Текст книги "Немного боли, немного любви (СИ)"
Автор книги: Светлана Кармальская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)
******
ЯНА
Боже, как я устала! Но до чего же мне было с ним хорошо, только теперь поняла, как безумно соскучилась... По чему, по нему или просто по близости с мужчиной? О чем я думаю? Конечно, именно по нему, мужиков-то вокруг до черта, только свистни, а такого, как мой дракон больше нет, и хрен чернявая дрянь его получит, никому не отдам, – это была последняя мысль, после чего моё сознание провалилась в темную мягкую бездну сна, медленно, как невесомое перышко, погружаясь в него все глубже, глубже...
Я плыла по морю, точнее, сама была этим морем и рыбкой, скользящей в его прохладной глубине, и ласковым ветром, вспенивающим зеркальную гладь... Какая безмятежность и покой разлиты вокруг! И вдруг, словно тревожный удар колокола вторгся в мой разум, вырывая из нирваны... Разбуженная жадными поцелуями и требовательно-бесстыдными прикосновениями чьих-то рук, ещё не придя в себя, резко оттолкнула мужа, блаженная эйфория растаяла без следа, настроение резко упало...
– Имей совесть, я до того устала...
– Иди ко мне.
– Ага, щ-щаз, совсем обнаглел, – сердито рассмеявшись, проворно отползла от него подальше, – вот ещё, в самом деле устала и хочу спать. Джар, не надо, ну правда, успокойся...
– Потом заснешь, иди сюда, котенок.
– Нет, послушай, я не...
– Не надо бояться, всё будет хорошо, ну же иди ко мне, – хриплый от возбуждения, срывающийся на рык голос заставил меня оцепенеть. Одним стремительным движением оборотень оказался рядом и, обхватив, подмял под себя. Я вновь попыталась что-то сказать, но он, не слушая, накрыл мои губы своими...
Через полчаса, с трудом выбравшись из-под тяжелого тела, села в постели, оглядываясь кругом и раздумывая, как бы тихонько смыться отсюда.
– Вот дура, ничему тебя прошлый раз не научил, так и наступаешь на одни и те же грабли...
По-прежнему находясь в кольце его рук, боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не разбудить вроде бы задремавшего мужа, и еле слышно всхлипывала от обиды и злости, теперь страшно жалея, что согласилась пойти к нему (хотя, кто меня спрашивал).
В какой-то миг вдруг показалось, что каждый взрыв наслаждения пробуждает в Джаре все большее желание и внезапно я испугалась, до дрожи испугалась повторения того ужаса, который однажды пришлось испытать, нет этого я точно не выдержу, хватит с меня одного сеанса садо-мазо...
"Ни за что на свете не хочу вновь пережить подобное", – воспользовавшись затишьем (вроде бы, супруг, отключившись, перестал реагировать на мои движения), осторожно попыталась выбраться из объятий. Бесполезно, сильные руки сжали талию, словно клещами. Через несколько минут вновь попробовала освободиться, на этот раз, кажется, добилась результата, вот только не того, какого хотела – Джар окончательно проснулся.
Он открыл глаза, и я со страхом увидела, как расширяются зрачки, становясь на несколько мгновений вертикальными, потом заполняют всю радужку и наливаются золотым свечением. Передо мной был уже дракон, хотя всё ещё в облике человека. Он притянул меня к себе, всасываясь в губы жадным глубоким поцелуем, стиснул в жестких лапах, сминая сопротивление, и мутный вал болезненно жгучего, бесстыдного желания прокатился по телу, заполоняя каждую клеточку.
– Не на-адо, – успела шепнуть я до того, как угасающее сознание погрузилось в темную пучину, где властвовало только безумное, подневольное наслаждение. Волна отхлынула, оставляя меня на берегу, и вновь набросилась, обхватила... Задыхаясь, я хватала ставший разреженным воздух, жмурила глаза, заходясь стонами... Дальше почти ничего не помню...
