Текст книги "Немного боли, немного любви (СИ)"
Автор книги: Светлана Кармальская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
****
Тяжелый занавес из темно-синего бархата, затканного тускло мерцающими рунами, закрывал сцену. Хрустальные люстры изливали мягкое белое сияние, вдоль стен по периметру стояли небольшие столики, за каждым из которых усаживались постепенно наполняющие помещение гости, они же и участники состязаний. Просторный зал с высоким сводчатым потолком, убранный в честь Фиореты гирляндами свежих цветов, сегодня особенно напоминал эльфийские палаццо обилием зелени и света. Отблески огней на хрустале бокалов, великолепная сервировка, громадный пылающий камин – все рождало ощущение праздника и веселья. Старинный буфет в углу был уставлен серебряными ведерками с колотым льдом, где ждали своего часа запыленные бутылочки с лучшими винами из погребов Академии. Конкурс ещё не начался, в напряженной тишине ожидания изредка слышались смех и негромкие голоса, звон кубков и скрежет серебряных столовых приборов.
В центре зала за большим овальным столом, в резных полукреслах черного дерева, тяжелых, с высокими спинками и плюшем на мягких сиденьях, расположилось жюри – ректор, деканы и профессора – те из них, кто заслуженно почивал на лаврах лучших музыкантов и певцов, завоеванных ими когда-то, в славные годы юности.
****
Пробираясь вдоль бокового прохода, девочки держали курс к столу, удачно разместившемуся между пилястрами* (пилястры* – полуколонны), более чем наполовину выступающими из стены. Мало того, со стороны зала уголок прикрывала кадка с высоким цветущим кустом золотого шара, среди сизо-зеленых листьев которого переливались золотисто-радужные лепестки крупных цветов.
– Ух ты, классное местечко, как это парни догадались здесь устроиться!?
– Ага, догадались бы они, как же! Разве мужчины могут сами сообразить что путное, это я им велела его занять, ещё с утра, когда гирлянды развешивали. Так Олсени и сказала, – типа, вот хоть тресните, но чтоб этот столик достался нам! Он было вякнул, мол, надо ж тогда сидеть, да сторожить, а я ему кулак показала, и строго объявила, – приказы начальства, ну то есть мои, не обсуждаются, если надо – будете караулить!
– Свел, ну ты крутой босс! Видишь, послушались! – Яна поприветствовала одногруппников, – молодцы ребята, отличное место забили!
– Ничего не молодцы, хитрые эльфы сюда безропотного Воргента засунули и меня к нему в пару, а сами только что нарисовались, – смеясь, пожаловалась Талина.
– А сцену-то отсюда видно? – Яна обеспокоенно завертела головой.
– Видно-видно, – Андер подвинул ей стул, – давай устраивайся, разливать уж пора, вас только и ждали!
– Кого-то ищешь? – Тали придвинулась ближе, прошептала в самое ухо, – если Джара выглядываешь, так он уж давно пришел, вся его банда во-он там!
Яна недовольно дернула плечом, – пфе, никого не ищу, – однако помимо воли быстро осмотрела зал, – да-а-а, точно, они здесь! Четверо красивых парней, облюбовав столик недалеко от сцены, сидели в нарочито небрежных позах. Сеорен разливал вино, остальные негромко переговаривались, похохатывая. Не успев отвернуться, Яна натолкнулась на встречный взгляд зеленых глаз, пристально наблюдавших за ней, и вздрогнула от неожиданности. Мысленно выругалась, разозлившись на себя, – блин, вот же глупо прокололась, на фиг было зыркать по толпе, теперь точно решит, что его выискивала!
Поймав её взгляд, Джар усмехнулся и отсалютовал бокалом, наполненным рубиновой жидкостью.
Поднес ко рту, не сводя глаз с жены, медленно, смакуя, сделал несколько глотков и вновь поставил хрустальный фужер на белоснежную скатерть.
– Ч-черт, он что, издевается, и, как назло, сидят довольно близко, может перейти в другое место? Нет, не получится, все кругом уж занято.
Проклятый дракон слизнул с нижней губы пунцовую каплю...и нагло улыбнулся.
