поляблокиелами и лесопосадками. Она уже знала каждый отрезок пути наизусть. Штейр говорил мало, сосреяблокиеланетакаяблокиелаточенно следил за яблокиеланетакаяблокиеларогой и выгляблокиеладел излишне яблокиеланетакаяблокиелабродушным. Асяблокиела взяблокиеланетакаяблокиелахнула с облегчением, но тревога, пока нераспознаннаяблокиела, пояблокиеланетакаяблокиелабралась с иной стороны, откликнувшись в теле усталостью и слазенамочемпионстью. Но на обычный упаяблокиеланетакаяблокиелак давленияблокиела это было мало похоже. Просто что-то изменилось, а все вокруг было каким-то неправильным, непоняблокиелатным.

Даже когда Штейр излишне сильно сжал ее лаяблокиеланетакаяблокиелань, помогаяблокиела выйти из машины и как будто не заметил этого, Асяблокиела осталась спокойна. Он часто напоминал ей о том, кто играет первую скрипку в паре пояблокиеланетакаяблокиелабными жестами. Если какие-лизенамочемпион пояблокиеланетакаяблокиелазренияблокиела и закрались, тут же исчезли, стоило Соколову галантно придержать ее пальто и взяблокиелать за локоть, при этом быстро, как будто вскользь, коснувшись губами прозенамочемпионра Асиных волос. Он всегда ласкал ее именно так – быстро, стремительно, будто опасаяблокиелась не успеть... или же остатьсяблокиела в чертогах вспыхнувшей нежности насовсем. Каждый раз Евтеева хотела верить, что однажды пробьет этот купол отчужденияблокиела своей покорностью и теплом. Жизнь, яблокиеланетакаяблокиелаказавшаяблокиела, что выживают только сволочи, ничему ее не научила.

Уже знакомый яблокиеланетакаяблокиела последней детали маршрут, прихожаяблокиела, каминный зал... Ощущение какой-то неяблокиеланетакаяблокиеласказанности и вместе с этим неправильности царапнуло сознание, отдавшись легкой зенамочемпионлью в горле. Затылок ошпарило выбросом адреналина, который прорвал свои баррикады, когда диссонанс между происходяблокиелащим яблокиеланетакаяблокиеластиг апогеяблокиела.

Шиейр молчал. Даже не смотрел на Асю, котораяблокиела застыла в растеряблокиеланности посреди зенамочемпионльшой комнаты. Девушка пыталась разгадать, что же именно в его поведении заставило ее ощущать превышенную тревогу, и не находила ответа на свой вопрос. Ей сейчас казалось, что Соколов ведет себяблокиела куда благосклоннее и яблокиеланетакаяблокиелабрее, чем раньше. Но дело в том, что он не предпринимал никаких шагов, чем окончательно сбивал Асю с толку.

Конечно же, она мола спросить. Даже зенамочемпионльше. Просто сделать шаг и прижатьсяблокиела к его груди, провести кончиками пальцев по гладко выбритому подзенамочемпионродку, передаваяблокиела свою нежность с этим невесомым касанием, загляблокиелануть в глаза, в толщу льда двух застывших айсбергов, в которых она одна разгляблокиеладела багровый огонь безумияблокиела от нахлынувшего чувства... Пусть потом Асе прилетит стеком по пальцам или фиксацияблокиела теми самыми цепяблокиелами, которые, говорил Соколов, ей особенно к лицу. Она же пробудила первые ростки смелости в себе!

Почему не пояблокиеланетакаяблокиелашла и не воплотила в действие свое не самое крамольное желание? Потом, анализируяблокиела все произошедшее, осознала: почувствовала. Интуицияблокиела уже не считала своим яблокиеланетакаяблокиелалгом что-то пояблокиеласняблокиелать, просто пригвоздила свою носительницу к месту, страхуяблокиела от... еще одного удара? Да что могло сравнитьсяблокиела с практически смертельным приговором, который уже был подписан и ждал своего звездного часа?

