Текст книги "Танцующая королева (СИ)"

Автор книги: Станислав Бадягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Эпоха изобилия, – пробормотал себе под нос Филин.

– А? Да, в общем-то. Похоже, что так.

Инженер встал, помыл чашки и натянул комбинезон.

– Я готов, идем.

Он ожидал, что Мережко поведет его в мастерские, но они свернули в другой коридор. В это место Филин забредал, но тут было пустынно, а двери заперты. На этот раз одна оказалась распахнутой, и дорожка яркого света протянулась к идущим.

– Радиорубка, – пояснил кибернетик, но Филин уже и сам сообразил, куда они пришли.

Внутри все было заставлено оборудованием. В основном, блоки и узлы здесь установили те, что обнаружили в аварийных отсеках. Тут были и системы дальней связи, и портативные устройства для переговоров на небольших расстояниях. Даже рации-браслеты на столе лежали, какими пользовались исследователи новооткрытых планет.

Из-за стойки с аппаратурой вышел Михаил и пожал вошедшим руки.

– Проходите, устраивайтесь. Я тут телесвязь донастраиваю еще, но скоро все будет готово, и мы сможем увидеться со Свиридовым.

Ростовцев раскрыл кожух передатчика и принялся что-то там подпаивать. По рубке пополз запах канифоли.

– Здесь все было заперто и опечатано очень долгое время, понимаете? – с ноткой извинения проговорил Михаил. – Связь могла демаскировать "Галактис", потому-то сюда никого не пускали. Но теперь это все не имеет никакого значения.

Ему никто и не думал возражать: и Филин, и Мережко были прекрасно осведомлены обо всем, но на всякий случай кивнули.

– Черт! – Ростовцев отдернул руку и затряс ей в воздухе. – Обжегся, черт! Больно.

Он шипел и дул на палец, но при этом не переставал улыбаться. Похоже, сам факт того, что появилась возможность без опасений пользоваться связью его радовала. Как, возможно, и все население "Галактиса".

Михаил взял со стола какую-то детальку и снова исчез в недрах оборудования. Евгений смотрел на товарища какое-то время, потом хмыкнул и кивнул Филину.

– Пошли, дружище, неплохо бы послушать, что за запись на устройстве хранится. Вдруг понравится?

– Подозреваю, что вряд ли.

– И все же. Хоть объяснишь.

Они отправились в лабораторию. По пути им встречались люди, одетые странно. Точнее, празднично. Из каких шкафов вытаскивали столь пестрые и яркие вещи, оставалось только гадать. Но ярче расцветок одежды сияли улыбки. Впервые подземные жители не боялись выглядеть людьми. Приподнятое настроение оказалось заразительным. И даже случайная встреча с Майей прошла относительно легко. Девушка, конечно, не узнала Филина, но приветливо ему улыбнулась. Тот хотел было подойти, но кибернетик положил ему ладонь на плечо.

– Не стоит.

Лаборатория оказалась заперта.

– Похоже, Стивенс распорядился. Но это дело поправимое, – Мережко пошарил рукой под рычагом аварийной блокировки и вытащил ключ. – Электроника электроникой, а и механический способ должен иметь место.

Замок щелкнул, они прошли в помещение. Не медля ни секунды, кибернетик установил куб в считыватель. Комнату немедленно заполнили звуки "Танцующей королевы". Филин почувствовал, что у него от этой песни понемногу начинают ныть зубы и болеть голова.

Послушав запись около минуты, Мережко достал аппаратик, внимательно его оглядел, поставил на стол и строго посмотрел на Филина:

– Пояснишь хоть что-то?

– Да что там пояснять?

– Дело в том, что вот эта штучка, – кибернетик взял со стола коробочку, повернул одну из граней к инженеру и постучал пальцем по махонькой ямке, – предохранитель записи. Когда окончательный вариант оказался на ленте, во избежание каких-нибудь случайностей мы отсюда удалили перемычку. И даже совершенно варварски уничтожили гнездо. А после это место залили пластмассой. Выемка осталась нетронутой, как ты можешь видеть, но содержимое перезаписано.

– Угу.

