Текст книги "Метка клана (СИ)"
Автор книги: Стелла Луст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Это жесть. Не верю, что это правда.
– Я не смогу тебе доказать. Никак. – Он виновато развел руками. – Но так все и обстоит.
Мира вдруг вспомнила, как Герман, разговаривая с ней, иногда морщился, как от боли. Тогда она не придала этому значения. Но теперь… может ли Герман тоже быть в неё влюблен и хотеть её? Почему бы и нет. Он молодой для сварга, и встречался с ней больше раз, чем кто-либо из них.
– Ладно, – махнула рукой Мира, – проехали. Природный зов, так природный зов. В конце концов все было не так уж и плохо. – Она смущенно улыбнулась, сказав это. – Просто у меня никогда ещё не было настолько интенсивного по сексу дня.
– То есть за тот вечер я прощен?
– Да я и не злилась, до тех пор, пока иглы не стали втыкаться мне в грудь.
– С этим я разберусь. Клянусь тебе.
Официант принес вино и колу. Артур разлил напитки по бокалам и поднял свой.
– Ну, может быть тогда выпьем за взаимопонимание?
Мира вздохнула.
– Ты ведь не отвяжешься, да?
Артур обаятельно улыбнулся.
– А ты загляни вглубь себя. Ты действительно этого хочешь?
Шальные рыжие глаза смотрели Мире словно прямо в душу. Этот взгляд… он смотрел на неё так в своей спальне. Словно она единственная на свете. Мира сопротивлялась, но, безусловно, таяла в его присутствии. Словно и не было обиды и злости. Этот животный магнетизм проникал сквозь поры, впитывался её женским естеством.
– Так ты хочешь расстаться и никогда не видеться?
– Нет…
Он внезапно протянул руку и накрыл её пальцы ладонью.
– Я хочу быть с тобой. Я представляю, как это выглядит в твоих глазах. Но это искреннее желание, и я намерен его осуществить.
– А мое мнение учитывается?
– Я ничего не потребовал. Я лишь озвучил свои намерения.
Мира посмотрела ему прямо в глаза.
– Я не буду твоей наложницей, не буду твоей телкой. Если твои намерения так серьезны, придумай что-то, чтобы мы были равны. Не по положению, по восприятию. Я не намерена жить жизнью сварга, участвовать в ваших групповухах и Посевах. Я человек и хочу жить по-человечески. Если для тебя это невозможно или неприемлемо, лучше ничего не начинать.
Она помолчала.
– Ты мне тоже сразу понравился. Ты красив, ты отличный любовник. Хотя, конечно, я надеюсь, что это не на фоне моей двухлетней голодовки. – Артур усмехнулся. – Но, как ты сам сказал, наше общение началось довольно непривычно для меня. И я не очень намерена к такому привыкать. Так что совсем не общаться было бы, наверное, глупо, но давай лучше по классике. Прогулки, свидания, обнимашки…
– Я ужасно тебя хочу.
– Да, прямота – это хорошо.
– Но?
– Я тоже тебя хочу… пожалуй… – призналась Мира, внезапно поняв, что так оно и есть. Но какой-то внутренний голос твердил, что нельзя вот так просто поддаваться на его очарование, от которого её сердце билось чаще, а женские принадлежности недвусмысленно намекали, что двухлетнюю голодовку перекусом, даже подобным пятничному, так просто не утолить. – Но это все очень быстро и сразу много. Я так не привыкла.
– Хорошо, я понимаю.
– Так что давай не будем с места в карьер, ладно?
Артур не успел ответить, так как принесли мясо, и он набросился на еду. Видимо, и впрямь был очень голоден.
Некоторое время они молча жевали. Стейки были бесподобны.
– А что ты думаешь насчет игл? – спросила Мира, уничтожив свое мясо. – Кто из твоих сестер мог это сделать?
– Мне сложно судить. Я же не видел их тридцать лет. Все могло поменяться.
– Охренеть… Никогда к такому не привыкну.
– Ко всему привыкаешь в итоге. Екатерине скоро в спячку, ей уже шестьдесят. Стелле через пять лет.
– А я думала, что Стелла старше.
– Она старше. – Артур улыбнулся.
– То есть…
– Да не забивай голову.
– Так что ты думаешь?
