Текст книги "Все твои минусы на мои минусы (СИ)"
Автор книги: Снежана Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
– Я же сказала – бери меня, но их не трогай. И Мину отпусти.
– Какое благородство… – насмешливо протянул брюнет, поморщившись.
Упомянутая девушка открыла изумленно рот. Наверное, она думала, что я хочу возмездия за ее недавние издевки надо мной в стенах этого здания, но я не держала на нее зла. Оно ушло, когда я поняла, что Мина, возможно, тоже просто оступилась. Она так же была ослеплена любовью и ненавистью. Я не оправдываю ее поступков, ни в коем случае, нет, но гнева Гукду девушка точно не заслуживает.
– Сонун, – шатен дернулся в нашу сторону, но не успел сделать и шага, как Гукду кивнул своим людям, и часть из них переметнулась от Чимина к Тэхену.
– Нуни, ты творишь сейчас полный бред. Посмотри сюда, – позвал меня Чимин. Я взглянула на него боковым зрением. – Я в порядке, видишь? Они не смогли мне ничего сделать, – один из ублюдков попытался заткнуть Чимина с помощью кулаков, но брат вырубил его одним взмахом ноги. – Я сильный. Я смогу защитить тебя и Бону. И Тэхен… – он заметно сглотнул, – тоже в норме, не смотря на помятый вид. Ты веришь мне?
– Я… да… но-о
– Перестаньте заговаривать ей зубы. Скажи своим «героям», чтобы заткнулись, ибо я пристрелю их одного за другим, если они вякнуть еще хоть слово, – в подтверждение Ин направил дуло пистолета на Тэхена. Шатен даже не дрогнул. Лишь безотрывно глядел на меня, взглядом умоляя не делать глупостей.
За окном послышались шум и возня, а через минуту в помещение влетели люди в черных масках с оружием в руках, приказывая никому не двигаться. Внезапно пространство заполнилось густыми клубами дыма, что моментально вдохнулся легкими, вызывая глухой кашель. Видимость снизилась до нуля. До моих ушей доходили смешанные в едино крики и возгласы, я вертелась в стороны в поисках знакомого лица, но натыкалась лишь на пустоту. Гукду, что стоял возле меня, куда-то подевался. В дыму мелькали силуэты. Суматоха и паника. Не знаю, как в остальных, но я очень испугалась или мой изнуренный организм просто уже не выдерживал давки. Ни физической, ни моральной.
– Чимин… Бона… Тэ… – никто не отвечал. – Мина…
Слезы покатились по щекам и защипали кожу. Дышать становилось сложнее. Воздух так туго вталкивался в грудь, что казалось, я задыхаюсь. Судя по всему, у меня паническая атака. Я закричала, когда услышала выстрел, зажала ладонями уши и кричала. Кто эти люди? Что происходит? Пожалуйста, пусть этот кошмар закончиться. Сбоку что-то разбилось, звуки трощения мебели, маты Гукду. Кто-то хватил меня за руку и начал тащить, как я поняла, в сторону выхода. Сердце начало отбивать ритм еще быстрее. Я попыталась тормозить пятками об пол, вырываться, даже укусить попыталась, но когда поняла, что тепло от руки слишком знакомое, остановилась.
– Тэхен? Это ты?
Парень крепче сжал мою ладонь и раздраженно замычал.
– Сонун, ты меня не слышала совсем? Я говорю тебе уже с минуту – надо валить отсюда.
– Что случилось?
– Я не знаю. Но нужно уходить, – он снова потянул меня вперед. Я повертела головой в поисках брата и лучшей подруги. Тэхен, видимо поняв причину моего остолбенения, дал ответ на мой немой вопрос: – Чимин выведет Бону. Идем.
– Я ничего не вижу.
– Так, – парень повернулся ко мне лицом и взял обе мои руки. – Сделай глубокий вдох и успокойся. Вот так. Давай, – продемонстрировал мне, как правильно дышать. Я повторила упражнение: медленный глубокий вдох и выдох не спеша. Это не то чтобы помогало, но отвлекало, и у Тэхена каким-то образом получилось вывести меня на улицу. Я была в таком туманном состоянии, что даже не заметила, как мы снова начали двигаться. Словно в бреду. – Вы как? Все целы?
