Текст книги "Гвардия Феникса (сборник)"

Автор книги: Стивен Браст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 60 страниц)

Осквернитель

Думаю, ты знала, что осквернитель будет там, и просто не сообщила мне, потому что… в общем, потому что решила так.

Ладно, ладно, пусть будет по порядку. С самого начала? Именно ты сказала, что сарказм… Да, госпожа. Несколько дней назад ты послала меня… Яйца Барлана! Ладно.

Утром третьего дня месяца Феникса 230го года правления ее достославного величества Зерики Четвертой ты послала меня на встречу с осквернителем. То есть, прошу прощения, ты послала меня туда, где я в итоге встретился с осквернителем. Так лучше? Я не знаю, что тебе известно. Забавно, когда ты… ладно, остановимся на том, что я покинул гору Дзур на третий день месяца Феникса 230-го года. Идти предстояло далеко, а землю все еще покрывал снег. У вершины – весьма глубокий. Было холодно. Нет, я не жалуюсь; это подробность. Ты же велела включить в рассказ подробности, что именно я чувствовал, вот и… благодарю.

Я шагал и размышлял над полученным заданием и как я буду его выполнять…

Ладно, ближе к истине. Мне просто было холодно и нудно передвигаться пешком. Меч за спиной ощущался как родной, но когда я спускался по скалам, рукоять постоянно била мне по затылку. Я пытался закрепить его поудобнее, но не смог.

В конце концов я спустился с горы и нашел домик текл. Они пали ниц

передо мной и все такое. Я должным образом представился – лорд Телнан, Дом Дзур – и сообщил, что останусь у них ночевать. Им это не доставило ни малейших трудностей. В семье было много детей – я так и не смог их сосчитать, – а шума от них оказалось еще больше. Мать этого шума, похоже, не замечала. Всякий раз, плюхнув на тарелку половник разваренных клубней, она произносила что–то вроде «так ты быстрее вырастешь», или «от них у тебя завьются кудряшки» или «надо быть сильным». Одна из тех типичных радостных улыбчивых крестьянок, о которых так много болтают, и которых днем с огнем не сыщешь. Ну вот я одну и нашел. Ничего особенного, как по мне. Я провел ночь на жестком корявом ложе, хозяева спали на полу у очага; на прощание я оставил им пол–империала и никого не убил.

Мне что, каждый день расписывать? Ведь не случилось ровным счетом ничего.

Ну ладно, ладно.

Ты велела: никакой телепортации, никакой магии, никакого имперского транспорта, пока я не доберусь до Адриланки. Так что меня подвез на телеге крестьянин – другой, помоложе. Этот оказался не склонен к разговорам, что бы я ни сказал, он лишь согласно мычал. Впрочем, за пару монет он охотно позволил мне переночевать в его доме; к счастью, он жил один.

На следующий день я добрался до постоялого двора в Ялате и провел ночь в настоящей постели.

Оттуда меня подвезли уже на фургоне, запряженном парой быков. Хозяином был торговец–джагала; он оказался достаточно общительной персоной, когда закончил целовать пыль у меня под ногами. Торговец болтал об обменных курсах и марже (если я верно запомнил термин), о скидках за опт, а также о том, как перемены погоды и значительные события влияют на продажи. Нудятина несусветная; однако он меня подвез, так что снести ему голову было бы грубым поступком. В его фургоне я и добрался до столицы.

Ты не говорила, что дело спешное, так что я провел три дня в Адриланке, наслаждаясь цивилизацией. Когда я достаточно протрезвел и отдохнул, чтобы телепортироваться, я воспользовался данными тобой орентирами и прибыл в Лансорд через час после рассвета.

Ты бывала в Лансорде, Сетра? Ничего не потеряла: домик Говорящего, две силосных башни, склад. Ближайший лекарь – в Брингане, десять миль на восток. Я встретил двух стариков и старуху, которые на меня и не взглянули. А я смотрел на запад, где земля поднималась к подножию гор Канефтали. Ближе всего была гора Дюрилай, она просто–таки нависала над головой. Хотел бы я на нее забраться. Может, однажды вернусь туда и так и сделаю. Когда снега будет поменьше.

