Текст книги "Невеста последнего стража (СИ)"
Автор книги: Светлана Шёпот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Делать здесь больше было нечего. Оставались только разговоры. Бродить по округе, как делала раньше Селена, я не собиралась. Это было уже ни к чему, учитывая, что я сама скоро отсюда уйду. А из разговоров старых, проживших долгую жизнь людей всегда можно было выловить что-нибудь весьма полезное.
Стоило мне только поднести ложку ко рту, как в дверь заскреблись. На грани слышимости.
Я насторожилась. Лазарус обычно просто стучался, а потом входил, не таясь. Остальные старики не приходили ко мне. Не потому что боялись или не хотели, просто идти до моего дома далеко, да еще и в гору, так что желающих прогуляться ко мне не было. Ну, кроме колдуна, но тому, как мне кажется, всё равно было – в гору, под гору. С виду пожилой мужчина, а бегает, как молодой. Колдун, что с него взять.
Вот именно поэтому я и напряглась. С памятью Селены мне передались знания, что это место полностью окружено Хаосом. Не понятно, каким образом меня сюда принесли много лет назад, но я точно знаю, что сейчас нет щелей и тропок, по которым можно пройти сквозь Пояс.
Медленно поднявшись, подошла к двери и замерла. Прислонившись ухом, прислушалась. Минута, другая – тишина. Вздохнула, подумав, что просто померещилось, но стоило сделать шаг, как звук повторился, отчего я едва не подпрыгнула.
– Кто там? – спросила, взглядом выискивая что бы применить вместо оружия. Ничего, как назло, не попадалось. Если только взять небольшой горшок? А что? Если им ударить в лицо, то можно дезориентировать противника, а самой проскользнуть наружу. А там бежать до самого дома колдуна. Если, конечно, раньше не поймают. Или же связать налетчика. А если не один?
Вздохнула. Что за напасть? Когда я стала такой подозрительной? Впрочем, попав в такие условия, остаться прежней я себе позволить не могла.
Проделав короткий комплекс дыхательной гимнастики для успокоения, я осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. Никого? Нахмурилась, открывая дверь шире и выходя из дома. Никого!
Обошла весь дом по кругу, заглянула за валяющиеся рядом валуны, поглядела на крышу. Никого не было.
Прежде чем войти домой, огляделась. Картина за эти недели стала вполне привычной. Серое зимнее небо. Резкий холодный ветер. Промерзшая земля, местами укрытая зернистым снегом. Тишина и спокойствие. Такая погода мне не очень нравилась, всё-таки я больше люблю, когда тепло. И мне совершенно неважно, что родственники этого тела – северные или снежные альвары, я сидеть всю жизнь в снегах точно не хочу. Конечно, на джунгли я тоже не согласна, по мне, так что-нибудь с умеренным климатом – самое оно.
Хотя тут еще неизвестно, как все получится. Может, и мира тут больше нет никого. Лазарус говорит, что Хаос всё поглощает, а потом переделывает, как ему вздумается. А главное, колдовская сила мира медленно, но верно исчезает. Лазарус не знает, что будет, если в мире не останется ничего, кроме Хаоса, но он уверен, что ничего хорошего точно.
Я, конечно, еще толком не осознала всю опасность, но была склонна доверять более опытному человеку.
Вздохнув глубже морозный и свежий воздух, еще раз огляделась, а потом вошла обратно в дом, решив всё-таки поесть. Время еще было.
Войдя внутрь, поежилась. Закрыла дверь плотнее и повернулась к столу, скидывая с ног сапожки. И когда успела обуться? Не заметила даже.
Подняв голову, замерла, удивлённо смотря на стол. Вернее, не на стол, а на того, кто на нём сидел и внаглую умывался, посматривая изредка в мою сторону хитрыми ярко-желтыми глазами.
– Эй, ты откуда здесь взялся? – спросила, рассматривая черное животное, которое очень сильно смахивало на кота. Размер, правда, был побольше, да и мордочка слишком вытянута. Не так сильно, как у собаки, но больше, чем у среднестатистического кота. Шерсть гладкая, блестящая. Лапки явно кошачьи. Длинные усы тоже есть. Уши настоящие локаторы – большие и тонкие, почти просвечивают. Но больше всего меня поражал взгляд – умный и какой-то ехидный, что ли, насмешливый. – Я тебя не приглашала.
