Текст книги "Громкие убийства"

Автор книги: Светлана Хворостухина

Соавторы: Елена Доброва,Людмила Смирнова,Галина Гальперина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

В настоящее время выдвигается несколько версий убийства первого секретаря Ленинградского обкома партии. Согласно первой из них, Кирова убили по указанию Сталина; сторонники второй версии утверждают, что это была личная месть Николаева.

Предполагается также, что организаторами убийства были либо внутренняя оппозиция, либо сторонники Троцкого, действовавшие через сотрудников иностранных посольств. Однако две последние версии малодоказуемы.

Для ответа на вопрос: «Кому была необходима смерть Кирова?» – следует обратиться к историческим свидетельствам.

Известно, что на первых допросах Леонид Николаев упорно повторял, что стрелял в Кирова, желая отомстить за якобы «поруганную честь и неустройство жизни».

В ходе следствия было установлено, что с апреля 1934 года по 1 декабря 1934 года этот человек нигде не работал, причем за 15 предыдущих лет он сменил 11 мест: работал в партийных и комсомольских организациях, был мелким чиновником и работником партархива, все предложения Выборгского райкома партии отвергал как слишком ничтожные.

По рассказам некоторых очевидцев, Николаев дважды встречал Кирова у дверей его служебного автомобиля с жалобами на свое тяжелое положение.

Не исключено, что именно эта обида на весь белый свет вынудила убийцу избрать в качестве объекта мести первого секретаря Ленинградского обкома.

Однако возникает вопрос: выбор был сделан самостоятельно или Николаев действовал по чьей-то подсказке? Интересно то, что после ареста убийца Кирова пожелал встретиться со Сталиным.

Возможно, его угнетало чувство вины и он хотел рассказать, что совершил преступление не по собственной инициативе. А может быть, он рассчитывал на снисхождение «отца народов», которому авторитетный Сергей Миронович сильно мешал?

Так или иначе, но на протяжении нескольких дней Николаев отказывался общаться со следователями. Он требовал, чтобы его делом занялись представители центрального аппарата ОГПУ. Более того, Николаев открыто заявлял о своей невиновности, утверждая, что в Москве знают о причине его поступка.

В начале 90-х годов XX столетия, когда начали раскрываться многие загадки отечественной истории, в советской прессе вновь был поднят вопрос о причинах смерти Сергея Мироновича Кирова. В печати разгорелась острая полемика.

Сторонниками версии об убийце-одиночке выступили партийные чиновники старой закалки. Все приводимые ими доводы отличались субъективностью.

Так, на вопрос журналиста Г. Целмса: «Мог Николаев исключительно по своей инициативе убить Кирова?» один из партийцев ответил: «Конечно, мог. Знаете, какой он был? Метр с кепкой. Злой на весь мир. А тут еще его с работы погнали…» Другие работники партаппарата отмечали, что у Иосифа Виссарионовича и Сергея Мироновича были дружеские отношения, это не позволило бы Сталину отдать приказ об убийстве Кирова.

Кроме того, неожиданная смерть охранника первого секретаря Ленинградского обкома Борисова у сторонников версии об убийце-одиночке представала простой случайностью, якобы автомобиль, на котором везли охранника, оказался неисправен.

Юридически позиция партийных чиновников, утверждавших, что Николаев не участвовал в заговоре против Кирова, имеет более твердую опору. Дело в том, что на пленуме Верховного суда СССР, состоявшемся в декабре 1990 года, было вынесено постановление, согласно которому «террористический акт в отношении С. М. Кирова задуман и совершен одним Николаевым».

Тем не менее доводы в пользу версии о причастности Сталина к убийству первого секретаря Ленинградского обкома кажутся более убедительными.

В 1956 году, после знаменательного XX съезда КПСС, правительство создало комиссию по проверке дел репрессированных в сталинскую эпоху, в которую вошла и О. Г. Шатуновская. Этой женщине удалось собрать ряд доказательств в пользу версии о заговоре и заставить остальных членов комиссии поверить ей.

Никита Сергеевич Хрущев

Хрущева, возглавлявшего в то время ЦК партии, заинтересовали выводы комиссии. Он даже зафиксировал это в своих мемуарах: «Прежде всего оказалось, что Николаева незадолго до убийства Кирова задержали около Смольного, где работал Киров. Он вызвал какие-то подозрения охраны и был обыскан. У него обнаружили пистолет (в портфеле). В те времена очень строго относились к ношению оружия, но, несмотря на это и на то, что он был задержан в районе, который особо охранялся, Николаев был тут же освобожден».

