Текст книги "Белый сокол"

Автор книги: Стюарт Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Сюзан прочла это в глазах Майкла. Его возбуждение передалось ей, вызвав во всем ее уставшем от одиночества существе ответное томление. Но, почувствовав на талии его ладонь, она в первую секунду невольно отпрянула.

Она смотрела на него. Он склонился к ней. Она обратила к нему лицо, ощутила его поцелуй и забылась, чувствуя лишь близость мужского тела и его губы на своих губах.

Куп стоял в тени на противоположной стороне улицы и, сжав кулаки, наблюдал за ними. Его душили боль и ярость. Может, подойти и объяснить, что она совершает непоправимую ошибку? Усилием воли он заставил себя остаться на месте, понимая, что драка ничего не даст. Только сохраняя спокойствие и самообладание, сумеет он убедить ее в неправильности выбора.

Прячась в темноте, он дождался, когда они уедут, каждый в своей машине, и в отчаянии ударил кулаком в дверь, возле которой стоял. Кожа на костяшках пальцев лопнула, дерево обагрилось кровью. От боли он еще острее почувствовал всю несправедливость нанесенной ему обиды. Куп повернулся и зашагал к полицейскому участку.

– Пожалуйста… – прошептала Сюзан, сама не зная, о чем просит.

Майкл оторвался от ее губ и отступил на шаг.

Приехав к нему домой, они почти не разговаривали. По дороге она всеми силами глушила в себе сомнения, однако теперь оба испытывали неловкость.

Сюзан обвела взглядом гостиную: мебель старая, пахнет затхлостью. Майкл, словно прочитав ее мысли, объяснил:

– Я редко бываю в этой комнате.

Он начал разводить огонь в камине, а Сюзан сидела на диване, стиснув колени. Дрова запылали, и Майкл выпрямился.

На улице, когда они встретились, он точно знал, чего хочет. Ему хотелось обнимать ее, хотелось ощущать ее тепло и успокаивающую близость. Хотелось купаться в ее нежности, чувствовать прикосновение ее рук и губ, нашептывающих ему на ухо ласковые слова. Хотелось зарыться лицом в ее волосы, вдыхая сладостный женский аромат. Теперь прежняя уверенность испарилась.

Ни он, ни она не двигались. Прошла минута – длинная, как час. Наконец Сюзан встала. Она думала о Дэвиде, но его образ расплывался, улыбка ускользала. Он превращался в далекое воспоминание, которое надо хранить вечно. Сюзан взяла Майкла за руки и испытующе посмотрела ему в глаза. В них отражалось владевшее им желание. В ней тоже разгоралась страсть. Она жаждала прикосновения тела – тела, которое она сможет любить.

– Я давно не была с мужчиной, – промолвила Сюзан.

– У меня тоже давно не было женщины.

– Я хочу, чтобы ты знал, – сказала она, пристально глядя ему в глаза. – Для меня это серьезный шаг. Я не ложусь в постель с первым встречным.

Майкл понимающе кивнул.

– Не знаю, изменит ли что-то мое признание, но я люблю тебя.

– Он наблюдал за ее реакцией и вдруг почувствовал на душе неимоверную легкость, словно с нее свалился камень. – Я давно не произносил этих слов.

Сюзан нежно поцеловала его.

– Где у тебя спальня?

Глава 8

Утром Майкла разбудил непонятный шум. С минуту он лежал на боку, пытаясь определить, что это был за звук. В окно он видел небо ледяной голубизны с пока еще низким солнцем, спиной чувствовал близость Сюзан. Она спала, свернувшись калачиком.

Он поцеловал ее, с наслаждением вдохнув аромат ее волос и кожи. Она провела ладонью по его животу и что-то пробормотала, уткнувшись ему в грудь. Он поежился от ее прикосновения.

Звук повторился – тот самый, что разбудил его, – стук по крыше, переходящий в дробь скатывающегося предмета. И опять стук и мелкая дробь.

