Текст книги "Разбитые небеса (СИ)"

Автор книги: Степан Лиходеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Барыга быстро облизал губы, снова покосился на Тень, который встал у окна и скрестив руки пристально за ним наблюдал, и осторожно сказал:

– Товар серьезный, брат, он стоит дорого. Очень дорого.

– Не переживай, брат, – я подчеркнул последнее слово интонацией, – У меня есть золото, платина и много чего еще…

С этими словами я кивнул Ворону, тот снял тактический рюкзак с плеча и начал выкладывать на стол двухсотграммовые слитки золота – универсальной валюты Зоны и черного рынка.

Барыга смотрел на увеличивающуюся кучку золота ошалелыми глазами.

– Я оставлю тебе три килограмма в качестве задатка, – барским жестом махнул рукой я, – А ты мне дашь пять ампул препарата для проверки – хорошая цена, брат?

– Хорошая цена, – заторможенно кивнул негр, – Но у меня сейчас нет под рукой Фантомата, он хранится в тайнике за городом…

– Да не вопрос, брат, ты пока пошлешь своего человека за препаратом, а мы у тебя погостим, – пожал плечами я, закидывая ногу на ногу, – У тебя здесь уютненько, весьма.

Харлей снова стрельнул глазами в Тень, струйки пота текли по лицу. Из коридора тем временем пробился визгливый женский крик, мгновенно прервавшийся сочным звуком оплеухи и грозным рыком Малыша – при необходимости тот умел рычать как тираннозавр. Барыга вздрогнул, облизнул губы и сказал:

– Про этот тайник знаю только я, мои люди про него не знают…

– Так мы тебя сейчас свозим! – осклабился я, склонив голову и разглядывая негра как необычное насекомое, – С ветерком прокатим! Тебе понравится, я уверен!

Харлей снова облизнул губы и беспомощно оглянулся на Тень. Я молча смотрел на него в упор, негр нервничал все сильнее – открыл было рот, потом закрыл. Я вздохнул и скучным голосом сказал:

– Сдается мне, что ты фуфлогон, Харлей, и нет у тебя никакого Фантомата и никогда не было.

– Да кто такому клоуну такую вещь доверит? – насмешливо сказал Ворон, – Да еще целый чемодан? Пустышка он, фуфло.

Я встал, потянулся, прошелся по комнате. Барыга попытался вскочить, но Тень толчком кинул его обратно в кресло, коротко и зловеще прошипев как кобра.

– Я… нет… я могу достать! – прижал руки к груди барыга, шлепая побелевшими губами – Честно! Мужики, пожалуйста!

– Что ты можешь достать? Герыч бодяжный под видом лекарства? – брезгливо спросил я, вытягивая из-за пояса нож, – Не люблю кидал и фуфлыжников – они убивают мою веру в человечество.

Барыга дернулся было, но Ворон и Тень подхватили его за руки и распяли на столе, смахнув горку золотых слитков на пол. Я неторопливо приблизился подцепил ножом попугайскую рубаху и с треском разрезал сверху донизу.

– Не надо, пожалуйста, у меня есть золото, я отдам! – взмолился негр, – Господи, не надо!

В коридоре послышался шум, чьи-то голоса, потом в комнату сунул голову Малыш и сообщил:

– Горелый, там какой-то тип приперся, с тобой говорить хочет. Вроде серьезный мужик.

Я махнул рукой с ножом, запускай, мол, и многообещающе подмигнул негру, который из кофейного стал совсем серым как штукатурка.

В комнату быстрым шагом вошел белый пожилой мужчина, прямой как палка с жестким взглядом серых глаз, сходу оценил обстановку, помрачнел и быстро сказал:

– Мы не хотим ссориться с Красной Гвардией, это наверняка какое-то недоразумение!

– Папа, помоги, – рванулся было негр и захрипел, получив тычок в горло от Ворона.

– Ты отец этого гуталина? – удивился я, – Ты что, как Майкл Джексон, пересадку кожи делал?

– Ошибки молодости, тяга к экзотике, – дернул щекой мужик, – Ты уверен, что хочешь сейчас именно это обсудить?