Особое внимание Шатуновская обратила на такой факт: Николаев стрелял в Кирова не на улице, а в помещении, причем в Смольный он вошел не как все остальные посетители, а через подъезд, которым пользовался только Киров и его охрана. Без помощи людей, имевших власть, сделать это было бы просто невозможно, поскольку все подходы к Смольному, и особенно подъезд, через который входил в здание Киров, тщательно охранялись (об этом же писал в своих мемуарах Хрущев).

У людей, знающих данный факт, сразу же возникает мысль о заговоре: создается впечатление, что Николаев был подослан для совершения террористического акта высокопоставленными партийными и государственными деятелями. Задержали его, видимо, те, кто не был проинформирован о готовящейся операции. Однако бдительным охранникам пришлось отпустить подозрительного человека, поскольку сверху пришло указание.

В ходе расследования комиссия установила, что Николаева допрашивал сам Сталин. Об этом свидетельствовали рассказы некоторых деятелей, занимавших в годы сталинского правления высокие посты в государственном и партийном аппарате, однако, документальных подтверждений этого факта обнаружить не удалось.

Говорят, будто Николаев, увидев Сталина, бросился перед ним на колени и начал объяснять, что убил Сергея Мироновича Кирова по поручению и от имени партии.

Террорист также сообщил «отцу народов», что на протяжении четырех месяцев сотрудники НКВД принуждали его дать согласие на совершение преступления. Бесконечные уговоры увенчались успехом, Николаев согласился стать «камикадзе».

Свидетелями допроса, проводимого Сталиным, были прокурор Пальчаев и секретарь Ленинградского обкома партии Чудов. Вскоре после этого допроса высокопоставленные ленинградские чиновники неожиданно исчезли из занимаемых кресел.

Пальчаев, прекрасно осведомленный о том, что бывает со свидетелями сталинского произвола, покончил жизнь самоубийством.

Перед смертью он успел рассказать о допросе Николаева одному из своих друзей.

Чудов, арестованный вскоре после допроса убийцы Кирова, также успел поведать сию историю верному товарищу. Многие исследователи считают, что Николаев действовал по указанию Сталина, но, разумеется, получил его не лично от генсека, а через шефа НКВД Ягоды, лично занимавшегося подготовкой покушения.

Известно, что Сталин, Молотов и Ворошилов приняли непосредственное участие в расследовании убийства Кирова. Сталин даже выказал желание лично допросить Борисова, охранявшего в тот день Кирова.

Однако их беседе не суждено было состояться, поскольку охранник погиб в автомобильной аварии, произошедшей якобы из-за неисправности рулевого управления.

В 1956 году следственная комиссия предприняла попытку встретиться с теми, кто конвоировал Борисова на допрос. Согласно обнаруженным документам, в машине, везшей охранника Кирова, находилось еще четыре человека: двое сидели в кузове грузовика рядом с Борисовым, третий – в кабине с шофером.

Фамилии троих (за исключением шофера) были известны, однако этих людей не оказалось в живых: всех их расстреляли в годы репрессий.

Это обстоятельство явилось ярким подтверждением версии о преднамеренности автокатастрофы, приведшей к гибели Борисова.

Членам следственной комиссии удалось отыскать шофера той машины. Позже Н. С. Хрущев зафиксировал показания водителя Кузина в своих мемуарах.

Вот что рассказал шофер: «Рядом со мной сидел чекист и все время понукал, чтобы быстрее ехать, скорее доставить арестованного. На одной из улиц при повороте он выхватил у меня из рук руль и направил машину на угол дома. Но я крепкий был, молодой и вырвал у него руль, вывернулся и только помял крыло у машины.

Никакой аварии не произошло, но я слышал, как раздался наверху какой-то стук. Потом объявили, что в аварии погиб охранник Кирова Борисов».

Кузин свидетельствовал, что арестованного убили, ударив камнем по голове. Видимо, охранник действительно знал многое, если сотрудники внутренних органов решили его убрать.

Имеется ряд других аргументов в пользу версии о причастности Сталина и органов НКВД к убийству первого секретаря Ленинградского обкома.