– Словно кровь, – прошептала Яна, ощущая внезапный жар, волной прокатившийся по телу, и резко встряхнула головой, отгоняя наваждение.
Прозвенел гонг. Распорядитель объявил начало состязаний и через несколько секунд затишье сменилось отрывистыми ударами анжона, к нему присоединилась киара, вот вступила арфа, её нежное, чуть грустное журчание ручейком вплелось в сложную мелодию... Первыми начали старшие. Яна отметила, что среди адептов третьей, да и второй ступени большинство составляли магические расы.
Один за другим конкурсанты выходили на сцену. Звучали переливчатые эльфийские мотивы, серебристые шелковые локоны светлорожденных дев струились, обвиваясь вокруг танцующих певуний. Гремел бубен и вихрем метались длинные многослойные юбки в страстном сартанском раймэ, напомнившем синеглазке фламенко.
Яна
Я так и предполагала, что Джар не зря явился сюда, наверняка приготовил что-нибудь необыкновенное. Знаю, как он поёт, в Питере вон, целый год мечтала снова услышать, домечталась! Нетушки, хватит с меня, больше не поддамся драконьим чарам. О господи, за ненужными воспоминаниями умудрилась пропустить момент, когда муженёк, держа в руках киару, поднялся на сцену. Хм-м-м, с ним Гелл, интересно, он тоже будет петь? Вроде нет, судя по всему, аватар собирается лишь аккомпанировать. Я покосилась на девчонок, краем глаза поймала заинтересованный взгляд Олсени и сжала губы. После памятной поездки в Каяни ребята наверняка узнали о моём секрете (я отнюдь не питала глупых надежд на великодушное молчание участников экспедиции), однако, надо отдать им должное, одногруппники не доставали бестактными вопросами. Впрочем, остальной курс, похоже, обсосал косточки драконьей жены вдоль и поперек. На лекциях первое время все только и пялились на меня, бедную. Представляю, как расстарался этот сплетник Сенари, вот уж кого легче убить, чем заставить держать язык за зубами. Ну и хрен с ними, в конце концов, что я, преступление сделала, что ли? Вышла замуж, потом разошлись, как в море корабли, да это вообще никого не касается! Усердно демонстрируя равнодушие, откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
– Ребята, усильте чуток ментальные щиты, – как бы невзначай обронила Свел...
Эльфы переглянулись, но спорить не стали, Тали и Воргент, будучи на редкость благоразумными, тем более.
Воздух наполнили печальные звуки флейты, как чудесно, оказывается, играет Гелл! Мелодию поддержала киара, недолгий проигрыш и вот, спустя несколько тактов, вступил низкий мужской голос. Перебирая струны нежными и одновременно хищными движениями, Джар шагнул вперёд и, остановившись на самом краю сцены, запел:
*И я узнал, какой бывает боль,
Как память зверем мечется по клетке.
И жалость нищей облетевшей веткой,
И синевой весеннею – любовь.
Я забываю, как меня зовут.
И только вижу небо к ломких стеклах.
И боль моя теперь уже не смолкнет -
И кажется – я больше не живу.
И я узнал, какой бывает боль,
Что боль, как зверь.
Как волчий долг, желанье быть с тобой,
Как страх потерь.
Я забываю, как меня зовут,
Я стал пустым.
Я привыкаю вздрагивать на звук,
И быть немым.
Теперь я знаю, что бывает дом
Постыл, как склеп.
И свет в прямоугольниках окон -
Холодный свет.
И я узнал... а лучше бы не знать -
Не множить скорбь.
И если б можно, чтобы время вспять!
Но с ним не спорь.
Как ни проси, не заберет оно
Всю боль мою.
Я только знаю, что тебя давно
Не узнаю...
Колдовская мелодия сводила с ума, чарующий, чуть хрипловатый голос уводил душу в заоблачные дали...Сопротивляться ему было невозможно.
Отзвучали последние аккорды и наступившая тишина взорвалась громом аплодисментов. Гелл поднял ладони вверх, требуя от присутствующих внимания, и вновь поднес флейту к губам.
