355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Стелла Фуллмер » Только дружба? » Текст книги (страница 9)
Только дружба?
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 03:40

Текст книги "Только дружба?"


Автор книги: Стелла Фуллмер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Девон таяла в его объятиях, слабея от захлестнувшего ее желания. Тихо вскрикнув, она обняла его за шею и бесстыдно прижалась к нему. Жадный голодный поцелуй все длился и длился, к тому времени, когда Паркер оторвался от ее губ, Девон казалось, что она целиком расплавилась. Касаясь щекой ее щеки, Паркер дышал часто и тяжело. Даже его дыхание, щекотавшее ее кожу, возбуждало Девон до полубессознательного состояния. Паркер прижимал ее к себе, гладя ладонью по спине.

– Я люблю... – Девон вовремя спохватилась и закончила: – Как ты целуешься.

Паркер рассмеялся низким хриплым смехом.

– Ты не представляешь, как мне хотелось это сделать! – простонал он и, приподняв ее голову за подбородок, снова впился в губы Девон голодным поцелуем.

Когда он отстранился, на его щеках выступил темный румянец, Паркер дышал так, словно пробежал не одну милю.

– Прошлая ночь... – он судорожно сглотнул, – Боже, Девон, это было...

Не договорив, он снова стал ее целовать, на этот раз медленно, нежно. Девон слабо запротестовала:

– Мы в больнице. – И стыдливо прошептала: – Я повисла на тебе.

Почему-то это казалось ей куда более важным, чем даже поцелуи, потому что подразумевало доверие, зависимость, уязвимость – как раз то, что Девон не имела привычки демонстрировать.

Паркер понял, что она хотела сказать.

– Девон, так и должно быть, для того я здесь и нахожусь. Тебе не нужно нести весь груз ответственности одной.

– О да, тебе понравится, если я стану мягкой и безвольной!

Девон попыталась разжечь в себе негодование, но у нее ничего не вышло.

– Ты уже сказал отцу, что мы поженимся, я угадала?

Паркер покачал головой.

– Я знал, что тебя не обведешь вокруг пальца.

– Но все же решил попытаться. Насколько я понимаю, ты рассчитывал, что так мне станет еще труднее тебе отказать?

Паркер не смог удержать улыбку.

– Я знал, что тебе захочется сказать «да»!

Девон поразила даже не столько самоуверенность Паркера, сколько его проницательность. Она дернула Паркера за волосы. Он шутливо поднял руки.

– Ах ты... манипулятор...

– Ангел мой, ты так хорошо меня знаешь... – Паркер всмотрелся в ее лицо, его глаза больше не смеялись. – А я хочу, чтобы ты узнала меня еще лучше, чтобы не могла разобрать, где кончается Девон и начинается Паркер. – Эротичная хрипотца в его голосе ласкала ее слух, словно теплый бархат кожу. – Жаль, что ты остаешься ночевать в больнице... но, я знаю, так нужно.

Издалека донесся детский плач. Девон отпрянула от Паркера и вскочила.

– Джонни плачет! Мне нужно идти.

Паркер нахмурился.

– Откуда ты знаешь, что это Джонни?

Девон посмотрела на него так, словно он сморозил ужасную глупость. Плач Джонни она узнала бы из сотен других.

– Знаю, и все.

Паркер подошел к кроватке Джонни одновременно с медсестрой. К тому времени Девон уже успокоила плакавшего малыша.

9

Ссора с Паркером перед самым его отъездом в Лондон оставила в душе Девон неприятный осадок. Она понимала, что не должна обижаться – Паркеру нужно было ехать, и он поехал, несмотря на бурную ссору, – но все равно чувствовала себя несчастной. Она даже не имела права жаловаться, что Паркер ставит на первое место работу. Пока Джонни находился в больнице и в первые дни после его выписки Паркер при своем до предела насыщенном рабочем графике ухитрялся уделять мальчику довольно много времени. Он, наверное, гадал, как сделать ее счастливой... какая жалость, что Девон не могла ему сказать! Беда в том, что в последнее время ее эмоциональное состояние стало очень неустойчивым, резкие перепады настроения стали обычным делом, вероятно, из-за них она постоянно чувствовала смертельную усталость.