– Ты, полагаю, даже не знал, где находится предохранитель. Да и знай – не смог бы восстановить его в полевых условиях. И все же запись как-то изменилась. Чудеса, можно сказать.

– Скажи, а что изначально было в той записи? – спросил Филин и посмотрел собеседнику прямо в глаза.

Мережко пожал плечами.

– Описание места, краткий отчет о житье-бытье, набросали кое-какие идеи и разработки, чтобы все могли выбраться отсюда.

– А что за идеи?

– Использование подпространственных схем, некая поляризация, можно сказать. Хочешь, я дам тебе почитать.

– Я не уверен, что смогу осилить все это без специального вводного курса. А про сферы Вселенной, точки которых пересекаются? Про возможные способы достичь самых отдаленных уголков пространства за считанные минуты?

– Нет, ничего такого фундаментального.

– Ясно, – задумчиво кивнул Филин.

– Ничего тебе не ясно! – раздраженно буркнул Евгений.

– Это почему же?

– Да потому, что мне тоже ничего не ясно, а я понимаю в всей этой чертовой электронике намного лучше тебя. А ты, к слову, о происходящем осведомлен лучше всех, полагаю, иначе не стал бы задавать столь странные вопросы. Да и Стивенс излагал вещи, которые тебе не казались бредом. Тебе не ясно, что происходит здесь так же, как мне не ясно, что произошло с тобой.

– С чего ты взял, что со мной произошло нечто из ряда вон?

– Да просто ты внимательно слушал и не был удивлен. Значит, есть и вездеход, и дом, точнее планета, престарелых. И желтый туман тоже существует.

– Существовал. В вашем параллельном будущем существовал.

Филин на секунду замолк и поправился:

– В одном из грядущих, откуда, например, родом "Галактис". Его не было в моем мире, он возник позже, но попал сюда.

– Да, местечко-то воистину набито чудесами. Но получается, что Стивенс бывал там... на той стороне, если можно так выразиться?

– Выходит – бывал. Но это не главное чудо. Ты кибернетик, ты разбираешься в машинах, но постарайся выслушать без раздражения следующую штуку: этим местом управляет искусственный интеллект.

– Скажешь тоже! – фыркнул Евгений.

Филин не обратил внимания.

– Это причина всех остальных странностей планетоида. Вся система управляется этим самым электронным мозгом, скрывающимся за завесой желтого тумана. А может, и сам туман представляет собой мыслящую машину или ее часть.

– Тебе бы отдохнуть не помешало, – скептически поглядев на инженера, выразил свое отношение к рассказанному Мережко. – Глядишь, и туманы развеются.

– Я знал, что подобное тебе покажется невероятным, но так обстоят дела. Если ты попытаешься сделать выводы, принимая во внимание возможность существования искусственного интеллекта, то многое прояснится. В том числе и то, почему я понимал Стивенса. Нас забросило в одно и то же время, в одно и то же пространство. Просто выводы мы сделали разные. И тут уже чисто индивидуальные различия сыграли свою роль.

– Да, в этом что-то есть. Тогда и с изменением записи в устройстве более-менее проясняется. Чтобы стереть пленку, надо на определенные участки ее воздействовать извне достаточно мощным магнитным полем. Но чтобы записать новую информацию, требуется этим самым полем очень четко управлять. Не обязательно обладать интеллектом, но мощными вычислительными способностями – непременное условие.

– Но сама подмена сообщения должна иметь под собой основание. Нужен толчок, мотив какой-нибудь. А такого рода вещи уже не свойственны ни одному вычислителю, сколь бы мощным он ни был.

Но кибернетик не сдавался:

– Директива ноль или ее аналог могли заставить машину совершить подобные действия. Противоречия в командах, маловероятный сбой, логическая ошибка в одном из алгоритмов могли вызвать спонтанную реакцию, сходную с осмысленными действиями, но таковыми не являющимися.