Вопрос вывел меня из заторможенного состояния, заморгав, я тряхнула головой и осмотрелась по сторонам. Чимин с Боной стояли чуть поодаль, брат обнимал напуганную подругу, которую только сейчас настиг страх и понимание, что ее могли пристрелить, он обнимал ее плечи и осторожными движениями гладил трясущуюся спину. Тэхен сжимал мою ладонь, да с такой силой, что она немного затерпла. Изнутри здания продолжили доноситься звуки борьбы: крики, ругань и короткие ряды выстрелов.
– Что случилось? Кто эти люди? Кто-нибудь знает? – я по очереди посмотрела на каждого, но, похоже никто не был в состоянии ответить на мои вопросы. Порывы ветра заставили поежиться и застучать зубами. Сейчас моя расхлябанность ощущалась слушком сильно.
– Нужно идти в машину. Ты вся дрожишь, – Ким отпустил мою руку, повернулся ко мне, держа равновесие и собирая в кулак остатки сил.
Бона все никак не могла успокоиться, без перерыва рыдая у Чимина на плече, который шептал ей на ухо утешительные слова, обнимал крепко со всей отдачей, и сам едва не плакал. Если бы ситуация была другой, я бы даже запищала от восторга с какой любовью и заботой блондин смотрел на подругу. Повернувшись влево, я заметила подъезжающий к дому джип, из которого вскоре высунулась фигура мужчины, в котором я сразу узнала отца Ин Гукду. Как всегда костюм, выглаженный до последней складочки, черная рубашка, туфли вычищены, а волосы уложены на одну сторону. Он всегда умел создавать впечатление серьезного и непробиваемого человека, что практически всегда был погружен в дела. В мозгу вновь зароились вопросы. И их стало в разы больше, когда господин Гувон легкой походкой направился к нам.
Те люди, что ворвались в помещение, вывели Гукду, заломив ему руки, он с насупленным видом глянул на отца, встречаясь с его взглядом. Я будто собственной кожей прочувствовала этот полный презрения взгляд. Ин Гувон смотрел на сына с такой прискорбью, с таким разочарованием, будто он самое большое расстройство в его жизни. Я дрогнула, когда бывшего парня повели ближе, но Гувон успокоил меня одним жестом руки.
– Он не причинит вреда.
– Откуда нам знать ваши мотивы. – Тэхен явно не был настроен на мирный разговор. Мышцы его опять напряглись, он, словно пребывал в состоянии постоянной готовности. Чуть что и в драку. Мне бы хотелось забрать его поскорее домой. Он очень плохо выглядел.
– Тэхен прав. Где гарантии, что вы не встанете опять на защиту своего сыночка? – Чимин, у которого раннее была стычка с отцом Гукду, запыхтел от гнева.
– Не буду лукавить, у нас с твоим папой была договоренность. Мы подписали сделку, проигрышную для меня, как оказалось, – мужчина сжал челюсти. – Он обманул меня, в общем.
– Тогда вы самый глупый человек в этом мире, раз стали доверять Доену, – брат выдавил искривленную улыбку. Он засунул руки в карманы, отпуская Бону, и подойдя к Ин Гувону, слегка склонился над ним. Чимин не обладал высоким ростом, но в сравнении с мужчиной, выглядел, как настоящий гигант. – Видимо все в жизни возвращается бумерангом, да? Некогда вы чуть не засадили меня за решетку за то, что тронул вашего драгоценного сыночка, хотя морду ему побили тогда, согласитесь, за дело. Но никто не хотел слушать, что сделал Гукду моей сестре, вас лишь волновало, как бы наказать его обидчика в лице меня. Так нужно было его больше в жопу целовать, дабы он вырос еще большей мразью!
В глазах Ина старшего мелькнули искры злости, но они потухли так же быстро, как и появились. Мужчина расправил напряженные плечи и с улыбкой посмотрел на Чимина. Я даже сказала, что увидела в его взгляде уважение.
– Не понимаю, почему Доен так тобой не доволен. Я бы был на седьмом небе от счастья, если бы мой сын был таким же, как ты, Чимин. Прости, что так поступил тогда. Был не прав, – Гувон дотянулся до плеча блондина, укладывая на него руку, украшенную парой увесистых колец.