– А мне и не нужно твоё приглашение.
Я вздрогнула, отступая назад. Я бы подумала, что это кот со мной заговорил, вот только пасть он не открывал. Да и на мысленную речь это совершенно не походило.
Стараясь не шевелиться, огляделась – мало ли, вдруг кроме кота еще кто в дом прошмыгнул. В это я больше поверю, чем в то, что со мной заговорило животное. Так можно и до сумасшествия додуматься. До своего, естественно. Хотя это ведь другой мир, вдруг тут говорящие коты в порядке вещей. Честно говоря, в деревне я его раньше не видела, да и в горах не встречала.
На краю сознания что-то колыхнулось. Ухватилась за почти ускользнувшую мысль. Надо же, столько лет прошло, а сейчас вспомнила. В прошлой жизни когда-то смотрела сериал про какую-то ведьму, сейчас уже и не вспомню ни лица, ни имени, ни названия сериала. Зато вот вспомнила, что у нее был черный говорящий кот. Когда кот не говорил, это был просто обычный черный кот, зато когда ему нужно было что-то сказать, он превращался то ли в уродливую игрушку, то ли в страшно сделанное чучело. Выглядело это так нелепо и нереалистично, что вызывало во мне только смех. Ну, дети любили смотреть, наверное, верили, что кот и чучело это одно и то же существо.
На чучело или же на мягкую игрушку мой незваный гость совсем не походил. На обычного кота немного смахивал, но чем дольше я на него смотрела, тем больше находила мелких различий.
Оторвавшись от двери, осторожно прошлась по дому, заглядывая в каждый угол – всё ещё не верила, что до этого со мной заговорило животное.
Может быть, какой-нибудь человек-невидимка? Не хотелось бы. Даже не знаю, что хуже.
Не доходя до стола, на котором по-прежнему сидело странное существо, пару шагов, сложила руки на груди.
– Ты говоришь, – сказала, немного покраснев. Идиотизм какой – стою тут как дурочка и пытаюсь вести беседу с животным.
– Меткое замечание. Я думал, успею тут состариться, пока ты сможешь сделать такое простое и логическое умозаключение.
Я снова вздрогнула. Голос был мужским, довольно мягким, бархатным, совершенно не грубым. Принадлежал явно не мальчику, но и не старику. До сих пор не понятно было, как «гость» это делает.
Нахмурилась и прищурилась, вглядываясь в насмешливые глаза.
– Будешь грубить, выгоню, – предупредила, хотя понимала, что мне слишком интересно, чтобы вот так запросто выгнать котяру и не разузнать, что он такое и как умудряется говорить.
– Не стоит пытаться. Запугивание явно не твой конек. Впрочем, я не удивлен. Не только это тебе не удается.
Я встрепенулась. Этот кошак меня явно оскорбляет и пытается на что-то спровоцировать.
– Эй! – возмутилась я. – Ты в моём доме, будь вежливее.
– А толку? – притворно вздохнуло это... чудовище. – Я пришёл. Заметь, шёл я долго, устал, намаялся, чуть не погиб. И что в ответ? Мне даже поесть не предлагают. И это гостеприимство? Я голоден, а когда я голоден, у меня портится настроение.
– Но я тебя не звала! Можешь не давить на жалость, я не куплюсь. Я знать тебя не знаю и вижу впервые в жизни.
– Я и говорю, что нынешние люди стали слишком глупыми. Еще совсем недавно при нашем появлении люди благодарили богов, а что сейчас? Даже куска мяса не предлагают.
Я замерла.
– Так, давай сначала. Что-то мы с тобой не с того начали. Ты кто? Как тебя зовут?
– Сначала еда, – ответило чудовище, отчетливо фыркнув и отвернувшись от меня.
Пришлось кормить, причем в процессе выслушать о себе много нелестного. И готовить я не умею, и глупа, раз не догадалась запастись свежим мясом, и руки у меня не из того места растут. За то время, что кот провел в доме, я перестала его опасаться, зато ощутила, как изнутри поднимается желание придушить наглеца.