Ярким свидетельством заговора является следующий факт: к моменту появления у дверей своего служебного кабинета Киров остался без охраны, внимание его спутников было отвлечено различными приемами, один из которых – просьбу прикурить – адресовали Борисову. Таким образом, убийце предоставлялась возможность тщательно подготовиться к роковому выстрелу.

Примечательно, что 2 декабря, в день прибытия Сталина и его единомышленников в Ленинград, был снят с работы и арестован начальник областного НКВД Ф. Д. Медведь. Делом об убийстве Кирова по указанию Сталина занялся будущий нарком НКВД Ежов.

Несколькими годами позже Медведь и тогдашний нарком внутренних дел Генрих Ягода, также смещенный с поста, оказались в числе репрессированных (что равнозначно слову «уничтоженные»).

Не меньший интерес у исследователей вызывает предсмертное письмо хирурга Мамушина, датированное 1962 годом. Хирург, принимавший участие во вскрытии тела охранника Борисова, сообщал, что почти три десятка лет назад под давлением сотрудников НКВД дал ложные показания о гибели телохранителя Кирова в результате автомобильной аварии. На самом же деле «характер раны не оставлял сомнения: смерть наступила от удара по голове тупым предметом».

Серьезным доказательством версии о заговоре является рассказ сестры жены Кирова С. М. Маркус, согласно которому во время XVII съезда ВКП(б) ветераны партии (Эйхе, Косиор, Шеболдаев и др.) приняли тайное решение заменить Сталина на посту генсека Кировым. Однако Сергей Миронович отказался от предложенного ему плана действий.

Кто-то донес Сталину о готовящемся заговоре, и Киров был вызван в Москву для серьезного разговора. Сергей Миронович не стал отпираться, наоборот, прямо заявил всемогущему «отцу народов», что большая часть большевиков старой закалки недовольна как внутренней, так и внешней политикой Сталина.

По свидетельству Маркус, поездка в столицу была для Кирова не самой приятной. С момента возвращения из Москвы в доме лидера ленинградской партийной организации появилось тревожное предчувствие неминуемой беды.

Летом 1934 года, отдыхая в Сестрорецке, Сергей Миронович высказал свои опасения и А. Севостьянову: «Сталин теперь меня в живых не оставит». Вызывает подозрения и такой факт: за несколько дней до рокового 1 декабря 1934 года в Ленинград прибыли сотрудники центрального аппарата НКВД. Однако о причинах их приезда в Cеверную столицу Советского Союза неизвестно по сей день.

Еще один важный момент. Расследование убийства Сергея Мироновича Кирова было произведено в очень короткие сроки. Уже в последних числах декабря 1934 года состоялось слушание дела Николаева и его 13 сообщников.

Военная коллегия Верховного суда признала обвиняемых членами подпольной контрреволюционной террористической группы зиновьевско-троцкистского толка, виновными в совершении тягчайшего преступления. Единственный для всех врагов народа приговор – расстрел – был сразу же приведен в исполнение.

Однако самым весомым аргументом в пользу версии о заговоре против Кирова и участии в нем Сталина являются, пожалуй, результаты XVII съезда партии (январь-февраль 1934 года), на котором проводились выборы генсека.

В 1956 году комиссия, занимавшаяся проверкой дел врагов народа, обнаружила, что из партийных архивов загадочным образом исчезло 289 бюллетеней, использованных во время голосования на XVII съезде ВКП(б). Было принято решение выяснить истинную причину их исчезновения.

Однако из 63 членов счетной комиссии съезда 60 погибли во время сталинских репрессий.

В живых остался лишь Верховых, бывший в 1934 году фактическим заместителем председателя Затонского. Он-то и раскрыл тайну XVII партсъезда.

О. Г. Шатуновская позже вспоминала: «Мы вызвали Верховых в КПК (Комитет партийного контроля) и поначалу решили не говорить ему об обнаруженной недостаче. Просто задали вопрос: что происходило при голосовании на выборах ЦК?

Мы были поражены его ответом. Верховых сразу же точно назвал число: 292 голоса было подано против Сталина, три отражено в протоколе, остальные 289 уничтожены. Затем он описал, как все происходило».

