Текст книги "Затмение "

Автор книги: Стефани Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава третья

Причины.

Солнце было глубоко погребено под облаками, так что сложно было понять село оно или нет. Мы так долго летели за ним на запад что, казалось, будто светило вообще застыло на небосклоне, это особенно сбивало с толку, а все из-за разницы во времени. Неожиданно лес расступился, показались первые дома – значит, скоро мы окажемся дома.

– Ты все время молчала, – заметил Эдвард. – Тебя укачало в самолете?

– Да нет, все в порядке.

– Ты грустишь, потому что пришлось уехать?

– Думаю, что это скорее облегчение, чем грусть.

Он приподнял бровь, посмотрев на меня. Я не желала признавать его правоту, а просить его следить за дорогой было бессмысленно и бесполезно.

– Рене, кое в чем, гораздо более… проницательней, чем Чарли. Я даже волноваться начала.

Эдвард засмеялся.

– У твоей мамы весьма интересное мышление. Совсем как у ребенка, только она более наблюдательна. Она воспринимает мир иначе, чем другие.

Наблюдательная. Хорошая характеристика для моей мамы. Если что-то ей было интересно, именно такой она и становилась. В основном же, Рене была слишком занята своей собственной жизнью, и почти ничего не замечала вокруг. Но в эти выходные я нисколько не была обделена материнским вниманием.

Фил был занят тренеровками, его школьная бейсбольная команда должна была сыграть целую серию игр, а в отсутствии мужа, внимание Рене лишь ещё пристальней сфокусировалось на нас с Эдвардом. Стоило закончиться восторгам и объятьям от встречи после долгой разлуки, как Рене принялась наблюдать. И чем дольше она присматривалась, тем больше ее голубые глаза наполнялись, сначала, смущением, а затем и беспокойством.

В то утром, мы с мамой пошли прогуляться вдоль пляжа. Она хотела показать все красоты своего нового дома, всё ещё надеясь, что солнце сможет переманить меня из Форкс. Ещё, она хотела поговорить со мной наедине, это легко было устроить. Эдвард, чтобы не выходить на улицу днем, придумал себе срочную курсовую работу.

Мысленно, я снова прокручивала разговор с мамой…

Вдвоем с Рене, мы медленно шли по тротуару, стараясь держаться в рассеянной тени пальм. Жара просто душила, хотя и было раннее утро. Воздух был таким тяжелым от влаги, что вдох и выдох давались моим легким с трудом.

– Белла? – спросила мама, переводя взгляд с песка на легкий прибой.

– Что, мам?

Она отвела глаза и вздохнула. – Я волнуюсь…

– Что случилось? – встревожилась я. – Чем я могу помочь?

– Не за себя. – она покачала головой. – Я волнуюсь за тебя… и Эдварда.

Произнеся его имя, Рене наконец-то посмотрела на меня. Она словно просила прощения.

– А, – пробормотала я, отвлекаясь на пробегавших мимо нас пару спортсменов, обливающихся потом.

– Ваши отношения гораздо более серьезные, чем я предполагала, – продолжала она.

Нахмурившись, я быстро прокрутила в памяти события последних двух дней. При ней, мы с Эдвардом избегали даже касаться друг друга. Я предположила, что Рене тоже решила прочитать мне лекцию об ответственности. С ней, в отличие от Чарли, вести такие разговоры я была не против. Я не стеснялась мамы. В конце концов, за последние десять лет, такие нравоучения время от времени я и сама ей читала.

– Есть что-то… странное между вами, – проговорила она, на лбу, над взволнованными глазами, пролегли морщины. – Он смотрит на тебя так … словно оберегает. Будто собирается закрыть тебя своим телом от пули или ещё от какой-нибудь опасности.

Я засмеялась, хотя всё ещё не могла посмотреть ей в глаза.

– Это что, плохо?

– Нет, – она нахмурилась, подбирая слова. – Это просто по-другому. Он очень переживает за тебя …и очень заботится о тебе. Я чувствую, что не понимаю ваших отношений. Словно у вас есть какой-то секрет, который я упустила из виду…

– Мне кажется, что ты все напридумывала себе, мама, – быстро сказала я, силясь сохранить шутливый тон. В желудке чувствовалась нервная дрожь. Я и забыла, сколько много моя мама может замечать. Что-то в ее простом видении мира пробивалось через все отвлекающие манёвры и попадало прямо в точку. Раньше это никогда не было проблемой. До сих пор у меня не было секретов от нее.