– Но вычислитель постоянно решает задачи по защите человека. Алгоритмы отработаны, программы стабильны. На моей памяти ни одна из машин не меняла программу тех или иных устройств из-за их потенциальной опасности. Даже бластеры способны навредить человеку, однако никаких попыток нейтрализации устройства не предпринимал ни один робот. А в данном случае машина пытается защитить даже не жизнь человека, а его свободу воли, стремления, мечты, надежды. Какому кибернетическому устройству достанет алгоритмов, чтобы позволили воспринимать смысл директивы ноль столь широко?

– Может, ты и прав, – Мережко потеребил мочку уха. – А почему бы нам не рассмотреть вариант, что машиной управляют извне? То есть, программы только обсчитывают надлежащее исполнение команд и совсем ничего не умеют делать самостоятельно. Чем плоха версия?

– Пожалуй, имеет право на жизнь.

Филин досадливо закусил губу и задумался. Получалось, что он настолько увлекся идеей искусственного интеллекта, что прошел мимо довольно очевидной вещи. Даже "кубики" вписывались в предложенную схему, если исключить из версии человека. Например, некий инопланетный разум учился дистанционно управлять роботами и для этого использовал разноцветные трехмерные игрушки. Правда, тогда оставался вопрос об этих инопланетянах. Непонятен был смысл их действий. Зачем им спасать людей таким замысловатым способом? Сперва иному разуму пришлось постичь этику и чаяния человека, затем научиться обращаться с его машинами. Да и не только с человеческими. На планетоиде оставалось немало роботов, созданных совсем другими существами. Кстати, а почему перестали приходить те, кто попадал сюда из подпространства до людей? Научились пользоваться сферами Вселенной? Вопросов слишком много, и для ответа на каждый потребуется уйма времени. Но каждый ответ породит еще несколько вопросов.

Филин решил воздержаться от полемики, вздохнул и сказал кибернетику:

– Ладно, идем!

Мережко бросил кубик на стол, и они отправились в радиорубку.

Ростовцев уже вовсю беседовал со Свиридовым. На человека, который побывал в лапах механизма-хищника, штурман точно не походил. Подумав об этом, Филин невольно взглянул на Евгения: тот тоже не выглядел помятым. Инженер вдруг ощутил, что ему осталось совсем немного, чтобы составить компанию Стивенсу. Он взял себя в руки и улыбнулся Свиридову.

– Привет, Илья! Хорошо выглядишь!

– Здорово, Филин! Нормально добрались, вижу?

– Да ничего вроде.

– А Майя где?

Филин закашлялся.

– Тут, видишь ли, несчастный случай произошел, и вот...

– Черт! Она что? Она погибла??

– Она уже... вернулась. Так лучше сказать, наверное. Когда вы встретитесь, то она тебя не вспомнит.

– Встретимся... Легко сказать! Знать бы, как выбраться из этого местечка.

– А тебя куда занесло?

– Спроси чего полегче. Тут только одно помещение мне и знакомо более-менее, в нем и установлена СДС. Больше и идти некуда. За дверью какой-то совсем непонятный мне мир, даже страшно выйти. Кажется, что вот эту каюту вырезали откуда-то и поставили посреди неизвестности.

– Сейчас тебя попробуем запеленговать. Не отключай связь.

– Безусловно!

Ростовцев, стоящий вне поля зрения камеры, виновато развел руками. Филин кивнул ему, затем сказал Свиридову:

– Я отойду. Надо аппаратуру настроить.

– Жду.

Филин встал, подошел к Михаилу и вполголоса спросил:

– Что произошло?

– Пеленг не берется, – пожал плечами ответил кибернетик.

Стрелки приборов раскачивались, а на круглом экране уныло бегала по радиусу ярко-зеленая полоса, не оставляя ни единой светлой точки. Ростовцев постучал ногтем по стеклу.

– Пусто, сам видишь.

Инженер внимательно оглядел верньеры, убедился, что все включено и настроено. Конечно, оставался еще шанс, что оборудование неисправно, но работали сразу два комплекта – вероятность того, что отказали оба, исчезающе мала. Ростовцев заметил интерес Филина и подтвердил:

– Я проверил все. И даже отправил человека с переносной радиостанцией наружу, чтобы проверить мощность сигнала. Что интересно, он легко принимался даже на короткую антенну, а качество приема не менялось даже во впадинах. И вместе с тем, у Свиридова я не могу даже замерить уровень, будто волны нет вовсе.

