Текст книги "Её тень (СИ)"
Автор книги: Светлана Головьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Дрожащей рукой я достала свой смартфон и набрала номер детектива Ходжеза. Только тут я заметила, что моя рука вся в крови и экран телефона тоже. Я слушала долгие гудки, невидящим взглядом глядя на кровь, которая была повсюду. Она пропитала мои джинсы, осталась на моих руках, забилась под ногти. В трубке раздался голос детектива Ходжеза глубокий и немного грубоватый, но я слышала его как будто издалека. Я словно погрузилась в гипноз.
– Делия! Делия, ответь мне сейчас же! – крик детектива наконец вырвал меня из забытья. Я посмотрела на телефон так, словно впервые его видела. В голове было пусто. Нужно было что-то сделать, что-то сказать. Мой взгляд снова упал на Шарлотту, лежащую рядом со мной, потом я посмотрела на свою руку, сжимающую её ладонь, которая с каждой секундой становилась всё холодней.
– Он убил её, – прошептала я, поднося телефон к уху.
– Что? Делия, говори громче, я тебя не слышу, – детектив явно был вне себя от злости и нетерпения.
– Мститель он… он убил Шарлотту…
– Господи, где ты? Где ты сейчас находишься? – теперь он звучал встревожено.
– Я у неё дома… она такая холодная, такая холодная, – сил держать телефон больше не было. Я выпустила его из рук, и он упал на пол. Детектив Ходжез что-то ещё говорил, но я его уже не слышала. В ушах всё звенело, а в глазах потемнело. Кажется, я упала, голова вдруг заболела, но я больше ничего не соображала. Наверно я умирала. Мной овладело какое-то оцепенение, холод сковал меня по рукам и ногам, и я больше не могла пошевелиться. Я думала, что это мой конец и была этому рада. Больше никакой боли, никаких страданий. Я наверно была единственным человеком, который с радостью шёл навстречу смерти.
Глава 14
Я не умерла. Я поняла это, когда открыла глаза и увидела, что нахожусь в своей спальне. Знакомые стены с постерами актёров и певцов угрюмо уставились на меня, словно я чужачка. И я действительно была такой. Мне было неуютно в собственной коже. Я словно надела пиджак не по размеру. Я больше не знала кто я такая, чего хочу, для чего вообще живу. Зачем я в этом мире?
Полная апатия захлестнула меня с новой силой. Я поднялась с кровати, медленно, боясь, что от любого резкого движения я развалюсь на части. Во всём теле чувствовалась невыносимая слабость. Кое-как я натянула на себя спортивный костюм с кроссовками и собрала волосы в хвост, даже не глядя в зеркало. Мне нужно было покинуть эту комнату, этот дом, стены которого давили на меня. Внизу меня встретила мама в цветастом фартуке поверх простого белого платья. На голове у неё была большая соломенная шляпа, а на руках перчатки. Видимо, она только что вышла из сада. Она всегда любила поковыряться в земле, это её успокаивало. А сейчас всем нам требовалось успокоительное.
– Милая, хочешь поесть? Ты проспала почти сутки, наверняка чувствуешь слабость. Доктор сказал, что у тебя нервное истощение. Всё произошедшее в последнее время сказалось на твоём состоянии, – мама подошла ко мне, на ходу стягивая перчатки, и погладила по голове. Выглядела она уставшей и словно постарела на несколько лет. Морщинки в уголках глаз стали глубже, а в самих глазах залегла тревога, которая теперь вряд ли когда-то уйдёт. Я обняла её, чтобы хоть как-то её успокоить. Мне совсем не хотелось, чтобы она каждый день переживала за меня, она такого не заслужила. Мама всегда была тем человеком, который мог поднять всем настроение одной улыбкой. Её лицо всегда искрилось радостью, счастьем. А смех звучал лучше самой красивой музыки. Но в последнее время она перестала смеяться, да и улыбалась не так широко и ясно, как прежде. Над нашим домом, словно сутки напролёт находилась тяжёлая грозовая туча.
– Я буду в порядке, мам, обещаю, – произнесла я тихим, сдавленным голосом, на большее я была не способна. Я поцеловала её в щёку и выдавила из себя улыбку. Обе решили, что вышло не очень, но тактично промолчали. Мама осмотрела мой вид и недовольно поджала губы.