– Если честно, не представляю, кому из них это могло понадобиться. Как ни странно, обе не особо приверженцы старых традиций. Так что мой выбор, по идее, вообще не должен их волновать. К тому же каждая отзывалась о тебе хорошо. Стелла, конечно, та ещё стерва, но делать такую подлость… плохо представляю, что она на такое способна. Все же подозреваю телку, которой поручили сложить одежду. У них иногда такое бывает. Все нормально, а потом – раз, и бзик. Я давно отчаялся понять, почему.
– Странно. Ты вроде вот давно живешь. Неужели не приходило в голову, что не всех устраивает то довольно унизительное положение, в которое вы их ставите?
– Мира, пойми наконец, все эти женщины – добровольцы. Мы никого не принуждаем. Все честно и открыто.
– Ладно. – Мира подняла руки в примиряющем жесте. Потом провела ладонью по глазам. – Я реально не хочу думать больше обо всем этом. Прости.
Она взглянула на Артура.
– Давай не будем поднимать эту тему. Но в обществе сваргов я вращаться не хочу.
– Я глава клана, Мира. Моя жизнь связана с ним. Я не могу жить вне.
– Тогда может, и не стоит ничего начинать? – тихо сказала Мира.
Артур помолчал.
– Может быть, ты изменишь мнение. Жизнь – штука сложная.
Мира подумала и сказала.
– Давай так. Ты разберись там у себя. А потом посмотрим.
– Договорились.
– А пока просто будем самими собой.
Все оставшееся время они говорили обо всякой жизненной ерунде, словно и не были сделаны важные признания. После чего прошлись по вечерней Москве, держась за руки. Долго простояли на Крымском мосту, который Мира очень любила. Артур обнимал ее, зарывшись носом в волосы. Так что, прикрыв глаза, Мира чувствовала умиротворение. Он шептал ей красивые банальности, звучавшие очень искренно, и все было чудесно.
Спустя две недели Мира приняла предложение Гая о работе.
За это время они встречались трижды. Два похода в театр с последующим ужином и ненавязчивым интересом к её решению. В конце концов это мягкое давление сыграло свою роль, а кроме того, Мире представилась возможность познакомиться с Виолеттой. Это знакомство произошло весьма в необычном месте. После двух почти светских вечеров Гай неожиданно пригласил Миру в аквапарк.
Она обожала воду. И аквапарки. Обожала водяные горки, и детские визг, и визжать самой. Так что не задумываясь согласилась.
В этот раз Гай сам был за рулем. Он посадил Миру на переднее сиденье, а на заднем, аккуратно пристегнутая, сидела черноволосая девочка, которая молча и внимательно смотрела на неё небесно-голубыми глазами.
– Познакомься, Ви, – сказал Гай, – это Мира, я про неё тебе рассказывал.
– Очень приятно познакомиться, Мира, – учтиво поздоровалась девочка. – Слышала о тебе много хорошего.
– И мне очень приятно, Виолетта, – ответила Мира. – Твой папа о тебе, правда, ничего пока не рассказал, но я буду очень надеяться, что ты сделаешь это сама.
– Нужно будет выбрать время.
Ого, удивилась Мира про себя. А вслух сказала:
– Я смотрю, ты серьезный человек.
– Так и есть, – вздохнула Виолетта. – Папа хочет, чтобы ты меня расшевелила.
– Что? – растерялась Мира.
– Он сказал, что предложил тебе стать моей няней. Я не очень понимаю, зачем мне нужна няня, но мне точно нужна подруга.
Мира удивленно посмотрела на Гая. Тот вздохнул.
– Да. Мы умны не по годам.
– Мира, – подала голос Виолетта, – у тебя совместный купальник или раздельный?
– Э-э-э… – ошарашено обернулась к ней Мира, – раздельный. А что?
– Папа ненавидит совместные купальники на девушках.
Мира скосила глаза на Гая.
– Что, он с тобой об этом говорил?
– Возможно, обмолвился ненароком, – сказал Гай, не отрывая взгляда от дороги.
– Мы разговариваем о многом, – сказала Виолетта, – мы с папой закадычные друзья.
– Так странно слышать от тебя такие словечки, – улыбнулась Мира.
– Почему? – удивилась Виолетта. – Потому что мне десять лет, а ты ожидаешь от меня игры в куклы?
