Текст книги "История Аба (В дали времен. Том VI)"

Автор книги: Стенли Ватерлоо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава XIII
ВЕЛИКОЕ ОТКРЫТИЕ АБА

Быть может, самым счастливым временем в полной превратностей жизни Аба были дни его здорового детства и ранней юности, когда он был полон надежд, доверия и честолюбивого желания сделаться в будущем могущественным охотником и великим человеком. Годы проходили, но он был неутомим в своих опытах, и настал день, когда его труды увенчались чудесным успехом, хотя, как и в большинстве изобретений, мысль о нем была вызвана самым обыкновенным случаем.

Однажды Аб, теперь уже двадцатилетний юноша, вернувшись рано из леса, лениво лежал на траве у входа в пещеру, а невдалеке валялись на траве Барк и большеголовая Буковый Листочек. Мальчик то дразнил сестренку, то утешал ее, то пугал. Он нашел упругий длинный прут и занят был тем, что лениво сгибал его за концы и снова отпускал, причем прут со свистом разгибался в сторону испугавшейся, но совершенно довольной девочки. Наконец, утомленный этим развлечением Барк вынул из кармана своей меховой одежды веревочку из жил, – и, пригнув концы прута, связал их веревкой, причем случайно образовался маленький лук почти круглой формы. Он заметил, что натянутая веревка издает звук, и развлекал этим, пока не надоело, Буковый Листочек. Тогда он поднял с земли длинную гибкую палочку, отщепнувшуюся от какого-нибудь древка во время его изготовления, и начал бренчать ею натуго натянутой жильной веревке. Новые звуки на некоторое время заинтересовали наших юнцов, но наконец и эта забава прискучила, и Барк стал делать с игрушкой различные ребячьи опыты. Положив один конец палочки на струну, он стал ее оттягивать, пока другой конец палочки не уперся в деревянную дугу, – и получилась новая вещь, которая сохраняла свой вид, даже лежа на земле. Барк проделывал это уже несколько раз, но вдруг случилось несчастье. Он держал палочку на веревке и оттягивал ее назад, как вдруг она вырвалась у него из пальцев и полетела вперед.

Послеполуденная тишина огласилась пронзительным детским криком, в котором слышалась серьезная боль. Аб вскочил на ноги и немедленно был около детей. Буковый Листочек стояла, продолжая кричать, с протянутой пухлой ручонкой, в которой торчала маленькая палочка, вонзившаяся настолько глубоко, что держалась на весу. Барк стоял и смотрел, полный беспокойства и удивления. Ничего не понимая и полагая, что девочка была ранена по неосторожности Барка, Аб кинулся к своему брату, чтобы наградить его одним из тех тумаков, которые так непринужденно отпускались и получались детьми пещерного человека. Но Барк стрелой бросился за ближайшее дерево и оттуда пронзительно кричал о своей невиновности в каком-нибудь злом умысле, – столь же красноречиво, как и в наше время, когда наказание у мальчика в виду. Он указывал на коварную, сделанную им игрушку и предлагал показать, как все случилось.

Аб был в сомнении, но уже смеялся, так как палочка, поранившая девочку, упала на землю, и страх Букового Листочка сменился мстительным негодованием, и она требовала наказания Барка. Тот, чтобы убедить в своей невиновности, взял в руки игрушку, чтобы показать, как была ранена девочка. Но судьба была решительно против него; его опыт был слишком нагляден. Стрела снова полетела, и снова послышался крик, но уже не ребенка, а взрослого юноши, который, забыв всякое достоинство, завопил от боли во все горло. Удар был необыкновенно меток, и стрела впилась в грудь старшего брата. Виновник секунду стоял с остановившимися глазами, потом бросил свою игрушку и понесся с воем в лес, страшась немедленной смерти, как достойного возмездия. Первым побуждением Аба было броситься вслед за виновником, но он сейчас же остановился, чтобы вынуть стрелу, засевшую неглубоко благодаря незначительности лука. Он видел теперь, что, действительно, Барк не заслуживал наказания и, подняв брошенную игрушку, стал ее задумчиво и с любопытством разглядывать.