– Твой сын обещал мне поставить партию фантомата, и я дал задаток, – я махнул рукой в сторону рассыпавшихся по полу золотых слитков, – А потом оказалось, что у него нет препарата. Вот теперь думаю, какую часть тела взять в качестве компенсации.

Мужик выдохнул короткое ругательство и рванул ворот рубахи. По полу запрыгали пуговицы.

– У нас нет Фантомата, но я могу сказать где он есть, где его производят… Эта информация будет достаточной компенсацией за доставленные неудобства?

– Мне интересно, продолжай, – кивнул я.

– На север от Тюмени, двести километров примерно, под Тобольском есть… то есть был Абалакский монастырь. Сейчас там зона отчуждения, но уровень заражения минимальный. Лаборатория находится там.

– Так это совсем рядом, – задумчиво сказал я, – И ты не пробовал навести связи?

– Я конечно далеко не святой, но все же какие-то принципы у меня есть, – поморщился мужик, – Уж лучше героином банчить чем этим дерьмом.

– Ты о чем это? – удивился я.

– Этот фантомат из людей делают, из мутантов точнее. А ты что, не знал?!

Глава 14 Абалакский монастырь

– Наблюдательные посты здесь, здесь и здесь, – грязный, обгрызеный ноготь Ареса скользил по схеме Абалакского монастыря, – Здесь похоже минные поля, но это не точно. На колокольне стоит крупнокалиберный пулемет, в башенке церкви безоткатное орудие, но место выбрано без ума – много слепых зон. На въезде охрана, человек пять, вооружение легкое – стрелковка и ручной пулемет. На стенах часовые, по одному на каждую строну…

– Ничего не боятся, да? – ощерился Бош, глядя на схему, – Почему вы раньше их отсюда не выбили?

– Ты такой умный, тля, – ощерился в ответ мутант в красном, – У них вот здесь, в Ворогушино прикормлена  серьезная банда, которая никого близко к монастырю не подпускает. А у меня всего три десятка бойцов, кем я их выбивать должен? Да и откуда мне знать было что там такой беспредел творится?!

– Брейк, горячие финские парни, – сказал я, – Одно дело делаем, не надо собачиться! Арес, ты точно уверен, что там людей режут?

– Я в этом уверен на все двести процентов! – завелся еще сильнее мутант из братства, – Потому что видел все своими собственными глазами! У них могильник в километре от монастыря – вот здесь, и каждую неделю туда идут грузовики с телами! С десятками тел! Так они их даже не закапывают, так, земелькой присыплют, а потом их зверье раскапывает и растаскивает, нам даже копать не пришлось! Горелый, там люди, выпотрошенные как селедки закопаны, сотни тел – женщины, мужчины! Это настоящий концлагерь, это фашисты!!!

– Успокойся и возьми себя в руки! – раздраженно сказал я, – Мы здесь для того, чтоб это все прекратить. Теперь давайте думать, как нам взять этот монастырь.

Слова папы Харлея, который так и не представился, подтвердились на все сто. Лаборатория по производству Фантомата – редкого, дорогого и фантастически эффективного препарата, способного поставить на ноги больного раком в терминальной стадии, находилась там, где он указал. И, сюрприз-сюрприз, работала под серьезной крышей какой-то из спецслужб, о чем папа Харлея почему-то не упомянул, хотя, я уверен, он об этом знал. Ну ничего, Земля круглая, еще подкатится.

На первый взгляд объект был защищен слабо. Это если забыть про банду мутантов-отморозков голов в тридцать-пятьдесят, которая оседлала федеральную трассу Р-404 совсем рядом, и про пресловутую серьезную крышу в местных, а может даже и в федеральных спецслужбах. Вот поэтому сидят ребята себе спокойно и в ус не дуют – нет в округе такой силы, которая могла бы их всерьез побеспокоить. Точнее не было до недавнего времени. А кстати, почему я был уверен в серьезности крыши: в монастырь каждые три-четыре дня приходила колонна грузовиков в сопровождении БТР-ов с тщательно замазанными номерами и эмблемами, но на броне сидели солдатики в форме с шевронами погранвойск. А эти ребятки точно были в подчинении у ФСБ. Вот тебе бабушка и Юрьев День!