– Знаешь, я бы не отказалась, чтобы нынешние десятилетние девочки иногда играли в куклы.
– Я бы тоже. Но не переживай. Смартфона у меня нет.
– Нет? – удивилась Мира.
– Нет. Я их не люблю. Наверное, я консервативна.
– Виолетта…
– Называй меня Ви. Мне так больше нравится.
– Хорошо… Ви, – улыбнулась ей Мира, – а тебе точно десять лет?
– Точно, – слегка улыбнулась Ви, – просто тебя сбивает с толку мой словарный запас.
– Немного…
Мира отвернулась и стала смотреть в лобовое стекло.
Разговор и девочкой вызвал у неё одновременно и облегчение, и напряжение. Облегчение от того, что с ней не придется сюсюкаться ни в какой степени, а можно будет говорить, как со взрослой. А напряжение – по той же причине.
Гай включил музыку, и Мира воспользовалась этим, чтобы негромко, чтобы не слышала Ви, спросить:
– Значит, раздельные?
Он улыбнулся.
– Это просто предпочтение.
– То есть мне повезло. Оделась на смотрины правильно.
Гай негромко рассмеялся.
– Да уж… смотрины. Мне как-то не по себе.
– Не переживай, Мира, – раздался голос Ви, – мы подружимся. Ты мне понравилась.
– Ух ты! – Мира повернулась назад. – Вот это слух!
– Что есть, то есть.
Переодевшись, Мира с Ви вышли в зал аквапарка, где с девочки сразу слетела вся серьезность.
С визгом бросившись в воду, она обдала Миру целым водопадом брызг. Девушка рассмеялась, прыгнула в неглубокий бассейн и ответила ей тем же. А потом, рассеянно оглядываясь, увидела, как головы всех мамочек повернулись в одну и ту же сторону, куда-то за спину Мире.
Она обернулась.
Гай шел к ним, похожий на какого-то греческого бога.
Аквапарк был, к некоторому удивлению Миры, небольшой, но вполне комфортабельный. Посетителями таких, как правило, являются толпы мамочек с малолетними детьми. Мамочек, которые тянут нелегкую долю первых лет материнства, когда ухаживать за собой некогда, а спортзал является какой-то недостижимой мечтой из-за нехватки времени. Мамочки, как правило, ходят без мужей. Ну или их сопровождают рыхленькие молодые мужчины, которые предпочитают лежать на шезлонгах или в джакузи и которых не вытащишь даже на горки.
Мира, которая была в отличной форме благодаря отсутствию детей и рвению в фитнесе, любила замечать завистливые взгляды на своей фигуре. В её защиту стоит сказать, что она не выбирала подобные – не особо популярные у ухоженной и следящей за собой молодежи – аквапарки только ради этого. Ей нравились детские вопли и визги, в противовес воплям и визгам ровесников или шумных подростковых компаний. Молодежь веселилась, как правило, нарочито громко и размашисто, при этом их не волновало, мешают ли они окружающим. И именно это склонило её выбор к таким вот, «семейным» аквапаркам. А здесь её спортивная фигура была, как правило, в категорическом меньшинстве. В это меньшинство входили и мужчины, но среди них спортивная фигура была вообще эксклюзивом.
Поэтому все до единой женщины в поле зрения Миры смотрели на Гая. Да и она сама не могла отвести взгляда.
Он был высок и просто-таки идеально сложен. Под загорелой кожей естественными движениями переливались мускулы. Если фигура Артура прямо дышала природной силой, то тело Гая являло собой образец хищной грации. Ни капли лишнего жира, пропорции… Всего в меру. Он был потрясающе красив. Свои длинные волосы он собрал в конский хвост. Пара прядей выбились и свисали по обеим сторонам лица, но ничего женственного в его облике не было. Настоящий хищник. Он казался абсолютно инородным элементом в этом месте. Девушка почти услышала немой стон восхищения, мысленно разом исторгнутый посетительницами аквапарка.
Мира не удержалась и, чтобы разрушить чарующий образ, неожиданно и резко брызнула в него водой. И этот полубог, приковавший к себе все взгляды, от неожиданности потерял равновесие, поскользнулся и неуклюже плюхнулся на зад на мелководье. Возникла немая сцена, а потом Гай расхохотался, и Ви бросилась к нему, взметая ногами дождь из брызг. Мира подошла, было, извиниться, но он ловко подсек её и успел поймать перед тем, как она ударилась о дно бассейна. Все трое смешались в какую-то кучу-малу. Прямо любящее семейство на отдыхе.