– Дело не только в нём, – она беззащитно улыбнулась. – Я бы хотела, чтобы ты взглянула со стороны, как ты двигаешься вокруг него.

– Что ты имеешь в виду?

– То, как ты двигаешься – ты даже не задумываешься об этом. Когда он пошевелится, даже совсем чуть-чуть, ты тут же меняешь свою позицию. Как магнит…или сила притяжения. Ты как … спутник, или что-то вроде этого. Я никогда не видела такого.

Она поджала губы и опустила глаза.

– Только не говори мне, – поддразнила я, заставив себя выдавить улыбку – что ты снова увлеклась мистикой? Или на этот раз это научная фантастика?

Рене слегка покраснела.

– Это не относится к делу.

– Нашла что-нибудь интересное?

– Ну, вообще-то кое-что нашла – но это не имеет значения. Сейчас мы говорим о тебе.

– Тебе нужно перейти на дамские романы, мама. Ты же знаешь, как ты себя накручиваешь.

Уголки ее губ приподнялись.

– Я что сказала глупость, да?

Пол секунды я не могла ответить. Рене так легко было сбить с толку. Иногда это было хорошо, потому что далеко не все ее идеи были осуществимы. Но мне было досадно узнать, как быстро она докопалась до сути ситуации, особенно учитывая, что на этот раз она была чертовски права.

Она посмотрела на меня, я постаралась не выдать свои мысли.

– Не глупость, просто ты ведешь себя как мама.

Она засмеялась и сделала широкий жест, демонстрируя белые пески простирающиеся к голубой воде.

– Неужели всего этого недостаточно, чтобы заставить тебя переехать к своей глупенькой маме?

Театральным жестом я вытерла лоб, а потом сделала вид, что выжимаю волосы.

– Ты привыкнешь к влажности, – пообещала она.

– Ты тоже можешь привыкнуть к дождю, – предложила я ей.

Она игриво толкнула меня локтем, а потом, когда мы возвращались к ее машине, взяла меня за руку.

Если не брать в расчет ее волнений, относительно меня, она казалась счастливой. Довольной. Она всё ещё смотрела на Фила восторженными глазами, и это успокаивало меня. Несомненно, ее жизнь была полноценной и полностью устраивала ее. Несомненно, даже сейчас, она не слишком сильно скучает по мне…

Ледяные пальцы Эдварда погладили меня по щеке. Я посмотрела на него, моргая, возвращаясь к реальности. Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

– Мы дома, спящая красавица. Время просыпаться.

Мы уже остановились возле дома Чарли. Свет на крыльце был включен, а полицейский джип был припаркован на подъездной дорожке. Я осмотрела дом, заметила как, отбросив полосу жёлтого света на тёмный газон, задернули штору в окне гостиной.

Я вздохнула. Конечно, Чарли ждал, чтоб сделать мне выговор.

Эдвард наверно думал о том же, потому что, когда он подошел открыть для меня дверь, его лицо застыло, а глаза смотрели куда-то вдаль.

– На сколько всё плохо? – спросила я.

– С Чарли не будет никаких сложностей, – пообещал Эдвард, в его голосе не было и намёка на шутку. – Он скучает по тебе.

Мои глаза с сомнением сузились. Если все так, то почему Эдвард был напряжен словно перед сражением?

Моя сумка была маленькой, но он настоял на том, чтобы занести ее в дом. Чарли держал дверь открытой для нас.

– Добро пожаловать домой детка! – закричал Чарли, как будто действительно это имел в виду. – Как Джексонвиль?

– Влажный. И сумасшедший.

– Так Рене не удалось уговорить тебя поступить в Флоридский университет?

– Она пыталась. Но я предпочитаю пить воду, а не дышать ею.

Глаза Чарли неохотно переместились на Эдварда.

– Ты хорошо провёл время?

– Да, – безмятежно ответил Эдвард. – Рене была очень гостеприимна.

– Это…хм, хорошо. Я рад, что ты доволен, – Чарли отвернулся от Эдварда и притянул меня, неожиданно обняв.

– Впечатляюще, – прошептала я ему в ухо.

Он разразился смехом.