Оказалось, что операцию по изъятию бюллетеней осуществили по указанию Сталина. Когда обнаружилось, что из 1059 членов партии против «отца народов» проголосовало 292, Затонский сообщил об этом Кагановичу. Вскоре председатель счетной комиссии оказался на ковре у Сталина. Единственный вопрос, который Иосиф Виссарионович задал, прозвучал так: «А сколько получил „против“ товарищ Киров?» Давнее соперничество проявилось и здесь. Голоса, поданные против Сталина, явились серьезным свидетельством падения авторитета действующего генсека в глазах товарищей по партии. В то же время полученные Кировым 4 «против» свидетельствовали об обратном.

По приказу «отца народов» было оставлено всего три отрицательных бюллетеня с его именем, остальные Затонский уничтожил.

Таким образом, участие Сталина в заговоре против Кирова не вызывает сомнения. Иосиф Виссарионович, не терпящий инакомыслия и соперничества, расправлялся со своими врагами единственным способом – физически.

Очередная жертва большой политики

Политика и убийство, видимо, два неотделимых друг от друга понятия. Многие выдающиеся деятели большой политики становились жертвами этой капризной «правительницы». И Лонг Хью Пирс, знаменитый политический деятель США 1930-х годов, пожалуй, не исключение. Политическая карьера Хью Лонга оказалась поистине головокружительной: за очень короткий срок ему удалось из простого фермера сделаться губернатором, затем сенатором и возможным кандидатом в президенты Соединенных Штатов Америки.

Этот легендарный человек явился прообразом главного героя многих популярных в 30-е годы XX столетия романов американских авторов – таких, как Р. П. Уоррен («Вся королевская рать»), Д. Дос Пассос («Номер первый»), А. Лэнгли («Лев на улицах»), С. Льюис («У нас это невозможно») и др.

Хью Лонг был одним из самых популярных политических деятелей 1930-х годов. Для сотен тысяч американцев он был своим парнем, выходцем из низов, сумевшим «взлететь» очень высоко. По мнению большинства американских граждан, Лонг смог бы добиться многого на посту президента. Люди надеялись, что даже на верхушке политической лестницы бывший фермер не забудет о своем народе и сумеет облегчить его положение.

Столь невероятная популярность Хью Лонга объяснялась проводимой им политической линией. Выступления этого человека по радио (в те годы эту роскошь могли себе позволить далеко не все американцы) собирали на городских улицах до 25 млн. слушателей.

В то же время в различных штатах США создавались клубы разделения богатств – именно так звучал один из популистских лозунгов Лонга. Людей среднего и низкого достатка привлекал еще один пункт предвыборной программы знаменитого сенатора: запретить американским гражданам иметь доходы более 1 млн. долларов в год.

Хью Пирс Лонг прославился не только своими политическими убеждениями, но и несколько экстравагантным поведением. Об этом свидетельствует ряд сообщений в американской прессе тех лет.

Так, в одной из газет была опубликована заметка следующего содержания: «Во время избирательной кампании при встрече со своим конкурентом в самом шикарном клубе „Сэнд поинт“, ему (Лонгу) ничего не стоило публично помочиться под ноги ошеломленному сопернику со словами: „Вы – стена, которая не устоит под моим натиском“.

Невероятная популярность Хью Лонга и его наглая самоуверенность вызывали у соперников серьезные опасения в успехе собственных предвыборных мероприятий.

Известно, что Франклин Делано Рузвельт, 32-й президент США, готовившийся принять участие в президентских выборах 1936 года, поручил Дж. Фарли, одному из своих помощников, в тайне ото всех провести исследование возможностей Лонга.

По данным Фарли, популярность фермерского сенатора была столь высока, что он мог собрать на выборах до 6 млн. голосов. Это позволило бы ему если не занять президентское кресло, то помешать попасть в Белый дом Рузвельту, главному кандидату на президентский пост от демократической партии США.

Федеральные власти, поддерживавшие кандидатуру Рузвельта, чинили Лонгу всяческие препятствия при проведении им экономических и политических реформ в подвластном штате. В то же время против этого человека была организована газетная кампания.

Франклин Рузвельт

Выступление Хью Лонга 5 августа 1935 года в сенате США стало решающим в его судьбе.

С того момента, как сенатор огласил стенограмму тайного собрания своих противников, стремившихся не допустить его переизбрания на пост губернатора в 1936 году, на него началась охота.

По воспоминаниям очевидцев, кто-то в тот день даже сказал: «Я не сомневаюсь, что Рузвельт простит любого, кто убьет Лонга». Убийцу, видимо, решили выбрать по жребию.

