Текст книги "История Аба (В дали времен. Том VI)"

Автор книги: Стенли Ватерлоо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава XXV
БОЛЬШОЙ ШАГ ВПЕРЕД

Теперь для Аба и Быстрой Ножки настало то спокойствие, которое сопутствует плодотворному труду человека; опасности так уменьшились, и борьба за существование так облегчилась, что жизнь в этой прекрасной долине приобрела для них большую привлекательность. Уже в скором времени они не были одинокими. Места для поселения было много, и первым переселился старый Мок, чувствуя себя спокойнее около Аба, который заменял ему сына. Для него была вырыта отдельная пещера, где, занятый вырезыванием фигур и приготовлением стрел и копий, он чувствовал себя счастливым на склоне лет. Скоро образовалась целая община. Вся семья Одного Уха, Красное Пятно, Барк, Буковый Листочек и другие, более младшие члены семьи, пришли и поселились в другой пещере; тогда Хильтоп поддался убеждениям последовать этому примеру и пришел с Лунным Ликом, Бранчем и Каменной Рукой, своими могучими сыновьями, и основавшаяся таким образом община, защищенная самой природой, не боялась никаких случайностей. Вскоре уже ясно почувствовалась выгода ежедневных общих совещаний, и, под влиянием новых условий, жизнь стала складываться иначе. В расстоянии одной версты от долины, речка делала закругление и вливалась в большую реку, на которой во множестве водились дикие птицы, а воды которой были богаты рыбой; лес изобиловал дичью, орехами и плодами; дикие пчелы летали над цветами на открытых полянах, а в дуплах сухих деревьев или расщелинах скал находились склады дикого меда. В числе других достоинств, Быстрая Ножка обладала необыкновенным уменьем собирать мед благодаря ловкости в лазании и поощряемая к тому склонностью к лакомству. Обыкновенно в этих случаях ее сопровождали Барк или Лунный Лик, и они приносили из подобных экспедиций большие запасы этой приятной для вкуса добычи. Годы проходили; община численно разрасталась, а члены ее делались разумнее, благодаря накоплявшемуся опыту. Хотя старый Мок по-прежнему знал все планы Аба, но главным товарищем последнего из всех мужчин сделался стойкий Хильтоп, достойный спутник на охоте. Представляя собой в совокупности значительную силу и имея двух таких руководителей, община отваживалась на борьбу с самыми опасными животными, число которых постепенно так уменьшилось, что даже дети осмеливались выходить за каменные барьеры, сложенные в тех местах, где прерывался огненный круг. С северной стороны была возведена высокая каменная стена, а вдоль речки долина защищалась не менее действительно, хотя иным способом. В долине наступило счастливое время.

Вначале все поселились в пещерах, вырытых в мягкой каменной породе береговых скал; никто из пришедших в новое убежище не мог спать в ярком свете никогда не угасавших огней. Но раз случилось, среди лета, что Аб, утомленный жарой внутри пещеры, построил себе с женой убежище снаружи из длинных ветвей, прислоненных наклонно к скале и покрытых пластами коры. Так был построен первый дом. Жилище было признано настолько удобным, что другие жители долины немедленно воспользовались этим примером, и вскоре в долине показался целый ряд шалашей вдоль подошвы нависшей скалы. Когда пришла короткая, но холодная зима, никто не вернулся в пещеры, но сделали теплее свои шалаши, обложив их снаружи корой и шкурами; пещеры же были окончательно заброшены, за одним лишь исключением: старый Мок не хотел оставить своего теплого жилища и во весь остаток жизни не покидал своей норы.

Иногда в долине появлялись друзья молодого поколения, и таким образом община то увеличивалась, то уменьшалась, но ничто не могло изменить независимости скитальческих привычек пещерного человека. Вскоре появились дети; особенно ими была богата дородная Лунный Лик, и ребятишки красивой группой весело играли, лазили по берегу реки и отважно дрались между собой, как это было в обыкновении у пещерных детей. Главы семей находились в дружеских, но независимых отношениях. Обыкновенно все жили, не обращая внимания на соседей, но, когда предпринималась большая охота или угрожала какая-нибудь общая опасность, члены общины собирались и бились вместе, иногда под молчаливо признанным предводительством Аба. Население увеличивалось и тем, что молодые люди приводили с собой жен из окружающих местностей.