*****
Звезды бледнели, небо постепенно меняло свой цвет с черно-синего на лилово – голубой, с востока брызнули тонкие струи золотых лучей, скользнули по лицам спящих. Встав с постели, молодой мужчина сладко потянулся и бесшумно ступая, направился к окну. Плотно задернул шторы, возвращая полумрак в тишину спальни, и не давая солнечным зайчикам разбудить свою юную жену. Пусть малышка выспится как следует, этой ночью он, кажется, довел её до полного изнеможения. Да-а, немного перестарался, дорвавшись до такого желанного, сводящего с ума тела. Только бы девочка не пожалела о своем согласии...
Джару очень хотелось надеяться, что жена осталась довольна, но смутные подозрения, что секса было, мягко говоря, многовато, угнетали, не позволяя безоглядно радоваться вновь обретенному счастью. Лишь бы не рассердилась за слишком бурную ночь, лишь бы не пожелала вновь расстаться, но ничего, в ближайшее время он даже не прикоснется к ней, будет нежным и внимательным. Разве только она сама захочет...
А вот, чтобы благие намерения не превратились в свою прямую противоположность, лучше сейчас же уйти подальше от своей синеглазой радости, ведь как назло, утром с невероятной силой тянет заниматься любовью. Может пойти отвлечься? Лучше всего для сей благородной цели подойдет тренировочный зал в левом крыле первого этажа. Пожалуй, полезно будет ещё кое о чём позаботиться! Яна наверняка оценит его старания. Спустившись вниз, дракон разыскал Кир-ойю:
– Накрой стол в соседней комнате, той самой, что примыкает к спальне, принеси напитки и все прочее. Только тихо, не шуми, кроме тебя пусть никто даже на этаж не заходит, чтобы не разбудить нашу хозяйку, испеки пирожки, которые любит Яна... В общем, думаю, ты знаешь...
– Господин, а может срезать свежих цветов в оранжерее? Украсить стол?
– Не надо, я сам... Погоди, пойдем со мной, выберу цветы и отдам тебе. Одну розу положи ей на подушку и..., – тут Джара внезапно разобрал смех.
"Домоправительница" с удивлением и любопытством смотрела на молодого хозяина, но увы, никаких разъяснений не получила. Разумеется, не мог же он рассказать рузе о той давней истории, когда златовласка Сати, в самом начале их бурного романа, решила как-то поутру сделать своему возлюбленному приятный сюрпрайз и оставила великолепную розу на соседней подушке, вот только не продумала некоторые детали, а точнее, не смогла представить столь идиотскую и неожиданную ситуацию. Дело в том, что проснувшись от солнечного лучика, решившего, видно, пошалить с красивым парнем, Джар резко повернулся в постели и поразительно удачно воткнулся лицом прямо в длинный шип (и не один), торчавший из коварного подарочка! Какие высокохудожественные маты разорвали безмятежную утреннюю тишину. Досталось и Сатиане, сломя голову влетевшей на крики в комнату. Джар, впрочем, потом извинялся перед девой, оскорбленной в лучших чувствах, но все же настоятельно просил никогда больше так не делать!
Просмеявшись на сей раз, он поспешно добавил, – Кийа, только шипы все срежь, и слишком близко цветок все же не клади... Да, и не забудь, когда Яна проснется, сразу позови меня...
******
ЯНА
Ближе к полудню, наконец, вынырнула из глубокого омута забытья, где в диком калейдоскопе смешались обрывки сна, острого неистового удовольствия, и снова какого-то бреда... Пролетела ночь, а я не чувствовала себя ни выспавшейся, ни отдохнувшей, наоборот, от усталости всё тело мелко дрожало. Шевелиться или открывать глаза категорически не хотелось.
