Текст книги "Её тень (СИ)"

Автор книги: Светлана Головьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15

СЕЙЧАС

Он не выходит на связь уже несколько дней, если верить моему искусственному окну. Если за всем этим действительно стоит Грег, в чём я лично сомневаюсь, неужели он боится того, что я увидела его. Я всё думаю над тем, почему Грег оказался здесь в ту ночь. Он никак не ассоциировался у меня с Мстителем. Нет, это точно был не он. Грег из тех людей, которые хорошо исполняют приказы, но на самостоятельные действия у них не хватает мозгов. Он определённо был пособником в этом деле, а не главным исполнителем. Но тогда, из этого выходил следующий вопрос. На кого он работает?

От всех этих размышлений у меня гудит в голове. Я несколько дней не ела и не пила. Мне не удавалось нормально поспать, мешали ночные кошмары. От меня жутко воняло, и мои нервы были на пределе. Я сгрызла все ногти на руках, нервничая и расхаживая по своей комнатушке туда-сюда. Теперь же я сижу на холодном бетонном полу, который хоть немного меня охлаждает. Здесь нет никаких отверстий, никакой вентиляции. И кажется, что с каждым часом тут становится всё жарче. Моя одежда вся промокла от пота и прилипает к коже. Я чувствую себя усталой и измотанной. И то, что ОН со мной не говорит, совсем меня не успокаивает. Я боюсь, что он сейчас вполне может ещё кого-нибудь убивать, пока я тут сижу взаперти.

– Эй, тебе не кажется, что так с любимыми не поступают? – с вызовом ору я, глядя в потолок. Вторую камеру я так и не нашла, но я думаю, что она точно где-то там на верху.

– Ты грёбаный лжец! Ты никогда меня не любил. Ты совершенно точно не знаешь что такое любовь. Решил заморить меня голодом? Для этого ты меня сюда притащил? Хочешь посмотреть на мою медленную мучительную смерть? Ответь мне!

Просидев тут достаточное количество времени, я чувствую, что готова ко всему. Я больше не боюсь. Во мне поселилось какое-то спокойствие, а может это просто безразличие. Не знаю. Но мне так надоело сидеть в этих четырёх стенах, без дела. Хочется встретиться с ним лицом к лицу. Но он упорно оттягивает этот момент, не знаю для чего.

– Если ты всё ещё надеешься, что я тебя полюблю, то этого никогда не произойдёт. Слышишь? Ты больной ублюдок, не заслуживающий любви.

Снова тишина. Никогда до того, как попала сюда, я не думала, что тишина может быть такой громкой. И этот звенящий голос тишины сводит меня с ума. Глаза болят и, кажется, что в них насыпали песка. Мне нужно поспать, нужно набраться сил. Но я не могу отключиться. Я всё время прислушиваюсь, ожидаю, думаю. И чем дольше я нахожусь здесь, тем больше думаю о Заке. Воспоминания о нём поддерживают меня на плаву, не давая сойти с ума. Я вспоминаю то утро, когда мне пришлось оставить его. И я раз за разом говорю себе, что это было ошибкой. Мне нужно было остаться с ним. Стоило позвонить копам, они должны были с этим разбираться, а не я. Я не герой, не в моих силах справиться с этим драконом. Я должна была снова вернуться к Заку, в его тёплые объятия, в наш небольшой мирок, где царит доверие и нежность. Почему я не осталась? Я мнила себя умнее всех, думала, что смогу сама с ним справиться. Поймать убийцу казалось так легко. Я летела на место нашей встречи с такой скоростью, с какой никогда не бегала. Я игнорировала боль, усталость, жажду. Это всё было неважно. Ведь мне было известно, что меня ждёт на финише и это меня подстёгивало. В небольшом отдалении от входа в Ботанический сад, протекал ручей, а над ним перекинут красный деревянный мост. Там я и должна была его ждать. Он опаздывал уже на десять минут, и моё волнение усиливалось с каждой минутой. Я пару раз обдумывала варианты отхода, хотела сбежать, вернуться назад. Но каждый раз меня что-то удерживало. Он подошёл незаметно, словно попросту возник из воздуха. Я услышала его только тогда, когда он встал за моей спиной. И тогда я поняла, что обречена, что вряд ли вернусь назад в скором времени. Мне не удалось увидеть его лица. Обернувшись к нему, я тут же зажмурилась, потому что мне в лицо что-то брызнули. Я пыталась протереть глаза, но с каждой секундой моё сознание ускользало от меня, тело отказывалось повиноваться, и скоро я уже полностью погрузилась во тьму. А потом я очнулась в этой хорошо обставленной тюрьме.