На светлой стороне силы была горстка мутантов – большие силы тихо и незаметно вызвать не получилось, слишком много глаз пристально наблюдало за передвижениями отрядов Красной Гвардии. Так что всего было у нас три десятка бойцов из местного филиала Кровного Братства, двенадцать бойцов Гвардии без брони и один-единственный взвод Боша, который окружными дорогами и нехоженными тропками ехал к нам целых три дня, и то я был совсем не уверен, что никто глазастый его не срисовал. Вот тебе и вся армия света, понимаешь…

Я отвлекся от невеселых дум и с раздражением услышал очередную свару Боша и Ареса – эти два мутанта «полюбили» друг друга с полувзгляда и не упускали ни единой возможности чтоб пособачиться. Сейчас горячие парни громко спорили на предмет того, в какой последовательности нам нужно бить супостата – разделать ли сначала банду в Ворогушино или сразу наступать на монастырь, или быть может, мочить обе цели сразу. Я посидел, послушал и постепенно понял, что решать придется мне, потому что слово «компромисс» не было знакомо ни одному из спорщиков.

– А ну тихо оба! – рявкнул я, – Я тут посидел, послушал и решил!

И когда оба спорщика изумленно уставились на меня – изложил свой план, простой как три рубля. К моему большому удивлению, возражений не последовало ни от Боша ни от Ареса. Наверное, потому, что идея была моя, а не одного из оппонентов. На том и порешили.

***

– Папа, это Ворон, птичка вылетела из клетки! Как слышишь меня, прием! Повторяю – птичка вылетела из клетки! Эй, меня вообще кто-нибудь слышит?! – прохрипела рация.

Ну наконец-то! Я отложил ложку, взял манипулятор рации, нажал тангенту и ответил Ворону:

– Папа в канале, папа принял – птичка вылетела из клетки. Действуем по плану, прием.

– Понял тебя, папа! – сквозь шипение помех услышал я голос Ворона, – Удач… пов… мы дей… лану…

Я ругнулся и постучал манипулятором по древней, ламповой радиостанции – связь так и не восстановилась. Помехи в радиоэфире в последнее время были постоянно, дальняя связь превратилась в лотерею – ладно хоть принять сообщение получилось, а ведь всего сто пятьдесят километров по прямой!

Красногвардейцы тем временем без всяких команд споро облачались в нательные комбинезоны и запрыгивали в капсулы, в которых как карандаши в стаканах стояли их Витязи. Время от момента получения приказа до полной готовности к десантированию с краулера составляла пару минут. У элитного взвода Боша этот результат был еще меньше. Я неспешно допил чаек и пошлепал из тесного кубрика в грузовой отсек – Мародер был настолько велик и тяжел, что не мог быть десантирован из капсулы как те же Витязи. Мне предстоял медленный и неспешный спуск по специально установленному пандусу через аппарель грузового отсека.

Знаете, что самое сложное в засаде? Ожидание! Сидишь в комфортабельном и теплом мехе, сверху не каплет и можно глотнуть подсоленной воды, благо мундштук торчит у губ, но нервы напряжены так, что можно играть на них как на скрипке. Все десять раз обговорено, парни Ареса сидят сейчас на федеральной трассе в паре километрах от нас, ждут колонну под охраной федералов, и все равно кажется, что не все предусмотрел не все варианты обговорил, не облажаются ли. Черт бы побрал собственный приказ о полном радиомолчании в эфире! Да, все правильно – у противника наверняка есть средства радиоперехвата, но как напрягает отсутствие возможности контролировать и давать ценные указания! Я вздохнул и поменял позу – Мародер шевельнулся и снес деревце с которого спрыгнула белка и сердито на меня зацокала. Мда, я бы сам себя в засаду не взял.