– А если попробовать на подпространственном приеме?

– Ожидаемо пусто, – махнул рукой кибернетик. – В общем, мистика какая-то.

– Похоже, по крайней мере, – кивнул головой Филин. – Могу только предположить возможность прямого воздействия на исполнительные элементы схем устройств.

Евгений встрепенулся.

– А что? В этом что-то есть. Михаил, мы тут слушали запись, что хранилась в кубе Филина. Так вот, она совсем другая. Вовсе не тот доклад, что мы туда записывали.

– И предохранитель...

– Все так же физически отключен, – кивнул Мережко. – Так что полагаю – явления схожие.

– Эй, вы куда пропали? – подал голос Илья. – Что случилось?

Филин подошел к экрану.

– Понимаешь, дружище, мы не можем никак тебя засечь.

– Что-то с оборудованием не в порядке?

– Да, нечто в этом роде, – уклончиво ответил инженер. – Пытаемся отладить. Давно не включалось тут все.

– А! Так может, я лучше отключусь, чтоб не мешать?

– Да, пожалуй. Мы свяжемся, когда все будет готово.

– Буду ждать! До связи!

– До связи.

Экран погас. Мережко еще раз покрутил верньеры пеленгатора – ничего.

– Что будем делать?

Ростовцев щелкнул тумблером, контрольные лампы приборов мигнули и погасли.

– Я предлагаю попить кофе. Ничего более дельного в голову не приходит.

– Тоже неплохо! – поддержал Филин.

Мережко тоже не возражал, и они втроем отправились в лабораторию.

За кружками с ароматным напитком соображалось почему-то лучше. Возможно, сказывалась смена обстановки. В голове прояснилось. Филин заметил также, что личные переживания отодвинулись на задний план.

– Есть идеи? – поинтересовался Мережко, поставив кружку на край стола.

– Одна точно есть, – отозвался Филин. – Попробовать добраться до тумана. Если изменение записи и трансляция – явления одного порядка, то можно попробовать установить контакт с тем, что влияет на приборы. Поискать источник. Возможно, так получится выяснить, где находится Свиридов. Или как-то активизировать события. Правда, мне сказали, что дадут знать, но как-то плохо бросать товарища в беде. Есть уже пройденный маршрут, в конце-то концов...

Ростовцев внимательно посмотрел на него.

– Хочешь пройти тем же путем второй раз? Мне кажется, это не самое лучшее решение. Боюсь, что, может статься, нам придется искать способ, как выручить уже двух субъектов. Тут творится нечто такое, что пока нам не по зубам.

– Да и из опасностей Илье грозит разве что одиночество, – пожал плечами Мережко. – По крайней мере, создается такое впечатление.

– Мне тоже так показалось, но все же хотелось бы как-то помочь. Да и подозрение у меня, что местечко, где оказался штурман, хранит немало тайн.

– Согласен, – Мережко взял кружку и одним глотком допил кофе. – Только я думаю, что не только там живет разгадка всего происходящего и происходившего тут. Потому стоит подождать. Филин, а время ожидания этого самого знания не указали, случаем?

– Что нет, то нет.

– Жаль. Хоть приготовиться. Предлагаю тогда поддерживать канал связи. Пусть Свиридов чувствует, что он не один. Ничего иного в этой ситуации придумать не могу.

– Да, так лучше.

Жизнь в "Галактисе" изменилась. Теперь у лифта не стояли в угрюмом молчании, ожидая возвращения родственников из очередного рейда. Да и численные составы охотников заметно сократились. Теперь отряды пользовались тележками и без труда привозили в несколько раз больше, чем раньше. Роботы нигде не появлялись. Кое-кто осмеливался на прогулку до Города, однако за периметр не шли: механические обитатели оставались вполне активными. Любой источник энергии, будь это даже батарея жетона-маяка, заряжающаяся от тепла тела, мог спровоцировать нападение.

Каждого очередного пришельца или возвращенца встречали теперь два человека с тележкой. Они помогали новичку добраться до "Галактиса".