В молодом человеке заговорило обычное для него стремление производить опыты; он положил палочку на струну, оттянул ее назад и отпустил лететь, как это делал Барк, который теперь выглядывал из леса, стараясь узнать настроение брата.

Аб видел, что сила согнутого прута отбрасывает стрелу дальше, чем это можно было сделать рукой, и его заранее волновала мысль о том, что последует, если случайно изобретенную Барком игрушку повторить в большом виде.

– Я сделаю такую же, только побольше, – сказал он себе.

Тем временем отважный, но осторожный Барк показался из леса и стал приближаться к месту, где стоял Аб. Старший брат увидел его и позвал снова попробовать игрушку, и по звуку его голоса мальчик понял, что все обойдется благополучно. На час или два оба брата занялись игрушкой, которая становилась для Аба все занимательней. Он еще не имел ясного понимания о ее истинном могуществе и будущем значении. Для него это представляло любопытную игрушку, которую интересно было бы сделать побольше размером.

На следующий день Аб отрезал ветку в палец толщиной и аршина полтора длиной, обровнял ее и, согнув, как это делал Барк, завязал концы ее крепкой веревкой из сухожилий…

Получившийся таким образом лук был не из плохих, принимая во внимание, что он был первый на земле, хотя имел неправильную форму, и один конец его был толще другого. Затем Аб отрезал прямой ивовый прутик, почти такой же длины, как и лук, и стал повторять вчерашние опыты. Никогда еще удивление не достигало таких пределов, как у этого человека, когда он, натянув лук, выпустил стрелу!

Натянутая сильной рукой и потом отпущенная стрела полетела значительно дальше и с большей силой, чем рассчитывал юноша, видевший в этом простую забаву.

Ему долго пришлось искать стрелу и, найдя ее, он вышел на поляну, где мог свободно следить за ее полетом.

Случилось, что пущенная стрела ударилась в дуб, и, несмотря на отсутствие острия, глубоко вошла в твердую бурую кору и, колеблясь, торчала из нее. Тогда у юноши мелькнула мысль, повлиявшая на всю дальнейшую историю человечества: что будет, если приделать к стреле наконечник и пустить ее в оленя или другое какое-нибудь животное?

Он вытащил стрелу из дерева, постоял минуту или две в размышлении и бросился бегом к пещере. Ему необходимо было видеть старого Мока.

Старик был один и за работой, и молодой человек, несколько возбужденный, сказал ему причину его поспешности. Старик слушал его терпеливо, но с сострадательной улыбкой на лице. Ему уже и раньше приходилось слышать от молодого человека о его великих идеях, как, например, об улучшениях в способах рытья ям, ловли рыбы или охоты на животных. Но теперь он дослушал до конца и даже согласился исполнить настоятельную просьбу Аба – посмотреть собственными глазами полет стрелы. Они вместе вышли на открытую поляну, и Аб несколько раз пускал стрелу; после второго выстрела в глазах старого охотника загорелась искра, и он послал Аба в пещеру за своим любимым копьем. Молодой человек вернулся со всей быстротой, на которую были способны его сильные ноги, и нашел Мока стоявшим на расстоянии полета копья от большого дерева на краю поляны.

– Бросай копье в это дерево, – сказал Мок, – бросай изо всех сил.

Аб пустил копье так же сильно и метко, как зулус нашего времени бросает свой «ассагай», но расстояние было слишком велико – копье лишь слегка вонзилось в дерево; его древко медленно опустилось к земле, а наконечник выдернулся из коры. Удар копьем на таком расстоянии только бы ушиб, но не ранил зверя.

– Теперь возьми игрушку и стреляй этой палочкой в то же дерево, – сказал Мок.

Плохо владея новым оружием, Аб промахнулся раза два, несмотря на громадную цель, но когда наконец стрела ударилась о твердый ствол, издала сильный звук и отскочила на несколько аршин, старый Мок выглядел очень довольным.

– Быть может, из твоей игрушки выйдет что-нибудь и путное, – сказал он молодому человеку. – Нужно сделать кой-какие улучшения. Твоя стрела совершенно не годится. Мы сделаем другую, и прямее и крепче, а на конец ее насадим маленький наконечник копья, и тогда посмотрим, как глубоко она войдет в дерево. Теперь за работу!