Я должна попробовать сбежать отсюда. Мне нужно это сделать, если я не хочу умереть в этой клетке. Но как это сделать? Поднимаю голову и смотрю на дверь, после того раза, когда я обожгла руку, я больше не пыталась открыть дверь. Рука до сих пор болит, и ожог выглядит ужасно. Само осознание того, что этот уродливый шрам в форме звезды навсегда останется со мной, заставляет меня содрогаться. Нужно попробовать снова открыть дверь. Может быть, в этот раз мне повезёт, и ручка не будет такой горячей. Возможно, ли что он забыл включить нагрев? Я должна проверить, нельзя просто сидеть, сложа руки. Собрав оставшиеся силы, я встаю на ноги и подхожу к двери. Струйка пота стекает по моему виску, и я тут же стираю её рукой. Очень жарко, хочется пить. Во рту такая сухость, что язык прилипает к нёбу.

Ручка двери выглядит обычно, но она и в прошлый раз ничем не выделялась. Мне нужно взять что-то, чтобы не обжечься снова. Я оглядываюсь в поисках подходящей тряпки, которую можно использовать, как прихватку. В итоге беру покрывало с кровати и, обернув ладонь в уголок покрывала, хватаю ручку двери пальцами. Но я не чувствую тепла, поэтому избавляюсь от ненужного покрывала и снова обхватываю ручку. Ладонь соприкасается с прохладной поверхностью и из горла выходит облегчённый вздох. Я потираю лоб, касаюсь пальцами губ и глупо улыбаюсь. Теперь нужно попробовать открыть дверь. Возможно, сегодня мой счастливый день. Ведь не всё тётушке Судьбе потчевать меня дёгтем, пора бы побаловать и ложечкой мёда.

С трепетом и невероятным волнением я кручу ручку двери и слышу тихий щелчок, который в этот момент звучит для меня прекрасней любой музыки. Я не могу поверить своему счастью. Сердце радостно трепещет в груди. Усталость, жажда, сонливость: всё это в одно мгновение отходит на второй план. Я уже представляю, как возвращаюсь домой, встаю на знакомом пороге, и как родители меня встречают, обнимают прямо в дверях, и все мы радуемся, что всё закончилось.

Медленно, боясь спугнуть удачу, я толкаю дверь, и она открывается. Боже, может быть это всё сон? Осторожно я выхожу в длинный тёмный коридор. Босые ноги ступают по холодному бетонному полу. Мои глаза практически ничего не видят, и мне приходится идти, держась одной рукой за стену, а вторую выставить вперёд, чтобы ни во что не врезаться. Где-то вдалеке капает вода мерно и с одинаковым интервалом. Больше никаких звуков не слышно. Я оглядываюсь назад и вижу открытую дверь своей комнаты, из которой льётся свет. Но тут же оборачиваюсь. Нужно продолжать идти дальше. Я не хочу снова оказаться там, ни за что в жизни.

Я прибавляю скорость, игнорирую мелкие камешки, которые то и дело вонзаются в мои голые ступни, причиняя боль. Темный коридор кажется бесконечным. Но вскоре я вижу вдали какой-то свет. Воздух становится свежее. Я уже практически бегу к этому свету, мне кажется, что там меня ждёт выход. А как же иначе. Здесь даже пахнет так, словно находишься в лесу.

Я резко выхожу из темноты и оказываюсь перед дверью. Дверь точно такая же, что была и у меня и это заставляет меня насторожиться. Что ждёт меня за этой дверью? Долгожданная свобода? Или очередная тюрьма? Что если всё это продуманный ход Мстителя. Может быть это его игра. Такие психи, как он любят играть в свои странные игры.

За моей спиной раздаётся грохот, и я невольно вздрагиваю. Оглядываюсь, но в темноте никого не вижу. Страх заставляет меня забыть обо всём. Это он управляет моей рукой, это он открывает дверь. Я лишь следую за ним и захлопываю за собой дверь. Опираюсь на неё, боясь, что в любой момент сюда может войти мой похититель. Здесь тихо и мои вдохи буквально разрезают сжатый воздух. Тут так же темно, как в коридоре и я не могу видеть даже собственных рук. Немного постояв на месте и решив, что никто не собирается врываться сюда, я отхожу от двери. Выставив руки вперёд, я шаг за шагом продвигаюсь в этой тьме. Сделав пару шагов, я натыкаюсь на что-то холодное и гладкое, по ощущениям похожее на стекло. Прикладываю к нему обе ладони и иду вдоль него, пытаясь найти место, где эта стеклянная стена заканчивается. Но когда она заканчивается, то мои руки натыкаются на холодную, немного шершавую бетонную стену. Куда я попала на этот раз?