– Я действительно скучал по тебе, Беллс. Когда тебя нет, кормят здесь фигово.

– Я разберусь с этим, – сказала я, когда он отпустил меня.

– А ты не позвонишь сначала Джейкобу? Он начал доставать меня звонками уже с шести утра, трезвонил каждые пять минут. Я обещал ему, что ты перезвонишь раньше, чем распакуешь вещи.

Мне не нужно было смотреть на Эдварда, чтобы почувствовать, как неподвижен и холоден он рядом со мной. Значит, вот в чём причина его напряжения.

– Джейкоб хотел поговорить со мной?

– Очень сильно, я бы сказал. Но он не сообщил о чём, просто сказал, что это важно.

Пронзительно и требовательно зазвонил телефон.

– Готов поспорить на свою зарплату – это снова он, – пробормотал Чарли.

– Я возьму, – сказала я, поспешив на кухню.

Эдвард последовал за мной, когда Чарли ушёл в гостиную.

Я схватила телефон на середине звонка, и развернулась лицом к стене.

– Алло?

– Ты вернулась, – произнес Джейкоб.

Услышав знакомый хрипловатый голос, тоска волной окатила меня. Тысяча спутанных вместе воспоминаний пронеслись у меня в голове: скалистый пляж, усыпанный сплавным лесом, гараж из пластиковых навесов, тёплая содовая в бумажном стакане, маленькая комнатка с одним маленьким потрёпанным двухместным креслом. Смешинка, затаившаяся в его глубоко посаженных чёрных глазах, лихорадочный жар от его большой ладони, держащей мою руку, блеск его белых зубов на фоне тёмной кожи, его лицо расплывающееся широкой улыбкой, которая всегда была чем-то, вроде ключика к секретной дверце, куда могли войти только родственные души.

Я испытала, что-то вроде ностальгии, тоски по месту и человеку, который приютил меня в мою самую тёмную ночь.

Я сглотнула комок в горле.

– Да, – ответила я.

– Почему ты не перезвонила мне? – возмутился Джейкоб.

Его сердитый тон немедленно привёл меня в чувство.

– Потому, что я нахожусь дома всего четыре секунды, и твой звонок прервал Чарли, когда он рассказывал мне, что ты звонил.

– Ой. Извини.

– Конечно. А теперь скажи мне, зачем ты докучаешь Чарли?

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Да, об этом я уже и сама догадалась. Продолжай.

Возникла короткая пауза.

– Ты завтра собираешься идти в школу?

Я нахмурилась, не понимая смысл его вопроса.

– Конечно, иду. С чего это мне не идти?

– Я не знаю. Просто интересуюсь.

Снова пауза.

– Так о чём ты хотел поговорить, Джейк?

Он замялся.

– Думаю, не о чём конкретно. Я…хотел услышать твой голос.

– Да, я знаю. Я так рада, что ты позвонил мне, Джейк. Я… – но я не знала, что ещё сказать. Я бы хотела сказать, что сейчас приеду к нему в Ла Пуш. Но сказать этого я не могла.

– Мне нужно идти, – внезапно сказал он.

– Что?

– Я скоро поговорю с тобой, хорошо?

– Но Джейк…

Он уже повесил трубку. Я с недоверием слушала гудки.

– Это было коротко, – пробормотала я.

– Всё в порядке? – спросил Эдвард. Его голос был тихим и заботливым.

Я медленно повернулась посмотреть на него. Выражение его лица было абсолютно спокойным – невозможно было определить, о чем он думает.

– Я не знаю. Мне интересно, что это было, – я не могла понять из-за чего Джейкоб целый день надоедал Чарли. Неужели только для того, чтоб спросить собираюсь ли я в школу. И если он хотел слышать мой голос, почему так быстро положил трубку?

– Твои предположения, вероятно, точнее моих. – сказал Эдвард, в уголках его рта затаился намёк на улыбку.

– М-м, – тихо произнесла я. Это была правда. Я знала Джейка вдоль и поперек. Разобраться в его мотивах будет не сложно.

С мыслями, витавшими далеко отсюда – приблизительно в двадцати пяти километрах отсюда по дороге к Ла Пуш – я начала обыскивать холодильник, собирая необходимые ингредиенты на ужин Чарли. Эдвард облокотился на столешницу, и я была уверена, что он наблюдает за моим лицом, но я слишком увлеклась своими мыслями, чтобы волноваться о том, что он там увидит.