– Куда ты уходишь?
– Я прогуляюсь, не могу сидеть в четырёх стенах.
– Детектив Ходжез собирался сегодня зайти, ему нужно взять твои показания.
– Пусть подождёт. Они всё равно ничего не найдут, так какой в этом смысл? – я пожала плечами и направилась к двери.
– Делия, нельзя сдаваться, ты же понимаешь? Нужно думать позитивно.
– Вряд ли мои позитивные мысли помогут Маркусу, – ответила я, на что мама лишь хмуро покачала головой. Я не стала больше задерживаться, вышла из дома и захлопнула за собой дверь.
Я шла с трудом, переставляя ноги. На моих плечах словно лежал какой-то груз, который тянул к земле. Мне казалось, что я находилась в каком-то пузыре. Весь окружающий мир потерял свою чёткость. Звуки были приглушёнными, и я не замечала вокруг себя ничего. Я чувствовала себя единственным человеком на всей планете. И это давало мне волю спокойно обдумать всё произошедшее за последний месяц. Как быстро всё, что мы считали важным, главным, утрачивает свою значимость. Наши мечты, стремления, желания: это так зыбко. Ещё недавно я представляла, как буду учиться в одном из лучших университетов страны. Думала о том, как мы с Маркусом вместе будем погружаться в этот новый мир. А по окончании учёбы мы могли бы пожениться. Послать к чёрту всех ненавистников и быть просто счастливыми вместе. А что сейчас? Сейчас я даже не была уверена, что люблю его достаточно сильно. Он был дорог мне, я переживала за него, мне было плохо от того, что он сейчас возможно страдает по моей вине. Но любовь ли это? С появлением Зака в моей жизни, все мои чувства перемешались. Я саму себя не узнавала и это пугало. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь заново перезапустил это лето. Что если тогда я и совершила какую-то ошибку, повлекшую за собой все эти ужасные события?
Я шагала через лесопарк, туда, где мне всегда было легко и спокойно. Сколько раз я бегала этим маршрутом. Сколько раз мы встречались здесь с Маркусом, начиная каждый новый день, в обществе друг друга. Воспоминания об этих днях сейчас причиняли боль. Я прошла ещё немного вперёд и спустилась к реке по раскрошившимся каменным ступеням. Телефон в кармане куртки снова зазвонил, это продолжалось уже около получаса, но я не отвечала и даже не смотрела, кто это был. После Шарлотты мне было страшно отвечать на звонки.
Здесь у воды было прохладней, и я убрала руки в карманы куртки, чтобы согреться. Вокруг стояла такая тишина, от которой становилось немного тревожно. Воздух пах смесью трав и полевых цветов. Капельки росы здесь ещё не высохли и, как маленькие бриллианты были рассыпаны повсюду. Я вдохнула, наверно впервые за это утро глубоко и свободно и закрыла глаза.
Это помогло мне услышать приближающиеся шаги задолго, как сам нежданный гость приблизился ко мне и сел на ступеньку рядом. Его лицо было наполовину скрыто под козырьком бейсболки, поэтому я не могла распознать по нему, что он чувствовал. Он опёрся локтями о свои колени и сложил руки под подбородком. Рукава чёрной кожаной куртки слегка задёрнулись, и я увидела небольшой шрам на запястье, выглядывающий из-под широкого ремешка часов.
– Как ты меня нашёл? – спросила я, устремляя взгляд на спокойное размеренное течение реки Уир. Меня всегда успокаивала вода, она словно гипнотизировала, вводя в транс. И мне нравилось это ощущение.
– Твоя мама сказала, что ты ушла прогуляться. Я и решил, что ты где-то здесь. Ты всегда приходишь сюда, когда весь мир рушится за твоей спиной.
– Это место всегда вселяло в меня покой, надежду, что всё образуется, что все проблемы решатся, так или иначе. Но кажется сейчас все мы в тупике. Все мы ждём, когда очередная бомба разорвёт наш городок на куски, которые уже невозможно будет собрать воедино.