Дракон обвёл зал глазами, едва заметно усмехнулся, – следующая песня последняя, как её назвать, – он пожал плечами, – пожалуй, можно – "Молчание":
**Не говори ничего, прошу тебя, не сейчас.
Мне нужен лишь этот блеск твоих испуганных глаз,
Лишь этот такт, нервный шаг с каблука на каблук,
Лишь нежность сопротивленья рук.
Не говори ничего, детка, просто молчи.
Ты знаешь ритм, так танцуй же, как сердце стучит.
Ты знаешь ритм – так смотри же, смотри мне в глаза!
Не говори, что с тобою мне быть нельзя!
Ты же знаешь, как фразы ничтожны -
Береги себя, детка, не разменивай зря.
И в кошачьей крови осторожность,
Этот холод движений и слов – не для тебя.
Не говори ничего, прошу тебя, не сейчас.
Нет слаще мига, чем вечность нескАзанных фраз.
И эта в кончиках пальцев горячая дрожь -
Мой Бог, каких признаний, детка, ты ждешь!
Не говори ничего, почувствуй собственный пульс.
Пусть на губах созревает желания вкус.
Пока не кончился танец, владей тишиной.
Бесполезны слова, когда я рядом с тобой!
Ты ведь знаешь, как фразы ничтожны.
Я вручил тебе собственной тайны ключи:
Все слова обращаются ложью.
Лишь в молчании истина. Просто молчи...
Взгляд Джара сфокусировался на той единственной, ради которой создавались и слова, и музыка, расширившиеся зрачки стали вертикальными, из-под ресниц лился золотой свет.
Синеглазка смотрела, словно завороженная, не в силах отвести глаза от ненавистного оборотня.
– Ох-хмурительно, – прозвучал насмешливый голос Свел, разрушая драконьи чары, невесть как пробравшиеся в сердце.
Яна вздрогнула, с трудом приходя в себя.
****
Несколько дней назад.
Столичный шум постепенно умолкал. Синий купол неба быстро темнел, украсившись серебряными блестками. Теплая весенняя ночь, окутывая своей тишиной и запахами многотысячный человеческий город, смиряла капризы, страсти и желания его жителей. Вся природа погрузилась в мирный покой. Лишь разумные существа, одержимые любовью или тревогой, не в силах сомкнуть глаз, жгли в этот поздний час колеблющееся пламя своих грез, творили призрачные замки Фата Морганы...
В доме из золотистого травертина, вызывавшем недовольство обитателей окрестных жилищ (из окон его даже глубокой ночью нередко звучала веселая музыка и громкие голоса), воцарилось безмолвие. Похоже, население шумной обители наконец-то угомонилось, и это было почти правдой, но лишь почти. Слуги, действительно, уж давно видели седьмые сны. Однако в хозяйской опочивальне всё еще на спали. Вздуваемые легким ветром занавеси шелестели по плитам пола, огни были погашены и в полумраке на постели с трудом угадывались очертания двух тел. Пресытившись любовью, они переводили дыхание, раскинувшись на подушках. Вскоре женщина пошевелилась и прошептала, по-видимому продолжая начатый ранее разговор.
– Боги, как глупо выглядит подобная скрытность... Неужели так и не откроешь тайну красивого рисунка на руке твоего друга?
– Сати, мне не слишком приятны твои вопросы, я ведь могу решить, что ты по-прежнему мечтаешь о былом. Хочешь вновь заполучить его в свою постель? Неужто мало меня?
– Я... мы..., ты расспрашивал Джара? – в растерянном голосе златовласки слышалось неприятное удивление.
Раннолт фыркнул, – вот ещё, мне вовсе не нужно задавать лишних вопросов, чтобы понять – в прошлом вас связывали близкие отношения и уж, конечно, далеко не товарищеские. Впрочем, Джар и не умеет просто дружить с девушками, обязательно захочет переспать.
Сати нахмурилась, – я спрашиваю, потому что жаль Лику, похоже, она потеряла голову.
– Если твоя подружка рассчитывает на что-то серьёзное, пусть забудет, здесь ничего не отломится, – безапелляционно заявил асур.
Поколебавшись, Сати призналась, – представь, она перешерстила всю библиотеку Академии, пользуясь своей изумрудной руной (знак магистра второй степени) вытребовала разрешение посетить закрытый хран и отыскала там Арканум Перворожденных* (*Арканум – тайны, таинства, трактат о драконах Тиоры).