Наконец вдалеке бухнул взрыв, другой – началось! Сейчас парни Ареса фугасами подорвали БТР идущий в голове колонны и принялись обстреливать грузовики. Стрелять должны были неприцельно – так чтоб пули свистели над головой и было очень страшно, но выглядело как набег залетных отморозков. А что делают люди, когда им становится страшно? Они зовут на помощь! Радиоканал, на котором общалась колонна мы вычислили еще в прошлый раз, жаль, что противник вовсю использует скремблеры, но судя по непрекращающемуся скрипу и визгу в канале, вражины сейчас кричат что их убивают и что их срочно нужно спасать.

Минут через двадцать я услышал три щелчка в отрядном радиоканале и возрадовался. Сработал третий, самый удачный для нас вариант развития событий, на который я совсем не рассчитывал – на выручку избиваемой колонне отправились не только бандиты из Ворогушино, но и сама охрана Абалакского монастыря. По большому счету, партия была выиграна, осталось не лажануть на ровном месте.

Колонна «спасателей» подошла к месту засады через десять минут. Без головного дозора, без разведки, просто и тупо перли по трассе – кавалерия мчит на помощь. Край непуганый идиотов! Во главе колонны шла зенитная самоходная установка «Шилка» – серьезный противник для любой слабобронированной цели или даже химеры, следом пылили кустарно бронированные пикапы и грузовики, набитые вооруженными людьми – те самые союзные бандиты. Уехали недалеко – дошли до поворота дороги и вынужденно притормозили перед большой выбоиной в асфальте, заполненной грязной водой. А там уже и мы поздоровались.

Захлопали установленные на деревьях МОН-ки, железной метлой выметая людей и мутантов в кузовах слабо бронированной техники. Бам! – влетел в шилку урановый снаряд, выпущенный Титаном Боша одновременно с подрывом противопехотных мин. Пробитие точно было, но машина осталась на ходу, да и экипаж попался опытный – танкетка взревела дизелем и поперла напролом, стремясь покинуть опасный участок дороги. Еще и башню начала доворачивать в нашу сторону. Я уж было собрался добавить вражине еще один урановый гостинец, но не потребовалось – оглушающе бабахнул фугас, который был заложен прямо в яме на дороге, и бронированная машина замерла на месте, не подавая признаков жизни. Экипаж контужен или убит. После уничтожения единственной серьезной техники которая могла нас хоть как-то достать я выдохнул – затащили! Колонна стояла на дороге, не подавая признаков жизни, только потрескивая разгорался старый Урал с установленной в кузове сдвоенной зенитной установкой – этакая карманная артиллерия постапокалипсиса. И нигде не шевеления, ни стона ни крика – неужели всех мины выкосили? А нет, из белого пикапа послышался крик полный боли и застрочил автомат – в белый свет как в копеечку. В ответ загрохотали сразу несколько пулеметов, мгновенно изрешетивших пикап вместе со всем содержимым. Автомат заткнулся, криков тоже не слышно – отмучился болезный. И что, даже пострелять не придется? Даже какое-то разочарование ощущается.

– Не расслабляемся, не расслабляемся парни, бдим! – послышался азартный голос Боша в радиоканале, – Блюхер, Пестрый – проверьте технику, на вас контроль!

Из леса выскочили два Витязя и рысью побежали вдоль колонны разгромленной техники, заглядывая в кузовы и кабины, щелкали одиночные выстрелы – контроль в голову, чтоб «убитые» вдруг не воскресли.

– Босс, у нас пленный чел, типа жить хочет, – послышался в канале развязный голос Блюхера, – Дострелить его что-ль?

– Я те дострелю! – рявкнул Бош, – А ну тащи его сюда!

 – Ай-ай, сэр! – глумливо ответил мутант, выволок из кузова фигуру в камуфляже и потащил к нам волоком, не обращая внимания на брызжущую кровь. Притащил не ко мне, к Бошу – ну да, он его командир, а я здесь непонятно кто, типа отрядного знамени. Я направил Мародера к нашему фольксдойчу..

– Имя, фамилия, звание! – Бош как грушу тряс молодого парня в манипуляторе Титана, – Сколько человек осталось на базе? Тяжелое вооружение еще есть? Говори быстро!

