Текст книги "Ключи от бесконечности (СИ)"
Автор книги: Снежана Альшанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
Глава 4
«Порше Кайен» оказался действительно хорошим автомобилем. Система климат-контроля поддерживала идеальную температуру воздуха, гул двигателя почти не ощущался, да и гаишники остановить подобную машину не решатся. Мало ли, может, какой-нибудь депутат или министр едет. В любом случае, не простой смертный.
В бардачке нашлось три паспорта, все с фотографией одного человека. Первый украинский на имя Виктор Драченко, второй на итальянца Роберто Моцци и третий польский, здесь мой пленник значился как Болеслав Крупский.
– Виктор, значит, – сказала я, на что он промолчал. Вряд ли он Болеслав или Роберто. – Что же, Виктор, давай направо, – указала маршрут, сверившись с картой в телефоне.
Машина плавно повернула на узкую улочку, по обе стороны которой возвышались жилые многоэтажки.
Вадим мирно спал, уложив голову на мои колени. Во сне он постоянно улыбался, наверное, ему снилось что-то приятное.
Я дважды попыталась связаться с Иванычем, но его телефон был занят. Интересно, сказал ему Клифи о том, что происходит здесь? Знал ли он наперед? А если знал, то какова конечная цель? Вадим сказал, что манианам я его не отдам, и был прав – сунуть парнишку в руки пришельцев и спокойно уйти мог бы разве что самый бессердечный человек.
– Налево, – указала я, и машина въехала на территорию давно заброшенной стройки. Вряд ли здесь можно кого-то встретить. Идеальное место, чтобы допросить этого Виктора. Звукокод здесь вряд ли сработает – у него точно есть импланты, значит, придется действовать старыми проверенными методами. Мучить, конечно, я его не собиралась, но вот запугать вполне можно. Расскажет все, куда он денется?
– Остановись, – скомандовала ему. Кажется, это место не просматривается с улицы и окон соседних домов.
Достав из сумки планшет, я запустила код сна. Пусть Вадим поспит, может, придется пальнуть этому уроду по ногам, лучше ему не видеть.
– Выходи, – приказала я и, аккуратно переложив голову мальчика на сиденье, вышла следом. Посмотрела в глаза Виктора, которые все так же не выражали никаких эмоций.
– Что же, – сказала ему, стараясь не нервничать, – ты так или иначе все расскажешь. Убить я тебя не убью, но вполне могу выстрелить тебе, скажем, в коленную чашечку. Знаешь, какая это боль? К тому же вряд ли ты когда-нибудь сможешь ходить. Так что рассказывай, кто тебя послал, зачем тебе понадобился парень.
Но он даже не шелохнулся, ни один мускул не дрогнул на его лице. Виктор все так же продолжал стоять и буравить меня своим мертвым взглядом. Как будто не человек – робот.
– Говори! – крикнула уже громче, но его состояние оставалось неизменным.
Да кто же он такой? Может, накачан наркотиками или лишающими страха звукокодами?
И я выстрелила. Пистолет грохотнул, изрыгнул пламя, а возле ноги Виктора поднялся маленький фонтанчик пыли. Но он оставался стоять, словно не заметил выстрела. А ведь пара-тройка сантиметров – и корчился бы от невыносимой боли.
Кто же ты? Я слышала, что бойцов военных спецподразделений учат игнорировать давление, но вот болевой порог никто не отменял. Сломать можно каждого, только у каждого свой предел.
Я почувствовала, что выхожу из себя. Мне хотелось броситься на него, вцепиться в лицо, согнать всю таившуюся внутри меня злобу. Моя рука задрожала, а зубы до боли сжались. Котел злобы с каждой секундой закипал все сильнее и вот-вот готов был выплеснуться.
Сволочь! Урод!
Нет, стоп.
Нельзя нервничать. Этого, похоже, он от меня и добивается. Вынуждает на опрометчивый шаг. Нужно оставаться спокойной и непоколебимой. Это он должен нервничать, а не я! Он!