Целые дни они усиленно работали вдвоем, а когда снова пришли на поляну, у них был более сильный, гибкий и правильный лук, чем первый, потому что толстый конец ветви был оструган; он был сделан из тиса или ясеня, считавшихся во все времена лучшим материалом для луков; стрела была пряма, и на конце ее был насажен маленький наконечник; на другом же конце имелась зарубка для тетивы. Лук был снабжен первой настоящей стрелой.

Обыкновенно старость не так впечатлительна и не так богата надеждами, как юность, но теперь, при втором испытании лука, старый Мок был гораздо несдержаннее своего молодого товарища в выражении радости. Перед его взорами открывалось все значение нового оружия! Теперь копье должно было уступить первое место другому оружию, которое на большем расстоянии и метче и сильнее попадало в цель; даже для этих новичков в стрельбе не составляло труда попасть в ствол громадного дерева, до 6-ти футов шириной, на расстоянии двойного полета копья. Стрела, как живая, свистела на лету в погоне за добычей, а кремневый наконечник так глубоко врезался в дерево, что и Аб и старый Мок сразу увидели все преимущества этого оружия перед всеми другими, известными тогда пещерному человеку.

Много дней в пещере кипела самая оживленная работа, много времени было потрачено на новые опыты, и наконец в одно утро из пещеры показался Аб, вооруженный топором и ножом, но без копья. Вместо него, он нес самый лучший и тугой лук, какой только им удалось изготовить, и целый пук стрел, вложенных в колчан, висевший на спине и сделанный из осколка мамонтовой ноги. Охотники провертели дыры в этой кости, продели через них ремни, вложили деревянное дно, и колчан был готов. Лук и стрелы были грубо сработаны; стрелок еще не обладал меткостью, хотя и прилежно упражнялся, но все же лук был тугой, стрелы носили острые наконечники из кремня, а руки охотника обладали могучей силой.

После утомительных и бесполезных поисков дичи, уже к вечеру молодой человек вышел на крутой берег широкой, но мелкой реки, за которой виднелась маленькая травянистая долина, где паслось красивое стадо маленьких оленей. Стадо паслось и подвигалось к реке; ветер был от него по направлению к охотнику, и потому не выдал присутствия последнего. Аб, под защитой кустарника, влез на небольшое возвышение и стал выжидать. Стадо потихоньку двигалось к нему.

Приближаясь к реке, олени стали тесниться на местах с более сочной и богатой травой, а когда подошли к самому краю реки, то собрались в большое стадо, до полусотни голов. Они были всего на расстоянии полета копья; но испытывалось не копье, а лук, – а на таком расстоянии самый неопытный стрелок мог бы попасть в одно из животных этого обширного стада.

Аб вскочил на ноги и натянул лук во всю длину стрелы. На секунду олени затолпились перед тем, как броситься всем стадом прочь; послышался звук натянутой тетивы; запела пущенная стрела; раздался топот сотен быстрых ног, и маленькая долина была почти безмолвна. Но на ней бился в предсмертных судорогах олень, раненый с такой силой, что кремневый наконечник стрелы прошел через все тело животного.

Полупомешанный от торжества юноша понес добычу, убитую его стрелой, и не менее его был исполнен гордости старик, слушавший рассказ об этой охоте и быстрее юноши оценивший драгоценные качества открытого ими оружия; этому оружию было суждено играть самую важную роль и на охоте и на войне в течение последовавших тысячелетий, подвергаясь постепенным улучшениям, начатым еще этими двумя охотниками.

Но уста их обоих хранили на время молчание; и Аб и старый Мок втайне лелеяли свое страшное открытие.

