Текст книги "История Аба (В дали времен. Том VI)"

Автор книги: Стенли Ватерлоо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава XXI
СВАДЬБА БЫСТРОЙ НОЖКИ

С быстротой зайца спасалась Быстрая Ножка от рассвирепевших врагов и поспешно углубилась в лес. Теперь у нее была новая причина бояться и, не оглядываясь назад, не замедляя своего бега, хотя уже задыхавшаяся и измученная, она быстро неслась вперед, оправдывая свое имя, и остановилась лишь у входа в пещеру ее подруги, Лунного Лика, жившей на расстоянии часа от ее собственного жилища.

Показавшись на поляне, бежавшая девушка, по счастливой случайности, немедленно увидела свою подругу; та в это время после обеда наслаждалась ничегонеделанием, лениво вытянувшись, лежала на ложе из вьющихся растений и сонливо посматривала на солнце, когда Быстрая Ножка выскочила из леса. Лунный Лик узнала своего друга, испустила радостный, дрожащий крик и опрометью, совершенно не остерегаясь, спустилась на землю ее встретить. Быстрая Ножка не произносила ни слова; она стояла почти без дыханья, и Лунный Лик скорее донесла, чем довела ее до обычного места своих отдохновений; то был выложенный мхом раздвоенный корень дерева. Обе опустились на него, одна, истощенная пережитым страхом и усталостью, другая, вся поглощенная мучившим ее любопытством. Она была не в силах спокойно дожидаться, когда к подруге вернутся дыхание и способность говорить, и с криком нетерпения, требуя ответа, толкала и щипала Быструю Ножку. Это было не только великое, но даже величайшее событие в жизни Лунного Лика: перед ней был ее друг и диктатор, измученный и исполненный ужаса подобно слабому, загнанному лесному зверю. Это было чудо. Наконец Быстрая Ножка смогла говорить.

– Они бьются у подножия холма, – сказала она, и Лунный Лик сразу отгадала все происшествие, потому что она была не слепа, это создание с широким ртом.

– Почему же ты убежала? – спросила она.

– Я была очень испугана. Один из них теперь уже, наверное, мертв. Я рада, что сама осталась жива, – с трудом проговорила Быстрая Ножка. Девушка закрыла руками свое лицо, когда вспомнила искаженное страстью и смертельной ненавистью лицо Аба и бешеный взгляд Ока, когда он с такой силой схватил ее, что его пальцы оставили синие пятна на ее руках, гибкой талии и шее.

Теперь, чувствуя возвращение своих сил, Быстрая Ножка с трепетом стала передавать историю всего происшедшего, понемногу приходя в себя от спокойного, без следа испуга взора и успокоительных слов своей лишенной воображения, веселой и верной подруги. Она осталась гостить на ночь и следующее утро и домой отправилась в сопровождении Лунного Лика. Иногда к ней на этом пути возвращалось ее обычное настроение духа и даже отчасти ее беззаботное легкомыслие, но когда они достигли пещеры, отдохнули, поели, и когда она услышала свой рассказ из уст Лунного Лика, передававшей его Хильтопу и его двум сильным сыновьям, слушавшим с интересом, но без возбуждения, к ней вернулись дикая тревога, ужас и неизвестность, которые она впервые почувствовала, когда бежала от того, что ей казалось таким ужасным. Она выползла из пещеры, где остальные наслаждались прекрасным летним вечером, и дала знак одному из братьев следовать за ней. Взрослый юноша сделал это без всякого вопроса со своей стороны, потому что Быстрая Ножка почти с раннего детства была самым влиятельным лицом в семье, и даже сильный отец, вопреки нравам той эпохи, восхищался своей дочерью и уступал во всем, не стараясь доискаться причины этого. Высокий, хорошо вооруженный и готовый ко всему юноша присоединился к ней безропотно, и оба, подобно теням, исчезли в глубине леса.