Паркер тоже проявлял признаки напряжения, но это было вполне объяснимо: нелегко жить в одном доме с женщиной, от которой не знаешь, чего ждать в следующую минуту: то ли она зальется слезами, то ли потребует немедленно заняться с ней любовью. Девон немного утешало, что, когда дело касалось последнего, Паркер был всегда рад подчиниться. Какие бы у них ни существовали проблемы в общении, все они оставались за порогом спальни, в постели между ними все было идеально.

Немного успокоившись. Девон стала понимать, что слишком погорячилась. Увидев утром в газете объявление об их предстоящей свадьбе, она потребовала у Паркера объяснений. Тот небрежно отмахнулся, и ее удивление сменилось гневом.

– Я собирался тебе сказать, да как-то из головы вылетело. Теперь старик поверит, что мы настроены серьезно.

Но Девон такое объяснение не устраивало, она точно знала: у Паркера никогда ничего не «вылетало из головы».

– Объявление увидит не только Джеймс.

Паркер настороженно прищурился.

– И это тебя тревожит?

– Меня тревожит другое: мне придется играть роль смущенной невесты.

В действительности больше всего Девон беспокоило то, что она не могла сказать Паркеру о своей любви. Порой ей хотелось рискнуть, несколько раз она даже была близка к тому, чтобы признаться, несмотря на то, что он никогда, ничем, ни единым словом не намекал, что ему нужен от нее не только секс.

– Что-что, а смутить тебя смогу, – прошептал Паркер бархатным голосом с интимными интонациями, которые всегда возбуждали Девон.

Его слова напомнили Девон о том, что он шептал, занимаясь с ней любовью, не далее как сегодня утром, и она покраснела до корней волос. Стоило ей посмотреть ему в глаза, как она тонула... тонула в желании.

– Как жаль, что тебе нужно ехать! – воскликнула она.

– Поезжай со мной.

Лицо Девон осветила радостная улыбка, но тут же погасла.

– Не могу.

Паркер равнодушно пожал плечами, словно ему было все равно.

– Но ты не сердишься, что я объявил о нашей свадьбе?

Как легко он смирился с отказом, даже не попытался меня уговорить, с горечью отметила Девон.

– А это имеет значение?

– Можно было бы обойтись без официального объявления, если бы ты носила мое кольцо.

Он выразительно покосился на ее левую руку. Девон сжала пальцы в кулак.

– Не начинай все с начала! Я тебе уже говорила...

– «Кольцо является отжившим символом собственности», – монотонно процитировал Паркер. – Да, Девон, говорила сто раз, и, если бы ты искренне так думала, я уважал бы твою точку зрения, но мы оба знаем, что это не так.

Паркер открыл дверь, собираясь уходить. Девон опередила его, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.

– Ты не можешь уйти после таких слов!

– Девон, давай смотреть правде в глаза. Ты швырнула кольцо мне в лицо, потому что предпочитаешь представлять наш брак неким формальным соглашением. Кольцо, официальное оглашение – на твой взгляд, все это слишком серьезно. Не удивлюсь, если и на вопрос священника, согласна ли ты выйти за меня замуж, ты ответишь: «Возможно»!

Паркер был очень близок к истине, и это разозлило Девон еще больше. Она попыталась замаскировать боль сарказмом.

– Может, ты запамятовал, но этот брак и есть чисто формальное соглашение!

– Этот брак, – парировал Паркер, – будет тем, чем мы сами его сделаем. Ради Джонни...

Неужели он думает, будто я забыла, что все это затеяно исключительно ради Джонни? – с горечью подумала Девон.

– Ты ушел от темы. – Она потрясла в воздухе газетой. – Мы говорили об очередном проявлении твоего своеволия и... – Погоди-ка, ты сказал «священник»? Но мы же, кажется, договорились, что в нашем случае будет более уместно зарегистрировать брак в мэрии?

– Я ни о чем таком не договаривался.

Дерзко улыбаясь, Паркер отстранил Девон, открыл дверь и шагнул за порог.

Ее захлестнула бессильная ярость. Она бросилась за Паркером и нагнала уже у входной двери. Из всех высокомерных твердолобых упрямцев Паркер – самый...