Раннолт, присвистнув, сел на постели и затеплил ночник, – я-я-сно, так чего ж ты меня спрашиваешь? Вы и без моей помощи уже во всём разобрались.
– Ну-у-у, я думала, может...
– Ничего не может, – жестко отрезал любовник, – боги, вы бабы в любом возрасте, все об одном мечтаете, вроде и могущественные маги, а как ударит ... в башку! Женат он, женат, а у драконов браки заключаются один раз и навсегда!
Вместо ответа Сати, к его изумлению, разрыдалась.
Совершенно потерявшись от подобной неожиданной реакции, Раннолт попытался успокоить подругу, прижав её к себе и целуя в розовое ушко, прикрытое спутанными светлыми прядями.
– Ну перестань, я ж ничего такого не...
– Да, Лика влюбилась, но тебе, видно, этого не понять, таких как ты, интересует лишь секс, – плакала Сати, с трудом выговаривая слова.
Кто знает, что послужило причиной этого взрыва, быть может, слова возлюбленного о возрасте, одинаково неприятные всем женщинам, даже если это всегда (или почти всегда) юные волшебницы. Но скорее всего, – его пренебрежительное отношение к столь важному предмету, как любовь. Увы, даже могущественные магессы, перешагнувшие рубеж обычной человеческой жизни, но так и не встретившие свою половинку, продолжают, словно глупые школьницы, мечтать о чуде...
– Мне кажется, некоторые девы тоже совсем не против хорошего секса, – несколько обиделся черноволосый красавчик...
– Ладно замнем, – Сати вытерла краем простыни мокрые щеки, – лучше скажи, кто его жена?
– Да ты её видела, помнишь, в бассейне.
– Что-о-о? Все таки эта малолетка? Знаешь, отыскав в Аркануме рисунок брачного браслета, Лика принялась гадать – на ком Джар мог жениться, и представь, тоже высказала сие дурацкое предположение. А я-то ещё с ней спорила... Да уж, любовь делает нас прозорливыми. Только в толк не возьму, они что, не живут сейчас вместе, чего ради девчонка от него бегала-то?
– Хм-м, ладно уж, так и быть, немножко проясню обстановку, только обещай не болтать лишнего, а то!
– Само собой, – разбуженное любопытство помогло златовласке окончательно успокоиться.
– ... Ну-у вот, короче, эта дуреха в итоге от него сбежала, Джар чуть с ума не сошел, разыскивая её. Мы, понятное дело, помогали, как могли, но проку большого не было. Почти год прошел, прежде чем девчонку удалось возвратить в Лэйхор... Кстати, ты там была?
– Нет, – Сати поджала губы, оскорбленная бестактностью вопроса...
– Да ладно, чего ты, – удивился асур, – я просто спросил. А дальше, честно, не знаю, что между ними произошло, но вернувшись осенью в Митторн, Яна поселилась в родительском доме.
– А Джар, как, хочет её вернуть или...?
Ран недовольно покачал головой, – Да он только об этом и думает, спит и видит, когда вернет свою снегурочку. Между прочим, даже давал нам читать эту идиотскую сказку. Я лично сразу сказал, – правильно, ледышка и есть, бесчувственный кусок льда и все тут, на кой черт такая сдалась!
– Прям в глаза ему? – хихикнула Сати.
– Не-е-ет, – асур рассмеялся, – я еще молодой, жить хочу! Но как бы то ни было, сколько мы его не уговаривали, бесполезно, так что будет лучше, если ты убедишь Лику не соваться зря в драконью пасть.
– Да я уж её весь вечер тогда в библиотеке утешала, правда не особо поверила, что эта мелкая из бассейна его жена. Но Лика все твердила, как заведенная, – это она, она, Джар так на неё смотрел и рванул за ней, как сумасшедший!
– Не понял? Если вы Арканум прочли, так о чем вообще разговор, ха, в сём гримуаре ясно сказано: "оставь надежду всяк сюда входящий", в смысле, что сартаночке твоей ничего не светит!