– Что это? – Сюзан открыла глаза.

Майкл подошел к окну.

– Это Джеми.

Мальчик стоял перед домом и кидал на крышу камешки. Увидев в окне Майкла, он на мгновение встретился с ним взглядом и отвернулся.

– Пойду поговорю с ним. – Сюзан принялась натягивать на себя одежду.

Майкл тоже оделся и, когда Сюзан вышла на улицу, спустился на кухню сварить кофе. В окно он наблюдал за матерью и сыном. Сюзан сидела перед Джеми на корточках и держала его за плечи. Тот смотрел под ноги и никак не реагировал на ее слова. Сюзан обернулась и, заметив в окне Майкла, беспомощно пожала плечами.

Пока они пили кофе, Джеми ждал на улице.

– Не волнуйся, он поймет, – заверил ее Майкл.

Сюзан улыбнулась, но как-то неуверенно.

– Я люблю тебя, – сказал Майкл.

Он смотрел ей в глаза, убеждая ее в серьезности своих чувств. Сюзан кивнула и улыбнулась:

– Я тоже тебя люблю.

Майкл допил кофе.

– Сегодня я отпущу Кулли. Джеми возьму с собой. Когда вернемся, вместе решим, как быть дальше.

– Хорошо.

Он подошел к соколихе. Та тряхнула головой и, приветствуя его, самодовольно распушила перья. Джеми уже сидел в «ниссане». Сюзан вышла на крыльцо вместе с Майклом. Он посадил Кулли в фургон и сказал:

– Вернемся через пару часов.

Сюзан пожелала им удачи.

Все то время, что они ехали по петлявшей в темном лесу дороге, Джеми сидел насупившись, думая о чем-то своем. Майкл чуть не кожей ощущал царившее в его голове смятение. Тягостное молчание длилось до тех пор, пока они не остановились на выезде из леса. Мальчик начал выбираться из машины.

– Джеми, подожди, – окликнул его Майкл. – Послушай, я понимаю твои переживания. Ты думаешь, я занял место твоего отца, да?

Майкл попытался представить, что он сам чувствовал бы в его положении. Он смотрел на мальчика и видел его повзрослевшим. Неужели Джеми вырастет озлобленным, с ожесточенностью в сердце, которая однажды выплеснется на мать или обратится против него самого, породив губительное отвращение к самому себе?

– Выслушай меня, Джеми. Так не может продолжаться вечно. Ты просто пытаешься убедить себя, что ничего не изменилось. Потому и не разговариваешь. Потому и не хочешь, чтобы твоя мама встречалась с кем-то другим.

Джеми замер, потом взялся за ручку, намереваясь выйти из машины. Майкл протянул руку и придержал дверцу.

– Выслушай меня. Одну минуту, хорошо?

Джеми нехотя отнял руку от дверцы, но на Майкла не посмотрел. Его взор был устремлен куда-то вперед сквозь лобовое стекло.

– Я не знаю, что произошло в тот день, когда погиб твой отец, но я знаю, ты очень любил его и теперь по нему скучаешь. Сохрани это чувство, Джеми. Если ты будешь и дальше жить как сейчас, отказываясь думать о нем, знаешь, что произойдет? Ты начнешь забывать его. Я знаю, что говорю. На протяжении долгих лет я гнал от себя мысли об отце, и это принесло много горя мне и людям, которых я любил. Вот почему я вернулся сюда, в родной город. Чтобы вспомнить отца. И выяснилось, что я многое забыл, массу важных и неважных мелочей, которые послужили бы мне спасительным утешением, сохрани я их в памяти. Не повторяй моей ошибки, Джеми. Ты должен смириться с тем, что произошло в тот день. Ты обязан признать, что твоего отца больше нет. Только так ты сумеешь сохранить его в своей душе. Другого пути нет.

Глянув в зеркало, Майкл увидел Кулли. Соколиха не отрывала взора от гор.