– Значит, ничего не изменилось, снова это тяжкое исступление, дикая, изматывающая страсть, невозможно противостоять ему, у меня просто не хватает сил, снова стану его рабыней, которую он запрёт в своем доме и будет отдавать приказы, а мне должно будет лишь исполнять их... Нужно уйти, переждать хоть какое-то время, спрятаться от него подальше. Это единственное спасение. Выпускному курсу дали три айны на отдых и подготовку к последним испытаниям, вот и отлично, возьму-ка с собой учебники и кристаллы памяти, да отправлюсь к бабуле с дедом. В Питере спокойно позанимаюсь и поразмыслю над тем, как лучше строить свою жизнь в будущем.
Ка-ак муженёк вчера упрашивал, – давай попробуем всё сначала? – Только самая жестокосердная отказала бы...
Три хаха, вот дура легковерная, конечно попробуем! И не раз, а ещё много-много раз!
Вспомнила, как под утро, уже изнемогая от усталости, буквально прорыдала, – пожалуйста, прошу, я не могу больше, боюсь тебя, отпусти!
Слава богу, то ли до него дошло, то ли просто ненасытный дракон получил, наконец, всё, что хотел, но он разжал объятия, перевернулся на бок и, подпершись одной рукой, пристально уставился на меня, прерывистое дыхание его постепенно успокаивалось.
– Прости, если напугал. Мы так давно не были вместе, что я, наверное, сошел с ума от тоски... Малышка, но ведь сегодня было хорошо? Я же всё для этого сделал.
Джар пытался утешить меня, думая, что его снегурочка испытывает лишь обиду и страх. Не сказать, чтоб он сильно ошибался, но кроме этих эмоций во мне кипела злость.
******
С трудом разлепив ресницы, села на постели, огляделась, да-а-а, ведь зарекалась... Все та же спальня, покинутая мной почти два года назад. А ведь поклялась никогда не возвращаться сюда. И что, все обещания развеялись дымом? Надо же, здесь почти ничего не изменилось, хотя..., обои другие, в точности какие люблю, темно-голубой шелк с крошечными белыми звездочками. Протянув руку, коснулась задрапированного мягкими складками полога над кроватью, раньше его не было, а сейчас – другое дело, до чего же славно и романтично. Помнится, Джар утверждал, мол, этот цвет для спальни слишком холодный, а когда предложила повесить балдахин ради уюта, то супруг назвал его пылесборником, я не спорила особо, лишь пожала плечами, – подумаешь, простенькое заклинание очищения или раз в неделю служанки вычистят. В конце концов, перестилают же постельное белье, оно ведь тоже грязнится! Хм, с чего бы взгляды некоторых так кардинально поменялись? О-о-о, какая огромная красивая роза рядом с подушкой, осторожно дотронувшись, приятно удивилась чьёй-то предусмотрительности, все шипы оказались аккуратно срезанными. Я вдохнула чудный аромат и невольно улыбнулась, – кажется, этот бандит не совсем конченый. Тут же одернула себя, – подумаешь, роза, один цветочек (который, кстати, не он вырастил) дела не меняет!
Что за назойливая мелодия? Ой, это же поет моя видиана, вот же приспичило кому-то. Придется вставать и двигаться на звук, а после всего ноги подкашиваются и голова кружится! Можно конечно, послать докучных "звонарей" к чертям собачьим, нет, ведь это могут быть родители. Боже, мне с вечера в голову не пришло их предупредить, они, бедные, верно с ума от беспокойства сходят! Кажется, музыка звучит оттуда.
Накинуть бы что-нибудь на себя, а ладно, завернусь пока в простыню. Ну наконец-то, чувствуя себя покорителем Эвереста, с трудом доковыляла до двери, ведущей в соседние покои, толкнула створку... Ого, в залитой солнцем комнате был накрыт завтрак! Та-ак, что тут у нас?
На круглом столе стоит большой кувшин из тонкого стекла с моим любимым охлажденным манговым соком, в глубокой плетенке, прикрытые салфеткой, лежат ещё теплые воздушные пирожки и хрустящие рогалики-круасаны, которые чудесно печет Кийа. На соседнем блюде горкой красуются фрукты, умопомрачительный запах меда доносится из маленькой резной деревянной мисочки, а рядом – на плоской белоснежной тарелке красиво уложены прозрачные лепестки сыра и ветчины. Под куклой горячий чайник, возле него кувшинчик со сливками.