– Вот сразу видно, Ран, ты не имел дела с влюбленными женщинами! Лика в ответ на мои увещевания лишь твердила: "если у неё получилось, то чем я хуже? Этой худосочной моли он всё равно не нужен, я же видела, а вот я люблю и буду ему гораздо лучшей женой, чем какая-то дура-малолетка".
Ран удивился, – на что можно надеяться, драконы не нарушают своих законов, хотя, признаться, на Острове порядки довольно странные... Ну вот как Лика планировала...
– Да никак, когда эмоции зашкаливают, человек не особенно планирует свои действия.
– Даже если ей четко объяснить, мол, у драконов нет разводов? К тому же, уверяю, Джар не собирается расставаться с женой!
– Попробуй объяснить одержимой страстью южанке всю несбыточность её мечтаний, бесполезно! Она все равно будет стремиться... к чему? Да хотя бы просто быть рядом, заслонить соперницу, выгнать ту из сердца своего мужчины.
– Джар не её мужчина, – Раннолт усмехнулся, – и на брак она по-любому не может рассчитывать!
Сати отмахнулась, – Лика и не загадывала так далеко! Конечно, пару слов о замужестве обронила, но найдите женщину, которая влюбившись, не мечтает о долгих и прочных отношениях!
ГЛАВА 31
Вечер Фиора, продолжение событий на конкурсе.
– Очнись, – зло прошипела Свел, со грохотом придвигая свой стул ближе к подруге, – знаешь, на кого ты сейчас похожа?
– А-а, на кого? – снегурочка моргнула, с трудом возвращаясь в реальность...
– На дурочку озабоченную, слышь, слюнявчик не требуется?
– Себе повяжи, – Яна надулась
– Ну слава богам, пришла в себя, Джар ведь специально всё делает, вон глянь, сколько девок сейчас сидят, слюни на твоего дракона пускают, желаешь встать в их стройные ряды?
– Ага, бегу и падаю!
– Ну и лады, о-о-о, уже время, надо собираться потихоньку, сейчас наша очередь. Ребята, пошли, – скомандовала русалка, – Тали, нечего отсиживаться!
– Не-ет, мы о том и не договаривались, – замахала руками стеснительная отличница, – я не могу перед такой публикой играть!
– Глупости, подумаешь, какая ещё там публика, наши же преподы! Прекрати стонать, твое дело – помочь Воргенту иллюзии держать, с этим-то справишься, надеюсь?
Обе кулисы вновь сомкнули, охраняя тайну происходящего на сцене. Из музыкальных пирамидок, выставленных на каминной полке, лилась негромкая музыка, сидящие в зале переговаривались, ожидая, пока адепты первой ступени подготовятся к своему выступлению.
Номер в принципе не особо отличался от продемонстрированного когда-то второкурсницами на посвящении, разве что на сей раз и наряды и антураж были много богаче и сложнее. Вместо нимф зрителей ожидали русалки, морской залив и много необычайных спецэффектов, для создания и удержания коих понадобились оба эльфа. Даже флегматичного тролля с монашкой задействовали, но их в основном, как помощников и резерв.
Уже обряженная, Яна вышла из гримёрки, роль которой выполняла небольшая комната, примыкавшая к сцене и тихонько раздвинула тяжелые складки. Зачем она это сделала, сама не знала. Вот уж не на драконью банду полюбоваться, больно надо!
Вообще-то её внимание привлек непонятный шум в зале. Осторожно выглянув, синеглазка увидела, как по ступеням поднимается высокая худощавая женщина с коротко подстриженными рыжевато-русыми волосами, облаченная в бархатное зеленое платье с небольшим шлейфом. В нарядной даме девочка не сразу узнала декана третьей ступени, известного профессора и знатока менталистики, дану Батрис Гвор.
Взойдя на авансцену и остановившись практически возле синеглазки, так близко, что Яна смогла в подробностях разглядеть шнуровку на спине и изумрудные звездочки, украшавшие прическу профессора, госпожа Гвор шутливо погрозила пальцем, требуя молчания и обратилась к зрителям:
– Дорогие мои, у меня для вас имеется небольшой сюрприз, одна из моих любимых учениц, выпускница второй ступени непревзойденная Ликайя Дмелз выразила желание порадовать собравшихся небольшим выступлением вне конкурса!