Вечером 8 сентября 1935 года у Лонга должно было состояться заседание в палате представителей штата Луизиана, в городе Батон-Руже. В холле здания, где заседала палата, к Лонгу подошел молодой человек. Сказав сенатору несколько слов, он выхватил небольшой, почти игрушечный, пистолет и выстрелил.

Одного нажатия курка оказалось вполне достаточно: Лонг получил тяжелое ранение в живот. Ошеломленные охранники набросились на убийцу, последний попытался выстрелить еще раз, но безрезультатно: его пистолет дал осечку.

Участь покушавшегося была предрешена, над ним устроили самосуд. Позже, в ходе вскрытия, удалось установить, что убийца получил 60 ранений, в том числе и несколько смертельных.

Пока телохранители расправлялись с убийцей, Хью Лонг, находившийся в тяжелом состоянии, причитал: «Почему он стрелял в меня? Кто он…» Через 15 минут сенатор уже лежал на операционном столе, однако молодой неопытный хирург не сумел (или не захотел) сделать операцию по всем правилам.

Через 48 часов после рокового выстрела Хью Лонг умер. Все это время он находился в сознании. Свидетели утверждали, что сенатор, боявшийся смерти, все время повторял две фразы: «Боже, не дай мне умереть! Мне еще так много нужно сделать…»

Убийцей Хью Лонга оказался местный врач-ларинголог по имени Карл Уэйс, интеллигентный молодой человек двадцати девяти лет от роду, любимец женщин.

Согласно одной версии, он решился на этот шаг, желая отомстить всесильному губернатору за преследования, которым подвергался его близкий родственник.

Однако имеется и другая версия, сторонники которой считают, что сенатора убил вовсе не Карл Уэйс, а один из телохранителей, нанятый группой заговорщиков для устранения неугодного политика.

Следует также учитывать тот факт, что Хью Лонг сотрудничал с крупнейшими мафиозными структурами, платившими губернатору огромные взятки за разрешение установить в его штате сеть игральных автоматов, дающих высокие прибыли. Возможно, между ними возник конфликт, и мафия решила по-своему разобраться с Лонгом.

Но установить истину в этом деле не представляется возможным, поскольку власти не стали проводить специального расследования убийства популярного политического деятеля Хью Пирса Лонга.

Тайна смерти Льва Троцкого

В 1994 году в Америке была издана книга под названием «Особые задания: воспоминания нежелательного свидетеля – магистра советского шпионажа», которая сразу же стала сенсационной.

Автором этого литературного шедевра являлся Павел Анатольевич Судоплатов, агент советской разведки, отвечавший за организацию убийства одного из виднейших политических и государственных деятелей Советской России – Льва Давыдовича Троцкого. Имя Павла Судоплатова держалось в строжайшем секрете на протяжении 58 лет.

Лев Троцкий

Кто же он, этот секретный агент, откровения которого проливают свет на одну из загадок российской истории? Родился Судоплатов в городе Мелитополе в 1907 году, двенадцатилетним подростком ушел защищать советскую власть в рядах Красной армии, а в 1921 году стал сотрудником ЧК.

Шесть лет спустя Судоплатов начал работу в Cекретном политическом управлении украинского ОГПУ в Харькове. Активность и старание молодого сотрудника вскоре были замечены украинскими властями, и в 1933 году Судоплатова перевели в Иностранный отдел союзного ОГПУ в Москве (несколькими годами позже на основе этого отдела будет сформировано Первое управление НКВД).

В столице Судоплатов продолжал старательно работать, его рвения не остались без внимания руководства. В 1939 году молодой чекист получил ответственное задание от самого товарища Сталина: ему предстояло организовать операцию по ликвидации Льва Троцкого, жившего в то время в Мексике.

Вскоре после этой знаменательной встречи Павел Анатольевич Судоплатов получил назначение на пост заместителя начальника Первого управления НКВД, на котором продержался до 1942 года, чему во многом обязан удачным завершением операции по ликвидации Троцкого.

Лев Бронштейн (такова настоящая фамилия Троцкого) до конца своих дней оставался личным врагом Сталина, известнейшим оппонентом «отца народов», открыто выражавшим свое отношение к политической обстановке в Стране Советов.