Вопрос про школу, казался мне ключом к разгадке. Это был единственный настоящий вопрос, который Джейк мне задал. И ему нужно было получить ответ на что-то, иначе он не приставал бы к Чарли так настойчиво.

Почему моё посещёние школы было так важно для него?

Я попыталась мыслить логически. Итак, если я не пойду завтра в школу, какая в этом будет проблема, если смотреть с точки зрения Джейкоба? Чарли устроит мне небольшой скандал из-за того, что я пропустила целый день, в то время как на носу экзамены, но я заверю его, что одна пятница не сильно повлияет на мою учёбу. Джейка это вряд ли волнует.

Мой мозг отказывался выдать блестящее решение. Может, я пропустила очень важную часть информации.

Что могло измениться за последние три дня, что такого важного для Джейкоба могло произойти, чтобы он прекратил игнорировать меня и стал разговаривать со мной по телефону? Что могло измениться за три дня?

Я замерла посреди кухни. Пакет с замороженными гамбургерами в моих руках выскользнул из одеревенелых пальцев. До меня не сразу дошло, что должен был раздаться глухой звук удара об пол.

Эдвард поймал его и бросил на стол. Его руки уже обняли меня, а его губы оказались возле моего уха.

– Что случилось?

Я ошеломлённо встряхнула головой.

Три дня могли изменить всё.

Я ведь только что думала, насколько для меня был невозможен колледж? Как я не смогу находиться близко к людям, после того как я пройду болезненное трёхдневное изменение, которое сделает меня бессмертной и даст возможность провести вечность с Эдвардом? Изменение, которое навсегда сделает меня пленницей собственной жажды…

Неужели Чарли рассказал Билли, что я исчезла на три дня? Сделал ли Билли соответствующие выводы? Неужели на самом деле Джейкоб интересовался, осталась ли я человеком? Чтобы убедиться, что соглашение с вервольфами не нарушено, и что никто из Калленов не посмел укусить человека…укусить – не убить…?

Но неужели он действительно подумал, что я в таком случае смогу вернуться домой к Чарли?

Эдвард встряхнул меня.

– Белла? – спросил он, теперь действительно обеспокоено.

– Я думаю…я думаю, он проверял, – пробормотала я. – Проверял, чтобы убедиться. Что я все ещё человек.

Эдвард замер, и я услышала тихое шипение.

– Нам придётся уехать, – прошептала я. – Заранее. Чтобы не нарушить договор. И мы никогда не сможем сюда вернуться.

Его руки теснее обняли меня.

– Я знаю.

– Кхм. – громко кашлянул позади нас Чарли.

Я подскочила, а потом высвободилась из рук Эдварда и покраснела. Эдвард отступил к столу. Его взгляд был непроницаемым. Я смогла заметить беспокойство и злость в его глазах.

– Если ты не хочешь готовить ужин, я могу заказать пиццу, – намекнул Чарли.

– Нет, всё нормально, я уже начала.

– Хорошо, – сказал Чарли. Скрестив руки, он встал в дверном проёме.

Я вздохнула и приступила к работе, пытаясь не обращать внимание на зрителей.

– Если я попрошу кое-что сделать, ты послушаешься меня? – мягко, со скрытым беспокойством, спросил Эдвард.

Мы уже почти подъехали к школе. Всего минуту назад Эдвард был спокоен и шутил о чём-то, но сейчас его руки крепко сжимали руль, суставы напряглись, сдерживаясь, чтобы не разорвать его на куски.

Я посмотрела на его встревоженное лицо – на его отрешенный взгляд, как будто он прислушивался к далеким голосам.

Его напряжение заставило мой пульс участиться, но я осторожно ответила:

– Смотря что.

Мы заехали на школьную стоянку.

– Я боялся, что ты именно так и ответишь.

– Что я должна сделать, Эдвард?

– Я хочу, чтобы ты осталась в машине, – заявил он, заезжая на своё обычное место на парковке и выключая двигатель. – Я хочу, чтобы ты подождала меня здесь.

– Но…почему?

И тогда я увидела его. Он словно башня возвышался над всеми учениками, не заметить его было сложно, даже если бы он не облокотился на свой чёрный мотоцикл, незаконно припаркованный прямо на тротуаре.