Но эмоции брали свое, и овладеть ими я не могла. Рука задрожала, на миг показалось, что пистолет вот-вот выскользнет из ладони.
Я потянулась в карман куртки, нащупала свой мячик, посильнее сжала его в руке. Должно помочь. Ну же! Мне необходимо успокоиться! Нужно сохранять хладнокровие!
– Говори! – крикнула я, вскинув руку с оружием, но Виктор молчал.
Действительно пальнуть по его ногам, что ли? Кажется, это было единственным, что я могла сейчас предпринять.
Я прицелилась, перевела дыхание. Моя рука дрожала, словно находилась под напряжением.
На тебе, гад!
Я нажала на спуск, и в этот момент Виктор прыгнул. Пуля ударилась о землю там, где он только что стоял, а в следующий миг его кулак столкнулся с моей щекой.
Боли я не ощутила, но на глаза сразу же наплыла черная пелена. Мир качнулся, померк, перед взглядом забегали мушки.
Когда взор прояснился, и я поняла, что лежу на земле, а ко мне приближается тяжелый армейский ботинок.
Зараза!
Я откатилась в сторону, а ботинок прошел мимо. Кажется, код повышенной реакции все еще действовал.
Оглянулась.
Вон пистолет, чернеет на земле, но позиция у Виктора более выгодная. Он со всех ног бросился к оружию, а я, понимая, что если он возьмет пистолет – это конец, вскочила.
Два шага и прыжок.
Он успел схватить оружие, но я уже висела у него на спине. Этого он явно не ждал и не смог сохранить равновесие – мы оба оказались на земле, к счастью, я сверху.
Плечо заныло, очевидно, я ушибла его при падении, но сейчас было не до этого. Нащупав рукой камень, я изо всех сил ударила им в висок Виктора. Он тихо застонал, но в следующий миг я почувствовала удар локтем в живот.
Дыхание перехватило, горло словно сузилось.
Не могу дышать…
Воспользовавшись моментом, он перевернулся, сбрасывая меня со своей спины, выпростал руку.
Черт, пистолет!
Морально я уже приготовилась к смерти, но мое тело было явно с этим не согласно. Рука бросилась вперед, и камень, про который я успела позабыть, полетел в голову Виктора.
Он пошатнулся, громыхнул выстрел.
Мимо.
Я была готова броситься на него, хоть прекрасно понимала, что времени на то, чтобы выстрелить еще раз, у него больше.
Выстрел.
На миг все замерло. Ветер перестал шуметь, движения Виктора замедлились, мое дыхание остановилось.
А потом я увидела, как он заваливается на бок.
Казалось, он все еще смотрел на меня своим лишенным любых чувств мертвым взглядом, но теперь он был мертв в самом что ни на есть прямом смысле.
Кто стрелял?
Вокруг – ни души. Мертвый пустырь. Недостроенный дом рядом, из-за него выглядывал еще один, вышка уже успевшего поржаветь подъемного крана – и никого.
Собрав силы в кулак, я бросилась к Виктору, перевернула его. Тяжелый!
Ого!
Его грудную клетку просто разнесло в клочья. Снайперская винтовка! Только это оружие могло сделать такую рану!
Почувствовав прилив адреналина, я бросилась к машине, прижалась к дверце, стала осматривать верхние этажи недостроенного здания.
Тщетно.
Хороший снайпер, а снайпер был явно хорошим, не будет выглядывать из окна. Он затаится внутри здания, сделает один-единственный выстрел и по-быстрому уйдет с места происшествия.
Но кто он такой? Почему мне помогли?
Только сейчас я почувствовала нарастающую боль по всему телу. Казалось, болело все, начиная от пальцев ног и заканчивая кончиками волос. А особенно боль ощущалась в животе. Я ощутила солоноватый привкус во рту и поняла, что это кровь.