– Ты настоящий сын своего отца! – крикнула она ему в спину.

Паркер остановился и обернулся так резко, что Девон едва на него не налетела.

– Ты это для пущего эффекта или тебе действительно есть, что сказать по этому поводу?

Глаза у Паркера были очень выразительными, но сейчас Девон не прочла в них ничего хорошего для себя. Паркер криво усмехнулся – один уголок рта пополз вверх под тем же углом, что и надменно поднятая бровь.

– Ты как Джеймс, тебе важна только видимость! – От обиды и разочарования у Девон дрожали губы. – Я думала, ты честнее.

Если бы Девон хоть на секунду могла предположить, что на грандиозные планы Паркера вдохновило не одно только желание соблюсти видимость правдоподобия для всех вообще и для Джеймса в частности, она отнеслась бы к ним по-другому и была бы рада носить его кольцо. Да что там кольцо, она с радостью носила бы на пальце даже резинку для волос, если бы знала, что Паркер подарил ее с любовью!

Но, когда он надевал ей на палец кольцо, о любви речи не шло, Паркер держался оскорбительно небрежно. Девон было совершенно все равно, где и как выходить замуж, если бы будущий муж ее любил и хотел бы заявить об этом на весь свет, она была бы счастлива пройти с ним по проходу в главном соборе графства. Но осознание того, что Паркер ее не любит, заставляло Девон еще упорнее противиться его планам.

– Что ж, сожалею, если моя порядочность не соответствует твоим стандартам.

В доме стало тихо, время словно остановилось. Затем Паркер молча развернулся и вышел. Девон сдержала порыв побежать за ним, она чувствовала себя самой несчастной женщиной на свете.

После отъезда Паркера Девон много думала. К концу первых суток она пришла к выводу, что не должна наказывать Паркера за то, что он ее не любит, что ей нужно радоваться тому немногому, что у нее есть, – например, что Паркер никогда не лжет и не притворяется, если дело касается чего-то действительно важного.

В отличие от Паркера, она вступала в брак с открытыми глазами, поэтому скрывать от него правду и дальше было бы лицемерием в его худшей форме. Чем больше Девон об этом размышляла, тем отчетливее осознавала, что не может продолжать притворство. Она решила ближайшим поездом ехать в Лондон.

И вот она стояла на тротуаре возле четырехэтажного жилого дома, держа в одной руке спящего Джонни, в другой – сумку с вещами.

Холостяцкая берлога Паркера, обставленная в чисто мужском стиле, находилась на верхнем этаже, из окон открывался вид на Темзу. Паркер сам предложил сменить холостяцкий рай на жилье, более подходящее для ребенка. А она заупрямилась из-за какого-то кольца! Угрызения совести, мучившие Девон, стали еще болезненнее.

Возможно, ей станет легче, когда она скажет ему правду, а, может быть, наоборот, гораздо тяжелее. Все зависит от реакции Паркера на новость, что невеста, которая якобы не хочет выходить за него замуж, на самом деле в него безумно влюблена.

Поднимаясь в лифте, Девон и хотела, чтобы Паркер оказался дома, и боялась этого. На всякий случай она прихватила с собой ключи, которые ей когда-то вручил Паркер. Ключи не понадобились – входная дверь была распахнута настежь. Девон нахмурилась. В Лондоне люди обычно не оставляют двери нараспашку. Одно из двух: либо Паркер слишком расслабился, пожив в их безопасной деревушке, либо в его квартиру забрались воры.

Девон вошла в прихожую. Судя по безупречному порядку, воров в квартире нет. Девон было трудно представить Джонни с его вечно валяющимися повсюду игрушками в этой стерильной холодной чистоте. Зато легко представлялась роскошная блондинка, возлежащая на элегантной софе, обтянутой бежевой кожей. Девон ощутила горечь во рту, к горлу подступила тошнота. Раньше она не догадывалась, что ревность может вызывать чисто физические ощущения.

Девон окликнула Паркера, но он не отозвался. Тогда она осторожно прошла по коридору в сторону спальни. С тех пор, как Девон была здесь в последний раз, прошло много времени, но она смутно помнила расположение комнат. С облегчением убедившись, что спальня находится именно там, где ей помнилось, она положила спящего Джонни на кровать и выпрямилась, расправив ноющие плечи. Джонни стал слишком тяжелым, чтобы носить его на большие расстояния.