Я умолкла и опустила голову, усталость снова обняла меня своими крепкими объятьями, от которых было не избавиться. Рука Зака легла на моё плечо, заставляя посмотреть на него. Когда мы встретились взглядами, я готова была расплакаться от увиденного в его глазах. Изумрудные глаза Зака искрились от любви, от боли и сочувствия. Он притянул меня к себе, уткнувшись губами в макушку. Я прижалась к нему, радуясь его теплу и нежности, заботе и неведомой силе, которая исходила от него, окутывая меня и возвращая мне смысл для борьбы.
– Это не конец, Делия. Не конец.
– Это меня и пугает больше всего…Незнание того, что он с нами ещё не закончил. Кто в его списке будет следующим. Ты? Или может быть я?
Я выпрямилась и посмотрела на него, сердце разрывалось от смешанных эмоций, но одно я знала точно, Заккари стал для меня очень близким человеком, и если бы с ним что-то случилось, то я бы этого не пережила. Поэтому коснулась его щеки, покрытой щетиной, и наклонилась к нему. Наши лица впервые находились в такой близости. Взгляды пересеклись, ладони вспотели от волнения, а пульс ускорился раза в два. Заккари тоже нервничал, я чувствовала это, видела по его напряжённому взгляду, по тому, как трепетали его тёмные густые ресницы. Его глаза горели неистовым зелёным огнём. Мы чувствовали одно и то же. Мы были совершенно разными, но прекрасно друг друга понимали. И видя мою нерешительность, Зак первым сделал этот шаг в пропасть. Его тёплые губы коснулись моих. Лёгко и осторожно, словно боясь меня спугнуть, он прошёлся кончиком языка по моей нижней губе. Его рука легла на мой затылок, и он притянул меня к себе. Поцелуй углубился, стал более смелым, страстным. В нём чувствовалась любовь, голод, какая-то неудержимость. Так целуются люди, которые знают, что в следующее мгновение их город накроет цунами, и они погибнут. Наш город уже погряз в руинах, наши жизни были навсегда сломлены, души изранены, нам нечего было терять.
– Знаю, сейчас не подходящий момент. Время надо сказать неспокойное, – я нервно опустила взгляд на наши сплетённые пальцы и улыбнулась, всё ещё не веря, что действительно собираюсь предложить такое. В последнее время я всё чаще делала, то чего сама от себя не ожидала. Но сегодня мне действительно было это нужно. Я нуждалась в Заке, в том, что он мне дарил, когда находился рядом. И пусть меня осудят, пусть скажут, что я плохая, раз вообще думаю о таком. Ведь мой парень находился неизвестно где, возможно он страдал или уже давно был мёртв. Но я не могла об этом думать. Только рядом с Заком я находила покой, только он заставлял меня забыть обо всём этом кошмаре. Я любила его, мне нужно было признаться в этом хотя бы самой себе. И я абсолютно точно чувствовала, что Заккари тоже меня любил. Это его любовь исцеляла все мои душевные раны. И я хотела быть с ним, пока могла. – Я хочу сказать, если мы доживём до завтрашнего утра, то я бы хотела, чтобы мы встретили его вместе. Не знаю, что нас ждёт дальше, но я больше не могу находиться вдали от тебя, не могу лгать самой себе, говоря, что ничего не чувствую по отношению к тебе. Не могу игнорировать то, как реагирует моё тело, когда ты рядом. Знаю, что всё это неправильно, может быть, кому-то это покажется гадким. Но разве может любовь быть неправильной? Ведь благодаря ей я чувствую себя гораздо счастливей и живей. Я всё пытаюсь понять, когда это началось. Когда я стала чувствовать то, что чувствую и понимаю, что это было со мной с самого начала. Да, с той самой первой встречи на школьном дворе. Помнишь, ты тогда приехал за Маркусом, потому что у него сломался мотоцикл. Ты тогда вёл себя, как настоящая задница, как впрочем и всегда.
Заккари улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Мои руки дрожали, я очень волновалась, говоря это вслух, то и дело заикалась, но он продолжал сжимать мои ладони и внимательно слушать. Поэтому я продолжила, но отвернулась к реке, не в силах одновременно выворачивать перед ним свою душу и смотреть в его глаза. Это было чересчур для меня и для моей нервной системы.