– Посмотри на Кулли. Помнишь тот день, когда она впервые бросилась на добычу? Я ужасно боялся, что у нее переломится крыло.

Она ведь тогда еще не полностью оправилась от раны, ей наверняка было больно, но она не дрогнула. – Джеми чуть повернулся в кресле и глянул на Кулли. – Это я к тому говорю, что мы должны брать с нее пример. Разве ты не хочешь быть таким, как она? Посмотри на Кулли. Она ничего не боится.

Исчерпав запас красноречия, Майкл обошел машину и открыл Джеми дверцу.

– Пойдем. Отпустим ее. Она должна жить на воле.

Рейчел проснулась рано, с первыми проблесками рассвета. Ночью она слышала, как Пит спустился по лестнице, а затем раздалось тарахтение его грузовика.

Она поднялась и прошла в ванную. Выглядела она ужасно: глаза красные, губы посинели и вздулись от удара кулака. Она осторожно провела языком по зубам, проверяя, все ли целы, потом залезла под душ и принялась ожесточенно отмывать тело и голову. Выкупавшись, она оделась и спустилась вниз, на кухню, чтобы поразмыслить над чашкой кофе.

Пит жестоко оскорбил ее, но она тем не менее тревожилась за него. Любить его она, конечно, не любила – последние искры привязанности угасли вчера в пылу его пьяного неистовства, – но и ненависти к нему не испытывала. Она боялась того, что произойдет, когда он осознает всю мерзость своего поступка, боялась, что после всего, что натворил, он не сможет простить себя.

Рейчел сняла трубку и набрала номер лесопилки, но в ответ раздались бесконечные гудки. Интересно, куда мог податься Пит? Она позвонила Реду Паркеру и услышала в трубке ворчливый голос: Ред был недоволен, что его разбудили в такую рань.

– Да?

– Ред, это Рейчел. Пит у тебя?

– Нет.

Последовала пауза.

– Ты его видел?

– Он был здесь, но сейчас его нет, – ответил Паркер. – Явился ночью, после того как дома побывал. Нес всякую ахинею. Лег спать на диване, а где он сейчас, понятия не имею. На диване его нет.

Надо бы выяснить, что Пит наговорил Паркеру, промелькнуло в голове у Рейчел. Вдруг он знает, что вчера между ними произошло. При мысли об этом ее пробрала неприятная дрожь.

– Где вы были вчера вечером? – спросила она. – До того, как Пит поехал домой.

– В «Леснике».

Паркер имел в виду пользовавшийся дурной славой кабачок на Мейпл-роуд. Рейчел никогда к нему близко не подходила.

– Там с Питом что-то случилось?

Она вспомнила про раскиданную одежду. Пит повытаскивал ее вещи и затем отправился пить. Но почему он не остался в «Леснике» до закрытия?

– Пит разговаривал с Тедом Хэнсоном. Это все, что я знаю. А потом он будто взбесился. В чем дело, он не объяснил.

Тут-то Рейчел и осенило. Хэнсон, должно быть, видел ее вместе с Майклом возле «Красного петуха». Беспокоиться следует вовсе не за Пита, поняла она.

Услышав рокот приближающейся машины, Сюзан решила, что это возвращается Майкл. Они с Джеми уехали минут пятнадцать назад и, должно быть, что-то забыли.

Она вышла на крыльцо. Разбрызгивая снег и грязь, на вырубку влетела старая «хонда».

Машина резко затормозила, дверца со стороны водителя распахнулась, и Сюзан увидела Рейчел Эллис. Женщины настороженно смотрели друг на друга. Наконец Сюзан обратила внимание на изуродованное лицо Рейчел.

– Что с вами? – встревоженно спросила она.

– Майкл здесь? – одновременно с ней произнесла Рейчел.

Сюзан догадалась, что в тот вечер на крыльце Майкла она видела именно Рейчел. Но что она делала в его доме? Рейчел машинально поднесла руку к подбитому глазу.

– Вы знаете, где он? Скажите, прошу вас.