Девон заметила краем глаза какое-то движение на балконе, который соединял гостиную со спальней.

Не раздумывай, просто сделай это, приказала себе Девон. Она бесшумно открыла дверь и уже собиралась выйти на балкон, как вдруг услышала голоса и поняла, что Паркер не один. Девон поспешно отступила обратно. Второй голос был женским.

– Когда я прочла в газете объявление о твоей помолвке, я поняла, что совершила ужасную ошибку! – Собеседница Паркера говорила тоненьким голоском капризной девочки. – Ты сам знаешь, что тобой двигало задетое самолюбие. Дорогой, умоляю, не делай этого!

Послышался плач. Но это были не те несдерживаемые рыдания, от которых у женщины краснеют глаза и распухает нос, а сдержанные нежные всхлипы, призванные растопить мужское сердце и пробудить в мужчине инстинкт защитника. По наступившей тишине Девон легко представила, какого рода утешение предлагает Паркер своей собеседнице.

– Если бы не ребенок, мы бы... – Девон поразилась, как женщина сумела придать короткому смешку одновременно и горький, и сексуальный оттенок. – Я понимаю, мужчине нелегко принять ребенка другого...

– Когда-то я с тобой согласился бы, но жизнь нас учит. – В голосе Паркера послышалась теплота, которой не было еще секунду назад. – Я могу принять ребенка другого мужчины. Кори, если любишь женщину, все остальное не имеет значения. А я действительно люблю...

Девон зажала уши руками, не в силах слушать дальше. Едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос, она метнулась к кровати, подхватила Джонни и бросилась прочь из квартиры. Почти не глядя перед собой, она бежала до тех пор, пока не наткнулась на высокого мужчину в темном элегантном костюме.

От резкого движения Джонни зашевелился во сне. Девон погладила его по головке и только потом подняла голову, чтобы извиниться перед человеком, на которого налетела. Ее мокрые от слез глаза стали огромными, в пол-лица. Узнав мужчину, она слабо улыбнулась.

– Добрый день, мисс Мэлвил.

Джеймс Холлинз перевел взгляд с заплаканного лица женщины на спящего малыша. После недолгого и, как показалось Девон, равнодушного осмотра он вынес вердикт:

– Мальчик похож на Грега.

Девон машинально попятилась. На худом морщинистом лице появилась усмешка.

– Не бойтесь, я не собираюсь его отбирать.

Девон не собиралась играть перед этим старым волком роль Красной Шапочки. Она смело посмотрела ему в глаза и твердо сказала:

– Я вам и не позволила бы.

– Да, пожалуй, – задумчиво согласился старик. – Паркер дома?

Упоминание о Паркере вернуло Девон туда, где она только что находилась: в пучину отчаяния.

– Дома, но он не один.

Джеймс ничего не сказал по поводу ее слез, но было бы нелепо надеяться, что он их не заметил и не сопоставил одно с другим.

– Так вот почему вы плачете? – догадался он. – Мне казалось, вы не из плаксивых.

Девон поняла, что ей не удастся долго сдерживать рвущиеся наружу рыдания.

– Если позволите, мне нужно идти.

Она попыталась обойти старика, но тот преградил ей путь.

– Не позволю. Куда конкретно вы собрались?

Ответить легче, чем спорить.

– Я возвращаюсь домой первым же поездом.

Ехать в душном вагоне – чем не достойное завершение отвратительнейшего дня? Девон корила себя за наивность. Как ей только могло прийти в голову, что Паркер чувствует к ней нечто большее, чем физическое влечение, ну, может быть, еще жалость? Хорошо еще, что у нее открылись глаза до того, как она выставила себя на посмешище!

– Думаю, я могу предложить вам кое-что получше поезда.

