Текст книги "Темный Резонатор (СИ)"
Автор книги: Степан Аксёнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5
Дженни ехала домой, стойко думая, что обрекает себя на череду скучных дней. Что она будет делать с двумя мужчинами, которые заняты бесконечными разговорами о том, что интересует только их? Другое дело у Ани, где было так легко и чудесно до тех пор, пока она не затрепетала от взгляда Эдвина. Хотелось сделать так, чтобы всё оставалось по-прежнему, но выходило все хуже и хуже. Зачем ей хотелось смотреть на Эдвина постоянно? Зачем в его взгляде была загадка, так манившая и пугавшая одновременно? Ну, ничего, вот она заскучает по-настоящему вдали от них и все будет, как раньше.
Против ожидания дома оказалось необычно хорошо. Отец и дядя Фред встретили ее такой радостью, что она устыдилась своих мрачных мыслей. К тому же, у них до сих пор гостила крестная Элина, а это всегда был праздник. Крестная умела создать особую атмосферу теплой семьи, с ней было уютно душе. Вот только раньше навещала их не часто к огорчению всех живущих в этом доме. В этот же раз Дженни спросила с удивлением:
– Крестная, почему вы не спешите домой?
Элина всплеснула руками:
– Вот те раз! Неужели я мешаю?
– Нет, нет, я не о том. Вас так трудно было уговорить задержаться на денёк: все манили неотложные домашние дела. А теперь они уменьшились?
Дженни показалось, что крестная слегка смутилась, но объяснила:
– Ты, кажется, забыла о нашем уговоре дать молодежи пожить самостоятельно. Пусть Георг обходиться без меня, уже взрослый.
– Это замечательно, – обняла Дженни крестную. – Отдыхайте, радуйте нас. Сбросили свои заботы и вон какой красавицей стали.
Элина, довольная, рассмеялась и расцеловала Дженни. Глаза крестной сияли, лицо зарделось.
Дженни подумала, что Элина очень напоминает ей Ани в период влюбленности. Да нет, не может быть! Элина же совсем старая! Дженни привыкла принимать крестную очень взрослой женщиной и не задумывалась о ее возрасте. А недавно услышала отрывок разговора, когда дядя Фред сказал:
– Элина, вам только сорок лет. Это самый расчудесный возраст!
Сорок лет! Ого! Зачем же тогда ее смех переливается колокольчиком, а сама она бегает по лестнице, как молодая?
Впрочем, недоумение Дженни развеялось быстро. Она как-то стала свидетельницей необычной сцены. Крестная убирала поднос с колен дяди Фреда, взялась за него, а дядя неожиданно стал ласково гладить Элину по открытым до локтей рукам. Элина замерла, долго не распрямлялась, хотя и стояла, опустив глаза. А когда уходила с подносом, на ее лице была такая нежность и счастье, что Дженни удивилась. Любовь! Не может быть. Любовь не такая! Она пылкая, страстная, всепоглощающая! Как у Артура! Вот это красавец, вот его надо любить! Причем же здесь дядя Фред в инвалидной коляске?
Ее подруга Милена за время отсутствия Дженни ни на шаг не продвинулась в своей любви.
– Что же делать? – советовалась она с Дженни. – Хоть бы разок взглянуть на других: как это бывает.
– А я видела! – вырвалось у Дженни, – Ох, Милена, если б ты знала, что я видела!
Дженни уже не думала об обещании, которое дала сама себе: не говорить об Артуре с другими. Но держать в себе тайну было невыносимо, тем более, если тайна прекрасная, как сказка!
– Милена, я тебе расскажу, только тебе. Я побывала в сказке! Представь: лес, день клониться к закату, солнце прорывается косыми лучами сквозь ветви деревьев, золотит траву, сверкает в воде. Я иду по траве и вдруг слышу топот лошадей. Впереди на белом коне скачет дама – наряженная, полы шляпы плавно колышется, платье волнами спадает к ногам. А ее догоняет настоящий красавец! Глаза у него, как черный бархат, сияют любовью, губы не переставая, произносят её имя. Этот мужчина – молодой мужчина – похож на принца: черные локоны до плеч, лицо белое, одет богато. Я спряталась за кустом, не нарочно, так получилось, и все видела и слышала. Вот это любовь! Как он умолял свою спутницу о любви, какие слова находил! Не поверишь: она ему отказала! Говорит: выхожу за другого. И смеялась над ним.
