Текст книги "Танцующая королева (СИ)"

Автор книги: Станислав Бадягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Филин засмотрелся на поток и очнулся, когда его резко дернули за рукав комбинезона.

– А?

– Внимательней! – кибернетик укоризненно покачал головой.

Едва не под ногами инженера оказался открытый люк. Еще бы немного, и Филин оказался бы где-то в недрах планетоида. Он сделал шаг назад и шумно выдохнул.

– Черт, как я его не заметил?

– Не удивительно, он только что возник. Понаблюдаем.

Через несколько секунд прилетел робот. Он обвил манипуляторами куб корабельного вычислителя, выдранного откуда-то с корнем: провода с обломками разъемов свешивались со всех сторон. Машина зависла точно над отверстием и вдруг резко ухнула, буквально провалилась куда-то вниз. Горячий ветер прошел волной, а провал исчез без следа так же стремительно, как и появился. Вокруг расстилалось однородное зеленое покрытие, которое, как сказал Михаил, наблюдатели принимали за траву.

– Они, похоже, там строят что-то, – тронув мыском ботинка место, где находилось отверстие, произнес Илья.

– И очень давно этим занимаются, – кивнул кибернетик. – Мы предполагаем, что роботы создают мозг. Мыслящую машину. Вот только не догадывались, что работы ведутся под городом. Нам надо как-то попасть вниз, Центр наверняка там.

Филин кивнул и поежился.

– Да, а путь вниз лучше более пологий найти: совсем не улыбается упасть в шахту. У вас есть какие-нибудь идеи, Михаил? Вы же наблюдали за городом. Возможно, видели что-нибудь напоминающее лифт?

– Увы, ничего такого, что могло бы нам помочь. Я сам только здесь увидел, насколько многие наши выводы оказались далеки от истины.

– Тогда предлагаю зайти в одно из зданий и сориентироваться. На мой взгляд, это единственный способ хоть как-то сдвинуть поиски с места.

– Вполне годится, думаю. Только не в те здания, что помечены синим треугольником, там повышенный источник радиации. Похоже, в подобных местах расположены элементы электростанций. Точнее, реакторов, которые роботы демонтировали с кораблей. Туда и заходят только ядерщики, остальные держатся подальше.

– Тогда идем к ближайшему? – спросил Филин, вглядываясь в цилиндр впереди. – Там, по-моему, зеленый какой-то значок, а вокруг какие-то грузчики суетятся.

– Почему нет? – пожал плечами Михаил. – Только предлагаю идти по дороге. Так безопасней.

Идти пришлось посередине. Сперва было страшновато, но потом люди освоились и перестали бояться столкновений. Роботам было безразлично, кто идет по дороге, они просто огибали препятствие. Филин вдруг подумал о том, что произойдет, если встать на пути машин, перекрыв дорогу? Он спросил об этом Ростовцева. Кибернетик усмехнулся.

– Скорее всего, движение остановится, а потом может прийти команда очистить дорогу или прилетят патрульные, чтобы разгрести завал. Поскольку мы сейчас сами машины, благодаря сигналам поясов, то нас куда-нибудь перенесут, а возможно, и расчленят, после чего выбросят на свалку, или где там у них хранятся части ненужных роботов.

– Хорошенькая перспектива! – пробормотал Филин, стараясь унять воображение.

У него моментально пропало желание ставить подобный эксперимент даже мысленно.

На здании был нарисован зеленый круг. Оставалось пройти совсем немного, но что делать дальше? Со стороны дороги вход отсутствовал. Возможно, он есть с другой стороны.

– Вход найдет нас сам, мне кажется– произнес Ростовцев, будто угадав мысли. – Идем вперед. Полагаю, мы уже совсем рядом.

– Сам? Он придет к нам, а не мы к нему? – переспросил штурман.

– Именно, – подтвердил кибернетик. – Таковым был наш вывод, на основе многолетних наблюдений.

– Угу, ясно, – по голосу Ильи было понятно, что он настроен скептически.