– Ты хотела сбежать, Делия? – механический голос застаёт меня врасплох. А то, что я ничего не вижу, лишь нагоняет на меня больший страх. Я озираюсь по сторонам, чувствуя себя загнанным в западню зверьком. – Неужели ты думала, что я могу тебя вот так просто отпустить? Я так долго шёл к тому, чтобы спрятать тебя от всех посторонних глаз, от злости и зависти окружающих, что вряд ли готов вот так просто отказаться от тебя. Тем более после того, что я узнал о тебе и Заке. Ты меня очень расстроила, Делия. Но ничего, я разберусь с этой проблемой. Покажу тебе, что этот парень просто тобой воспользовался. Он не любит тебя. Да и то, что чувствовала ты, по отношению к этому оборванцу простой обман. Он задурил тебе голову и неудивительно. Ты была в непростой ситуации, не знала, кому верить, а кому нет. Но я открою тебе глаза, Делия. Вот увидишь.

– О чём ты говоришь? Заккари лучше тебя в сто раз. Ты даже близко с ним не стоял. Долбанный псих. Ты не смеешь меня здесь удерживать. Я уже сказала, что никогда тебя не полюблю. Такие как ты не заслуживают ничего хорошего. Я бы убила тебя, если могла. Только покажись мне, выйди сюда и я раздеру тебя на кусочки голыми руками! – ненависть клокочет во мне. Я действительно готова сделать всё обещанное с ним. Услышав в его устах имя Зака и всё то, что он о нём наговорил, мне хочется вырвать его язык. Как он смеет сравнивать себя с Заккари.

– Милая, милая Делия, – голос его прозвучал снисходительно, словно он обращался к маленькому ребёнку. – Мне нравится, когда ты выпускаешь своего внутреннего демона. В такие моменты я понимаю, что не ошибся в тебе. Мы с тобой очень похожи, очень.

– Ты несёшь полный бред. Я не похожа на тебя. Я не убийца!

– Да? Но ты ведь только что собиралась разорвать меня на кусочки. Разве это не убийство?

– Это другое…

– Правда? Почему же?

– Потому что без тебя этот мир стал бы лучше!

– Так же как и без Люка Флетчера, Шарлотты Ирвинг, Моники Белл. Все они были гнусными людьми, разве нет? Я сделал мир лучше.

– Они никого не убивали. Они просто люди, которые сделали не тот выбор в своей жизни. Люди, которые ошиблись. Мы все такие, все иногда переходим черту. Но ты зашёл слишком далеко.

– Я сделал это ради тебя, как ты не поймёшь? Ведь они унижали тебя, насмехались над тобой, пытались причинить боль.

– Я тебя об этом не просила! Я не просила, чтобы ты убивал ради меня! Это ты решил стать монстром.

– Я не монстр, дорогая. Я человек, который сделает всё, чтобы его любимая была в безопасности.

– Я ненавижу тебя! Слышишь? Я хочу, чтобы ты сдох! Я никогда не буду тебя любить. Никогда. Ты монстр, как бы не убеждал себя в обратном.

– Тебе надо отдохнуть, скоро ты обязательно поймёшь меня. И согласишься, что я всё делал правильно. А пока я оставлю тебя наедине с тем, кого ты якобы любила. Посмотри, какой он жалкий, раз уж ты сама нашла его.

Щелчок, оповещающий о том, что связь прекратилась, раздаётся сверху, а потом помещение озаряется холодным светом. Я закрываю глаза, от яркого освещения и не сразу понимаю, что стою перед стеклянной камерой. Всё ещё щурясь, я не сразу вижу, что кто-то лежит на полу. Сгорбленная фигура парня привалена к стене, а голова опущена на грудь. Тёмные волосы, заслоняют лицо, а руки лежат по швам. Только обратив внимание на руки, и заметив широкий кожаный ремешок часов, я понимаю кто это. В панике я прислоняюсь к стеклу и начинаю колотить по нему руками. Глаза наполняются слезами, когда я вижу капельки крови на его чёрной футболке. Кровь оказывается и на полу, словно рассыпанные зёрна граната. Я колочу руками по стеклу, но кажется, что он меня не слышит.