Все кто помнит прекрасную Лику, безусловно будут рады услышать вновь этот чудный голос, поаплодируем же нашей гордой сартанке!
Подскочивший распорядитель что-то зашептал, дана Гвор снисходительно махнула рукой, – ничего, ребятки с первой ступени могут и подождать, пусть пока слушают, да потихоньку готовятся, никуда их выступление не убежит. Итак, прошу!
Остолбеневшая Яна, полураскрыв рот, наблюдала за выходом чернокудрой красавицы. Та, медленно продвигаясь по залу, грациозно лавировала между столиками и лучезарно улыбалась, посылая присутствующим воздушные поцелуи. Пурпурный корсаж плотно облегал стройную фигуру, пышная юбка, сплошь затканная золотом, доходила до стройных щиколоток, открывая изящные сафьяновые туфельки на высоком каблуке. Часть густых локонов была подобрана вверх и украшена темно-алыми розами, мраморную белизну кожи оттеняло тяжелое ожерелье, где в переплетениях золотых нитей мерцали крупные рубины.
На подмостки Лика вначале отказывалась подниматься. Скромно потупившись, заявила, что совсем не желает мешать тем, кто сейчас готовится к выступлению! В итоге двое парней, под восторженные крики толпы подхватив мило смущающуюся красотку под руки, буквально внесли её на возвышение.
Встретившись взглядом с темными глазами, Яна отшатнулась и поспешно сомкнула обе части завесы, увидев напоследок злорадную улыбку брюнетки.
Девочка попятилась, задыхаясь так, словно она чуть не наступила на змею, нет, пожалуй, со змеёй было бы проще!
Из-за драпировки, между тем, послышались первые звуки сложной красивой мелодии и в наступившей тишине зазвучал бархатный обволакивающий тембр.
Было душно от жгучего света,
А взгляд его как лучи...
Я только вздрогнула,
Этот.., этот может меня приручить
Наклонился, он что-то скажет...
От лица отхлынула кровь
Пусть камнем надгробным ляжет на жизни моей любовь!
Как велит простая учтивость, подошел ко мне, улыбнулся...
Полуласково, полулениво поцелуем руки коснулся.
И загадочных древних ликов на меня поглядели очи...
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи я вложила в тихое слово.
И сказала его напрасно, отошел ты, и стало снова на душе и пусто и ясно!
Не любишь, не хочешь смотреть, о как ты красив, проклятый!
А я не могу взлететь, не могу взлететь, не могу, а с детства была крылатой...*
* А. Ахматова.
Обольстительный голос, медовыми потоками разливаясь по воздуху, казалось, обещал распахнуть перед восторженными слушателями некие темные тайны, запретные и от того ещё более сладкие!
Яна так и простояла, не двигаясь, в продолжение всего номера, она слышала, как громовыми аплодисментами проводили певицу, как молодежь, свистя, хлопая и громко крича, умоляла ту исполнить ещё хоть что-нибудь. Затем наступила тишина.
Распорядитель, просунувшись между складками кулис, совершенно будничным тоном спросил, – ну чего замерли, понравилось? Во-о, учитесь! Ладно, давайте, теперь уж точно ваша очередь!
Свел, слегка оттолкнув подружку, выглянула в зал и тут же отпрянула, выругавшись сквозь зубы.
– С-с-сучка!
– Ты чего ругаешься? – Яна шагнула к занавесу, шлепнув по руке русалку, почему-то вознамерившуюся помешать ей.
От увиденного на миг потемнело в глазах и сердце застучало молотом, болью отдаваясь в висках.
Лика сидела за столом рядом с драконом и кокетливо улыбалась, принимая поздравления от всей компании. Вот она подняла бокал, многозначительно взглянула на Джара и, выпив на брудершафт, страстно прижалась к его губам.
****
Втянув воздух сквозь сжатые зубы, Яна стремительно шагнула назад, зацепилась за лапку подставки для анжона и с грохотом упала навзничь.
Олсени, подскочив, помог ей сесть, – что, сильно ударилась?
– Нет-нет, все нормально, – глаза почему-то налились слезами.