Перемены не слишком изменили жизнь Филина. Когда он находился на корабле, то старался пореже выходить из своей каюты. У Майи теперь другая жизнь и другой человек рядом. Каждая встреча отзывалась болью. Ситуацию невозможно было изменить, это Филин прекрасно понимал, а потому частенько устраивал себе экспедиции по окрестностям. Прогулки отвлекали, заставляли думать о разных вещах, не связанных с жизнью "Галактиса".

Как-то он вернулся довольно поздно и уже собирался спать, когда в гости заглянул Мережко. Вид у кибернетика был встревоженный.

– Не спишь?

– Собираюсь уже. Что стряслось?

– Еще как стряслось! Ты давно был у периметра?

– Пожалуй что давно.

– Сходи завтра. Думаю, тебе стоит посмотреть. Я докладывал координатору, но тот как-то не отреагировал.

– Да что там происходит? Завтра будет завтра, но хоть намекни, раз пришел.

– Если упрощенно – роботы взбесились.

– О как! – сонливость моментально улетучилась. Если уж кибернетик говорит о бешеных роботах, то стоит узнать подробности. – А поконкретней?

– Множественные некоординированные действия. Они толкутся, разбирают друг друга, собирают. Патрульные толкутся в воздухе, словно стая мошкары летним вечером. Только от металлических "мошек" во все стороны летят искры при столкновении. Машины ведут себя так, как если бы кто-то частично отключил их "мозги". Весь Город окутан пылью. Что творится в нем самом – даже подумать страшно. Нет, тебе стоит это увидеть.

– Не поверишь, но я знаю одного человека, который столкнулся с чем-то подобным. Я от него услышал занимательную историю, в которой я, как оказалось, принимал живейшее участие. Но тот я, который сейчас в земной реальности.

– Ты Свиридова имеешь ввиду?

– Совершенно верно.

– И как этот вопрос решился?

– Тогда роботы по команде сняли устройства дистанционного управления. Вряд ли нам это поможет теперь.

– Да, тут не получится. Учитывая нынешний принцип воздействия на электронные схемы, который вообще не затрагивает входные цепи, нам вряд ли удастся наладить работу машин, – Мережко взял с стола пластиковую колбу с минеральной водой и опустошил ее не отрываясь. Отдышавшись, он продолжил. – Должен признать – ты оказался прав, когда говорил про искусственный интеллект. Я не знаю, что с ним произошло, но сейчас машинный разум исключил себя из цепочки управления, что и довело роботов до безумия. Их поведение задают случайные импульсы, а выходные цепи переводят сигналы в механические действия. Фактически с некоторой натяжкой подобное можно назвать инстинктивной деятельностью.

– Я, кажется, понял. Завтра сходим и посмотрим. Полагаю, нам это ничем не угрожает?

– Знать бы. Пожалуй, стоит взять бластеры.

– Переделанные? Вроде тех, с которыми мы шли? – Филин вспомнил поход и снова помрачнел.

– Зачем? – удивился Мережко. – Возьмем самые обычные. Нам сейчас не от мышей механических обороняться. Завтра выпишу у Вениамина.

– Договорились. Как будешь готов – заглядывай!

Утром с первым рейсом на поверхность поднималось сразу два десятка обитателей "Галактиса". Евгений и Филин с трудом втиснулись в толпу, стремившуюся попасть на поверхность. Люди были одеты совершенно по-разному, что радовало взгляд. Они гомонили, обсуждали будущие дела и улыбались. Страх ушел с палуб корабля.

Когда лифт остановился, кибернетик и инженер подождали, когда люди разойдутся по своим делам. Мережко вынул из сумки бластер, запасную обойму и протянул все Филину.

– Возьми. И держи его как-нибудь так, чтобы можно было быстро пустить в ход.

Филин уложил обойму в нагрудный карман комбинезона, а бластер прицепил к карабину на поясе.

– Пойдет?

– А ты попробуй сейчас резко выхватить его. Представь, что необходимо срочно выстрелить. – вместо ответа предложил Мережко.

Филин попытался быстро отстегнуть карабин, но провозился несколько секунд.

– Да, не очень удачная идея.