Сюзан отбросила подозрения и пошла навстречу гостье.

– Что случилось?

Рейчел судорожно вздохнула.

– Я из-за Пита. Он думает… Он сейчас не в себе и, боюсь, может наделать глупостей.

Только теперь Сюзан поняла, зачем Рейчел ищет Майкла. Подоплека происходящего была ей неведома, но она видела, что Рейчел взволнована не на шутку.

– Их здесь нет. В смысле Майкла и Джеми, моего сына. Они поехали в горы отпускать кречета.

– Пит возит с собой в машине ружье, – сообщила Рейчел.

Сюзан передалась ее тревога. Она схватила Рейчел за руку.

– Езжайте в город и найдите Купа. Скажите ему, что они отправились на перевал Фолс. Я еду туда.

Рейчел, постояв с минуту в нерешительности, кинулась к своему автомобилю.

День самый что ни на есть подходящий, думал Майкл. Ночью выпал снег, и земля сияла девственной белизной. От скал отражались лучи солнца, светившего им в спину. На горизонте вырисовывалась плавная линия хребта, над которой стояло маняще бескрайнее голубое небо.

Майкл хотел отпустить Кулли с гребня хребта – оттуда они смогут долго наблюдать за ее полетом. Он погладил соколиху по грудке. В нем просыпалась грусть, которая, он знал, с головой захлестнет его, когда Кулли улетит навсегда. Птица не отрывала блестящих черных глаз от его лица. Она словно просила его не нарушать обещания.

То, что произошло в следующую минуту, иначе, как нелепой случайностью, не назовешь. Майкл сотни раз снимал с Кулли путы и привязь, а сегодня он собирался срезать кожаные браслеты с ее лап. Он вытащил из сумки нож, сунул его в карман, затем предложил соколихе кусочек мяса, который она поначалу проигнорировала, но потом, передумав, быстро проглотила. Он хотел, чтобы она хорошо поела напоследок, но тут Кулли внезапно взвилась в воздух. Майкл оторопел от неожиданности, свободный конец привязи выскользнул у него из пальцев. Прежде чем он успел что-либо предпринять, соколиха уже поднялась очень высоко и полетела прочь с болтавшейся под лапами привязью.

Майкл сразу понял всю серьезность положения. Птице, улетевшей с привязью и путами, уготована ужасная участь. Она обязательно зацепится за что-нибудь и, повиснув вверх ногами, умрет мучительной голодной смертью.

Он выхватил из сумки приманку и начал размахивать ею, окликая соколиху. Кулли поднималась все выше. Майкл отчаянно призывал ее, но тщетно. Ужас сдавил ему горло. Он знал, что если сейчас потеряет ее из виду, то потом, возможно, не найдет уже никогда. Неужели, пережив ранение и долгий период выздоровления, она погибнет по его вине?

Джеми смотрел на него, умоляя что-нибудь придумать. Не зная, что еще делать, Майкл побежал за соколихой.

Обычно Кулли ловила восходящий воздушный поток и парила в ожидании приманки, но сейчас она не была голодна. Оступаясь в снегу, Майкл с криком бежал за соколихой и звал ее вернуться, но она летела к скалам. Майкла обуял страх: если Кулли скроется за скалами, она для него потеряна.

Птица на глазах уменьшалась в размерах. Запыхавшийся, обессиленный, Майкл остановился. Рискуя сорвать голос, он что было мочи выкрикнул ее имя. Его крик эхом отозвался в неподвижном стылом воздухе. Силуэт сокола на мгновение исчез в тени, а потом Майкл уловил отблеск белого крыла. Кулли опустилась на выступ скалы.

Соколиха в любой момент могла снова взлететь. С искрой надежды в душе Майкл, спотыкаясь и падая на бегу, помчался к скале. Джеми нагнал его, и они вдвоем вскоре достигли ее подножия.

– Ты ее видишь? – спросил Майкл с отчаянием в голосе.