– Ой, как же вы танцевать будете, надо срочно лечебное заклинание, плечо разбила, да? Где болит? – обеспокоенно засуетилась Тали.
– Мозги она себе разбила, – приглушенно рявкнула Свел, – брось придуряться, ты на ж.. упала, ничего особенного с твоей драгоценной задницей не случилось! Вставай!
Оттолкнув протянутую руку, синеглазка с шипением поднялась на ноги, держась за голову, – я и правда затылком ударилась, не ори, а выступать не буду, иди вон одна позорься!
– Как не будешь? – "эльфийка" опешила.
– А вот так, передумала, после настоящей зви-и-зды, мы, знаешь, как будем со своим номером смотреться?
– Нормально! Да уж ничуть не хуже этой, чего гонишь-то?! Ребята такой шикарный морской берег приготовили! Прикинь, из пены волн выходят две русалки!
– Ага, выползают на хвостах две дурочки с переулочка!! Всё глупое, наивное, такое же, как два года назад, ничего нового, сладенькие розовые сопли! – голос Яны становился все громче, повышаясь до пронзительного визга.
Свел поспешно зажала рот подружки ладонью, – прекрати истерику! Возьми себя в руки, надо сделать их всех!...
Яна вывернулась, тяжело дыша, – да отпусти, вот же орочье племя, всё, я в порядке. Значит, говоришь, их всех?
Несколько секунд она стояла неподвижно, в раздумье притопывая носком туфли по полу, затем подняла голову и друзья увидели, как по лицу синеглазки расползается нехорошая ухмылка.
– Та-ак, давайте за мной, – Яна метнулась в комнату, где готовилась к выступлению группа третьекурсников, – ребята вы можете начать прямо сейчас? Пожалуйста, – она умоляюще сложила руки, – возникли проблемы, правда, правда, вы же не хотите, чтобы первая ступень в нашем лице опозорилась?
– Ну, не знаю, нам бы ещё повторить, – высокая девушка в черном, одетая под классического вампира из легенд, неуверенно пожала плечами. Её товарищи, несколько растерявшись от такого напора, направились было к двери, но вновь остановились...
– Да у вас отлично получится, великолепно, изумительно, миленькие, пожалуйста, ступайте, – приговаривая эту бессмыслицу, Яна буквально вытолкала "кровососов" на сцену и обратилась в оставшимся.
– Парни, сейчас потребуется ваша помощь, нет-нет, Олсени, сверни матрицы иллюзий, они не понадобятся. Что на сцене будет? А ничего, да-да, не ослышался, совсем ничего!
Девочка критически оглядела друзей, – м-м-мда, такое тряпьё не пойдет, и заменять некогда, значит, остается трансформация! Знаю, что тяжело, но придется выложиться, зато эффект будет – ого-го!
– Ничего себе тряпьё, – завыли все дружно, – ослепла что ли, это ж самые модные костюмы, пошиты, между прочим, у лучших портных!
– Андер, кастуй личины, – не обращая внимания на возмущение одногруппников, синеглазка сосредоточенно рылась в сумке, – боженька помоги, только бы я их дома не оставила, ура-а-а, – она восторженно взвизгнула, вытащив музыкальные кристаллы, и повернулась к эльфу, в недоумении ожидающему дальнейших указаний от самозваной командирши, – спрашиваешь, с кого? Ха-ха, выгляни в щелку между стенкой и левой кулисой, во-он те рожи тебе знакомы?
– Воргент, Тали, идите сюда, будем наряды переделывать, я сейчас на анимайре покажу, какие нужно. Так, с кого начнем? Ага, Свел, как всегда, самая смелая!
Прошло несколько минут, прежде чем работа была завершена. Немного побледнев и часто дыша (для успешной трансформации, к тому же в столь сжатые сроки, пришлось здорово выложиться), тролль в некотором обалдении смотрел на друзей.
– Э-э, ты уверена, Яночка, вы именно так и должны выглядеть?
– На память пока не жалуюсь, а то, что видишь – это прикид питерских гопников, – синеглазая бестия злорадно хихикнула, – теперь встаньте рядком, времени на заучивание песенок нет, придется ментальные чары использовать! А-а-а, блин, – она стиснула кулачки, – вы ж земных языков не знаете, будете, как попугаи повторять, вот ч-ч-ерт! Но главное, публика, они ж не поймут в чем прикол!