Зараза!
Все вокруг начало меркнуть, кружиться, к горлу подступала тошнота.
Превозмогая боль, трясущимися руками я открыла дверцу «Порше», скользнула на водительское сиденье. Вадим, находящийся под действием звукокода, все так же мирно спал на заднем сидении. Снайпера я не боялась – если бы он хотел убить нас обоих, я была бы уже мертва. Он явно мне помогал. Неужели Иваныч предвидел это и послал человека мне на помощь?
Но сейчас было не до размышлений. Картинка перед глазами теряла контуры, расплывалась, казалось, я вот-вот потеряю сознание. Нужен лечебный звукокод и аптечка. Я протянула руку между сидений, дотянулась до планшета, одним касанием отключила код сна. На большее не хватало сил.
– Вадим, – позвала я, почувствовав, как мой голос хрипит, а в горле что-то булькает. – Вадим! Проснись!
– Да? – ответил он почти сразу. – Мы приехали.
– Пока нет, – прохрипела ему. Видишь планшет рядом с тобой? Найди в нем файл под названием «Заживление» и запусти его.
– Да, сейчас, – мгновенно встрепенулся он. – Что случилось?
Но говорить не было сил.
– Все, включил.
Я почувствовала легкий свист в ушах, но одного звукокода было явно недостаточно. Пока он отдаст команду мозгу, а тот начнет заживлять тело, пройдет с полчаса, а за это время я могла отключиться. Мне не хотелось, чтобы Вадим видел окровавленный труп, но другого выхода не было.
– Вадим, вот, возьми, открой багажник и поищи там аптечку, – сказала я, вынула ключи из замка зажигания и легонько бросила на заднее сиденье.
– Сейчас, – ответил он, и я услышала, как дверца машины открывается.
Сознание уплывало все дальше, веки потяжелели, казалось, что они – самое тяжелое, что есть в моем теле. В голове что-то стучало, словно там завелся миниатюрный кузнец, все время грохочущий своим молотком. В горле пекло, будто там разгорелся огонь.
Я услышала голос, но не могла расслышать слов. Что-то коснулось моей щеки.
Приложив все силы, я смогла приподнять веки и увидела расплывающееся лицо Вадима. Он что-то говорил. Из-за стоявшего в ушах протяжного гула не расслышать. Говорить тоже не получалось – язык упорно не желал шевелиться.
А потом все окунулось во тьму.
Я резко открыла глаза, словно знала, что мне угрожала какая-то опасность, и оглянулась.
Все та же машина, Вадим на заднем сиденье, труп на улице. Уже хорошо – никто случайно не пришел сюда и не вызвал полицию. Только сейчас я почувствовала, что у меня ужасно болит голова, словно кто-то протыкал её невидимым копьем. Но надо убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше.
Я села за руль, завела двигатель, несколько раз моргнула, отгоняя марево, и неспешно вырулила территории стройки.
– Вадим, сколько я пробыла в отключке? – спросила мальчика.
– Где-то полчаса – час, – ответил он.
– Ты не пытался меня разбудить? – я открыла лежащую на соседнем кресле аптечку, нашла там обезболивающее и, не думая о последствиях, забросила в рот сразу три таблетки.
– Вам нужно было отдохнуть, – спокойно ответил Вадим.
– А если бы кто нагрянул? Даже случайный прохожий?
– Не нагрянул бы, – улыбнулся он. – Я знал, что никто не придет.
– Откуда ты знал? – спросила я, сворачивая на трассу. Сейчас отъедем, и эту машину нужно бросить. Негоже кататься в автомобиле мертвеца, который работал непонятно на кого. Не факт, что она не напичкана системами слежения.
– Просто знал. Так же, как знаю, что могу ходить и говорить, – ответил Вадик. – Кстати, вот, – он протянул мне пистолет, из которого чуть раньше меня чуть не убил Виктор. – Может пригодиться.