Внезапно окружающий мир исчез. У Филин из-под ног будто выбили землю, на короткий миг появился приступ тошноты и тут же пропал. А затем что-то больно ударило в плечо, в бок... Инженер осознал, что лежит на твердом полу в тускло освещенном помещении. Цилиндрическом помещении. Филин поднялся, подошел к стене, приложил к ней ладонь и тут же отдернул. Он приготовился ощутить прохладную гладкость, но белая поверхность оказалась странно теплой и бархатистой. Прикоснуться к стене было все равно что к живому существу. Филин пошел вдоль стены, пытаясь обнаружить хоть малейшую щелочку, но тщетно: ни единого намека на дверь или окно в непонятном материале. Оставалось только ждать и надеяться, что неведомый механизм рано или поздно выпустит пленника. В конце концов, ведь роботы отсюда возвращаются.

В голову лезли всякие дурацкие мысли. Например, что хорошо бы иметь портативные радиостанции, чтобы члены группы могли связаться друг с другом. И что не помешал бы сейчас лазерный резак, с таким агрегатом можно пройти сквозь любые преграды.

Внезапно стены ушли вниз. Даже не так: боковые стены осели, словно лед на сковородке, затем растеклись по полу и исчезли без следа, как будто впитались в пол. Все произошло настолько быстро, что моргни Филин в этот момент – пропустил бы действо.

Он прошел вперед, к центру здания. Туда же подошел сильно прихрамывавший кибернетик, немного позже к ним присоединился Свиридов. Майя так и не появилась. Поджидая ее, они постояли еще немного, затем Филин буркнул:

– Я сейчас вернусь.

Ростовцев хотел возразить, но только махнул рукой.

– Коли поход нельзя отложить, то лучше проделать все как можно быстрее. Подозреваю, что это некий промежуточный этап, и нам еще предстоит попутешествовать.

– Возможно, что так. Но тогда Майю просто необходимо разыскать перед очередным...хм... переходом.

– Удачи! – пожелал Илья.

Филин двинулся к диаметрально противоположному краю зала, занимавшего, по всей видимости, целый этаж. Тусклый рассеянный свет, источник которого невозможно было определить, позволял довольно сносно видеть. Но с этой стороны край зала был так же пуст, как и тот, где очутился Филин.

Лишь почти завершив круг, он обнаружил пояс. Индикатор помаргивал, сообщая об исправности, замок защелкнут. Майя словно бы испарилась. Филин поднял пояс и отправился обратно. Подойдя к товарищам, он протянул устройство кибернетику.

– Вот все, что я отыскал.

Ростовцев взял пояс, внимательно осмотрел его и, щелкнув тумблером, отключил. Несколько минут он молчал, открывая и закрывая пряжку, потом посмотрел прямо в глаза Филину и тихо сказал:

– Она его сняла.

– А если он был неисправен?

– Все в норме, – Ростовцев отдал пояс Филину и твердо произнес, отделяя одно слово от другого, будто пояснял маленькому ребенку:

– Она его сняла сама.

– Люди! – вспомнил инженер. – Черт, она хотела помочь тем, кто оказался в плену. С самого начала хотела. И думает, что теперь ее доставят туда, где находятся остальные. А пояс отправила нам как сообщение.

– Да, похоже на то. А...

Ростовцев не успел договорить. Пространство вокруг вдруг стали мять, растягивать, выжимать. Но это Филин понял, уже когда стоял на нешироком ребристом металлическом настиле без ограждения. Сооружение явно не предназначалось для созданий, способных испытывать страх высоты.

Откуда-то из желтой мглы прилетел робот – явно близкий родственник патрульного – и завис рядом, словно чего-то ожидая. Время от времени на грудной пластине начинали помаргивать светлячки индикаторных ламп. Инженер глядел на машину, стараясь не шевелиться, но она оставалась неподвижной: может быть, чего-то ждала, а может – так полагалось в этом месте.

