Текст книги "Все твои минусы на мои минусы (СИ)"

Автор книги: Снежана Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

К слову о Чимине. Тэхен даже вздрогнул, когда фигура блондина замельтешила вдалеке, а он со скоростью света приблизился к лучшему другу и запыхтел прямо в лицо, оглядывая с прищуром побои. Создавалось ощущение, что отца вызвали в школу из-за устроенной сыном драки. И только порка, и только в угол на колени, и только отругать. Больше других способов Пак не видел, потому что ну блять. Ну, он же просил. Где привычная холодность, где чистый ум и уравновешенность, где тот Тэхен, который всегда остужал пыл Чимина, заставляя не действовать с горяча, а не наоборот? Чимин бы хотел сказать ему засунуть идиотский героизм в жопу, и, наконец, включить мозги. Но разве что-нибудь можно вбить в голову влюбленного дурачка? Нет. А если поставить себя на место Тэхена, а на место Сонун – Бону, тогда Чимин вел бы себя иначе? Но ведь в опасности его сестра, блондин переживает не меньше, просто за год самостоятельной жизни за границей он повзрослел что ли. Осмыслил многие вещи и вздорный характер поумерил. Совсем чуть-чуть.

– Я бы тебя отлупил, но так как это сделали вместо меня, то даже не знаю, что сделать. Что мне с тобой делать, Тэхен, как вбить в твою башку, что если героизм играет в одном месте – это ни есть хорошо. Вот видишь, до чего довела твоя необдуманность? – Пак расхаживал перед шатеном вперед-назад, пока у того даже сил подняться и ответить не было. А друг все напирал и вычитывал, и злился пуще на молчание со стороны пострадавшего, потом быстро успокаивался, запуская пальцы в светлое гнездо на голове, смотрел на избитого Тэхена и возгорался по новой. – Блять, Тэ, а если бы они забили тебя до смерти? Я не знаю, каким Богам говорить спасибо, что тебя спасли, и ты в итоге отделался всего лишь побоями. Ведь могло быть хуже. Кто знает, что именно приказала эта мразь своим шавкам. Если бы не Мина…

– Если бы не Мина, – не выдержал Тэхен, поднимая голову, – пришел бы ты. Ведь я сообщил тебе о своем месте нахождения. И даже если бы ты нашел меня полуживого или совсем не подающего признаки жизни, то я хотя бы попытался.

– Это камень в мой огород? – фыркнул Пак, подойдя ближе к Киму. – Хочешь сказать, что я ничего не делаю или, может, совсем не переживаю?

– Я хочу сказать, что прошло больше суток, а ни ты, ни я не сделали ничего. Слышишь, ни-че-го! Чтобы найти Сонун или хотя бы узнать, где она. Я не представляю тебе претензии, а всего-то констатирую факты. Пусть было глупо с моей стороны кидаться на рожон и тем более клевать на уловку Гукду, но это лучше, чем сидеть и ничего не делать. А теперь посмотри на результат, я знаю, где она, мы можем теперь спасти ее от лап этого ублюдка. И скажи мне, Чимин, такое уж это было безрассудство? Или стоило все-таки подождать, когда твой папаша проникнется отцовскими чувствами и сам поможет нам? Да в жизни такого не будет! Или ты надеялся?

Чимин схватил Тэхена за грудки, моментально подорвал его на ноги и встряхнул, пыхтя от обиды. Атмосфера между друзьями накалялась, стоило кому-то бросить спичку в эпицентр ссоры, как оба загорятся без возможности потухнуть самостоятельно. Блондина не сказать, что задели слова Кима, ведь сказанные они явно с горяча и на эмоциях. За последние недели негатив накапливался так интенсивно, что в один момент просто взорвался внутри Чимина. У каждого есть своя грань. Иногда, мы забываем обиды, пряча их в длинный ящик в душе, зашиваем рубцы на сердце, а грязь, оставленную жизнью, подметаем на совочек и все в тот же длинный ящик скидываем. Мы проглатываем пыль, что попадает в легкие, когда мы идем по черной полосе. Мы терпим, пока не случается «СТОП». Вот тогда уже сил терпеть не остается, тебя рвет к чертям от малейшего дуновения ветра.