Глава XIV
УРОК ПЛАВАНИЯ

Аб и Ок, далеко удаляясь от дома во время охоты, уже давно познакомились с племенем рыбаков и даже пользовались иногда его гостеприимством, хотя мало было привлекательного в их жилищах. Они ютились в маленьких пещерах, скорее глубоких норах, вырытых там и сям по берегу реки, выше уровня самых высоких вод, и защищенных по обыкновению нагроможденными крупными камнями, оставляя только узкий проход. Это обеспечивало тепло и сравнительную безопасность, но жилищам недоставало того простора, каким обладали пещеры в стране холмов, а пища из рыбы, ракушек и слизняков, изредка разнообразившаяся мясом и плодами, представляла мало привлекательного для пещерных жителей. Аб и Ок иногда вступали в торговлю с рыбаками, обменивая лесную добычу на продукты реки, но их пребывание всегда было непродолжительно в этой местности, где и пища и наполнявший всю окрестность рыбный запах были им непривычны. Однако, селение рыбаков представляло для них некоторый интерес. Они заметили веселый нрав некоторых девушек из этого племени, а юноши были уже в том возрасте, когда им приятно смотреть в ясные глаза молодых созданий другого пола. Но ни один из них не был серьезно заинтересован и не искал там любовных приключений.

В одно осеннее утро, встретясь на заре, Аб и Ок решили посетить племя рыбаков и отправиться с ними на рыбную ловлю. Племя рыбаков часто ловило рыбу с лодок, которые были прекрасно сооружены. Каждая из них состояла из четырех или пяти коротких обрубков из самого легкого дерева, плотно связанных крепким ивняком; все сооружение представляло нечто более совершенное по сравнению с простым плотом, потому что обрубки были обтесаны и выгнуты вверх. Было замечено, что лодка подобной формы легче рассекает поднимавшиеся иногда волны и не может утонуть; а человек того времени чувствовал себя в воде так же спокойно, как дома. Для самих молодых людей представляло интересную забаву отправиться на рыбную ловлю вместе с племенем рыбаков и помогать последним лучить рыбу копьем или вытаскивать ее из речной глубины на грубый крючок, да и рыбаки не только не выражали неудовольствия, но скорее гордились участием в ловле рыбы представителей аристократии из страны холмов.

Утро было из таких, что могло бы оживить человека и более пожилого, чем наши полные жизни и надежд молодые люди. Стояла уже поздняя осень, но вода в реке была еще не холодна. Желуди уже начали падать, а орехи между листьями лежали толстым слоем. Каждое утро и с большей регулярностью, чем теперь, блестел покров инея на всех низинах и прогалинах в лесу, не защищенных деревьями.

В ту эпоху природа, особенно весной и осенью, представляла глазам жителей такое великолепие, которое мы теперь с трудом можем вообразить; что же касается пещерных людей, то, вероятно, они, привычные к картинам окружавшей их природы, не ценили ее роскоши и лишь следили за сменой времен года. Без сомнения, в холодном воздухе осеннего утра, когда еще лежал иней, они чувствовали себя бодрее; их поступь делалась более упругой, и в каждом мужчине сильнее горела отвага. В те времена климат долины Темзы был умеренный, но в то же время обладал удивительной резкостью. Уже во времена пещерного человека Гольфстрим широким теплым потоком от экватора направлялся к северу и омывал полуостров, как теперь омывает Британские острова. Климат, как уже было сказано, отличался той же ровностью, что и в наше время, но с некоторой суровостью, наследием ледникового периода. В такое время стоило пожить, и веселье било ключом в наших юношах в это лучезарное утро.

Молодые люди шли не торопясь и, кроме того, потратили больше часа времени в бесплодных попытках приблизиться к стаду оленей, пасшемуся на расстоянии полета копья. Было уже поздно, когда, переплыв реку, они добрались до поселения племени рыбаков и здесь узнали, что партия ловцов была уже в пути. Они решили попытаться их догнать и легким шагом охотников быстро пустились по берегу вниз по течению реки. Но им не суждено было ловить рыбу в этот день.

Пройдя четыре или пять верст, они достигли быстрины, в конце которой, в расстоянии приблизительно двух верст, виднелись лодки рыбаков; однако, они скоро потерялись из виду, когда обогнули излучину реки. Но перед глазами наших юношей было нечто другое. На крутой скале с такими скатами, что только нога человека могла на ней отыскать опору, в удобной позе сидела молодая женщина из племени рыбаков, уже раньше привлекавшая внимание Аба и отчасти возбуждавшая его восхищение. Она была углублена в рыбную ловлю.