Филин, стараясь не делать резких движений, огляделся. То, что товарищей поблизости не увидит, он понял сразу по "прибытии", его больше интересовало само место и способ, каким можно отсюда выбраться. Но задача явно не предполагала простого решения: настил тянулся в обе стороны и терялся далеко в полумраке.

Где-то глубоко внизу тяжело ухнуло, по настилу прошла волна, едва не сбросив человека. В ожидании повтора Филин распластался по стене, стараясь вжаться в нее, на лбу выступила испарина. Воображение живо нарисовало исполинского робота с соответствующих размеров молотом в огромных манипуляторах. Как он замахивается и вот-вот ударит. Однако уханье прекратилось. Встав на четвереньки, Филин осторожно приблизился к краю и попытался разглядеть, что происходит внизу. Но ничего из этого не вышло. В глубине клубился желтоватый туман, прорезаемый молниями. В частых вспышках высвечивались причудливые тени, назначение которых оставалось непонятным. Скорее всего, какие-то конструкции.

– Дела... – инженер вздохнул и снова вернулся к стене.

Он посмотрел на равнодушного робота, висевшего все там же, и кивнул ему:

– Дела, брат. Пойдем?

В ответ не раздалось ни звука.

– Молчание – знак согласия. Пошли.

Филину совсем не улыбалось шагать вдоль края непонятной пропасти, в которую если рухнешь, то уже ничего не поможет, но оставаться на месте – совсем глупо. Еще настил этот качающийся...

Стараясь держаться вплотную к стене, инженер двинулся в выбранном наугад направлении.

На восток, как он для себя определил. Почему так? Наверное, потому, что ни вперед, ни назад дороги не было. Как и через полюсы.

Настил все так же тянулся вдоль стены. Пейзаж не менялся. Сюрпризом стало то, что робот следовал за инженером, словно принял приглашение. При этом сохранял дистанцию примерно в один метр, и было незаметно, чтобы он ее менял. Возможно, что программа требовала сопровождать попавших сюда роботов, пока те что-то не отдадут или не сделают. Для этой летающей машины Филин сейчас самый настоящий робот.

Снова ухнуло. Инженер успел лечь на настил до начала "землетрясения". С лязгом прокатилась волна, изрядно тряхнув Филина.

– Чтоб тебя... – ругнулся, поднимаясь, инженер.

Он машинально отряхнул комбинезон и только сейчас понял, что пыли нет. Вообще нет. Ни в первом помещении, ни во втором не было ни пылинки. Он присел на корточки и попытался отыскать грязь в стыках настила, но и там была идеальная чистота. В какой-то момент Филин подумал, что та странная комната, куда он попал сперва, была чем-то вроде камеры очистки от загрязнений. А сопровождающий робот – вроде электростатического пылесоса, например. Впрочем, это только предположение и, вероятно, не слишком правильное. В конце концов, если в этой комнате требуется поддержание идеальной чистоты, то вряд ли сюда вообще бы допускались уличные машины. Проще их за дверями оставлять, а уже со склада забирать то, что...

– Вот дурень! Конечно, тут склад!

Все вставало на свои места. Здесь вероятнее всего располагалось некое хранилище или помещение промежуточного хранения. Отсюда специальные роботы вроде этого летающего должны забирать поклажу и уносить в неведомые места, где царит максимальная, практически абсолютная чистота. Все просто.

Филин медленно продвигался вдоль стены и уже "перележал" три уханья, успевая вовремя реагировать, но последнее едва не пропустил, увлекшись гипотезами. С собой можно было спорить сколь угодно долго, а вот отвлекаться во время подобного похода – опрометчиво. Надо собратья.

Настил все не кончался.

Сколько он прошел? Километр, десять, сто? Постоянный страх выматывал, заставлял прислушиваться к каждому шороху, чтобы приготовиться к появлению волны. Ноги, спина и даже руки болели – сказывалось напряжение. Но одно было хорошо: больше никто из роботов здесь не десантировался. А то пришлось бы как-то расходиться с препятствием на пути. Вот только вряд ли тяжелый железный болван пропустит, если это не предусмотрено его программой. Хорошо если вообще не спихнет легкого человека в пропасть, приняв его за помеху. Даже без директивы ноль, с точки зрения машины Филин является роботом – так его пояс маскирует. В любом случае надеяться на благополучный исход подобной встречи – иллюзия.