– О.

Лицо Джейкоба – спокойная маска, я отлично помнила, что это значило. Это было прикрытие, чтобы не демонстрировать эмоции, а контролировать их. Сейчас он был похож на Сэма, самого старшего из волков, вожака Квильютской стаи. Но, того прекрасного спокойствия что исходило от Сэма, Джейкобу никогда не получалось скопировать.

Я и забыла, насколько сильно эта маска раздражала меня. До того, как вернулись Каллены, я успела узнать Сэма довольно хорошо, и он успел даже понравиться мне, но я никак не могла избавиться от негодования каждый раз, когда Джейкоб подражал ему. Это было чужое лицо. Надевая эту маску, он не был больше моим Джейкобом.

– Вчера вечером ты сделала неправильный вывод, – произнес Эдвард. – Он спрашивал про школу, потому что знал, где будешь ты, там буду и я. Он искал безопасное место, чтобы поговорить со мной. Место, где будут свидетели.

Значит, вчера вечером я не правильно поняла мотивы Джейкоба. Мне не хватало информации. Информации, поясняющей, с какой стати Джейкоб вдруг захотел поговорить с Эдвардом.

– В машине я не останусь, – заявила я.

Эдвард тихо простонал: – Я так и знал. Что ж, пошли, поговорим с ним.

Лицо Джейкоба посуровело, когда мы, держась за руки, подошли к нему.

Я заметила ещё и другие лица – лица моих одноклассников. Я видела, как широко раскрывались их глаза, когда они оглядывали высокую и сильную фигуру Джейкоба, рост – два метра четыре сантиметра, с мускулатурой развитой совсем не как у обыкновенного подростка шестнадцати с половиной лет. Я видела как их глаза пробегали по его обтягивающей чёрной футболке с коротким рукавами, хотя день был не по сезону холодный, по рваным, покрытым масляными пятнами, джинсам и блестящему чёрному мотоциклу, на который он облокотился. Их взгляды не задерживались на его лице, что-то в его выражении заставляло их быстро отводить глаза. И я заметила, как вокруг него образовалось много свободного места, словно круг, границу которого никто не осмеливался пересечь.

Я с изумлением поняла, что Джейкоб казался им опасным. Как странно.

Эдвард остановился в двух шагах от Джейкоба, и я могу сказать, что ему не нравилось, что я оказалась так близко к вервольфу. Он слегка отвел руку назад, прикрывая меня.

– Ты мог бы позвонить нам, – жестко с металлическими нотками в голосе, сказал Эдвард.

– Извини, – ответил Джейкоб, и его лицо искривилось в презрительной усмешке. – В моём телефонном списке нет кровопийц.

– Ты, мог бы найти меня и у Беллы дома.

Челюсть Джейкоба напряглась, брови сошлись вместе. Он не ответил.

– Вряд ли это подходящее место, Джейкоб. Мы можем обсудить это позже?

– Конечно, конечно. Я заеду в твой склеп после школы, – фыркнул Джейкоб. – Почему не сейчас?

Эдвард многозначительно посмотрел по сторонам, его глаза задерживались на свидетелях, которые стояли неподалеку, лишь чуть дальше зоны слышимости. Несколько людей задержались на тротуаре, их глаза горели в предвкушении. Как будто они надеялись, что драка может развеять скуку ещё одного утра понедельника. Я видела, как, направляясь в класс, Тайлер Кроули толкнул Остина Маркса, и они оба остановились посмотреть.

– Я уже знаю, о чем ты пришел сказать, – напомнил Эдвард Джейкобу едва слышно, я и сама еле разобрала, что он сказал. – Сообщение доставлено. Можешь считать, что мы предупреждены.

Эдвард обеспокоено глянул на меня.

– Предупреждены? – тупо переспросила я. – О чём вы говорите?

– Ты не сказал ей? – спросил Джейкоб, его глаза изумленно округлились. – Ты что боишься, что она примет нашу сторону?

– Пожалуйста, Джейкоб, прекрати, – ровно произнес Эдвард.

– Почему? – с вызовом спросил Джейкоб.

Я недоуменно нахмурилась.

– Чего я не знаю? Эдвард?

Эдвард продолжал с яростью смотреть на Джейкоба, будто и не слышал меня.

– Джейк?

Джейкоб подняв брови, посмотрел на меня.