– О! – вырвалось у Милены, глаза блестели, она ловила каждое слово.
– Милена, если б ты его видела! Если б слышала! Эта дама просто ненормальная, если сумела отказать. Он – мечта всей жизни, волшебство!
– А потом? Что дальше?
– Посмеялась и уехала. Он рыдал у меня на глазах, безутешно и горько. Я никогда не видела таких страданий. А потом мы с ним подружились.
– О! – в очередной раз произнесла Милена. – Не может быть!
– Честное слово! Ему нужно было выговориться, чтоб сбросить груз с души, я и подвернулась. Хочешь – верь, хочешь – нет, он держал меня за руку и кричал, что никогда больше не будет любить, запрещает себе это навеки. Не знаю, как я не сошла с ума от восхищения! Ну, представь: рядом с тобой принц, который в гневе сверкает глазами, а мне не страшно, хочется смеяться и… – тут Дженни снизила голос, – целовать его.
Милена издала какой-то звук и закрыла рот руками. Ее буквально трясло от любопытства и наслаждения рассказом.
Повисла тишина. Сердце у Дженни гулко билось, настолько явно она вспомнила эту недавнюю встречу в лесу. Милена ждала, пожирая глазами Дженни. Та мечтательно улыбнулась.
– Я пожелала ему влюбиться еще раз в ту, которая не предаст и будет всегда рядом. Он не хотел слушать меня. Ну, понятно, был в отчаянии. Вот какой должна быть любовь! А твой садовник умеет метать молнии глазами? И будет ли умолять тебя о любви?
Милена не хотела так сразу сдавать позиции:
– Не знаю, – проговорила она с сомнением.
– А я буду ждать именно такой любви. Чтоб пылать, чтоб дуэль глаза в глаза!
Дженни вспомнила глаза Эдвина, и ее вновь бросило в жар. Это не было дуэлью, просто притяжение, с которым почти не справиться. Почему? Ни пыла, ни эмоций, одно притяжение.
Дженни тряхнула головой, отгоняя мысли. Ах, если б так смотрел Артур! Как бы тогда трепетала она, если даже Эдвин так подействовал на нее?
Анетта и Эдвин заявились в гости без предупреждения – сюрпризом. Первой их заметила Дженни.
– Ани! – с криком бросилась она к сестре.
Они обнялись. Дженни от восторга запрыгала, тормоша сестру и повизгивая. Потом так же радостно обнимала Эдвина и все не могла на них насмотреться. Да и остальные домочадцы не остались в стороне, приветствовали гостей восторженными возгласами.
– Совсем нас бросили, – расчувствовалась Ани и всплакнула, – а мы ждем, ждем. Боже мой, и крестная здесь. Как здорово! Я думала, тебе давно наскучили эти джентльмены.
Крестная и Дженни заговорщицки переглянулись, Дженни еле заметно прыснула и подмигнула: не бойтесь, не выдам.
Ани расцеловалась с отцом и обняла Фреда.
– А вы, папенька, зачем так долго в отъезде? Эдвина почти не бывает, он хозяйничает на дальних фермах, а я еле справляюсь одна.
– Так ведь, справляешься?
– Приходится.
– Моя школа, – гордо обернулся Фред к Джону, шутливо напыжился, потом махнул рукой: – Ну, ладно, и твое воспитание.
Дженни сидела, обняв Ани, с любовью заглядывала ей в глаза, улыбаясь Эдвину. Он подмигивал, смеялся – прежний, родной Эдвин! Как это хорошо!
– Мы к вам ненадолго, вечером нужно возвращаться, – сообщила Ани и перебила протестующие возгласы: – Нет, нет, честное слово, не можем. Еле выбрались, каждый день собирались.
– Может еще бы и не приехали, – добавил Эдвин, – но у нас есть повод. Папа, мы привезли тебе приглашение на свадьбу. Брегг женится.
– О! Артур женится?
– Нет, не он, его отец.
У Дженни остановилось дыхание, она замерла.
– Ого! – хлопнул себя по коленям Фред, – Ничего себе новость! Я его совсем со счетов списал. Но ведь он же затворник, никуда не выезжает. Ну и чудеса. Невеста с неба свалилась?
– Приехала в гости с Артуром. Ты ее не знаешь, но в этом сезоне она блистала.
– Эдвин был у тети Энн, – подхватила Ани, – наслушался сплетен, якобы эта дама была дружна с Артуром, но… Впрочем, все это просто разговоры, – прервалась она, заметив, что Дженни слушает, раскрыв рот.