Настил неожиданно кончился стеной. В полумраке темный цвет ее был практически неразличим, и Филин понял, что это тупик, только когда едва не ткнулся в препятствие носом. Получалось, что выбор оказался неудачным, а это означает, что придется двигаться обратно. Долго идти по настилу прижимаясь к стене. Тогда сперва просто необходимо передохнуть. Филин вжался в уютный уголок, где не страшна раскачка. Ноги дрожали, руки, впрочем, тоже. Пот пропитал комбинезон, и тот теперь неприятно холодил кожу. Выходить не хотелось. Совсем не хотелось. Но ждать здесь чего-то бесполезно: никто не придет на помощь.

– Ну, что уставился? – зло крикнул он роботу, все так же равнодушно висевшему метрах в полутора от настила. – Ты же знал, что здесь тупик, да?

К горлу подкатывала злость на это железное пугало, бессмысленно и бестолково летящее за ним по пятам. Ему хорошо там летать и ни черта не делать, а здесь снова иди, снова вслушивайся, снова бойся!

Филин сделал несколько глубоких вдохов, отлепился от стены и шагнул. Он приготовился к тому, что впереди ждет целый миллион километров страха. Но как ни странно, путь обратно оказался гораздо легче. Филин почти автоматически ложился на настил, едва внизу раздавалось уханье, а к стенке уже не страх заставлял прижиматься, вернее, не тот страх, что мучил на пути к тупику, а другой – страх бесстрашия. Именно бесстрашия на стажировке учили опасаться сильнее всего.

"К постоянному страху привыкаешь и теряешь осторожность, – говорил начальник лунного учебного полигона. – А когда теряешь осторожность, то попадаешь в беду. Не поддавайтесь страху – он ведет к панике и гибели, но и если страх убегает от вас, то не дайте ему уйти совсем, держите за хвост. Смотрите, как он заставляет вас действовать, учитесь у него. А когда возвращаетесь, то обязательно бойтесь".

Тогда они, уже, считай, выпускники, не очень поняли наставления. Да что там! Спустя годы, уже вполне опытный работник космофлота, он не очень-то воспринимал те слова. И только сейчас, здесь, в мире, которого и быть не может, Филин вдруг четко осознал значение сказанного. Он ловил отблеск своего страха, который заставлял дрожать, и старался повторять те же действия, что производил ранее.

Шаг, еще шаг... Интересно, а он миновал уже место своего... приземления?

Довольно быстро Филин добрался о противоположного конца настила и уперся в... стену. Тупик! Разочарование нахлынуло, лишило сил, инженер опустился на настил нимало не заботясь тем, что ноги повисли над краем пропасти. Когда внизу ухнуло, он даже не дернулся. А когда пришла волна, не успел среагировать. Лязгнули листы настила, и тело соскользнуло в пропасть. Жуткий страх хлестнул, обжог, лишил способности соображать. Филин попытался удержаться, повис на руках, но только на короткий миг – за гладкий металл невозможно было уцепиться. Но в тот миг, когда пальцы соскользнули, неведомо откуда возникшие могучие тиски сдавили бока и грудь так, что едва сломали кости. Филин взглянул вниз, на желтое море тумана под ногами и увидел, что тело обвили какие-то ребристые шланги. Манипуляторы! Все вокруг двигалось, робот куда-то нес инженера. Филин понял наконец, чего от него ждала машина. Оказывается, чтобы двигаться дальше, требовалось шагнуть в пропасть! Логично – лишенному воображения роботу не составляло труда выполнить такой пункт программы, а человека тут и не ждали.

Филин пытался дышать, но получалось не слишком здорово. В ушах шумело, перед глазами все плыло. Он подергался, но манипуляторы даже не шелохнулись. Мелькнула мысль, что если в скором времени они не доберутся до конечной станции, то робот принесет туда только холодеющее тело.