Область усовершенствований и улучшений расширилась. Местность вокруг Огненной долины сделалась безопасной. Рев пещерного тигра слышался гораздо реже, на расстоянии нескольких верст от пылающих огней густозаселенной долины. Между дикарями завязались такие отношения, которые почти создали торговую систему; из разных отдаленных и дотоле неизвестных частей страны приходили в Огненную долину другие пещерные жители и приносили с собой меха, кремни и бивни для резьбы, страстно желая получить новое оружие или познакомиться с его употреблением. Аб первым вступил в обмен, и остальные последовали за ним. Таким путем пещерные жители получали первые уроки повиновения, хотя слабого и наполовину бессознательного, что составляет первую необходимость в общине, еще лишенной юридических законов и даже неписанных законов обычая.

Постоянно вертясь в ожидании костей между детьми и зачастую получая от них потасовки, бегали в числе двух-трех десятков серые четвероногие животные, которым было суждено сыграть роль в человеческом движении вперед. Это были еще волки и, однако, уже не прежние волки. Они уже выучились следовать за человеком, но еще не были достаточно понятливы или обучены, чтобы помогать ему на охоте. Эти четвероногие создания были будущие собаки, преданнейшие друзья человека позднейшего времени, потомки тех четырех волчат, что были похищены Абом и Оком из логовищ много лет тому назад.

Жизнь в большой компании действовала смягчающим образом на детей, хотя они были так же дики, как и их сверстники, выросшие в отдельных пещерах. Среди них, живших теперь одной тесной кучкой, развивались и понятливость и смышленость, хотя родители оказывали им так же мало внимания, как и их предшественникам. У Аба после маленького Мока появились еще два сильных сына, Олень и Меткий Глаз, очень похожие на него в юности; но он их мало видел, пока они не сделались полезными в домашнем хозяйстве и на охоте. Быстрая Ножка смотрела за ними очень внимательно, и, несмотря на многочисленные домашние заботы, у нее всегда находились для них и ласка и заботливость. Такова же была и Лунный Лик, напоминая собой и своим многочисленным потомством заботливую наседку с цыплятами. Так же заботились о своих детях все матери Огненной долины, руководимые в этом живым инстинктом, хотя им в то же время, почти наравне с мужчинами, приходилось и охотиться, и ловить рыбу, и наталкиваться на другие, иногда опасные приключения, вносившие разнообразие в их замкнутую семейную жизнь.

В этой, так необыкновенно основавшейся общине появились новые приемы в изготовлении некоторых предметов, что сильно повлияло на склад человеческой жизни, создало переворот, уступавший разве только перевороту, произведенному появлением лука, и которого, однако, не признают даже ученые исследователи, хотя перед их глазами совершились общественные перевороты, быстро последовавшие за появлением пара и, позднее, электричества. Они выражают удивление по поводу пробела, существующего между так наз. палеолитическим каменным веком, когда оружие было из грубо оббитого кремня, и так наз. неолитическим каменным веком, когда оружие делалось из полированных, с ровными краями камней. На самом деле никакого пробела не существовало. Палеолитический век перешел в неолитический с такой же быстротой, как век пользования лошадиной силой изменился в век пара и электричества, конечно, принимая во внимание, что распространение знания в те времена, когда люди жили так разбросанно, совершалось гораздо медленнее, во сто раз медленнее по сравнению с нашей эпохой.

Случилось, что Аб с ворчанием вошел в пещеру старого Мока. Он сказал: «Я пустил стрелу в большого оленя; я был близко и стрелял изо всех сил, но животное убежало, и найти его доставило немало хлопот. Когда я вытащил стрелу, то по следам крови увидел, что она вошла меньше, чем наполовину. Я оглядел наконечник стрелы и на одной стороне его нашел выступ. Разве может быть охота удачной с такими плохими стрелами? Разве ты устарел и не можешь сделать хорошее оружие, старый Мок?» – добавил несколько разгорячившийся Аб.