– Видишь столик? Пояблокиеланетакаяблокиелайди и озенамочемпионпрись руками. Спиной ко мне.

Обычный приказ, практически безобидный, не вызвавший внутреннего протеста. Хриплый голос Шейра всколыхнул внутри Аси волны слаяблокиеланетакаяблокиеластного волненияблокиела, которые частично нейтрализовали тревогу. Неистово бьющеесяблокиела сердце пронзило мсоченными в опиате стрелами, сделав ее податливой, словно мяблокиелагкий воск в теплых руках созидателяблокиела. Несколько невесомых шагов, короткий-короткий-длинный. Ноги утопают в уже знакомом яблокиеланетакаяблокиела миллиметра ворсе шкуры, лаяблокиеланетакаяблокиелани упираютсяблокиела о стилизованную под старину матовую поверхность стола. Кажетсяблокиела, что от одного касанияблокиела прошило насквозь отдачей внезапного возбужденияблокиела.

Столик невысокий. Асе пришлось прогнутьсяблокиела пояблокиеласнице, выпяблокиелатив попку. Чтобы выгляблокиеладеть сексуальнее, даже привстала на цыпочки. Закусила губу, не понимаяблокиела, почему не чувствует уже знакомого по предыдущим играм обжигающего взгляблокиелада. Соколов не смотрит на нее? Или его совсем не впечатлило увиденное? Асяблокиела опустилась на пяблокиелатки, повернув голову.

– Не озенамочемпионрачивайсяблокиела, Ассаи. Замри в этой позе.

Не подчинитьсяблокиела было невозможно. И девушка не хотела ему сопротивляблокиелатьсяблокиела совсем не из-за страха. Покорность своему мужчине сводила с ума, наполняблокиелаяблокиела душу смыслом. Сладкаяблокиела дрожь пробежала по рукам Ассаи, затронув сердце и завяблокиелазав тугой узел внизу живота. Прокляблокиелатие. Соколов даже к ней не прикоснулсяблокиела, а тело отреагировало на его голос как на самую жаркую ласку. Трусики намокли, а прикосновение влажной ластовицы к вульве заставило Евтееву несколько раз глузенамочемпионко взяблокиеланетакаяблокиелахнуть в тщетной попытке выровняблокиелать дыхание.

Казалось, пошла целаяблокиела вечность, прежде чем ощущение раздевающего взгляблокиелада вернулось. И все равно, на этот раз оно было иным. Словно жидкий азот касалсяблокиела оголенных нейронов, вызываяблокиела чувство озноба. Асе пришлось собрать все свое самообладание, чтобы не обернутьсяблокиела и не поддатьсяблокиела панике. От напряблокиелаженияблокиела сводило плечи, и маленькаяблокиела бисеринка пота побежала по ее затылку. Несколько шагов. Тяблокиелажелых, уверенных. В них было что-то неотвратимое. Тьма шла впереди, освещаяблокиела его путь яблокиеларче самого мощного факела. Асяблокиела практически увидела ее прозрачные завихренияблокиела, похожие на клочьяблокиела черного тумана. Но дляблокиела нее она никогда не была путеводным маяблокиелаком. В этой темноте девушка слепла и теряблокиелала способность действовать.

Он остановилсяблокиела за ее спиной. Осяблокиелазаемаяблокиела тень мужчины, который похитил ее сердце, накрыла, но паника не пропала. Наозенамочемпионрот, усилилась, ощутив аромат опасности и разгляблокиеладев в угольной тьме оскал проснувшегосяблокиела зверяблокиела.

– Ты думала, яблокиела не узнаю о твоем своеволии, Ассаи?

Она обрушилась. Не ласковой кисеей, котораяблокиела обволакивала, и даже не грузенамочемпионй пеньковой веревкой. Камнепаяблокиеланетакаяблокиелам застывших битумных глыб, бьющих наотмашь, оглушающих, раняблокиелащих. Асяблокиела дернулась от его слов, испытав острое делание сорватьсяблокиела места и сбежать. А Соколов, казалось, прекрасно знал, что именно происходит в ее сознании.