– Сдурел? – я посмотрела в глаза мальчику. – А если бы выстрелил? Он даже не на предохранителе!
– Старался как лучше, – ответил он.
Вот что мне делать с этим парнишкой? К Иванычу я его не повезу, по крайней мере, пока не узнаю, что от него понадобилось пришельцам. А больше не к кому! Снайпера наверняка послал Сергей Иванович. Как вариант, сейчас этот же снайпер может следить за мной и докладывать, правильно ли я выполняю приказ. А если не выполню – возможно, и меня ждет то же самое, что и Виктора? Зачем Иваныч выбрал на эту операцию именно меня? Почему не более опытного сотрудника?
Первый пришедший мне на ум ответ ударил меня словно электрическим током.
Если все пойдет не по плану, мной можно легко пожертвовать.
От этой мысли моя голова закружилась, и я еле успела затормозить и не врезаться в едущую впереди маршрутку.
Пожалуй, сперва стоит отправиться в отель и там отдохнуть, а заодно и подумать, что делать дальше.
Я въехала в один из неприметных двориков. Поставлю эту машину здесь, а до отеля доберемся на такси.
– Вадим, выходи, – сказала мальчику и тот, громко сопя, принялся вылезать из салона.
– Мне эта машина нравилась, – сказал он.
– Мне тоже, – превозмогая боль в висках, улыбнулась ему в ответ. Напоследок я обшарила бардачок, заглянула в багажник и под сиденья. Ничего ценного. Пусто. Все документы, которые были в машине, два пистолета и мобильник Виктора я забрала с собой.
Задали же мы задачку украинским ментам! Мужчина, убитый на одной из строек из снайперской винтовки, его машина в нескольких кварталах от места происшествия…
У нас такое дело сразу бы назвали гиблым, то есть таким, которое никогда не закроется, а виновник никогда не найдется. Решат, что это разборка каких-то крупных преступных группировок, а такое и расследовать никто не будет. Смысла нет, ведь главы этих группировок сидят в роскошных кабинетах, живут в филиалах Эдема на Земле, наподобие Рублевки, и катаются на «Порше».
Мы с Вадимом вышли со двора и он ухватился за мою ладонь. Все-таки в этом есть что-то прекрасное – держать за руку ребенка. Что-то теплое, приятное, чувство, что этот парнишка мне полностью доверяет. Возможно, право большинство, в материнстве что-то есть. Возможно, прав был психолог, который как-то сказал мне, что я не хочу иметь детей из-за страха вынашивания и родов. Кто его знает?
Мы вышли на неширокую, но довольно оживленную улицу, и я сразу же заметила несколько стоящих у обочины машин такси и курящих рядом водителей – один помоложе, лет тридцати, двое постарше. Как ни странно, все славянской внешности, ни одного кавказца. В Москве таксист-славянин сродни раритету, а потому я малость удивилась.
– Вам нужна машина? – спросил тот, что помоложе.
– Да, пожалуй, мне в отель… – я запнулась, как же он зазывается? Начисто вылетело из головы…
– «Дарницкий», – уверенно сказал Вадим.
– Да, точно, «Дарницкий», – подтвердила я. Его прозрения с каждым разом удивляли меня все меньше и меньше.
– Сколько до отеля «Дарницкого»? – таксист обернулся к своим коллегам.
– Сотню бери, – ответил один из них.
– Сотня так сотня, – вздохнула я.
Нашей машиной оказался старенький, но при этом довольно чистый, синий «опель». Я уселась рядом с водителем, мальчик же расположился рядом.
– Вас муж избивает? – напрямую спросил водитель, выруливая на проезжую часть. Наверное, на моем лице красовался огромнейших размеров синяк.
– Нет, – ответила я. – У меня нет мужа.
