Текст книги "Когда тайное становится явным или секрет закрытой двери (СИ)"

Автор книги: Светлана Салтыкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Так в самом что ни на есть мрачном настроении я дошла до своей комнаты. Дария встретила меня радостной улыбкой, но заметив выражение моего лица тут же посерьезнела.

– Аврора, что-то случилось? – спросила она.

Я задумалась, сказать ей сейчас или позже, разумеется не вдаваясь в подробности, и все же решилась.

– Знаешь Дария, – начала я, – У меня так складываются обстоятельства, что я вынуждена покинуть этот дом и этот конкурс.

– Но почему? Ты испугалась всех этих неприятностей?! Но это всего лишь случайности.

– Дело не в этом, – вздохнула я, объясняться мне совершенно не хотелось, – Просто мне нужно вернуться домой.

– Ну, не хочешь – не говори, – обиделась подруга.

– Дария, только не злись. Можешь написать мне свой адрес в Сизии и я с тобой обязательно свяжусь.

Девушка хмыкнула.

– Или ты готовишься выиграть конкурс? Как же, станешь знаменитой, выйдешь замуж за мага и не будешь переписываться с каким-то бедным зельеваром типа меня, – попыталась пошутить я.

Дария снова хмыкнула и грустно улыбнулась.

– Не обижайся на меня, – снова попросила я вполне искренне.

– Ладно, – вздохнула подруга, – Только ты уверена в своем решении?

– На все сто процентов! – воскликнула я.

– Тогда тебе нужно сообщить об этом нашей администрации в лице госпожи Белинды Нейс.

– Наверное, – согласилась я, вытягивая чемодан.

– Да, и я бы не спешила собирать вещи, – добавила Дария, – а сначала уладила все вопросы с ней.

– Может ты и права, – ответила ей, – Значит сейчас прямо к ней и пойду.

Пришлось затолкать чемодан обратно под кровать и отправится к нашему администратору, а Дария увязалась со мной «для поддержания моего боевого духа», как пояснила она. Эх, вот жаба пупырчатая, и была совершенно права. Нашу суровую госпожу Нейс побаивались все девушки, в том числе и я, а разговор с ней предстоял серьезный.

Через пять минут мы шагали уже обратно, Дария весело щебетала у меня над ухом, а я шла необыкновенно мрачная и решительная. Ну, кто же знал, что нужно читать в договоре, который подписываешь все, даже то, что написано мелким шрифтом на пятой странице внизу. И вот именно там черным по белому было написано, что я могу разорвать контракт только с выплатой огромной компенсации, которую мне и за сто лет, наверное, не заработать моим слабеньким зельеварением. Так что сиди-ка ты, Аврора, и жди, когда тебя Рен разоблачит, а это рано или поздно все равно произойдет. «Ну, уж нет, – решила, – Первой раскрою твои секреты все-таки я, а там видно будет». От того, что нашла хоть какой-то выход из тупика, в котором так неожиданно оказалась, я приободрилась и уже веселее взглянула на мир вокруг. А потом подумала, что не стоит больше медлить, фонарь у меня припрятан в надежном месте, так что вперед, меня ждут великие дела!

Глава 10

А вот и загадочная дверь, высокая и довольно узкая, крепкая, окованная толстым железом с таким же большим массивным замком. Я наклонилась ближе и посветила фонарем. Ага! А вот и то, что я искала! На дужке замка чуть виднелся след, который еще совсем недавно оставил мой таинственный знакомый. Так… стоп! Он еще про какие-то провода говорил! Я огляделась, но конечно же ничего подобного не обнаружила. «Значит врал!», – подумала я грустно. Образ моего героя колебался, мерцал, но никак не исчезал из мыслей. Мне по-прежнему не хотелось верить в его виновность, не смотря на все доказательства, которых становилось все больше и больше. Да и дверь казалась необыкновенно странной, совершенно на рассчитанной по габаритам на обычного человека, а на какого-то худющего высокого задохлика, к тому же она еще и расположена в очень неудобном месте. Я еще раз огляделась: темно, везде паутина, пыль. На секунду мне стало даже немного жутко, поэтому, не долго думая, я подхватила фонарь одной рукой, длинную юбку – другой, а затем быстренько побежала по коридору подальше от этого непонятного места. И только перед собственной комнатой я остановилась, восстановила дыхание, чтобы не испугать Дарию, и уже спокойно пошла дальше.