Быстрая Ножка вела хозяйство в пещере своего отца Хильтопа, самого знаменитого охотника в этой области, еще молодого, несмотря на прожитые им годы, и отца двух мальчиков, представлявших прекрасные образчики лучших представителей человеческой расы того времени. Они были прекрасные мальчики, и это слабое создание, о котором они заботились в пору ее детства, легко господствовало над ними, хотя в ту эпоху семейная привязанность была слабо развита, а рыцарство и совсем еще не существовало. Жена Хильтопа умерла два года тому назад, и ее место, повинуясь бессознательной силе, было занято Быстрой Ножкой. Некому было, кроме нее, нести обязанности хозяйки в этой защищенной скалами, пещере, на открытом всяким ветрам холме. За последнее время Хильтоп частенько об этом задумывался и посматривал на веселую, смуглую и хорошо откормленную подругу своей дочери, и сегодня он ее слушал не с тем вниманием, которого заслуживал рассказ. Случайная смерть, хотя это было убийство одного пещерного человека другим, не составляла события значительной важности. Он остался совершенно равнодушен к рассказу, но, слушая и разглядывая говорившую молодую девушку, постепенно поддавался мысли, появившейся, быть может, под влиянием инстинкта любви и заботы о домашнем очаге, что девушка ему могла быть прекрасной подругой и представляла лучшую партию во всей ближайшей окрестности. Мысль этого славного охотника, пользовавшегося всеобщим уважением в области лесистых холмов, всегда шла прямо к цели и, созрев, немедленно приводилась в исполнение. Несмотря на пятьдесят пять лет, его кровь еще не охладела и не замерзла в сильно выступавших жилах. Он немедленно приступил к исполнению задуманного плана. Чтобы никто не помешал, он приказал остававшемуся дома старшему сыну, Каменной Руке, сидевшему рядом на камне и слушавшему с раскрытым ртом рассказ Лунного Лика, присмотреть за братом и Быстрой Ножкой. «Могут встретиться хищные звери, и двое мужчин лучше одного», – сказал лукавый отец.

Юноша, более ловкий в отыскивании следов, чем краснокожие индейцы или австралийцы нашего времени, скоро нашел тропинку, по которой направились его брат и Быстрая Ножка, и, присоединившись к ним и услышав их разговор, обрадовался, что был послан следовать за ними. Они торопились к долине. Деревья начинали отбрасывать уже длинные тени, когда втроем они пришли к крутому скату холма, где взрытая земля, поломанные ветви и глубокие отпечатки ног ясно говорили о происходившей накануне борьбе. Но, кроме этих признаков, на одном конце этого поля битвы был слой желто-коричневых листьев, обитых дождем и плотно слежавшихся, на чистой поверхности которых виднелись следы, потускневшие, и из ярко-красных сделавшихся темно-малиновыми. Поверхность земли в этом месте была в беспорядке, и даже виднелась легкая впадина. Все трое поняли, что человек умер здесь, на этом месте.

Они стояли молча, не произнося ни слова; мужчины были удивлены, женщина же лишь наполовину понимала происшедшее; руководимая верным инстинктом, она, не колеблясь, без поисков, нашла место, где возвышалась искусственно насыпанная земля, под которой был погребен человек. Груда камней, наваленная на сырую землю, ясно говорила о происшедшем. Кто-то был здесь похоронен, но кто именно? Ок или Аб?

– Хочешь, я отрою? – сказал Каменная Рука, готовый приняться за работу, равно как и его старший брат Бранч (ветвь).

– Нет, нет, – закричала Быстрая Ножка. – Он лежит глубоко, и над ним тяжелые камни. Скоро будет темно, и прежде, чем мы успеем уйти, здесь появятся волки и гиены. Оставим все, как было. Мертвец погребен здесь тем, кто был его убийцей. Он еще вернется назад.

Юноши хранили молчание, и Быстрая Ножка направилась обратно домой.