– Значит, парень, – он улыбнулся, будто говорить на подобные темы ему доставляло удовольствие. Они все, хохлы, такие, что ли? – Тем лучше, что не замужем. Могу вам помочь с вашим, хм, парнем. Я раньше профессиональным кикбоксером был, потом из-за травмы пришлось уйти из спорта, но проучить любителя бить женщин могу.
Зараза! Еще и любитель совать нос не в свои дела попался! Думала, что только таксисты постарше любят поболтать, так как кроме случайных пассажиров, им больше не с кем, оказывается, ошибалась.
– Можете немного помолчать? – посмотрела на него. – Голова болит ужасно. И вообще, если решили поприставать да похвастаться, то найдите кого-то другого.
Я отвернулась и уставилась взглядом в окно, за которым пролетали высотные дома.
– Как хотите, – недовольно буркнул он и, приоткрыв окно, закурил.
Мне, как ни странно, тоже захотелось курить. Вроде и бросила окончательно, но сейчас почему-то захотелось. Я нащупала в кармане свой мячик, начала мять его в руке. Да уж, как тут курить не захочется, если полчаса назад меня чуть не убили?
– Ваш сын? – снова заговорил таксист. – Славный парнишка.
Я посмотрела на него презрительным взглядом и снова отвернулась, ясно давая понять, что не настроена на разговор.
– Ты кем хочешь стать? – водитель, притормозив на очередном светофоре, повернулся к Вадиму.
– Раньше хотел космонавтом, но потом узнал, что там плохие инопланетяне, и передумал, – ответил он.
– Инопланетяне, говоришь? – усмехнулся таксист.
– Да, – сказал Вадим. – Такие высокие и у них кости поверх тела, а не как у людей, внутри.
Водитель рассмеялся:
– С такой фантазией тебе только в писатели или киносценаристы.
– Я подумаю, – весело ответил Вадик.
Плохие инопланетяне. Маниане. Что он знает о них? Чего от нас хотят эти пришельцы на самом деле?
Эти мысли просто-таки вводили меня в ступор.
Если Вадим прав, а в его правоте я не сомневалась, выходит, что они не желают нам ничего хорошего. Весь этот контакт, сотрудничество с людьми, оболванивание – часть какого-то их плана, и от него нам только хуже. Возможно, орлы и тарпакианцы, с которыми маниане контактировали до нас, тоже их жертвы?
Вспомнился тот чертов сон. Всепоглощающая тьма, пожирающая целые звёзды, планеты, галактики, и мне стало страшно. Этот сон неразрывно связан с манианами – я это чувствовала каждой клеточкой тела. Если это все действительно существует и связано с тем, что творится здесь, на Земле? Если маниане способствуют распространению этой тьмы?
Моя голова снова заболела, а пальцы изо всех сил сжали мячик. Только бы не было никакой серьезной травмы.
– Вам плохо? – спросил таксист. – Дать воды?
– Пожалуй, да, – ответила я, чувствуя, что вот-вот снова отключусь.
Он протянул мне небольшую бутылочку, я сделала несколько глотков, отчего мне стало немного легче.
– Может, вам лучше в больницу? – спросил он.
– Нет, в отель, – отказалась я.
– Ваше право, но я бы посоветовал…
– Хватит уже, – прервала его. – Занимайтесь своим делом, ведите машину.
– Агрессивные дамы нынче пошли, – буркнул он, но до конца пути рулил молча.
Через пять минут мы подъехали к отелю, и я расплатилась с любящим совать нос не в свое дело таксистом.
– Вот, держите, моя визитка, – он ткнул мне в руку небольшую бумажку, которую я сразу же упрятала в карман. Потом выброшу.
Решив, что явиться в отель с ребенком, да еще и после всех происшествий, выглядит немного подозрительным, я включила звукокод, от которого окружающие видели Вадима как симпатичного молодого человека. Так-то лучше. Надо было сделать это еще перед посадкой в такси – тогда этот водитель наверняка не бросался бы своими утверждениями.