– Зак! Заккари! Очнись! Пожалуйста, пожалуйста, – причитаю я, но он не двигается. – Что ты с ним сделал? Что это, по-твоему? Хочешь устроить мне урок? Если тебе так хочется кого-то избить, причинить кому-то боль, то почему не взять меня?

Меня бьёт дрожь, я оглядываюсь по сторонам, я хочу, чтобы он пришёл сюда. Мне так хочется расцарапать его самодовольное лицо. Я снова поворачиваюсь к обездвиженному Заку. Сердце болезненно сжимается, глядя на него. Мне нужно помочь ему, нужно добраться до него, проверить, что он жив. Сейчас я больше всего боюсь, что этот психопат убил его. С этого расстояния я не могу разглядеть, дышит ли он. Его грудная клетка не двигается. Я снова принимаюсь колотить по стеклу, но всё безрезультатно. Осматриваюсь, пытаясь понять, как мне попасть внутрь. Нахожу кодовый замок, который, видимо, открывает дверь. Но мне вряд ли удастся его взломать. Кто знает, что творится в голове психа? Только сам псих.

Стоит поискать другой вариант. Надо чем-то разбить стекло. Снова осматриваю комнату, но здесь пусто. Нет совершенно ничего, кроме голых стен. Я чувствую какую-то опустошённость. Знаете, то чувство, когда начинает казаться, что всё предрешено. Что за нас уже всё решил кто-то сверху. Словно мы находимся в какой-то компьютерной игре, и каждым нашим шагом управляет некто другой, просто нажимая на клавиши. Когда понимаешь, что ничего не можешь сделать, чтобы изменить конечную точку. Что если всё это вело меня в эту камеру, если моя судьба увидеть, как умирает моя любовь?

Нет! Нет, нельзя идти на поводу у своих страхов. Иначе он победит. А я не могу этого допустить. В этой игре я сама должна захватить пульт управления. Я должна победить.

Я вытираю лицо, набираю полные лёгкие воздуха и встаю напротив стеклянной стены. Нельзя тянуть. Нельзя сдаваться. Раз уж я не могу найти ничего, чтобы разбить это стекло, то придётся делать это своими руками. Другого варианта у меня нет. Пока я не удостоверюсь в том, что Заккари жив, я не успокоюсь. Даже если придётся сбить руки в кровь.

Я начинаю бить по стеклу, снова и снова. Вспоминаю все зверства, которые совершил этот монстр. Снова чувствую запах опалившейся кожи Шарлотты, вижу окровавленное тело Люка Флетчера. Все события последнего месяца проносятся в моей голове с невероятной скоростью, подпитывая мою ярость, добавляя сил. Каждый удар отдаётся болью во всём теле. Я толкаю стену плечом. Но все мои усилия остаются напрасны. Слёзы застилают моё лицо. Болезненный крик вырывается из моего горла, когда я наношу последний удар кулаком. Острая боль обрушивается на меня словно лавина. Мои кулаки в крови, и я не могу ими пошевелить. Кажется, что я сломала правую кисть. Но сейчас я не обращаю внимания на эти вещи. Всё что я вижу, через непрекращающийся поток слёз, это мелкие трещинки, расползающиеся по этому огромному стеклу. Тихий еле заметный треск сопровождает, каждую новую трещину. И теперь передо мной не безупречная гладкая стена, а некая паутина. Левой рукой я слегка надавливаю на центр этой паутины, и с мелодичным звоном стекло осыпается на пол. Кажется, несколько осколков попадает мне на босые ноги и даже вонзаются в кожу. Но я не вижу этого и не чувствую. Я словно стала суперчеловеком. Боль больше не властвует надо мной. Всё что меня сейчас волнует, это Заккари. Поэтому я переступаю через полосу, на которой осколков больше всего и всё равно мне не удаётся избежать всех стекляшек, несколько вонзается в мои ступни. Острая боль проносится по моим ступням, но я стискиваю зубы и иду дальше.