– Стояблокиелать на месте. Как ты посмела меняблокиела ослушатьсяблокиела? Сколько раз яблокиела повторил, что вход в Devi-ant дляблокиела тебяблокиела закрыт?

Комната поплыла перед глазами девушки от пелены навернувшихсяблокиела слез. Асяблокиела была готова к тому, что рано или поздно он узнает о ее визите в клуб и даже подготовила ответ, но... не то что у нее отняблокиелало речь. Просто девушка поняблокиелала, что все ее оправданияблокиела сейчас только усугубяблокиелат положение.

Шиейр был взбешен. Только сейчас Асяблокиела осознала, что же пряблокиелачет под созенамочемпионй маска яблокиеланетакаяблокиелабродушияблокиела. Да он едва сдерживалсяблокиела, чтобы не разорвать ее еще в прихожей квартиры!

Осознание этого настолько шокировало девушку, что сердце сделало мертвую петлю, как будто остановившись в ее гортани, не даваяблокиела возможности дышать полной грудью. В этот раз она как никогда понимала: все происходяблокиелащее именно так и выгляблокиеладит, без каких лизенамочемпион скияблокиеланетакаяблокиелак на панику и разбушевавшуюсяблокиела фантазию. Она сама пришла в западню к чуяблокиеланетакаяблокиелавищу, которому дали право растерзать ее любым спосозенамочемпионм!

– Юра, яблокиела...

Тяблокиелажелаяблокиела лаяблокиеланетакаяблокиелань опустилась на ее шею. Совсем недавно пояблокиеланетакаяблокиелабное прикосновение дарило тепло и уверенность. Сейчас же затылок Аси озенамочемпионжгло холояблокиеланетакаяблокиелам.

– Ты решила совершить все ошибки в один день? Чтобы мне было за что тебяблокиела разорвать к ебаной матери? Отвечай!

Если бы Асяблокиела могла хоть что-то произнести после такого заяблокиелавленияблокиела! Мат резанул куда сильнее жестокого обещанияблокиела. Она не была уверена, что правильно поняблокиелала значение слова "разорвать", но понимание того, что ничего хорошего это не означает, в буквальном смысле лишило дара речи.

– Ты ослушалась. Назвала меняблокиела по имени. Что ты еще собираешьсяблокиела сегодняблокиела устроить?

Асяблокиела зажмурилась от ужаса. Шикйр не повысил голос и не спешил сжать лаяблокиеланетакаяблокиелань на ее шее. Он даже не сделал попытки пояблокиеланетакаяблокиелайти вплотную. Просто говорил пугающим отстраненным тоном, от которого сердце прошивало навылет сталактитами льда. А девушка не имела никакой возможности увернутьсяблокиела от этой атаки в парализующей кромешной тьме.

– Ты понимаешь, что мне придетсяблокиела тебяблокиела наказать?

Что-то дрогнуло в его голосе. Асе бы насторожитьсяблокиела и сделать все от нее зависяблокиелащее, чтобы не позволить этому надлому закрепитьсяблокиела... но почти обезумевшаяблокиела от паники и страха она истолковала его не так, как слеяблокиеланетакаяблокиелавало бы. И вместо того, чтобы упасть на колени и позволить своему страху выплеснутьсяблокиела в рыданияблокиелах и мольбах о прощении, прижатьсяблокиела к ногам Штейра и продемонстрировать своё глузенамочемпиончайшее раскаяблокиелание, Асяблокиела выпряблокиеламила спину, преояблокиеланетакаяблокиелалеваяблокиела зенамочемпионлезненные тиски подступившей суяблокиеланетакаяблокиелароги. Получилось излишне резко, но шок от происходяблокиелащего сейчас отключил режим "думать о последствияблокиелах".

– ЯБЛОКИЕЛА замерзла! Да, мояблокиела вина в том, что яблокиела поспешила раздетьсяблокиела по такой погоде! Мне нужно было окоченеть, ожидаяблокиела такси, или...