Я нашел путь там, где ты и сказала: туннель в скале, внутри – подобные зубам два плоских скошенных желвака размером с человека, направо – широкая дорога для человека, налево – узкая звериная тропка. Я повернул налево и шагал весь день. Спать пришлось под открытым небом, но мне было все равно.

На заре я позавтракал хлебом и сыром и умылся из ручейка. Очень холодного.

К середине утра я нашел пещеру, скрытую в зарослях кальи. Раздвинул ветви и протиснулся внутрь, получив первые в тот день ранения. Вот, видишь, на запястье, и вот тут, на щеке.

В пещере было темно. Я сотворил заклинание света, не очень яркого. В проходе едва хватало места, чтобы раскинуть руки, а дальше меня ждала лишь тьма. Я сделал заклинание чуть поярче, но тьма не рассеялась. Я проверил меч и кинжал и двинулся вперед, освещая себе дорогу футов на двадцать вокруг.

Пещера вела меня глубоко в гору. Догадайся я пометить путь, мог бы сказать точно; уверен, ты обрадовалась бы. Но я просто шагал вперед, более двух часов, и пещера все продолжалась. Как ты и говорила, время от времени попадались боковые ответвления, чем дальше, тем больше, но было несложно держаться главного коридора. Несмотря на грубые и неровные стены и потолок, мне казалось, что пещера эта рукотворная. Просто старая. Очень, очень старая. Примерно как… э, в общем, всякие древности. А потом она просто закончилась. И там ждал осквернитель.

Ну ладно, пожалуй, «ждал» – не совсем то слово. Он явно был чем–то занят, и поднял взгляд, когда увидел мой свет или услышал шаги. У него было собственное освещающее заклинание – ярче, но с меньшим радиусом захвата. Из–за сочетания двух заклинаний он словно бы сиял. Моего примерно роста, весь в черном, а с Домом все понятно: смуглый, узкие глаза, нос – в общем, типичный ястреб.

– Кто вы? – спросил он.

Мне очень, очень хотелось ответить «Зунгарон Лавоуд», но я был хорошим и сказал:

– Телнан из Ранлера. А вы?

– Что вы здесь делаете?

– Рад познакомиться, сударь Что–вы–здесь-делаете.

– Хмм? А, нет–нет, это не мое имя. Я просто задал вопрос.

Я не знал, как ответить на это, и просто ждал. Он тоже. Наконец ястреб откашлялся и проговорил:

– Так как вы сказали, что вы здесь делаете?

– Я не говорил. Я спросил, как вас зовут.

– Спросили?

– Да.

– О. Деймар.

– Как поживаете? Что вы здесь делаете?

– Я? – удивился он.

Я чуть не ответил «нет, тот, другой», но я знал, что ты ждешь меня обратно еще до конца года, и сказал:

– Да, вы.

– Я осквернитель.

– О. И что вы оскверняете?

– Это заброшенное обиталище сариоли времен примерно Второго Цикла. Я обнаружил остатки молитвенных куделей, кузнечных инструментов, керамики, оружия… и только что отыскал вот это.

Он продемонстрировал нечто, напоминающее блямбу тускло–бесформенного металла величиной с пол–ладони.

– А что это? – спросил я.

– Э… – Он отложил блямбу, вынул блокнотик и зачитал: – «Неопознанный металлический объект SI-089161–44B-79».

– Так я и думал, – кивнул я.

– А что вы здесь делаете?

– У меня задание от Сетры Лавоуд.

– Вы любите шутить, так?

– Наверное, да. Я ищу здесь кое–что, что потерял.

– Что же?

– Узнаю, когда увижу.

– Это мой участок, Телнан.

– И кто облек вас соответствующими полномочиями?

– Памларский университет.

– Ах вот как. Сдается мне, он не обладает, так сказать, официальными полномочиями.

– Да? – Ястреб задумался. – Тогда придется драться.

– Это я умею, – заверил я.

Он вскинул голову и взглянул на меня так, словно я был странной реликвией, которую он обнаружил на своем участке. Мне же пришло в голову, что отсутствие у Деймара оружия может означать, что в оружии он не нуждается. А вот это уже весело.

Я завел руку за шею, коснулся рукояти меча – и удивился, почему это мне совсем не хочется его обнажать. Взгляд у ястреба оставался прежним.