– Мне всё время казалось, что это от страха по моей коже бежали мурашки при виде тебя, что это из-за твоего нахального и грубого поведения всё моё тело немело, а ноги подкашивались. Но на самом деле, я просто не понимала своих чувств. Я обманывала себя и всех вокруг, продолжая себя убеждать в том, что ты кусок дерьма, который всем приходится терпеть. Но что-то в глубине души каждый раз убеждала меня в обратном, лишь сильней притягивая к тебе. Это не любовь с первого взгляда, даже не со второго. Это чувство, похожее на деревце, которое ты посадил в моём сердце и которое поливал с каждой нашей встречей. Оно выросло, окрепло и зацвело благодаря тебе. Я говорю полную чушь? – я снова перевела взгляд на Заккари, но он не смеялся надо мной, даже не улыбался. Его лицо было серьёзно, как никогда. Он внимательно смотрел на меня, словно пытался проникнуть мне в душу. Глупый, он не понимал, что уже давно пробрался мне под самую кожу и поселился внутри меня. Забрался так глубоко, как никому до него не удавалось.
– Нет, Делия. Это не чушь. Совсем нет. Ведь я чувствовал тоже самое. И поэтому вёл себя как скотина. Мне казалось, что это тебя оттолкнёт. Мой брат гораздо лучше меня, ты ему подходишь. Так я думал и не хотел ничего испортить между вами. Я действительно не самый лучший человек, моё сердце отравлено яростью и обидой ко всему этому миру, мне не хотелось, чтобы ты прикасалась ко мне. Ты слишком добрая, мягкая и милая, чтобы видеть это безобразие. Но, в конце концов, у меня просто не хватило выдержки. Тем более, когда в городе начало твориться чёрти что. Я пытался быть тебе другом. Держать дистанцию. Маркус всегда был ко мне добр, в этом ты была права. Мне не хотелось его ранить.
– Жизнь всегда такая сложная?
– Думаю, первые лет двадцать, а потом просто привыкаешь, – и опять эта кривая соблазнительная ухмылочка. И как я могла так долго закрывать на это глаза.
– Давай заключим договор хотя бы до завтрашнего утра?
– Какой?
– Мы не будем говорить ни про Маркуса, ни про Шарлотту, ни про этого маньяка, ни про чувство вины, которое мучает нас обоих. Давай на несколько часов будем просто Делией и Заком, согласна?
– Хорошо.
– Тогда пошли, – Зак встал и протянул мне руку.
– Куда? – он помог мне встать, но руку так и не опустил. На его губах блуждала улыбка, а глаза сверкали на солнце.
– Свожу тебя на свидание, давно ты была на пикнике?
– Вообще-то да.
– Тогда пойдём, пока погода опять не испортилась, – Заккари подмигнул мне, обнял за плечи и мы пошли по тропинке к парковке, на которой он оставил свой автомобиль.
Он отвёз меня на другую сторону Дарема, туда, где каждый дом обладал приличным пастбищем, просторным огородом. Эдакие миниатюрные фермы. Автомобиль свернул к одному из таких домиков. Небольшой, двухэтажный дом с массивной кирпичной трубой и старой черепицей выцветшей на солнце. На втором этаже было что-то на подобии балкончика, на котором в глиняных горшках стояли цветы. Два окошка выходящих на дорогу, закрывали белые кружевные шторы. К дому вела тропинка из булыжника наполовину заросшая сорняком. Некогда белый забор с калиткой, сейчас выглядел изрядно потрёпанный непогодой. Дождь и ветер сделали своё дело, и краска практически облупилась. Но хоть дом и выглядел старым и немного заброшенным, словно старый дедушка, живший в одиночестве. Тем не менее, от него исходило некое тепло и уют.
Заккари взял меня за руку и повёл к дому. Почтовый ящик возле калитки был открыт и пуст. А на самом ящике значилась фамилия Левингстон. Я обернулась к Заку, пока он открывал передо мной калитку. Мы замерли в проходе, и я решила спросить.
– Чей это дом?
– Мой, – просто ответил он, но во взгляде проскользнула печаль. Видно, что он не очень-то хотел мне об этом рассказывать. Зак отвернулся и с тоской посмотрел на дом из серого камня. Тихо вдохнул и с шумом выдохнул. Когда он снова взглянул на меня, то ему удалось улыбнуться. – Это дом моей матери. Я жил тут с ней, пока она не умерла.