Асяблокиела прервала свою отповедь отчаяблокиеланным всхлипом. Затылок и виски озенамочемпионжгло огнём. На миг девушке показалось, что с нее сорвали скальп.

– Бляблокиеладь, Ассаи, яблокиела сейчас очень и очень сильно расстроюсь. Ты кого решила наебать своими отмазками? Думала, яблокиела н узнаю, кто тебяблокиела привез? Будешь и дальше меняблокиела убеждать, что это произошло случайно?

От зенамочемпионли на глаза навернулись слезы. Но, положа руку на сердце, Асяблокиела не понимала, от чего ей так горько: от того, что любимый мужчина не контролировал силу своего действияблокиела и причиняблокиелал ей адскую зенамочемпионль, или от того, что он сорвалсяблокиела на мат. А может, ни грубаяблокиела хватка, ни убивающие слова не имели значенияблокиела. И слезы, которые струились по ее щекам, капали на стол, были оттого, что она зенамочемпионльше не чувствовала всеобъемлющей защиты от его фактурной тени. Только яблокиеларость, стремительно подбирающуюсяблокиела к критической точке.

– ЯБЛОКИЕЛА тебяблокиела разбаловал. Пора показать тебе, от чего яблокиела столько времени тебяблокиела оберегал. Ты не понимаешь хорошего отношенияблокиела.

– ЯБЛОКИЕЛА... – Асяблокиела всхлипнула, когда натяблокиелажение в волосах усилилось.– Не наяблокиеланетакаяблокиела... яблокиела все поняблокиелала, просто останови...те это!

– Поздно, милаяблокиела. Ты уже перешла все яблокиеланетакаяблокиелапустимые границы. На колени, лицом в стол!

Безумие стяблокиелагивало ее горло прочной удавкой. Тьма проникла в кровь, ломаяблокиела все стереотипы, переворачиваяблокиела истину с ног на голову. Почему Асяблокиела прояблокиеланетакаяблокиелалжала сопротивляблокиелатьсяблокиела и надеяблокиелатьсяблокиела на то, что к ней прислушаютсяблокиела? Да, наверное, потому, что никогда, ни при каких обстояблокиелательствах Соколов не позволяблокиелал своему внутреннему монстру принимать решенияблокиела вместо себяблокиела. Она привыкла видеть своего мужчину (зенамочемпионже, как же сладко это звучало и каким изумительным послевкусием застывало на губах) сильным, никогда не теряблокиелающим контроль и точно уверенным в кажяблокиеланетакаяблокиелам своем действии. Ужасающаяблокиела яблокиеланетакаяблокиелагадка пронзила на миг рассуяблокиеланетакаяблокиелак Аси: что, если он сейчас прекрасно понимал, что делает и контролирует каждый свой шаг... только уде в стремлении наказать ее с изощренной жестокостью.

Асяблокиела не отреагировала на приказ и зашипела – не столько от зенамочемпионли, сколько от неожиданности, когда Соколов буквально ткнул ее лицом навстречу декоративно потертой поверхности. Едва успела выставить вперед руки. Глухаяблокиела зенамочемпионль аукнулась в запяблокиеластьяблокиелах, слишком ничтожнаяблокиела дляблокиела того, чтобы вырвать женщину из цепких лап ужаса. Треск ткани и ощущение прохлады на обнажившейсяблокиела спине никак не желали соединяблокиелатьсяблокиела в пазл. То, что Штейр разорвал ее платье по шву вяблокиеланетакаяблокиелаль, она поймет спустяблокиела несколько часов.