Я проглотила мгновенно набежавшую слюну, есть хочется ужасно, неудивительно, после утомительной ночи. Какая же все таки Кийа заботливая, колокольчик на стол поставила, нет уж, милая, все понимаю, но сейчас хочу побыть одна. А вообще, жалко снова её бросать. Я вздохнула, все домашние почему-то боялись Джара, как огня, даже странно! Он ведь никогда не был ни жесток, ни жаден со слугами, да это и невозможно, у драконов забота о некогда спасенных рузах на уровне инстинкта! В своё время, узнав от меня о подобных страхах, муж был неприятно поражен, даже не мог скрыть обиды, ведь он всегда лечил их, заботился, никогда не причинял ни малейшего зла! Сам виноват, меньше орать надо было! Что-то я отвлеклась, нужно срочно ответить на вызов, только отключить обратную связь а то видок у меня, гм, ещё тот! Да и одета, мягко говоря, не очень...
– Доброе утро, мамуля, нет, со мной все в порядке, я...у Джара, нет, мама, мы не помирились, да господи, и не поругались тоже! Нет, воссоединение семьи пока не планируется, извини, что не сообщила, но так получилось, мам, давай дома поговорим, хорошо?
Я выключила видиану и задумалась, представив ошарашенные лица родителей. Мама наверняка требует от папы ответа, что происходит, а он отшучивается, как может. Дана Фирент почему-то уверена, что её супруг всегда лучше осведомлен о происходящем, но в силу каких-то неведомых причин скрывает это.
Мне представилось, как отец говорит, пожимая плечами: "ну да, вчера наша дочь ушла от мужа, а сегодня вернулась к нему. Катрина, успокойся, вообще, не стоит вмешиваться в отношения супругов, это дело заведомо неблагодарное и бесполезное".
Самое смешное, что мама с ним полностью согласна, но делает вид, что хочет поспорить. В общем, развлекаются, мои предки, как могут. И пускай, не хочу им рассказывать всю правду, зачем волновать лишний раз без необходимости. Вот если будет что-то реально ужасное...
Ладно, сейчас надо закусить поосновательнее, а то слабость такая, что и до дома не дойду, упаду по дороге, тем более Кийа так вкусно готовит, что грех от её стряпни отказываться! Звать никого не собираюсь, хочу покушать в тишине и покое, да к тому же, черт его знает – этого дракона, вдруг после завтрака захочет продолжить ночные забавы. Пошел к черту, я ему не резиновая кукла, если уж так хочет, чтобы мы снова жили вместе, пусть что-то с собой делает.
А кстати, – я оживилась, – ведь наверняка есть какие-то средства, магические или растительные, мне без разницы, которые снижают силу влечения! В конце концов, именно заинтересованная сторона должна меняться, я себя вполне устраиваю какая есть и в нимфоманку превращаться не желаю!
******
Едва завидев вернувшихся в зал Раннолта, Сеорена и Геллэриэля, Лика вся напряглась, руки задрожали так, что чуть вилку не выронила. Сдерживаясь изо всех сил, спросила с улыбкой, – а где четвертого потеряли?
И все таки, несмотря на все старания, услышав насмешливую фразу асура: "кажется, сегодня дан Аррантелл получит возможность доказать своей маленькой женушке, как сильно он по ней соскучился", брюнетка чудом не потеряла сознание, в глазах аж потемнело...
Ран продолжал со смехом рассказывать, как визжали и ругались глупые девчонки, увидев в действии мутные зеркала, коими наказали их наглых приятелей, как эта противная полукровка, (кажется, Свелентой зовут) требовала немедленно прекратить издевательство!
– И что вы? – засмеялась Сатиана.
– О боги, да нужны нам эти щенки, хотя, они были такие забавные, когда носились по полянке, словно угорелые! Махали руками и ветками, отбиваясь от неведомой опасности, прыгали не хуже обезьян и даже пытались залезть на деревья! Гелл, вот скажи, ну зачем ты девок привел, всю малину испортил!