На протяжении ряда десятилетий Троцкий преподносился отечественными историками как враг народа, слово «троцкист» было нарицательным, им клеймили всех, кто якобы мешал строительству социализма. С именем Троцкого связывались многочисленные легенды, его даже называли государственным преступником, бежавшим за границу в поисках спасения. Этот человек сыграл в российской истории заметную роль, значение которой нельзя не оценить по достоинству, однако жизнь его есть не что иное, как драма с трагическим финалом.

В истории социал-демократического движения имя Льва Троцкого можно поставить в один ряд с именами таких выдающихся деятелей, как К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин, И. В. Сталин, К. Цеткин, К. Либкнехт, Р. Люксембург и др.

Идеи марксизма, ставшие идеологической основой социал-демократического направления, привлекли внимание Льва Бронштейна еще в 1896 году, тогда же он вступил в ряды Российской Социал-Демократической Рабочей партии (РСДРП) под псевдонимом Троцкий.

Активный молодой человек довольно быстро сделался одним из наиболее популярных деятелей российской социал-демократии.

В 1903 году после знаменательного II съезда РСДРП (1903), расколовшего единую партию на две части, Троцкий стал значительной фигурой в рядах большевистской организации.

Уже в следующем году он выступил с предложением объединить фракции большевиков и меньшевиков, но его идея не встретила поддержки ни у тех, ни у других: слишком значительны были разногласия.

Будучи сторонником левых радикалов, Троцкий тем не менее полагал, что коренные перемены в российском обществе должны произойти в ходе перманентной (непрерывной) революции: совершив буржуазный переворот, российский пролетариат перейдет к социалистическому этапу революции, в котором примут участие рабочие всего мира. Напомним, что именно Троцкий явился разработчиком теории перманентной революции, основные идеи которой были сформулированы уже к 1905 году.

Участие в революции 1905—1907 года принесло Льву Давыдовичу известность в кругах петербургских рабочих, пожалуй, он стал одной из ярких фигур и фактическим лидером Петроградского совета рабочих депутатов.

С 1908 по 1912 год Троцкий исполнял обязанности главного редактора газеты «Правда». В феврале 1917 года он был избран председателем Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, а после октябрьских событий стал членом Политбюро ЦК партии большевиков (эту должность он занимал еще на протяжении семи лет, с 1919 по 1926 год) и наркомом по иностранным делам.

В 1918 году Троцкий получил новое назначение, после которого ему пришлось совмещать обязанности наркома по военным делам с обязанностями председателя Реввоенсовета Республики.

По инициативе этого человека для защиты советской власти в 1918 году была создана Рабоче-Крестьянская Красная армия (РККА). Ее действиями на многих фронтах Гражданской войны руководил сам Троцкий.

В памяти солдат Лев Давыдович остался человеком жестким и суровым, нередко использовавшим репрессивные меры для поддержания порядка в рядах красноармейцев (позже эти способы наведения порядка «отец народов» перенес в повседневную жизнь).

Троцкий был главным оппонентом Иосифа Виссарионовича Сталина. Они по-разному смотрели на современную действительность Советской России, а в их планах относительно судьбы страны после смерти Ленина вообще не было ничего общего. Позже Троцкий охарактеризовал сталинский режим как бюрократическое перерождение пролетарской власти.

В 1924 году вождь мирового пролетариата умер, и взгляды Троцкого были объявлены мелкобуржуазным уклоном в РКП(б). С этого времени жизнь крупнейшего государственного и политического деятеля Страны Советов резко изменилась.

Начатая Сталиным в 1927 году кампания против оппозиционеров затронула и Троцкого, которому были предъявлены обвинения в контрреволюционной деятельности в соответствии со статьей 58 Уголовного кодекса РСФСР. В тот же день его исключили из партии.

Следствие по делу Троцкого было недолгим, уже через несколько дней автомобиль с тюремными решетками на окнах мчал врага народа и его семью в Алма-Ату, подальше от милой сердцу столицы. Это было последнее путешествие по московским улицам легендарного основателя Красной армии и руководителя Октябрьской революции.

Алма-Ата вскоре сменилась Туркестаном, затем последовали многочисленные переезды: из турецких владений (Принцевы острова в Мраморном море) семья Троцкого перебралась во Францию, затем в Швецию и, наконец, обосновалась в Мексике. Это было настоящее изгнание. В то же время на страницах газеты «Правда» появилось сообщение о лишении врага народа Троцкого советского гражданства и права возвращения на родину.