– Он не сказал тебе, что его большой… брат нарушил границу в субботу ночью? – спросил он едко. Потом его взгляд снова переместился на Эдварда.

– Пол имел полное право…

– Это была нейтральная территория! – прошипел Эдвард.

– Не была!

Джейкоб почти дымился от ярости. Его руки дрожали. Он тряхнул головой и сделал два глубокий вдоха.

– Эммет и Пол? – прошептала я. Пол был самым неуравновешенным в стае Джейкоба. Это он потерял контроль над собой в тот день в лесу – воспоминание о рычащем сером волке неожиданно ярко ожило перед моими глазами.

– Что случилось? Они подрались? – от охватившей меня паники голос сорвался до тонкого писка. – Почему? Пол пострадал?

– Никто не дрался, – тихо, только для меня сказал Эдвард. – Никто не пострадал. Не беспокойся.

Джейкоб смотрел на нас скептически.

– Ты ничего ей не рассказал, так? Поэтому ты увёз ее?

Чтобы она не узнала, что…

– Уходи сейчас же, – Эдвард прервал его на середине предложения, и его лицо неожиданно стало устрашающим, действительно устрашающим. На секунду он стал выглядеть, как… как вампир. Он впился злым, полным очевидной ненависти, взглядом в Джейкоба.

Джейкоб поднял брови, но не сделал больше никакого движения.

– Почему ты не сказал ей?

В полной тишине они долго смотрели друг на друга. Позади Тайлера и Остина собралось ещё больше учеников. Я увидела Майка рядом с Беном, Майк держал одну руку на плече Бена, как будто пытался удержать его на месте.

В этой мёртвой тишине всё неожиданно стало на свои места, интуитивное озарение.

Что-то, что Эдвард не хотел, чтобы я знала.

Что-то, что Джейкоб не стал бы скрывать от меня.

Что-то, что заставило Калленов и волков находиться вместе в лесу, двигаясь в опасной близости друг к другу.

Что-то, что заставило Эдварда настоять на моем перелёте через всю страну.

Что-то, о чём Элис было видение на прошлой неделе – видение, о котором Эдвард солгал мне.

Что-то, чего я ожидала в любом случае. Кое-что, что должно было произойти снова, и как бы сильно я не мечтала, чтобы этого не произошло, это никогда не закончится, не так ли?

Я услышала как воздух быстрыми резкими толчками просачивался через мои губы, но я не могла остановиться. Мне казалось, что школа дрожит, будто произошло землетрясение, но я знала, что это моя собственная дрожь вызывает иллюзию.

– Она вернулась за мной, – сумела выдавить я.

Виктория не сдастся, пока я не умру. Она будет продолжать в той же манере – ложная атака и побег, ложная атака и побег – до тех пор, пока не найдёт способ проникнуть сквозь моих защитников.

Может мне повезёт. Может Волтури придут за мной раньше – по крайней мере, они убьют меня быстрее.

Эдвард крепче притянул меня к себе, поворачиваясь таким образом, чтобы все ещё находиться между мной и Джейкобом, и погладил моё лицо обеспокоенными руками.

– Всё хорошо, – шептал он мне. – Всё хорошо. Я никогда не позволю ей подобраться близко к тебе, всё хорошо.

Потом он зло посмотрел на Джейкоба.

– Разве это не ответ на твой вопрос, дворняжка?

– А ты не думаешь, что Белла имеет право знать? – с вызовом бросил Джейкоб. – Это ее жизнь.

Эдвард продолжал говорить тихо, даже Тайлер, стоявший очень близко, не способен был расслышать:

– Почему она должна быть напугана, когда опасность ей не грозит?

– Лучше быть напуганной, чем обманутой.

Я постаралась собраться, но мои глаза слезились. Стоило мне закрыть глаза, и я видела лицо Виктории, ее губы, растягивающиеся и обнажающие зубы, ее багровые глаза, горящие жаждой мести. Она винит Эдварда в гибели своего возлюбленного – Джеймса. Она не остановится, пока его любовь не будет отобрана и у него тоже.

Эдвард вытер слёзы с моих щек кончиками пальцев.

– Ты действительно думаешь, что делать ей больно – это лучше, чем защищать ее? – произнес он.

– Она сильнее, чем ты думаешь, – сказал Джейкоб. – Она переживала и худшее.