В итоге, после некоторых размышлений, инженер сунул оружие в набедренный карман, а чтобы рукоятка не била по бедру при каждом шаге, обмотал вокруг ноги веревку. Теперь выхватить бластер удавалось мгновенно, но зато обратно убрать получалось долго. Впрочем, Мережко одобрительно кивнул.

– Лучше повозиться потом, когда все закончится, – туманно пояснил он.

– Что закончится? – попытался выяснить Филин, но кибернетик только пожал плечами.

– Кто его знает. А может, ничего и не начнется вообще. Так, предположения, гипотезы разные...

– А, ясно. Тогда, пошли?

– Идем.

Но едва они ступили под полог деревьев, как позади раздался голос:

– Я обязан отправиться с вами.

Филин и Мережко синхронно обернулись и увидели Марека. Сейчас он не слишком-то и походил на старика: сухощавый, пожилой, но вполне энергичный мужчина в маскировочном комбинезоне исследователя, переливавшимся сейчас всеми цветами радуги так, что слепило глаза. На поясе Марека был закреплен бластер. Закреплен, как заметил Филин, в специальной кобуре, из которой было легко выхватить оружие в любой момент. И так же легко убрать, что инженера почему-то задело.

– Марек, зачем вам с нами? Вы знаете, куда мы направляемся?

– Естественно, знаю, – уверенно кивнул головой кладовщик. – И мне надо туда попасть. А точнее, вам обязательно надо, чтобы я попал в Город.

– Я не уверен...– начал было Мережко, но Филин толкнул его локтем в бок.

– Хорошо, вы идете с нами. Но сперва переключите комбинезон в какой-нибудь режим, чтоб так глаза не резало.

Марек коснулся рукава и комбинезон стал песочного цвета.

– Нормально?

– Вполне.

– И еще, я попрошу вас рассказать, что сподвигло вас отправиться в экспедицию.

Он хмыкнул.

– Экспедиция... Громко сказано, но я готов, если вы сами не поймете.

Филин с Мережко переглянулись, затем кибернетик кивнул.

– Договорились.

Какое-то время они шли молча. Филин недоумевал, что же такого они могли понять, но Евгений, внимательно наблюдавший за Мареком, вдруг спросил:

– Контроль?

– Совершенно верно. Что ж, Глен, вам не откажешь в наблюдательности.

– Глен? – Мережко с недоумением посмотрел на Марека.

Даже Филин на мгновение растерялся. Он помнил, что рассказывал Михаил: только троим было известно. Вряд ли проговорился Михаил. Вениамин? Но зачем?

– Марек, вы что-то путаете, – пробормотал инженер. – Это Мережко, кибернетик.

– Да, Елена мне рассказала.

– Вот и прекрасно! – Филин поспешил закрыть тему. – Так что за контроль, Женя?

– Я объяснял уже, мы обнаружили, что движения у человека, у вас, Марек, стали походить на машинные. Быстрые, точные. А сейчас они, как бы сказать, более спонтанные, что ли. Или плавные. Трудно описать отличие, но теперь движения ничем не отличаются от наших.

– Отличается только их точность, – улыбнулся старик, поднял с земли ветку и "поставил" ее на раскрытую ладонь. Казалось, он совсем не движет рукой, удерживая вертикаль. Затем молниеносным движением Марек перебросил ветку на другую руку и продолжил удерживать ее перпендикулярно ладони. Прожонглировав так с минуту, он перебросил ветку Филину:

– Попробуете?

Филин честно попытался выполнить трюк, но очень быстро уронил ветку.

– Да, Женя, полный контроль. Теперь функциями тела целиком управляет мозг. Электронная часть безоговорочно подчиняется живой. Вот только цепи все же искусственные и реагируют на команды чрезвычайно быстро. Потому некоторые действия получается выполнять довольно эффектно, но все же чисто с человеческой, как бы это сказать, грацией.

– Выходит, было внешнее воздействие?

– Не совсем так. Мне кажется, это было считывание сигналов.

После некоторого размышления, Евгений кивнул:

– Очень возможно. Тогда считывание запускало процесс вторичной генерации сигналов, что влияло на команды и, в конечном итоге, порождало некую механичность движений.