Когда я уже оказываюсь рядом с Заккари, то медленно опускаюсь на пол. Меня одолевает страх. Я боюсь, что всё уже потеряно. Боюсь, что потеряла его навсегда. Ведь я только что его нашла. Протягиваю к нему руку, осторожно убирая волосы с его лица. Его нижняя губа разбита и опухла. И возможно нос сломан. Крови на футболке немного, так что я делаю вывод, что серьёзных травм на нём нет. Это уже даёт мне небольшое облегчение. Но остаётся самое главное. Дрожащей рукой я тянусь к его груди. Пожалуйста! Пожалуйста! Только будь жив! Моя ладонь касается его груди, он кажется тёплым, что уже является хорошим знаком. Но я всё ещё не чувствую его сердцебиения. Поэтому я опускаю голову и кладу ему на грудь. Сначала я ничего не слышу, но потом я улавливаю тихое и какое-то нерешительное биение сердца. Тогда я по-настоящему вздыхаю с облегчением. Я улыбаюсь, а потом неожиданно для себя самой начинаю смеяться. Все громче и громче, вскоре начиная хохотать словно сумасшедшая. А потом на смену хохоту приходят слёзы. Глухие рыдания вырываются из моей груди. Я цепляюсь за футболку Зака, словно убеждая себя, что он здесь, что он жив. В моём тёмном коридоре снова забрезжил свет благодаря Заку. Он вернул мне надежду. Надежду на спасение, надежду на счастливый конец.

– Делия…

Тихий, хриплый, слабый голос Зака заставляет меня поднять голову. Я даже не сразу понимаю, что это действительно говорит он. Глаза его закрыты, а ресницы тихонько подрагивают. Его правая рука ложится мне на голову, и он проводит ей по моим волосам. А потом медленно открывает глаза, так словно это даётся ему с большим трудом. Взгляд его затуманен, и тогда я понимаю, что его скорей всего чем-то накачали, чтобы привезти сюда.

– Делия, это правда… ты? Это… не сон? – произносит он, с трудом подбирая и выговаривая каждое слово.

– Да, Заккари. Да я тут, я с тобой, – я провожу рукой по его шершавой щеке, покрытой густой щетиной. Я стараюсь улыбаться, казаться сильной, сдерживать слёзы. Но получается с трудом.

– Я так долго тебя искал….Так долго… Делия, – словно что-то вспомнив Зак весь напрягается и на мгновение словно окончательно приходит в себя, – где он? Ты его видела? Я всё узнал! Всё, слышишь?! Где мой брат?

– Я не видела его, о чём ты говоришь? Что ты узнал?

Но он больше ничего не произносит. Видимо наркотики ещё действуют на него. Потому что в следующий момент его глаза снова закрываются, и он отключается. Что он имел в виду, говоря всё это? Что такого узнал Заккари? Неужели ему известно кто скрывается за маской Мстителя?

Глава 16

Проходит несколько часов, а может и минут. Не знаю. Находясь в этой тюрьме, привыкаешь не придавать значения времени. Голова Заккари лежит на моих ногах, когда он потерял сознание, я попыталась сделать всё, чтобы ему было удобней. Машинально я глажу его по волосам левой рукой, которая пострадала меньше всего. Это меня успокаивает, как и то, что он рядом. Я начинаю думать, что вместе у нас гораздо больше шансов покинуть эту клетку. Нужно только придумать план.

– Делия…

– Я здесь, Зак.

Он открывает глаза и не сразу понимает, где находится. Но постепенно его взгляд становится более осмысленным, видно, что он вспоминает. Потом Заккари резко садится и оглядывается. Когда он снова оборачивается ко мне, то его глаза буквально горят. Он открывает рот, словно собирается, что-то сказать. Но вместо этого тянется ко мне рукой и гладит по щеке. Я закрываю глаза, наслаждаясь его близостью.

– Господи, что с твоими руками? – в голосе Зака явно слышится паника и даже злость. Я открываю глаза и вижу, как он осматривает мои израненные руки. Правая рука немного опухла и я не могу пошевелить пальцами. Выглядит она надо сказать ужасно.

– Ничего страшного, просто стекло оказалось немного толще, чем я предполагала, – я улыбаюсь, стараясь его успокоить, и одновременно пытаюсь игнорировать боль в руках.

– Нужно вытащить тебя отсюда, тебе надо в больницу, – он поднимает голову и смотрит на меня с нежностью. Его глаза блестят, и я понимаю, что он сдерживает слёзы. Заккари стискивает зубы, и скулы его напрягаются, лицо становится ожесточеннее и он снова смотрит на закрытую дверь. – Это всё он, ты же знаешь?

– Кто он? – не понимаю я.