– Ну, – сказала, садясь за стол и пододвигая к себе горшочек с кашей. Из-за стресса захотелось есть. – Кто ты?
Чудовище, даже не думающее слезть со стола, приоткрыло один глаз и напоказ зевнуло. Я скрипнула зубами. Руки прямо зачесались схватить его за горло.
– Проводник, – ответил кот, махнув длинным хвостом, и улёгся прямо там, где сидел.
– Подробнее.
Я принялась рассматривать своего гостя, замечая, что тот на самом деле очень худой. И пусть шкурка у него ухоженная, но вот ребра всё-таки проступают. Явно не жировал в последнее время.
– Проводник для источника.
– Очень развернуто, – вздохнула. – Ты можешь без выкрутасов рассказать?
– Эх, у людей стал такой скудный умишко, что всё приходится разжевывать. А ведь всё туда же, считают себя венцом творения. С такими мозгами? Не смешно. И ведь даже не пытаются хоть как-то изменить свою ущербность.
– Я уже поняла, что люди тебе не нравятся и я не вызываю у тебя теплых чувств, но, может, мы опустим это? Просто скажи, кто или что ты такое? – спросила, решив, что начинать спорить снова не хочу. Ну нравится коту обзывать людей, пусть обзывает. Мне безразлично его мнение. Сразу понятно, что характер у моего незваного гостя премерзкий.
– Я же сказал – проводник, – ответил он и замолчал, но увидев, что мне от его ответа ни холодно, ни жарко, как-то слишком уж тяжело вздохнул. Я буквально могла прочесть на его морде: «Боже, и за что мне все это?» или: «И с кем я связался? Где были мои глаза в тот момент? А мозги?»
– Ты – источник. Я – проводник. Я должен проследить, чтобы ты в целости добралась до стража, который после будет тебя охранять. Теперь понятно?
Я прокрутила в голове ответ существа, понимая, что вопросов стало еще больше. Представив, сколько на меня выльется негатива, пока я все узнаю, едва не застонала от обреченности.
– Как твоё имя? – решила я начать с самого безобидного и простого.
– Можешь звать меня Монту. Моё полное имя человеческий язык не выговорит, а мозг не воспримет, – кот фыркнул, но не стал снова распространяться о людском скудоумии. Явно решил, что часто повторяться не стоит. – Даже странно, как вы до сих пор не вымерли, – всё же не удержался он.
Странно, но если в самом начале всё это меня раздражало, то сейчас показалось забавным. Интересно, что такого сделали люди Монту, что он стал столь острым на язык?
– Меня зовут Селена, – представилась я, решив, что немного вежливости для дальнейшего налаживания контакта не помешает. – Откуда ты пришел?
– С юга, – Монту снова зевнул, после удобно устраивая голову на передних лапах. Одну заднюю и хвост он свесил со стола, но неудобства при этом явно не испытывал. Когда не язвил, кот выглядел вполне милым, даже погладить захотелось. – Как ощутил всплеск источника, так сразу и выдвинулся.
– Всплеск? – спросила, ощущая, что снова стало холодно. Колдовство тут же отреагировало на это – огонь в печи вспыхнул, принимаясь задорно трещать.
Монту заметил это, но ничего не сказал, лишь прищурил открытый глаз, и всё.
– Не знаешь? В который раз убеждаюсь, что наличие ума не зависит от размера мозга, но видеть это каждый раз так прискорбно, – снова завел свою пластинку Монту, а я решила ему не мешать. Мне даже интересно стало, когда ему надоест прохаживаться по любимой теме. Забегая вперед, скажу, что этому чудовищу не надоест еще долго. – Всплеск – пробуждение источника. У каждого источника есть свой проводник. Когда источник пробуждается, то проводник, как бы далеко он ни был, чувствует это и стремится как можно скорее оказаться рядом, чтобы сопровождать в дороге.
– Судя по тому, что ты все это знаешь, источники в этом мире не редкость? Расскажи мне о них. Ты очень умный, как я заметила, много знаешь, а я вот до недавнего времени ничего вообще не знала. А про источник так и вовсе услышала от тебя.