С этими словами он пошёл дальше. Плечи его ссутулились, я понимала, что сейчас он скорей всего вспоминал её. Я чувствовала боль и грусть, исходящую от него. Этот дом снова возвращал краски его потускневшим воспоминаниям, раздирал раны, которые успели затянуться. Я нагнала его и взяла за руку, крепко сжала, давая понять, что я здесь, что ему не нужно проходить через всё это в одиночку. Заккари посмотрел на меня, чёлка снова упала на лоб, закрывая глаза, и он убрал её. На его губах заиграла улыбка, когда наши взгляды встретились. И от этого на моей душе стало гораздо спокойней.
Мы вошли в дом, и мне показалось, что нам удалось перенестись во времени. Внутри царил идеальный порядок, но сразу было видно, что здесь никто не живёт. Мебель стояла старая, чуть моложе самого дома и преимущественно вся из дерева. В маленькой гостиной напротив камина расположились два мягких кресла с деревянными резными подлокотниками. На каминной полке под слоем пыли стояли рамки с детскими фотографиями Зака. На большинстве из них Заккари находился в объятиях своей мамы. Она была настоящей красавицей, не удивительно, что Алистер Белл её приметил. Женщина была похожа на итальянку. Высокая и стройная, чёрные вьющиеся волосы доходили до лопаток. Широкая улыбка освещала её лицо, а каре-зелёные глаза искрились счастьем. У неё была приятная внешность, она притягивала к себе взгляд. И теперь увидев её, я поняла, что Заккари много взял от неё. Когда он улыбался по-настоящему, широко и искренне, то становился её полной копией.
– Она была очень красивой, – я обернулась к Заку, который стоял позади, наблюдая за мной.
– Да, так и было, – он грустно улыбнулся, его глаза затянуло туманом воспоминаний. Он смотрел на фотографии, а сам словно находился далеко отсюда, в своём счастливом прошлом. – Я принесу дров, а то тут скоро станет холодней.
– Хорошо.
Заккари кивнул и вышел из дома. А я ходила по дому, осматривая место, где когда-то жил этот маленький мальчик в окружении любви и ласки. Здесь был его райский уголок, здесь он в последний раз чувствовал себя ребёнком. Покинув этот дом, он навсегда распрощался с детством, попав в холодный особняк к людям, которые не любили его так сильно, как это делала его мама. Эти стены видели его маленькие и большие победы. На этом старом кресле его мама читала ему сказки. А по этому полу бегали его маленькие ножки. Здесь звучал смех и жила любовь. Но теперь этот дом напоминал шкатулку с воспоминаниями, которую доставали лишь по случаю.
Заккари вернулся с охапкой дров и быстро зажёг камин. Запахло дымом, дрова громко затрещали, словно протестуя и сопротивляясь своей жалкой участи. Отряхнув руки, Заккари повернулся ко мне и подмигнул.
– Пойдём, поищем, что-нибудь поесть. Я иногда приезжаю сюда, когда хочу побыть один и привожу еду. Так что здесь должно что-то остаться.
– Ты привёз меня на пикник, а сам даже не знаешь, есть здесь еда или нет? С планированием у тебя явно проблемы.
– Не будь со мной так строга. Я же не думал, что повезу тебя сюда. Всё произошло спонтанно. Кто знал, что нас потянет на откровенности, и мы решим сбежать ото всех, – он развёл руками, по-детски улыбаясь.
– Ладно, пойдём на поиски клада, – я прошла мимо него на кухню, немного толкнув его плечом, проходя мимо. Он усмехнулся и покачал головой, следуя за мной.
В итоге нам посчастливилось найти две пачки чипсов, пачку маршмелоу и три банки имбирного эля. Конечно, из всего этого вряд ли мог получиться пикник, но мы всё же смогли устроиться.
Мы уселись перед камином, прямо на пол. Жар от огня согревал нас, но мы всё же закутались в плед. Как сказал, Зак, то это для атмосферы, а не для тепла. В многочисленных коробках с виниловыми пластинками и кассетами нам удалось найти более приличную музыку. Отыскав старый магнитофон, Зак вставил кассету в него, и зазвучала приятная незнакомая мелодия. Женский мелодичный голос разлился по уютной гостиной. Пели на французском, и я невольно заслушалась.