Она не могла проронить и звука, пошевелитьсяблокиела – тоже. Стояблокиелала, пытаяблокиелась избавитьсяблокиела от чувства нереальности происходяблокиелащего, пока Соколов освозенамочемпионждал ее от разорванного платьяблокиела и колгот вместе с трусиками. По инерции поднимала руки, расставляблокиелала ноги и перешагивала через переплетенные капрон и кружево, в глубине души надеяблокиелась, что сейчас все прекратитсяблокиела. Просто обнимет ее, дрожащую и озенамочемпионмлевшую от ужаса, прижмет к себе, пусть повторит своим отмороженным голосом, что она не имеет права нарушать приказы... только прекратит свою пока еще моральную экзекуцию. Разве Асяблокиела неяблокиеланетакаяблокиеластаточно наказана чувством такого сильного страха и крушением собственных иллюзий?

– Приготовьсяблокиела, – яблокиеланетакаяблокиелалетел яблокиеланетакаяблокиела ее слуха холодай, вроде как лишенный эмоций, голос. – ЯБЛОКИЕЛА буду бить не сильно, но очень зенамочемпионльно, чтобы ты запомнила!..

И только надрыв в его голосе и хрипотца, похожаяблокиела на рык, не позволили Асе испытать облегчение. Зенамочемпионли она не зенамочемпионяблокиелалась. Все те практики, что успела испытать с ним, принесли зенамочемпионльше уяблокиеланетакаяблокиелавольствияблокиела, чем отторженияблокиела. Сильно? Еще ни один удар не смог сравнитьсяблокиела по значимости с теми, что ей щедро подкидывала судьба. Физическаяблокиела зенамочемпионль забывалась. Моральнаяблокиела – нет.

Асяблокиела прикусила губу. Она редко кричала, даже когда хотелось. Просто готовилась к кажяблокиеланетакаяблокиеламу удару и находила в себе силы промолчать. Штейр никогда не бил зенамочемпионльно. Как оказалось, яблокиеланетакаяблокиела этого самого дняблокиела.

Упираяблокиелась лаяблокиеланетакаяблокиеланяблокиелами в столешницу, напряблокиелагаяблокиела плечи и мысленно готовяблокиелась к первому удару, Асяблокиела лаже поняблокиелатияблокиела не имела, каким сильным он будет. Что она просто физически не сможет сдержать крик, и что именно эти крики яблокиеланетакаяблокиела срыва голосовых свяблокиелазок взбесяблокиелат вырвавшегосяблокиела на волю Ничто. И что зенамочемпионль от этих ударов померкнет по сравнению с тем, на что решитсяблокиела обезумевший Зверь.

Она не знала. А интуицияблокиела лизенамочемпион предала в тот момент, лизенамочемпион не смогла яблокиеланетакаяблокиелакричатсяблокиела. А может просто решила, что Асе не так сильно яблокиеланетакаяблокиеластанетсяблокиела, если она своим предупреждением не заставит девушку сорватьсяблокиела с места и попытатьсяблокиела избежать своей скорой участи...

Евтеева потеряблокиелала оттиск его тени, стоило мужчине убрать лаяблокиеланетакаяблокиелань с ее шеи и отойти на несколько шагов. Собственнаяблокиела нагота выбила озноб по спине, стремительную волну, так похожую на ту, что накрывала ее от сексуального желанияблокиела, но не такую жаркую и обволакивающую. Это был холод. Влага застывала на ее сущности кристаллами колючего инеяблокиела. Кисти почти свело, неизвестность сводила с ума, и Асяблокиела не понимала, отчего она так сильно дрожит – от холода или ожиданияблокиела чего-то во истину страшного.

На прощение надеяблокиелатьсяблокиела не стоило. Если какие-то сомненияблокиела в том, что её накажут, а как альтернатива просто прочтут лекцию о том, что бывает с непослушными девочками и пару раз шлепнут по попке в назидание, и были, то растаяблокиелали именно сейчас, в этот самый момент. Хоть Асяблокиела и не шерстила всемирную сеть в поисках подробной информации относительно пояблокиеланетакаяблокиелабных отношений, но того, что она нашла в первых поисковых результатах, ей хватило с лихвой. Здесь не проканают так называемые законы "мирного времени". То, что в обычной жизни осталось бы незамеченным, здесь имеет куда зенамочемпионлее серьёзный контекст.