Я решила немного подмазаться. Мало ли, вдруг Монту польстит такое к нему отношение.
– Неудивительно, – Монту поднялся и зевнул, потягиваясь. Да, размером он явно был больше среднестатистического кота. В прошлом моём мире коты, называемые мейн-кунами, были крупнейшей породой кошек. Так вот, Монту был, на мой взгляд, даже больше. – Последний всплеск, память о котором сохранилась в моей крови, был так давно, что о нём позабыли почти все проводники. Твоё появление было неожиданным. И тебе повезло, что моя кровь сильна.
Кажется, моя стратегия сработала. Понятия не имею, насколько слова кота правдивы, но можно послушать. Правда, приходится идти на хитрости, но лучше так, чем ничего.
– И почему же ты решил подработать проводников? Насколько я поняла, люди тебе не очень нравятся, – поинтересовалась, отсаживаясь подальше от печи. В комнате становилось заметно теплее, а около печи так и вовсе было уже жарко.
– Ради маны, конечно же. Это ведь так просто. Неужели нельзя подумать хоть немного самой? Понятное дело, что просто так я никогда бы не пошёл ни к какому источнику. Мне и в лесу отлично жилось.
– То есть, – начала я, уже привычно отмахиваясь от колкостей в свой адрес, – проводник помогает куда-то добраться источнику, за что получает плату маной. Судя по всему, сама я дойти не смогу, хотя и чувствую, куда именно нужно идти. И чем же ты мне можешь помочь, раз направление я и без тебя знаю?
– Я уже даже жалею, что моя кровь оказалась так сильна, что я вспомнил, – явно притворно вздохнул Монту, при этом весь его вид так и выражал крайнюю степень обреченности. Вот противный кот! Но забавный. – Пока прошло мало времени. Если ты так и продолжишь сидеть здесь, игнорируя Зов стража, то попросту откинешь лапы. Твоей маны с каждым днём становится всё больше, так что в один далеко не прекрасный день тебя попросту разорвет от слишком большого количества силы. Чаще всего источник и страж рождаются далеко друг от друга. Говорю сразу, раз ты ощущаешь Зов, значит, твой страж уже почувствовал тебя и, если он хотя бы немного умнее тебя, сейчас направляется в нашу сторону. Иногда источнику и стражу нужно много времени, чтобы встретиться. Источник не может ждать месяцы или же и вовсе годы, поэтому ему необходим проводник, который будет забирать излишки маны во время пути, тем самым спасая источник от смерти. Я надеюсь, мои объяснения достаточно понятны для тебя? Не надо разжевывать еще сильнее?
Я хотела еще что-то спросить, но в этот момент ощутила, как в груди уже знакомо разгорается огненный шар. Подняв руку, потерла горло – дышать в такие моменты было затруднительно.
Монту при этом прищурился, а потом, соскочив со стола, запрыгнул мне на колени. Тяжелый!
Я хотела возмутиться, но тут же попала во власть желтых, каких-то гипнотических глаз. Тонкий вытянутый зрачок пульсировал. Комнату наполнило гулкое мурчание. Огонь внутри стал стихать.
Через минуту Монту облизнулся, будто налакался сметаны, и спрыгнул с колен, потягиваясь.
– Ну, пусть и придется идти куда-то с тобой, но хотя бы выгоду свою я с этого буду иметь. А теперь я хочу спать.
На этих словах чудовище запрыгнуло на мою кровать, потопталось там и совершенно бесцеремонно завалилось спать, свернувшись в клубок. Наглость первостатейная!
Покачав головой, вздохнула. Ладно, пусть спит. Как бы там ни было, но я всё-таки до сих пор опасалась Монту, поэтому даже не подумала лезть к нему и будить.
Посидев несколько минут неподвижно, взяла тулуп и вышла на улицу. Схожу к колдуну, расспросить кота всегда успею. Тем более, как я поняла, он от меня никуда в ближайшее время не денется.
Хотя в общении с язвительным и вредным существом приятного мало, зато можно узнать еще что-нибудь интересное. Главное, чтобы не соврал, остальное не так важно. Да порой его ворчание выглядит даже забавно. Хотя чаще его хочется попросту придушить. Интересно, и в кого он такой?