Мягкий толчок. Робот отпустил человека, и тот рухнул на металлический пол. Машина развернулась и двинулась в обратный путь – ее программой не было предусмотрено любопытство.

Филин лежал щекой на металлическом полу и со свистом втягивал воздух, понемногу приходя в себя. Ребра отзывались болью на каждый вдох, но она пока была на каком-то заднем плане. Когда в голове прояснилось и она перестала кружиться, Филину удалось наконец сесть. От острой боли перехватило дыхание. Оглядеться получилось, когда она немного утихла.

Площадка. Большая площадка. Судя по тому, что настил исчезал в желтоватой дымке, площадка расположена ниже границы тумана. Филин принюхался, почему-то ожидая почувствовать запах серы, но местная "преисподняя" абсолютно ничем не пахла, словно воздух вычистили до последней молекулы. Хотя кто знает, как обстоят дела у местных оккультных существ на самом деле?

Встав сперва на колени, Филин попытался подняться на ноги. Третья попытка оказалась удачной, но идти получалось все еще плохо. Боль пульсировала, пронзала чуть не до пяток. Но как и странно, каждый следующий шаг давался легче предыдущего.

Филин добрел до каких-то ящиков. Непонятные кубы были выкрашены в различные цвета и не слишком много весили. Странно, но ни один из роботов не нес подобного контейнера к зданию. Они вообще ничего не несли, если уж так.

Инженер хотел открыть какой-нибудь ящик, чтобы заглянуть внутрь, но нигде не нашел ни единой щелочки. Он постучал: звук оказался глухим. Бросок на пол не причинил таре ни малейшего вреда. Филин чувствовал, что ящики означают нечто важное, но времени на изучение не было.

Вскоре он вышел к еще более странному сооружению – башне из тороидов. Тоже разноцветных. И снова ощущение, что разгадка совсем близко, стоит протянуть руку – и вот она! Филин помотал головой и одернул себя.

– Нельзя! Все потом.

Он остался один. Здесь, на этой площадке никого не было. Вероятно, Михаил и Илья получили каждый свое подобное местечко.

Край, сетка ограждения, пути нет. А ведь должен быть! Должен, черт бы его! Филин ударил по ограждению кулаком – металл загудел.

Потирая ушибленную руку, Филин пошел вдоль ограды. То и дело на настиле попадались непонятного назначения артефакты, сложенные в отдельные разновеликие пирамиды. Инженер рассматривал вещи, пытаясь понять их назначение. Но никаких ассоциаций на ум не приходило. Возможно, это некие упаковки, у которых замок с дистанционным управлением, например чтобы ограничить доступ. Зачем? Кто знает... Ну а роботам дается указание принести что-то определенной формы. Кибернетик бы в этом деле разобрался, наверное.

Выход с площадки обнаружился совершенно случайно. Филин уже почти завершил третье "кругосветное" путешествие. Он остановился, чтобы рассмотреть очередной контейнер, и вдруг заметил в полу круглый люк с рукояткой в выемке. Инженер потянул за рычаг, крышка на удивление легко откинулась. Там оказалась труба из сетки, уходившая куда-то в туман. Найденный ход явно не предназначался для людей, но по нему можно было спуститься, используя крупные ячейки в качестве ступеней.

Филин не колеблясь начал спуск, других вариантов выхода из ситуации просто не было. Разве что прыгнуть, но это совсем ни в какие рамки.

Быстро скрылась из виду площадка. Теперь и внизу, и вверху были только туман и тусклые вспышки молний. Сперва Филин опасался, что какая-нибудь может ударить в сетку, но довольно скоро ему стало не до того. Спина одеревенела, ладони потеряли чувствительность, а ноги ужасно ныли. Короткий отдых, во время которого он упирался спиной в сетку и тряс кистями рук, почти не помогал.