– Прям не поймут, – подала голос Свелента, – в прошлом году нам всем дополнительные часы выделяли, я ж тебе рассказывала! Несколько языков Земли и Ютара освоили. Ты сама в начале осени всеобщий ютарский учила, ругалась-то как! Мне жаловалась, мол, декан пригрозил, что иначе не восстановит на нынешний курс...
Яна расцвела, – ага, вспомнила, йюу-ху-у, ребята, теперь мы их точно сделаем!!! Грахс, твоя задача – следить за музыкой, главное, вовремя включай и последовательность не перепутай!
Тали поёжилась, – интересно, а голову потом никому не оторвут?
– Если и поотрывают, так не вам с Грахсом, а нам четверым, – чуточку нервно засмеялся Андерлейн, – ничего, светлые эльфы самые быстрые в мире! Эх, жаль, крыльев нет, как у аватаров! Можно было бы сразу после выступления в окно вылететь!
– Гы-ы-ы, – заржал Олсени, мы и так вылетим, пробивая стены!
– Ладно, – отмахнулась Яна, – больше всего разозлится Джар, а личина – копия его рожи будет на мне красоваться, так что остальные могут особо не переживать!
– Ага, не скажи, эта сартанка, по-моему, пострашнее дракона будет!
Видя, что Тали мнется в нерешительности, Свел протянула руку, – не дрейфь, давай махнемся, я забираю её личину, а ты будешь играть роль Сеорена. Парень к тебе, похоже, неровно дышит, так что в живых останешься, разве что накажет ... как-нибудь, – русалка нарочито пошло хохотнула.
****
Выступлением вампиров члены жюри остались довольны, однако следующий номер почему-то задерживался. Ректор и профессора, пожимая плечами, недоуменно переглядывались, среди заскучавших гостей нарастал недовольный шум.
Наконец, занавес раздвинулся и зрители разочарованно загудели, никаких иллюзий, обещанных спецэффектов, ничего. Обычное пустое пространство, только в углу сиротливо стоит парочка музыкальных кристаллов. И самих артистов нет!
Хмурясь, ректор Академии – он же председатель жюри, подозвал куратора седьмой группы, – Магрейн, а где же ваши подопечные, они что в последнюю минуту струсили? Это не дело...
Его речь была прервана громкой музыкой, точнее ревом, внезапно исторгнутым довольно крупными кристаллами.
Выделывая кульбиты ногами и пьяно шатаясь, несколько юношей, в которых легко угадывалась четверка известных в Академии мажоров, вышли на сцену.
– Боги, что за кошмарная одежда, – в ужасе прошептал Риэннэль...
Несчастного Магрейна временно парализовало.
"Джар" вышел вперед и сально подмигнул остолбеневшим зрителям, – ниче народ, поднимите челюсти! Слушайте сюда, девки!
*Я ща спою номано...
Разбитые девичьи сердца, бугага...
В коллэкции нашей имеются.
Девичьи слезы текут, как дожди,
Когда мы уходим, то ты нас... не надо ждать, патаму што...
Мы бармалеи – жентмены удачи
Романтики с большой дороги, пьяные мачи!
Романтики с большой дороги, пьяные мачи!
Номано! Эха-ха-ха!
В зале послышались сдавленные смешки. Среди адептов (особенно мужской части) было немало тех, кто втайне недолюбливал драконью компанию и сейчас откровенно злорадствовал, наслаждаясь ситуацией...
Певец похабно заржал и продолжил:
Мы любим вас сильно, но очень недолго.
И к новым подружкам летит наша Волга
И помня о нас, девицы скучают
И плачут, и плачут и плачут ночами.
И девичьи слезы текут, как дожди,
Когда мы уходим, тогда нас не жди...
Па-а-ачиму? – раздался плаксивый голос. Из-за кулис, виляя бедрами, выскочила брюнетка и, уцепившись за руку парня, буквально повисла на нем. Физиономия у неё была в точности, как у магессы Дмелз. Вот только платье одето другое, аляповатое, кумачового цвета, обтягивающее и непристойно короткое...