Меня не пугала дружелюбность Гувона, мне больше было не по себе от бездействия Гукду, что понуро опустив голову, молчал. У них с отцом отношения всегда были не столь радужными, как им обоим хотелось бы, и я знала, что бывший парень боялся гнева родителя до чертиков. И сейчас мне было не по себе, скорее больше от того, что брюнет затаит очередную злобу, и вновь возьмется за приготовление новой порции мести.
– Значит, отец хотел выдать меня замуж? Но какая вам с этого выгода? – я привлекла к себе внимание всех, даже Гукду оторвал голову от земли.
– Выгода была бы огромная. Мне бы досталась часть акций «PJ-Group», а Доен получил бы часть моих активов и поддержку на инвесторском уровне, да еще и хорошие связи в придачу. Дружба с человеком, который владеет самой крупной компанией, что занимается IT-технологиями, была бы ему на руку. Но…
– Он привык получать выгоду, при этом ничего не отдавая взамен, – продолжил незаконченную фразу Чимин. Гувон утвердительно кивнул.
– Не думаю, что стоит продолжать разговор сейчас. Вы все измотанные уставшие, а некоторые нуждаются в медицинской помощи, – подразумевая Тэхена, кивнул бизнесмен. Пошарив по карманам пиджака, он достал оттуда визитку, протягивая ее брату вместе с раскрытой для рукопожатия ладонью. – Позвони мне. Думаю, нам есть, что обсудить. Не переживайте, мой сын вас больше не потревожит.
Чимин посмотрел на протянутую руку, с минуту сканируя недоверчивым взглядом, поразмыслил что-то в своей голове и все-таки протянул свою в ответ.
– Если Гукду еще хоть раз…
– Ты не станешь жалеть его. Поверь, завтра его даже в стране не будет. Уж я постараюсь. Сонун, – мужчина повернулся ко мне, – я, честно, не знал, что твое согласие было не добровольным, да и что его по факту вообще не было. Я подумал, что между вами и, правда, любовь, ведь вы встречались. Но мне стоило помнить, каким гадким может быть собственный сын. Но мне даже в голову не пришло б, что он не только ослушается меня, а еще и сговорится против меня.
От сказанного глаза наполнились влагой, поэтому я прикрыла веки, пытаясь сморгнуть сырость, и прижалась к бицепсу Тэ, заключив его в стальное кольцо. Тот обнял меня одной рукой за плечи, придвигая к себе, и уложил подбородок мне на макушку. В его объятьях было так тепло, уютно, что хотелось разрыдаться пуще, как маленькая обиженная девочка в надежных мужских объятиях.
– Что ж, я пойду. Еще раз мои извинения за непутевого сына, хотя извинений тут будет мало и вряд ли они вам вообще нужны. Парни, уведите его в мою машину, – приказал он людям в масках, что держали Гукду, те тут же удалились, потащив за собой брюнета, который и не сопротивлялся уже. – Бона, спасибо за звонок, – улыбнулся он подруге. Я не успела удивиться, как он со своей «свитой» ушел прочь, уезжая на машинах восвояси.
***
С порога на меня налетела заплаканная, измученная мама. Мне хотелось разреветься только от одного ее измотанного вида: темные круги под глазами, бледный цвет кожи; ее трясущиеся руки сгребли меня в охапку, а я смогла немного выдохнуть, начиная понимать, что нахожусь дома, в родных стенах, в родных и таких наполненных любовью материнских объятиях.
– Боже, Боже… доченька, родная, он ничего с тобой не сделал? – мама отстранила меня от себя, начиная разглядывать с головы до пят на поиск повреждений. Взгляд остановился на щеке, а после на багровом засосе под скулой, чуть ниже.
– Мам… – я попыталась затолкнуть надоедливые слезы обратно. Губы предательски дрожали. – Все в порядке.
Сколько раз я проговорила эту фразу за последние дни? Пять, десять? От нее веяло лживостью, насквозь пропитанной запрятанной в сердце болью. Я уже вся провоняла этим «в порядке», но продолжала выжимать его из себя, через силу, через «ни хочу», через порывы тошноты оставить это слово в смыве унитаза, выкинуть из своего лексикона, пока я действительно по-настоящему не стану чувствовать себя на его уровень. Мама недоверчиво покосилась на меня, но ничего не сказала, лишь погладив по плечу.