В быстром течении у подножия скалы водилась стаями мелкая, но особенно ценимая рыба, а молодая девушка славилась, как искусный рыболов, и была здесь оставлена партией рыбаков с тем, чтобы взять ее с собой на обратном пути. Услышав звуки шагов на берегу, она подняла глаза, но не выказала ни малейшего беспокойства при виде молодых людей. Она могла плавать, как выдра, нырять, как утка, и теперь, сидя на скале, была полна беззаботности.

Молодые люди закричали ей, но она не давала ответа. Продолжая удить, она выдергивала время от времени блестящую мелкую рыбку, спокойно ударяла ее о скалу и клала около себя в серебристую кучку, достигшую уже порядочных размеров. Смотря на молодую женщину, Аб почувствовал к ней быстро возраставший интерес и замолк, между тем как Ок бранился и дразнил ее немой: ему нравилась одна из девушек племени рыбаков, но не эта.

Аб не чувствовал еще любви, но был заинтересован девушкой; у него не было определенного желания взять ее с собой в свое новое жилище, но ему хотелось поближе ее узнать. И среди девушек из племени рыбаков, думалось ему, могут быть такие же хорошие жены, как и между быстроногими девушками страны холмов.

– Я поплыву к скале, – сказал он своему товарищу, на что тот отвечал громким смехом.

В те времена за всяким намерением немедленно следовало и действие, и едва он высказал свой план, как уже бросил в руки Ока свой меховой плащ и в одной повязке около бедер с плеском бросился в воду. Все это время девушка внимательно следила за каждым движением Аба. Когда маленькие волны заиграли вокруг мужчины, она легко соскользнула со скалы в реку с таким же спокойствием и свободой в движениях, как делает это бобр. И тогда началась погоня. Девушка нашла быстрое течение посреди реки и саженей на пятьдесят опередила выплывшего также на середину Аба.

Сильный юноша был отличным пловцом; ему почти ежедневно, начиная с самого раннего детства, приходилось бывать в воде, и он был уверен, что догонит кого угодно из племени рыбаков, хотя и слышал и знал об их удивительной ловкости на воде. Но разве его руки и ноги не были длиннее и крепче, а грудь шире, чем у них? Он чувствовал себя в силах обогнать вплавь самого лучшего пловца среди них; что же касается этой девушки, он ее быстро догонит и заставит выйти на берег, что доставит ему большое удовольствие. Его сильные руки отбрасывали назад воду, а сильные ноги помогали им быстро нести тело вперед, в погоню за смуглым, видневшимся невдалеке существом. Вдоль берега со смехом и криками следил за ними Ок.

С каждым ударом могучих рук Аб приближался к предмету своего преследования. Загребая воду по-собачьи, девушка часто повертывала голову назад посмотреть на мужчину. По-видимому, она не была испугана, чему Аб искренне удивлялся – в те времена преследуемая таким образом девушка имела основательные причины страшиться. Ее спокойствие, по-видимому, вызывалось сознанием, что за этой погоней не последует настоящего похищения, потому что она часто встречалась со своим преследователем, но в то же время она чувствовала необходимость уклониться от близкой встречи на этот раз. Она продолжала безостановочно плыть, а следом за ней, постепенно ее нагоняя, так же безостановочно плыл Аб.

По течению быстрой реки, на восток, среди холмов и откосов, лугов и лесов велось настойчивое преследование; а Ок в это время, задохнувшийся и утомившийся, несмотря на свои длинные ноги и выносливость, остановился и лишь издалека следил за двумя, теперь уже близкими, качавшимися на волнах головами. Аб давно уже забыл о своем товарище; он забыл и о том, как попал в воду. Теперь его единственной мыслью было догнать и овладеть плывшей перед ним девушкой!

Те полсотни саженей, которые их разделяли вначале, теперь уменьшились до каких-нибудь пяти саженей, и он мог ясно видеть расходившиеся от ее движений волны и случайные всплески от приподнятой вверх ноги. Теперь он был уверен в своей победе, и, внутренне посмеиваясь, бешено ударял руками по воде и приблизился настолько, что мог разглядеть очертания ее тела в воде. «Все зависит от настойчивости», – говорил он себе. Как могла надеяться девушка уплыть от такого молодца, как он?