– Так нечестно, – заметил я.

– Прошу прощения, – отозвался он.

Я снова попробовал захотеть достать оружие. И не смог. Пожалуй, надо бы мне завести защитный амулет, вот только сперва нужно придумать, как сделать такой. Кстати, Сетра, ты не могла бы рассказать, как… Ладно.

– А все–таки, – заметил Деймар, – тебе стоило бы сказать, зачем ты здесь.

– Раз ты так плотно контролируешь мой разум, мог бы и заставить меня сказать.

– Заставить кого–то сделать что–либо против собственной воли – куда сложнее, чем подавить его волю что–либо сделать. Кроме того, это невежливо.

– Невежливо.

Он кивнул.

Я открыл рот и задумался, а не пытается ли он все же заставить меня говорить…

– Нет, не пытаюсь.

Он что, и мысли читает?

– Только самый верхний слой. Ты хорошо защищен. Ах вот как. Теперь мне и верхний слой недоступен. Где ты этому научился?

– У Сетры.

Через минуту он проговорил:

– Так ты, значит, не шутил.

– Нет.

– Ясно. – Он нахмурился. – Ты ее ученик?

– Не совсем. Она кое–чему меня учит.

– Зачем?

– Она так решила.

– И ты никогда не спрашивал, зачем она тебя учит?

– Как–то спросил.

– И что она сказала?

– Что это поможет ей сокрушить Империю.

– О. – Он задумался. – А теперь ты шутишь, верно?

– Нет, но вот она почти наверняка пошутила.

Минуту спустя Деймар кивнул.

– Наверное, ты прав.

– Какое облегчение. А как ты это делаешь? С моим разумом, в смысле?

– Волшебство – особая форма энергии для манипулирования материей.

– Э, ну да, я знаю.

– Ну так это – просто энергия в другой форме.

– Но разум – не материя.

– Ну разумеется, материя.

– Да нет же, он… он – это мысли.

– А что есть мысль?

– Ну, мысль – это мысль. Она нематериальна!

– Еще как материальна. Весьма высокоорганизованная материя. И тут как с волшебством: чем выше степень организации материи, тем меньше силы и больше техники требуется, чтобы…

– А я продолжаю утверждать, что мысль – не материя.

– А. Ну… – Ястреб нахмурился. – В таком случае, наверное, то, что я делаю, не работает. Ладно, так что же ты тут ищешь? Раз ты от Сетры, я готов помочь.

Вот тут мне впервые по–настоящему захотелось поговорить с тобой. Но ты сказала, что блип препятствует псионическому общению вне зоны, и была права: дотянуться до тебя я не смог.

– Хорошо, – проговорил я. – Я правда не знаю, что именно я ищу. Сетра обнаружила блип в этом…

– Что обнаружила?

– Не знаю, она называла это как–то иначе. Она время от времени сканирует то одну, то другую область, проверяя, не ведет ли себя какая–либо волшебная сила как–то странно, и…

– Хаотическая аномалия.

– Ну да, она самая.

Ему следовало бы сидеть. Тогда бы он так драматически подскочил.

– Здесь?

– Да.

– Здесь…

– Да. Здесь располагается хаотическая аномалия.

– Где?

– Здесь.

– Где в точности?

– Ну, – я достал жезл–локатор, проверил и сообщил: – Примерно футах в двадцати под нами.

– Внизу?

Я кивнул. Меня переполняла гордость: я сумел заставить осквернителя общаться однословными предложениями!

– Как бы добраться туда? – Я топнул по каменному полу. – Похоже, монолит.

Ястреб выглядел сбитым с толку.

– Ты же изучил местность, Деймар? – Он кивнул. – Никаких следов пути вниз?

Он покачал головой.

Я самым тщательным образом принялся осматривать стену в поисках скрытых выступов или признаков, что это ложная стена. Через минуту Деймар стал делать то же самое.

Мы обшарили каждый дюйм. ОЧЕНЬ внимательно. Потом то же самое проделали с другими стенами. Через несколько часов пришлось признать, что там ничего нет. У меня болела голова.

Я спросил:

– А насколько высоко организован пол?

Деймар дернул головой.

– Прошу прощения?