– Тебе стоит хорошенько отдохнуть. Принять душ и поспать, а я пока приготовлю тебе покушать. Иди, милая, ты многое пережила за эти дни, – мама поцеловала меня в лоб и быстренько удалилась на кухню, зашуршав там кастрюлями. Я знала, что женщина ушла так быстро, потому что не хотела тревожить меня своими слезами.
– Мама права, Нуни. Тебе необходимо отдохнуть, – Чимин подтолкнул меня к лестнице, а я не стала сопротивляться. На средине ступенек я остановилась, повернувшись.
– Тэ, – парень промычал на мой оклик и поднял уставшие глаза. – Пусть Чимин отвезет тебя в больницу. Не стоит сидеть возле меня.
– Но я, – хотел возразить тот, да я вновь перебила:
– Я знаю, что ты намеревался остаться со мной, но я не смогу спокойно уснуть, зная, что ты даже дышишь с огромным трудом.
– Я в порядке!
Цокаю и закатываю глаза. Снова это тупое словосочетание. Как оно меня бесит. Хочется расчесать кожу до крови, когда его слышу, будто оно стало причиной моей аллергии.
– Не веди себя так. Послушайся меня, пожалуйста. Ты едва на ногах стоишь, мне тяжело смотреть, как ты терпишь боль ради меня и чувствую себя виноватой еще больше.
– Я не уйду, – парень решительно двинулся вслед за мной, но вовремя был остановлен Чимином, дернувшим его за рукав толстовки. – Пусти, – процедил сквозь зубы. Его настроение и черты характера всегда были подобны американским горкам. То хорошее, то плохое; то серьезный, то ребенок ребенком. Ведет себя, как упертый мальчишка, который хочет казаться взрослым и сильным. Нет, он сильный, конечно, но сейчас его поведение больше напоминало упрямство, нежели здраво взвешенное решение.
– Я буду с ней и тетя Чжиен здесь, – подруга поднялась по лестнице ко мне. – Мы позаботимся о ней. А ты лучше приведи себя в порядок, подлатайся и тогда приходи. С Сонун все будет нормально, Тэ. Я и на шаг от нее не отойду, пока ты не вернешься.
На удивление слова Боны успокоили шатена, он, наконец, согласно кивнул, кинул последний раз на меня взгляд и ушел вместе с Чимином. Когда двери за ними закрылись, а со двора послышались звуки просигналившей машины, что оповестила о том, что они уехали, мне стало легче на душе. С надеждой, что у Тэхена не повреждено ничего жизненно важного, я зашла вместе с подругой в мою комнату.
Бона достала со шкафа чистое полотенце, выудила оттуда же длинную ночную футболку и новый комплект нижнего белья. Затолкав меня в ванную, она прикрыла за собой дверь, оставив меня наедине с горячим душем, душистыми гелями и шампунями, и с самой собой. Я не плакала больше. Как бы не хотелось, я держалась, пытаясь выкинуть плохое из головы. Все обошлось и это главное. Горячие капли забились об мою кожу, я намылилась гелем и вдохнула приятный запах арбузов. Вместе с пеной вода смывала прошедший день, грязь чужих поцелуев и прикосновений, которые будто запечатались на вывороте кожи. Мне казалось, ничего не помогает – я остаюсь такой же грязной, до безобразия испорченной, и выкручивала кран с красным пятнышком на максимум, обжигаясь об горячие струи. Поэтому не заметила, как такие же жгучие слезы начали мешаться с водой.
Я вымыла волосы три раза, вылила на себя полбанки геля и еще долго стояла под дождем из душа, пока в дверь тактично не постучали, и внутрь просунулась русоволосая макушка.
– У тебя тут все хорошо? – обеспокоенно зазвучал ее голос.
– Да. А что могло со мной произойти? – схватив полотенце, я яростно начала вытираться. Вышла из кабинки и, как заведенная, мигом оделась. Трусики, затем футболку.
– Не знаю. Ты тут уже полтора часа сидишь. Я даже начала волноваться, – подруга отступила от прохода, пропуская меня. Я села на расстеленную кровать и забралась под пушистое одеяло. Бона умостилась рядом.
– Бон, – позвала ее.
– М?
– Поспишь со мной? Я соскучилась по нашим ночевкам.