Моя подруга сидела на небольшом стульчике и как всегда мастерила что-то.

– Где ты бродишь?! – воскликнула она, а потом добавила хитренько улыбаясь, – Тебя тут один молодой человек искал.

Я вздрогнула. Мысли про Рена все еще мучили меня. Я пыталась повернуть все эти ситуации и так и эдак, но другого подозреваемого не находила, а его обман с загадочной дверью еще больше меня настораживал.

– Зачем он меня искал? – мрачно спросила я, пряча фонарь в шкаф на самую нижнюю полку под ворох одежды.

– Не знаю, – фыркнула Дария и продолжила, – Не понимаю, почему тебя не радует эта новость? Я же давно заметила, что он тебе нравится.

– А теперь нет, – ответила я резко, а у самой кошки на сердце заскребли.

Я понимала, что подруга была права, и Рен мне интересен и симпатичен, но недоверие и подозрения усугублялись с каждым днем, а как можно искренне общаться с кем-то, кому ты больше не веришь.

– Завтра нас ждет конкурс, – перевела разговор Дария, наверняка заметив, что мне не приятна предыдущая тема.

Вот ведь какая у меня внимательная подруга!

– Что-нибудь известно о нем? – поинтересовалась я.

Девушка отрицательно покачала головой и добавила:

– Никто ничего не знает, но все усилено вспоминают уроки рисования, некоторые выпросили у госпожи Нейс карандаши, краски, бумагу и теперь пытаются сотворить нечто оригинальное.

– И как? Получается?

– Ну… – протянула Дария и улыбнулась, – Творчество большинства из них можно разве что абстракцией назвать.

– А ты что же не тренируешься? – спросила я по-прежнему мрачно.

– Просто, понимаешь, сомневаюсь я, что в этом будет заключаться следующий конкурс, – фыркнула Дария, – Ну, вот если подумать, то зачем будущей фотомодели это умение?

– Как это?! – возмутилась я, – А как же макияж делать, глазки там разрисовывать, да и все остальное тоже?!

– С этим наши девушки и так справляются прекрасно, без всякого конкурса, – засмеялась Дария, а затем сказала чуть серьезней, – А вот в чем он действительно будет заключаться и можно ли его вообще связывать лишь с картинами и рисованием, я не знаю. И почему остальные решили, что нужно обратить внимание именно на картины, тоже не понимаю.

– Ладно, завтра нам все и так расскажут. Придет госпожа Нейс и объяснит, чего же хотят от нас члены жюри и какую пакость подстроят на этот раз.

Дария весело засмеялась. Вот ведь жизнерадостная она какая! Вокруг столько всего творится, а она не унывает, еще и рукоделием своим занимается, не то что я, со всеми этими событиями про свое зельеварение и не думаю, не до него мне сейчас.

До конца дня я сидела в комнате, погружаясь в свои безрадостные мысли все глубже и глубже, словно тонула в вязком болоте. «Неужели я снова ошиблась в человеке?!» – билось непрерывно в моей голове. Я вспоминала лицо Рена, его голос, уверенность, которую он излучал, и не могла поверить, что он может поступать так жестоко с совершенно ни в чем не повинными девушками. Разве выявить мой дар важнее чем чьи-то жизни?! Ведь пострадавшие действительно могли умереть, если бы не счастливые случайности, к тому же я уже знаю, как даже способности могут подвести в самый ответственный момент. Когда-то восемь лет назад так в общем и произошло, с тех пор во мне все время сидит страх, который я так хорошо прячу от окружающих, но от самой себя не скрыться то. Я жутко боюсь, что у меня снова ничего не получится, а это в свою очередь приведет к самым трагическим последствиям, какие только могут быть. Ведь жизнь человека бесценна, а груз ответственности, который несет в себе дар воскрешения, неимоверно тяжел.

Так с невеселыми раздумьями я и легла спать, а утром проснулась хмурая и не выспавшаяся, но полная решимости, как никогда. Вот правду говорят, утро вечера мудренее, так и у меня получилось. «Если не захотели отпустить просто так с этого злосчастного конкурса, тогда стоит его просто на просто провалить», – думала я, собираясь на завтрак. Честно скажу, пребывала я теперь в постоянном жутком напряжении, а все потому, что ждала удара моего неизвестного враг в любой момент, каждая девушка могла пострадать в любую секунду. Я смотрела, как весело щебечут участницы, улыбаются, строят планы на будущее, и тревога еще сильнее одолевала меня. Допустить, чтобы они и дальше находились из-за меня в опасности я не могла, значит решено, буду делать все, только чтобы меня выгнали сегодня.