Когда они вернулись в пещеру, солнце уже село. Что-то случилось в пещере, но нет нужды входить в подробности события. Хильтоп, отважный охотник, не был скуп на ласки, а Лунный Лик нельзя было назвать нервной молодой особой. Когда остальные члены семьи вернулись в пещеру, Лунный Лик уже водворилась в ней в роли хозяйки. Что касается ее семьи, то с этой стороны можно было не бояться мести. Девушка жила со стариком-отцом, которому она служила поддержкой, и он мог переселиться в пещеру Хильтопа, чтобы провести там последние дни своего беспокойного существования. Новый порядок вещей был немедленно установлен.

Быстрая Ножка была довольна. Неожиданная мачеха была ее верным и скромным другом, в отношении которой она, обладавшая духом господства, всегда играла руководящую роль и знала это, хотя сама преклонялась перед силой, как единственным законом того времени. Как бы то ни было, она знала, как идти своей дорогой. Она знала, что прекрасно уживется с Лунным Ликом, и ей даже понравилось, что другая молодая женщина неожиданно сделалась главой той пещеры, где она родилась и провела всю свою молодую жизнь. Когда девушки встретились и новое положение было коротко объяснено Хильтопом, то выражение их лиц заслуживало интереса. Тревога и надежда виднелись на лице Лунного Лика; внезапное удивление и негодование, за которыми следовало размышление – на лице Быстрой Ножки. После нескольких моментов задумчивости обе девушки радостно рассмеялись.

Рассказ о вновь найденной могиле произвел, впрочем, слабое впечатление на всех, и Быстрая Ножка была единственной, которая много думала об этом, но думала молча, про себя. Ее интересовал единственный вопрос: «Кто там лежит?» Остальные члены семьи не видели ничего странного в том, что один человек убил другого, и никто не думал о порицании или наказании убийцы. Иногда случалось, что на него сваливался неожиданно тяжелый камень или среди чащи его поражал удар каменного копья, но это дело было делом рук разъяренного отца или брата убитого, но ни в каком случае делом правосудия; и даже такая попытка возмездия не составляла правила.

Но в груди Быстрой Ножки на сердце лежала тяжесть, казавшаяся ей такой же тяжелой, как один из тех камней, что лежали поверх сырой земли над телом человека, убитого и зарытого за то, что осмеливался ее преследовать. Кто это был? Быть может, Аб? И всю эту ночь и много последовавших девушка беспокойно ворочалась на своей постели из листьев.

Что касается Лунного Лика, то кто может сказать, что думала эта плотная, обросшая волосами особа, когда семья признала изменившийся порядок вещей и она вступила в отправление обязанностей хозяйки ее нового дома? Она по-прежнему была радостна и сияла. Но кто поручится, что в ней, при виде горящего взгляда и задумчивого лица Быстрой Ножки, не мелькнуло мысли о двух молодых людях, которые накануне встретились с такой силой и отвагой, невольно привлекавших к себе взоры девушек? Но она была теперь женой и принадлежала человеку совсем другого рода. Даже наиболее утонченные писатели эротических новелл еще не открыли, что думает молодая, справляющая медовый месяц женщина о своем старом муже. Как бы то ни было, Хильтоп был хорошим защитником семьи и великим мастером добывать пищу; да и, кроме того, это был сильный, прекрасно сложенный человек.

Быстрая Ножка теперь мало оставалась в пещере. Она проводила время или около нее, на открытой поляне, или в ближайшем лесу. Женский инстинкт подсказывал ей быть как можно меньше в пещере. Она знала, что кто-нибудь придет ее искать; но при этой мысли на нее находил ужасный страх. Кто это будет? Раз после обеда она его увидела.

Через открытую поляну в ближайшем к пещере лесу показалась бежавшая девушка и в одно мгновение была на вершине дерева.

Дальше последовало нечто неожиданное. Немедленно за девушкой показался мужчина, вполне вооруженный, прямой, пылкий, готовый ко всему, с глазами, перебегавшими с предмета на предмет и напряженно исследовавшими всю поляну около пещеры Хильтопа. Это был Аб.