По его расчетам, Кулли сидела где-то в расселине. Джеми на удивление быстро углядел соколиху и указал на нее. Майкл поначалу ничего не увидел, но потом заметил шевеление. Кулли устроилась на скальном карнизе метрах в тридцати над ними. Казалось, ее ничто не беспокоит.

Майкл размышлял, как лучше к ней подступиться. Если птица какое-то время будет оставаться на месте, можно попытаться вернуть ее с помощью приманки. Но Кулли не стала ждать, пока он взвесит все «за» и «против». Взмахнув крыльями, она снова поднялась в воздух.

Майкл сразу понял, что что-то с птицей не так. Кулли, едва отлетев от скалы, перевернулась, беспомощно хлопая крыльями. Очевидно, привязь за что-то зацепилась. С минуту она отчаянно билась в воздухе и наконец, обессилев, повисла вниз головой, медленно вращаясь на ветру и вяло взмахивая крыльями.

Майкл отдал Джеми приманку и принялся искать путь наверх. Внимательно оглядев склон, он понял, что труднее всего будет добраться до карниза, за который зацепилась привязь. Он находился в тени, его поверхность обледенела.

Майкл присел на корточки перед Джеми и стал объяснять, что он намерен предпринять.

– Я попытаюсь подняться к ней и освободить. Возможно, она сразу же полетит. Твоя задача – не дать ей скрыться из виду. Ты должен заставить ее сесть на землю.

Желая убедиться, что мальчик понял его, Майкл пытливо посмотрел ему в лицо, но Джеми отвечал ему лишь пустым взглядом.

– Если она взлетит, ты должен позвать ее, Джеми. Ты должен ее позвать.

Джеми лишь испуганно таращился на Кулли.

Майкл начал карабкаться вверх. Каждый раз, хватаясь за холодный камень, Майкл сдирал кожу с пальцев; исцарапанные покрасневшие ладони немели на колючем ветру, который на земле не чувствовался, но на высоте десяти метров хлестал его, иглами пронизывая все открытые участки тела. Местами он натыкался на щели с острыми краями, оставлявшими на руках кровоточащие ссадины.

Майкл остановился и слезящимися от ветра глазами нашел Кулли. Она была метрах в семи над ним – болталась на привязи, беспомощно взмахивая крыльями.

Подобравшись к ней ближе, он ласково заговорил, стараясь успокоить ее. Заслышав его голос, Кулли жалобно захлопала крыльями. До нее оставалось не больше трех метров, но над головой Майкла был каменный козырек, и он не знал, как его обойти. Нужно подлезть под него, потом ухватиться за край, думал Майкл, и, опираясь на локоть, попытаться дотянуться до соколихи.

Растопыренными пальцами он ухватился за край козырька и начал скрести носками ботинок по камню, выискивая опору. Скала была гладкой, а те углубления, в которые удавалось втиснуть пальцы рук, для ног оказывались слишком малы. Он знал, что если упадет, то второй раз на такую высоту уже не взберется.

Кулли висела на расстоянии вытянутой руки от него, и при желании он мог бы до нее дотянуться. Но сумеет ли он при этом удержаться на скале? Однако выбора не было. Он полез в карман за ножом и в результате убедился, что способен продержаться на одной руке не более нескольких секунд. Вывернув шею, Майкл глянул вниз на Джеми.

Кулли не должна погибнуть в путах. Ведь соколиха верила ему. Неужели он обманет ее доверие? Майкл посмотрел на белеющий далеко внизу бледный овал мальчишеского лица и не смог разглядеть его выражения. Потом он протянул руку и рассек ножом привязь, приковавшую Кулли к скале. Она начала падать, потом раскрыла крылья и, задев перьями его лицо, свободно полетела.

С обрывком привязи на лапах, она возносилась все выше и выше, держа курс к невидимой ему долине.

– Позови ее, Джеми! – закричал Майкл.

Джеми, размахивая приманкой, побежал вдоль подножия скалы.