– Из всех стран, в которых мама побывала, Францию она любила больше всего. Иногда она пела мне перед сном на французском. И всё мечтала остаться там навсегда, – с задумчивым видом произнёс Заккари, на его губах застыла еле заметная улыбка. Потом он встряхнул головой, словно отбрасывая лишние воспоминания, и поднёс свою баночку с элем к губам.
– А куда бы ты поехал, если бы у тебя была такая возможность. Куда бы ты хотел сбежать?
– Я часто об этом думал. Поводов для побега было много. Думаю я бы поехал в Сидней. Это почти что край света, достаточно далеко, чтобы не чувствовать давления со стороны отца и чтобы не ассоциировать себя с этой семьёй. Идеальный вариант.
– А ты? – он пристально посмотрел на меня, блики огня в его глазах придавали ему немного мистический вид. Волосы находились в полном беспорядке, но в этом было какое-то своё неповторимое очарование.
– Я не знаю. Сейчас я бы была совсем не против сбежать хоть в Антарктиду.
Заккари усмехнулся и взял шпажку с маршмелоу. Я тоже взяла свою шпажку и протянула её к огню. Немного подождав, когда зефир достаточно поджарился, я подула на него и откусила. Последний раз я жарила зефир в детстве, на заднем дворе собственного дома вместе с родителями. И сейчас пробуя это сладкое, расплавленное чудо кулинарии я словно перенеслась в прошлое.
– Ты такая красивая, когда улыбаешься.
Комплимент Заккари заставил мои щёки покраснеть. Я почувствовала, как жар разлился по лицу. Слава богу, мы сидели в темноте, и только свет от огня в камине освещал нас. Поэтому я надеялась, что он не заметил моих румяных щёк.
– Я надеялся, что ты скажешь, что я тоже не плох, – насмешливо произнёс Заккари, чем заставил меня рассмеяться. Я посмотрела на него, а он в свою очередь смотрел на меня поверх банки пива. Отпив немного, он поставил её на пол рядом с собой и слегка наклонил голову. Улыбка сошла с его губ, он изучающее, смотрел на меня. Его взгляд блуждал по моему лицу, потом начал спускаться ниже. Мы сидели плечом к плечу, и он наверняка чувствовал, как по моему телу пробежала лёгкая дрожь. Когда наши взгляды пересеклись вновь, я увидела в нём что-то, чего до этого никогда не замечала. Страсть. Тёмный огонь, угрожающий сжечь всё на своём пути. Я словно загипнотизированная наклонилась к нему. И наши губы соединились. Его рука легла на мой подбородок, прошлась по щеке и наконец остановилась на шее. Губы Зака ласкали мои, не торопясь, нежно и трепетно. Я закрыла глаза, полностью отдаваясь моменту. Поцелуй углубился и мы, осмелев, оказались на полу. Я лежала на Заке, а его руки блуждали по моему телу. Мы оба были в одежде, но это не мешало чувствовать друг друга. Наши тела переплетались, поцелуй становился похожим на схватку, на борьбу без правил. К редкому потрескиванию дров в камине примешались звуки наших резких вздохов. Полумрак комнаты лишь больше распалял нас. Все проблемы, ненужные вопросы и страхи в тот момент нас покинули. Мы действительно стали просто Заком и Делией. Там за стенами этого дома мир мог полностью исчезнуть, но нам не было до этого никакого дела. Были только мы и наша любовь, которую наконец выпустили из клетки на долгожданную свободу.
Горячие поцелуи становились смелее, руки опускались всё ниже, забирались под одежду. Не было времени, чтобы подумать о правильности того, что мы делаем. Да и не хотелось. Мы действовали, следуя велению сердца, а не мозга. Одежда слетала с разгорячённых тел, полностью освобождая нас от последних оков. Глаза Зака сияющие в этом полумраке, сводили меня с ума. Его руки касались самых нежных, интимных участков кожи, оставляя после себя до боли приятные ощущения. Мы сливались, друг с другом и всё казалось таким правильным, таким идеальным. Мы словно читали мысли друг друга, предугадывая каждое новое действие. Всё это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но если это был сон, то ни один из нас не хотел просыпаться.