После завтрака нас собрали в небольшой гостиной и объявили начало нового этапа конкурса. Участницы заохали, заволновались, что еще не успели полностью привести себя в порядок и приготовится к очередной фотосессии, но госпожа Белинда Нейс быстро прервала этот нескончаемый поток причитаний и жалоб.

– Сегодня никого ваша внешность волновать не будет, – заявила она.

Конкурсантки удивленно уставились на женщину.

– Вспомните, что я уже говорила, – продолжила она.

– Вы сказали что-то на счет картин, – несмело начала Аритея.

– Мы что же, рисовать будем? – еще тише добавила Эмилия.

– Ну что за глупости?! – возмутилась госпожа Нейс, – Никого не интересуют ваши художественные способности. Сегодня вам будут задавать каверзные вопросы. Вы же понимаете, что журналисты в основном любят использовать в своей практике именно их.

Не знаю, как остальным, но мне в этот момент захотелось только об стену головой побиться. Ну, откуда же я знаю, какие вопросы задают представители прессы известным людям? Меня среди них никогда не было, а дамские журналы или светские хроники в газетах я практически не читала, отдавая предпочтение научным статьям, посвященным миру растений. Хотя мое незнание может сыграть только на руку, быстрее из конкурса вылечу, как я и планировала.

– Прошу всех следовать за мной, – заявила госпожа Белинда Нейс и первой поплыла к двери.

Вскоре мы по одной стали заходить в зал. Не знаю, что там делало с девушками жюри, но те участницы, которые уже прошли испытание, выходили оттуда с какими-то странными лицами, и я не могла даже понять, удачно все у них прошло или не очень. Вот подошла и моя очередь. Я сжала ладошки в кулаки, глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду и ринулась на баррикады в лице жюри, отделявшего меня сейчас от свободы.

В небольшом зале стоял длинный стол, за которым сидели небезызвестные уже господа Мейсон и Зейн, маг Патрик Джексон и госпожа Дайяна собственной персоной. «Ну, с ней мне будет гораздо легче вылететь», – подумала я чуть повеселев.

– Аврора Лисан… – протянул господин Мейсон и улыбнулся, – Рад вас видеть.

– И я тоже, – ответила ему – Наверное…

– Я же вам еще в самом начале говорила, что она нам абсолютно не подходит, – тут же воскликнула Дайяна, – Вот ее предшественница – совсем другое дело. Умница, красавица, как и нужно для нашей Ассоциации.

Я тут же представила Лиринею, которая участвовала в конкурсе прямо передо мной. «Ясно значит, чья она протеже», – подумала я, тут же вспомнив, что именно эта женщина заступилась за феечку, когда та еще в самом начале подралась с Терезой.

– Дайяна, не спеши, – осадил ее господин Мейсон, – Твое мнение для нас безусловно важно, но ты в жюри не одна.

При этом он почему-то взглянул на мага, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

– Итак, Аврора Лисан, – проговорил господин Зейн, – Каких знаменитых художников вы знаете?

Я хмыкнула, вот и настал мой звездный час.

– Никаких, – четко и громко произнесла я.

Члены комиссии удивленно уставились на меня, и я решила пояснить свою точку зрения.

– Понимаете, я мало обращаю внимание на известность, популярность, для меня гораздо важнее, что мне действительно нравится. Ведь согласитесь, бывает и произведение искусства, и сам автор пользуются славой, но тем не менее даже они не могут нравится абсолютно всем. Вот, например, работы Вериуса Блектона казалось бы не очень знамениты, но мне они безумно интересны, а еще…

– Достаточно, – остановила меня Дайяна.

Губы у нее при этом кривились, а на лице застыл легкий привкус насмешки.

– Вы не знаете известных живописцев! – подчеркнула она, а потом заявила, – Значит не проходите дальше.

Я облегченно вздохнула, но моя радость оказалась преждевременной.

– А я считаю, что девушка ответила вполне удачно на этот вопрос, – внезапно раздался голос господина Мейсона, – А вы как считаете, господин Зейн? – обратился он уже к своему помощнику.

– Даже не знаю, что сказать. Ответ достойный, но и госпожа Дайяна в чем-то права, – заюлил он.