Мире снова показалось, что она услышала общий завистливый вздох, и ей на секунду очень захотелось, чтобы он был оправданным.
Они провели в аквапарке почти семь часов.
И все это время Ви не отходила от Миры ни на шаг. По каким-то своим понятиям включив её сразу в число близких друзей, она держала девушку за руку, пока они поднимались по многочисленным ступенькам на площадки водяных горок. Виолетта потребовала двойной надувной круг, каталась и плавала исключительно в обществе Миры, периодически виновато поглядывая на находящегося рядом Гая.
Но только её взгляд был единственным виноватым.
Кожа у Миры просто горела от того, что их трио постоянно оказывалось в центре всеобщего неявного внимания. А когда они в кафешке аквапарка, расположенной тут же, у бассейнов, уплетали пиццу и молочные коктейли, она совершенно четко расслышала за спиной:
– Какая красивая семья. Странно, что дочка не рыжая, рыжие волосы вроде же доминируют в генах…
При словах про красивую семью у Миры сладко заколотилось сердце, и шальная мысль все же мелькнула в голове. А было бы здорово действительно быть такой вот красивой семьей.
Гай улыбался. Он, несомненно, тоже расслышал фразу соседей по столам. Вообще все это время он вел себя, как давнишний Мирин приятель, и совершенно не походил на бизнесмена, да тем более её потенциального работодателя. Он дурачился, сталкивал её в воду с бортика, неожиданно выныривал рядом с их кругом и переворачивал его вместе с Мирой и Виолеттой. И хохотал над их мокрыми отфыркивающимися физиономиями. Было ощущение, что он дорвался до подобного отдыха и теперь оттягивается вовсю.
Ви Миру просто очаровала.
Куда делся тот серьезно размышляющий о своем консерватизме ребенок? Девочка брызгалась, визжала и смеялась едва ли не громче всех в аквапарке. При малейшем признаке угрозы со стороны отца пряталась за Миру и обхватывала девушку руками, прижимаясь к её спине. Словом, вела себя с ней, как с закадычной подружкой.
Когда Гай отлучился от них на несколько минут, Виолетта спросила Миру с прежней серьезностью:
– Тебе нравится мой папа?
Девушка ждала этого вопроса, поэтому ответила без утайки:
– Да, конечно. Но, думаю, ты и сама знаешь, что твой папа – очень красивый мужчина.
– Да я не о красоте, – отмахнулась девочка. – Я о нем самом. Красота – тлен.
Подобные фразы из уст десятилетнего ребенка все же звучали совершенно неестественно.
– Слушай, Ви, – сказала Мира, – я действительно поражаюсь тому, как по-взрослому ты разговариваешь. Я с таким не сталкивалась. – Она неловко улыбнулась. – Мне немного не по себе.
– Я знаю. Всем так. – Ви поболтала трубочкой в бокале с коктейлем. – Именно это и является той проблемой, которую ты призвана решить. Ну или по поводу которой папа возлагает на тебя большие надежды.
– О, боже, – рассмеялась Мира. – Надо привыкать.
– Привыкай. И ещё один очень важный момент. Если ты решишь все же стать моей няней, я хочу предупредить, что папа не ищет мне новую маму.
Мира внимательно посмотрела на Ви.
– А это папа просил тебя сказать?
– Нет, – фыркнула девочка. – Я же не слепая. Он красивый и богатый. Так что много женщин пытались со мной подружиться. Но они мне не нравились.
– Ну, я, как бы, пока не очень стараюсь с тобой подружиться, – вырвалось у Миры. Увидев выражение лица Ви, она торопливо добавила: – Ну, ради того, чтобы быть с твоим отцом. Но вообще, – улыбнулась Мира, – ты клевая девчонка. Сначала я решила, что ты бука, но ты так здорово умеешь веселиться, что…
– Ты мне тоже сразу понравилась, – перебила Ви. – Ещё когда папа показал мне твои фотографии. Ты красивая и глаза у тебя добрые. У других, с кем папа меня знакомил, на лице улыбка, а глаза злые.