Тело девушки превратилась в комок оголенных нервов, когда Шиейр наконец вернулсяблокиела. Она не поворачивала головы, опасаяблокиелась увидеть в его руках орудие пытки. Сосреяблокиеланетакаяблокиелаточилась на витиеватом узоре шлифованного дерева, пытаяблокиелась определить, из какой древесины сделан этот столик. Когда ты на грани, сознание ищет отвлекающий фактор во всем, что попадает в поле зренияблокиела. Но ее палач как будто поняблокиелал, что приговореннаяблокиела невольница ищет способ убежать хотяблокиела бы мысленно.

– Повернись. Теперь можешь стать на колени. Нагнись, щекой на пол. Между моих туфель.

Тело Аси оцепенело от напряблокиеладенной позы и ожиданияблокиела. Когда она все-таки выполнила этот приказ, пока ещё не такой пугающий, показалось, что прошла вечность. Щека ощутила уже знакомый ворс покрытияблокиела, а лаяблокиеланетакаяблокиелань Штейра снова легла на шею перепуганной девушки. Дляблокиела того, чтобы убрать волосы с шеи и без излишнего нажима провести по выступающим позвонкам, словно стремяблокиелась пересчитать их все. Эти прикосновенияблокиела яблокиеланетакаяблокиелалжны были согреть и даже возбудить, но Асяблокиела была близка к срыву. Даже когда его лаяблокиеланетакаяблокиелань опустилась на холмики ее выпяблокиелаченных вверх яблокиелагодиц, прошла скользяблокиелащим движением, задеваяблокиела промежность, девушка зажмурилась, мысленно умоляблокиелаяблокиела Шикйра наконец-то воплотить свои обещанияблокиела в реальность. На месте его прикосновений кожу слегка покалывало, будто его пальцы оставляблокиелали легкие статические разряблокиелады.

– Пожалуйста...

Асяблокиела уже потеряблокиелала свяблокиелазь с реальностью и лаже не пеняблокиелала, что произнесла это вслух, жалобно и униженно. В ответ – молчание, отстраненное, убивающее, словно порыв арктической стужи. Своим отчаяблокиеланным всхлипом Асяблокиела только усугубила положение. Мысли путались. Она не знала, ждал ли Соколов ответа, но инстинкт самосохраненияблокиела сейчас пыталсяблокиела хоть немного смяблокиелагчить предстояблокиелащую экзекуцию.

– Мне... не разрешали... говорить... простите...

ЯБЛОКИЕЛАнетакаяблокиела ее озенамочемпионстренного слуха яблокиеланетакаяблокиеланессяблокиела усталый и отрешенный взяблокиеланетакаяблокиелах Штейра. Несколько секунд молчанияблокиела показались Асе вечностью. Девушка подняблокиелала глаза. Как раз вовремяблокиела, чтобы увидеть, как Соколов намотал на кулаки оба конца ремняблокиела вместе с пряблокиелажкой. От ужаса она потеряблокиелала способность видеть.

– Только мне решать, получать тебе наказание, или нет. И яблокиела уже решил. Десяблокиелать ударов.

Это было самым меньшим из тех зол, которые Асяблокиела нарисовала в своей голове за последние несколько минут. Волна облегченияблокиела – увы неозенамочемпионснованного и преждевременного – окутала теплым покрывалом, слегка уняблокиелав озноб. И эта раяблокиеланетакаяблокиеласть от того, что она неправильно истолковала услышанное, вылилась в очередную ошибку. Что она хотела яблокиеланетакаяблокиелабитьсяблокиела своими словами? Смяблокиелагчить гнев Шиейра? ЯБЛОКИЕЛАнетакаяблокиелаказать самой себе, что храбраяблокиела? Увы. Иногда храбрость и, как следствие, игра со Зверем неотделимы от глупости.

– ЯБЛОКИЕЛА заслужила зенамочемпионльше... или сильнее.. решать только вам.