– И что, – спросил Фред, – будет слишком пышно? Даже меня вспомнили.
– Нет, – сказал Эдвин. – Хоть Брегг и объявил, что ради любви снимает с себя обет затворника, но считает неприличным сразу бросаться головой в светскую жизнь. Приглашена только старая гвардия, без молодежи. Тем более Артур срочно отбыл по неотложным делам за границу. А уже после его приезда устроят большой праздник.
Дженни отстранилась от сестры, так как ее руки начали мелко дрожать от волнения. Они же говорят об её Артуре! Дженни полностью приняла его образ как принца из сказки и не задумывалась, что это вполне реальный человек и явно живущий где-то в их краях, раз приезжал к озеру.
– Вы знаете эту семью? – сумела выговорить она.
– Конечно, – ответил Фред, – но я давно не видел Говарда, а Артура помню совсем мальчонкой. Знаете, дети, больные люди очень эгоистичны. Я скрежетал зубам на судьбу, потерял связь со своим обществом, сам оттолкнул всех. И Эдвина держал возле себя, а когда мозгов прибавилось, сам-то ладно, а Эдвина пытался выпихнуть к ним. А он уже отвык, не захотел, да и раньше любил всё один играть. У него это хорошо получалось. Так что мои сведения о семье Бреггов давние-давние, но об обете я знал, долго говорили об этом, как о глупости. А теперь он вновь удивил. Ну и пусть будет счастлив! Отправлю поздравления, а сам не поеду – я же немощный, – засмеялся Фред.
Эдвин смотрел на отца с любовью.
– Отец, ты изменился и мне это нравиться. Помолодел, появилась прежняя уверенность – молодчина! Я рад, что у тебя получился такой удачный отдых.
Фред слегка стушевался, а крестная Элина сделала вид, что отряхивает совершенно чистую юбку.
Паузу заполнил Джон.
– Хорошо мы гостей встречаем, – заговорил он, – А ну-ка, Элина, осталось хоть что-то от твоих пирогов или мы их незаметно уничтожили? Эта женщина нас закормит, – сообщил он гостям.
После обеда Ани обратилась к Фреду.
– Ну что, папочка, уделите мне время. Накопилось много вопросов, нужен ваш ум. Мне еще учиться и учиться.
Они удалились в кабинет.
– Погуляем? – предложил Эдвин Дженни. – Покажешь мне ваши красивые места, я толком ничего не видел. Пойдемте с нами, – предложил он отцу Дженни.
– Увольте, увольте, – замахал он руками, – жарко, да и пока все заняты, я тоже поработаю. Без этого не получается. Мое хозяйство хоть и совсем мелкое, но животные тоже требуют кормов, внимания, нельзя оставлять без хозяйского глаза. Порядок нужен.
Дженни повела Эдвина через задний двор к полю. Он был прежний: смешливый, раскрепощенный. Побродили по траве, шелком блестевшей на солнце, уселись на пригорке, откуда открывался великолепный вид на речку и дальний лес.
– Хорошо-то как! – восторженно проговорила Дженни.
Горячий воздух маревом расстилался над полем, рябил в глазах, от жары колотилось сердце. Или это оттого, что Эдвин сидел рядом и иногда касался ее плечом? Эдвин что-то говорил, поднялся, а она смотрела на него снизу и понимала, что все происходит как во сне, потому что в реальности невозможно изведать то, что творилось с нею. Она почти не понимала слов, но смеялась в ответ. Эдвин нарвал цветов и сплел огромный венок. Он водрузил свое творение на голову Дженни, пригладил ей волосы, а его лицо и глаза были так близко, что в пору было сойти с ума. Дженни оттолкнула его, вскочила и закружилась, раскинув руки и подставив лицо солнцу. Зацепилась за траву, упала и все думала, почему не подходит Эдвин? Глянула через голову – он сидел на том же самом месте со странным лицом. Ни игривости, ни улыбки, только взгляд из-подо лба, сжатые в кулаки пальцы и зубы, вцепившиеся в костяшки пальцев.
«Зачем так?» – мелькнуло у Дженни, но она не захотела думать, закрыла глаза и замерла под ласкающими лучами.
«Был бы вместо него Артур, – вдруг подумала она, – он бы не сидел с таким лицом, а тормошил бы её и что-нибудь кричал, обжигая горящими глазами. А если представить, что это Артур?»