Дорогие читатели, если работа нравится, буду рада лайкам, репостам, наградам, отзывам. Банальное «спасибо» всегда поднимает настроение)
Глава 4
Бросив на землю хворост, начала готовить место под костер. Гореть тут особо нечему, просто расчистила место, выложила небольшой круг камнями да сложила мелкие ветки, сунув под низ надерганное неподалеку растение, внешним видом напоминающее сухой мох. Росло оно тут везде, начиная от гор и заканчивая долиной.
– У вас тут на севере слишком холодно, – буркнул Монту, зарываясь в шкуры, которые он меня буквально заставил взять. – Неудивительно, что мозги у тебя плохо работают – замерзают.
Монту оказался тем еще мерзлякой. Конечно, шкуры я и так бы взяла, но из-за худосочного Монту брать их пришлось в два раза больше.
Всё верно, неделю назад мы покинули деревню, а всё потому, что терпеть Зов стало попросту невыносимо. К боли теперь примешивалось сексуальное желание. Особенно было плохо по ночам, когда приходилось просыпаться почти каждый час и пытаться хоть как-то справиться с тем, что всё тело выкручивало и потряхивало от едва сдерживаемого желания.
Я долго упрямилась, а Монту лишь смешливо поглядывал на меня, каждый раз проходясь по моим умственным способностям, которых, по его словам, нет совершенно. Так что мне пришлось сдаться. Хотя изначально я хотела дождаться весны, чтобы не бродить по холодам.
Лазарус с нами не пошёл. Я даже удивилась в тот момент, ведь поначалу мне показалось, что его очень сильно заинтересовало всё происходящее, но в какой-то момент колдуна словно подменили.
Он стал общаться со мной намного прохладнее, да и на порог пускал с такой явной неохотой, что мне и самой вскоре расхотелось приходить в гости. Да и остальные жители заметно охладели ко мне. В мгновение ока я стала человеком, на которого толком никто не обращал внимания.
Поначалу я не понимала, что произошло, но потом, когда мы с Монту уже покинули деревню, догадалась, что всё дело в коте. Не знаю, что он там им всем наговорил, но эти люди постарались сделать всё возможное, чтобы я ушла скорее.
Было обидно. Я поняла, что они все просто переживали за меня, но мне хотелось попрощаться всё-таки нормально.
С Монту я тогда не разговаривала целый день, показывая тем самым, что я думаю по поводу его поведения. Кота такой бойкот не впечатлил, о чём он мне всю дорогу и выговаривал.
Пока костер разгорался, поглядела в сторону Пояса. Да, сегодня мы до него дошли. Раньше, в прошлой жизни, при упоминании слова «Хаос» я всегда думала о нём как о чем-то фиолетовом. Не знаю даже почему, но Хаос у меня всегда ассоциировался именно с этим цветом.
Здесь же он был серым, с черными и белыми линиями. Да и не совсем понятно было, почему именно Пояс, если в реальности я видела перед собой самую натуральную стену. Она возвышалась прямо до неба, исчезая в вышине и сливаясь с такими же серыми облаками. В месте стыка видны были молнии, и до нас долетал едва уловимый грохот. Было похоже на то, будто где-то вдали катится по рельсам поезд.
Опустив голову вниз, стала более пристально рассматривать Пояс. Черные и белые полосы медленно перемещались, смешиваясь. Было очень похоже на то, как ведет себя мыльный пузырь. Только пузырь обычно цветной, а здесь он монохромный, плюс серый цвет.
От стены веяло чем-то таким, отчего у меня подрагивали руки.
– Скажи, Монту, а как ты прошёл Хаос? Там, где ты жил, он тоже есть? – спросила, осторожно вытаскивая из костра горшочек с нашим ужином.
Монту высунул морду наружу и, прищурившись, осмотрел находящуюся неподалеку стену. После этого он зевнул во всю пасть, а затем накрыл лапой нос, поглядывая при этом в мою сторону.