Под ногами был все тот же туман. Иногда Филину казалось, что сетка поднимается вверх, а не он спускается, и тогда накатывало отчаяние. Разумом-то инженер понимал, что движется, однако иллюзия отнимала силы. Он старался отвлечься, думать о чем-то другом, даже пытался петь, но все без толку. И когда ноги нащупали поверхность, Филин даже не поверил, что путь закончен. Он ухитрился сесть внутри клетки, подтянув ноги к подбородку, и в изнеможении закрыл глаза. Но и тут перед мысленным взором двигались вверх ячейки сетки на фоне желтого тумана. Всполохи молний наконец-то синхронизировались с движением, и их можно было считать. Одна, вторая, третья... Филин и не заметил, как заснул.

Сон прервала резкая боль в спине, что не удивительно, если принять во внимание позу. Инженер кряхтя поднялся и огляделся. Оказывается, выход из клетки находился за спиной. Причем заперт он был на очень простой и обыкновенный крючок, что больше всего удивило. В памяти какого робота мог оказаться вот такой запор? Да еще так, чтобы программа выбрала его как оптимальный вариант для данной конструкции?

Филин вышел, закрыл за собой дверцу, подумал и накинул крючок. Спуск завершился благополучно, если не считать побаливающих мышц и спины. Основная задача, можно сказать, выполнена. Осталась самая малость: понять, что делать дальше.

Желтый туман теперь не нарушали даже всполохи молний. То ли они остались выше, то ли прекратились совсем. Уханье изредка слышалось, но никаких катаклизмов после не происходило.

– Надо идти... – произнес Филин таким тоном, словно оправдывался перед кем-то.

Направление не играло никакой роли. За время спуска он старался придерживаться одной полосы ячеек, но совсем не факт, что это удалось. Значит, можно попробовать дойти до стены.

Увы, план провалился. На том расстоянии в шагах, на котором находилась стена от люка, была плоская поверхность. Филин для верности прошел еще вперед, но так ничего и не обнаружилось. Обратно возвращаться не имело смысла, да и вряд ли удастся в тумане разыскать клетку. Тогда инженер повернул вправо и зашагал, надеясь наткнуться хоть на какой-то ориентир в этом непонятном месте. Или, чем черт не шутит, обнаружить выход куда-нибудь на улицу. Но это вряд ли. Филин старался загнать поглубже желание увидеть лица своих спутников. Особенно Майю. Воспоминания делали блуждание в плотном тумане невыносимым.

Филин шел примерно с полчаса, когда туман внезапно кончился. Нет, не так, инженер вошел в цилиндр свободного от тумана пространства. Будто бы кто вырезали цилиндр высотой метров в десять, а на его месте организовали свалку оборудования. Разные части разного возраста и назначения громоздились друг на друга безо всякой системы. Высота своеобразной "скалы" составляла метров пять. Филин обходил ее, пытаясь понять смысл таинственного сооружения. А когда он решил, что все это просто свалка, заметил мигающую зеленую черточку на экране. Выходило, что вся эта куча мусора еще и действовала?

Приглядевшись, Филин заметил, что элементы конструкции соединены между собой проводами. А с верхушки прямо в туман тянулись толстые кабели. Получалось, что на высоте примерно пяти метров в тумане проложены силовые линии. Тогда и молнии становились чуть более понятны.

Невидимый динамик издал пронзительный скрежет. Не ожидавший ничего подобного Филин отпрянул и едва не упал, споткнувшись о небольшой шар. Тот откатился, насколько позволял кабель, и, словно бы пытаясь пристыдить человека, покрылся лиловыми полосами. Инженер на всякий случай отошел. По поверхности шара рассыпались зеленые квадраты, и он вернулся на место.

– Ну извини... – развел руками Филин, ощущая всю глупость своих слов.

Будто поняв, устройство погасло. Инженер подошел к экрану, на котором все так же мигала черточка, отыскал пишмаш, висевший почему-то выше кинескопа и напечатал свое прозвище. Зачем он это сделал? Наверное, захотелось чуточку отвлечься от желтого тумана и всего, что произошло. Ярко-зеленые буквы мигнули пару раз, исчезли. А затем, символ за символом, посреди экрана, в обрамлении звездочек и восклицательных знаков, появилось сообщение: "Вычислитель корабля "Светлый" к работе готов".