– О чем женский разговор? – Гай поднялся по короткой лесенке, ведущей в кафешку.
– О ваших женщинах, – улыбнулась Мира.
– Э?
– Я рассказывала Мире о других претендентках, – заявила Ви.
– О, боже, – рассмеялся Гай. – О каких ещё претендентках?
– На место рядом с тобой, – серьезно подтвердила девочка. – Которые пытались со мной ради этого подружиться.
– Мда… и что же ты рассказала?
– Ничего особенного. Но Мира лучше всех.
– Да, – Гай посмотрел на Миру. – Она замечательная.
У Миры все внутри потеплело.
И от этих слов, и от тона, которым они были сказаны, и от взгляда, сопровождавшего эти слова. Этот взгляд был полон чувственности. Мира опустила глаза, беззащитная перед похвалой. Внутри неё все затрепетало, хотя Гай и не включал свой знаменитый гипноз.
– Пап! Я хочу мороженого!
Голос Виолетты разрушил хрупкий чувственный момент. Гай посмотрел на дочь и улыбнулся.
– Конечно. Мира, вы будете?
– Не откажусь.
Потом они снова катались с горок, куда Гая не пустили по правилам ограничения веса, так что ему пришлось забыть о тоннельных горках и удовольствоваться обычным скатыванием с наклонной. Мира наблюдала, с удивлением видя, какое удовольствие он получает от этого неказистого развлечения. Человек, явно способный позволить себе отдых в лучших местах, кричит, как раненый медведь, скатываясь с горки по соседству с конопатыми и ушастыми мальчишками, своим рыком приводя их в восторг. Возможно, подумала Мира, дорогие курорты обязывают поддерживать некий статус, а тут Гай может быть самим собой и не париться, как он выглядит?
Они плавали после этого ещё пару часов, и в какой-то момент Мира начала замечать, что все это время Гай пользуется любым моментом, чтобы её коснуться. Подсаживая в круг, хватая за ноги, чтобы перевернуть вместе с этим самым кругом, помогая подняться по лестнице. Ей были страшно приятны эти прикосновения, так что она сама начала, сперва неосознанно, а затем нарочно, создавать ситуации, чтобы ей требовалась его помощь. И касаться его сама. Особенно жарким оказался момент, когда Гай поднял её на руки. Мира прижалась к его литой груди, чувствуя сильные объятия на своих плечах и бедрах. Невольно она обняла его за шею и положила голову на плечо. Ей даже на секунду показалось, что он её поцелует. Но тут раздалось:
– Па-а-а-ап!
Гай посмотрел на Миру веселыми глазами и прыгнул в бассейн прямо с ней на руках.
По дороге домой Мира молчала.
Она не сильно устала физически, но эмоциями была просто переполнена. Ви спала в своем кресле, уронив голову. Мире очень не хотелось разговаривать. К счастью, Гай тоже молчал, слегка улыбаясь.
У подъезда они попрощались за руку. Ви так и не проснулась.
– Это был чудесный день, – сказал Гай, – я очень рад, что вы поладили.
– Я тоже рада, – подтвердила Мира. – Ви – чудный ребенок. Вы счастливый отец.
Она уже много дней порывалась спросить, где мать Виолетты и что с ней, но не решалась, считая вопрос бестактным. Вот и сейчас с трудом удержалась, чтобы не задать его.
– Спасибо. Я стараюсь.
– Ну, всего доброго.
– И вам, Мира, доброй ночи.
Девушка повернулась и пошла к двери.
– Я буду очень рад, если вы согласитесь на работу, – сказал Гай ей вслед. Мира повернулась и, улыбнувшись, промолчала. Он сел за руль, и машина уехала. Мира открыла подъездную дверь и неторопливо поднялась на свой этаж.
И остановилась, как вкопанная.
В двери её квартиры торчал нож.
9
Мира замерла, не решаясь подойти.
Что это, чья-то глупая шутка? Или продолжение истории с иголками?
Чем бы это ни было, у неё не было никакого желания идти в квартиру одной. Мира опасливо оглядела лестницу и решила уйти пока подальше.