Аватар ухмыльнулся, пожав плечами, – уж очень просили, ведь знаешь мою добросердечность, не смог отказать таким милашкам.
– Так что там с Джаром-то? – спросила Сати, покосившись на подругу.
– Да все нормально, остался со своей благоверной во дворе. Поскольку через несколько минут мы почувствовали эхо от сильного всплеска маны, то вероятнее всего, там открылся портал.
– Да уж, только ваш отмороженный дружок способен так наплевательски относиться к запретам Ковена, – хмыкнула Сати, вспомнив случай в Голубой Лагуне.
Гелл покачал головой, – если бы моей жене угрожала опасность, я бы тоже начхал на все ограничения!
– Но у тебя нет жены, – лукаво прищурилась златовласка, – и даже невесты...
– Кто знает, кто знает, – блондин многозначительно улыбнулся и, наклонившись к самому ушку собеседницы, с заговорщическим видом прошептал, – может я где-нибудь её прячу, знаешь, в укромном местечке.
Сатиана залилась смехом, шлепнув шутника по руке, однако с темы увести себя не дала:
– А ты уверен, что этот переход кастовал именно Джар?
– Конечно, там вектор короткий, – вмешался асур, – портал открылся в дом Аррантеллов на Замковой улице, так что – никаких сомнений!
*******
Черноволосая красавица-магичка бежала по городу, не помня себя от горя и гнева. Раннее-раннее утро, ни одного экипажа, спят ленивые людишки! Вот Замковая улица, вот знакомые ворота, за которыми в глубине сада виднеются стены из голубого мрамора. Сати пару раз посещала заветный особняк вместе со своим возлюбленным, а вот она – Лика, ни разу не была здесь, хотя и мечтала о том страстно! К сожалению, такой возможности никак не представлялось. Да, молодая женщина прекрасно понимала, что нарушает элементарные правила приличия, ведет себя, как последняя дура, но ей было плевать и на гордость, и на здравый смысл, и вообще на все понятия! Одна мысль, что её мужчина, (в мечтах Лики этот зеленоглазый парень безраздельно принадлежал ей, также, как и она ему) сейчас обнимает другую и, более того, каждая минута неотвратимо приближает окончательное крушение всех надежд, сводила её с ума.
Ненависть захлестнула с головой, демонов ангелочек, зачем ей дракон?
Лика прекрасно представляла таких, как эта Яна: хлипкие, изнеженные папины дочки, вечно читают книжки, да мечтают! Сидят за спиной родителей, боясь подлинной жизни с её бурями, проблемами, жесткостью и непредсказуемостью! Это мелкое ничтожество совершенно не ценит того, что имеет, ничего не понимает в настоящей страсти, ей не нужна ни любовь Джара, ни его преданность! В конце концов, она, Лика не желает зла дурочке, пусть Дейон простит её за намерение отнять чужого мужа, но девчонка может найти себе другого, какие её годы!
Сама Лика с раннего детства знала, чего ей хочется больше всего. Поневоле станешь самостоятельной, если растёшь четырнадцатым ребенком в семье, где, по существу, ничего, кроме громкого имени и не осталось. Ах, да, имеется гордый герб, свидетельствующий о знатности рода. Висит над почерневшим камином в большом "парадном" зале полуразвалившегося замка в горах. Что ж пусть висит, ведь ни есть, ни пить не просит, не то, что живые люди, которых не могут прокормить лоскуты бесплодных земель с немногочисленными голодными крестьянами, да почти полностью выработанные серебряные рудники.