– Конечно, – Ли лучезарно улыбнулась и забралась ко мне. Я уступила ей кусочек кровати с подушкой, прижимаясь к ее груди, когда она позвала в свои объятия.
Сначала мы молчали. Каждый думал о чем-то своем, нарушая тишину лишь дыханием. Мы утешали друг друга, рядом с подругой становилось легко на душе, я словно перенеслась пять лет назад, в школьные времена, когда мы с Боной познакомились. Она перевелась в нашу школу в предпоследний год учебы, мы подружились практически сразу. Помню, как мне было плохо в один из дней, уже точно не помню причину, но я плакала, спрятавшись на трибунах опустевшего стадиона. Бона нашла меня и, увидев мои слезы, приказала в следующий раз вместо слез, указывать ей на обидчика, а она скрутит ему шею, ибо нечего обижать такую потрясную девчонку. Она так смешно махала маленькими кулачками, что я начала заливисто смеяться, напрочь забыв о причине моей грусти. Она стала еще одним человек, который всегда защищал и поддерживал меня, стала, как старшая сестра. Мы держались друг за дружку, делали все вместе: боролись с неприятностями, женской депрессией, грустями, делили радости и успехи. Сейчас я осознала, как мне не хватало ее общества, ее тепла, наших разговоров и улыбок весь этот месяц. Стало даже как-то стыдно.
– Бон-Бон, прости меня.
– Брось. Тебе не за что просить у меня прощения. Мы обе виноваты, – сразу поняла подруга, за что я извиняюсь, и обняла меня крепче.
– Но все равно…
– Ты боролась со своими проблемами, я со своими. Возможно, это было такое испытание для нашей дружбы. Мы смогли отдохнуть друг от друга и поняли, как сильно скучали.
– Ты всегда толкаешь такие умные речи, что тошно становится, – я тихо засмеялась и болезненно скривилась, когда Бона шутливо пихнула меня в бок.
– Вот же сучка. Сучкой была, сучкой и осталась, – наигранно-серьезно за возмущалась русая.
– Беру уроки у самых лучших.
Мы обе засмеялись, а после начали делиться всеми деталями, всем-всем, что происходило в наших жизнях. Я рассказала Боне о наших с Тэхеном отношениях, о глупой сделке играть в дружбу, и как эта выдуманная дружба превратилась в настоящую, и переросла в любовь. Поведала о Гукду, как он заваливал меня сообщениями и как во всем этом мне помогал Тэ. Подруга задавала кучу вопросов, что сопровождались то изумленными, то полными злости вздохами, ругала за то, что ничем с ней не делилась, но тут-то мое любопытство прорвало. Я спросила, какие отношения у них с братом, предупредив, что если она мне не расскажет, придушу ее подушкой. Но Бона видимо сама устала держать это в себе. Скажу одно: после ее истории я поняла, что еще не совсем уж и такая засранка в сравнении с лучшей подругой. У них там шуры-муры начались год назад. ГОД! А я только-только узнала обо всем. Партизаны, блин. А как умело скрывались оба. Братец так вообще хорош, побить мало. Зараза. Так напортачить. Котячья морда. Ну я ему!
– Ты обиделась? – вкрадчиво спросила Бона, когда я не говорила с ней уже пять минут. Пф… спрашивает еще.
– Обиделась? – до этого лежавшая к ней спиной, я развернулась и сузила глаза. – Я злюсь.
– Да вижу. Вон, как щеки надулись, – хохотнула, ткнув пальцем в мои щеки. – Точно хомяк. Злой такой, обиженный, щекастый… – уже откровенно веселилась она.
– Скажу Чимину пусть накажет тебя за то, что ты меня обижаешь.
– Как интересно он накажет меня? Побьет что ли… – Бона фыркнула, а я расплылась в хитрой улыбочке. А-ля Чеширский котяра.
– Есть другой способ. Ну очень действенный, – сделав недвусмысленный жест руками, заржала во весь голос, замечая, как глаза Боны шокировано расширились.
– Фу, ты пошлячка, – скривилась девушка, чем сильнее распалила мою фантазию. Но стоило мне представить лучшую подругу и родного брата за… кхм… стало противно как-то даже представлять это.
– Я представила вас, ну… кхм… короче, это реально фу!