Девушка испустила радостный крик и, испугавшись звука собственного голоса, присела между листьев и ветвей. Ее радость не имела границ: она получила ответ на мучивший все время вопрос. То Ок, а не Аб, лежал в земле на скате холма. Этим моментом, когда она вся отдалась охватившей ее радости, воспользовался мужчина, быстро взобрался на дерево и сел на ветвь с ней рядом. Девушка на этот раз не бежала. Выражение ее лица было так красноречиво, что все сомнения Аба мгновенно рассеялись, и он теперь знал, что эта прекрасная девушка принадлежит ему.

Они теперь переживали то счастье, которое посещает всех любовников, будь то человек, птицы или животные, – и быстро пришли к решению. Он сказал ей, что она теперь же должна с ним идти, – сказал о ее новом жилище и о всем, что приготовил; но девушка, хорошо знакомая со всеми опасностями населенной дикими зверями области, где была ее новая пещера, казалась серьезно встревоженной. Тогда Аб рассказал ей о маленьких летающих копьях, сделанных для него старым Моком, и чудесном луке, посылающем их к намеченной цели, и девушка почувствовала себя не только успокоенной, но даже необычайно храброй и гордой своим доблестным возлюбленным.

Хильтоп вполне признавал силу и достоинства Аба, и потому последнему не пришлось прибегать к силе для поддержки своих притязаний. Молодая пара пришла вместе в пещеру, участвовала в общей еде, и позднее одетые в шкуры мужчина и женщина отправились вдвоем через лес. Их путешествие было продолжительно и требовало осторожности, пока им приходилось бежать по тропинкам опасной местности. Но наконец пещера была достигнута, как раз в то время, когда солнце сделалось багровым и на всем лежала розовая дымка.

Молча вышли они на открытую поляну, расстилавшуюся перед их будущим укреплением и жилищем. Вход был узок, а приваленный к нему камень – тяжел. Красивой спиралью вился дымок над тем местом, где еще тлел огонек, накануне разложенный Абом. Быстрая Ножка все оглядела и радостно засмеялась, хотя внутренне трепетала: теперь она отдавалась мужчине, и он ее привел в свое жилище. Что касается мужчины, то он радостно смотрел на девушку. Его пульс бился твердо. Он обвил ее своей рукой, и они вместе вошли в пещеру. Брак совершился, но без всяких церемоний.

Спустилась темнота; жарко горел огонь у входа в пещеру, а Быстрая Ножка и Аб были у себя дома.

Глава XXII
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ

Ярко светило солнце, пели птицы, и ели на далекое расстояние испускали утренний аромат, когда Аб и Быстрая Ножка показались из пещеры. Они вдоволь поели и теперь вышли радостные, сознавая себя владетелями окружавшего мира. До их слуха с реки смутно достигал гул птичьих голосов, листья шелестели от слабого ветерка, слышалось жужжание толпившихся в воздухе насекомых, и во всей природе ощущалась полнота и энергия жизни. Аб гордо нес новое оружие, жадно мечтая о любви и лестном для него восхищении молодой девушки, сгорая нетерпением показать могущество оружия и свою ловкость. В руке он держал ненатянутый лук, а за спиной висел колчан из мамонтовой кости. На обширной открытой площадке перед пещерой росли отдельные деревья, а приблизительно в двухстах шагах начинался лес. Недалеко от входа в пещеру через поляну лежал павший гигант хвойной породы с массой поломанных ветвей; его громадный ствол и толстые ветви понемногу, частями сгнивали и, высохнув, представляли обширный запас топлива, ценность которого признал Аб, когда выбирал место своего жилища. В конце маленькой, самой природой устроенной, поляны сел Аб на дерево; притянув к себе Быструю Ножку, посадил ее рядом и с энтузиазмом пустился в объяснение чудесных свойств изобретенного им оружия, которое было усовершенствовано им и старым Моком и представляло нечто поразительное по своим боевым качествам.