– Он есть везде. Для меня он неопасен, так как моркоты и сами порождения Хаоса. Конечно, нехорошо, что чистая стихия всё больше и больше просачивается в этот мир. Впрочем, люди сами виноваты, что Хаос проник сюда, – Монту фыркнул, прикрывая глаза. – Я же говорю, что вам для начала надо научиться пользоваться тем, что у вас внутри головы, а уж потом что-то делать. Вы же обычно сначала делаете, а потом, изредка, правда, пытаетесь думать. Получается это у вас скверно. Взять хотя бы тебя. Я же говорил, Зову сопротивляться бесполезно. Нет, пока в обморок падать не стала, с места не сдвинулась. И зачем тот, кто создал вас, наделил мозгами, если вы ими всё равно пренебрегаете?
Я молча слушала. У Монту тема ума у людей была любимой. Он мог часами рассказывать, что думает о нас. Было порой забавно. Иногда мне казалось, что он на самом деле даже любит людей, просто любовь свою вот так показывает. Ну, бывают же такие характеры.
Зато я узнала, что он хоть и ворчит, но безумно любит, когда его гладят за ушами. Он даже затыкается в тот момент. Чем я иногда и пользовалась, когда мне надоедало слушать его брюзжание. Как старый дед, в самом деле.
– А что там внутри? – спросила, перебивая кота. Он, оседлав конек, мог и не заткнуться, если не сбить его с мысли.
Монту глянул на стену и снова зевнул. Вечер медленно перетекал в ночь. Стало холоднее.
– Лес там, измененный Хаосом. Твари всякие разные. Если не будешь слушать меня и держаться поблизости, точно быстро пересечешь пределы. А еще реки, горы, долины. И всё это изменено.
– Что? Совсем?
– Что значит«совсем»? – Монту фыркнул, со значением поглядывая в сторону моей сумки.
Я тут же вытащила вяленое мясо для него. Хотя знала точно, что ночами он иногда бродит по округе, охотится, но в дополнительной еде я ему никогда не отказывала – уж больно он поначалу худым и измотанным выглядел. Сейчас вроде поправился немного, но холод по-прежнему совершенно не любит.
– Ну, как там выглядят деревья, например? – спросила и принялась ужинать, посматривая то на Монту, то по сторонам.
– Как деревья и выглядят, только некоторые вполне могут тобою закусить, если ты будешь вести себя так, словно твои предки давно оставили мозги за пределами дома. Навсегда оставили, – ответил кот, морщась. Ему не очень нравилось такое мясо, но ворчал он только первые дни, сейчас, кажется, уже смирился.
– Плотоядные деревья? И много там таких?
– На тебя хватит, – отозвался Монту, поблескивая какими-то совершенно неестественно желтыми глазами, в которых отражался свет костра.
– А звери?
– Тебе и деревьев хватит, – кот вздохнул, посмотрев на полоску мяса в своих лапах как на личного врага. – Хотя тварей там полно. И среди них нет ни одной, что любит траву жевать.
Поежилась, с опаской глядя на Пояс. Идти туда мне совершенно не хотелось. Вот ни капли. Но пульсирующий свет в груди не оставлял другого выбора. Я с ума сойду, если не пойду. Что и говорить, перед тем как мы выдвинулись, я даже спать уже не могла толком. Зато проспала всю ночь, стоило нам только начать путь. Будто то, что зовёт меня, добившись от меня действий, немного успокоилось. Конечно, не до конца, но, по крайней мере, такого, как в деревне, уже не было.
– Расскажи мне об источниках, проводниках и стражах, – попросила я, убирая горшочек и укладываясь недалеко от Монту. Я отлично знала, что стоит мне уснуть, как этот несносный кот заберется ко мне под шкуры, греясь.
– Ты уверена, что в твоей голове нет дыры? Я ведь уже рассказывал, – вскинулся Монту, шевеля при этом ушами. Явно сегодня ночью снова пойдёт на охоту.
Я хмыкнула. На самом деле из этого кошака было почти нереально что-то вытянуть. Мне приходилось каждый день его спрашивать, надеясь, что он выболтает что-нибудь еще. Иногда мне казалось, что в действительности он и сам толком ничего не знает , но в следующий раз он говорил что-нибудь новенькое, будто... будто и сам вспоминал постепенно.