– Она моя родная сестра. Тебе ли не знать, Тэхен, как много она для меня значит. И сейчас ты смеешь говорить мне об отце?! – будто выплюнул последние слова Пак. – Знаешь же, насколько болезненна для меня эта тема. Знаешь, но все равно давишь на больную мозоль. Ты осознал свои чувства к Сонун совсем не давно, а строишь из себя супер-крутого перца. Я без возражений. Но почему в твоей истории я получился плохим братом, а ты ахуенным парнем?

Тэхен слушал и слушал. Злость медленно угасала, эмоции возвращались в привычное русло, а мозги вставали на место. Чимин прав, и шатену стыдно, что посмел сказать другу такое. Парень закашлялся до такой степени, что легкие хотелось выплюнуть, лишь бы не горели. Чимин глубоко вздохнул.

– Балбес ты, Ким Тэхен. Тебе бы врезать хорошенько, но на твоем лице нет и живого места, куда бить было бы не жалко.

– Шрамы красят мужчину, – развел руками Ким в невинном жесте и тут же получил затрещину по затылку.

– Ум красит мужчину, но никак не шрамы, – положил руку на плече друга Чимин и сжал его, хмыкая.

– И давно ты стал таким правильным?

– Сразу как ты заделался моим деверем.

Пак многозначительно вздернул бровями, улыбка сама нарисовалась на лице, вызывая такую же широкую и искреннюю в ответ, хоть губа моментально треснула и за кровоточила. Тэхен покачал головой.

– Если Сонун узнает о моем через чур отчаянном геройстве, не дожить мне до нашей свадьбы.

– Раньше нужно было думать. А теперь за мои потрепанные нервы и, конечно, задетое самолюбие, – Чимин игриво облизал губы и подмигнул стоящей рядом Мине, что та даже икнула от такой внезапной смены настроения. – Стоит ли мне поведать сестренке о твоем плохом поведении?

Парни засмеялись. Чимин громко и заливисто, а Тэхен хрипло и рвано. Они смеялись, чтобы больше не давать слабину. Смеялись, дабы не подпускать к себе очередной наплыв депрессии. Они смеялись, чтобы не показывать свою слабость, чтобы спрятать ее глубоко и надолго, чтобы убить в себе то отчаянье, то нескончаемое волнение. Они смеялись, пока душа рвалась на мелкие части и заново срасталась в одно целое. Смеялись, чтоб встать с колен и пойти дальше. Вместо печали грудь облокотилась в доспехи, а вместо «ничего не сделали» и «бесполезные» в одной руке появился меч, а во второй – щит.

***

– Нужно было пойти в полицию. Чего мы должны защищать ее? – Боне все еще были не понятны добрые мотивы парней по отношению к Ким Мине. Она же преступница своего рода, какая разница вообще, что с ней будет за соучастие в похищении человека. По-хорошему, ей бы волосы повыдирать все до последней волосинки, но Ли сдерживалась из последних призванных небесами сил. Ибо Чимин с Тэхеном только под таким предлогом согласились взять ее с собой, когда девушка внезапно настигла их на выходе из того самого склада, принадлежащего Гукду.

Подслушивать не хорошо. Но где написано, что этого делать нельзя? Правильно, нету таких законов, которые бы запрещали подобное. А Бона ведь не подслушивала даже, просто Чимин слишком громко разговаривает по телефону. Русая дала себе слово, что ни за что на свете больше не останется в стороне. Хватит. Уже ушла в свои проблемы с головой, да так что чуть подругу не потеряла. Они не общались нормально месяц, а чувство, будто полвека просидела в танке.

– Нужно было отправить тебя домой. Зачем нам слабое звено, – Пак покачал голов, мол «плохая была идея». Он вертел ее, пока не получил удар кулаком в плечо, и плевать, что блондин был за рулем, а девушка на заднем сидении. Бона угрюмо насупилась, сжимая губы в тонкую белую полоску и одаряя парня фирменным взглядом с колючками.