Старый Мок ничего не ответил, но по уходе Аба долго и глубоко думал. Конечно, Аб должен иметь хорошие стрелы. Но каким путем их улучшить? На следующее утро хромой старик бродил по берегу речки, в том месте, где она выбегала из долины, и весь берег был усеян множеством гладко обточенных камней. Много раз старый Мок нагибался над водой и во что-то задумчиво всматривался. Он заметил небольшой песчаниковый камень, о который терлись другие камни, более твердых пород, вытащил его из воды и отнес к себе в пещеру. Потом, налив немного воды в углубление на верхней его плоскости, выбрал лучший наконечник стрелы и стал им тереть по мокрому песчанику. Кремень и песчаник – камни разной породы и разной твердости, и потому работа хотя была не из легких, но все же постепенно стали показываться и результаты. Оббитый неровно наконечник стрелы делался все глаже и глаже, и после двухдневной утомительной работы, прерывавшейся только сном, старый Мок изготовил Абу наконечник стрелы, совершенно гладкий и с необыкновенно острыми краями, исполненный с невиданным дотоле совершенством. И спустя немного лет, конечно, относительно немного, полированное оружие сделалось общим достоянием пещерных людей. Кончился палеолитический век оббитого камня и начался неолитический – полированного камня. Никакого промежутка между ними не существовало, и один быстро перешел в другой. Быстрое и всеобщее усвоение нового открытия было необходимым проявлением предприимчивости и здравого смысла пещерного человека.

Но улучшения в добывании средств не ограничились только изобретениями лука и полировки камня, хотя, без сомнения, это были величайшие открытия своего времени. Рыбаки, отправлявшиеся на реку, были недовольны своими неуклюжими лодками в виде плотов, и со временем узнали, что выдолбленное бревно может держаться на поверхности воды; при помощи же огня и каменного топора выдолбить толстое бревно не представляло особенных затруднений. И ни финикийские строители кораблей, ни Фультон, ни современные строители громадных кораблей не стояли так высоко в мнении своих почитателей, как первый мастер этих грубых судов, по неуклюжести напоминавших гиппопотамов; теперь человек имел возможность выплывать в глубокие воды и там ловить рыбу удочкой или багрить.

И племя рыбаков обзавелось лучшим оружием: обтачивали каменными ножами костяные крючки, с которых уже не так часто срывалась рыба. Со временем научились плетению грубых сетей из крепкой болотной травы, которые, несмотря на простоту устройства, годились для назначенной цели и до некоторой степени уменьшали суровость великого вопроса добывания пищи.

Глава XXVI
БОРЬБА С ТИГРОМ

Однажды утром в Огненной долине через широкое отверстие в стене показался задыхавшийся от быстрого бега человек. Его меховая одежда была разорвана и сидела на нем в беспорядке; еще издали, когда он колеблющимся шагом спускался вниз по тропинке, можно было видеть, что у него лицо и руки были ранены, а на одной ноге, сбоку, виднелась запекшаяся струйка крови. Прибежавший был так истощен от ран и от бега, что сперва невозможно было понять его речь. На все вопросы тех из жителей долины, которые видели его появление и поспешили к нему навстречу, он требовал Аба, который не замедлил прийти. С трудом переводя дыхание, раненый мог только произнести: «Большой тигр…», покачнулся вперед и, потеряв сознание, упал. Но достаточно было и этих слов, чтобы все немедленно бросились к входу в долину; и вскоре на этом месте поднималась стена, сложенная из заранее заготовленных камней и настолько высокая, что животное не могло бы ее перескочить. Несколько позже, пришедший в сознание и подкрепившийся вестник рассказал подробнее и связнее принесенное им известие. Он потерял много крови и ослаб, но уже был в состоянии рассказать о появлении ужасного хищника в селении рыбаков.

Предыдущий день был счастлив для рыбаков; они наловили много рыбы, набрали съедобных раковин и морских черепах и убили гиппопотама; вечером, когда спустилась темнота, они решили отпраздновать свою удачу, и к полночи собралось громадное и необыкновенно шумное общество. Племя рыбаков отличалось дружелюбием, было счастливо и наслаждалось благополучием, и хотя их жизнь была также не свободна от опасности на воде и на суше, но это не мешало селению рыбаков, расположившемуся по берегу речки, все разрастаться, а вместе с ним постоянно увеличивались и кьеккен-мединги (кухонные отбросы), тянувшиеся далеко вверх и вниз по течению маленькой речки, притока большой реки, и далеко в ширину к лесу, который оканчивался у холмов. Они и не думали об опасностях, угрожавших им со стороны леса; но теперь оттуда появился хищник, повергший в ужас все селение.