Дженни поднялась и подошла к Эдвину. Стала выбирать из его волос сухие травинки, представляя, что перебирает локоны Артура. Эдвин обернулся и увидел в глазах Дженни мечту о чём-то далеком. А она уже опустилась на колени и гладила его лицо и не удивлялась, что вместо сияющих черных глаз перед ней отрешенная голубизна с затаившейся в глубине болью и обреченностью.
Сколько это длилось, было не ясно. Потом все изменилось. Эдвин нашел в себе силы вернуть глазам прежнее выражение. Засмеялся, игриво стукнул ее по руке.
– Опа! – прокричал он и вновь несильно оттолкнул. – А где же мой бесценный подарок – венок? Потеряли? Леди, я вам этого не прощу! Да вот он.
Эдвин уже держал в руке оброненный венок.
– Надень его, Дженни, тень будет падать на шею, а то совсем сгоришь. Пойдем домой, похвастаемся моим шедевром. А по пути нарвем таких же цветов для Ани.
По пути домой они на спор собирали букеты, обгоняя друг друга в поиске лучших цветов, и вбежали во двор запыхавшиеся и счастливые.
Ани и Эдвин остались на ночь. Их так радушно умоляли не уезжать, что пришлось уступить и в награду увидеть совершенно счастливые лица. Да и что могло быть лучше свободного времени в кругу семьи? Мужчины не спеша потягивали вино, благодушно обводя глазами женщин. Ани с крестной отсели подальше и негромко делились новостями и слухами, а потом перешли на шепот. Ани искоса бросала взгляд в сторону мужчин, а крестная не поднимала глаз, изредка кивала и смущалась. Дженни была в прекрасном настроении, всем старалась угодить и напевала, не стесняясь окружающих.
Фред наблюдал за ней с любовью.
– Какое в этом имении спрятано богатство, – проговорил он. – И никто, кроме нас, не знает. Эдвин, я осенью, наверное, начну ездить с визитами. Что-то я почувствовал вкус к жизни. И буду брать с собой Дженни. Не вечно же ей шептаться только с Миленой. Сведу с твоими кузинами, кузенами, – на этом слове он сделал особое ударение. – Хорошая девочка.
– Слышишь, дочь, – позвал ее отец, – мы тут тебя уже почти сосватали.
– Это, смотря за кого, – важно сказала Дженни. – А то знаю я вас.
Фред рассмеялся.
– Обижаешь. Все будет как надо. Мы в этом толк знаем, соображаем, что такое любовь.
Он поймал удивленный взгляд Эдвина и сделал вид, что закашлялся.
Эдвин слегка стукнул его кулаком по спине, спросил:
– Отец, когда собираешься домой?
– Пусть гостит, – подала голос Ани, – не такие уж мы бессильные в делах, справимся, хоть и будем скучать.
– Вот так, – развел руками Эдвин, – еще недавно она наседала на меня: вези отца, вези домой. Я чего-то не улавливаю?
Все засмеялись, переглядываясь, а Фред что-то не совсем внятно пояснил: что они… общем… еще не много…
Глава 6
Прошедший год был для общества богат на события. Не успели отшептаться о женитьбе Брегга, о какой-то сбежавшей из дома девице, как новая весть заставила открыть рты даже самых равнодушных и ленивых: женился Фред Райс. Новость считалась потрясающей, потому что самые опытные в делах осуждения или одобрения кумушки не знали, как к ней отнестись. Ругать малоизвестную семейку, которая лихо вползла в их общество, подцепив таких завидных женихов, как Эдвин и Фред? Но уж Фреда-то никак женихом не считали, его давно списали со счетов и теперь прикусывали языки, потому что за это нужно было осуждать самих себя. Или жалеть женщину, польстившуюся на инвалида? Не понятно, ради чего она пошла на это, если у него есть законный и единственный наследник – сын, которого тоже выпустили из цепких рук неугомонные свахи. Так и судачили по углам, больше пожимая плечами.
Очередная новость стала потрясением для всего молодого семейства Райсов и примкнувшей к нему Дженни. Дружная троица из отца, Эллины и Фреда объявила, что уезжает путешествовать, а если точнее, в гости к сестре в Америку. В это долго не могли поверить. Ладно, Фред в молодости немного поездил по миру, а вот Элина и ее брат никогда даже в мыслях такого не держали. Определенной даты отъезда не называли, улаживали дела с оставляемыми хозяйствами, но все-таки настал тот момент, когда в последний перед отъездом вечер все собрались у Райсов. Впереди предстояла целая ночь, но не было конца советам, просьбам, даже слезам.