Выглянув из подъезда, она внимательно осмотрела двор и стоящие машины. Потом выскочила и быстро прошла за угол и потом до соседнего дома. Там зашла в ещё работающую «Пятерочку», достала телефон и задумалась, кому набирать. Первой мыслью было – Артуру. Даже если дело и не было связано со сваргами, он казался более подходящей кандидатурой, чтобы все разрулить. Друзей-мужчин в Москве у неё, считай и не было. Ну, либо семейные, которые вряд ли возьмутся помогать. Но ведь неизвестно, будет ли помогать сам Артур. Хотя… после его признаний… Она решительно набрала номер Артура. Несколько гудков, потом его радостный голос:
– Соскучилась?
– Я вернулась домой, а у меня в двери торчит нож!
– Так! Одна не заходи! Полицию вызвала?
– Ещё нет.
– Не звони пока. Ты думаешь, это кто-то из наших?
– Я не знаю! – воскликнула Мира. – Мне не каждый день втыкают в дверь ножи! Я просто не знаю, что делать!
– Ты хочешь, чтобы я сейчас приехал? Я занят, и я не в Москве, далеко, но могу прислать Германа. Он приедет в течение часа.
– Нет… Уже поздно. – Мира подумала. В принципе, пока ничего страшного не произошло. Ну нож и нож. Может, тупая шутка, а она себя накручивает. И все же… – Я боюсь идти туда одна. Ну его нафиг. Сегодня найду, где переночевать, а завтра ты может быть приедешь сам, и мы что-нибудь придумаем?
– Конечно. Есть, куда податься? В наш дом, видимо, не звать…
– Да, не зови. Найду, где перекантоваться. А утром созвонимся. Идет?
– Договорились. Будь осторожна. Если что, сразу звони. Или может все же прислать Германа?
– Не нужно. Созвонимся.
– Хорошо. Спокойной ночи.
– Пока.
Мира отключилась и набрала своей подруге детства, Наде.
– Привет, рыжик.
– Привет, Славик. Ты как?
– Все хорошо. Слушай, можно я у тебя переночую сегодня?
– Ой, Славка, прости. К нам сегодня Сашкины родители приехали. Так что тебя некуда и приютить… Прости…
– Ничего, – успокоила её Мира, – все нормально. Твоим всем привет, а тебе – пока.
– Пока.
Ну вот. Расстроенная Мира потеребила телефон в руках. Напроситься к кому-нибудь на с работы? Она набрала двоих, с кем приятельствовала, но ни одного, ни второй не оказалось в городе. Других друзей, у которых можно было вот так запросто зависнуть, Мира не нажила. Девушка посмотрела на свой дом и темные окна квартиры. Может, засунуть свой страх куда подальше и пойти домой? С одной стороны, совсем рядом была уютная постель, а с другой, Мира понимала, что лучше не рисковать лишний раз и дождаться Артура. Вот только некуда было пойти. Наверное, стоит позвонить и дождаться Германа. Но, словно в ответ на её мысли, телефон зазвонил сам.
Это был Гай.
– Алло? – неуверенно сказала Мира.
– Мира, вы ещё не спите?
– Нет, я в магазине. – Про нож она не стала говорить. Ещё не хватало, чтобы её новый знакомый окунулся в ворох чужих проблем, и вовсе, может статься, надуманных.
– У меня к вам странная просьба… только не примите за каприз. Но Ви проснулась, а вас уже нет… словом, вы не могли бы сегодня остаться с нами?
– Как это?
– Побудьте сегодня нашей гостьей. Она меня теперь со света съест, если вы у нас не переночуете.
– Даже так?
– Приезжайте, – принялся уговаривать Гай, – рядом с комнатой Ви есть свободная. Попьем чаю, поболтаем. Завтра же выходной. У вас есть планы с утра?
– Нет, планов у меня не было, – сказала Мира. – Но, в принципе, я не против.
– Отлично. Тогда мы сейчас за вами вернемся.
– Я за моим домом у «Пятерочки».
– Хорошо. Через пятнадцать минут будем.
– Жду.
Мира нажала иконку отбоя и облегченно вздохнула. Ну вот, как вовремя он позвонил. Вовремя… Она снова посмотрела на свой дом. Потом тряхнула головой. Это паранойя. Зачем это Гаю? Вынудить её жить с его дочерью? Бред. Не такой он человек, чтобы применять такие методы. Не вязалось. Мира перебрала все возможные варианты, но все свелось к двум наиболее вероятным. Либо это была дурацкая шутка, а такую вероятность исключать было нельзя, либо это кто-то из сваргов, недовольный её появлением. Может быть это кто-то из Людовичей, кто хочет отомстить за смерть своих? От этой мысли Миру пробрало неприятным холодком.