Комната залилась нашим сумасшедшим гоготом. В такие моменты, я забывала о случившемся, забывала о «грязи», что час от часу зудила тело, я забывала, словно страшный сон, уходящий утром.
Через полчаса мы успокоились и решили немного поспать.
***
Когда я проснулась, за окном было темно. Место, где лежала подруга, пустовало, но в комнате слышалось постороннее дыхание, что тихо мешалось с моим, вкрадчиво и не смело. Руки покрылись пупырышками, а сердце громыхало в груди, тарохтя громкими ударами о грудную клетку. Я не поворачивалась, не шевелилась, просто вслушивалась.
– Почему ты не спишь? – щекочущий душу баритон.
Я замерла, но не стала выдавать своего волнения и как перепугалась, что это мог быть кто-нибудь посторонний.
– Почувствовала, как ты дышишь мне в спину и проснулась. – Перевернувшись на другой бок, я уставилась в темноту, где не четко вырисовывался силуэт парня, и стала разглядывать линии широких плеч, торчавшие в разные стороны волосы, черты лица, что стали прорезаться, когда глаза привыкли к темноте и стали лучше видеть. Рука нашла на тумбочке настольную лампу, я ловко нажала на кнопочку и вновь уставилась на шатена.
– Зачем включила-а-а? – завыл Тэхен, жмуря глаза и закрываясь от источника света.
– Хочу убедиться, что ты посетил врача, – ухватила его ладони и отвела от лица, во всю разглядывая.
Так-так. Посмотрим, что тут у нас. Ага, раны обработаны, на брови маленький шов, видевшийся из-под пластыря, что был не ровно прилеплен. Ну, кто так пластырь приклеивает? Что там в этих врачей руки из жопы? Пыхтя от возмущения, я потянулась к лицу шатена и аккуратно переклеила пластырь, как надо, довольная проделанной работой, улыбнулась уголками губ и поцеловала Тэ в щеку.
– Осмотр з-закончен? – спросил, слегка запнувшись от моего жеста нежности, и чуть не потерял равновесие, и не свалился со стула на пол.
Я утвердительно кивнула и, отодвинувшись, похлопала рукой по месту возле себя. Парня не нужно было просить дважды. Тэхен быстро улегся рядом, выключив светильник при этом.
– Темнота мне больше по нраву. Так комфортнее. А то вдруг ты найдешь еще один косяк работы врачей и побежишь к ним на разборки.
– Да-да, им бы не мешало руки на место поставить, а то не оттуда растут что-то. Свою работу нужно делать качественно, – я не видела, но чувствовала, как Тэхен улыбается на мои детские возмущения.
– Просто раны на лице замазывала какая-то молоденькая медсестра. У нее так руки тряслись, что она едва тот пластырь прилепила. Потеряла самообладание от моей красоты неземной. Ведь даже в таком состоянии, я чертовски привлекателен, – он горделиво протягивал каждый слог, дразнясь и играя с моими нервами.
– Красивая?
– Кто? – спросил, наивно хлопая ресницами.
– Медсестра эта твоя.
– Как все.
– Что это за ответ такой? Так красивая или нет?
Нельзя нормально сказать? Ну, как всегда.
– Обычная, Сонун. Я не рассматривал, – Ким зевнул.
– Который час?
Тэхен достал мобильный из кармана джинс и зажег дисплей, поморщившись от яркости, исходившей от экрана.
– Одиннадцать. Ты достаточно долго спала. Есть не хочешь? Ты, наверное, не ела ничего, последние два дня.
Мне нравилось, что мы сейчас не говорили о произошедшем. Так было легче. Сегодня мне просто хочется отдохнуть, отвлечься, забыться в тепле близких людей. Хочется закрыть глаза и не думать ни о чем. Да, черт возьми, я даже мечтаю о том, чтобы мне приснились разноцветные пони, скачущие по зеленой травке, а не кошмары прошлого. Я закинула руку на талию Тэхена, придвинулась ближе и прижалась к широкой груди, что пахла уже так знакомо и уютно. На заданный вопрос я помотала головой.
– Я хочу, чтобы ты был рядом.
Губы Тэ нашли мои, тут же с пылом припадая к ним и сминая в невинном поцелуе. Парень поцеловал верхнюю мою губу, потом опустился к нижней, его язык прошелся между ними, и он оторвался от губ, переходя на щеки, подбородок, нос, скулы. Я утопала в его нежности и расцветала. Он своими поцелуями, будто стирал с моего тела те, что оставлял Гукду. Я готова была пролежать с ним вот так целую вечность и ощущать любовь каждой клеточкой, каждым атомом и молекулой себя и своей души.
– Давай поспим. Я ужасно хочу спать, – уткнувшись подбородком мне в макушку, пролепетал шатен. Я закивала и поудобней умостилась в руках своего парня, что практически заграбастал мое тельце в свои теплые объятия.
– Тэхен, – позвала я парня, что уже почти засыпал, судя, как его дыхание становилось все ровнее.
– М?
– А я красивая или как все?
– Ты особенная.
Я замолчала, переваривая полученную информацию в голове. Особенная… особенная… попробовала слова на вкус. Что-то приятное и вкусное.
– Так я красивая или нет? – в ответ парень засопел мне в ухо. – Уснул что ли? Ладно, потом спрошу.
И с чувством неудовлетворенного любопытства, тоже погрузилась в мир грез.
========== 26. Сладкие будни и чуть-чуть перчинки ==========
Комментарий к 26. Сладкие будни и чуть-чуть перчинки
Осторожно! Максимально мило))
Именно о таком утре я мечтала. Не знаю, прошло всего пару дней, но они были настолько ужасными и страшными, что сейчас происходящее кажется совсем нереальным. Я будто из кошмарного сна снова попала в сказку. Его теплое дыхание рядом, греющее и щекочущее макушку, губы в миллиметре от моего виска и ладони поверх талии. Сегодня я проснулась с чувством счастья в груди, и пока мы обратно не погрузились в реалии настоящего, можно понежиться в постели подольше. Часы показывали чуть больше десяти утра, но я совершенно не хотела покидать теплой кровати, кутаясь в объятья Тэхена, как в одеяло, притянула парня к себе ближе и уткнулась носом в широкую грудь. Сильные руки сжали мое тело в ответных обнимашках, от чего я заулыбалась – довольная и влюбленная.
– Доброе утро, хомячок, – целуя в висок, хрипло проговорил Тэ.
– Доброе. Сегодня утро действительно доброе, – я высунулась из личного укрытия, встречаясь с карими омутами, и улыбнулась. – Хорошо спал?
– Чувствуя, что ты рядом, просто прекрасно.
Щеки моментально вспыхнули жаром. Чего это я? То, что разговор идет в таком русле – совершенно нормально. Да и нет ничего такого «криминального» в его словах. Он мой парень, в конце концов. Ну да парень. Парень, с которым наши отношения не находились еще даже в статусе «неделя вместе». Да и то время, что мы встречались можно смело вычеркнуть, потому что все будто стерли под чистую. Между нами чистый лист, заполненный лишь дружбой и такими еще юными, практически сырыми чувствами. И нет я не сомневаюсь в своей симпатии к нему. Ни капли. И не в нас вообще дело. Просто хочу забыть, те дни, когда Гукду снова был в моей жизни, хочу оставить только светлое, хочу начать писать главу заново. Из-за этого рядом с Тэхеном все ощущается, как впервые. Но я даже рада, что мы можем начать новый этап в моей жизни вместе.
За собственными мыслями не замечаю, как засматриваюсь, точнее сказать – откровенно пялюсь. Парень ловит мой взгляд, расплываясь в фирменной квадратной улыбке, а я подвисаю еще больше. Она такая красивая, завораживающая. Я словно под гипнозом, даже моргать не хочется.
– Ты такая стесняшка, чаги, но в то же время разглядываешь меня в упор, не скрываясь.
Я, наконец, отлипла от соблазнительного лица Кима, переставая быть жидкой кашей. Приподнялась на одном локте, дабы было удобней разговаривать и продолжать наслаждаться созерцанием моего парня. Моего… хм… хотелось прыгать от радости, что он только мой.
– Называй меня так всегда.
– Как? – притворился, что не понял.
– Как назвал только что-то.
– Я не умею читать мысли, Сонун. Скажи, – пожимает он плечами. Я вздыхаю, дуя щеки.
– Я не могу этого сказать, – красная, как рак, ударяю Тэхена в плечо. Он смеется, но поддаваться, похоже, не собирается. Айкнул, потер место удара, болезненно скривившись.