Джеймс отошел в сторону – довольно проворно для своего возраста, отметила Девон, – и она обратила внимание на блестящий «бентли», припаркованный в неположенном месте. По знаку хозяина водитель выскочил из машины и услужливо распахнул перед Девон заднюю дверцу. Девон с опаской покосилась на дом, боясь, что в любую минуту у окна может появиться Паркер. Ей ни на миг не приходило в голову, что жест Джеймса продиктован заботой о ее благополучии. Она чувствовала, что за этим что-то кроется, но ехать в «бентли» с шофером было бы куда удобнее, чем в душном поезде, тем более, что она забыла сумку с игрушками Джонни и с детским питанием в спальне Паркера. До того, как он обнаружит сумку, ей нужно оказаться как можно дальше от его дома.

– Мне показалось, вы приехали к Паркеру.

– Вы тоже, – напомнил ее спаситель.

– Я передумала.

– Не только дама может передумать. Не будем тянуть время, садитесь в машину. – Видя, что Девон все еще колеблется, Джеймс усмехнулся. – Не знаю, что вам обо мне наговорили, но я не питаюсь младенцами.

– Что ж, полагаю, из двух зол вы – меньшее, – не очень любезно заметила Девон.

В действительности принять окончательное решение ей помогла мысль, что ее кошелек остался в сумке, забытой в спальне Паркера.

– Я не ошибусь, если предположу, что «большее зло» в данный момент принимает у себя другую женщину?

По-видимому, Паркер унаследовал способность читать между строк от отца. Чувствуя, что Джеймс внимательно наблюдает за ее лицом, Девон постаралась сохранить бесстрастное выражение.

– Майкл, домой, – распорядился Джеймс, обращаясь к водителю.

Помолчав, Девон все так же бесстрастно сообщила:

– Могу вас обрадовать, свадьба не состоится.

Если новость и обрадовала старика, то он этого не показал.

– Знаете, вы очень похожи на свою бабушку.

От неожиданности Девон даже ненадолго забыла о своих несчастьях.

– Вы знали бабушку?

– Замечательная была женщина. Когда я заметил, что Паркер зачастил по ночам в ваш дом, я с ней встретился.

– Так вы знали?

– И ваша бабушка тоже. Она меня заверила, что положит конец ночным визитам Паркера, когда придет пора, и я доверился ей.

– Положит конец... – озадаченно повторила Девон.

– Насколько я понимаю, она, когда решила, что время пришло, побеседовала с Паркером.

Девон покраснела и смущенно пробормотала:

– Я не знала... Наши встречи были совершенно невинными.

– Не сомневаюсь, но рано или поздно природа могла бы взять свое. – Джеймс пожал плечами. – Признаться, я радовался, что у Паркера было место, где он чувствовал себя дома.

Выражение сурового аристократического лица Джеймса не изменилось, но что-то в его голосе заставило Девон забыть о смущении и посмотреть собеседнику в глаза.

– Значит, вы знали, что Паркер несчастлив, но ничего не предпринимали!

– У меня были связаны руки, – сдержанно сказал старик. – Мне жаль, что так получилось...

– Паркеру от ваших сожалений ни холодно, ни жарко! Он расплачивался за ваши ошибки!

Ее горячность не смутила Джеймса.

– Паркеру повезло, что у него есть такой преданный друг.

– Я не хочу быть его другом!

В ужасе осознав, что выдала себя, Девон зажала рот рукой. Но было поздно. От бессильного отчаяния она всхлипнула и почувствовала, что Джеймс сует ей в руку носовой платок.

– У меня такое впечатление, что Паркер тоже хочет большего, – тихо проговорил он.

– Он притворялся, это была инсценировка.

Джеймс хмыкнул.

– Так он еще и актер? Ну и ну, поистине таланты моего сына безграничны. – Он посерьезнел. – Вам, наверное, показалось, что я очень неуклюже сообщил Паркеру, что он мой сын.

– Ваше признание опоздало лет на двадцать! – Девон не скрывала негодования.

– Я любил Мелоди.

Старик воинственно уставился на ошеломленную Девон, по-видимому ожидая, что она оспорит его признание.

– Я ее почти не помню, – тихо сказала она. – У Паркера есть фотография...