– Ш… шумилов… ф.. фамилия, на базе… нет, там человек десять… осталось… – парень бледнел на глазах от потери крови, – Тех... техники нет… По… помогите!

– Босс, Арес говорит, что колонна выкинула белый флаг, – доложил в радиоканале водитель краулера, – Они как узнали, что мы подкрепление хлопнули так сразу сдались.

– Ну и нахер ты мне тогда нужен? – грубо спросил у пленного Бош и, не дожидаясь ответа ударом об ствол дерева разможил тому голову, после чего зашвырнул тело в лес как ненужный мусор.

Я от неожиданности замер, потом рявкнул:

– Бош, твою мать, ты что творишь?

– Эти суки нас потрошат как овец, а я с ними миндальничать должен? – огрызнулся Бош, – Горелый, я тебя уважаю, но лучше не встревай – эти мрази мне за все ответят!

И после этих слов ломанулся как лось по федералке на север, увлекая за собой свою гоп-компанию. Дисциплина, субординация? Не, это не про нашу банду. Я вздохнул и отправился обратно, намереваясь проделать оставшиеся два десятка километров в кузове краулера – пусть горячие хлопцы пробегутся по трассе, этим лосям полезно, заодно и мозги проветрят, а то уж больно они близко к сердцу все это принимают. А я лучше на колесах, чем на своих двоих, находился уже вдоволь.

Монастырь Бош взял сходу, безо всякой подготовки и планирования – просто вломился вместе со своей бандой на территорию через подъездные ворота и с диким энтузиазмом принялся всех убивать. Те бойцы из гарнизона монастыря, кто попытался дать отпор умерли сразу, те кто попытался сбежать и спрятаться тоже умерли, но чуть позже. Мутанты в состоянии амок это страшная, неуправляемая сила, поэтому я даже не попытался их остановить, вылез из Мародера налил себе горячего чаю, сел в кабину краулера и неспешно прихлебывая, принялся наблюдать как два десятка берсерков разносят памятник средневековой архитектуры вдребезги и пополам.

– Этак они там все на кирпичики сейчас разнесут! – восхищенно присвистнул водитель краулера, когда со страшным грохотом и звоном рухнула малая звонница возле церкви.

– Эти могут, – кивнул я и с удовольствием откусил баранку, – Ума нет, зато дури и энтузиазма – хоть отбавляй.

Погром окончился неожиданно быстро – грохот, взрывы и азартные вопли в отрядном канале прекратились, как будто отрезало. Я хмыкнул, отставил кружку и пошел смотреть что происходит.

Парней я нашел в большом белом здании старинной постройки. Вошел внутрь и замер. Внутренние перегородки были снесены, получилось одна большая зона, превращенная неведомыми затейниками в загон для скота. По-другому эту уродливую конструкцию свареную из арматуры и ржавого железа назвать было сложно. Букет запахов исходящих от загона буквально сбивал с ног – смесь запаха пота, мочи, кала, гноя и много чего еще. И в этом загоне были люди! Десятки людей – женщины, мужчины. Разных возрастов – начиная лет с пятнадцати. И все со следами мутаций. Грязные, зачуханные, серые какие-то, в грязной разномастной одежде, кое-кто и без нее. Сидели прямо на полу на грязных тряпках – ни стульев, ни мебели в загоне не было.

 Вдоль железной решетки висело длинное жестяное корыто, в котором плескалась мутная вода. На язык так и просилось определение – поилка. Никаких кружек или столовых приборов не было – руками они ее пьют что-ли? Люди сидели, лежали и смотрели на меня с неповторимым выражением лица – тупым и покорным. Скотским. Что-то во всем этом было не так. Я сначала не понял, что не так, потом понял: выражения лиц. Оно было абсолютно одинаковым у всех, от мала до велика: никаких переживаний, никаких эмоций, только тупая покорность судьбе. А еще у всех были одинаковые синяки вокруг глаз, напоминающие очки.

– Что с ними? – почему-то шепотом спросил я у Боша.