– Значит, вы воздерживаетесь? – уточнил Мейсон.

– Нет… то есть да… то есть не знаю… – протянул тот.

– Хорошо, а что скажите вы, господин Джексон? – спросил мужчина уже мага.

«Скажи, что я глупая, неграмотная и не подхожу для вашего конкурса», – молила я.

– Мне понравился ответ, – сказал маг.

И во мне все сразу же оборвалось.

– Аврора показала себя умной, образованной девушкой, – продолжил он.

Что?!!

– И при этом не побоялась высказать свое мнение. Я считаю, она прошла это испытание, – закончил господин Джексон.

Я тяжело вздохнула, ну кто только тянул меня за язык со своими объяснениями?!

– Постойте! – снова возмутилась женщина, – Это что же за решение такое скоропалительное?! А второй вопрос?! Неужели вы ее больше ни о чем не спросите?

– Дорогая Дайяна, если вы настаиваете, – господин Мейсон при этом хитро сощурился, – То вот сами его и задайте, а то у меня уже воображения не хватает для вопросов с подвохом.

– Ну и пожалуйста!

Дама сощурила глаза, сжала на пару секунд губы.

«Ну, сейчас как выдаст что-нибудь особо сложно-оригинальное», – подумала я. И если бы для меня действительно было важно пройти дальше, я может бы и расстроилась в тот момент, но так как все оказалось до неприличия наоборот, я даже не почувствовала волнения и уж тем более страха.

– Скажите, чтобы вы сделали ради того, чтобы получить шубу из серебристого песца? – спросила женщина.

А я чуть не упала от удивления. И это называется сложным вопросом? Да задай мне его любой, будь то жюри, подруга, журналист или даже моя дорогая родительница, я бы ответила абсолютно одинаково, ни капли не задумываясь, что и сделала сейчас.

– Ничего! – четко и громко произнесла я, а потом повторила, – Не сделала бы ничего! Я вообще считаю, что любая жизнь человека ли или животного – наивысшая ценность, которая дается свыше, и тратить ее ради того, чтобы какая-нибудь госпожа покрасовалась в очередной новой шубке какой-то сезон или вызвать зависть у окружающих, не стоит!

– Браво! – зааплодировал господин Мейсон, – Великолепно!

Ну и что теперь скажите, дорогая Дайяна? – спросил он тут же.

– Возможно и неплохой ответ, – фыркнула та, – Но только не для истинной «Мисс равновесия», которая станет лицом нашей Ассоциации. Вы же прекрасно знаете, что иногда и в наших моделях одежды используются натуральные меха, – обратилась она к господину Мейсону.

– Вот и будет повод создать новую линию, но уже без них. Наши маги постарались и давно придумали специальный материал, из которого можно изготовить и искусственный мех. А вы все по старинке живете.

– Но ведь общество…

– Примет все, что вы разрекламируете, – вставил Мейсон.

– Хорошо, тогда голосуем, – сдалась госпожа Дайяна, – Я все равно против. Мне эта девушка не нравится.

– Я воздержался, – ответил господин Зейн.

«Ну и тип, – подумала я, – У него что же и своего мнения нет?»

– Ну, а вы? – спросил Мейсон у мага.

– Я согласен, что ответ достойный, – сказал он серьезно, а потом вдруг посмотрел прямо в мое нахмуренное лицо и подмигнул.

Я на секунду даже опешила. Это он мне что ли?

– Аврора – действительно девушка, имеющая свое мнение и этим она и интересна. Слышать практически одинаковые ответы на похожие вопросы скучно, а журналистов как раз и привлекают такие смелые решения, идущие порой вразрез с общественным мнением. Я думаю, что это привлечет к вам еще больше внимания, – продолжил господин Джексон, – А особенно если девушка столь очаровательна, как наша милая участница.

Вот это сказал, так сказал! Я просто онемела, глаза выпучила и посмотрела на него с таким удивлением, что другой бы, наверное, на его месте бросился меня в чувство приводить, а этот ничего, сидит себе, еще и улыбается. Вот жаба пупырчатая!

– В общем она мне нравится, – заключил он и этим самым привел меня в еще больший ступор, да такой, что упади сейчас что-нибудь сверху на мою бедную головушку, я бы и шагу не смогла сделать для избежание этого.

«Мне послышалось… мне послышалось…» – кружилась мысль, выделывая танцевальные па.