Обнажённые мы лежали на полу, в крепких объятиях друг друга. Зак нависал надо мной, проникая в меня медленно и плавно. Его взгляд удерживал мой, пока он доводил меня до грани безумия. Наслаждение, которое он дарил мне, нельзя было сравнить ни с чем. Это было чем-то неповторимым, сумасшедшим, божественным. Полное блаженство окутывало меня. Я притянула Заккари к себе, целуя его с жаром. Мои ноги оплели его тело, позволяя ему ускориться. Темп стал быстрее, он вбивался в меня на всю длину. И каждый толчок подталкивал меня к пропасти. Мне было жарко, я хватала воздух, цеплялась за Зака, вонзая ногти в его спину. Оргазм приближался, я чувствовала, как напрягались мышцы живота, как там внизу всё изнывало от наслаждения и приближающегося освобождения.
– Если это сон, то ущипни меня, – прерывисто произнёс Зак, глядя на меня. Уголки его губ приподнялись в очаровательной, сногсшибательной улыбке.
– Я сделаю кое-что получше, – перевернувшись, я оседлала его и прильнула к губам. Оказавшись сверху, его член проник в меня ещё глубже. Оргазм захватил меня полностью. Меня словно уносило в открытый океан. Я прижималась к Заку, как будто он был моей последней надеждой, моим спасением. Он кончил вслед за мной, крепко обхватив меня руками и поставив жирную точку своим поцелуем.
– Я люблю тебя, Господи, ты даже не представляешь, – ласково погладив меня по щеке, он поцеловал меня в лоб. Я уже давно не чувствовала себя такой счастливой. А главное на своём месте. Всё что сейчас произошло, не было случайностью, стечением обстоятельств, выбросом гормонов или ещё чего-то. К этому вела меня судьба с самого начала.
– Боюсь, что я представляю это, как никто другой, – крепче обняв его, я улеглась ему на грудь.
Не знаю, когда нас обоих сморило сном. Но когда я пришла в себя, и открыла глаза, за окном было уже светло. Дрова в камине прогорели, и теперь от них исходило еле заметное тепло. Я даже не поняла, что меня разбудило, пока не услышала звонок своего сотового. Осторожно, чтобы не разбудить спящего Зака, я встала и пошла на поиски телефона. Он лежал в куртке, которая валялась на полу. Достав его из кармана, я посмотрела на экран и увидела скрытый номер. Он звонил уже не первый раз, тут же на экране мигал один пропущенный. Я вышла в кухню, чтобы звонок телефона не разбудил Заккари. Моя рука в нерешительности замерла над экраном. Я боялась отвечать, что-то подсказывало мне, что не стоит этого делать. Но телефон всё звонил и звонил. Дрожащим пальцем я провела по экрану и приложила телефон к уху.
– Алло.
– Ты хотела меня найти, – прозвучал с той стороны механический голос. По моей спине тут же пробежал холодок. Я замерла, боясь пошевелиться, вымолвить хоть слово. Страх сковал меня по рукам и ногам.
– Кто ты? И где Маркус? Что ты с ним сделал? – мой голос звучал тихо и сдавленно. Слишком слабо.
– Отвечу при встрече. Приходи в Ботанический сад через час. Одна. Никому не звони и ничего не говори. Я буду ждать тебя там.
Послышался щелчок, и звенящая тишина нахлынула на меня. Я всё ещё не верила в происходящее. Неужели это действительно был ОН? Или это чей-то глупый розыгрыш. Медленно, словно мои ноги были весом с тонну, я стала передвигаться по дому. Пришла в гостиную и оделась. Казалось, что я всё ещё сплю. Но сколько бы я не просила себя проснуться, ничего не получалось. Я в последний раз посмотрела на Зака. Мне не хотелось его оставлять. Я боялась, что вижу его в последний раз и пыталась запомнить каждую чёрточку его лица. Сердце разрывалось на миллион кусочков, но я всё же заставила себя развернуться и покинуть дом. У меня был час, чтобы добраться до Ботанического сада, нужно было торопиться.