– Говори за себя, Пак Чимин. Возможно, наше слабое звено – это ты, а не я, – девушка откинулась на спинку сидения и, сложив руки на груди, уставилась в окно. С одной стороны от нее сидел помятый Тэхен, что Бона не могла перестать искоса поглядывать на его побитое лицо. – Вот кого нам не стоило брать с собой, так это Тэхена. Ему в больницу нужно.

– Тэ априори давно в больницу нужно, но ты попробуй вбить в его головушку, что поход к врачу так же необходим, как его глубокие познания о том, почему коленки пингвинов атрофировались или, как бы было круто, если б они летать умели. У тебя не получится – я пытался много раз, – выворачивая руль резко вправо, вздохнул Чимин, будто шутки – единственно, на что он был сейчас способен. Лишь бы отвлечься.

– Дальше прямо. Еще совсем немного осталось, – ворвалась в диалог тонким голоском Минá.

Бона на заднем сидении заскрипела челюстями. Руки так и чесались протянуть их вперед и сомкнуть на тонкой шее брюнетки. Она и до этого ей особо не нравилась, а теперь так вообще. Проще было назвать причины, почему Мина заслуживает прощенья, чем, почему она его не заслуживает. Ненавидит всем сердцем. Причем с сегодняшнего дня. Вот как узнала всю правду, так и заскребло дикое желание внутри расцарапать милое личико Мины острыми коготками.

– А она может молча указывать дорогу? Ее противный голос давит мне на слух.

– Как ты себе это представляешь? – блондин взглянул на Бону, которую ему было видно в зеркале заднего вида и мысль «взять девушку с собой» показалась ему еще дерьмовей. Чем ближе они были, тем органы больше скручивались в запутанный узел, сердце заходилось в тахикардии, а ладони потели от одного только предположения, что они не только не спасут Сонун, но и подвергнут опасности Ли Бону.

– Хен, ты можешь ехать быстрее? – у Кима все тело болело, и голова начинала гудеть от перипетий внутри маленького салона.

Тэхен прикрыл глаза. Ресницы его дрожали, как и руки, но парень старался унять эту ненужную тряску. Не дай Бог кто-нибудь заметит. Он действительно чувствовал себя ужасно, гематомы, любезно оставленные саднящим посланием от Гукду на его теле, давали о себе знать. Хотелось душ принять, завалится на мягкую кровать и в одном положении проспать хотя бы сутки. Но следовало векам темной занавесью опуститься на глаза, как сознание начинало рисовать страшные картинки, и тогда Тэхен в ужасе распахивал их, едва сдерживая внутриутробный крик, рвущийся из глотки. Он понимал, что до сих пор находится в машине, что скоро, возможно, страшный двухдневный сон закончится, но ехали они так медленно, что шатену казалось черепаха или даже улитка передвигаются быстрее. Ожидание неумолимо давило на черепную коробку, добавляя в общую картину еще добрый пуд головной боли.

Ничто не излечит его лучше вида целой и невредимой Пак Сонун. Наверное, он обнимет ее при встрече, просто молча и без слов заключит хрупкие плечи и спину в омут больший ладоней и тихо-тихо уткнется носом ей в ключицы. Дома он наберет для нее горячую ванную, а после уложит в свежую постель, согретую лишь его заботой и любовью. Он скажет ей невнятное «прости» и будет сидеть рядом, пока она не уснет, пока не оставит кошмар прошлого позади. Тэхен будет держать ее холодную ладонь, и греть в своей теплой, не смея лечь рядом, и уйти, тоже не смея…

Они остановились за несколько метров от назначенного места за большими кустами за поворотом. Шатен хотел рвануть из машины первым, но Чимин, предусмотрев такую реакцию, поставил двери на блокировку. Тэхен пару раз клацнул ручкой, а после с психами пихнул дверь локтем, моментально зашипев от тупой боли, пронзившей всю руку и отдающей куда-то в ребра.

– Нужен план, – настоятельно рекомендовал Пак, но Тэхен видимо не был настроен, чтобы сидеть и что-то обдумывать, он был готов бежать сломя голову, наплевав на все опасности.

Минута. Ровно минута понадобилась ему, дабы успокоится. Еще одна, чтобы осмыслить. А еще через минуту шатен понял, что друг прав, иначе вся их операция падет крахом из-за его безрассудства.

– А что тут думать, – хмыкнула Бона. – Вон, пусть Мина напишет Гукду или позвонит и спросит, где он сейчас. Пусть содействует, раз взялась помогать и раз не хочет, чтобы мы сдали ее ментам.

– Согласен с Бон-Бон.

– Да, я тоже вижу в этом смысл, – кивнул блондин.

Как по щечку пальцев все трое воззрились на Мину, что сидела бледная, словно стена и тряслась не то от страха, не то от неловкости, что ее поймали на пакости, как загнанную в угол мышь. Деваться некуда, ее либо Бона прикончит, и глазом не моргнув, либо расчленит морально Тэхен, просто будет смотреть на нее этим своим осуждающим взглядом, что только от него помереть охота. Брюнетка глубоко вздохнула, доставая телефон, и набрала на память заученные цифры. В трубке послышались длинные гудки, а Тэхен, что всунул подбородок между сидений, шепнул, чтоб Мина поставила громкую связь.

– Привет, ну как там дела с твоей припадошной?

Ребята прожгли Ким злыми взглядами, особенно Бона, она едва сдерживалась. Русая и до этого не блистала спокойствием, а сейчас так и ерзала на кожаном сидении туда-сюда, будто над котелком с кипятком сидела.

– Мне кажется, она одичала без нормального парня. Представь, за руку меня укусила. Кожу между большим и указательным пальцем аж до крови прогрызла.

– Видимо тебе это сильно задело, раз ты тут разоткровенничался передо мной.

Губы Тэхена на секунду изогнулись в улыбке, и Чимин тоже повеселел на миг. Сонун такая Сонун. Настоящий хомячок.

– Эта шлюха просто видимо уже успела ноги перед Тэхеном раздвинуть, раз мне не дала.

Ким ударил кулаком по спинке сидения, где сидела Мина, что та как трещотка затараторила, поспешив что-то ответить, дабы скорее закончить напрягающий разговор.

– Так ты сейчас где? – будто невзначай спросила брюнетка, надеясь, что вопрос не покажется Гукду подозрительным.

– К отцу еду. Сонун меня так взбесила своей выходкой, что мне просто необходимо развеяться. Не хочу ее сейчас видеть.

– Так она сейчас одна? – брюнетка крепко зажмурила глаза, закусывая нижнюю губу. Если Гукду догадается, то пришибет ее вместе с отчаянными спасителями Сонун, а саму девушку оставит на десерт, а потом, вероятно, тоже прикончит. Поэтому было страшно. Да «страшно», – это вообще не то слово, которым можно было бы описать состояние Мины, девушка уже склад кирпичей в штаны наложила и все из добрых побуждений исправить то, что сама натворила.

– А ты чего так о ней печешься? – голос Ина стал тягучим, как мед. Неужели заподозрил что? – Проснулись дружеские чувства или, может, несуществующая женская солидарность.

– Не неси бред, – наигранно рассмеялась она. – Мне просто хотелось навестить ее еще разок, дать понять, что Тэхена я забираю себе, раз она теперь девушка занятая…

– Проще говоря, хочешь потешить свое самолюбие, – на том конце явно хитро прищурились.

– Ты слишком хорошо меня знаешь.

– О, милая, твою гадскую сущность не трудно понять. Особенно, беря во внимание то, что мы давно знакомы. Ладно, предупрежу охрану, что ты придешь. Развлекись с моей буйной женушкой в последний раз. Другого шанса не будет.

– Ох, какая доброта.

Гукду захохотал громко, а трое свидетелей их с Миной разговора уже и похоронили его мысленно. Какой же кусок говна все-таки. Тэхен с Чимином обменялись взглядами, ведя немой диалог. Они знали, о чем оба думают: «Мало мы его поколотили в тот раз».

Разговор закончился, парни не сдерживали себя и секундой больше. Как натренированные, они одновременно покинули салон машины. Девушки вышли следом за ними. Правда, если присутствие Мины не обсуждалось, то Боне повезло меньше. Когда компания двинулась в сторону входа по маршруту, который диктовала им брюнетка, предварительно вооружившись парочкой бить и железных кастетов на правых руках Чимина и Тэхена, Бона захватила с собой два газовых баллончика. Русая была готова, как Жанна Дарк смело бросится в бой ради помощи близкому человеку, уверенная в том, что никакой громила ей не страшен, но Чим видимо не разделял ее мотивов. Поэтому, как только подруга Сонун увязалась за ними, велел вернуться в машину, строго настрого приказав ждать их там и ни шагом дальше. Переубедить блондина было невозможно, к нему еще и Тэ подключился, лишая Бону всяких прав на собственное мнение. Девушка хоть и злилась жутко, но понимала, что за нее переживают и таким образом хотят уберечь от опасности. Только по этой причине она послушалась.

Охранников, карауливших Пак Сонун, было всего двое. Либо похититель слишком глуп, либо настолько беспечен и самодоволен, чтобы предположить, что что-то может пойти не по плану. Много козырей у него в рукаве, в особенности их отцы, которые заключили договор о сотрудничестве компаний, а скрепляющим клеем между ними был именно брак, коль быть еще точнее – согласие Пак Сонун на этот брак, пусть и не добровольное. Наверное, именно это давало Гукду уверенность в его победе, но он упустил одну маленькую деталь: Чимина с Тэхеном нельзя недооценивать, а уж тем более выкидывать из игры. Парни не так уж просты, как может показаться на первый взгляд. Например, то, что Чимин с детства занимается танцами, не означает, что парень хлюпик какой-то. Ежедневные тренировки каждый день, как в танцевальном зале, так и в спортзале по пять часов, а то и больше дали свои плоды. А умение задирать ноги так высокого, что любая балерина позавидует, неплохо так нокаутируют соперника, причем любой высоты и крупности телосложения, ведь у Чимина не только растяжка отличная, но и мышцы имеются – громадный охранник ушел в отключку после первого удара. Даже бита не пригодилась.

Избитый Тэхен, не значит – беспомощный Тэхен. Силы еще были, и он без раздумий потратил их, дабы вырубить второго охранника. Получилось не так блестяще, как у блондина, но факт краха соперника оставался фактом краха соперника. И если Сонун врала, что ходила на дзюдо, то Тэхен действительно посещал вольную борьбу два с половиной года, да и спортзал никто не отменял, хоть снаружи он выглядит довольно худым и не накаченным. Но кто сказал, что для силы нужна большая мышечная масса?

Мине оставалось лишь рот открывать-закрывать от «мастерства» этих двоих, да завистью упиваться, что заклятая соперница даже брата имеет обалденного.

– Где он ее держит? – Тэхен уже едва на ногах стоял, но ему было плевать на плачевное состояние собственного здоровья. Увидеть Пак Сонун и обнять так крепко, до хруста костей.

Брюнетка молча указала на дверь и вручила шатену ключ, который забрала у охранника, прежде чем парни на него напали. В горле встал комок вязкой слюны, и дышать стало сложней с новым вдохом. Он боялся увидеть внутри что-то страшное, боялся посмотреть в глаза Сонун и не увидеть там ничего. Именно возможная пустота пугала Тэхена больше всего. С остальным они справятся. Рука Чимина мягко легла на плечо друга, как бы безмолвно говоря, что сестра в порядке.

Когда щелкнул тот момент, когда она поняла, что сдаваться без боя просто вздор? Когда пришло осознание, что она сможет противостоять даже, когда силы не ровные? Стержень вбит в нее давно. Еще с детства Сонун понимала: девочка должна уметь себя защитить. Какой смысл в слезах, когда они проблему не решают, какой смысл ныть и жалеть себя, если есть все шансы попытаться? Именно сейчас Пак лежала на скрипящей от малейшего движения кровати, что пищала даже от шевеления пальцев на ногах, и улыбалась. Хотели сломать заново, хотели разбить без возможности на восстановление, хотели вытоптать душу в болоте, но она не кукла из пластика, чтобы делать с ней, что вздумается, она красивая и дорогая статуэтка из стали. Она человек, который больше не плывет по течению чужой жизни и чужих прихотей. Бывший должен оставаться бывшим, а прошлое – прошлым. Хоть оно и приносило с собой боль воспоминаний в настоящее.

Сонун даже не шелохнулась, когда в замке заковыряли ключом, слезы давно впитались в щеки и высохли, а страх стал таким ничтожным, будто исчез совсем, впрочем, девушка заставляла себя так думать. Так проще. Но когда вместо ненавистного мерзкого лица бывшего парня, она увидела Тэхена, установки снялись автоматически. Программа дала сбой, когда увидела его такого родного, но такого изнеможенного, покалеченного, с засохшими ранами на лице. Сердце болезненно сжалось, и показалась, что не ее в плену держали, а Кима, хотя она сама выглядит не лучше.

– Т-Тэ… – прохрипела, едва дыша. Сонун поднялась на неверные ноги и пулей подлетела к шатену, который терял последние нитки с реальностью. Сзади показалась фигура Чимина. Увидев сестру целой и практически невредимой, он смог облегченно выдохнуть.

«Как ты?» – спросил без звука, одними губами.

«Все хорошо. Ты же не пострадал, как Тэхен?»

Чимин отрицательно покачал головой и улыбнулся, едва заметно, на долю секунды. Пак вернула свой взор на шатена, что не сводил с нее своего, обеспокоенно бегая глазами по каждому миллиметру кожи в поисках повреждений. Взгляд остановился на красной щеке, затем на синяке, наливавшемся чуть ниже, далее на искусанных сухих губах, опустился дорожкой ниже к грязному свитеру, что был натянут на голую грудь и расстегнутые джинсы, пуговица которых отсутствовала. Увиденное наталкивало на не хорошие выводы.

– Т-Тэхен, – голос до сих пор был рваным. Из-за криков, рыков, неиссякаемых слез из-за истерики, которую пришлось так поспешно проглотить, раздражая слизистую. Сонун сделала один большой шаг и сразу уткнулась в широкую грудь шатена. Слезы так ни кстати покатились по щекам, когда услышала, как сердце под пальцами отбивает слишком прерывистый и громкий ритм. Руки Тэхена медленно потянулись к вздрагивающим плечам, будто боясь сделать больно, бережно опустились и начали поглаживать спину.

– Прости… я-я-я… – парень уткнулся носом в тонкие ключицы и глубоко вдохнул исходящее от девушки спокойствие. Теперь, когда она рядом, он чувствует, как разум уплывает он него. – Ты в порядке? О ничего тебе не сделал?

– Не успел.

«Не успел» – повторил про себя.

Тэхен кивнул и сильнее зарылся носом в светло каштановые волосы, прижимая девушку к себе крепче. Сонун мяла кофту на его груди, тихо плакала, потому что чувствовала, как тело, стоящее рядом с ней и так сильно прижимает ее к себе, слабнет, Тэ наваливался на нее практически всем весом. На лбу у него выступила испарина. Чимин подошел к ним, но лишь успел открыть рот, как их отвлекло шуршание сбоку, а на пороге появился Гукду с пистолетом в руках и Боной в качестве гаранта его целостности. Блондин качнулся им на встречу, но брюнет тут же среагировал, подставляя дуло пистолета к виску Боны.

Ким спрятал за своей спиной Сонун, что задрожала с новой силой, увидев подругу в руках ублюдка.

– Неужели вы считали меня настолько тупым? Думали, если я оставил здесь только двоих охранников, то не позаботился о слежке за вами? – Гукду прижал к себе ближе тело бывшей соседки, оскалившись. – Я хотел разойтись мирно, но видимо вы не хотите решать конфликт мирным путем. Что ж… меня непокорность крайне злит. Рад видеть тебя Чимин, – посмотрел он на блондина. – Жаль только не в таком виде, как Тэхена. Хотя это вполне можно исправить.

В комнату вошла группа людей в кожаных курточках. Те самые отморозки, что избили Тэхена на складе. Они мигом обступили Чимина, что уже принял боевую стойку, готовый отбивать атаку. Шатен было сделал рывок в сторону друга, но в голове закружилось, удивительно, что парень еще стоял на своих двух.

– Не трогай их! – крикнула Мина, делая попытку подойти к Тэхену, что едва не валился в обморок, а Сонун явно бы не смогла бы его удержать, слишком измотанная и уставшая, но Гукду быстро приказал скрутить когда-то подругу своим подчиненным. Девушке только пискнуть успела.

– С тобой я отдельно разберусь.

Пак Сонун дрогнула, цепляясь за одежду Кима пальцами, как в тот первый день возвращения Гукду в ее жизнь.

Неужели этот кошмар не закончился? И когда она уже сможет проснуться и понять, что все ужасное осталось прошлым, забытым страшным сном, который не хотелось бы помнить никогда.

========== 25. Как страшный сон ==========

Комментарий к 25. Как страшный сон

Всем саран, саран:)

Ребят, я извиняюсь, что главы не было так долго. Но у меня просто комбо. Началась сессия и у меня завал по всему, куча писанины, куча работы, недоделанные презентации и недоученный материал. Да еще плюс ко всему этому букету – я заболела. Я уже две недели сажусь за написание главы, но в итоге не нахожу ни капли сил на ее написание.

В эти выходные я очень старалась написать большую и, надеюсь, интересную главу. Так что приятного прочтения. Делитесь своим мнением в комментариях. Вам не сложно, мне приятно)))

Внутри все скручивалось в плотный узел, сжимая внутренности и выжимая из них максимум, легкие будто прокрутили на центрифуге в стиральной машинке, а после выплюнули наружу, совершенно обессиленными. Я стояла за спиной Тэхена, что прикрыл мое тело своим, пока сам едва держался на ногах. Новый поток влаги набегал на глаза, когда я чувствовала, как он ощутимо дрожал под моими пальцами. Некоторое время назад я была готова бороться, я даже поверила, что достаточно сильная, что смогу перетерпеть любую боль, что плакать больше не буду. Я крепилась, пусть и обманным путем, заживляя раны временным «я смогу» и таким хрупким «все в порядке», но точно не распускала нюни, как слабая девчонка. Я была сильной… как жаль, что в прошедшем времени.

Не другие люди разбивают тебе сердце, не другие люди вводят тебя в заблуждение, никто не предает тебя, и никто не делает больно. Это ты все сам. Мы сами придумываем себе идеальные образы, фантазируем лишнее и верим в человека, ожидая от него рыцарских поступков, когда он с благородством и рядом не стоял. Но весь надуманный образ вмиг оказывается лживым, если перестать смотреть на мир из-под призмы своих фантазий. Я уже сбилась со счету сколько за этот месяц обозвала себя дурой, и даже если цифра окажется больше тысячи, то не изменит того факта, что я подвид дуры самой настоящей. До конца жизни я буду корить себя за ошибку под именем «Ин Гукду».

Голоса мешались в моей голове, и я мало, что соображала, утыкаясь в спину Тэ, тихо всхлипывала. Парень шатался. Я мимолетно зацепилась взглядом за кусочек его голой спины, выглядывавшей из-под задравшейся одежды, и заметила огромную синюю гематому. Облизала губы, слизывая с них соль, что оставили слезы, дрожь усилилась вместе с приступом накатившей внезапно злости. Происходящее казалось ненужным фоном, чем-то незначительным. Меня не интересовал Гукду и его больные мотивы, хотелось просто оказаться дома, обнять Тэхена, знать, что родные люди в полной безопасности. Хотелось, чтобы брат, как когда-то в школе, набил обидевшему его младшую сестренку мальчишке морду.

– Не переживай, хомячок. Мы справимся, – мышцы Тэхена напряглись, а сам он принял боевую стойку, готовый чуть что кинутся в драку. И плевал он, что у его соперника пистолет. Сдерживала его лишь Бона, находившаяся в руках Гукду. Как она вообще тут оказалась?

– Тварь, если с ее головы упадет, хоть волос… – начал угрожающе Чимин. Я высунулась из-за плеча шатена, натыкаясь на свирепый взгляд бывшего парня, направленный прямо на меня. Секунды гляделок хватило мне с избытком, чтобы снова спрятаться в своем укрытии.

Гукду закинул голову назад и загоготал. Желание душить его, пока брыкаться не перестанет, появилось, наверное, у всех присутствующих в комнате. Ну, кроме шавок, прислуживающих его «высочеству». Ситуация безвыходная. Мы в ловушке. Чимина окружили какие-то отморозки, ждущие только одного приказа, дабы набросится и избить до полуживого состояния, искалечить, как и Тэхена. Понятно. Гукду затаил обиду на брата и на Тэ, он жаждал мести. Как это низко и по-мальчишески.

– Приступайте, – махнул он небрежно рукой. Наемники тут же кивнули, загоняя брата в плотное кольцо и набрасываясь на того с кулаками.

– Чимин! – пискнула я, когда услышала первый звук удара. Ладони крепко закрыли уши, я зажмурилась, но когда посмотрела в сторону потасовки, шумно выдохнула. Ударили не Чимина – это Чимин нанес первый удар.

Бона, пользуясь замешательством Гукду, попыталась вырваться, но тот сильнее сжал громадную руку на ее шее. Подруга заскулила, а у меня кровь застыла в жилах. Почему из-за моих ошибок должны страдать дорогие мне люди? Почему я не расплачиваюсь за все сама? Я не хочу! Не хочу видеть боль своей подруги, что бездумно ринулась мне на помощь, не хочу слышать звуков драки и тяжелое дыхание брата, пытающегося отбиться от нападок. Нет сил ощущать под ладонями тремор в теле своего парня, видеть, как ему больно, как его шатает. Как сознание так и норовит покинуть его, но он держится, еще и меня пытается подбодрить, бросаясь мне на защиту. Мне кажется, я не заслужила. Не заслужила такой подруги, после того, как игнорировала ее месяц, не делясь с ней своей жизнью и не интересуясь, как жила она. Не заслужила такого брата, который всегда защищал меня, предупреждал об опасности, но я его никогда не слушала. Чимин поддерживал меня каждый день с самого детства, заменил мне крепкое плечо, но что сделала для него я? Ни-че-го. Я не помогала разгрести его проблемы, не вникала, что тревожит и не пыталась узнать, как действительно были у него дела в последнее время. А Тэхен… перед ним мне стыдно больше всего. Он по моей вине пострадал. Я знаю.

Нет, дальше прятаться за его спиной, я не имею права.

Пальцы медленно разжались, выпуская толстовку Кима из сильной хватки. Я сделала шаг в сторону и двинулась навстречу страхам.

– Сонун… ты, что творишь? – Тэ попытался перехватить мое запястье. На мгновение я остановилась, повернулась к растерянному парню и попыталась улыбнуться.

– Только я могу все закончить, понимаешь? Моя влюбленность все начала, моя влюбленность и закончит.

– Ты, что несешь? Немедленно вернись! – я видела панику в таких родных глазах и душила в себе порывы в очередной раз расплакаться. Больно до крика видеть эти ссадины и побои, но продолжила улыбаться, как ни в чем не бывало. – Все будет в порядке, обещаю… не делай необдуманных поступков, хомячок. Вспомни, что я тебе говорил: мы сможем защитить тебя.

Я знаю, Тэхен. Но позвольте и мне вас защитить. Хоть раз. Я помолчала, подняла голову и снова улыбнулась.

– Ты прав, все будет в порядке. Вы будете в порядке, – развернулась, шагнув к довольному таким раскладом бывшему парню, и встала напротив него. – Отпусти мою подругу и прикажи тем отморозкам не трогать Чимина. Я сделаю, что ты захочешь. Хочешь меня? Так бери! – Ин облизал губы, отпуская Бону. Внутри его очей плясала темнота, черная, как смоль. Вязкая, тягучая и опасная, но я не боюсь. Больше нет. – Хочешь трахнуть?! Так давай, вперед! Ты же только этим и грезишь. Или зачем ты вернулся? За местью, за любовью, за растоптанным самолюбием? Ты ничтожен, и ты это знаешь, но бери. Я не против. Я готова проглотить любую боль, любую горечь, любую твою пощечину, если именно такую цену нужно заплатить, чтобы близкие мне люди были в безопасности.

– Хорошо, цветочек. Я отпущу их. Ты останешься, а они уйдут. Никто их не тронет, даю слово. Но и ты пообещай, что больше не будешь сопротивляться.