– Вы это серьезно? – наконец внятно озвучила ее госпожа Дайяна и посмотрела на Патрика Джексона.

– Вполне, – твердо ответил он, – Или вы сомневаетесь в словах мага высшей категории?

– Нет, нет, что вы, – сразу же пошла на попятную женщина.

от 30.09

А я в этот момент вообще неприлично рот разинула. Выходит, он еще и с сильным даром. У магов ведь тоже своя градация существует. А высшая категория, это даже далеко не средняя. Силен, ох как силен. У меня то хоть и имелся дар воскрешения, но он считался слишком специфичный, а на нем, увы, все мои волшебные способности заканчивались. И я снова с уважением посмотрела на этого красавца. Не зря по нему девушки с ума сходят. «Молодой, привлекательный, да еще и очень-очень перспективный. Если участницы узнают, что он птица столь высокого полета, то из кожи вон вылезут, лишь бы обратить на себя внимание, и старания свои по этой части, наверное, удесятерят», – подумала я.

– Итак, значит Аврора проходит дальше! – торжественно объявил всем господин Мейсон.

Остальные члены жюри, даже Дайяна, молча закивали головами, и только маг сидел неподвижно, по-прежнему улыбаясь мне краешками губ.

Вот в этот момент мне бы и уйти, но что делать, если ноги не идут, а тело в сторону выхода не поворачивается. Ввели меня в шок, иначе и не скажешь!

– Ну, что же вы, не рады?! – удивился господин Зейн.

И как тут ответить, когда язык все еще к небу прирос и шевелиться отказывается. А потом случилось вдруг такое чудо, от которого я совсем голову потеряла: молодой маг перемахнул через стол, в мгновение ока оказался рядом со мной и подхватил на руки. В этот момент, наверное, не только у меня глаза округлились и превратились в два блюдечка, но и у всей комиссии это уж точно.

– Ну, что же ты совсем растерялась? – прошептал он и легко понес меня к выходу из зала.

А я боялась пошевелиться в его руках, крепких, сильных, почему-то напомнивших мне в одночасье руки Рена. «Как странно, – подумала я тогда, – Вот моего знакомого осветителя я раньше считала практически идеальным, а теперь подозреваю в страшных вещах. Маг же наоборот казался мне высокомерным, самолюбивым, а теперь раскрылся совершенно с другой стороны».

У двери он поставил меня на пол.

– Я конечно же могу пронести и до самой комнаты, только боюсь, что остальные девушки после этого тебе житья не дадут, – заметил он.

Я кивнула головой, слов у меня по-прежнему не было.

– Ну, не стой уже! Иди! – улыбнулся он и легонько подтолкнул меня.

Вот так я и вышла, слегка заторможенная, растерянная и ничего не понимающая. И пока моя подруга Дария следующей проходила испытание, я отходила от шока. А когда она вышла, счастливая и веселая, я наконец немного пришла в себя. Но перед моим мысленным взором все еще стояло целых два молодых человека (ну вот бывает же такое, то не одного, то несколько) Рен и Патрик, такие разные внешне, но все равно чем-то похожие, может своей уверенностью или решительностью, или наличием всегда своего мнения, или наконец какой-то таинственностью, окутывавшей их.

Я ощущала себя после этого испытания довольно странно: с одной стороны, кошки на сердце скребли, что у меня не получилось вылететь из конкурса, но, с другой стороны, мне было приятно услышать о себе столь лестное мнение господина Мейсона, да и маг по-хорошему удивил своими словами и поступком, немного конечно же эксцентричным, но очень даже благородным.

А вечером меня ждала еще одна встреча, но теперь уже с Реном. Я, честно говоря, боялась и одновременно мечтала увидеться с ним. Мне так хотелось высказать все свои подозрения и развеять их, потому что не смотря ни на что молодой человек мне нравился, и если к магу я относилась по-прежнему настороженно, то ясности и доверия с Реном не хватало катастрофически. Но я знала, что он мне не просто недоговаривал, а нагло врал. Теперь полностью окрепла уверенность в этом, а все благодаря той странной двери и отсутствию проводов, о которых мне рассказывал сказки мой знакомый осветитель.

И вот я сидела себе в комнате, никого не трогала, размышляла о бренности бытия, а за одно помогала Дарии разбирать ее шкатулку, полную всякой всячины, как вдруг раздался стук в дверь. Мы с подругой переглянулись: гостей никто из нас не ждал, так кто ж тогда пожаловал?