– Позови ее!

Майкл беспомощно наблюдал, как Джеми и Кулли исчезают из виду. Спустя несколько секунд до него донесся слабый крик. Он вслушался в надежде, что крик повторится, но все было тихо. Возможно, он принял за крик шум ветра.

Майкл висел на скале, у него отмерзали конечности. Он кинул взгляд на заснеженную равнину. К скале шагал какой-то человек.

После отъезда Рейчел Сюзан села в свой «форд» и торопливо завела двигатель. С минуту она просто сидела за рулем, собираясь с мыслями. Последние восемь часов перевернули всю ее судьбу, но из-за дурных предчувствий она боялась радоваться счастливым переменам. За хорошим в ее жизни, как правило, всегда следовало плохое.

Она резко надавила на газ и рывком тронулась с места. Колеса заскользили по снегу. Сюзан нажала на тормоз и переключила передачу. Машина понеслась вперед. От неожиданности Сюзан выпустила руль и тут же почувствовала, как передняя часть «форда» подлетела в воздух и со всего размаху бухнулась на землю. Сюзан подкинуло вверх и ударило головой о крышу. Схватившись за руль, она заглушила двигатель и потом снова его завела. «Форд» не двигался. Выругавшись, она распахнула дверцу и выбралась из машины проверить, что мешает ходу. Между передними и задними колесами вклинилось бревно.

Сюзан в сердцах стукнула ладонью по дверце. Нельзя терять самообладание, иначе она застрянет здесь навечно. Сюзан огляделась. Что бы подложить под колеса? Вспомнив, что за домом есть сарай, она помчалась туда, влетела в дверь и, схватив два бревна, поволокла их к машине. Этих бревен оказалось недостаточно, и она опять побежала к сараю.

Через пятнадцать минут она выложила из бревен настил под задние колеса, села за руль и включила зажигание. Колеса заелозили по настилу, и «форд» двинулся вперед, но из-под него доносился жуткий скрежет, будто ломалось днище. Сюзан прибавила газу… и послышался оглушительный треск ломающихся бревен: бревенчатый настил, не выдержав тяжести автомобиля, развалился. Сюзан отпустила педаль газа и вылезла посмотреть, что произошло. Ее старания только ухудшили положение – земля вокруг была выворочена, а «форд» засел еще крепче.

В досаде она со всей силы ударила кулаком по дверце машины, оставив на ней вмятину размером с тарелку, и тут услышала тарахтенье сворачивающего с шоссе автомобиля. Секундой позже из-за поворота показался Куп. Он затормозил и, перегнувшись на сиденье, открыл дверцу с пассажирской стороны.

– Садись.

Сюзан не двигалась. Куп ждал. Наконец она села в его автомобиль. От него несло спиртным, глаза были воспалены. На нее он не смотрел – его взгляд был направлен на дорогу, лицо застыло в мрачной задумчивости. Господи, он же застал ее возле дома Майкла, подумала Сюзан.

«Ниссан» Майкла они увидели через двадцать минут. За ним на обочине стоял старый пикап Эллиса. В нем никого не было. Страх Сюзан сменился настоящей паникой.

– О Боже, прошу тебя, – взмолилась Сюзан. – Не допусти, чтобы с ним что-то случилось.

Куп глянул на нее, вероятно пытаясь понять, кого она имеет в виду. Сюзан думала о Джеми, но молилась за обоих.

Эллис оставил дверцу машины распахнутой. На сиденье лежала бутылка виски, почти порожняя. Куп подошел к пикапу и потрогал капот.

– Еще теплый, – сообщил он.

Куп оглядел снежную равнину и бегом вернулся к машине за биноклем и ружьем. Вдалеке на снегу маячила чья-то фигура. Куп поднес к глазам бинокль.

– Это Эллис.