– Да хер знает, – не отрывая взгляда от клетки ответил фольксдойч, – Может под наркотой?

С лестницы ведущий на верхний этаж странной дергающейся походкой спустился боец, с шипением раскрыл Витязя, выбрался из брони и принялся блевать на пол.

– Нелюди, – всхлипнул молодой совсем мутант, вытирая рот, – Как так можно-то?!

Мы с Бошем переглянулись и не сговариваясь отправились наверх.

Мда, если на первом этаже был загон, то на втором обнаружилась бойня. Оцинкованные столы из прозекторской, на двух из которых лежали разделанные человеческие тела, подтеки крови, какие-то грязные чаны в которых плавали человеческие органы, все уделано кровью, вонь, грязь, мухи. Зрелище было ирреальным, настолько неправильным что я ощутил себя участником дурного фильма ужасов. Вонь здесь была сильнее, и я тоже почувствовал позывы к рвоте.

 Бош от увиденного закаменел лицом и только. Оглядевшись, он широким твердым шагом прошел через все помещение и пинком распахнул металлическую дверь. Там и замер подобно статуе. Я, зажимая нос проковылял следом, выглянул из-за его плеча и увидел гору замороженных трупов, сваленных штабелем. Тогда-то меня и стошнило.

***

– Хоть кто-нибудь догадался захватить камеру?! – безнадежно спросил я. Вялые, зеленоватые бойцы отрицательно мотали головами. Я вздохнул – все у нас было как обычно, через задницу. Ну ладно, скоро к монастырю должен был подъехать Арес со своими орлами, может быть у них что-то найдется.

– Бош, ради бога соберись и организуй осмотр монастыря, – настойчиво попросил я, – Мне нужны пленные, мне нужны языки, ты меня слышишь? Это все только верхушка айсберга, есть еще подводная часть – те, кто все это организовал, те, кто это крышевал, те, кто этим всем пользовался, ты понимаешь? Нам нужны имена, мы должны вырезать эту гниль до основания, иначе скоро где-нибудь появится еще один такой монастырь!

Бош смотрел на меня с каменным лицом и остановившимся взглядом. Черт знает, что происходило в его голове, я всерьез задумался о том, что у мужика шарики заехали за ролики.

Наконец фольксдойч немного оттаял, заморожено мне кивнул и деревянной походкой пошел на выход. Я захромал следом, мельком подумав о том, что людей в клетке надо бы выпустить, накормить и напоить, но почти сразу передумал – мало ли что с ними сделали, а ну как накинутся?

Через полчаса в монастырь прибыл отряд Ареса на трофейных грузовиках и понялась суматоха – у него на руках было пятеро раненых, двое из отряда погибли. И он же привез пленных, которых я немедленно затребовал себе.

– Ты труп! – были первые слова крепкого, моложавого едва за сорок лет мужчины в форме натовского стандарта и без знаков отличий, когда того грубо посадили на стул передо мной и сдернули мешок с головы – Ты вообще понимаешь на кого нарвался и кому дорогу перешел?

– А ты расскажи – кому, – ответил я, – Может быть тогда я испугаюсь и тебя отпущу и даже мешок золота в дорогу отсыплю.

Пленный прищурился на меня, привыкая к свету после темноты, потом его глаза расширились:

– Ты Горелый! Не припомню чтобы мы конфликтовали с Красной Гвардией. А впрочем неважно – ты сорвал серьезный бизнес серьезным людям и у тебя серьезные проблемы.

– Так ты назови мне имена этих серьезных людей, – осклабился я, прищелкивая железными пальцами, – И поверь, серьезные проблемы возникнут уже у них.

Мужик запрокинул голову и расхохотался, легко и непринужденно, как будто не он сидел со связанными руками в подвале, а я.

– Да если бы я знал, я бы тебе все-все рассказал, потому что независимо от исхода нашего разговора я труп, – отсмеявшись весело ответил мужик, – Но я мало что знаю, и, к сожалению своему, уверен, что мои ответы тебя не устроят, и ты прикажешь этим отморозкам за моей спиной засунуть мне в жопу раскаленную кочергу.