Еще через несколько секунд пробежавшая черточка оставила после следующую строку: "Штурман Филин, укажите номер программы".

– Вот даже как? – улыбнулся инженер. – Пусть будет штурман. Давай-ка посмотрим.

Он напечатал: "Тест 1-3".

И нажал клавишу ввода. Машина отреагировала правильно: "Подтвердите задание".

Филин ввел свое прозвище повторно и огляделся, ища где бы присесть. Длинный тест делался только во время предстартовой подготовки и требовал от двух до трех часов времени. Тут скорее три, чем два. "Светлый" был старым кораблем, и вычислитель его не отличался скоростью.

Однако на экране уже через несколько минут стали появляться строки. За чертой открывался символ за символом, однако странные иероглифы ничего не говорили человеку.

– Абракадабра какая-то.

Вычислитель был явно испорчен. Филин махнул на экран рукой и отправился было дальше, но тут вновь послышался высокий скрип из динамика. До инженера наконец дошло, что это за помехи: точно так же звучал сжатый голос, звучавший из коробочки. Но где тут оборудование СДС?

Инженер принялся внимательно изучать нагромождения блоков. Он уже почти закончил круг, когда над головой раздался голос:

– Сообщение передается в сжатом виде.

А затем из недр электронных устройств пронзительно заверещало. Филин зажал уши руками, но помогало это слабо. Похоже, кто-то из их команды добрался-таки до передатчика. Что ж, в добрый час! Но как же невыносимо воет!

Морщась от боли в ушах, Филин обнаружил-таки блок дальней связи. На нем помаргивала зеленая лампа готовности и красная – передачи. На махоньком экранчике светились символы. Выставленные координаты мало что говорили Филину, но он постарался их запомнить. Если вычислитель способен управлять блоком дальней связи, то можно будет узнать, идет ли прием. Обычно канал работал в две стороны, если оператор ловил сигнал.

Когда Филин подошел к экрану, то обнаружил, что на нем уже нет иероглифов, а мигает запрос: "Координаты?"

Удивляться тому, что запрос выскочил так вовремя, можно и потом, а сейчас надо срочно воспользоваться моментом. Инженер торопливо отстучал цифры, подсмотренные на экранчике блока, но ввод не нажал, решив свериться. И тут передача смолкла так же внезапно, как и началась. Навалилась звенящая тишина. А затем в динамиках послышалась негромкая мелодия, столь любимая Валеркой, – "Танцующая королева". Простенькая симпатичная песенка сейчас показалась Филину издевательской и в какой-то мере даже зловещей. Он подошел к блоку связи и открыл ячейку, куда закладывались устройства воспроизведения для автоматической передачи сообщений. Внутри было совершенно пусто. Точнее, там не было ничего, кроме микрофона и звукоизолирующих матов.

– Хорошенькие дела!

Вот теперь Филин испытал серьезную потребность усесться на что-нибудь и крепко подумать. Для этого вполне подошел шар. Он был упругим и достаточно теплым, чтобы расположиться на нем с комфортом. Неведомое устройство возмутилось серией желтых вспышек, но быстро смирилось со своей участью и больше не мешало размышлениям человека.

Филин понимал, что не могла куча металлолома передавать то, чего в ней нет. Если отбросить всю мистику, так и норовившую приклеить свой ярлычок к происходящему, то можно предположить, что данное оборудование связано с другими такими же, а звуки суть эхо, ничего больше.

Сразу отлегло. Получалось довольно логично. Хорошо: почти логично. С толку сбивала песня. Филин встал, подошел к экрану и нажал ввод. Координаты исчезли, а затем черточка оставила за собой строку из одних нулей. Под ней появилась вторая такая же. Это означало, что прием никем не ведется, а самого блока связи не существует в принципе, раз у него отсутствует номер. Инженер вздохнул и разочарованно похлопал по корпусу устройства.