Он отдал бинокль Сюзан, а сам сошел с дороги и быстро зашагал по снегу. Сначала она увидела только Эллиса, потом заметила перед ним две цепочки следов. Они вели к скале, на которой ее взгляд уловил какое-то движение. Она присмотрелась. На каменной стене висел Майкл. Грохнул выстрел.

Майкл смотрел на приближающегося человека. Кто бы это мог быть? Судя по куртке в красную клетку и ружью, наверно, охотник. Мужчина остановился, и что-то в его позе показалось Майклу знакомым. Он вспомнил охотника, преследовавшего Кулли, и сразу догадался, кто к нему идет. Это был Эллис. Мужчины посмотрели друг на друга, потом Эллис поднял ружье.

Майкл глянул вниз, на присыпанные снегом валуны. Да, высоковато забрался, падать будет жестко. Он представлял собой отличную мишень.

Прогремел выстрел. В метре от Майкла брызнули каменные осколки. Вторая пуля ударилась в камень совсем рядом с ним. Он начал спускаться. В ту же секунду просвистела третья пуля – почти над ухом. Майкл замер. На каждое его движение Эллис отвечал выстрелом, но целился он не в него. План Эллиса был ясен: удерживать его на скале до тех пор, пока он не окоченеет и сам не свалится вниз.

Майкл продолжил спуск.

На прозвучавший следом выстрел он даже не обратил внимания. Пальцы у него онемели, суставы едва сгибались. Не преодолев и трех метров, он кувырком полетел вниз.

Куп остановился и в бинокль посмотрел, что происходит. Эллис стрелял в Сомерса.

– Сделай же что-нибудь, Куп! – закричала Сюзан, подбегая к нему.

Он даже не взглянул на нее. Тишину разорвал еще один выстрел. Куп вскинул ружье и приник к прицелу. Сомерс по-прежнему льнул к скале. Куп на мгновение задержал прицел на спине Майкла. Рука дрогнула. Какие только фантазии не лезли ему в голову. Он ощутил рядом присутствие Сюзан и крепче прижал палец к спусковому крючку, потом вдруг резко опустил ружье и, найдя взглядом Пита Эллиса, громко окликнул его по имени. Тот не отреагировал, но Куп был уверен, что он слышал. Эллис прицелился в очередной раз. Он уже давно мог бы свалить Майкла со скалы, будь у него такое желание, но это вовсе не значило, что в следующую минуту такого желания у него не возникнет.

Куп вновь навел ружье на Сомерса, палец на спусковом крючке напрягся. Сюзан позвала его – голос ее звучал так, будто она обращалась к незнакомцу.

Эллис продолжал стрелять. Сомерс сорвался со скалы.

– Куп! – взвизгнула Сюзан.

Он колебался, наблюдая за падением Сомерса. Тот летел со скалы, как в замедленной съемке. Куп закрыл глаза и спустил курок.

Майкл открыл глаза и очень удивился, что жив. Он лежал на спине. Пошевелиться он не мог, даже сама мысль об этом была нестерпима. Над ним раскинулось голубое небо, он видел темный силуэт скалы. Где-то рядом заскрипел снег. Наверно, Эллис идет, чтобы добить его, подумал Майкл. Но над ним склонился Джеми. В глазах мальчика стояли слезы. На руке у него сидела Кулли.

– Я позвал ее, и она прилетела. Позвал… как ты сказал. Ты ведь слышишь меня, да?

Язык у Майкла не ворочался, но он моргнул. Глаза у него были мокрые, из одного скатилась слеза. Кулли гордо озиралась вокруг.

Джеми вскинул руку, и соколиха взвилась в холодную безоблачную синь. Маленькие студеные ладошки Джеми приподняли голову Майкла, чтобы он увидел, как Кулли парит над хребтом и долиной.

– Теперь у нее все будет хорошо, да?

Да, у нее все будет хорошо, подумал Майкл. Он словно взлетел вместе с ней. Вдвоем они парили и кружили в поднебесье, а далеко-далеко внизу на пологом заснеженном склоне к одной точке сбегались маленькие фигурки.