Внезапно, выражение лица Джейкоба переменилось, он пристально посмотрел на Эдварда, со странным, изучающим выражением. Он сузил глаза, словно решая мысленно сложную математическую задачу.

Я почувствовала, как Эдвард сжался. Я подняла голову, чтобы посмотреть на него, его лицо было искажено, и это могла быть только боль. За одну жуткую секунду, я вспомнила тот день в Италии, в страшной комнате башни Волтури, где Джейн мучила Эдварда своим злобным талантом, сжигая его своими мыслями…

Это воспоминание вытолкнуло меня из приближающейся истерики и заставило прийти в себя. Потому, что я лучше позволю Виктории сто раз убить меня, чем смотреть, как Эдвард снова страдает.

– Это забавно, – сказал Джейкоб, смеясь, наблюдая за лицом Эдварда.

Эдвард вздрогнул но успокоился с небольшим напряжением. Он не мог полностью спрятать страдания в своих глазах.

Широко раскрыв глаза я быстро взглянула сначала на искаженное лицо Эдварда, потом на презрительную усмешку Джейкоба.

– Что ты с ним делаешь? – требовательно спросила я.

– Ничего страшного, Белла, – тихо сказал мне Эдвард. – У Джейкоба просто хорошая память, вот и всё.

Джейкоб усмехнулся, и Эдвард вздрогнул снова.

– Прекрати это! Что бы ты не делал!

– Конечно, если ты хочешь, – Джейкоб пожал плечами. – Хотя, он сам виноват, если ему не нравиться то, что я помню.

Я свирепо глянула на него, и он проказливо улыбнулся в ответ, как ребёнок, которого поймали, за чем-то, чего делать нельзя, и знает, что его не накажут.

– Директор уже идёт к нам, чтоб разогнать бездельников, столпившихся на территории школы, – тихо сказал мне Эдвард. – Пошли на английский, Белла, ты тут не при чем.

– Слишком заботливый, правда же? – сказал Джейкоб, обращаясь лишь ко мне. – Маленькие неприятности делают жизнь забавной. Дай угадаю, тебе не разрешают развлекаться, да?

Эдвард сердито на него посмотрел, его губа слегка приподнялась, демонстрируя зубы.

– Заткнись, Джейк, – сказала я.

Джейкоб засмеялся.

– Это звучит как «нет». Эй, если когда-нибудь снова начнешь жить своей жизнью, можешь придти навестить меня. Твой мотоцикл всё ещё у меня в гараже.

Эта новость отвлекла меня.

– Ты же должен был продать его. Ты ведь пообещал Чарли.

Если бы я не упросила отца именем Джейкоба – в конце-концов он провел недели, трудясь над обоими мотоциклами, и заслужил какой-никакой оплаты своей работы – Чарли выкинул бы мой мотоцикл в мусорный контейнер, и возможно для верности еще и поджег бы его. – Ага, точно. Типа я так и сделал бы. Он принадлежит тебе, не мне. В любом случае, я придержу его, пока ты не захочешь его обратно.

Тонкий намёк на ту улыбку, которую я помнила, заиграл в уголках его губ.

– Джейк…

Он наклонился вперёд, его лицо теперь стало серьёзным, горький сарказм исчез.

– Я думаю, что возможно ошибался раньше, ты знаешь, по поводу того, что мы не можем быть друзьями. Может, мы попробуем решить всё на моей стороне границы. Приходи повидаться.

Я отчётливо чувствовала Эдварда, его руки всё ещё обнимали меня, он защищал меня, застыв как камень. Я бросила взгляд на его лицо – оно было спокойное и терпеливое.

– Я…э-э… не знаю насчёт этого, Джейк.

Джейкоб окончательно сбросил злобную маску. Он будто и забыл, что Эдвард здесь, или, по крайней мере, делал вид что забыл.

– Я скучаю по тебе каждый день, Белла. Без тебя все совсем не так.

– Я знаю, и мне жаль, Джейк, я просто…

Он качнул головой, и вздохнул.

– Я знаю. Это не важно, правда? Думаю, я переживу как-нибудь. Кому нужны друзья? – он скорчил рожу, попытался этой слабой попыткой бравады скрыть свою боль.