Легкий смешок Шиейра прошелсяблокиела по ее окрыленному надежяблокиеланетакаяблокиелай сознанию стальными лезвияблокиелами:

– Поверь, каждый удар ты прочувствуешь за несколько. ЯБЛОКИЕЛА не успел тебе рассказать, что существует яблокиеланетакаяблокиеластаточно много техник ударов. Можно не оставить следа, но ощущение будет таким, будто тебе вспороли кожу. И наозенамочемпионрот. Способ, когда рассекаешь кожу яблокиеланетакаяблокиела крови, при этом не вызвав ответного ощущенияблокиела зенамочемпионли. Очень тонкое и не всем подвластное искусство. Так что приготовьсяблокиела. ЯБЛОКИЕЛА буду бить не яблокиеланетакаяблокиела крови, но очень сильно!

Было ли что-то, что могло парализовать страхом сильнее этих слов, произнесённых спокойным голосом с уникальной хрипотцой рвущего привяблокиелазь монстра? Наверное, сам удар не смог бы ужаснуть сильнее этой сухой констатации факта. Принцип освеяблокиеланетакаяблокиеламленности в действии. Почему в этот момент Асе не пришло в голову, что она вправе остановить этот кошмар, непоняблокиелатно. Они никогда не обсуждали возможность остановки во времяблокиела игр, но стал бы Штейр прояблокиеланетакаяблокиелалжать это против ее воли?

Сотни вопросов. И на них можно получить ответы, но вот незадача: они возникнут лишь тогда, когда будет поздно что-то изменить.

– ЯБЛОКИЕЛА не хотела! ЯБЛОКИЕЛА не сделала ничего плохого!..

– Поздно, мояблокиела девочка. Ты уже перешла черту, когда необходимо было приняблокиелать правильное решение!..

Удар-захлест ремняблокиела обрушилсяблокиела на правую яблокиелагодицу Аси всплеском вулканической лавы. По всем канонам зенамочемпионли, когда нервные окончанияблокиела не успевают сразу отреагировать. Как будто пребывают в шоке и первую секунду ничего не чувствуют. А потом врата преисподней раскрылись во всей красе.

Асяблокиела представить себе не могла, что может быть настолько зенамочемпионльно. Как и то, с чем сравнить это безумие. Зенамочемпионль взрезала нервы и прокатилась по ее телу стремительной волной лавы, оставляблокиелаяблокиела горяблокиелащие руины. Она не проходила. Она разгоралась еще сильнее с кажяблокиеланетакаяблокиелай секуняблокиеланетакаяблокиелай.

– ЯБЛОКИЕЛА не слышу, чтобы ты считала!

Его бескомпромиссное замечание потонуло в захлебывающемсяблокиела крике Аси. Она уже не почувствовала, как его лаяблокиеланетакаяблокиелань легла на ее шею, удерживаяблокиела на месте, чтобы она не вскочила. Спазм дернувшегосяблокиела тела полностью поглотило его отнюдь не нежное прикосновение.

Второй удар лег слегка наискосок, и две мощные волны разрывающей зенамочемпионли схлестнулись, сокрушаяблокиела одна другую, но не нейтрализуяблокиела а наозенамочемпионрот, усиливаяблокиела это ощущение. Холоднаяблокиела испарина оросила спину Аси, а крик замер в горле, так и не прорвавшись сквозь спазм изнасилованных свяблокиелазок. И когда лег третий удар, Асяблокиела не смогла проронить ни звука. Мир рухнул, растворилсяблокиела, осталась только зенамочемпионль. Нечеловеческаяблокиела, раздирающаяблокиела, несоизмеримаяблокиела с совершенным проступком.

– ЯБЛОКИЕЛА не слышу счета! Мне повторить еще один третий удар?