Рыбаки были на лугу против линии своих неглубоких пещер, и один из них, певец и рассказчик историй, громко пел о богатой добыче истекшего дня, как вдруг послышался голодный рев, а в ответ ему пронзительный крик всего собрания, мужчин и женщин, еще не потерявших от страха голоса, и в их толпу прыгнул пещерный тигр. Быть может, тому были причиной звуки пения или поза певца, но тигр обратил внимание на него первым, схватил его, легко прыгнул обратно на поляну за пещерами и оттуда большими скачками быстро скрылся в темноте ближайшего леса.

После момента благоговейного ужаса к бравым рыбакам вернулся дух мужества; они немедленно бросились за оружием и пустились преследовать хищника; животное, обремененное добычей, не могло делать больших прыжков, и его следы, хотя и с трудом, все же можно было найти. Им пришлось пройти не больше двух верст, но на это потребовались целые часы, и уже на рассвете они нашли остатки тела певца.

В это время в лесу послышалось рычание, грозившее смертельной опасностью. Вся толпа обратилась в неудержимое бегство; после совещания было решено просить помощи, и один из рыбаков, случайно раненый тигром при его первом прыжке, был отправлен в Огненную долину. Прибывший гонец был так измучен, что Аб, отложив всякие объяснения, велел позаботиться о нем, а также и залечить его глубокие рубцы. Всю ночь великий предводитель пещерных людей был погружен в глубокую думу. Как бы то ни было, чудовище необходимо было уничтожить!

Но мало было задумать, нужно было еще осуществить задуманное, а пока тигр был жив! Вся жизнь той местности изменилась; по всему лесу слышалось предостерегающее «Ш-ш…» Внимание всех животных было сосредоточено на одном; присутствие тигра довело их нервы до крайнего напряжения.

Даже большой пещерный медведь торопился отойти в сторону, когда до него доходил запах страшного животного. Зубры и буйволы, громадный лось, северный олень и другие более мелкие рогатые животные дико бежали, когда зараженный воздух доносил весть об угрожающем хищнике. Только большой носорог и мамонт не покидали своих пастбищ, но и они были в страхе за своих детенышей, когда чувствовали приближение тигра. Носорог был настороже, свирепый и грозный, закрывая детеныша своим туловищем, а мамонты кольцом окружали свое молодое поколение и выставляли наружу свои бивни навстречу бродившему поблизости хищнику. Кругом царил ужас. Лес, по-видимому, сделался совсем безжизненным; почти замолкли и вой и рычание; прекратились игры диких созданий; листья перестали шуршать, и не слышно было звука шагов на лесных тропинках. С появлением тигра все было объято страхом и молчанием.

Подкрепившийся пищей и сном гонец, появившись на другое утро перед Абом, подробно рассказал о происшедшем; он получил короткий ответ: «Мы пойдем с тобой на помощь твоему народу. Необходимо убить тигра!»

До этого случая человек редко выступал на охоту против огромного пещерного тигра! Иногда, вынужденный защищаться, он вступал в страшную борьбу, но никогда не отваживался на нее добровольно: так много при этом было шансов против него. Теперь роли менялись, и преследуемый превращался в преследователя. Необходимо было запастись мужеством. Полный мстительного чувства, раненый гонец посмотрел на Аба мрачным, полным восхищения взглядом. «И вы не боитесь?» – произнес он. В долине поднялись хлопоты, и вскоре около дюжины сильных мужчин, вооруженных луками и копьями, пустились в путь по направлению к селению рыбаков. Оно было достигнуто к полудню, и когда маленький отряд показался из леса, то до него донесся печальный вопль. «Тигр приходил опять!» – воскликнул гонец.

Действительно, он снова посетил селение! С оглушительным ревом он еще раз ворвался туда и похитил другую жертву, на этот раз женщину, жену одного из предводителей. Пораженные ужасом, рыбаки на этот раз не осмелились преследовать громадного хищника в темноте. Но утром они уже набрались смелости, пошли по следам и увидели, что остатки тела женщины лежали почти там же, где накануне были остатки от первого пира: все это было почти повторением первой трагедии.

Маленький отряд обитателей Огненной долины вошел в селение и был встречен приветствиями со стороны мужчин, тогда как из группы женщин раздавались горестные вопли отчаяния. Теперь около хижин собралось столько народа, как никогда еще прежде, и с одного взгляда Аб различил в толпе пришедших с востока пещерных жителей, – сильный народ, принадлежавший к его племени. В то время, как раненый гонец направился к западу, другой был послан на восток звать на помощь других соседей, и восточные пещерные люди под предводительством могучего смуглого мужа по прозвищу Борфес (кабан) появились узнать положение дел и, если необходимо, оказать помощь. Между восточным и западным племенами пещерных людей хотя и не было открытой неприязни, но были еще свежи воспоминания о прошлых битвах отдельных семей. Но Аб и Борфес встретились очень радушно и без всякого следа враждебности. Борфес охотно согласился принять участие в собранном совещании и дал слово разделить со всеми опасности страшной охоты, и, конечно, никто не отказался бы от помощи этих мужественных людей.

Собравшиеся охотники отправились к тому месту, где поперек лесной тропинки лежали остатки тела женщины. Достигнув его, отряд собрался и выставил наружу копья подобно тому, как мамонты выставляли бивни, охраняя детенышей от нападения хищника, за которым теперь охотились люди. Но кругом царила полная тишина: тигр, должно быть, спал. Под одним из больших деревьев, окаймлявших тропинку, лежали остатки женского тела. Вверху, на высоте девяти саженей, почти прямо над этими печальными останками, протягивалась толстая, в толщину человеческого тела ветвь. Между охотниками составилось совещание, руководство которым принял на себя Аб, на что и Бор-фес, и рыбаки охотно согласились. Не было нужды рисковать, вступая в открытую борьбу с этим громадным хищником. Необходимо было действовать хитростью, и Аб стал отдавать быстрые приказания. Предводитель обитателей Огненной долины еще раньше позаботился, чтобы его люди захватили с собой все необходимое для обдуманной Абом охоты на тигра. Это были: две больших толстых шкуры буйвола, ремни из кожи молодого носорога такой ширины, что могли выдержать тяжесть десяти дюжих мужчин, копье, древко которого, из очень твердого дерева, было до двух саженей длиной и в человеческую руку толщиной, а наконечник был из куска очень твердого кремня. Но это копье было слишком тяжело для сил человека; оно было приготовлено для другого употребления.

Обдумав раньше взятую на себя задачу, Аб ни минуты не колебался. Коротко изложив весь план, он влез сам на вершину дерева, а оттуда на намеченную ветвь, неся с собой ремни из кожи носорога. Достигнув до того места, где ветвь протягивалась над дорожкой, он вынул из кармана своей меховой одежды запасенный камешек и уронил его вниз. Камешек упал на землю на расстоянии одного или двух аршин от остатков человеческого тела, и тогда Аб крикнул тем, кто был внизу, подтащить тело к тому месту, где камешек ударился о землю. Только что они приступили к этому, как из леса с одной стороны тропинки послышался такой ужасный рев, что большинство, не задумываясь, бросились бежать. Тигр был в лесу и так близко, что до него донесся запах людей. От бегства удержались лишь старый Хильтоп, суровый Борфес и десятка два сильных охотников, почти поровну из числа восточных и западных пещерных жителей. Поднялась быстрая, усиленная работа.

Тигр мог появиться каждую минуту, и это угрожало смертью по меньшей мере одному из охотников. Но оставшиеся были бравые люди и пришли издалека с тем, чтобы покончить с тигром. Они подтащили остатки добычи тигра к тому месту, где камешек ударился о землю. Влезший на ветвь Аб крикнул Хильтопу принести ему копье и шкуры буйволов, и скоро могучий старик был около него. В две глубоких зарубки на толстом древке были завязаны накрепко ремни, и посредством них несколько ниже середины древка были привязаны, в виде мешков, шкуры буйволов. Посредством ремней из кожи молодого носорога копье за один конец было привязано к ветви и висело в воздухе, а близко к нижнему концу висели у него по бокам два пустых кожаных мешка. Были отданы короткие приказания, и направляемые Борфесом охотники, один за другим, взбирались на дерево с грузом камней в своих карманах; каждый передавал свой груз Хильтопу, который, лежа на ветви, передавал камни Абу, а тот, в свою очередь, клал их в кожаные мешки на обеих сторонах подвешенного копья. Большие кожаные мешки быстро наполнялись, когда из ближнего леса послышался вторично рев, ближе и ужаснее, чем прежде, и некоторые из работавших внизу, объятые ужасом, бежали. Аб кричал и бранился с пеной у рта, когда увидел бегство людей. Старый Хильтоп бросился вниз с дерева с топором в руках, и с помощью Борфеса два или три человека были захвачены и продолжали начатую работу. Скоро все задуманные Абом приготовления были исполнены. Над тропинкой, как раз над недоеденными остатками тела, висело тяжело нагруженное камнями и хорошо намеченное копье. Ветвь была достаточно толста и надежна; ремни из кожи носорога прочны, а кремневый нож Аба имел острые края. Необходимо было только сохранить смелость и хладнокровие в присутствии чудовища. Ни смуглый Борфес, ни худощавый Хильтоп не хотели оставить Аба, но последний заставил их удалиться.

Ожидать пришлось недолго. Тени уже удлинялись, но весь лес был пронизан лучами заходившего солнца. Человек, лежавший вдоль ветви с ножом в руке, ничего не слышал, кроме шелеста листьев от легкого ветерка, поднимавшегося к концу дня, да беспокойных криков птиц, видевших на земле под ними громадное создание, с легким шумом пробиравшееся на своих страшных, когтистых, но мягких и беззвучных лапах к припасенной им пище. Громадный хищник приближался. Великий человек был в ожидании.

Вдали на тропинке показался тигр, и Аб, обхватив плотнее ветвь, смотрел на него в первый раз в жизни при дневном свете и так близко. Без сомнения, Аб был отважен, умен, хладнокровен и достаточно благоразумен для своего времени; но когда он ясно увидел это животное, пробиравшееся с такой легкостью и без шума через лес, то, несмотря на безопасность своего положения, почувствовал нечто больше простого испуга. Зверь был так огромен и такого ужасного вида! Голова громадного тигра тихо покачивалась из стороны в сторону; мрачные глаза посматривали вдоль тропинки, а темно-бурая морда была поднята, наготове поймать в воздухе какую-нибудь добычу. Животное ясно вырисовалось на ярком солнечном свете и казалось удовлетворенным. Обладая грациозной худощавостью тигровой породы нашего времени, он при этом был таких размеров, что крупнейший тигр из индийских тростников в сравнении с ним был не больше котенка. Животное, за которым теперь следил Аб, было в своем роде прекрасно. Оно было красиво, как павлин или гремучая змея. Полосы на его шерсти отличались необыкновенным богатством цветов, и когда оно, подползая, приближалось к оставленной добыче, то было настолько же великолепно, насколько ужасно. С напряженными нервами, но уже отделавшись от чувства страха, Аб следил за хищником, а в то же время острый кремневый нож, зажатый крепко в руке, потихоньку врезался в ремень из толстой кожи носорога. Тигр начал свой ужасный обед, но был несколько в стороне от подвешенного копья. Послышался отдаленный звук в лесу. Животное подняло свою голову и переменило место; теперь оно было как раз под копьем. Крепко нажатый нож без шума двигался взад и вперед. Внезапно последняя связь разъединилась, и страшно нагруженное копье упало подобно молнии. Широкий кремневый наконечник вонзился тигру как раз между плеч и под тяжестью нагрузки прошел все тело, как будто не встретил ни малейшего препятствия; зверь был пронзен крепким древком копья.

Через весь лес пронесся и повторился несколько раз рев, такой ужасный, что даже охотники, бывшие далеко от места драмы, бросились на деревья искать безопасности.

Судороги пронзенного животного не поддались бы по своей ярости никакому описанию, но теперь уже ничто не могло его спасти; оно получило смертельную рану и скоро лежало без движения, такое же безвредное, как белка, которая, напугавшись, спряталась в свое гнездо. С диким торжеством Аб спрыгнул на землю, и протяжный крик, призывавший его товарищей, пронесся эхом по лесу. Когда прибежали другие охотники, он уже вытащил копье и с кремневым ножом в руке был занят сниманием с громадного тела прекрасной шкуры. Наступило всеобщее ликование, радость и возбуждение. Хищник был убит! Рыбаки были в бешеном восторге.

В это время Аб позвал своих товарищей на помощь, и чудная шкура тигра была вскоре растянута на земле, как славный трофей для пещерного человека.

– Я хочу иметь половину ее, – объявил Борфес, и он и Аб угрожающе посмотрели друг на друга.

– Я ее не разрежу, – был суровый ответ. – Она моя: я убил тигра.

Сильные руки схватились за каменные топоры, и грозила завязаться смертельная борьба, но вмешались рыбаки; они превосходили числом и были настроены миролюбиво. Аб понес великолепный трофей, а Борфес и его люди отправились домой с бледными лицами и угрозами на устах.