– И всё же, Монту, – попросила я вкрадчиво, немного приподнимая угол своего одеяла. Сделано оно было из нескольких шкур.
Кот тут же вскинулся, но еще минут пять делал вид, что не обращает внимания на призывно приподнятую шкуру. Как я и говорила, он терпеть не мог холод и все время мёрз, особенно по ночам, когда приходилось долго лежать неподвижно. Ещё днём куда ни шло. Тогда он носился вокруг, согреваясь, а вот ночью приходилось либо терпеть, либо ложиться рядом со мной. И я точно знаю, что, как бы он ни фыркал, но валяться рядом со мной ему нравилось. Да и у меня ночи стали спокойнее. Видимо, во сне Монту забирал ману, да и Зов стихал.
Не утерпев, Монту юркнул под мою шкуру, тут же высовывая морду наружу около моего лица. Я улыбнулась, постаравшись сделать это втайне от кота, и укрыла его. Вдвоем всё-таки теплее. Пусть я и дитя северных альваров, но холод мне тоже не очень нравился.
– Ладно, – Монту сделал такое выражение, будто он делает мне просто громадное одолжение, – спрашивай.
– Ты говорил, что источники давно не рождались. Как думаешь, почему? – спросила первое, что пришло в голову. На самом деле таких вопросов у меня было много, но не на все Монту мог сразу ответить. Я уже поняла, что его пробудившаяся кровь проснулась не до конца. Процесс еще не окончен.
– Кто знает, – я буквально видела, как кот пожал плечами. – Раньше вы были обычным явлением, а стаи моркотов были намного больше. В проводники шли те, у кого кровь оказывалась самой чистой и сильной. Это было почетно. Потом не осталось ни источников, ни стражей, моркоты ушли в леса, затерялись. Многие позабыли своё предназначение, смешались, марая кровь. Правда, были и такие, как мои сородичи, хранившие чистоту крови. Сейчас я знаю, что на самом деле все уже и забыли, зачем именно это нужно, но некоторые стаи инстинктивно придерживались старой линии поведения. Память просыпается только тогда, когда рождается источник. И то только у одного моркота. В этот раз – у меня. Надеюсь, ты понимаешь, что радости мне это не приносит совершенно? – Монту пристально посмотрел на меня, причём его мордочка была такой серьезной, что я едва удержалась, чтобы не засмеяться.
– Конечно, – кивнула серьезно, задерживая дыхание.
Монту с подозрением меня осмотрел, будто искал опровержение сказанному, но промолчал, что случалось с ним крайне редко.
– Думаю, – начал он после минутной тишины, – что это воздействие Хаоса. Люди слабы по отношению к нему. Я видел, как твои сородичи гибнут, стоит им пересечь черту Пояса. Сейчас я ощущаю, что Хаоса в этом мире слишком много. А еще я помню войны. Конечно, я не смогу пересказать подробностей, но когда-то давно люди сами убивали свои источники и их стражей. Не знаю, что было первым – распространение Хаоса или же истребление источников. Память пробуждается до сих пор, и я вижу, что в одно время умирало мучительной смертью много проводников. Я, конечно, знаю, что люди глупы, но постарайся запомнить. Когда погибает источник, погибает и его страж. А также и проводник. Я еще слишком молод, чтобы умирать.
Сказав это, Монту вылез наружу и потянулся.
– Поохочусь. Не уходи никуда, – сказал он и растворился в окружающей наш крохотный лагерь темноте.
Переход из обычного мира в Пояс не занял много времени. Оказалось, что Пояс от остальных земель отделяла тончайшая стена, похожая на вертикально текущую воду. Правда, она была бесшумной и тонкой настолько, что могла сравняться с толщиной волоса. Снова подумала о мыльном пузыре.
Если Монту не ощущал никакого воздействия Хаоса, то о себе я такого сказать не могла. Едва я сделала первый шаг, как голова закружилась, а желудок подпрыгнул до самого горла, стремясь избавиться от ужина и скудного завтрака.
Зажав рот рукой, села прямо на землю, опасаясь идти дальше. Я помнила, о чём рассказывал Монту. Мало ли, вдруг тут не только деревья плотоядные, но еще и кусты.