– С тобой, брат, каши не сваришь.

Диагноз был ясен. Видимо, работали только динамики, а передача шла по проводам, скрытым в тумане. Все остальное было обыкновенной бутафорией. Только зачем?

Филин вытащил из кармана коробочку, зачем-то взвесил куб на ладони и усмехнулся. Заранее уверенный в провале, он подошел к блоку связи, положил его в ячейку и нажал кнопку. Заперев дверцу, инженер включил передачу. Красная лампочка передатчика не загорелась, но когда Филин попытался достать коробочку, то дверца не открылась. Она была заблокирована, как бывает во время работы передатчика.

Из динамиков послышался голос Евгения:

– Сообщение передается в сжатом виде.

У Филина сжало сердце. Мережко погиб. Или совсем, или вернулся, но наверняка без памяти. Чем-то он очень опасен Городу и всему планетоиду. Его нельзя не пустить, но нельзя оставлять память о том, реальном мире. Почему? Кто знает...

Зажав руками уши, инженер ждал передачу, однако ничего не произошло. Почти ничего. В динамиках опять звучала "Танцующая королева". Кто-то снова и снова крутил песню, словно пытался заставить человека выучить ее.

– Эх, юнга.

Грусть прошла по душе волной.

Филин подошел к экрану и обомлел! Теперь на нем были координаты приемника и номер передатчика. Приемник располагался на Земле и беспрерывно смещался по какой-то спирали относительно подпространственного хода, если верить быстро меняющимся цифрам. Понятно, конечно, что Земля-то оставалась на месте, а сам подпространственный тоннель извивался наподобие чудовищного хобота. Но тут, как и в космосе, все зависит от места, где находится наблюдатель.

Филин отпечатал: "Приемник".

А затем: "Контроль приема".

На этот раз машина послушалась. Песня прекратилась, из динамиков теперь доносились подвывания, хрипы и попискивания. А спустя минуту на экране возникло слово "Передача" и вновь зазвучала надоевшая мелодия.

– Ну, танцуй, что тут поделаешь. Только я свое заберу, а там – делай, что хочешь.

Филин подошел к нише и опять попытался опять достать коробочку. К его удивлению, ячейка послушно открылась. Сам кубик уже не пищал, сколько кнопку не нажимай. Возможно, кончился заряд в батарее, а может, и неисправность какая-то. После столь тяжких испытаний – не мудрено. В общем, надо идти дальше. Хоть есть ориентир теперь, от которого начинать путь. Сперва Филин хотел оставить запись тут, но затем передумал и сунул аппарат в карман. Мало ли...

Стена тумана отсекла "свалку", стоило шагнуть за четко очерченную границу. Филин неторопливо брел, спешить было некуда. Чтобы отвлечься, он размышлял о том, как на старушке-Земле воспримут передачу. Ведь получается, что снова давно пропавший "Светлый" отправил что-то невразумительное. Возможно, даже наверняка, попробуют расшифровать. Откуда кому знать, что в передаче нет никакой полезной информации? Сама-то песенка изначально не перегружена смыслом, а уж с помехами... Жаль, что запись не удалось прокрутить. Или удалось?

Путь в тумане казался бесконечным. Плотная завеса и не думала расступаться, хотя временами и казалось, что свет стал ярче. Но всякий раз это была лишь иллюзия, созданная воображением. Как и запахи в мире, лишенном запахов. Скорее всего, обострились все чувства. В том числе и ощущение близкой опасности. Что-то дремучее, пришедшее еще из пещер, заставляло бояться неведомого. Но стоило только приглушить инстинкты и тут же нос начинал чуять то сдобную сладость выпечки или тонкий аромат кофе. Но и эти обонятельные галлюцинации исчезали, стоило лишь понюхать рукав комбинезона. Затхлость и пыль склада моментально разгоняли призрачные запахи. Хотя и ненадолго: через некоторое время снова чудился какой-нибудь знакомый аромат.