Среди всего этого Фред сказал:
– Эдвин, пойдем, прогуляемся.
– И мы с вами, – поднялась Ани.
Фред остановил ее:
– Нет, нет, мы сами. Попрощаемся с Эдвином по-мужски с наставлениями, советами, может, придется пустить слезу. – Фред засмеялся. – Не надо вам видеть мужского сюсюканья, вы и подозревать не должны, что оно бывает между такими бравыми парнями, как мы. Тем более, каждая из вас все равно выпытает весь разговор, вам же неймется, если пахнет секретом. Трогай, Эдвин.
Эдвин неторопливо покатил коляску по дорожке.
Довольно долго шли молча. Потом Фред заговорил:
– Я действительно хочу поговорить с тобой, сынок. Еще год назад я бы не помыслил завести разговор, не умею я этого. Но все изменилось. Я очень счастливый человек, и это говорю искренне. Я и раньше не жаловался, считал, что живу правильнее всех. А как же: вершил судьбы, привык, что все ждут моего веского единственного правильного решения. И в любви был несгибаем, стоило сделать вот так. – Фред вытянул руку и сделал манящее движение указательным пальцем, – любая прибежала бы с радостью. Влюбился в твою матушку, и все очень легко разрешилось. Так и жил, не ведая, что бывает по-другому. А потом эта катастрофа. Мне теперь так жаль лет, которые я потерял, вычеркнул из жизни своим отчаянием. Слава Богу, что спохватился и дышу полной грудью. Вот видишь – влюбился. Все было по-новому, непривычно. Я уже не манил, а заглядывался, терзался, ждал. А теперь счастлив до неприличия! Так что мой самый главный наказ – никогда не отчаиваться! Что бы ни случилось в жизни, как бы ни повернулось – терпеть, пережидать. Ничего не делается просто так. Нас толкают, пытаются научить видеть, что в жизни есть и другие ценности, и не только те, которые мы выбираем для себя и считаем единственно приемлемыми для нас. Мне так хочется, чтобы ты, Эдвин, был по-настоящему, счастлив!
– Спасибо, отец. – Эдвин неловко погладил Фреда по плечу – У меня все хорошо.
– Я знаю и не сомневаюсь, и жду этого, потому что сейчас… Ведь сейчас ты бываешь счастливым только тогда, когда рядом Дженни, так?
Эдвин молчал.
– Ты ничего не хочешь сказать? – спросил Фред.
– Это очень заметно?
– Нет. Надеюсь, что вижу только я, потому что знаю своего сына. Тебе нужно хорошо разобраться в себе. Человек так устроен, что ему все мало, всегда хочется чего-то еще. У тебя лучшая в мире жена, Анетта – твоя, вернее, наша опора: умная, красивая, современная. Таких ценить да ценить. Я тебя прошу, разберись хорошо, что для тебя Дженни. Может, она как мечта, к которой мы стремимся все настойчивее из-за того, что она недосягаема. Ты – взрослый человек, умеющий видеть реальность, а она такая юная. Дженни еще даже не осознает, что тоже счастлива, когда рядом ты. Нельзя давать ей повод. Первая влюбленность самая страстная, необузданная. Ей тяжело будет сдерживаться и довольствоваться малым. Перехватит твой взгляд, и умрет от счастья. Потом захочется еще такого же и даже больше. Ей трудно понять, что ты никогда не достанешься ей в силу сложившихся обстоятельств. Не давай ей шанса, держись как с сестрой, другом, чтоб не за что было зацепиться и споткнуться. И тебе будет легче. Она все равно выйдет замуж… Ну, Эдвин, – сказал Фред укоряющее, заметив как у сына дернулось лицо.
Эдвин снова промолчал. Фред рассердился.
– Не обольщайся. Дженни никого, кроме тебя, толком не видела. Ей пора любить, вот она и уцепилась за тебя – единственного мужика в ее окружении. Ладно, прости за этот разговор. Я надеюсь, ты понял, насколько он важен и дался мне не так легко, как может показаться. Вам нельзя быть рядом. Когда я ездил попрощаться к твоей тете Энн, я договорился: Дженни поживет у них. Элиза и Керри просто в восторге от этого. Через неделю у Керри день рождения, вы поедете к ним, и пусть Дженни там останется. Ну, всё, закрыли эту тему. Давай я теперь тебя буду хвалить.