– Какой-то ты слишком веселый для трупа! – недовольно буркнул я, – Жизнь надоела?

– А я реально смотрю на вещи, – пожал плечами мужик, – Ты меня в живых не оставишь. Да даже каким-то чудом и оставишь, то меня убьют мои хозяева, все-таки именно я отвечал за безопасность этого балагана. Так что все что мне сейчас остается, это возможность выторговать легкую смерть.

– Может быть я не хочу тебя убивать, – прищурился я, – Может быть я хочу отдать тебя под суд!

Мужик опять расхохотался. Я смотрел на него в легком замешательстве и с изрядной долей уважения – не уверен, что смог вести себя так непринужденно в подобной ситуации.

– Кажется, я тебя переоценил, Горелый, – отсмеявшись сказал мужик, – Ты еще не понял, что мои хозяева это именно те, кто будет меня судить?

Засунуть в жопу раскаленную кочергу этому поганцу я захотел уже через десять минут разговора – я чувствовал себя полным болваном, которого некий умник старательно водит вокруг пальца. Мужик, который назвался Иваном Ивановым охотно и подробно рассказывал все про устройство и быт лагеря. Рассказал, что мы упустили медицинский персонал, который сбежал сразу после начала боя в монастыре – я прервал допрос и приказал немедленно организовать погоню.

Рассказал Иванов и про технологию производства фантомата – изначально его добывали из желез внутренней секреции мутантов на поздних стадиях заражения. Потом какой-то доктор Менгеле от науки догадался, что чем ловить мутантов по Зоне гораздо проще вырастить их же у себя в лаборатории, нашел спонсоров и развернул маленький, но невероятно прибыльный бизнес на зараженной территории: построил базу, набрал небрезгливых медиков и охрану после чего принялся скупать в больницах и просто у бандитов мутантов. Причем не абы каких, а молодых и здоровых – это тоже оказалось важным! Ну а чтоб несчастные, предназначенные на заклание не вздумали бунтовать или пытаться сбежать, каждому по прибытию делали маленькую операцию под названием «орбитальная лоботомия» после которой человек превращался в овощ, покорно жрущий специально отобранную зараженную еду – чем дальше организм мутировал, тем сильнее получался препарат. На этом месте беседы меня снова замутило, и я с трудом подавил желание оторвать Иванову голову.

Иванов говорил много и с удовольствием, ничего не скрывая про дела лагеря и лаборатории, но едва только речь заходила о спонсорах и настоящих владельцах лагеря смерти начинались недомолвки, предположения и прочая пурга. Мужик откровенно пудрил мне мозги – и при том не слишком-то старался. Говорил, говорил и чего-то ждал – вопрос только чего? Я сделал паузу в допросе и вышел во двор монастыря. На улице моросил мелкий дождик, тучи клубились прямо над куполами церквей. Я неожиданно даже для себя перекрестился на золоченые кресты и вздохнул: «Такое место опоганили, твари!».

Тем временем с охоты вернулись бойцы Боша, которых я отправлял по следу врачей-убийц и притащили с собой изуродованные тела с оторванными руками и головами. Из сбивчивого доклада я понял, что ублюдки не захотели или не смогли уйти далеко, а спрятались на турбазе буквально в паре километров от монастыря, да еще и попытались отстреливаться, когда их настигли. Я не стал спрашивать парней, как так получилось, что уроды погибли от побоев, а не от огнестрела, только рукой махнул – оборвалась предпоследняя ниточка, ведущая к неведомым хозяевам. Надо, надо колоть Иванова! Только не кочергой в заднице, это все любительщина, мне нужна специальная химия и профессионал дел заплечных, который расколол бы этого гада до самого копчика, только где его взять?! Впервые за все время я задумался, что откусил кусок, который не смогу прожевать.

Мои невеселые думы прервал Арес, притащивший древнюю как лепешка мамонта VHS видеокамеру – где хоть откопал такой раритет? Но на безрыбье сам раком станешь. Я с содроганием понял, что мне сейчас предстоит опять идти в этот филиал Освенцима имени доктора Менгеле и залезть с камерой во все углы: доверить такое дело никому из мутантов было нельзя – обязательно напортачат. Вот что-нибудь разрушить, разгромить – в этом им равных нет!