Дария отложила свое рукоделие и пошла открывать, а через несколько секунд раздался ее радостный голос:

– Это к тебе, Аврора!

Я неохотно отложила моток ниток, что держала в руках, и подошла к ней. Рядом с Дарией стоял Рен собственной персоной.

– Чего надо? – недружелюбно спросила я.

– Вы просила помочь найти место под лабораторию, – ответил парень, – Да и поговорить нам нужно.

– О чем?! – нахмурилась еще больше.

Неужели про мой дар напрямую спросить хочет, раз не смог заставить раскрыть его таким жестоким способом?!

– Идемте, – сказал он, глазами указывая на Дарию.

Ясно, при ней говорить не хочет. Ну, конечно, это мне можно свою истинную суть показать, а для остальных желательно и дальше казаться белым и пушистым.

Я смерила его грозным взглядом и кивнула головой. Ну, а что мне еще оставалось? Не хватало, чтоб из-за меня в который раз уже пострадала моя подруга, а Рен готов пойти на все ради своей цели.

Мы вышли из комнаты. Он провел меня по незнакомому коридору, в котором я еще ни разу не бродила, и распахнул передо мной дверь в довольно большую светлую комнату, жутко правда захламленную и пыльную, но для лаборатории вполне подходящую.

– Если вам понадобится нагревательный камень, я смогу достать и его, – пообещал Рен.

«Ишь какой добренький!» – возмутилась про себя. Стоит пояснить, что зельевары действительно часто использовали такие камни вместо обыкновенной плиты. Но вот откуда такая щедрость и забота?! Мне было не понятно. Теперь каждое слово Рена вызывало недоверие, может именно оно и обусловило мой следующий вопрос.

– Скажи, для чего ты все это делаешь?

И я взмахнула рукой, обводя всю комнату.

От накала страстей, сейчас бурливших во мне, я и сама не заметила, как перешла с ним на ты.

– Но я же обещал, – удивился он.

– И что же? Столько времени прошло, а ты вдруг вспомнил, – фыркнула в ответ.

– Ну, во-первых, это было не так уж и просто. В особняке полно помещений, но многие из них давно заброшены. Я же не мог предложить тебе что-то совсем уж непригодное. Во-вторых, у меня есть и свои обязанности, которых никто не отменял, – заметил он обиженно.

Машинально отметила, что из его речи также исчезло вежливое «вы», и затем продолжила наступление.

– Раз тебе все это было в тягость, так и не стоило ничего обещать. Уж как-нибудь и без тебя бы справилась.

– Не понимаю, чем ты недовольна?! – воскликнул он, – Может тебя тоже скорпион укусил? Или ты заболела какой-то неизвестной болезнью, резко портящей характер?

Ах, как же мне захотелось в тот момент наброситься на него с кулаками. Да, как он вообще может вспоминать про то ужасное насекомое. Гад, сам ведь подстроил все несчастья, а теперь еще и шутить пытается. Ну, я тебе сейчас покажу!

– Ты злобный, лживый, наглый тип! – выкрикнула я, уже не в силах сдержать то, что накопилось во мне за последние дни.

На секунду парень опешил, побледнел. Я видела, как его глаза загораются яркими звездочками сквозь толстые линзы очков. И это зрелище заворожило меня, заставив на мгновение отключиться от реальности, но потом действительность вернулась ко мне в полном объеме и стукнула по голове градом обвинений.

– Ага! Я все понял! – крикнул Рен, – Ну, конечно, я уже стал тебе не интересен! Больше не устраивает обычный парень?!

Что?!

Я в непонимании уставилась на молодого человека. Если честно, я ожидала услышать вопросы про свой дар, но никак не про него самого.

– Делаешь вид, что не понимаешь?! – продолжил он, – Но я все же озвучу это в слух.

Ну, ну…

– Раньше парень в очках был тебе интересен, ты называла меня героем, спасителем, обнимала, – произнес он, а потом добавил, – Но как только на тебя обратил внимание маг, обычный осветитель стал тут же не нужен, – закончил он с внутренней болью.

А я стояла неподвижной статуей и только рот беззвучно открывала. Вот наличия таких мыслей в голове моего оппонента я никак не ожидала.

– Ладно, я все понял, – махнул рукой Рен, – Только у мага таких, как ты, тысячи, смотри не обожгись.

И не успела я в чувство прийти, как он развернулся и оставил меня в полном одиночестве.