– Возможно, и так, мне трудно объяснить. Но когда нечто отключилось от моих схем, то многое изменилось. И самое главное, я начал вспоминать.

– К вам вернулась память? – Мережко даже остановился.

– Не совсем так, как хотелось бы. Скорее, набор неупорядоченных образов, словно смешанных в кучу. Наверное, те, кто модифицировал мой мозг, просто не слишком разобрались в процессах, там происходящих.

– Это уж совершенно верно, – кивнул Евгений. – Только не "кто", а "что". Операцию делали машины под руководством машин. Отсюда и проблемы. А ты, Филин, прав, признаю – разум. И воздействовал он опять напрямую. Только почему он считывал движения?

– Учился, – лаконично ответил Филин.

– Верно!

– Поясните мне, пожалуйста, друзья! – взмолился Марек.

Филин вкратце рассказал старику обо всем, что произошло. Он упомянул и схему взаимодействия искусственного интеллекта с другими устройствами.

– Вот, значит, как... – Марек задумался. – Выходит, записку я написал себе сам.

– Какую записку?

Кладовщик вынул из кармана сложенный пополам листок бумаги и протянул его Филину. Тот прочитал вслух:

– "Ключ для синего треугольника". И больше ничего?

– Нет. Только эти слова. Когда после я получил запрос от Вениамина на два бластера и запасные обоймы для вас, то просто надел комбинезон, взял оружие и встал на платформу. Если я – ключ, то, возможно, имеет смысл взять меня с собой?

Марек улыбнулся.

– Да, именно так дела и обстоят. Думаю, воздействие осуществлено именно с этой целью.

– Воздействие... Я сперва подумал, что это шутка чья-то. Почерк-то не мой. Сейчас ясно, но когда увидел, то не мог понять.

– Воздействие, конечно, воздействие. Такое же, как на запись, и на систему дальней связи. Работа непосредственно с исполнительными устройствами, минуя все тракты. Обладай мы подобной технологией...

– Забудь, – махнул рукой кибернетик. – Я сильно подозреваю, что нужно будет пересмотреть некоторые фундаментальные законы физики, ибо воздействует на электронику вовсе не энергия. Точнее, энергия, конечно, но не известная нам. Так или иначе, мы бы уловили изменения в гравитационных, магнитных и прочих полях, благо приборов хватает. Ведь Марек вот постоянно вел, если можно так выразиться, трансляцию своих действий, и ни единого всплеска мы не зафиксировали. И это при том, что дежурные находились в приборов круглосуточно. В том мире, где мы появились на свет, подобного быть не может.

Филин махнул рукой.

– С этим ясно. В смысле, нужна масса времени, чтобы сконструировать мало-мальски приемлемую теорию. А почему этот самый машинный разум решил, что мы обязаны стремиться попасть в здание, промаркированное синим треугольником?

– Не знаю. Возможно, ему необходима помощь. Версия не хуже любой другой.

– Помощь? Сомневаюсь. Но пусть будет помощь.

Дольше они шли молча. Когда они остановились у периметра, Филин почувствовал, как у него сжалось сердце от нехороших предчувствий. Чтобы скрыть охватившее его волнение, он небрежно спросил:

– А механические зверушки не помешают идти?

– Какие зверушки? – полюбопытствовал Марек.

– Есть тут роботы такие. Даже, скорее, не роботы, а довольно примитивные механизмы, который охотятся за энергией, – вздохнул Мережко. – Да только, полагаю, у них сейчас и без нас пир горой. Как-никак, а свихнувшихся роботов тут хватает, зачем еще и на поле засады устраивать? Но все же, когда пойдем, старайтесь глядеть в оба. Мне совсем не улыбается вновь увидеть, как металлические клешни раздирают чью-то плоть.

Филин вспомнил, как блестящие конечности робота растерзали самого Мережко, и к горлу подступила тошнота. Поспешно сглотнув, инженер спросил:

– Кто идет первым?

– Я, конечно! – фыркнул Евгений, словно услышал глупейший в своей жизни вопрос. – Я привел, я и веду.

Спорить не имело смысла. Филин пожал плечами и вытащил бластер.