– Может, лучше это сделать при всех? – Эдвин пытался шутить.
– Не думаю. Тут есть небольшая хитрость. Я понаблюдал за вами, как вы управляетесь с делами, и остался доволен. Управляющий у нас надежный, Анетта хозяйничает отменно и может показать, что она всё держит в своих руках, а ты как бы при ней. Не зря я назвал ее опорой. Но мне очень понравилось, что ты ничего не упускаешь из виду. Незаметно, ненавязчиво всё направляешь в нужное русло. Рад, что ты у меня такой. Вроде бы поэт, мечтатель, но с неба опускаешься вовремя. В этом вопросе оставляю Вас с легким сердцем. Подумать только, я еду в свадебное путешествие! Видишь, завели мы с тобой родственников в Америке, приходится плыть через океан. Вот на какие подвиги толкает любовь!
***
День рождения Керри выпадал на пятницу, но Эдвин с Анеттой и Дженни по договору с тетей Энн в четверг уже были на месте. Старший сын тети Роберт не успевал вернуться домой к празднику, и в отсутствие Фреда Эдвин оказался старшим мужчиной в роду, и принял на себя некоторые обязанности.
Элиза и Керри с неподдельной радостью встретили Дженни.
– Я не видела тебя с самой свадьбы, – сказала Элиза, – как же вышло, что мы не встречались?
– Я не часто гостила у Эдвина и Анетты, жила с отцом у себя, это довольно далеко.
– Теперь я тебя не отпущу, оставайся у нас.
Вмешалась тетя Энн и все расставила по местам.
– Элиза, не тормоши Дженнифер. У тебя столько дел, потом будете болтать. А вы, девочки, идите в дом, займитесь чем-нибудь, у нас и так суета.
Керри запрыгала и завладела рукой Дженни.
– Пойдем в мою комнату. Она просторная и прохладная. Там можно вести себя свободно, а не держаться в рамках для приличия.
– Сколько тебе будет лет, Керри?
– Тринадцать.
– Устраивают такой шикарный праздник! Представляю, как ты рада.
– Я рада, хоть и знаю, что все это не из-за меня.
– Как же так?
– Из-за Элизы. Ей уже девятнадцать, пора иметь жениха. Вот мама и пригласила всю округу, чтоб пообщались, присмотрелись. Потом нас пригласят. Сейчас вообще начнется сезон балов. А я еще маленькая, ездить не буду, зато насмотрюсь на всех у нас. Мамина подруга привезет сразу троих сыновей. Наша Элиза – хорошая партия. – Керри явно повторяла услышанные от матери слова. – И сегодня масса мамочек наставляет своих сыновей.
– Элизу тоже наставляли?
– Наверное. Мама любит всех учить, а мы должны прислушиваться.
– А у Элизы когда день рождения?
– Уже прошел. Его не отмечали, потому что мама хотела, чтоб непременно присутствовал один человек, а его в это время здесь не было. Сейчас он приехал, вот и нашли повод, чтобы затащить его к нам.
– Какой-нибудь высокий чин или особый жених?
– Жених. Так хочет мама. Он такой красивый, увидишь завтра. И имя у него красивое – Артур! Артур Брегг! – Керри выговорила это торжественно и замерла, словно прислушиваясь к звучанию слов.
– Артур? – разинула рот Дженни.
– Ты его знаешь?
– Нет, – быстро ответила Дженни.
– А мы давно знакомы. Артур лучший друг нашего Роберта, часто приезжал к нам. Я и Элиза с ним дружим. Элиза смеется, что он уже жених. А мама сердится, говорит: так часто бывает.
Дженни уже не слушала девочку. Завтра она увидит Артура! Что будет? Зачем она просила: влюбитесь в меня. Вдруг он вспомнит? Это же стыдно. Хотя вряд ли он узнает её. Пошло больше года и кого он видел тогда: тоненькую девочку с косичками в детском платье? А сам был в отчаянном положении. Всё это не важно, главное – она увидит его. Сколько бессонных ночей провела Дженни в мечтах об Артуре, возведя его в ранг главного любимого. Как мечтала, чтоб он оказался на месте Эдвина, когда… Почему заныло сердце?
– Я хочу пить, – заявила Керри, – пойду что-нибудь утащу для нас.
Она убежала.