Мы быстро миновали холл отеля, девушка, стоящая у стойки, кажется, не обратила на нас ни малейшего внимания, поднялись на этаж, вошли в номер. А здесь поработала уборщица – все буквально сияло от чистоты.
Сняв обувь и верхнюю одежду, я сразу же плюхнулась на кровать и включила заживляющий звукокод. Не знаю, убирает ли он синяки, но если есть внутренние повреждения – должен помочь.
Вадик сел возле меня и взял за руку, а я закрыла глаза и сразу же ощутила головокружение.
Вот что мне делать с Вадимом? Куда везти? Куда бежать? Что делать, если на нас объявят охоту? А ведь если я отклонюсь от плана – организация задействует все, чтобы нас поймать: обычных людей, агентов, даже инопланетные системы поиска. Но пока что в Москве наверняка думают, что все идет по плану, значит, сейчас бояться нечего. А что делать дальше – над этим стоит поразмыслить.
Но эта мысль не пугала. Даже наоборот – адреналин бурлил в крови, стимулируя желание действовать.
– Я есть хочу, – сказал Вадик.
– Хорошо, – ответила я, вставая с кровати и протирая глаза. – Любишь пиццу? Давай закажем пиццу в номер.
Вадим кивнул. А мне ведь подкрепиться тоже не помешает.
Я взяла трубку телефона на столике рядом с кроватью, набрала номер обслуги, заказала большую пиццу с сыром, мультифруктовый сок и шоколадку.
– Ура, шоколад! – мальчик аж запрыгал от радости. – Мне редко доводилось есть шоколад!
– Вот и поешь, – улыбнулась я.
Через пять минут мы уже сидели на кухне номера и поглощали пиццу, которая оказалась на удивление вкусной, даже лучше той, что приходилось пробовать в пиццериях Москвы. Хотелось задать ему тысячу вопросов – не наступит ли третья мировая война? Или же наоборот – человечество ждет утопия? Кто победит на следующих выборах? Получит ли Ди Каприо «Оскар»? Выйдет ли третий «Half Life»? Не каждый день все-таки встречаешься с провидцами. Но спрашивать я не решалась. Да и самый главный вопрос, имеющий отношение и ко мне, и к Вадиму, и ко всему человечеству, был всего один.
– Вадим, а что ты знаешь про костяных инопланетян? – спросила я, откусывая ломоть пиццы.
– Знаю, что они плохие, – проглотив кусок еды, сказал Вадик. – Нам от них не нужно ждать ничего хорошего.
– А еще что-то знаешь? Чем именно плохие?
Он покачал головой:
– Возможно, потом узнаю. Сейчас нет.
– Как ты видишь будущее? – спросила его, отпивая сок.
– Это как воспоминания, – ответил Вадим. – Как будто это все есть в моей голове, но я его забыл и вспоминаю по кусочкам. Иногда появляется полная картина будущего, иногда по кусочкам, а иногда знаю, что нужно что-то вспомнить, но не могу. Только со временем оно обязательно приходит. Как с этими инопланетянами – я знаю, что буду знать о них больше, только позже.
Вот этого они и боятся. Черт подери, и вот что они сделают с Вадиком, если тот окажется в их руках? Человеком, который знает то, что они годами скрывали от человечества?
– Я когда-то прочитал одну книжку про реинкарнации и думал, что это воспоминания из моей прошлой жизни, – продолжил говорить Вадим. – Но потом понял, что все, что я вспоминаю, случается со мной в будущем, и решил, что я прорицатель. Правда, никто мне не верил. Вы первая, кто мне поверил.
– Я тебе верю, – улыбнулась мальчику, а он улыбнулся мне, и в этой улыбке было что-то необычайно теплое, душевное, живое. С каждой минутой этот парень мне нравился все больше. Маленький мальчик, который несет угрозу целой инопланетной расе, использующей человечество в собственных целях.
– Помню, как узнал о том, что мои родители погибнут, – на лице Вадима отразилась грусть. – Я пытался отговорить их от поездки, но не смог. Тогда я должен был ехать с ними, но не поехал, упирался до последнего, и они оставили меня дома. Это моя вина, что я не смог их отговорить.
По щеке Вадима покатилась слеза.
– Иди сюда, – я встала, обняла Вадика, а он изо всех сил прижался ко мне. – Ты не виноват. Они не знали, что ты можешь смотреть в будущее. Ты не виноват в этом.
– Я думаю, это костяные пришельцы организовали ту аварию, – всхлипывая, сказал Вадим. – После того случая я вспомнил их. Это были они! Костяные люди!
Парень расплакался, а я обнимала его, не представляя, как утешить. В конце концов, у него есть причина для этих слез. Пусть поплачет. Любой на его месте плакал бы, а уж тем более в его возрасте.
Мы некоторое время сидели обнявшись, я слушала всхлипывания Вадима и понимала, что просто обязана его защитить. Больше некому.
– Спасибо, – сказал он. – Спасибо, что понимаете, – он вытер рукавом слезы и принялся за шоколадку.
Нужно позвонить Стасу. Может, он посоветует, что делать дальше.
Я нашла сумочку, пошарила в ней.
Телефон Виктора.
Почему я сразу не додумалась посмотреть его звонки и сообщения? Ведь так можно понять, на кого он работал.
Я открыла список вызовов, и от увиденного глаза полезли на лоб.
Как? Не может этого быть? Может…
Мысли завели неистовый хоровод в моей голове, но ни одного разумного объяснения не было.
Последним номером, на который звонил этот Виктор, был номер Сергея Ивановича! Разговор состоялся как раз перед тем, как я его пленила. Что за черт! Но если его послал Иваныч?
Все это не укладывалось в голове.
Сама не представляя, что делать, я схватила свой телефон, набрала номер Стаса. Услышала длинные гудки.
Ну же, подними.
– Да, – услышала на другом конце знакомый голос.
– Стас, что происходит…
– Ирка, ты чего себе позволяешь? Что случилось? – прервал меня он.
– Это ты мне расскажи, что происходит и как вышло так, что Иваныч послал человека, который чуть меня не убил, – прокричала я.
– К кому ты переметнулась? – повысил голос Стас. – Вы с Виктором должны были вместе изъять мальчика и доставить его в Москву. Вместо этого Виктор убит, а парень похищен. Похищен тобой! На кого ты работаешь?
– Что? – мое дыхание на миг замерло. Я попыталась объяснить, но язык просто онемел.
– Вот что, – вздохнул он и серьезным голосом продолжил, – мы знаем, что ты сейчас в отеле «Дарницкий». Отель уже окружен группой украинского спецназа, там же находится наш наблюдатель. Просто сдайся. Иваныч договорится о том, чтоб тебя живой и здоровой доставили к нам. Здесь разберемся.
Я вся задрожала. Что он такое говорит? Как меня могут считать предателем? Иваныч! Он подставил меня! Других вариантов не было.
Поняв, что разговор со Стасом только задерживает меня, а отсюда нужно срочно выбираться, я отклонила звонок.
Что происходит?
Выглянула в окно, где, казалось, все было спокойно, лишь трое полицейских в форме стояли на противоположной стороне улицы.
Черт! Черт! Черт!
– Вадим, одевайся, – крикнула мальчику, и тут зазвонил телефон отеля.
Дрожащими руками я сняла трубку:
– Алло.
– Говорит майор украинской полиции Денис Романович Канюченко, – раздался из трубки твердый мужской голос. – Мы знаем, что у вас заложник, но отель окружен, уходить вам некуда. Сдайтесь добровольно, и никто не причинит вам вреда. У вас пять минут на то, чтоб выйти из номера и сдаться. В противном случае мы начинаем штурм.