Страдание Джейкоба всегда вызывало у меня желание защитить его. Это не было рационально – Джейкоб вряд ли нуждался в той физической защите, которую я могла предложить. Но мои руки, накрытые руками Эдварда, желали дотянуться до него. Обнять его большого и тёплого в молчаливом обещании поддержки и утешения.

Прикрывающие меня руки Эдварда превратились в оковы.

– Хорошо, все по классам, – строгий голос раздался позади нас. – Проходите, мистер Кроули.

– Отправляйся в школу, Джейк, – прошептала я беспокойно, узнав голос директора. Джейкоб ходил в Квильютскую школу, но у него могли быть неприятности из-за вторжения на территорию или что-нибудь ещё.

Эдвард отпустил меня, взяв только мою руку, и потянул себе за спину, снова прикрывая собой.

Мистер Грин протолкался сквозь круг зрителей, его брови сползли вниз к переносице, как зловещие штормовые облака, нависнув над его маленькими глазками.

– Я серьёзно, – он был грозен. – Когда я снова повернусь, оставлю после уроков всех, кто ещё будет стоять здесь.

Все собравшиеся растворились, ещё до того, как он закончил фразу.

– Ах, мистер Каллен. У нас здесь проблемы?

– Абсолютно нет, мистер Грин. Мы уже шли в класс.

– Отлично. Мне кажется, я не узнаю вашего друга, – мистер Грин посмотрел на Джейкоба. – Ты наш новый ученик?

Глаза мистера Грина внимательно изучали Джейкоба, и я поняла, что он пришел к такому же самому выводу, что сделали и другие – опасный. Доставит неприятности.

– Неа, – ответил Джейкоб, с полу-ухмылочкой на полных губах.

– Тогда я предлагаю вам покинуть школьную территорию, молодой человек, прежде чем я вызову полицию.

Маленькая ухмылка Джейкоба, превратилась в огромную самодовольную улыбку, и я знаю, он наверно представил себе, как появляется Чарли, чтобы арестовать его. Эта улыбка была слишком горькая, слишком фальшивая, чтобы удовлетворить меня. Это была совсем не та улыбка, которую я хотела увидеть.

Джейкоб ответил:

– Есть, сэр, – и по-военному отдал ему честь, прежде чем вскочить на мотоцикл и ударить по педали зажигания, чтоб завестись прямо на тротуаре. Двигатель взревел и взвизгнули колеса, когда он резко развернулся на месте. В одну секунду Джейкоб был уже вне пределов видимости.

Мистер Грин скрипел зубами, пока смотрел это представление.

– Мистер Каллен, я надеюсь, вы попросите своего друга воздержаться от вторжения на территорию школы снова.

– Он мне не друг, мистер Грин, но я передам предупреждение.

Мистер Грин поджал губы. Отличные отметки Эдварда и незапятнанная репутация были основными критериями, по которым мистер Грин сделал оценку этого инцидента.

– Понятно. Если вы переживаете из-за каких-либо неприятностей, я буду рад …

– Не о чём беспокоиться, мистер Грин. Не будет никаких неприятностей.

– Я надеюсь, что вы правы. Что ж, тогда идите в класс. Вы тоже, мисс Свон.

Эдвард кивнул и быстро потянул меня к зданию, где проходили уроки английского.

– Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтоб идти на урок? – прошептал он мне, когда мы отошли от директора.

– Да, – я ответила ему тоже шепотом, не совсем уверенная, что это не ложь.

Не имело значения, хорошо я себя чувствовала или нет, это вряд ли было самым важным вопросом. Мне нужно было поговорить с Эдвардом, а урок английского – не идеальное место для беседы, которую я собиралась провести.

Но мистер Грин шёл сразу за нами, и особого выбора не было.

Мы немного опоздали на урок, и быстро заняли свои места. Мистер Берти декламировал стихи Фроста. Он проигнорировал нас, когда мы вошли, чтобы не сбиться с ритма.

Я вырвала лист бумаги из своей тетрадки и начала писать, из-за возбуждения мой почерк стал ещё более неразборчивым, чем обычно.

«Что случилось? Расскажи мне всё. И, пожалуйста, выкинь на фиг всю эту оберегающую меня фигню».

Я подсунула записку Эдварду. Он вздохнул, а потом начал писать. Это заняло у него меньше времени, чем у меня, хотя он написал целый параграф своим особенным каллиграфическим подчерком, потом передал записку.