Дженни подошла к окну. Оно выходило в сад, а в саду стоял Эдвин, окруженный людьми. Те что-то говорили ему, обводя округу руками. Наверное, рассказывали о планах задуманного праздника.
Спрятавшись за шторой, Дженни не сводила глаз с Эдвина. Словно впервые увидела его и замерла, очарованная. Хотелось смотреть и смотреть, ловить каждый вдох. Вот он что-то говорит, кивает, улыбается! Какой он родной, свой!
– Что ты там увидела? – обхватила ее за талию Керри.
– Смотрю, как красиво у вас.
– За садом на поляне будет фейерверк. А в саду столики, скоро будут ставить. Хочешь посмотреть мое новое платье? Пойдем.
– Иду. – Дженни все смотрела и смотрела в окно, даже когда Керри тянула ее за собой.
Сначала Дженни увидела Алисию. Она вышла из повозки красивая, стройная, безупречно обаятельная. Алисия опиралась на руку довольно красивого мужчины. Артур не спеша шёл сзади. Слава Богу, никто не собирался представлять их Дженни. Она затерялась среди раскидистых цветущих кустов и смотрела на Артура.
Лицо Дженни раскраснелось, глаза блестели. Да, она давно привыкла к нему, сроднилась. Его лицо почти забылось, в мечтах витал уже некий нарисованный образ. И вот сейчас этот идол был совсем рядом и оставался так же прекрасен. Дженни трепетала от счастья. Она ведь смирилась с тем, что Артур может навсегда остаться лишь мгновенно мелькнувшим образом. А теперь можно подойти и познакомиться с ним.
При мысли об этом лицо Дженни еще сильнее залилось краской, и она отступила дальше в тень кустов. А тут еще Эдвин, здороваясь с семьей Артура и представляя им Ани, стал осматриваться в поисках Дженни.
«Нет, нет, – прошептала она, – я не могу».
Когда схлынула первая буря чувств, Дженни успокоилась и уже внимательнее присмотрелась к Артуру. Что-то в нем изменилось. Все происходящее он принимал отстраненно, по обязанности. Поздравляя Керри, Артур оживился, обнял тетю Энн, заговорил с Элизой, а потом, словно отдав дань приличию, ушёл в себя и уже не менялся, здороваясь и беседуя со знакомыми. Блестящего героя, рычащего от любви и боли, сменил смирный молодой человек, равнодушный абсолютно ко всему.
Дженни стало жаль его. Она ясно увидела, как старательно он избегает смотреть на Алисию. Ему это удается, но не без некоторого усилия. Неужели он все так же любит эту ужасную женщину? Так долго? Неужели он не понял, какая она на самом деле? Разве так бывает? А может Артур просто приболел или поссорился с лучшим другом и поэтому сегодня не в настроении?
Дженни очень хотелось оправдать Артура, она пытливо вглядывалась в него, не попадаясь на глаза, пока Керри не утащила ее смотреть подарки.
Праздник продолжался без них, гремела музыка, слышался смех. К девочкам зашел Эдвин.
– Вот вы где спрятались. Весь вечер вас не вижу. Керри, ты же хотела всех хорошенько рассмотреть!
– Я все равно о них узнаю. Элиза будет рассказывать Дженни, и я послушаю, – улыбнулась Керри.
– Хитрюга! Собирайтесь, скоро фейерверк.
– Бежим! – крикнула Керри и выскочила из комнаты.
Дженни и Эдвин остались одни. С самого начала разговора Дженни не спускала с него глаз и сейчас стояла, замерев. Эдвин увидел в ее взгляде что-то новое, так она не смотрела никогда. Он тоже замер, у него не получалось заговорить с ней и позвать так же запросто, как Керри. Не понятно, сколько бы они стояли так, если б не вернулась Керри.
– Дженни, я тебя заждалась. Бежим!
Мимо Эдвина Дженни прошла, не поднимая глаз. А он все стоял и смотрел в пустоту.
Всплески разноцветных огней вызывали восторг на лицах гостей. Каждый радовался по-своему: смеялись, хлопали в ладоши, ахали. И только два человека смотрели на сверкающие брызги равнодушно. Наблюдавшая за ними Дженни поразилась. Как могут быть совсем одинаковыми лица у совершено разных людей – Артура и Эдвина? Почему на лицах лишь грустная полуулыбка и взгляд сквозь огни?
И оба были ей родными, и оба были отчаянно далеки.