Заккари оборачивается и с холодным блеском в глазах произносит:

– Мой брат. Делия, за всем этим стоит Маркус.

– Нет, – я качаю головой, не в силах поверить в услышанное, – нет, нет, нет

Я повторяю это снова и снова, а голос мой становится всё неуверенней. Смотрю на Заккари, надеясь, что он сейчас убедит меня в том, что пошутил. Но он выглядит слишком серьёзно, а в глазах его холодная ясность. Он хмурит брови и наклоняется ко мне. Его руки опускаются на мои плечи, глаза пристально вглядываются в моё лицо. Он глубоко вздыхает, набираясь сил для этого нелёгкого разговора.

– Это Маркус. Я сам долго не мог в это поверить. Но если честно, то догадывался, что это он убийца. Ведь я говорил тебе с самого начала, что он носит маску, как и все остальные. Он научился прекрасно владеть собой. Он улыбался всем, с каждым был любезен. Но разве такое возможно? Когда он был маленьким, у него были вспышки ярости, все списывали это на возраст. Но мне кажется это намного серьёзней. Что-то всегда таилось за его улыбками и чрезмерной вежливостью.

Заккари убирает руки, и смотрит на потолок, ничего там не найдя, он снова возвращается ко мне.

– Когда ты пропала, я начал собственное небольшое расследование. Я переосмыслил каждый необычный момент за последний месяц. Всё, над чем стоило бы подумать раньше, но никто не обратил на это внимание. Я вспомнил, что видел Люка с Маркусом, после того, как Люк попытался тебя изнасиловать, – он болезненно морщится, скорей всего вспомнив тот ужасный вечер, – Люк вполне мог сболтнуть лишнего, ведь он был пьян в стельку и ничего не соображал. Он и трезвый был придурком, а пара баночек пива делали из него настоящего идиота. И Моника, вспомни, как она не хотела, чтобы вы с ним встречались. Подумай над этим, и ты поймёшь, что здесь есть смысл.

– Но…но Моника же его мать, – на последнем слове у меня садится голос. В моей голове какая-то пустота, в ушах шумит, и я встряхиваю головой, пытаясь прояснить мысли. – А Шарлотта? Они же встречались…

– Если уж он не пожалел свою мать, то убить Шарлотту для него стало не труднее, чем пришлёпнуть муху, – Заккари устало потирает лоб и виски, снова смотрит на дверь, словно ждёт, что сюда в любой момент может кто-нибудь войти. Когда он снова поворачивается ко мне, то я замечаю, как ему тяжело всё это говорить. Маркус для него тоже не чужой человек. И всё это выбило из колеи не только меня, но и его. – Я понимаю, что тебе сложно в это поверить, но это правда. Мне кажется, неудавшаяся попытка убийства Моники окончательно помутила его разум. Он инсценировал своё похищение, возможно боясь, что его каким-то образом свяжут с покушением.

– Это всё какой-то бред…

– Я с тобой полностью согласен. Это смахивает на второсортный детектив. Но мы должны принять то, что всё происходящее реально. У моего брата поехала крыша и я боюсь, что он может причинить тебе вред, – его ладонь касается моей щеки, нежно и мягко. Заккари наклоняется и тихонько целует меня в уголок губ.

– Если всё, что ты говоришь правда, то я не думаю, что он причинит мне вред. Ведь он любит меня. Я боюсь, что он может сделать больно тебе. Что если…

Я затихаю, сглатывая ком в горле, чувствую, что вот-вот расплачусь. Заккари осторожно притягивает меня к себе, боясь причинить боль. Всё моё тело болит, но я не обращаю на это внимания. Вместо этого я впитываю тепло и любовь через его прикосновения.

– Тшшш… Он не сделает ничего ни с тобой, ни со мной. И ты знаешь почему? – он говорит мне в макушку, бережно поглаживая меня по волосам. Я не отвечаю, да это и не нужно. Поэтому он сам добавляет, – потому что мы сбежим. Я вытащу тебя отсюда, чего бы мне это не стоило. Скоро ты окажешься в безопасности. Обещаю.

Тон его голоса твёрд и решителен. И его уверенность передаётся мне. Я действительно верю, что с ним мы сможем сбежать.

– Как ты сюда попал? – я немного отклоняюсь, заглядывая ему в лицо.

– Когда я стал подозревать Маркуса, то начал думать, куда бы он мог тебя увезти. Ты ведь знаешь, что когда-то семья Беллов владела обширной территорией, на которой располагались угольные шахты.

– Так значит, ты знаешь, где мы? – с надеждой спрашиваю я.

– Да, мы на самом дальнем участке бывших владений Беллов. Когда я приехал сюда, я точно не знал, где он тебя держит. Поэтому пришлось побродить. Маркус заметил меня раньше, чем я его. Он подкрался сзади и ударил меня чем-то тяжёлым по затылку. А потом я очнулся уже здесь.

– И что нам теперь делать?

– Мы дождёмся, когда он придёт сюда, и я вытащу тебя.

– А если не придёт? Я уже пыталась так сбежать. Но вместо него пришёл Грег. Видимо он помогает Маркусу во всём. Я так и не смогла сбежать, он меня усыпил.

– Но теперь ты не одна, я с тобой. Вместе мы сможем сбежать, – он ободряюще улыбается, и я согласно киваю. Потом Зак встаёт и идёт к двери. – Я посмотрю что тут за замок, возможно, удастся его взломать.

– Я как давно ты умеешь взламывать замки?

– Думаю это умение заложено в моих генах, – с хитрой ухмылкой произносит Заккари, наклоняясь над замком. – Это какой-то автоматический замок. Его не открыть обычным ключом, нужен компьютер. Маркус скорей всего закрыл его, находясь в своём логове.

– Не говори так, – морщусь я. Мой разум всё ещё не до конца свыкся с мыслью, что Маркус убийца. Человек, от улыбки которого все вокруг становились чуточку счастливей. Это я сделала его таким? Любовь ко мне вынудила его стать монстром? Или он изначально был такой, просто умело это скрывал? Вопросы множились в моей голове. И я поймала себя на мысли, что хочу задать их Маркусу в лицо. Мне нужно с ним поговорить. Я чувствовала некую ответственность по отношению к нему.

– Как так?

– Не знаю, просто для меня всё это кажется дикостью. Понимаешь?

Заккари разворачивается и направляется ко мне. Выглядит он уставшим, как и я. Мы с ним в одинаковой ситуации. То, что его не было со мной здесь всё это время, не значит, что ему досталось меньше, чем мне. Тем более Маркус его брат, хоть и сводный. Они выросли вместе. Маркус всегда хорошо отзывался о брате. А теперь запер его здесь со мной. Кто знает, что он сделает с ним дальше? Нам нужно, как можно скорей бежать отсюда, пока мы оба можем это сделать.

– Понимаю, Делия. Это сложно, перестать думать о нём, как о человеке, которого ты любила. Но он изменился, теперь это другой человек. И очень опасный.

Опустившись передо мной на колени, он поправляет мои волосы, которые выглядят не лучшим образом. Я несколько дней не ела и не пила, и даже такой короткий срок сказался на моём теле и на самочувствии. Слабость ощущается всё сильней. Сидя на этом бетонном, холодном полу я просто не могу пошевелиться. Даже улыбка требует от меня больших сил.

Заккари садится рядом со мной, спиной опираясь о стену, так же как я. Воцаряется молчание, каждый из нас находится в своих мыслях. По хмурому сосредоточенному лицу Зака я понимаю, что он, возможно, придумывает план побега. Глаза мои закрываются сами собой. Я пытаюсь бороться со сном, но он сильнее меня. Я вымотана и иссушена до капли.

Зак замечает это и, обернув руку вокруг меня, укладывает мою голову себе на грудь. Ласково гладя меня по голове, он тихо произносит:

– Спи, Делия. Тебе нужно набраться сил. Когда ты проснёшься, мы сбежим отсюда. Обещаю.

Я собираюсь спросить, как он хочет это провернуть, но язык меня не слушается. Глаза смыкаются и, разомлевшая от тепла, я засыпаю, убаюканная биением его сердца. Впервые за долгое время меня не мучают кошмары.

***

Я просыпаюсь от тихого шёпота, кто-то гладит меня по голове. Открываю глаза, но вокруг непроглядная тьма.

– Делия, – шепчет Зак, – просыпайся, кто-то идёт.

Я сажусь, и какое-то время чувствую себя сбитой с толку. Потираю лоб, моргаю глазами, пытаясь согнать с себя остатки сна. Зак сидит рядом, но я совершенно не вижу его лица, только какие-то неясные очертания.

– Я ничего не вижу, – так же тихо говорю я. На миг мне в голову приходит мысль, что я ослепла. От этого по моей коже молниеносно проносится череда мурашек.