Я приказал Аресу спеленать Иванова с ног до головы и смотреть за ним в оба, а сам навьючил на плечо кофр с камерой и похромал через двор монастыря, который сейчас напоминал разворошенный муравейник: парни тащили сюда все что не приколочено гвоздями, добычу сортировали, упаковывали и складывали в так удачно захваченные грузовики. Я покосился на импровизированную виселицу, на которой уже болталась дюжина тел, сплюнул в сердцах и двинулся к такому обманчиво белому и нарядному корпусу, порадовавшись мимоходом что ничего с утра не ел.

Добычи взяли много – оружие, продовольствие, часть техники с дороги оказалась на ходу или была возможность ее восстановления. Денег и золота не нашли совсем, зато в отдельном холодильнике, бронированном и закрытым на кодовый замок обнаружилось почти две сотни ампул с прозрачной желтоватой жидкостью, маркированной одной-единственной буквой «Ф». Я с трудом подавил желание отправить препарат в костер – за каждой такой невзрачной ампулой стояла чья-то жизнь, и приказал закинуть коробку в холодильник краулера. Я бы ни за что в жизни не стал бы использовать эту дрянь, даже умирая, но в голове мелькнула идея, как эту пакость использовать, правда я не мог пока ее сформулировать, но знал, что скоро мысль оформится.

Финалом операции на следующий день после штурма стала безобразная свара между Аресом и Бошем при разделе добычи, кому сколько долей полагается и как эти доли считать. Я отрешенно смотрел как двое уважаемых и серьезных мутантов таскают друг друга за грудки и думал о том, что оказался в тупике – не было ни малейших сомнений, что я оттоптал мозоль у серьезных и опасных людей, и ответка последует непременно, но откуда и от кого ее ждать?

– Иванов сбежал! – закричал вдруг прибежавший мутант из Братства, – Развязался как-то, сука, убил караульного и сбежал!

Я только вздохнул – вот и оборвалась последняя ниточка к неведомым хозяевам монастыря. Даже если спешно сформированная погоня настигнет беглеца, живым озверевшие от увиденного мутанты его брать точно не будут – проверено уже. Да и черт с ним, устал я от этого всего до смерти, я сделал что мог и будь что будет.

***

Ворона и парней мы забрали под Тюменью, где они все это время сидели в засаде на трассе, готовясь из своих смешных трещоток остановить возможное подкрепление вражин. Слава богу не дождались – возможно, что обитатели монастыря не успели или не смогли сообщить хозяевам. А может быть у них связи прямой и не было вовсе. В любом случае, скоро узнают – шила в мешка не утаишь, да и сбежавшего Иванова так и не нашли. Была конечно надежда, что безоружного человека заест мимоходом какая-нибудь химера, но я на это сильно не рассчитывал – уж больно пронырливый и расчетливый оказался этот Иванов.

Домой мы возвращались большой колонной под знаменем Красной Гвардии, распугивая с трассы немногочисленных попутчиков. Большинство постов и патрулей нас пропускали без досмотров и проверок, кое-где даже приветствовали, но на большом блокпосте под Каменск-Уральском нашла коса на камень – шибко бдительный сержант росгвардии потребовал объяснить происхождение свежих пулевых отверстий в грузовиках и в другой техники и, не получив ответов, вызвал своего командира. После получаса матерных дискуссий, когда озверевшие мутанты и солдатики уже начали хвататься за оружие, я громко предложил всем заткнуться, поманил командира поста пальцем и завел в грузовик, в котором ехали узники монастыря. Дал проникнутся, после чего добил контрольным выстрелом – включил запись из того же монастыря. Когда позеленевший капитан, отдуваясь и мотая головой вывалился из краулера, он только рукой махнул, приказывая открыть шлагбаум, а когда к нему с вопросами подошел тот самый сержант наорал на него так, что бедняга сквозь землю готов был провалиться.