Действительно. Из всех проступков, которые она – реально или мнимо – могла совершить у сваргов, стать причиной гибели троих из Рода – было самым тяжким. По крайней мере в глазах их сородичей. Мстить за то, что неведомая безродная телка стала фавориткой? Ерунда. По этому случаю, как раз, уместнее иглы в платье, но никак не нож в двери. А вот за срыв слияния Рода с кланом Артура… Но тогда почему просто не подстерегли и не похитили, а то и вовсе, не убили?
Мира задумалась.
Может, они не ищут легких путей? Хотят насладиться местью? Они могли бы действительно похитить её сегодня, придя в квартиру. Она никогда не чувствовала опасность, жила, любя всех людей. Открыла бы без проблем. Может, так и было задумано? Но она была в аквапарке, так что не срослось. А слоняться возле дома не стали, чтобы лишний раз не засветиться перед местными?
Девушка нервно затопала ногой.
Все складывалось во вполне логичную и очень неприятную картинку. Мире стало страшно. Что-то чужое и злое вошло в её жизнь с этим торчащим в двери ножом. Может быть, не ввязывать в это Артура, а пойти в полицию? Она не понимала, почему так уповает на законных представителей правопорядка. Просто всегда была законопослушной, вот и верила в то, что именно так и нужно.
Дура, сказала она сама себе. Ты не заявила о тройном убийстве и, по сути, подпольном борделе. Тоже мне, законопослушный гражданин. И потом, если идти в полицию, то придется объяснять свои предположения, а тогда все приведет к сваргам и Артуру. Иначе ей просто скажут, что дурная молодежь развлекается. Идите, мол, домой, примите успокоительное, и баиньки. Нет, в полицию бессмысленно. Что они сделают? Программа защиты свидетелей? А она вообще в нашей стране есть? И то, это только в том случае, если она расскажет абсолютно все. А просто из-за её страхов и неясной угрозе никто к ней никакую охрану не приставит, разумеется.
Так что нужно положиться на Артура. Если это действительно Людовичи, то ситуация с ними – его прямая забота.
Она тут же достала телефон и написала Артуру все свои догадки и опасения. Через несколько секунд пришел ответ: «Я разберусь». С облегчением девушка убрала мобильник в карман джинсов. И почти сразу из-за угла дома показался синий «БМВ» Гая.
Ви потребовала, чтобы Мира ехала с ней на заднем сиденье и всю дорогу держала её за руку. Девушке было и приятно и немного не по себе. Неожиданная приязнь девочки немного настораживала. Хотя, при всем небольшом опыте с племяшками, Мира знала, что у детей такое бывает. Они непосредственны. Все чувства наружу. Правда, она всегда думала, что это бывает у совсем маленьких детей, а не у десятилеток. Но кто знает, как живет эта девочка? Может быть, она, при всем своем уме – интроверт? Хотя веселилась в аквапарке от души. Мира попыталась вспомнить, общалась ли Ви с другими детьми там, и не смогла. Вполне возможно, что и у неё приязнь и неприязнь наружу. Сказала же она Мире, что та ей нравится. А «претенденткам» явно в глаза говорила, что они не нравятся. Да. Сложновато будет Гаю, когда он будет искать себе спутницу жизни…
Мира ожидала, что они поедут в какой-нибудь дорогой квартал, но Гай жил в районе Черемушек, насколько она могла судить. Высотка, охраняемая территория. Охранник на въезде, выглядящий вполне серьезно, немного подобострастно кивнул Гаю перед тем, как поднять шлагбаум. Работа на богатых, подумала Мира, автоматически делает тебя подобострастным? Ей не хотелось становиться эдаким Пьером Ришаром из «Игрушки».
Когда они вышли из машины на подземной парковке, Ви так и не выпустила её руку. Все трое зашли в лифт, и Гай, вставив специальный ключик в пульт, нажал кнопку последнего этажа.