– Он отключил свет, не бойся. Как только он войдёт, я всё сделаю сам.

– Ты уверен, что придёт Маркус? Может это будет Грег?

– Тогда это будет немного сложней. Всё же Грег служил в армии и хорошо подготовлен. Но ты не переживай. Тшш… Он совсем рядом.

Я прислушиваюсь и сначала ничего не слышу. Но постепенно улавливаю звуки приближающихся шагов. От ожидания моё тело немного вибрирует. В памяти всплывает моя неудавшаяся попытка сбежать. Надеюсь, в этот раз всё пройдёт гораздо лучше. Я сильней прижимаюсь к стене и устремляю взгляд туда, где должна быть дверь. В этой кромешной тьме ничего не видно, и от этого я чувствую небольшую нервозность.

– Сиди на месте, пока я с ним не разберусь, хорошо?

Я киваю, не в силах вымолвить ни звука. Конечно же в темноте Заккари не видит, что я киваю и поэтому снова повторяет:

– Хорошо?

– Да, хорошо.

В следующее мгновение дверь открывается, и из коридора в нашу камеру проливается тусклый свет. Тёмная фигура заходит внутрь, и я сразу понимаю, что это не Маркус. Слишком крупный и широкоплечий. Грег. Он не успевает сообразить, что происходит. Заккари налетает на него и сбивает с ног. Элемент неожиданности помогает ему, и он быстро наносит резкий мощный удар в каменное лицо Грега. Тот даже не морщится от боли, одним рывком он сбрасывает с себя Зака и бьёт его в живот. Крик вылетает из моего рта, и я прикрываю его ладонью. Мои руки дрожат, сердце бешено ударяет в грудную клетку. Мне нужно встать и помочь ему. Но что я могу сделать с одной работоспособной рукой, да и, то левой? Зак просил меня сидеть на месте и ждать. Но разве я могу просто сидеть и смотреть?

Сам Заккари в этот момент бьётся не на жизнь, а на смерть с этим воякой. Преимущество на стороне Грега, но и Заккари пытается ему не уступить. Рваные вдохи звучат то тут, то там. Скрипит разбитое стекло, глухие удары и тихое шипение заполняют комнату. Заккари удаётся ударить Грега в нос и на крошечный участок освещённого пола капают капли крови. Это лишь сильней распаляет Грега, и я вижу, как он тянется к карману брюк. Шприц со снотворным. Чёрт. Нужно что-то сделать. Я поднимаюсь на ноги, медленно и неповоротливо, как восьмидесятилетняя старуха. Грег бьёт Зака в живот, и Заккари сгибается пополам. Они оба уже изрядно выдохлись, но Заку досталось больше, я вижу это по тому, как он жадно хватает ртом воздух.

Я иду к ним, стараюсь быстрее переставлять ноги, но мне всё кажется, что я еле плетусь. Грег заносит руку со шприцём над Заком, собираясь воткнуть его ему в шею, как мне. Но я не могу этого позволить. Я наклоняюсь, поднимаю с пола самый большой осколок стекла и, перешагнув через груду осколков, оказываюсь как раз за спиной Грега. Он не видит меня и это даёт мне возможность на удар. Я замахиваюсь левой рукой и вонзаю осколок стекла ему в шею. Шприц с глухим стуком падает на пол, а изо рта Грега выходит воздух, словно из спущенного колеса. Слышно только тихое шипение. Он тянется руками к осколку, пытаясь его вытащить, но я понимаю, что это вряд ли ему поможет. Кровь шумит у меня в ушах, пока я наблюдаю за тем, как этот человек борется за свою жизнь. Всё происходит за считанные минуты, но для меня они растягиваются в вечность. Грег падает на колени и наконец достаёт осколок, это становится его последним действием. Кровь покидает его тело молниеносно. Она растекается по полу огромной лужей. Неужели в человеке действительно так много крови? Она растекается всё дальше, пока не касается моих босых ступней. Я чувствую её тепло, и меня словно парализует. Я не могу пошевелиться. Когда Грег валится в лужу собственной крови, ко мне подходит Заккари, тяжело дыша. Он хватает меня за плечи и отводит подальше от мёртвого тела Грега. А я не могу перестать смотреть на него. Глаза щиплет от непролитых слёз. Я только что убила человека. Я такая же убийца, как и Маркус. Он говорил правду, утверждая, что я такая же как он. Теперь это действительно так.