Человек находился в далекой Мексике, а его тень продолжала витать над Россией: в Москве один судебный процесс по делу троцкистско-зиновьевского блока сменялся другим, в результате были осуждены ближайшие соратники Троцкого – Зиновьев и Каменев. В Ленинграде жертвой тайного заговора стал Киров.

Семья Льва Давыдовича приехала в Мексику как раз в тот год, когда в Москве начался очередной процесс по делу троцкистов, главным подсудимым на котором выступил сам Троцкий (заметим, что он даже не присутствовал на слушании). Последнему были предъявлены обвинения в политическом шпионаже и тайных связях с Гитлером и японским императором.

Более того, прокурор Вышинский, ведший дело, сделал заявление о том, что неожиданные катастрофы на отечественных шахтах, предприятиях и железных дорогах, а также неоднократные покушения на Сталина, Кирова и прочих членов Политбюро не обошлись без участия Троцкого. Иными словами, на изгнанника взвалили вину за все неудачи и ошибки советского правительства.

Жена Льва Давыдовича Наталья позже вспоминала: «Мы слушали радио, получали почту и московские газеты и чувствовали безумие, абсурдность, низость, обман и кровь, которые заполняли нас со всех сторон здесь, в Мексике… С карандашом в руках Лев Давыдович… неустанно отмечал ложь, которая разрослась так, что становилось невозможно опровергать ее».

Желая оправдать себя в глазах мирового пролетариата и снять с себя все предъявленные обвинения, Троцкий написал участникам митинга в Нью-Йорке письмо следующего содержания: «Я готов предстать перед гласной и беспристрастной следственной комиссией с документами, фактами, свидетельствами… и раскрыть истину до конца.

Я заявляю: если эта комиссия решит, что я хоть в малейшей степени виновен в преступлениях, которые Сталин приписывает мне, я заранее обязываюсь добровольно отдаться в руки палачей ГПУ…

Я делаю это заявление перед всем миром. Я прошу печать опубликовать мои слова в самых отдаленных уголках нашей планеты. Но если комиссия установит, что московский процесс является сознательной и умышленной фальшивкой, я не прошу моих обвинителей добровольно пойти на расстрел. Нет, вечного проклятия в памяти человеческих поколений будет достаточно для них!»

Приезд Троцкого в Мексику был неслучаен, в этой стране жил его друг, знаменитый мексиканский художник, один из основателей коммунистической партии Мексики Диего Ривера.

Изгнанник стал для живописца героической фигурой, достойной быть запечатленной на полотне. Позже Ривера действительно создал панно, прославляющее классовую борьбу и коммунизм, центральными образами которого стали Ленин и Троцкий. Эта работа на протяжении ряда лет украшала стены рокфеллеровского центра в Нью-Йорке, приводя в ужас респектабельных американских граждан.

Именно мексиканский художник дал приют Льву Троцкому и его жене Наталье: изгнанники поселились в Голубом доме Риверы в одном из предместий Мехико.

Однако и здесь, вдали от родины, Лев Давыдович был объектом нападок местных коммунистов. По приказу президента Карденаса у Голубого дома днем и ночью дежурили полицейские, во внутренних покоях несли службу сторонники идей Троцкого из США.

Стоит отметить, что американские троцкисты не только оберегали своего идеолога, но и оказывали ему большую помощь в пропагандистской работе.

В это время Москва и вся Страна Советов жили в атмосфере напряженного ожидания. Молодые и старые, простые рабочие и крестьяне, высокопоставленные чиновники и члены Политбюро – все тревожно прислушивались, не послышится ли ночью на улице шум колес машины с решетками на окнах и не раздастся ли характерный стук в дверь.

Даже люди, вершившие праведный суд, не могли чувствовать себя в безопасности. ОГПУ и секретные службы также подвергались чистке, как и все другие учреждения.

Довольно часто представителей дипломатических служб, а также агентов разведки и контрразведки отзывали из стран Европы в СССР, где «справедливый» советский суд предъявлял им обвинения в предательстве. Многие агенты, прекрасно знавшие о своей дальнейшей судьбе на родине, кончали жизнь самоубийством.

Печальная участь постигла и Игнация Райсса, руководившего советской контрразведкой в Европе. В знак протеста против чисток и ошибок правосудия он прекратил шпионскую деятельность еще до того, как пришел вызов в Москву.