– С возрастом вы поймете, что в жизни бывают поворотные моменты. Их не всегда осознаешь вовремя, случается, осознание приходит слишком поздно, когда уже ничего нельзя изменить. Если бы можно было изменить прошлое, я многое изменил бы в своей жизни, но не любовь к Мелоди. С тех пор, как она уехала, не было дня, чтобы я не сожалел, что мне не хватило смелости пойти против общественного мнения, послать к черту честь семьи и устроить скандал. Мне нужно было уехать вместе с ней и взять с собой мальчика... Впрочем, какой смысл говорить об этом сейчас? Скажите, вы считаете меня эгоистом? – вдруг спросил Джеймс.

В его выцветших голубых глазах появилось выражение глубокой печали, по-видимому, Джеймс думал о том, как все могло сложиться. Девон против воли почувствовала, что ее враждебность к старику тает.

– Я... думаю, вы просто человек с присущими человеку слабостями. – Она улыбнулась. – Признаться, меня это удивляет. Вы объяснили Паркеру свои чувства к его матери? Мне кажется, это должно помочь.

Джеймс нахмурился.

– Я пытался, да вы сами все слышали. Паркер не пожелал меня выслушать.

– С каких это пор вы смиряетесь с отказом? Впрочем, это не мое дело, – быстро добавила Девон, с досадой поняв, что ее снова затягивает в дела Холлинзов, хотя она собиралась впредь не иметь с ними ничего общего.

– По-моему, это столько же ваше дело, сколько наше, коль скоро вы растите младшего из Холлинзов. И, если мне позволено будет заметить, прекрасно справляетесь с этой задачей. Мисс Мэлвил, я, может, и упрямый, но не слепой! Я вижу, что вы стали мальчику прекрасной матерью. Однако мне хотелось бы познакомиться с правнуком. Что вы на это скажете?

– Честно говоря, я испытываю облегчение.

– Я очень рад! В таком случае, может быть, вы с Джонни приедете ко мне? – Старик добродушно усмехнулся. – Он ведь не все время спит?

– О да, он иногда просыпается, – в тон ему ответила Девон.

– Приезжайте к ланчу, я пришлю за вами машину. Кстати, я хочу воспользоваться случаем и обсудить с вами финансовые вопросы.

Улыбка сбежала с лица Девон. С Холлинзами нельзя расслабляться ни на минуту!

– Мне не нужны ваши деньги.

Джеймс задумчиво посмотрел на ее мятежно вздернутый подбородок.

– Я и сам никогда не любил компромиссы, но к чему привела моя гордость? Я – одинокий больной старик, один сын с радостью вонзил бы мне нож в спину, чтобы добраться до моих денег – конечно, если бы знал, что это сойдет ему с рук, другой меня ненавидит и не подаст мне руки, даже если я буду тонуть. Девон, позвольте мне сделать что-нибудь для Джонни.

Девон настороженно относилась ко всему, что говорил или делал Джеймс, но сейчас почувствовала, что он искренен.

– Хорошо, мы приедем к ланчу.

Даже эта небольшая уступка явно обрадовала Джеймса.

– Вы говорили, что разорвали помолвку с моим сыном...

Девон выпрямилась и застыла в напряженной позе, почти не касаясь спиной мягкой спинки сиденья.

– Да, это так.

– Это ваше личное решение или вы пришли к нему сообща?

– Паркер не будет против, – глухо ответила Девон.

– Вы так думаете? Вы недавно говорили, что я не смирюсь с отказом. Так вот, мне до Паркера далеко, он упрямец, каких мало. Подумайте об этом.


Позже, собираясь в поместье Холлинзов, Девон получила возможность убедиться в правоте старика. Паркер застал ее, когда она садилась в «бентли», где уже ждал Джонни.

– Куда это ты собралась?

Девон захлопнула дверцу у него перед носом и попросила шофера:

– Прошу вас, поезжайте!

– Не двигаться! – рявкнул Паркер, в сердцах стукнув ладонью по крыше машины.

Шофер растерялся, не зная, кого слушать. Воспользовавшись его замешательством, Паркер сунул голову в открытое заднее окно.

– Ты ведь знаешь, чей это «бентли»?

– Я бы ни за что не села в неизвестно чью машину.

– Меня не было меньше двух суток! Как вижу, старик времени даром не теряет. Как он этого добился? Сразил тебя своим красноречием? – Паркер издевательски ухмыльнулся. – Или оказалось достаточно чека на кругленькую сумму?