– Ну, ты упоминал высокоорганизованную материю…

– А. Понимаю. Не слишком. А ты что, предлагаешь просто взорвать пол?

– Можешь назвать причину не делать этого?

– Да.

Через минуту я уточнил:

– Ну?

– Хммм?

– Так что за причина?

– А. В таких делах нужен специалист. Чтобы взорвать камень, нужно либо закачать в него достаточное количество энергии, что доступно лишь мастеру – в противном случае с этим монолитом взорвется и вся гора; либо же иметь достаточно подробное представление о каждой частице монолита, а разработка такого заклинания займет много дней. В любом случае, взрыв с высокой вероятностью уничтожит скрытое под монолитом.

– Понятно, значит, мысль не слишком хорошая.

– Верно.

– А ты ничего не чувствуешь?

– Хмм?

– Ну, под нами. Ты не чувствуешь ничего – как ты там это делаешь?

– О. Я не проверял.

– Понятно. Что ж, может, стоит проверить?

– Ладно. – Он шевельнул бровями. – Там что–то есть.

– Угу, – сказал я.

– Невероятно могущественное.

– Угу, – сказал я.

– Я коснулся его сознания. Оно спало.

– Спало?

Деймар кивнул.

– Наверное, я его пробудил.

Пол под моими ногами закачался. Я ловко раскинул руки, сохраняя равновесие, и ответил:

– Наверное, ты прав.

Дело стало интересным.

Камень вновь обрел покой, а перед нами появилась фигура величиной во всю пещеру. Где–то в это время я обнажил меч. Я помнил, что Деймар справа, а стена слева, и сжимал рукоять обеими руками в верхней защитной позиции Брендвита. Знаю, для неизвестных ситуаций ты предпочитаешь Равновесную позицию Ипета, но мне показалось правильным именно это положение, так что я доверился инстинктам.

Так вот, та фигура передо мной. Девять футов в вышину, шесть футов в ширину, бурая, два крохотных желтых глаза, пасть шириной с мою руку, выпирающие вверх клыки и загнутые вниз острые кривые зубы. Громкое дыхание, смрад тухлых овощей. Четыре толстые сильные лапы. По виду готова ринуться вперед, и я сомневался, что выживу, даже если успею пронзить тварь насквозь.

– Она не настоящая, – сказал Деймар.

– Э, в смысле?

– Тут ничего нет, – сообщил он.

– Что–то очень уж крупногабаритное «ничего».

– Бросится, закрой глаза.

– Я не…

Тварь ринулась вперед.

Я выругался и закрыл глаза. Миг спустя открыл; ничего.

– Чертовски хорошая иллюзия, – выдохнул я.

– Точно.

Пол пещеры снова пошел ходуном и треснул. Я отпрыгнул от расщелины и снова встал в позицию, ожидая того, что оттуда вылезет.

А потом меня словно швырнуло назад, вот только я не шевельнулся.

Что–то атаковало мое сознание – никогда такого не испытывал. Вокруг все помутилось, я слышал лишь вопль – похоже, голос принадлежал Деймару.

Потом зрение вернулось ко мне, и передо мной стоял человек. Высокий, мускулистый, обнаженный, он держал меч, ну… Меч. Тускло–черный, ни малейшего отблеска. Уже достаточно, чтобы узнать Морганти, даже если бы он мысленно не вопил об этом. Человек – непонятный. Благородной челки нет, но на теклу не похож. Кожа отсвечивает золотом, никогда прежде такого не видел. Голубые глаза, длинные каштановые волосы. Не знаю. Непонятный. На меня он смотрел со всей выразительностью убийцы–джарега.

Деймар перестал вопить.

– Полагаю, ты скажешь, что и этот не настоящий?

– Не настоящий, – сказал ястреб.

– Ты шу…

– А вот меч – вполне настоящий.

Я расслабил запястье, шевельнул пальцами, опустил плечи, чуть согнул ноги в коленях. Неважно, сколько за спиной схваток, возврат к основам никогда не повредит.

– Уже лучше, – отозвался я.

Меч.

Он был больше моего – двуручный, с простой крестовиной. Желобок кровостока практически на всю длину.

Парень, которого не было, похоже, свое дело знал. Двигался аккуратно, скупо, точно как я, и острие чудовищного клинка смотрело мне в глаза – точно как меня учили. Странно, что взгляд парня не был сосредоточен на мне, да и на чем–либо ином. Странно. И пугающе.

К счастью, я обожаю быть испуганным: чувства обостряются, все вокруг звенит и… ну, сама знаешь.

Не–человек нанес удар – без всякого предупреждения, не шевельнув ни глазом, ни мускулом. Просто клинок устремился мне в подбрюшье. Я отвел удар, переместился, поискал место для ответного удара. Не нашел.

– Забудь о человеке, – проговорил Деймар. – Он нематериален, ты его и коснуться не сможешь.

– А как же мне победить?

– Интересный вопрос. Надо подумать.

Еще удар, теперь в голову. И очень быстро. Я отклонился, чувствуя рассекаемый клинком воздух. У Морганти любая рана смертельна. Более чем смертельна. А такому мощному хватит и царапины.

Мерзкий, грязный способ. Ни Врат Смерти, ни возрождения. Вот ты был и вот тебя нет. Плевать. Мне было все равно.

Но все эти мысли крутились где–то на задворках сознания, я же полностью сосредоточился на покое–в–движении, действии–в–безмятежности, ожидая очередного нападения. Тот малозначащий факт, что предотвратить его я не мог, раздражал, но ничего не мог изменить. Я наблюдал за мечом, не за человеком; этому я успел научиться.

– Говорить с ним определенно нелегко, – заметил Деймар.

– Потому что он иллюзия? – предположил я.

Меч метнулся прямо мне в глаз; легко отвести, но очень уж неожиданно… ну, я подставил клинок и сбил удар в сторону.

– Да нет же, с мечом.

– Он разумный?

– Именно его я и разбудил.

– О, – отозвался я.

– Пытаюсь поговорить с ним, но похоже, я ему не по нраву.

– Трудно поверить.

Удар наискось, от левого плеча к правому бедру. Я кувыркнулся вперед, прямо сквозь несуществующего человека, и снова встал на ноги.

– Что ты можешь о нем сказать?

– Тебе знаком термин «чистое зло»?

– Не так чтобы очень.

Я встретился с мечом, подняв собственное оружие. Он начал шевелиться, а мне, разумеется, пришлось повторять его движения. Вправо–вверх, влево–вниз, вправо–вверх, влево–вниз. Гадство. Он ведь однажды выйдет из ритма, а я собьюсь.

Эта железяка владеет тактикой.

– Чистое зло, – сообщил Деймар. – Убивать ради самого убийства.

Наслаждаться предсмертными воплями. Упиваться ужасом окружающих.

– А, так вот оно какое, зло?

– Да.

– Вот уж не думал, что я оказывается злой. Можешь поработать посредником? Дай мне поговорить с ним.

– Хммм. Ладно, сейчас попробую.

Меч сломал ритм, взлетев вверх дважды и обрушившись на меня, метя в голову. Я отклонился и неуклюже отмахнулся. Руку жутко вывернуло. Я снова оказался на ногах. Кажется, я откатился назад. И кажется, остался цел.

А вот от моего меча осталось примерно полтора фута, срубленного наискось. Вот это уже меня расстроило. Клинок этот двести лет назад выковал для меня Хеннит. А сражаться теперь будет куда труднее.

– Есть, – сообщил Деймар.

Мог бы и не трудиться: я уже почувствовал.

– Термин «дух тьмы» тебе знаком?

– Ты же меня знаешь, Сетра. Я дзур. Брось меня туда, где сверкают мечи, взрываются заклятья и громоздятся ряды трупов, и я счастлив. Но этот меч – для него убийство, все равно что для землевладельца обед. Он существует, чтобы творить увечья. Обладай злодеяние сознанием, вот именно таким оно и было бы.

Иллюзорный человек поднял слишком–настоящий меч. Отразить его остатками моего клинка – интересная задача, но в общем не невозможная.

«Может, договоримся?» – подумал я.

«Умри," – предложил он и ударил мне в лицо.

Я нырнул, уклонился и более–менее ткнул обломком меча в правильном направлении. Элегантно или нет, но я выжил.

«Слушай, – мысленно сказал я, – ну убъешь ты меня, и дальше что? Еще десять тысяч лет будешь тут лежать. А если пойдешь со мной, подумай о возможной резне.»

Иллюзорный человек застыл. Наверное, меч размышлял.

«Обладаешь ли ты душой убийцы?»

«Да," – ответил я.

«А как я могу это узнать?»

«Ты шутишь!»

Он ждал.

– Деймар, – проговорил я вслух.

– Да? – отозвался он.

– Если не сработает, передашь послание Сетре?

– Какое послание?

Я сказал.

– Нет, – медленно сказал он. – Я не осмелюсь повторить подобное Сетре Лавоуд.

Я вздохнул.

– Пожалуй, не осмелишься.

И опустил обрубок меча.

«Ладно, давай.»

Я не собирался кричать, ведь рядом был Деймар. Так что я не закричал, когда меч пронзил мое сердце; я, скажем так, просто сделал очень громкий и сдавленный выдох.

«Ну вот, ты же убил меня, даже если…»

«Могу исцелить. Не хнычь.»

«Ладно.»

Болело жутко. Если вдруг тебе никогда не протыкали острой железкой сердце – это больно. Он веле не хныкать, и я не спрашивал, долго ли это будет длиться.

«У тебя есть имя?»

«Зови меня Ночным Убийцей.»

«Ночной Убийца. Ладно. Как по–твоему…»

«Молчи и не двигайся.»

Он был там. Он был мной. Его бесплотные пальцы тянулись ко мне, сквозь меня, касаясь…

Воспоминания мои развернулись перчаточным ящиком йенди.

Я вспомнил – я упал. Это было в юности столь глубокой, что память о ней лишь тень, но я впомнил мозаичный пол, и как меня поднимают, и глубокий голос: «Не плачь».

Я вспомнил, как моя мать взорвала камень вспышкой света и огня, а я подумал: «Хочу так же!»

Впервые я пролил кровь в гневе, когда мне было девяносто, я встретился с драконлордом в переулке Хондры. Мы обменялись словами, и слова эти приводили в гнев. Когда мой меч вонзился ему в живот, я провернул его, потому что хотел услышать его вопль, и услышал, и мне это понравилось.

Когда три крестьянина, идущие мне навстречу, не убрались с дороги достаточно быстро, я не стал убивать их – но заставил землю у них под ногами вздрогнуть так, что их опрокинуло.

Однажды я убил торговца–джагалу, который попытался обмишулить меня со сдачей. Мне его не жаль.

Я служил в наемной армии Йинсиля, надеясь узнать, какая она, война; но через два месяца случилась свара и я убил трех драконлордов из своего отряда, так что до войны так и не дошло.

Как–то я напился и попытался вызвать чародея на дуэль, но он лишь посмеялся надо мной. Потом я узнал, что это был Калфри, который мог спалить меня дотла, пальцем не шевельнув.

Потом я решил уничтожить Сетру Лавоуд и отправился на гору Дзур, а она, обездвижив меня, предложила кое–чему меня научить.

«Сгодишься.» – И Ночной Убийца выскользнул из меня.

Это тоже было больно, и я снова издал звук, который предпочитаю не называть криком.

А потом боль исчезла, а Ночной Убийца был у меня в руке.

«Может, для начала прикончим этого ястреблорда?»

Наверное, тогда я и вычислил, почему ты велела мне добираться до Адриланки медленным порядком. Не стоило беспокоиться. Мне незачем встречать пяток крестьян, чтобы отказаться от желания убить их, а возникни у меня такое желание, никакие встречи не помогут. Так о чем бишь я? Ну да.

«Конечно, – сказал я. А потом: – Ой, кажется, он убрался прочь.»

«Умно. Тогда пошли порешим кого–нибудь невинного?»

«Давай договоримся, – предложил я. – Начнем с кого–нибудь, кто виновен менее чем полностью.»

«Сойдет," – согласился Ночной Убийца.

Выбравшись из пещеры, я телепортировался. Не думаю, что тебе нужно знать, кого… в смысле, что мы делали следующие несколько дней. А потом я вернулся сюда.

В общем, вот такая история. Знаешь, могущество Ночного Убийцы заметно как лиорн на празднике урожая. Поможешь мне сделать ножны?

(с) Kail Itorr, перевод, 2011