Двери открылись прямо в прихожую, в которую была превращена лестничная площадка. Мира поняла, что весь верхний этаж превращен в одну большую квартиру.
– У нашей компании контрольный пакет застройщика, – сказал Гай, словно прочитав её мысли, – этот этаж был внесен в проект.
– Круто, – сказала Мира, – хорошо быть состоятельным.
– Хорошо, безусловно, – кивнул Гай, – в большинстве моментов. Но есть и минусы. Много забот, мало свободного времени. Никогда не уверен, что тебя полюбили за тебя самого, а не за деньги.
– Да, тяжелая жизнь.
– Не иронизируйте, Мира, прошу вас. Я не чувствую вины за свое положение. Это заслуга моя и моей семьи.
– Я и не хотела вас в чем-то упрекнуть, – смутилась Мира, – простите. Это отголоски воспитания. Мои родители работали на заводе, оба. В иные времена у нас не было денег даже на печенье к чаю.
– Понимаю. Но попробуйте, тем не менее, избавиться от стереотипов, буду вам очень признателен. Я честный человек, и хотел бы, чтобы меня судили только, как человека.
– Я уже извинилась…
– Все в порядке. Прошу вас, проходите, не стесняйтесь.
Вслед за ними Мира прошла в большой холл.
Помещение было оформлено очень стильно, но совершенно без пафоса. Никакой лепнины, никакой позолоты. Очень много дерева в интерьере. Прямо засилье дерева. Столы, полки, деревянные панно, тяжелая мебель с резными ножками, но, несмотря на это, довольно современная, без всяких завитушек. Превалировали темные тона. Посреди комнаты оказалось невиданная для Миры роскошь – открытый камин. Мебель покрывали многочисленные подушки, расшитые узорами серых тонов. Смотрелось стильно.
– У вас очень красиво, – не удержалась Мира.
– Благодарю. – Гай прошел через холл на кухню. – Вы пока располагайтесь, – раздался его голос, – а я приготовлю легкий ужин и чай. Вы какой предпочитаете? Я не особо разборчив, но держу несколько сортов.
– Зеленый, – ответила Мира, – и позвольте я помогу.
– Нет, вы пока осваивайтесь. Ви, покажи Мире наш дом.
Виолетта схватила Миру за руку и потащила по комнатам, непрерывно тараторя.
Комнат, помимо холла с камином оказалось шесть. Из каждой был отдельный выход в собственный совмещенный санузел. Санузлы были оснащены большими ванными, в которых запросто могли поместиться три человека. Комнаты походили на миниатюрные однушки, а может быть и были ими в прошлой жизни. Даже холодильник был в каждой, только встроенный. Словно не шестикомнатная квартира, а мини-отель, оформленный в едином стиле и дизайне.
– А зачем в каждой комнате холодильник? – спросила Мира у Виолетты.
– У нас часто бывает много гостей, – важно ответила та, – а папа хочет быть максимально гостеприимным.
Комната самой Виолетты не особо походила на девчачью. Выдержанная в тех же тонах и в том же дизайне, что и вся квартира, она угадывалась детской только соразмерной мебелью и обилием мягких игрушек, среди которых доминировали волки и лисы во всех возможных видах. Но Мира не увидела ни одной куклы. Зато был стол, на котором стоял белый «iMac» с огромным монитором, и стеллаж с множеством книг. Кроме детских были и не совсем подходящие десятилетней девочке. Мира, которая обожала читать, с некоторым удивлением увидела среди них «Убить пересмешника» и «Пролетая над гнездом кукушки», а также сборник Аверченко и «Мастера и Маргариту». Всех авторов она любила и сама.
– И ты все это прочитала?
– Конечно, – фыркнула Ви, – иначе для чего они тут стоят? Кизи читаю до сих пор. Все надеюсь, что Макмерфи все же проснется вовремя и убежит вместе со Вождем.
– Но ты же понимаешь, что это символизм?
– Конечно. Но это не мешает мне надеяться.
– Да, разумеется, – сказала Мира и замерла, ошарашенная, поняв, что беседует о символизме в книге про психушку с десятилетней девочкой и даже забыла про её возраст. Ещё в комнате Виолетты у окна стоял телескоп, а на стене, вместе с плакатами участников группы «BTS» висело шикарно оформленное старинная репродукция с фазами Луны.