Перед глазами плавали цветные круги, но я всё равно всматривалась в окружающую обстановку, пытаясь понять – насколько опасно тут сидеть.
Монту крутился рядом, при этом молчал, хотя я ощущала, как по моему лицу скользит пушистый кончик едва уловимо дрожащего хвоста. Волнуется? Ну, наверное, если бы от кого-то другого зависела моя жизнь, то я тоже волновалась бы об этом человеке или же существе.
– Стой, – остановила я его, положив руку на спину. – Не мельтеши, и так всё кругом идёт.
Вопреки ожиданиям, Монту не разразился длинной речью о моих умственных способностях. Значит, он и сам не знает, как на меня может подействовать Хаос, поэтому искренне волнуется. Несмотря на то, что его волнение было, скорее всего, приправлено эгоистическими нотками, становилось приятно.
Как бы я ни храбрилась и ни старалась держать себя в руках, но до сих пор, просыпаясь по утрам, надеялась, что мне всё это приснилось. Я не скажу, что мне сильно не нравилось в этом мире. Да, тут были свои трудности, но где их нет? Но всё-таки мой прошлый мир был мне знаком, если не до мелочей, то очень хорошо. А здесь всё было чужим и пугающим. Даже тот же Монту. Я вроде смирилась, но всё равно непроизвольно вздрагивала иногда, когда смотрела в его совершенно нереальные глаза.
Если перерождение существует, в чём я теперь не сомневаюсь, то я понимаю, почему память о прошлой жизни стирают. Если бы я родилась здесь и не знала себя прежней, то именно этот мир стал бы для меня родным.
Конечно, в том, что моя память, а значит, личность, при мне – куча плюсов, но, боюсь, этот мир еще долго будет для меня чужим.
Монту при звуках моего голоса замер, как мне кажется, испуганно смотря на меня.
– Ты как? – спросил он, отмирая и заглядывая мне в глаза.
Я же выдохнула сквозь сжатые зубы и подняла голову вверх, с удивлением понимая, что мы оказались в лесу. В вышине покачивались чернеющие кроны, сквозь которые было видно ртутное небо. Не серое, не дымчатое, а именно ртутное. Казалось, серебристая жидкость переливается, бликуя. Местами небо на мгновение становилось белым, а потом будто перетекало в серебристый цвет и становилось ненадолго черным. Но не глубоким, не бархатным черным, а глянцевым, похожим на натуральный камень гематит. А затем все снова повторялось. Честно говоря, зрелище завораживало. Никогда не видела такого неба.
У меня даже тошнота прошла, да и реальность перестала вертеться так, будто хотела поменять небо и землю местами.
Сглотнув, опустила глаза на встревоженного Монту.
– Вроде проходит, – ответила, сглатывая и вытирая капельки пота со лба.
Двигаться вперед я пока что не стала, решив, что нужно дать организму стабилизироваться. Тут явно совершенно другая атмосфера, раз мои внутренности внезапно решили покинуть назначенные им самой природой места.
К тому же...
– Жарко тут как-то, – сказала, стаскивая с плеч тулуп и не забывая пристально осматриваться.
Вот не зря я ассоциировала Хаос с фиолетовым цветом. Если стволы деревьев, которые, кстати, вели себя так, как им и подобает, и не торопились схарчить меня, были черными, то листья на них явно не знали, что должны иметь зеленый цвет. Конечно, это был не привычный мне фиолетовый, но что-то вроде того. А еще попадался пурпурный, бордовый, сиреневый и немного зеленого.
Вроде бы и много цветного, но на самом деле было не так. В основном все же преобладал черный и серый. Например, окружавшие нас кусты имели совершенно серый цвет, в который гармонично вплеталась нотка пурпурного. И так во всём. Вообще, было довольно красиво.
Возникло ощущение, словно я попала в какую-то экзотическую страну и совсем скоро из-за кустов вынырнет гид, залепечет что-то на незнакомом птичьем языке, беспрестанно улыбаясь и кланяясь. А потом мне покажут колонию громадных бабочек или же пригревшихся на толстых стволах змей.