– Тогда я беру левую часть, а вы, Марек, правую.

Кладовщик кивнул и положил руку на кобуру.

– Я готов.

– Пошли! – скомандовал Мережко, и отряд двинулся через периметр.

Шли осторожно, внимательно осматривая местность вокруг. Филин старался поглядывать и за участком Марека: он никогда раньше здесь не бывал и мог угодить в ловушку. К тому же старика и самого требовалось охранять, если вспомнить об имплантированном в голову блоке. Как ни мала искорка энергии, а проклятые машины учуют ее за километр. И если бластеры с обоймами можно отшвырнуть в сторону, то вживленную схему никуда не денешь.

Раздался негромкий хлопок выстрела, Филин вздрогнул. Стрелял Мережко, впереди на миг вспыхнуло миниатюрное солнце, а затем заколыхался дым. Они подошли ближе. В остекленевшую почву вплавился кусок металлической лапы, но никаких иных обломков вокруг не наблюдалось.

– Испарился он, что ли...

Марек покачал головой и присел на корточки.

– Металл явно тугоплавкий. Будь что-то еще, то мы бы увидели, – кладовщик молниеносным движением выхватил нож и приподнял спекшийся, все еще дымящийся грунт лезвием, – а здесь ничего.

Мережко смущенно почесал переносицу.

– Я увидел блеск и выстрелил. Думал, пресловутая зверушка.

– Лучше так, наверное, – неопределенно пожал плечами старик, убирая нож. – А вдруг было бы что-то серьезное?

– Верно, – поддержал Филин.

– Заряд пропал, а их не так уж много, – бросив взгляд на счетчик, сказал Мережко. – Жалко впустую расходовать. А ведь что ждет впереди – никому не известно.

– Переживем.

Они пошли дальше, ни на секунду не ослабляя напряженного внимания: раз нашлась механическая конечность, то в любой момент может появиться и ее хозяин. Однако переход не преподнес сюрпризов. Вызывало удивление то, что нигде не видно было "больших" роботов. Ни патрульных, ни рабочих машин в поле зрения не попадало.

– Странно, – задумчиво проговорил кибернетик. – Еще позавчера тут творился бедлам, а сегодня никого.

Когда люди ступили на дорогу, идущую по границе Города, то их поразила тишина. И правда, все роботы исчезли, как по мановению волшебной палочки. Впрочем, следы "помешательства" машин остались: вырытые тут и там ямы, горелые пятна на поверхности дорог, куски оплавленного металла. Казалось, здесь шли тяжелые бои.

– Справа! – крикнул Марек и выстрелил в приближающегося робота-патрульного. Тот задымился и по пологой дуге рухнул на землю.

– Зря вы так расходуете заряды, – покачал головой Мережко. – Это патрульный, он нам не угрожал. Они теперь не обращают на людей внимания.

Старик насупился и отрицательно помотал головой:

– Он шел забрать энергию, я чувствовал его намерения.

Филин едва не рассмеялся, но когда взглянул на кибернетика, то смех пропал сам собой. На лбу Мережко заблестели бисеринки пота.

– Втянул я вас... – сдавленным голосом проговорил он. – Мне догадаться бы следовало, что неуправляемые роботы станут легкой добычей механизмов с периметра. Теперь против нас симбиоты, можно так сказать. Эволюция, черт побери, настоящая механическая эволюция! Смотрите в оба. Каждый робот в поле зрения – враг.

– Может, бросим бластеры и дойдем?

– А Марек?

Старик вздрогнул, Филин поглядел на него и кивнул:

– Да, верно.

– На самом деле, и за нас я не очень уверен. Кто знает, не прошлись ли, часом, манипуляторы и по нашим головам?

Когда они двигались по серому полю к ближайшему зданию, или, если точнее, к развалинам здания, чуть не под их ногами раскрылось отверстие. Люди отпрянули. Один за другим из черного провала полезли роботы-рабочие. Мережко выстрелил в первого, Филин срезал второго, но следом появилась третья голова. Сколько там их еще – никто не знал, но явно больше, чем зарядов. Мережко вдруг крикнул: