Текст книги "Горький гренадин (СИ)"
Автор книги: Соня Середой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Первый Орден нуждался в сильном лидере, не поддающимся эмоциональным помутнениям и приступам неконтролируемых истерик. Если мы хотели спасти организацию… Хм.
Ладно, хватит бравых речей. Я давно мечтал о наступлении дня, когда смогу, наконец, избавиться от тебя, Рен, втоптать в грязь, показать, что не боюсь. Да если не выйдет, то хотя бы умру, не валясь у тебя в ногах, как жалкая пешка, а покажу, что со мной нужно считаться.
Посмотрим, Рен, на что ты способен без слепого следования приказам. Я уничтожу тебя. Истреблю. И тогда Первый Орден будет моим, и если кто посмеет отнять власть из моих рук, то ему придется вырвать ее вместе с конечностями. Я не позволю себе расслабиться, ни на мгновение.
***
Боль – она повсюду. Закрывая глаза, я пыталась сосредоточиться на окружении, потоках, охватывающих планету, но в полной мере чувствовала лишь страдание и страх. Голоса смешались, завывали подобно сквозному ветру, и я бы соврала, если бы хотела погрузиться в тишину: раньше – возможно, но теперь крики обратились музыкой для моих ушей.
Глубокий вдох, глубокий выдох.
Только два огонька действительно обжигали меня своим ярким сиянием.
Хакс: я чувствовала его присутствие, он пылал огненной звездой, излучая ярость и гнев, быть может, трепет. Но за страстью скрывалась боль, проблеск которой я когда-то заметила, когда мы находились в каюте. Сейчас же не составляло труда разогнать облака тумана, заглянуть сквозь трещины в прочной стене ожесточения, за которой прятался испуганный сломленный мальчик.
Ребенок сидел, обхватив колени и дрожал, боясь встретиться со своим главным страхом, услышать, что он – ничтожество, никчемный отпрыск, позорящий своего отца. Мужчина любил сына, но выражал это крайне жестоким образом, воспитывая его, словно собаку – дрессировал.
Не плакать, ударить, выучить, отчитаться – я слышала низкий голос мужчины, дрожащий от злости, раздражения. Что бы мальчик ни делал, солдату не нравилось, что дитя олицетворяло слабость семьи Хакс, слабость его гордой породы.
Ребенок боялся и плакал по ночам. Однако вырос полным отражением своего отца, ненавидя себя за мысль, что в какой-то степени испытывал благодарность. Армитадж Хакс испытывал ненависть к своему отцу, вспоминая, какое детство он подарил ему, и в то же время осознавал, что, возможно, без кнута не стал бы столь могущественным.
– Едрить материть, – озадаченная фраза Ричарда отвлекла меня от медитации, вернув из лабиринта чужих мыслей на борт корабля, который неожиданно тряхнуло. – Черт!
Схватившись за поручень, мужчина повторно выругался и вновь прислонился к небольшому иллюминатору, наблюдая пейзаж города. Мне не требовалось следовать его примеру, чтобы понять – новая столица Первого Ордена охвачена ужасом.
– Дворец Верховного Лидера пылает, а на улицах происходит черте что…
Корабль еще раз тряхнуло – похоже, Лилин отчаянно старалась не попасть под обстрел, ведущийся по любому неопознанному транспорту, прибывшему с орбиты, вблизи военной базы и дворца. Пока что мы не спешили ворваться в море безумия, чему был недоволен Шейн, поскольку я настояла на новой остановке.
Второй огонек.
– Как ты угадала, что генерал сцепится с Кайло в ближайшие дни? – Полюбопытствовал Шейн, и это показалось мне забавным, будто он и не знал ответа.
– Напряжение росло, как и волнение в Силе. – Поднявшись с пола, я приблизилась к Ричарду и выглянула в иллюминатор. – Генералу пришлось действовать быстро. Как бы Кайло Рен ни был ослеплен своими эмоциями, он чувствителен к Силе. Так что наверняка догадался, что его ожидает. Я вообще надеюсь, что мы не опоздали.
– Тогда почему летим в противоположном направлении? – Не без упрека полюбопытствовал Шейн, на что я ответила тяжелым взглядом, который он принял с не меньшим раздражением.
– У тебя будет возможность отомстить за мертвых. А пока, – медленно выдохнув, я прошептала, – нужно позаботиться о живых.
Парень не обрадовался моему повелительному тону, обжег Силовой волной, напоминающей горячее дыхание пустыни Татуина. Понимала, что он не испытывает необходимость уступать моим сентиментальному желанию повидать мать, убедиться, что с ней все в порядке… убедиться, что она ответит на мои вопросы.
Для меня это дело стояло в ряду неотложных, что никак не мог понять Шейн, не переставая доставать раздражительными шепотками и едкими замечаниями, что я веду себя, как дитя малое, не способное совладать с эмоциями. Как по мне, так это он не был в силах контролировать себя – после Коррабана обжигающая ненависть парня сочилась из него, словно раскаленная магма из жерла вулкана. Ричард пару раз сорвался, упрекнув друга в чрезмерной болтливости, и в итоге нам с Лилин пришлось разнимать их.
Проведенное в храме ситов время повлияло на всех нас не в лучшую сторону, пусть мы и пополнили копилку знаний и мастерства, однако пробуждение далось тяжело.
Во-первых, встреча с отцом заставила меня переосмыслить взгляд на жизнь, кем я являюсь, и чего хочу. Он испытывал потребность во власти и безграничном контроле, поэтому отправился на Коррабан искать новый источник силы, за что поплатился жизнью: секреты древней обители погубили его. Во-вторых, его слова о матери не давали мне покоя. Он говорил откровенную чушь, на моей памяти мама никогда не проявляла жестокости, а оставалась самым нежным созданием. Будь она действительно беспощадным солдатом в прошлом, я бы заметила проблески былой жизни, но их нет… я не видела… или не замечала…
Третьей вещью, разумеется, стали знания. Голокрон рассказал нам о прошлом великой Империи, приоткрыл завесу тайны, научил… чему-то. Трудно выразить словами то, о чем не знаешь. Я ощущала Силу более тонко и отчетливо, знала, что способна уже на большее, нежели чем двигать камни, однако это чувство оставалось на подсознательной стадии. Я осознавала свои способности, но в действительности ли могла применить их на практике?
Этим вопросом задавался каждый из нас, проведя в молчании – за исключением перебранок с Шейном – путь домой. Дополнительным камнем преткновения стало и время… Время, что мы провели в храме. Не день, не два, не неделю… месяцы.
Покинув пещеру с ощущением полного изнеможения, убийственной жажды и голода, мы едва ли не ползком добрались до корабля. Лилин пару раз упала в обморок, парням пришлось тащить ее на плечах, а когда мы забрались на борт… От вида застеленного пылью металла у нас сердце дрогнуло. Бортовой компьютер сообщил, что мы отсутствовали чуть меньше двух месяцев.
Как мы не умерли? Держались только за счет Силы?
Признаться, первые несколько дней я стояла на грани истерики, не в силах смириться с мыслью, что два месяца пребывала в трансе, не отвлекаясь на сон и прием пищи. Я похудела, как и ребята, но осталась жива. Жива, черт возьми.
– Да что б вас!..
На этот раз корабль тряхнуло так, словно мы определенно в кого-то врезались. Не удержав равновесие, я приложилась плечом о стену, раздраженно зарычав.
– Простите! – Раздался из динамиков запыхавшийся голос Лилин: похоже, она тоже не пребывала в восторге от ситуации на воздушных дорогах. – Заходим на посадку…
– Что? – Меня удивило ее решение, я снова глянула в иллюминатор, убедившись, что мы еще не достигли эвакуационного коридора, где, по ощущениям, находилась мама.
В первый миг самовольное решение подруги меня возмутило, но едва я ворвалась в кабину пилота, как сменила гнев на милость и понимание. В небе творился ад, аэрокары беспорядочно бороздили среди высоток, а корабли покрупнее так вообще неслись, сметая все на пути. Людей охватила паника, они не знали, где найти укромное место, поэтому мчались прочь из города, игнорируя любые правила.
Лилин удалось опустить корабль на свободной площадке одной из высоток, отчего сигнальные огни на крыше засверкали красным цветом, оповещая о несанкционированной посадке. Мы собрались в коридоре, ведущим к трапу. Я поспешила нажать на рычаг, впустив внутрь прохладный воздух, смешанный с запахом дыма, выхлопных газов и шума разрывающихся вдалеке выстрелов.
Свысока открывался потрясающий вид на новую столицу Первого Ордена – выбранную после уничтожения Старкиллер, – гигантского мегаполиса, тонущего в нежном свете заката. От дворца Верховного Лидера, расположенного к востоку от места нашей посадки, тянулись столбы черного дыма, как и от множества точек, разбросанных по городу. Со стороны военной базы, лежащей на севере, тоже доносились взрывы, однако выглядела она практически нетронутой.
– Ладно, вы правы, – оценив ситуацию, я признала свою неправоту и обернулась к друзьям, – нам нельзя терять время. Но вы должны понимать, что мне необходимо найти маму и… хотя бы убедиться, что у меня еще будет возможность обсудить с ней… случившееся.
– Полагаешь, это хорошая идея – разделяться? – Недоверчиво полюбопытствовал Ричард.
– Скверная, – ядовито подметил Шейн, выглянув наружу: обстановка ему явно не понравилась. – Но, если Вэйдис хочет идти, пусть идет. Так мы сэкономим время.
– Шейн прав – идея ужасная, – невесело согласилась Лилин, обращаясь уже непосредственно ко мне: – Это не обязательно, Вэйдис, ты же чувствуешь, что с твоей мамой все в порядке, и выяснение семейных отношений в данной ситуации… когда…
– Я не могу до нее дозвониться, – с пылом перебив девушку, я наглядно попыталась в очередной раз дозвониться до Алайи по наручному компьютеру, однако сигнал блокировали. Все сигналы блокировали. – И мне нужно…
– А что это изменит? – Спросил Шейн. – Ну, узнаешь ты, что она тоже была не ангелом, и станет легче?
– Нет. – Раздраженно рыкнула я. – И если она действительно была офицером, столь жестоким и влиятельным, каким ее описал отец, то у нее наверняка сохранились связи. Она может помочь…
Но друзья мне не верили, от них невозможно было скрыть мысли, чувства, что я эгоистично желала встречи с матерью, дабы высказать ей все, что думала. Меня разрывала на части неизвестность, и, клянусь, я едва сдерживалась, чтобы не заплакать и не закричать. Слишком больно. Слишком…
– Несправедливо?
Неожиданный вопрос, раздавшийся из-за спины, привлек меня, заставив подумать, будто Ричард прочитал мои мысли. Но командир стоял сбоку, а сзади лежал лишь город, погруженный в суматоху.
– Вэйдис? – Заметив мою растерянность, Лилин озадаченно уточнила: – Все нормально?
Я не ответила, не нашла в себе силы вымолвить хоть слово, издать любой звук, застыв в оцепенении и смотря на призрак отца, охваченный голубым мерцанием. Он стоял позади ребят, но они бы его заметили, поэтому напрашивалось два вывода: либо они его не могут увидеть, либо я сходила с ума.
– Ну что, Вэйдис, сходишь ли ты с ума? – Поймав мои мысли, с задорной ухмылкой полюбопытствовал Айдокин – его имя всплыло в памяти, словно я знала о нем всю жизнь.
– Вы правы, летим на базу.
Не став объясняться, я быстро забралась на борт, позволив друзьям проводить меня растерянными взглядами. Кто-то из них нажал рычаг поднятия трапа, а вдогонку понесся ожидаемый вопрос:
– Почему ты передумала? – Воскликнула Лилин. – Вэйдис, что случилось?
– Ничего, – обозлено зарычала я, проходя сквозь призрак, мираж, надеясь более никогда его не увидеть.
Ребята не успевали за мной, что позволило закрыться в каюте на замок и спровоцировать еще большие вопросы и требования объясниться. Но я упрямо молчала, сжимая кулаки, ощущая, как руки покрывает не только дрожь, но и боль – словно лезвие лазерного меча вновь обжигает кожу.
– Не лучшее решение – устраивать сцены в разгар битвы.
– Ты не настоящий.
– Если так, то почему же ты испугалась?
– Я не испугалась. – Резко обернувшись и с вызовом посмотрев на отца, я надеясь, что он поймет, как сильно я «рада» нашему воссоединению. Вновь. Но он только ухмыльнулся, довольствуясь моей растерянностью.
– Не я же заперся в крохотной пыльной каюте от друзей. – Мы долгие несколько секунд слушали, как настойчиво колотят кулаки о металлические створки, после чего Айдокин продолжил: – Но если ты боишься, что я…
– Ты не увидишь ее. – Жестко отрезала я. – Я не позволю тебе приблизиться к матери.
– Но я ведь всего лишь мираж, разве нет?
Играл на моих слабостях, как прозаично. Я скрипела зубами от злости, и будь мужчина во плоти, я бы с удовольствием сомкнула бы руки или кольцо Силы у него на шее.
– Чем бы ты ни был, к маме ты не приблизишься. И… как, черт возьми, ты оказался здесь? Я думала, мы тебя убили. На Коррабане.
– Я призрак. Меня нельзя убить. Снова. – Пожал плечами собеседник.
– Тогда как…
– Ну, – отведя взгляд в сторону, будто увидев нечто любопытное, сит несколько пугающе улыбнулся и с раскаянием произнес: – Наверное, я должен извиниться за произошедшее.
У меня едва не отвисла челюсть от удивления, я даже на мгновение подумала, что в самом деле тронулась умом, поэтмоу зажмурилась и растерла виски в надежде прогнать мираж. Но когда открыла глаза, призрак отца стоял напротив, с сожалением и иронией во взгляде наблюдая за моими тщетными попытками.
Шумно выдохнув, я отрешенно пробормотала:
– Извиниться? Серьезно? Ты хотел убить меня, свою дочь.
– Я не хотел убить тебя, и никогда бы не убил, – поспешно оправдался Айдокин, даже с некоторой долей обиды, будто я посмела оскорбить его грубым словом. Но злость отошла, вернулось смятение. – Только…
– Только захватить мой разум, чтобы от моего лица и тела творить всякие непотребства, да, – закончила я начатую мысль.
– Ты меня сильно удивила, – вероятно, смирившись с позицией «плохого парня», мужчина решил не пытаться более притворяться добрячком. Скрестив руки на груди и оперевшись спиной о стену, он с вызовом и легкой ноткой восхищения добавил: – Я знал, что ты пришла не одна, но чтобы суметь разделить сознание на четверых… Вы, вероятно, очень близки.
– Так говоришь, словно это верх мастерства.
– Не мастерства, а… доверия, – долго подбирая слово, заключил Айдокин. – Знаешь, почему я не вернулся домой?
– Не хватило денег на обратный билет? – Дерзнула я, поймав осуждающий взгляд светящихся золотом глаз, так что просто пожала плечами и покачала головой, делая вид, словно и не было интересно.
– В былые времена ситы превосходили по мощи любого адепта Темной Стороны наших времен. Наверное, лишь Лорд Вейдер смог приблизиться к их уровню. Голокрон, который вы обнаружили, который призвал вас, предназначался для форсъюзера уровня акалита тех времен. Я думал, что у меня будет достаточно сил, дабы узнать все его секреты, и я узнал… и захотел большего, думал, что смогу узнать больше. – С каждым словом на лицо собеседника опускалась тень, будто он жевал стекло и корчился от боли – признание собственной неполноценности уязвляло сильнее всего. – Как видишь, не смог.
– Что произошло? – Даже не знаю, любопытно ли мне это на самом деле.
– Меня просто разорвало. Я не смог выдержать эту мощь… в одиночку.
– А мы были вчетвером, – напрашивался вывод. – Но если мы разделили сознание, как ты говоришь, то почему остальные тебя не видят?
– Я не к ним пытался забраться в голову.
– Но именно они остановили тебя.
– Не считай меня чересчур никчемным, хорошо? – Обиделся сит.
– Ну и что теперь? – Развела я руками. – Будешь постоянно надоедать мне, следить за мной? И как ты, повторюсь, выбрался из храма?
– Ну… – Выдержав паузу, то ли размышляя, то ли намереваясь меня позлить, мужчина ответил: – Во-первых, я могу уйти, когда захочу – я освободился из ловушки Коррабана. Она словно магнит для душ, и сбежал я в тебя, зацепившись за твое сознание.
– Ты хоть понимаешь, как это отвратительно звучит?
– Мы встретились на Коррабане, и когда я занес мечи над тобой, то уже проник достаточно глубоко в твои мысли, в твой разум. Друзья помогли тебе избежать потери контроля над телом и разумом, но я никуда не делся. Считай меня маленьким дьяволом, шепчущим советы.
– Всегда мечтала о личном дьяволе, – не без сарказма отметила я. – Но я не нуждаюсь в твоих советах.
– Серьезно? И что же ты намерена делать? Насколько я понимаю, вы хотите на корабле прибыть на военную базу и помочь твоему любовнику.
– Он… какое-то странное замечание, – честно говоря, я даже не разозлилась и не вспыхнула оскорбленным румянцем от слов отца, меня это больше удивило и озадачило. Не важно. – Но что с того?
– Ох, девочка, пока ты плакала в подушку, я успел хорошо покопаться в твоих мозгах и воспоминаниях, и, насколько ты помнишь, Алая Стража объявлена вне закона.
– Это дело рук Кайло Рена.
– Верховного Лидера, – поправил Айдокин. – И ты думаешь, солдатам, сражающимся на стороне генерала Хакса, будет не все равно? Они знают, кто друг, но что до остальных… они не будут разбираться в тонкостях политики и дрязг, а сразу откроют огонь на поражение.
У меня имелось иное мнение на этот счет, но едва я планировала поделиться мыслью, как с досадой прикусила язык. Сообщить Хаксу о нашем прибытии не удастся – обычные сигналы глушили на разных частотах, чтобы избежать мобилизации солдат, оставшихся верными узурпатору. Проклятье! Айдокин прав, нам не добраться до базы на корабле, нас просто расстреляют из зенитной установки, не задавая вопросов.
Заметив мое замешательство и расстройство, мужчина медленно растянул губы в довольной улыбке, что всколыхнуло во мне огонек недовольства.
– Ладно, гений, твои предложения.
– Мои предложения? – Тихо рассмеялся собеседник. – Кажется, ты меня видеть не желала.
– Кажется, я вытащила твою духовную задницу с Коррабана, – в противоположной манере, я сохранила серьезность с искрой раздражения. – Теперь вытаскивай мою.
– Хм, – прекратив улыбаться, шумно выдохнул сит и с некой смесью озадаченности и уважения окинул меня долгим взглядом. – Правда такова, что на данный момент генерал Хакс стоит на грани. У него численный перевес… вроде как, судя по тому, что ты успела узнать. Но танки и артиллерия, простые штурмовики и офицеры долго не протянут против форсъюзеров.
– Форсъюеров?
– Не забывай – Кайло не один в своем роде. Помнишь рыцарей Рен?
Дерьмо. Да, я помнила, а точнее напрочь забыла о них, словно о тени, прячущейся в ночи. Если подумать, то Алая Стража, соблюдая строжайшую секретность и конфиденциальность, лишь прятала личность под красным доспехом и протоколом безопасности. А рыцарей Рен так вообще никто не видел, будто они призраки, появляющиеся и исчезающие на поле битвы столь же стремительно, как и слухи о них. Честно говоря, люди в черных масках показывались только на полях сражений или же за пределами механизма системы, кипящих жизнью городов или баз. Если бы не Кайло, их действительно сочли бы пугающей байкой.
– Можно, конечно, надеяться, что кто-то остался из Алой Стражи, – продолжил Айдокин. – Но, боюсь, вы единственные уцелевшие.
– Дерьмо, – уже не стеснялась я в выражениях, чем вызвала ухмылку у собеседника: – Что?
– Вы с друзьями сейчас ничем не хуже рыцарей Рен, поверь.
– Серьезно? – А вот я не верила. – Может, мы что-то там и узнали, но после двух месяцев…
– Забудь о сроках, вы готовы. – Айдокин говорил с такой уверенностью, что я невольно хотела поверить ему. Ведь он – сит, куда более умелый и достойный воин, нежели я – уж тем более – я. – Забудь о страхах, перестань хвататься за них, словно за спасательный круг. Если ты будешь сейчас тратить время на то, чтобы отыскать мать и пуститься в семейные разборки, от города ничего не останется, и спасать уже будет нечего.
– Вот уж не думала, что ты будешь меня отговаривать не идти к маме.
– Уж прости, что пекусь о всеобщем благе, о твоем благе. – Несколько сконфуженно добавил мужчина, вызвав у меня заинтригованный взгляд и кривую ухмылку. Но он не смутился, а с жесткостью и серьезным выражением смотрел в глаза, вынудив тем самым меня почувствовать неловкость. – Я не сентиментален, Вэйдис. И из меня бы получился отвратительный отец в том плане, что вряд ли бы я тебя лелеял и сюсюкал. Когда я узнал о беременности Алайи, то испугался… а потом осознал, что это единственная достойная вещь в моей жизни. Ты, Вэйдис – то, чем я мог бы гордиться, ты – мое наследие. Я представлял, как буду тренировать тебя, обучать, и мы вместе станем могучей силой…
Но потом появился Эйван. И вырастил меня, сюсюкая и лелея, как любимого обожаемого ребенка. Уж не знаю, испытывал ли Айдокин горечь или раздражение, разочарование от того, что не воплотил грандиозные планы в жизнь. Хотя, сожалел, наверняка сожалел, однако не озвучил это вслух, а с вызовом посмотрел на меня.
– Я знаю, какой ты была, Вэйдис. Но мне важно то, кем ты стала, кто сейчас стоит передо мной. Воин, страж… сит.
Услышав последнее слово, я невольно вздрогнула и отпрянула, испугавшись его, будто дикого зверя. От Айдокина не укрылась моя растерянность, так что он поспешил меня успокоить:
– Начинающий и неопытный, но ты ступила на эту тропу, моя дорогая, и с нее не свернуть. – Отойдя от стены, отец приближался ко мне, ступал медленно и размеренно, вынудив меня невольно забеспокоиться на долю секунды. Но лишь на долю секунды. – Этот бой покажет, кем ты есть на самом деле. Ты не щит, Вэйдис, как тебе это пытался вбить в голову Эйван или Верховный Лидер Сноук. Ты – меч, ты – оружие. Ты создана не для того, чтобы стоять в стороне и дожидаться удара, твоя судьба – бить первой, нестись впереди войска и завоевывать. И это, к слову, теперь не только твоя участь, ты разделила ее со своими друзьями. Пусть вы присягнете на верность генералу Хаксу или другой выдающейся фигуре, не важно. Главное то, что они будут бояться вас, как радиации, которую, пусть и смогут сдержать, но не сумеют победить. Вы задаете правила, не они. Поэтому, дорогая, не бойся. Страх – не твоя стихия, теперь ты олицетворяешь ярость.
– Вэйдис!
Щелчок раздался над самым ухом, отчего я невольно вздрогнула и заморгала, приходя в себя и с недоумением оглядываясь по сторонам. В лицо бил сил ветер, блуждающий по крыше посадочной площадки, а глаза приятно ласкал персиковый цвет заката, разливающегося по небу.
– Эй, ты в порядке? – Лилин подошла практически вплотную, с беспокойством рассматривая мое озадаченное и растерянное выражение лица. – Ты хотела уйти, но потом…
– Нет. – Не знаю, что конкретно произошло, я поспешно закачала головой, оборачиваясь к друзьям, которые были озадачены моим поведением. Признаться, я тоже. – Я не ухожу.
– Так быстро передумала? – Ухмыльнулся Шейн. – С чего вдруг?
Я вновь огляделась вокруг, но не заметила ни единого признака потусторонних сил, поэтому затаила дыхание, боясь вздыхать с облегчением. Видение оказалось столь реалистичным и пугающим, отчего я понятия не имела – радоваться реальности момента или паниковать. Но даже если со мной начала играть Темная Сторона, подключая воспаленный рассудок, воображаемый разговор мне только на руку – он вернул мне чувство реальности.
Конечно, отца не могло быть рядом – Лилин пронзила его дух на Коррабане, а я сожгла следы его существования Силой. Только почему-то испытывала уже не облегчение и радость, а некое разочарование и сожаление.
– Чем бы ни было вызвано мое решение, это не меняет того факта, что вы правы. Нам нельзя разделяться и отвлекаться, сейчас на кону стоит куда большее, чем мои семейные разборки.
Я едва не пошла по следам Кайло Рена… Как иронично.
– Браво, Вэйдис, – приободрился Шейн, – не зря мой брат что-то в тебе нашел.
– Тогда, что? Не будем терять время? – Воодушевленный воцарившимся миром и взаимопониманием между нами, Ричард широко улыбнулся, даже чересчур широко и наиграно.
– Не будем. Только мы не полетим на базу.
– Что? – В один голос воскликнули друзья. – И как мы туда доберемся?
– Ну… что сказать?.. Есть у меня одна идейка.
***
– Какова обстановка?
– Противник оказывает сильное сопротивление. Восточное крыло дворца под нашим контролем, однако мы не можем пробиться через линию обороны уже второй час.
– Почему?
– Что? – растерянный взгляд солдата, признаться, и меня застал врасплох, будто никто ничего не знал, что весьма удручало.
– Я спросил, лейтенант, почему мы не можем пробиться через линию обороны уже второй час?
Сцепив за спиной руки, я едва сдержал порыв повысить голос и ударить его по лицу. Хотя мой взгляд наверняка отобразил мысли, поэтому парень нервно вздрогнул и уткнулся в планшет, срочно отыскивая ответ. Но стоило ли всерьез злиться на этих людей? В конце концов, не каждый день они поднимали бунт против верховного главнокомандующего.
Господи, я уже скучал по Вэйдис Опале и ее дерзости, во всяком случае, она не тряслась, как осиновый лист на ветру при приближении опасности. Ее образ все реже посещал мои мысли, однако не исчезал, словно мелкий паразит, крепко вцепившийся под кожу. Меня успокаивал факт, что она находилась в безопасности, подальше от этого безумия, и в то же время на сердце грелась обида, злость – что она посмела так просто сдаться и уйти, хотя обещала вернуться.
– По последнему донесению, наши отряды столкнулись с отрядом одного из рыцарей Рен. Они блокируют наступление не только прицельным огнем, но Силой.
Я уже начинал жалеть – который раз? – что решил глушить практически все радиочастоты, оставив узкое окно для связи – ее подобия, ибо обмен сообщениями не в любой момент, а через фиксированные промежутки времени, угнетал и раздражал. Перестарался ли я с осторожностью? Нет, ничуть, невозможно оказаться чересчур осторожным, иначе Рен мог бы узнать о готовящемся перевороте, и сейчас бы горел не дворец, а я.
Подойдя к смотровому окну в командном центре, я хорошо рассмотрел тянущийся столб дыма на фоне ярко-оранжевого неба. Невольно подумал, что на Старкиллере закаты выглядели совершенно иначе, они отливали багрянцем, цветом артериальной крови.
– Почему они защищают дворец? – Невольно задавшись вопросом, я в очередной раз привлек внимание молодого лейтенанта, который хотел сквозь землю провалиться за неимением ответа.
– Генерал?..
– Почему они не атакуют, а защищаются? – рассуждал я, ощущая, как от напряжения стягиваются мышцы на шее. – Если с ними один из рыцарей Рен, то они бы если не прорвались, то хотя бы оттеснили наше наступление. Лейтенант!
Парень подпрыгнул от неожиданного оклика, как, впрочем, и некоторые из солдат, мониторившие данные с компьютеров. Я чуть не выругался в приступе злости: несмотря на предательство, майор Вэсиль Роудз был неплохим адъютантом, во всяком случае, он не грозился упасть в обморок, когда я сверлили его злобным взглядом. Мне бы хотелось видеть подле себя в сложившейся ситуации капитана Фазму, майора Роудза или, бог с ней, лейтенанта Опалу, которые имели понятие о дисциплине и чувстве контроля. Только одна мертва, другой предатель, а третья пропала… проклятье!
– Как давно наши солдаты видели Кайло Рена?
– Верховный Лидер… он…
– Он не Верховный Лидер, – не выдержав бессвязного лепетания, я быстрым шагом приблизился к парню, который побледнел и едва не выронил планшет из рук, будто на него надвигалась смерть с косой. – Верховный Лидер мертв, его убил этот мальчишка! И если кто-то хочет разделить его участь, можете продолжать плакаться и хныкать! – Осмотрев людей, находящихся в комнате, я не на шутку разозлился, наблюдая их растерянные взгляды. – Вы те, кто не побоялся сделать свой выбор, восстановить справедливость и вернуть Первому Ордену его былую славу и величие. Вы также как и я, не хотите, чтобы наша организация пала от рук истеричного мальчишки, который опасен лишь тем, что может передвигать камни силой мысли. Да, он сильнее каждого из нас, и у него есть последователи. Но только это! Только грубая сила. Возможно, они смогут нас обхитрить, уже обхитрили, но это никак не укроется от нас, поскольку мы умнее, мы действуем не из страха, как те, кто побоялись присоединиться к нам. Мы сражаемся за свободу и жизнь, за будущее, и против огневой мощи машин не устоять даже рыцарям Рен! Вы – наше будущее, моя поддержка и моя сила, с которой никому не справиться. Поэтому… – в очередной раз обведя солдат пронзительным взглядом, я воскликнул, чтобы наверняка донести до них мысль: – Хватит трястись, словно трусы. Вы сделали свой выбор, поэтому не заставляйте меня, и уж тем более себя, пожалеть об этом!
В командном центре опустилась тишина, в ушах до сих пор звенело эхо моего громкого голоса. Не уверен, что смог отрезвить людей в полной мере, но они явно устыдились своего страха, уже сделав выбор. Поздно бояться, настало время действовать.
– Так мне кто-нибудь скажет, где в последний раз видели Кайло Рена? – Уже без былого пыла поинтересовался я, сложив руки за спиной и отойдя к окну.
Секундное замешательство сменилось действием, солдаты прильнули к экранам компьютеров и планшетов, принявшись отыскивать информацию, и спустя считанные секунды раздался женский голос:
– Сорок семь минут назад у южных ворот дворца. Его видели вместе с небольшим отрядом.
– А потом?
– Больше сообщений от этой группы не поступало.
Понятно. Значит, Кайло решил отвлекать солдат до последнего, оставив одного из рыцарей, а сам отправился к военной базе – куда же еще? Учитывая временной промежуток, он мог уже давно пребыть на базу, о чем моментально бы доложили – в ее пределах мы использовали рации, поэтому со связью проблем не было. Да, мальчишка мог тайком пробраться по подземным коридорам или затаиться, но… это же Кайло, стратегия и бесшумная тактика – не его конек.
– Значит, они выдвинулись, – ни к кому не обращаясь, отметил я, будучи разочарованным фактом, что мне не доложили о последнем появлении Рена. То есть доложили, но… – Ладно, приготовиться…
Звук тревоги опередил мои слова, как, впрочем, и ожидания, что у нас еще осталось некоторое время в запасе. Выругавшись под нос, я быстро подошел к пуленепробиваемому стеклу панорамного окна, возможно, немного опасаясь, что нечто сможет прорваться в командный центр. Боеголовка, например. Но пока моему взору открылась непоколебимое спокойствие, во всяком случае бетонные строения гигантского лабиринта базы никто не осаждал.
– Где прорыв? – С необъяснимым бесстрастием уточнил я, терпеливо ожидая, когда солдаты отыщут ответ на экранах мониторов. И, признаться, чем дольше проходило времени, тем больше удивленных лиц обращало ко мне взгляды. – Что?
– Генерал… прорыв есть, но… не на базе. – Без страха быть отчитанной или обвиненной, но пребывая в откровенной растерянности, сообщила женщина-сержант с темной копной густых волос.
– А где же? – Не столько разозлено, сколько устало уточнил я, и, проследив за взглядом сержанта, едва не закатил глаза и не пнул близстоящий стул. – Да вы издеваетесь… только их не хватало. И какова обстановка?
– Два челнока вышли из гиперпространства; семнадцать истребителей, включая один… грузовой корабль, рвутся к орбите.