Возможно, что Быстрая Ножка не вникла, как следует, во все усердные объяснения молодого охотника. Она гордилась им, с любопытством дотрагивалась пальцем до стрел с острыми кремневыми наконечниками, но, казалось, была скорее заинтересована самим молодым охотником, чем его оружием. Но когда, наметив большой сук стоявшего поблизости дерева, он необыкновенно метко послал стрелу в эту цель, и когда Быстрая Ножка, несмотря на все усилия, не могла вытащить стрелу обратно, она была поражена диким удивлением и восхищением и усиленно стала просить выучить ее употреблению нового оружия, которое, как она сразу признала, было так же убийственно и в более слабых руках. Переполненный радостью влюбленный, конечно, не меньше ее самой желал, чтобы она постигла это искусство. Он передал ей в руки лук с навязанной тетивой, перебросил через ее плечо костяной колчан, полный лучших стрел старого Мока, и прежде всего показал ей, как завертывать и натягивать тетиву. Ряд успехов и неудач сопровождался смехом веселой Быстрой Ножки. В конце концов Аб был недоволен качествами стрел, отобранных им для употребления Быстрой Ножки. Он достал одну из них, гибкую, со светлым кремневым наконечником, но что-то его не удовлетворяло в прикреплении этого наконечника. Вынув из кармана своей меховой одежды тонкий, из твердого камня скребок, он стал обделывать конец стрелы, чтобы лучше его приспособить к шнуркам, удерживавшим наконечник, а Быстрая Ножка это время стояла с натянутым луком возле него. Устав держать оружие в руках, она занесла его через голову и повесила на плечо и теперь стояла с обеими свободными руками, а мужчина был занят работой, имея в своем распоряжении только кремневый нож и останавливаясь время от времени, чтобы посмотреть, с каким успехом закруглялась головка древка, сделанного из дерева твердой породы. Как раз в то время, когда он так держал у своих глаз стрелу, теперь вполне отвечавшую его идеалу, до слуха их обоих ясно донесся такой зловещий звук, что на один момент они были поражены тем припадком ужаса, когда и нервы и мускулы готовы потерять чувствительность и подвижность до полного столбняка. Совсем близко от них слышалось рычание, почти хрюканье громадного пещерного медведя!

Повинуясь инстинкту, развившемуся после целого ряда поколений, они бросились, независимо один от другого, к ближайшим деревьям и с бессознательной силой и быстротой, появляющейся даже у диких животных в минуту смертельной опасности, взобрались на вершины деревьев прежде, чем было произнесено хоть одно слово. Едва они покинули землю, как на открытой поляне появилось темно-коричневое волосатое животное, и следом за ним другое. Когда Аб и Быстрая Ножка высоко взобрались среди ветвей и взглянули вниз, они увидели поднявшиеся у основания каждого дерева фигуры чудовищ, голодное ворчание которых им было хорошо известно. Наши влюбленные, особенно мужчина, были виноваты в беспечности. Хотя он и хорошо знал, как была наполнена дикими зверями вся местность вокруг пещеры, но на короткое время забыл об этом и теперь должен был терпеть последствия своей беспечности.

Он и его жена были принуждены искать убежища на вершинах деревьев, в нескольких шагах от пещеры, где осталось все их оружие!

Лишь усевшись высоко на ветвях, они, испуганные, задохнувшиеся, оглянулись, чтобы узнать, спаслись ли они оба. Одного взгляда было достаточно, чтобы успокоиться за настоящее и встревожиться за будущее. Подобно своему более слабому и выродившемуся потомку, бурому медведю наших дней, пещерный медведь обладал большой настойчивостью, и Аб и Быстрая Ножка оба хорошо знали, что им придется выдержать продолжительную осаду. Деревья, на которых они нашли убежище, стояли хотя и близко к лесу, но не настолько, чтобы можно было в него перебраться с одной ветви на другую, – да и между этими деревьями было некоторое расстояние. Быстрая Ножка спаслась на ель, высоко поднимавшуюся над могучим буком, среди ветвей которого нашел спасение Аб; между концами ветвей этих деревьев было несколько аршин промежутка, прерывавшего путь всякому, кто захотел бы перебраться с высокой ели на буковое дерево.

Спрятавшиеся на деревьях человеческие существа были безоружны; в распоряжении Аба был только полный чудесных стрел колчан, висевший за его спиной, а поперек груди Быстрой Ножки виднелся сильный лук, шутя повешенный ею на себя. Скоро завязался очень серьезный разговор. Страстно желая присоединиться к тому созданию, которое ему теперь принадлежало, Аб был полупомешан от ярости, да и Быстрая Ножка была далека от ее обычной беспечной веселости. Напрасно ломали они головы, – удобного выхода не представлялось, а между тем, время шло утомительно долго – уже спустилась ночь. Положение было мучительно. И мужчина и женщина находились в одинаковой опасности: медведи были голодны и хорошо понимали безвыходное положение своих жертв. Расположившиеся внизу хищники не выказывали ни малейшего намерения удалиться от осажденной на деревьях добычи. Ночь темнела, и люди, посматривая вниз, видели блеск маленьких голодных глаз. Между мужем и женой завязался разговор, в котором сказывались взаимная заботливость и желание быть вместе, как это всегда было и будет в минуту опасности. Эти два человеческих создания, проведшие всю ночь на деревьях, почувствовали еще более сильную взаимную любовь; перекликаясь в темноте, они находили в этом некоторое утешение. Однако, время тянулось, и мускулы стали слабеть, утомленные таким продолжительным напряжением. Усталость туманила рассудок, почти одолевала их, и единственное, что давало им теперь силы, была любовь мужчины и женщины, всегда бывшая источником величайшей силы человека в минуты серьезной опасности. Они довольно бодро переносили испытание. Спать на деревьях представляло для них самую простую и обыкновенную вещь, конечно, при условии необходимых предосторожностей. Каждый из них сплел из свежего лыка веревки и привязал ими себя в том месте, где от ствола отходила толстая ветвь, – и оба спали, как спят усталые дети, пока природа-мать не разбудила их, своих детей. Проснувшись, Аб был озабочен более своей подруги, так как на нем лежала забота и о ней. Он жмурился от света и дивился на окружавшее, но внезапно очнулся. Он заботливо посмотрел на нежное смуглое создание, погруженное в сон и так тесно прижавшееся к дереву, к которому была привязано, что казалось частью его. Потом взглянул вниз и сразу сделался серьезен. Медведи были там! Посмотрев на ясное небо, на все окружавшее, вдохнув полной грудью благоухание леса, он почувствовал прилив сил и теперь знал, что нужно было делать. Он испустил громкий призыв.

Женщина проснулась в испуге; не будь привязана, она неминуемо упала бы. Постепенно она пришла к полному пониманию своего положения и начала кричать. Голод ее мучил, члены окоченели от веревок, а внизу ждала смерть. Но поблизости от нее был мужчина, и его голос постепенно ее успокоил. Теперь им овладела злость, почти бешенство. Он, владелец пещеры, такой же независимый и свободный, как и все ему известные люди, принужден был сидеть на дереве в то время, как его новобрачная была на другом, и мог лишь издалека смотреть на свою подругу, благодаря осаждавшим хищникам.

Он уже решил, что делать, и сообщал свой план жене, говоря с настойчивостью сильного мужчины, который пользовался авторитетом, но зато нес заботы о другом существе. Когда его сила и решимость, при помощи голоса, сообщились и ей, то она оправила свое скудное меховое платье, вытерла слезы и сделалась сравнительно спокойнее и рассудительнее.

Дерево, на котором Быстрая Ножка нашла убежище, имело множество длинных гибких ветвей, спускавшихся к гигантскому буку, где скрывался мужчина. Аб доказывал, что была возможность, правда, только слабая возможность, чтобы гибкая и стройная девушка, спустившись по одной из ветвей высокой ели, перелетела пространство между двумя деревьями и поместилась с ним на ветвях бука. Протянув сильные руки, чтобы схватить ее на лету, он обещал противостоять силе удара и удержать ее и, чтобы подкрепить свой план, он убеждал, что только таким путем они могли спастись, иначе их ждала голодная смерть; в случае же какого-либо несчастья при выполнении этого плана, им грозила страшная, но зато и быстрая смерть. В их распоряжении был только один исход, и нужно было попытаться им воспользоваться. Аб обратился к своей молодой жене:

– Спустись по ветви, висящей надо мною, раскачайся на ней, раскачайся сильнее и бросайся вниз. Я схвачу тебя и удержу. Я сильный.

При всей своей вере в мужчину, женщина колебалась. Подобное дело требовало большой отваги и даже для той эпохи и такого исключительного случая казалось рискованным. Но ее мучил холод; она была голодна и очень отважна. Спустившись по стволу, она достигла далеко протягивавшейся ветви и отсюда увидела Аба, сильными ногами обвившего поднимавшуюся вверх ветвь, к которой он прислонился телом, уверенно протянувшего к ней темные могучие руки и настойчиво устремившего на нее глаза, полные любви, ободрения и доли боязни. Крепко держась одной рукой за висевшую над ней ветвь, она сползла вдоль ветви, пока одни ее голые ноги не висели в воздухе, качаясь в нерешительности.

Теперь пришла очередь ей испытать свои нервы и веру в себя. Внезапно она остановилась, схватилась руками за ту ветвь, на которой лежала, повисла вниз на одних руках и, перебирая ими, спустилась почти к самому концу ветви и с силой стала раскачиваться взад и вперед. Теперь она, качаясь в воздухе, была на расстоянии нескольких аршин над Абом, а внизу в это время голодные медведи сошлись и смотрели вверх красными, горевшими ожиданием глазами, а из их пастей исходило смрадное дыхание. Момент был ужасный. Решалась судьба женщины; ее ждала или смерть от свирепых животных, или новый возврат к жизни. Она взглянула на Аба и с возродившейся отвагой приготовилась к великому усилию, которым должна была решиться ее судьба.

Она качалась взад и вперед при помощи гибких движений рук, все скорее и скорее и накопляя силу для полета, который приготовлялась сделать. Отчаяние и сознание своей силы придали ей отвагу, необходимую для выполнения отданной хриплым голосом команды Аба, который с вытянутыми, сильными руками, чувствуя на себе свирепые глаза голодных медведей внизу, подавался вперед и вверх по мере того, как увеличивался размах качания его подруги. С предупреждающим криком женщина отпустила ветвь и упала вниз и вперед, подобно летящей в цель стреле, представляя очень привлекательную картину при полете в воздухе, но значительную тяжесть для ловившего.

Аб был силен, но, когда девушка упала на его смуглые руки, что она сделала очень удачно, то он получил такой толчок, что, сломись только поддерживавшая его ветвь, они оба упали бы на землю. Он ловко схватил ее, но от полученного сильного удара его откачнуло; могучим усилием мужчине удалось сохранить равновесие; весь потрясенный, он прижался спиной к ветви, от которой был почти оторван, и положил около себя только что схваченную женщину.

Несколько времени царило глубокое молчание между этими возлюбленными, только что избежавшими тяжелого положения; они глубоко дышали и искали опоры, сидя рядом на толстой ветви и чувствуя себя так же спокойно, как у себя в пещере. Они были измучены, но в то же время полны радости. На их привычные, крепкие нервы грозивший гибелью эпизод мог произвести лишь слабое и быстро проходившее впечатление. Так сидели они несколько минут, обвившись руками, еще с трудом переводя дыхание, и немного спустя начали отрывисто смеяться, насколько этому позволяло затрудненное дыхание. Постепенно их торжествующий вид стал исчезать. Оба вернулись к обычному состоянию духа: лицо Аба вытянулось, его черты сделались определеннее и приняли всегдашнее выражение. Он вполне овладел собой, но его настроение далеко не было радостным. Испустив грозный крик, гулко пронесшийся по лесу, он дико погрозил кулаком хищникам внизу и протянул руку к Быстрой Ножке за висевшим на ее плече луком.