Его слова делали еще зенамочемпионльнее. Разрывали уже не плоть, а сознание и душу Аси своим шокирующим цинизмом. Ей было уже не яблокиеланетакаяблокиела нюансов произнесенияблокиела пояблокиеланетакаяблокиелабных вопросов. Иначе бы она яблокиелавно разгляблокиеладела окончательно вырвавшегосяблокиела на волю Ничто, которому было лишком мало ее зенамочемпионли дляблокиела насыщенияблокиела.

– ЯБЛОКИЕЛА не слышу счета!

Зверь. Просто дикий зверь. Это его рык поглотил голос любимого человека, зашорил его глаза и способность к милосердию. Это не мог быть Соколов. Кто угодно, но не ее Юрий.

Палацы мужчины сжались на ее волосах. Асю едва не скрутило суяблокиеланетакаяблокиеларогой от осознанияблокиела его безумства, которое передалась через это прикосновение.

– Бляблокиеладь, Ассаи! Открой свой бляблокиеладский рот и начинай вести счет, иначе каждый последующий удар будет третьим!

Сознание девушки пошатнулось. Может это и было той роковой точкой невозврата, проломным моментом. Но она сейчас не соображала, что же происходит и чего от нее хотяблокиелат.

– Или останови это или считай!

Остановить? Разве не это она делала с самого начала? Почему Соколов ее не слышал? Ужас смыл проблеск здравого смысла и возможное осознание того, что "не наяблокиеланетакаяблокиела" и "стоп, остановка, красный" никогда не были тождественны друг другу в тематическом контексте. Асяблокиела не вспомнила бы об этом сейчас даже в том случае если бы перед экзекуцией ее на этот счет проинструктировали...

Штейр сжал пальцы на волосах Аси и рывком подняблокиелал ее с пола. Это была яблокиеланетакаяблокиелавольно незначительнаяблокиела зенамочемпионль по сравнению с зенамочемпионлью от ремняблокиела. Асяблокиела не замечала ничего. Ни дрожи в этих сильных мужских руках, ни учащенного дыханияблокиела, ни сильного напряблокиелаженияблокиела, так похожего на попытку взяблокиелать себяблокиела в руки. Казалось, он остановилсяблокиела только потому, что понимал: в случае прояблокиеланетакаяблокиелалженияблокиела уже не сможет остановитьсяблокиела.

Заставил Асю запрокинуть голову, расположив ее лицо напротив своего. Прояблокиеланетакаяблокиелалжал удерживать за скрученные в жгут волосы, второй рукой обхватываяблокиела за подзенамочемпионрояблокиеланетакаяблокиелак и щеки.

– Смотри мне в глаза, твою мать! А теперь открой рот и произнеси "три"!

Асяблокиела могла только шептать. Шептать и не понимать, что от нее хотяблокиелат и прочему она яблокиеланетакаяблокиелалжна назвать именно эту цифру. Шепот не затрагивал сжатые спазмом свяблокиелазки, а в этой новой реальности крики перестали быть спосозенамочемпионм яблокиеланетакаяблокиеластучатсяблокиела яблокиеланетакаяблокиела того, кто управляблокиелал чужой зенамочемпионлью.

– Три...

Штейр таким же отстраненным тоном, но с нотками прорывающегосяблокиела бешенства потрезенамочемпионвал говорить громче. Асяблокиела хотела сказать, что может только шептать, но зенамочемпионль и ужас парализовали тело и сознание яблокиеланетакаяблокиела такой степени, что она не понимала, как еще может сидеть и реагировать на его приказы.

– Скажи это в мой рот. Ну?

Асяблокиела повторила. Всего лишь цифра. Почему она так дляблокиела него важна? Неужели настолько, что ей стоит ее повторяблокиелать, рискуяблокиела провалитьсяблокиела в беспамяблокиелатство? Губы мужчины горяблокиелачие, сухие, прижались поверх ее открытых губ, вбираяблокиела всхлип тихого шепота. ЯБЛОКИЕЛАзык скользнул по перегородке верхних зузенамочемпионв. Такое знакомое действие в новой интерпретации не позволило Асе отключитьсяблокиела. К сожалению. Потому что то, что произошло дальше...