Девон с опаской посмотрела на малыша, пристегнутого ремнями безопасности к заднему сиденью, и, снова повернувшись к Паркеру, презрительно процедила:

– Если бы я не боялась, что это испугает Джонни, я бы сбила с твоего лица эту дурацкую ухмылку!

Больше всего Паркера разозлило то, что она, по-видимому, видит в нем угрозу для Джонни.

– Не будешь ли так любезна объяснить, что происходит? Я нахожу на своей кровати сумку с вещами Джонни и с твоим кошельком, на телефонные звонки ты не отвечаешь... Я уже собирался разыскивать тебя по больницам...

Девон посмотрела на его руку, вцепившуюся в окно. Он так сжал пальцы, что костяшки побелели.

– Не драматизируй! – с издевкой посоветовала она.

– Я чуть с ума не сошел от беспокойства!

Девон пыталась сохранить равнодушно-презрительную мину, но ревность пересилила презрение.

– Это было до или после того, как ты вдоволь покувыркался на кровати с Кори?

Когда же кончится этот обман? – мысленно вопрошала она, не желая вспоминать, что Паркер никогда не отрицал, что любит Кори. Она снова обратилась к шоферу:

– Прошу вас, поезжайте!

Отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, по-видимому, подействовало, и машина наконец тронулась с места. Девон вздохнула с облегчением, но, как оказалось, радость ее была преждевременной. Паркер открыл дверцу и запрыгнул в машину на ходу, плюхнувшись чуть ли не на колени Девон.

– Как ты смеешь!

Она попыталась отодвинуться от него как можно дальше, насколько позволяла длина сиденья. Уже одно то, что она находилась вместе с Паркером в замкнутом пространстве автомобиля, разрушительно действовало на ее самообладание.

Паркер усмехнулся, не разжимая губ.

– Когда я пытаюсь получить то, чего хочу, меня мало что может остановить.

Неужели он думает, что я поверю, будто ему нужна я? – подумала Девон.

– В этом месте мне полагается аплодировать или как? – Она смерила его взглядом, полным презрения. – Майкл, будьте любезны, остановите машину, мистер Холлинз выходит.

– И не подумаю, – нагло возразил Паркер и добавил с мрачным удовлетворением: – А выкинуть меня у тебя силенок не хватит.

Эту схватку Паркер выиграл, и оба это понимали. Шофер явно не горел желанием выкинуть сына своего работодателя из машины, и, учитывая опасный блеск в глазах Паркера, Девон его не винила.

– Глупый трюк и к тому же опасный, ты мог...

Девон представила Паркера под колесами «бентли», и к горлу подкатила тошнота. Не договорив, она закрыла глаза.

– Тебе плохо?

Паркер положил руку на ее плечо, при этом его локоть коснулся груди, которая в последнее время стала на удивление чувствительной. Даже от короткого прикосновения в сосках возникло жжение. Поморщившись, Девон отвернулась.

– Ну вот, теперь тебе стали невыносимы мои прикосновения! – прорычал Паркер, давая понять, что заставит ее взять свои слова обратно, если Девон хватит глупости подтвердить это обвинение.

Девон уже собиралась возразить, как вдруг ее осенило: лучше оставить его в заблуждении. Если Паркер предположил, что ей неприятны его прикосновения, значит, он далеко не так умен, как считается. Склонив голову набок, она всмотрелась в его суровое красивое лицо и вынесла вердикт:

– Угрюмость тебе не к лицу.

– Ладно, буду иметь в виду, – пробурчал он.

– Какой трюк ты собираешься выкинуть дальше? – поинтересовалась она с напускным сарказмом. – Может, перепрыгнешь с крыши одного десятиэтажного дома на другой? Я знаю, маленькие мальчики любят воображать себя суперменами. – Паркер покраснел, и Девон улыбнулась с видом превосходства. – Только постарайся в присутствии Джонни сдерживать свою страсть к подвигам, он во всем пытается тебе подражать. Не знаю почему, но он от тебя в восторге.

– А ты – нет?

– Я... – Она глубоко вздохнула. – Не могу сказать при Джонни, что я о тебе думаю.

Паркер с трудом оторвал взгляд от ее вздымающейся при вздохе груди.

– Дело ведь не в том несчастном объявлении в газете?

Девон приторно улыбнулась и изобразила восхищение.

– О, как ты быстро соображаешь! Нет, дело не в объявлении, которому, кстати, лучше дать опровержение. Дело в том, что ты встречался с Кори и сказал ей, что все еще ее любишь.

– Я... что-о?

– Не отрицай, я сама слышала!

– Ты слышала?

– Да! Не повторяй все как попугай.

Доехав до места, где можно было свернуть на обочину, Майкл затормозил и смущенно кашлянул.

– Мисс Мэлвил, мистер Холлинз выходит?

– Мистер Холлинз остается, – отрезал Паркер.

– В таком случае выйдем мы, – заявила Девон. Было нелегко отстегнуть ремни безопасности дрожащими пальцами, но в конце концов она справилась и взяла Джонни на руки. – Я пойду пешком.

Она вышла из машины и зашагала по обочине. Паркер несколько секунд сверлил взглядом ее напряженно выпрямленную спину, потом вздохнул.

– Мы все пойдем пешком. – И тоже вышел.

– Что сказать мистеру Холлинзу-старшему?! – крикнул ему вслед встревоженный Майкл.

Паркер не ответил. Догнав Девон, он пошел рядом.

– Женщина, не так быстро! Давай я понесу Джонни.

– Без тебя обойдусь.

– Может, ты и обойдешься, – нехотя согласился Паркер, – но я без тебя точно не могу!

Девон попыталась сморгнуть слезы и чуть не споткнулась. Пришлось остановиться. Она поцеловала Джонни в макушку, словно извиняясь перед ним, и повернулась к Паркеру.

– Зачем ты все это говоришь? – прошептала она с болью. – Почему ты так жесток? Притворяться больше не нужно, я знаю о твоих чувствах...

Ее слова перекрыл горький смех Паркера.

– Все это было бы смешно, если бы не было так грустно!

Странная горечь в его голосе настолько ошеломила Девон, что она даже не сопротивлялась, когда Паркер взял ее за руку и потянул за собой на площадку для пикников, где на сочной траве стояли деревянные скамьи и стол.

– Джеймс не собирается отнимать у меня Джонни.

– Не знаю, как тебе удалось так быстро поладить с Джеймсом, и знать не хочу. – Паркер взял у нее из рук Джонни и посадил на траву. – Поиграй пока, приятель.

Джонни не возражал, с Паркером он вообще был на удивление послушным. Паркер присел на край стола. Его лицо выражало мрачную решимость, во что бы то ни стало добиться от Девон ответов. Указав на скамью, он приказал:

– Садись!

– Не смей говорить со мной в таком тоне!

– Ты никуда отсюда не уйдешь, пока не объяснишь толком, в чем дело.

– Я слышала, как ты сказал, что любишь Кори и тебе все равно, что у нее ребенок от другого мужчины.

Паркер испустил вздох облегчения.

– Так вот что ты слышала!

Девон поникла. До этой минуты у нее еще теплилась маленькая – совсем крошечная – надежда, что это окажется недоразумением, но теперь и ее не осталось. Неудивительно, что Паркер испытал облегчение: Девон избавила его от неприятной задачи объяснять ей, что ситуация изменилась.

– И ты собираешься пожелать мне счастья? – осведомился он.

Да я скорее откушу себе язык, чем произнесу вслух эту бессмысленную банальность, подумала Девон, пусть даже я буду выглядеть неудачницей.

– Нет, Паркер, – серьезно сказала она, – я только надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Прошу прощения за прямоту, но мы с тобой давние друзья и ты мне небезразличен.

Паркер вскочил.

– Рад это слышать, – тихо сказал он и взял ее двумя пальцами за подбородок. – И насколько я тебе небезразличен?

Девон приходилось смотреть на Паркера против света, яркое полуденное солнце слепило ее, и она не могла разглядеть выражение его глаз. Он погладил ее по щеке. Девон, запаниковав, попыталась вырваться. Когда это не удалось, она предприняла отвлекающий маневр.

– Джонни... он испачкается в траве.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю