Текст книги "Ключи от бесконечности (СИ)"

Автор книги: Снежана Альшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 6

Кабинет на вилле, можно сказать, был вполне обычным. Почему-то именно так я и представляла кабинеты в подобных строениях. Казавшийся тяжеленным стол, за ним внушительных размеров мягкий обитый чёрной кожей стул, на который, положив ноги на столешницу, уселся Джованни. Пара массивных шкафов из красного дерева, наполненных явно недешевыми книгами. Репродукция «Звёздной ночи» Ван Гога на стене. Маленький диванчик, на котором разместились мы со Стасом.

– Это ловушка. Иначе и быть не может! – твердила я Стасу и Джованни. – Они раскусили меня, но зачем им брать только меня, если можно поймать всю группу? Вот они и пошли на подобную уловку.

– Раскуси они тебя – сделали бы проще и надежнее, – вздохнул Стас. – Прицепили к одежде незаметный и неопределяемый маячок, и ты привела бы их прямиком сюда. Нет, они тебя не раскусили. В центре есть агент от другой группы, такой же, как и наша. Кстати, я не специалист по почеркам, – он повертел в руках принесенный мной лист бумаги, – но мне кажется, это почерк Иваныча. Он догадывается, что за всем стоит кто-то из его бывших агентов, и таким образом дает нам понять, что это он и никто другой.

– И что ты предлагаешь делать? – поинтересовался Джованни, перекладывая ногу на ногу.

– Сходить на встречу, – вздохнул Стас.

– Зачем нам Иваныч? – взъярилась я. Уж к кому-кому, а к нему теплых чувств у меня не было. Какие могут быть теплые чувства к человеку, который использует в собственных целях всех, кого знает? Одно упоминание о нем пробуждало во мне злобу и заставляло сердце биться в бешеном ритме. Попроси меня кто-нибудь назвать худшего человека, с которым мне довелось встречаться, Иваныч явно оказался бы вне конкуренции.

– У него может быть нужная нам информация, – словно старуха, прокряхтел Джованни.

– И доступ к Клифи, – добавил Стас. – Когда он покинул московский центр, насколько знаю, стащил одного. А способный к глубокому анализу Клифи – животное даже чересчур редкое. Если пропустить наш план через него – он выдаст все риски и возможности неудачи.

– Даже если это действительно Иваныч, я против его участия, – пробормотала я, посмотрев Стасу в глаза. – Не могу простить ему того, что он со мной сделал.

– Посмотри на все с другой стороны, – Стас положил руку мне на плечо. – Если мы доведем план до конца, а Иваныч нам явно в этом поможет, ты больше никогда не услышишь о нем. Думаю, нам следует воспользоваться его помощью. С анализом через Клифи возможности провалиться у нас не будет.

Я сама не знала, что думать. С одной стороны, конечно же, Стас прав. Но, работая вместе с Иванычем, вряд ли я смогу найти себе покой. Постоянно оглядываться, думать, а не использует ли меня этот человек в своих планах? Кто знает, что может прийти ему в голову? Допустим, план удастся, а дальше? Кто сказал, что Иванычу не захочется стать самым богатым человеком на Земле, изменить баланс в мире или стать его единоличным правителем?

Перед взглядом промелькнуло лицо Иваныча, который со спокойным и самодовольным видом говорил мне уезжать в Европу, и меня переполнила злоба. Я почувствовала, как непроизвольно сжимаются мои зубы, как сквозь них с присвистом проходит воздух. Рука поднялась, сжалась в кулак и изо всех сил опустилась на мягкий подлокотник. Захотелось что-то разбить, уничтожить, разметать по стенам, втоптать в пол.

– Мне нужно побыть одной, – буркнула я, поднялась и покинула кабинет. Необходимо все осмыслить или по крайней мере утихомирить свою злобу.

Я прошла в одну из спален, вышла на узкий балкончик, вдохнула приторный аромат растущих на нем цветов. Нет, это не мои эмоции. Когда еще я чувствовала озлобленность на весь мир? Когда мне хотелось рвать и метать, уничтожать, унижать…

Раньше я не была такой агрессивной!

Мои пальцы впились в опору балкончика, я прикрыла глаза. Уходящее за горизонт солнце, казалось, припекало больше, чем обычно, а шум пальм вокруг бассейна показался зловещим шепотом.

Это не мое, чужое, Габриэллы Ульрихт. Мне нужно подавить в себе эти эмоции!

Но подсознание не хотело слушаться голоса разума. Пальцы до боли втискивались в прогретые солнцем перила, зубы сжимались, меня всю затрясло.

– Нужно успокоиться! Слышишь, успокойся, – говорила я сама себе. – Вспомни, кто ты на самом деле.

Но от этого мое состояние только ухудшалось. Нога изо всех сил топнула по бетонному полу балкона, рука ударила по перилам, и из пальца потекла кровь. Стараясь утихомирить боль, я прижала палец к губам, но во мне проснулось инстинктивное желание вгрызться в него зубами. Однако боль подействовала и успокаивающе, немного потеснив в голове злость и желание на ком-то её согнать.

Я услышала приближающиеся шаги, но поворачиваться не стала. Сразу же поняла, что это Стас, а спустя миг почувствовала его запах. Его тёплые руки легли на мою талию, и это успокоило меня еще больше, только сердце все еще продолжало стучать в ускоренном темпе, словно ему стало мало места в груди.

– Все будет хорошо, – прошептал Стас, и я почувствовала поцелуй его горячих губ на своей шее.

– Обещай, что, когда все кончится, мы уедем. Куда-то далеко, где можно будет забыть об организации, Иваныче, пришельцах, – пробормотала я.

– Ты же хотела вернуться в Москву, – ответил он, и я поняла, что теперь сама не знаю, чего хочу. После изменения моего разума меня больше не привлекала перспектива возвращения в тесную московскую квартиру, стояние в тамошних пробках, угрюмость в лицах людей. Хотелось чего-то нового, необычного, но тем не менее спокойного. Например, отправиться в кругосветный круиз или осесть в одной из стран, где всегда тепло и где меня никто не знает.

Я ужаснулась. Мне не хотелось снова становиться собой! Прошлая жизнь казалась лишенной красок, а сама вчерашняя я – примитивной сельской теткой по сравнению с собой сегодняшней. Я попыталась зацепиться хоть за что-то из прошлой себя, найти в хоть один светлый момент в той сущности и не находила.

– Я могу остаться такой, как сейчас? Психически? – спросила я и поняла, что мой голос дрожит. Что-то внутри все еще говорило мне, что нужно вернуться, стать прежней собой, но я поняла, что это голос страха. Страха перед неизвестным. А бояться если и хорошо, то не здесь и не сейчас.

– Можешь, если захочешь, – ответил Стас. Я почувствовала мягкое касание его губ к мочке своего уха, а в животе начало приятно понывать.

– Ты уверен, что там, в отеле, все будет хорошо?

– Надеюсь.

– Надеешься или знаешь? Вы с Джованни и так не предупредили меня о компьютерной системе в центре.

– Не предупредили потому, что всё должно было выглядеть максимально естественно. В том числе и твоя реакция. Габриэлла Ульрихт никогда не видела подобных интерфейсов и должна была удивиться, – прошептал Стас.

Я поморщилась и устремила взгляд в пол. Не люблю, когда от меня что-то скрывают, даже если в этом есть вполне целесообразные мотивы. Но упрекнуть в чем-то Стаса я не могла, потому что, скорее всего, сама на его месте поступила бы точно так же.

– Не обижаешься? – спросил он?

– Не знаю. Если признаться, меня больше беспокоит Иваныч. А еще этот твой Джованни. Почему у меня впечатление, будто он постоянно за мной наблюдает?

– Мне самому он не нравится, – Стас глубоко вздохнул. – Но выбирать не приходится. После того как закончим, ты больше не увидишь ни его, ни Иваныча. Обещаю, – последнее слово, как мне показалось, он сказал с какой-то особой, не свойственной для себя интонацией. – Это просто нужно пережить, – продолжил он. – Такой этап в жизни. Хотя в нем есть и приятные моменты.

Он аккуратно, словно боясь повредить, повернул меня к себе лицом, и наши губы сомкнулись в поцелуе, а шелестение листьев пальм внизу казалось уже не злобным шепотом, а музыкой природы, дополняемой аккомпанементом щебетания птиц.

Через полтора часа мы уже были возле отеля. Здание оказалось, как по мне, не особо приметным, но надпись возле входа оповещала о пяти звёздах, ресторане, бассейне, SPA-салоне и прочем, что и должно быть в подобном заведении, да и расположение в самом центре Рима, похоже, подкупало возможных постояльцев.

Наверное, раньше цена больше тысячи евро за ночь вызвала бы у меня удивление и вопрос «Как может это столько стоить?», но сейчас это казалось просто обычной деталью.

Джованни остался в машине, мы же со Стасом направились внутрь.

Холл отеля походил на зал в замке какого-нибудь короля. Все блестело, сияло, переливалось. В начищенном до блеска полу можно было в деталях рассмотреть собственное отражение, бордовые занавески на окнах пестрели вкраплениями позолоты, искусно изваянные скульптуры между ними казались живыми, иногда создавалось впечатление, что они смотрят на меня изучающим взглядом.

В отеле мы решили не регистрироваться – зачем лишние телодвижения, если можно просто воспользоваться звукокодом, и нас спокойно пропустят, а через пару минут забудут о нашем существовании?

По покрытой ковровой дорожкой лестнице мы поднялись на нужный нам второй этаж, а во мне опять поселилось нехорошее предчувствие. Если все верно – сейчас я увижу Иваныча. Человека, с которым предпочла бы не встречаться никогда в жизни. У меня даже успела промелькнуть мысль не признаться ему, что я – это я, но если уж мы рассчитываем на его помощь, придется быть откровенной до конца. А может, Иваныч уже все знает, только будет проверять нас на честность?

Широкий, напоминающий картинную галерею коридор отеля показался мне нескончаемо длинным. Не пропадало ощущение взгляда в спину, хоть кроме нас в коридоре находились только две уборщицы. А что, если за ними действительно уже следят?

Вот она, деревянная, украшенная узорной вязью дверь с золочеными цифрами два ноль восемь. То ли мне показалось, то ли действительно от неё повеяло едва ощутимым холодком.

Стас постучал, с той стороны двери послышались шаги, щелчок замка, и перед нами предстала невысокая загорелая женщина среднего возраста. Не знаю почему, но её оценивающий взгляд мне сразу не понравился.

– Входите, – она сделала приглашающий жест. – Сергей Иванович уже ждет вас.

Широченная прихожая с огромной люстрой на потолке, оформленная в тонах индиго, ничуть не удивила меня. После виллы никакая роскошь, даже царские хоромы, наверное, не смогли бы этого сделать.

Мы прошли в комнату с плотно зашторенными окнами. Боится снайперов наш Иваныч, что ли? Да еще и очень тусклое освещение от небольшого светильника, стоящего в углу на тумбочке. Массивная хрустальная люстра довольно необычной формы на потолке не горела. Я окинула взглядом комнату – вполне обычный номер для подобного отеля. Пара картин на стенах, небольшой прозрачный столик, пара диванчиков. Кажется, я совсем перестала реагировать на предметы роскоши, такие как скульптура, изображающая Давида с Голиафом, уродливая маска, прикрепленная к стене, или вон та ваза, которая, может, и не древняя, но явно ручной работы. То, что я почему-то определила ручную работу, хотя никогда не увлекалась вазами, меня тоже не удивило, просто сделала пометку в голове, что я более-менее разбираюсь еще и в этом.

Легкий запах сигаретного дыма в номере заставил вспомнить о курении.

– Сергей Иванович сейчас придет, – сказала женщина с какой-то загробной интонацией и без какой-либо мимики на лице. Что, если тоже робот? Хотя, постоянно находясь рядом с Иванычем, наверное, любой человек станет похож на машину.

Сергей Иванович появился из двустворчатой боковой двери, и, как ни странно, это не вызвало у меня никаких эмоций. Я боялась этого момента, представляла, как мое сердце уходит в пятки, кожа белеет, появляется стремительное желание провалиться под землю. Но я просто смотрела на него абсолютно спокойно, как смотрела бы на любого другого человека.

Он изменился, постарел, словно после нашей последней встречи прошло не полгода, а минимум лет пять. Даже в полумраке можно было разглядеть покрывшееся морщинами лицо и неуловимые изменения во взгляде кажущихся черными глаз. Но его джентльменские манеры никуда не подевались.

Он подошел, посмотрел мне в глаза, протянул ладонь, я вложила в неё свою руку, и он поцеловал её. Губы Иваныча показались мне холодными, словно их отлили изо льда. Он обменялся рукопожатием со Стасом.

– Присаживайтесь, – указал он на диванчик. – Сейчас закажу вина. Я-то думал, что ты, Стас, умер.

– Как видите, нет, – ответил Стас, и мы сели. – Уверены, что нас здесь никто не слушает?

– Уверен, уверен, – Иваныч прокашлялся. – Здесь постоянно транслируется звукокод, даже если кто и поставит жучка, кроме повседневной болтовни, ничего не услышит.

Я посмотрела на Стаса, и то ли мне показалось, то ли в нем действительно что-то изменилось. Он стал напряженным, сосредоточенным, словно чего-то боялся. Я предыдущие несколько часов накручивала себя, пыталась всеми способами уйти от встречи, но когда попала сюда – почувствовала, что все нормально. Стас же, наоборот, раньше казался веселым, но сейчас явно погрустнел.

Помощница Иваныча принесла вино, разлила по высоким бокалам.

– Угощайтесь, – мой бывший шеф, как и всегда, хотел продемонстрировать открытость и доброжелательность. – И рассказывайте, что вы задумали, – похоже, он решил перейти сразу к делу.

Я пригубила холодное вино. Что у Иваныча всегда получалось – так это выбирать вина: оно было приятное на вкус, сладкое, но не приторное, умеренно кисловатое. Именно такое мне и нравится.

– Вы уверены, что мы – не посланники организации? – натужно усмехнулся Стас.

– Вас просканировали сразу, как вы вышли из машины, – Сергей Иванович вздохнул. – Так что рассказывайте. Кстати, в таком виде Ирина мне не особо нравится, – он посмотрел мне в глаза, а по моей спине пробежали мурашки.

Откуда он знает?

– Просто предположил методом вычета из тех, кем бы ты могла быть, – словно прочитав мои мысли, ответил он. – А своей реакцией ты подтвердила мою догадку.

Я вздохнула. В чем ему не откажешь, так это в проницательности.

– Мы решили уничтожить звукокоды, загрузив в главную систему центра вирус «Симайя», – начал рассказывать Стас. – Он мигом разлетится по Земле, проникнет в голову каждого человека, испепеляя все, что имеет отношение к кодам. Пришельцы и люди организации, находящиеся в центрах, окажутся запертыми на антиземле навсегда или по крайней мере до тех пор, пока кто-то не придумает другой метод туда попасть.

– Дерзко, – усмехнулся Иваныч. – Но знаете ли вы, что компьютерная система центра замкнута на себя, если загрузить туда вирус, он не уйдет дальше здания, а звукокоды все так же продолжат функционировать?

– То есть? – встрепенулась я. Неужели все, что мы делали, напрасно? От этой мысли мне стало не по себе.

– Вирус надо грузить не в систему здания, а в манианский компьютер, который находится на верхних этажах здания над резиденцией орлов, – Иваныч вынул из нагрудного кармана пиджака платок, промокнул губы. – Именно оттуда идет управление звукокодами. Да, знаю, всем сотрудникам рассказывают, что они управляются из внутренней сети, но это байка как раз на случай, если кто предаст организацию и решит ей противодействовать.

Я поперхнулась вином. Выходит, что если бы мы не связались с Иванычем, все пошло бы насмарку? Да и резиденция орлов… Насколько знаю, через неё представителей других рас не пускают. Такова уж психология у этих летающих млекопитающих.

– Впрочем, я догадываюсь, как туда пробраться, – сказал Иваныч. – Вы уверены, что ваш вирус рабочий?

– Тесты в лабораторных условиях прошли успешно, – ответил Стас.

– Тесты это тесты, а практика это практика. Скорость распространения, возможности поражения – всё это важно, – Иваныч пристально посмотрел сперва на Стаса, потом на меня, поднялся, прошелся по комнате. – Но, конечно, в реальных условиях такое не протестируешь, – он развел руками.

– И каков же ваш план прохода на верхние этажи? – поинтересовался Стас.

– Иринка, подойди сюда, – он жестом подозвал меня.

Зачем я ему нужна? На миг мне стало не по себе.

– Подходи, подходи, не бойся, – Иваныч усмехнулся, словно пытался успокоить.

Я взглянула на Стаса, который только пожал плечами. Что же, подойду, не съест он меня, в конце-то концов.

Встала, сделала несколько шагов по комнате, еще раз взглянула на странную люстру, которая больше напоминала огромного серебристого тарантула, подошла к Иванычу.

– Ну? – меня одолело какое-то нехорошее предчувствие, ощущение, что вот-вот что-то произойдет.

– Вот, смотри, – он подвел меня к плотно зашторенному окну.

– Что там? – я посмотрела ему в глаза, и в этот момент его рука рванулась ко мне и изо всей силы толкнула в плечо.

Что за…

Толчок был сильным, словно на меня навалился целый самосвал. Мое тело покосилось, потеряло равновесие, и через миг я уже лежала на полу, а локоть пронзила жуткая боль.

Что происходит?

Я взглянула на Иваныча, у которого в руке был пистолет.

Грохот. Синеватая вспышка на миг ослепила глаза.

Но целился он не в меня. В Стаса!

– Лежи! – крикнул Иваныч.

Послышалось еще два выстрела.

– Стас! – крикнула я, пытаясь подняться. Мир пошел кругом, мысли смешались воедино, черная спинка диванчика, нависшая надо мной, показалась зловещей черной дырой.

Я почувствовала удар в грудь.

– Лежи! Не вставай! – крикнул Иваныч.

Громыхнул выстрел, послышался звон разбитого стекла. Чья-то нога в тяжелом армейском ботинке ступила на пол прямо возле моего лица.

Автоматная очередь, от которой заложило уши.

– Стас! – еще раз прокричала я, почти срывая голос. Но в ответ только выстрелы. Мое сердце защемило, а все тело покрылось потом. Руки сами, превозмогая боль, потянулись к армейскому ботинку, ухватились за него и изо всех сил дернули на себя, но не тут-то было, тот человек твердо стоял на ногах.

Я подняла голову и посмотрела на него, а он всмотрелся в меня. Автомат в его руке нацелился в мою сторону.

Все!

Яркая вспышка снова озарила комнату.

– Стас!

В ответ только женский крик, автоматная очередь и зловещее жужжание…

В глазах прояснилось. Рядом со мной лежал человек в лыжной маске и подергивался, словно через его тело пропускали ток. Что-то затрещало, громыхнуло. Рядом с моей рукой на пол приземлилась голова скульптуры Давида и сразу же разлетелась в щепки.

Автомат! Вот он!

Я потянулась, схватила холодное железо, потянула к себе.

Кто и зачем на нас напал, я не представляла. Зачем Иваныч выстрелил в Стаса? Или не в него? Черт!

Я осмотрелась – Иваныча рядом не было. Послышалось еще два выстрела. Аккуратно выглянула из-за спинки диванчика.

Черт!

Прямо возле моего уха пролетела пуля и, судя по звуку, ушла в стену.

Вот еще один человек в маске. Эти точно не друзья.

Я прицелилась. Не попасть с такого расстояния казалось просто невозможным. Нажала на спуск, приклад ударил в плечо, заставив вспомнить об ушибленном локте. Тип в маске со стуком упал на пол.

– Стас! – крикнула я. Ни звука.

На полу лежало четыре тела – двое в масках, женщина, которая открыла нам дверь, и Иваныч. Стаса здесь не было.

Опять прозвучало несколько выстрелов. Что-то снова вспыхнуло.

Теперь я уже поняла, откуда они исходят. Люстра! Никакая это не люстра, а самонаводящийся программируемый лучемет! Щупальца-лапы серебристого паука, жужжа, двигались в поисках цели. Но ни одна из них не брала в прицел меня.

Я отползла из-за дивана, посмотрела за один из стульев, за второй. Еще одно тело! Нет, не Стас. Слишком крупный.

Дверь напротив открылась, на пороге появился еще один человек в маске. Нет, не один. Двое.

– Стоять! – крикнул первый, и я замерла. Только сейчас я почувствовала, как участилось мое дыхание, как болит рука, как кружится голова, как холодный пол уходит из-под ног.

Я смотрела в глаза приближающегося ко мне бойца. Показалось, что на меня своим холодным дыханием дунула сама смерть. Старуха с косой явно наслаждалась приготовленным для неё пиршеством. Комната словно сузилась, потолок опустился.

– Брось оружие!

Жужжание…

Краем глаза я заметила, как паук на потолке движется, как выпрямляются его лапки, как он тянется к двум вошедшим.

Во рту пересохло, казалось, я не могла двинуться с места, только смотрела в направленный на меня ствол автомата, но тело отреагировало без моей помощи. Ноги подкосились, пол рванулся куда-то в сторону.

Выстрел. Звук растрескивающейся штукатурки. Автоматная очередь. Вспышка. Вторая. Стук, словно упало что-то тяжелое. Лязг упавшего на пол автомата. Снова жужжание.

Я выглянула.

Оба врага лежали на полу и тряслись в судорогах. Из соседней комнаты доносились выстрелы. Крик! О Боже! Кажется, кричал Стас! К моему горлу подступил колючий комок, пальцы до боли сжали автомат, пригнувшись, я направилась к двери. Легоньким толчком приоткрыла её…

…и затаила дыхание.

Скрытый за массивным стулом Стас стрелял из автомата в кого-то, кто был вне моего поля зрения, а прикрывал его человек в черном костюме и лыжной маске.

Он с ними?

Нет, этого не может быть!

Остолбенев, я смотрела на Стаса, в голове проносились сотни мыслей одновременно, автомат в руках показался тяжелым, словно весил целую тонну. Еще одна вспышка за спиной, кто-то упал.

– Стас! – крикнула я, но он не услышал. Стас выглянул из-за кресла, сделал несколько выстрелов в невидимого противника, снова нырнул в укрытие.

Человек в маске, находящийся рядом с ним, выпрыгнул, выстрелил и тут же вскрикнул, упал на колени, зарывшись носом в начищенный до блеска пол, на котором сразу же начало расплываться кровавое пятно.

Нужно помочь Стасу!

Противников явно больше, и долго он не протянет.

Я растянулась на полу, пытаясь рассмотреть врагов. Двое мужчин. Кажется, двое. Они скрывались за перевернутым столом, поочередно высовывались оттуда, пуская очереди пуль в Стаса.

Отсюда я их видела как на ладони, а меня они, похоже, не заметили.

Я прицелилась, нажала на спуск. Приклад ударил в плечо, но, кажется, я попала. Не убила – противник лежал на полу, громко орал и держался за живот, но в таком состоянии проблем он точно не создаст.

Выстрелила еще раз, но второй противник оказался проворнее. Он отпрыгнул в сторону, перекатился, направил на меня ствол.

Вспышка.

Треск деревянной двери рядом со мной прозвучал словно гром. Но я не боялась, скорее даже наоборот – меня поглотила всеобъемлющая злоба, появилось желание уничтожать. Уничтожать всех, кто встанет на пути.

Я нажала на спуск.

Автомат изрыгнул две пули. Обе мимо.

Щелчок.

Патроны! Черт подери!

Противник выполз из своего укрытия, направил ствол прямо в меня. Теперь точно не промажет. Я попыталась откатиться, но в дверном проеме сделать это было непросто.

Грохот выстрела. Еще один.

Противник выронил из рук свое оружие.

Стас!

Посмотрела на него, а он на меня. Кажется, в нас больше не стреляли. Дорогие апартаменты превратились в переполненное трупами кладбище, в стенах виднелись дырки от пуль, по полу текли ручейки крови, повсюду находилась развороченная мебель.

– Стас!

Забыв об осторожности, я поползла к нему.

Он смотрел на меня как-то отстраненно, вымученно, словно хотел что-то сказать, но не мог.

– Ты не ранен?

Но он молчал, только холодно смотрел в мои глаза пронизывающим взглядом, словно меня не существовало, а он видел что-то за моей спиной. Казалось, что этот взгляд приносит ему боль, будто он хочет отвернуться, но не может. Никогда раньше я не видела у него подобного взгляда.

Я осмотрела его с ног до головы. Нет, кажется, не ранен.

Бросилась ему на шею, и он показался мне холодным как лед.

– Извини, – прошептал он мне на ухо.

Краем глаза я заметила, как что-то блеснуло в его руке, мое дыхание успело замереть, все тело пробила дрожь. Я испугалась. По-настоящему испугалась. Пальцы сжались в кулаки, все вокруг казалось угрожающим, жестоким, словно на меня смотрели тысячи глаз с единственным желанием уничтожить.

И настала тьма.