Как раз в то время, когда Абу пришла эта мысль, девушка подняла свою голову, повернула ее к нему и засмеялась почти в самое лицо своего преследователя, так они были близко теперь друг от друга. Теперь-то она показала свое искусство, которому он мог бы у нее поучиться! Подобно выдре, почуявшей глубину, она нырнула и скрылась из виду! Но это был только образчик искусства, чтобы выказать игривую неустрашимость: вскоре же смуглая головка показалась в нескольких саженях впереди, вновь замедлила движения и весело засмеялась. Теперь красивое тело повернулось набок и с помощью частых отталкивающих ударов рук и ног, как это делают пловцы и в наше время, девушка ринулась вперед, разрезая маленькие волны и уходя с такой же быстротой от нагонявшего пловца, как в наше время катер оставляет позади себя плот. С берега реки доносились восклицания, заключавшие в себе и удивление, и восторг, и дружеское подтрунивание. Для Ока это был поучительный день: он был единственным свидетелем состязания в плавании и наглядно убедился, что были вещи, в которых не только он, но даже и его друг еще не достиг совершенства.

Неутомимый, смелый и упорный Аб был не из таких, чтобы оставить погоню вследствие нового положения дела. Он полной грудью вдохнул в себя воздух, и вода покрылась пеной под его быстрыми ударами, но с таким же успехом гнался бы дикий гусь за ласточкой, с каким он пытался нагнать темную полоску на воде. Удивительна была та свобода, которую девушка из племени рыбаков чувствовала, будучи в воде. Она в этом походила на птиц, плавающих, ныряющих и уходящих на дно, не признавая никакой опасности на воде, вдали от берега, где необходимо соблюдать осторожность. Вода была родной стихией девушки; в реке она чувствовала себя так же свободно, как на земле, и потому с самого начала преследование было совершеннейшей бессмыслицей.

Аб остановился в воде, посмотрел на темное пятно вдалеке и, уязвленный до сумасшествия, пустился вплавь со всей оставшейся еще в его смуглом теле силой. Некоторое время казалось, что он снова стал догонять видневшийся почти точкой вдали предмет на поверхности воды. Но эта тщетная надежда продолжалась недолго. Маленькое пятнышко, мелькавшее в изгибах реки, по-видимому, имело свои планы. Течение не уменьшало своей быстроты, и вот внезапно оно унесло девушку за поворот прочь из виду. Аб понесся туда и увидел ее, уже вылезавшую из воды среди плотов племени рыбаков. Что она им расскажет, того он не знал и не интересовался знать.

Теперь оставалось одно: добраться до берега, где он мог себя чувствовать спокойнее и удобнее. Ничто так не охлаждает фантазии молодых людей, как вода. Теперь Аб медленными и несколько усталыми движениями приблизился к берегу, где его ожидал в веселом настроении Ок. Они в этот день дошли почти до драки, которая легко могла у подобных людей окончиться внезапным убийством. Но они не были соперниками в этом случае, – и, после нескольких вспышек гнева со стороны Аба, между ними завязалась добродушная беседа о событиях дня, и они снова были добрыми друзьями. Вообще, этот день для них оказался хлопотливым, а для Ока даже забавным. Аб не поймал девушку из племени рыбаков, несмотря на свои геройские усилия. Если б он поймал ее и заставил выйти на берег, тогда, быть может, изменилось бы все течение его жизни. У такого молодого, решительного и полного жизни человека веселая минутная прихоть могла превратиться в более сильное чувство, и плававшая девушка могла сделаться женой одного из пещерных жителей; но унаследованные ею качества только помешали бы ей сравняться с девушками пещерных жителей в задаче воспитать хорошо лазающих, бегающих, сражающихся и стремившихся к развитию человеческих существ. Нам мало дела до того, что могло бы случиться, если бы результат дневных усилий был обратный. Здесь идет речь только о состязании, в котором Абу пришлось плыть так далеко, с такой яростью и таким успехом. Это было его первое ухаживание. Но полюбить серьезно, как любили пещерные жители, ему еще предстояло впереди.