– Откуда у тебя столько силы, чаги?
– Вот! – воскликнула я. Да так громко, что мама с первого этажа спросила все ли у нас нормально. Я крикнула, что все хорошо и вернулась к разговору. – Вот так называй. И никаких хомячков.
– Произнеси вслух. Что сложного в этом слове? И перестань дуть свои губки, не то откушу, – мои глаза расширились. Чего? – Не удивляйся так. Я тебе еще не говорил, но в нашей паре главным буду я. Не будешь меня слушаться – накажу. Вздумаешь решать проблемы в одиночку – накажу. Засмотришься на другого парня – вдвойне накажу. Будешь грустить – накажу. И напиваться с кем попало не смей. Тоже накажу.
– А если начну дышать без твоего ведома, тоже накажешь? – фыркнула я, отворачивая голову и испустив короткий смешок. Ишь, пугать он меня вздумал. Правила тут свои устанавливает.
Откидываю одеяло и хочу уже подняться, но меня рывком тянут обратно, что я с характерным шлепком падаю на живот парня. Тэхен тихо шипит. Мысленно стукаю себя по лбу – у него же там все тело в побоях. Я моментально подорвалась, тараторя и извиняясь, задрала руками просторную футболку. Хм, и когда он успел раздеться? Моему взору открылись синяки и гематомы, что сине-красной россыпью тянулись от боков до ребер, переходили в черные и с полопавшимися внутри капиллярами. Я задрала футболку выше, намереваясь двинуться дальше, брови сдвигались на переносице все больше с каждым новым открытым сантиметром тела. Тэхен молча наблюдал за мной, но долго моя власть не продлилась, в один момент парень схватил меня за ладонь, поправил свободной рукой футболку, пряча под ней раны, и строго посмотрел на меня.
Да что это с ним? Его серьезность меня действительно пугает. Этот пристальный взгляд, хмурое, почти серое, лицо. Он сжимал мою руку с такой силой, что становилось даже больно, но я терпела, пыталась понять его эмоции. То дурачиться, то вмиг улыбку прячет, будто никогда и не было того счастья и беззаботности на его лице. Он для меня сплошная загадка, головоломка, которую с каждым днем решать становиться все интересней. Тэ продолжал сжимать мою руку, но когда я не выдержала и все-таки тихо пискнула, быстро ослабил хватку, а после и вовсе отпустил, перемещая свою ладонь мне на щеку. Приподнялся и придвинулся ближе.
– Чаги, – облизал он губы, а у меня дыхание сперло от такой близости. – Давай ты не будешь больше туда смотреть.
Я сначала не поняла, о чем он говорит, но когда дошло, сильней нахмурилась. Сев на колени, потянулась к его лицу и обхватила обеими руками.
– Давай без давай. Ты пострадал, спасая меня…
– Не начинай, – закатил он глаза.
– А я буду! Потому что чувствую вину.
– Ты моя девушка, – сказал он с такой уверенностью, словно подобный аргумент способен поставить точку в данном разговоре раз и навсегда.
– Но это не значит, что нужно было так подставлять себя под кулаки. Не стоило рисковать собой ради меня, – от сказанного искорки злости мелькнули в тэхеновых зрачках. Ну и пусть. Я не собираюсь сдавать позиции. – Я виновата и точка. И если мне не удалось уберечь родных людей от опасности, то могу я хотя бы позаботиться теперь о них? Я не хочу, чтобы меня вот так вот отталкивали.
– Я не отталкиваю тебя, Сонун, – вздохнул Тэхен. Мы так и сидели, держа руками лица друг друга. Он подвинулся ко мне еще ближе, пока наши колени не соприкоснулись, поставив между телами своеобразный барьер. – И что ты имеешь ввиду, говоря мне: «не должен был»? Не вздумай винить себя, потому что ты ни капли не виновата. Разве ты в ответе за то, что бывший парень козлом оказался? Если будешь продолжать обвинять себя во всем, то давай вместе будем виноватыми. Не греби наши общие проблемы только на себя, – я прикусила губу, не смея и слова сказать. Глаза начали наполняться влагой. Тэхен пальцами вытер соленые дорожки, когда они побежали по щекам, и улыбнулся. – Не плачь. Сердце болит.