Известное некогда дворянское семейство, мало-помалу доведенное до разорения безудержным мотовством предков, теперь прозябало в своем фамильном гнезде, не имея лишнего солида, не говоря уж о солах* (*сол – самая крупная золотая монета =10 мелким золотым солидам =100 серебряным арженам) на поездку ко двору хотя бы одного из своих молодых представителей. Прошлые заслуги перед Сартанской короной благополучно забылись правящей династией, но надежда вернуть былое благополучие всё ещё теплилась в сердце дана Дмелз. Дело в том, что горный клан изредка порождал магов, пусть и не в каждом поколении. Боги, являя милость, неизменно наделяли ребенка сильнейшим Даром, на что и уповал нынешний глава семьи.
Жена, не смея перечить мужу и господину, исправно приносила приплод каждые два-три года, однако, увы и ах, новорожденные не имели ни малейших признаков магических способностей. Мало того, после первых трех парней, негодная ещё и девок повадилась рожать, да начала жаловаться на нездоровье, будто сие кого-то интересует! Её дело – угождать супругу, продолжая род Дмелзов! Отец частенько говаривал (не обращая внимания на хмурые лица старших сыновей): "ежели родится долгожданный мальчик с Даром, то ему одному всё оставлю".
Когда Лика появилась на свет, хозяин дома уже и не чаял получить от благоверной что-нибудь стоящее, да и то сказать, сыночек маг – вот это была бы удача, а с девки-то какой прок, все одно, повзрослев, уйдет в чужую семью!
В безнадежной попытке получить наследника с чародейской Силой заставил истощенную многочисленным потомством супругу опять забеременеть, но пятнадцатые роды несчастная женщина уже не перенесла.
Дочери, как и сама Ликайя, боялись и не любили властного и сурового отца, а уж когда девочка, повзрослев, узнала от старших сестер, что послужило причиной ранней смерти матери, то неприязнь и страх переродились в ненависть. С детства юной волшебнице внушали, что её святой долг и дочерняя обязанность возвратить Дмелзам былое могущество! Лика помалкивала и кивала, не поднимая глаз. Каждый вечер молилась Дейону: "лишь бы не вздумали выдать меня замуж за одного из местных богатеев! Лучше умереть чем стать ещё одной в ряду бесправных самок – производительниц".
Отец, действительно, одно время колебался, не заключить ли выгодный союз и разом решить все проблемы. Помешала оскорбленная гордость – небось раньше никто и знать не желал нищих дворян, однако, когда приехавшие из ближайшего города магистры вынесли свой вердикт: последняя дочь – чародейка с высоким потенциалом, то все изменилось в мгновение ока! Брачные предложения так и посыпались, как же: жена-волшебница – это невероятно престижно!
К счастью для Лики, всем претендентам было отказано и, по достижении десяти лет, девочку отправили в специальную закрытую школу Льярда* (*столица Сартании), а затем в Митторнскую Академию Высшей Магии. Господин Дмелз изволил дать на то своё отцовское согласие, тем паче, что обучение магически одаренных детей в крайнем случае (то есть, при отсутствии средств в семье) брал на себя Ковен Тиоры.
Надо сказать, сия щедрость была продиктована и доброй волей, и необходимостью, слишком уж лакомой добычей становились юные таланты из бедноты для темных магов.
Подобрать, да воспитать преданного ученика, который за тебя в огонь и воду, а потом следующего, а там, глядишь, народу и на собственную Орденскую Ветку наберется!
Не обязательно быть семи пядей во лбу, чтобы осознать: объединившиеся черные колдуны – это Сила, и весьма опасная. Нахлебавшись в прошлом подобных проблем, Магический межрасовый Совет давно уж принял решение самим надзирать за талантливыми детишками, а при надобности обеспечивать им достойное воспитание и образование.
С легкостью завершив первую ступень, Лика вернулась на родину магистром первой степени и, презрев назойливые требования отца, обосновалась в Льярде. Красавица-брюнетка с завидной энергией и упорством, достойным всяческого уважения, немедля занялась упрочением собственного благосостояния, презрительно отвергая все предложения руки и сердца (а их, надо сказать, поступало немало).
Почему? Ответ был прост, несмотря на свой юный возраст, Лика совсем не была наивной глупышкой. Ведь, согласно законам Сартании, женщина во многом зависела от воли мужа, к примеру, не могла свободно распоряжаться своим имуществом. Также глава семьи имел право запретить своей половинке заниматься какой-либо деятельностью, если считал это ненужным, или недостойным, а то и просто так, потому что не нравилось ему занятие супруги и все тут!
Слава богам, мужчина не мог полностью наложить лапу на состояние жены, как испокон веков было в Эрсунне или Шеймиле, но зависеть от постороннего человека и его решений молодая волшебница не желала категорически.
Кроме того, её раздражали сартанские мужчины: властные, грубые, взирающие на женщин сверху вниз, они не казались ей подходящими кандидатами в мужья. По крайней мере, в ближайшем окружении никого достойного не наблюдалось. Лика прекрасно представляла, что первоначальное восхищение красивой женой с Даром продлится не так уж долго, а затем... Затем супруг обязательно попытается диктовать свои правила, но уж что-что, а распоряжаться своей жизнью брюнетка не собиралась позволять никому. Хватит, в детстве натерпелась!
Ликайя Дмелз предпочитала пользоваться вниманием своих кавалеров, оставаясь при этом свободной, благо в чародейском сословии царили особые нравы и правила бытия не слишком-то совпадали с общепринятыми. Если обычную женщину за столь вольный образ жизни давно заклевали бы окружающие, то магов не интересовало даже мнение дворянства, а уж тем более, простонародья! Ха, попробовал бы кто вякнуть, тем более в Сартании, где до сих пор встречались малефики и некроманты, а контроль Ковена был откровенно слабым. Зато и наказание чародеям, уличенным в преступлениях, в этой стране назначал Королевский суд, без участия советников Академии, что Лике совсем не нравилось. В споре с Ковеном король, однако, сумел настоять на своем: неизвестно, впрочем, к худу или к добру для тех же волшебников. Многие люди здесь, как огня, страшились магов, сохраняя в душах первобытный ужас, оставшийся от времен безвластья, когда чернокнижники открыто творили свои страшные дела, пользуясь Силой и вседозволенностью. Само собой, и сжигали их, и топили, и живьем в землю зарывали, всё было! Наконец, жрецы Дейона и сами чародеи, объединившись, навели порядок в рядах магически одаренных разумных существ, запретили практику малефизма и обращение к силам Хаоса, разогнали всяческие секты, поклонявшиеся Ллос и Танатосу, и не брезговавшие даже человеческими жертвоприношениями. Но подсознательный трепет оставался...
Избрание менталистики и алхимии в качестве основной специальности, открыло перед Ликой неисчислимые возможности: от анимагии и целительства до магического поиска и даже участия в делах тайных государственных служб. Обладая цепким умом и хитростью, девушка думала недолго. Зачем ввязываться в серьезные дела, где несложно сгинуть даже высшим магам, а уж выпускнице первой ступени – запросто: используют как пешку, и ею же пожертвуют в случае необходимости. Нет уж, лучше заботиться о собственных интересах, тем более что с родиной предков её уже давно мало что связывало.
– Заработаю побольше денег и вернусь в Реотану, – мечтала юная дана Дмелз, – вот где жизнь, настоящее светское общество, да и законодательство, хвала богам, в той стране вполне пристойное. Никакой муж не обдерет тебя, как липку. В Реотане, кстати, маги подвластны лишь особому суду, не то, что в нашей дикой Сартании. Хорошо одно, на моей родине не так много магистров высокого уровня и, стало быть, конкуренция невелика, что мне сейчас (в самом начале карьеры) разумеется, на руку.
Максимально большие деньги можно было получить отнюдь не в Иллюзионах, и не врачуя всех подряд, а имея дело только с богачами. Что более всего занимает умы обычных людей, если они имеют состояние? Конечно, возможность как можно дольше наслаждаться роскошной жизнью, а для этого нужны здоровье, молодость и красота. Вот на эти вопросы и стоит обратить внимание.
Годы учебы и самостоятельной жизни постепенно погасили и ненависть к отцу и страх перед ним. Разбогатев, Лика даже немного помогла семье, разумеется, не в ущерб себе.
Периодически в её жизни появлялись мужчины, однажды, в Рендале* (человеческое государство, граничащее с Реотаной и Винкау) брюнетка, увлекшись сероглазым мужественным северянином, даже почти вышла замуж, но в последний момент одумалась. Причина была проста и тривиальна. Лика узнала от заслуживающих доверия лиц, что предметом интереса пылкого ухажера в большей степени являлись её финансы, нежели она сама. О нет, красивая жена, безусловно, была приятным бонусом к особняку в Льярде и круглому счету в банке, но не более, к примеру, от связи с прелестной полукровкой-шеймилкой "жених" и не собирался отказываться.
С тех самых пор магесса стала крайне осторожной в выборе предмета очередной влюбленности. Да демоны с ними, с этими любовями, с её-то внешностью и талантами, что она не найдет себе мужчину для услады? Время летело незаметно, схватывая все на лету, талантливая девушка оттачивала своё мастерство. За десятью годами практики последовало обучение на второй ступени и синяя руна на виске Лики сменилась изумрудной. Жизнь была насыщенной, изобиловала и развлечениями, и страстишками и увлекательными событиями. Чего стоили одни воспоминания об участии в пробной экспедиции на Ютар, после которой Ковен признал этот мир, несмотря на его бедность маной, крайне любопытным и перспективным в плане исследования ранее неизведанных сфер магии. Больше того, изучение всеобщего языка этой планеты стало обязательным для адептов Митторнской Академии.
Сама Лика, впрочем, утаила, кое-какие новые знакомства и полученные знания от Совета, уж больно поразилась тем сведениям, что открылись перед нею, а также их возможному их употреблению. К тому же, дана Дмелз искренне считала – незачем раньше времени болтать языком и хвалиться непроверенной информацией.
Не исключено, что байки о легендарном хассе, сотворенном Хассиартом*, это всего лишь досужие вымыслы.
*Хассиарт, – один из младших богов, охраняющий врата в темную Реальность .
На Тиоре вообще не слыхали о существовании подобного металла, да и на Ютаре, где о хассе встречались лишь отрывочные упоминания в древних манускриптах, никто даже близко не знал, где могут располагаться его залежи.
Надо сказать, магесса вообще сильно сомневалась, что Академия одобрит её контакты с зогросийцами – одной из самых оголтелых сект Ордена Двуединого на Ютаре. Жрецы сего культа хоть и причисляли себя к поборникам света и справедливости, но творили такое, что вряд понравилось бы подавляющему большинству членов Ковена Тиоры. Что ж, знания не бывают лишними и карман не тянут.
К семидесяти годам Ликайя Дмелз достигла почти всего, о чем мечтала когда-то. В случае надобности могла взять саму Фиорету за горло, дабы получить желаемое, и продолжала идти по жизни с победной улыбкой, не позволяя ненужным эмоциям отравлять своё превосходное существование.
Лишь Боги или демоны знали, как пробился в очерствевшее сердце расчетливой львицы этот зеленоглазый мальчик, красивый, властный и вспыльчивый (последние два качества Лика особенно ненавидела в мужчинах), да ещё к тому же безумно влюбленный в другую!
*******
Предутренний белесый туман парил в воздухе, размывая очертания дома и кустарника, окружавшего его. И калитка и великолепные, ажурной ковки ворота оказались замкнуты, мощный охранный контур оплетал ограду и все входы. Напрасно разъяренная магесса дергала звонок, нарушая тишину сонной улицы, била по препятствию кулаком и даже пнула чугунную дверцу, бесполезно, только ногу ушибла! Впрочем, нет, она старалась не напрасно, через несколько минут на дорожке между шпалер, увитых розами, показался привратник.
Брюнетка с жадностью вглядывалась в приближающегося слугу и, едва он оказался в пределах слышимости, быстро заговорила: "открой немедленно, срочно нужен твой хозяин, у меня дело к нему..."
