Текст книги "Любовь не продаётся (СИ)"
Автор книги: Слава Доронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
Мама подошла и молча взяла Мишу за руку, мы отметились у воспитательницы, что забрали ребенка домой, а затем покинули садик.
17 глава. Евгения
Мать шла рядом и молчала, пока Миша рассказывал мне взахлеб о том, как проводил скучно без меня вечера, что нового случилось в садике. А потом вдруг спросил, когда я куплю ему конструктор, который недавно обещала. Мама тут же бросила на нас подозрительный взгляд, а я незаметно сжала рукой ладошку Миши, отвернулась от мамы и приложила палец к губам, напоминая проказнику о нашей маленькой тайне.
Мишка заулыбался, прищурился и тут же вернулся к сумбурным и сбивчивым рассказам о буднях в садике, и как ему было скучно у соседки бабы Маши. И что он больше к ней не пойдет. Видимо, вспомнил об уговоре и умело первел тему, мама даже и ухом не повевла.
– Когда у тебя экзамены? – спросила она, перебивая Мишу.
– В начале июня, – тихо ответила я.
Тонкая нить доверия между нами натянулась и, не выдержав напряжения, могла оборваться в любой момент. Я и не помню, когда с ней говорила по душам. Наверно в больнице был единственный раз после того, как отец ушел из дома. Она замкнулась и перестала воспринимать мои проблемы и мою жизнь как нечто важное и особенное. Как будто бы я стала в ее жизни нечто второстепенным. Не обузой, но и не радостью. Я и сама не лезла к ней в душу. Помогала по дому, занималась Мишей, деньги приносила. А делилась всем с Ларисой. Вот сейчас как раз и поняла, что ближе подруги у меня никого-то нет. Это она знала обо всех моих неудачах и радостях, с ней мы переживали вместе разные этапы взросления. И вот теперь появление Артема и всех этих неприятностей… Лариса снова была рядом и поддерживала меня.
Вспомнив об Артеме, в районе груди снова неприятно кольнуло. Не зря я бегала от него, словно чувствовала, что ничем хорошим эти встречи не обернутся. Благо исчез он, решил, что я связалась с Эндаром и была его любовницей. Ну и ладно. Переживем. Возможно оно и к лучшему.
Остаток вечера прошёл в привычных заботах. И к разговору мы вернулись с мамой уже после того как уложили Мишу спать. Обе ждали этого часа. У меня тоже накопилось много вопросов. Я все думала о сегодняшней встрече с отцом и почему мать от меня скрывала, что возобновила с ним встречи? Да еще и Мишу привлекла… Неужто она собиралась его простить? А может быть, он и вовсе появился, чтобы снова попроситься обратно?
– Идем на кухню, – позвала меня мама.
Я погладила Мишу по голове, поцеловала в светлые волосики и направилась в маленькую и скромно обставленную комнатку. Присела на стул и посмотрела на зашторенное окно, представляя, как колышутся листья у дерева, что росло под ним.
– Нам нужно поговорить, – решительно начала мама. – Я не стала выяснять отношений в больнице, да и слабая ты была после операции для подобных разговоров. Но…
– А теперь сильная? – я ощущала слабость. И тяжесть, будто несла на своих плечах непосильный груз.
Словно заведенная игрушка с механизмом непрестанно двигалась вперед, но заряд уже был на исходе. Ещё чуть-чуть, он кончится, а я замру как вековая скала. Но столько всего разом вдруг навалилось… И танцы, и Артем, и ранение, а теперь еще и отец… и в довершение ко всему мать со своим разговором. Я физически ощущала, что это вечер выпотрошит меня наизнанку, лишив последних моральных сил.
– Женя… – мама присела напротив. – Ты уже взрослая, мне нужно тебе кое-что рассказать.
– Отец хочет вернуться? – я безразлично посмотрела в лицо мамы, но она никак не отреагировала на мои колкие слова.
– И об отце мы тоже поговорим. И о твоём отце, и об отце Мише… – она специально выдержала паузу, а я свела брови.
– Что ты имеешь в виду? – пристально всматриваясь в ее лицо, спросила я, ничего не понимая.
– У вас разные отцы, – спокойным и обыденным тоном отвечала мать.
– Но… – я словно в ледяную прорубь нырнула и вытащила на поверхность из памяти воспоминания из далекого детства. – Папа всегда был рядом… с самого маленького возраста и снимки. Бред какой-то… – я смотрела на мать округлившимися глазами.
Я все ожидала услышать. И даже то, что мне снова будут пророчить профессию проститутки, но вот это…
– А он знает? – спросила я, сопоставляя все картинки, что услужливо воспроизводила память и слова матери. Никогда я даже и подумать о таком не смела…
– Узнал после рождения Миши. Это и стало основной причиной его ухода, но…
– И ты столько лет от меня скрывала? – теперь я понимала, почему мама так относительно спокойно отнеслась к моим танцам в клубе. У самой были тайны и груз, висевший на душе который отравлял ей жизнь. Ведь я изначально подумала, что что-то не так. Слишком хладнокровно она восприняла эту новость…
– Кто он? – мать молчала и нервно перебирала край полотенца, затем посмотрела мне в лицо с решимостью и каким-то отчаянием.
– Родной брат Эндара. Он погиб двадцать лет тому назад. О беременности я узнала после его смерти и сразу же вышла замуж за Игоря. Он со школы за мной ходил. Даже не знал об этой связи. Да, жила столько лет во лжи! – горячо воскликнула она и посмотрела мне в лицо с вызовом. – Но никто кроме меня об этом и не знал. Даже матери – бабушке твоей – я ничего не сказала. Несла этот крест до самого появления Миши.
Правда услышанная из уст матери была сравнительна с десятибалльным землетрясением. Внутри все сотрясалось от этих слов, крошилось в пыль, и сама я летела куда-то вниз, не желая даже вскинуть руки вверх и просить о помощи. Сердце пропустило несколько ударов, прежде чем забилось снова.
– Но… А как же он узнал? А Эндар… Он знает? – тысячи, миллионы вопросов рождались одним за другим.
Мама тяжело вздохнула, а я опустила глаза и покачала головой. Так мне стало больно внутри, будто кто-то терзал меня в клочья, рвал все внутренности и органы на куски. Я не винила мать за ложь, я просто чувствовала пустоту, как боль отвоевывала у меня все, а самое главное сердце…
Все время, все эти года я жила с чувством, что отец был предателем, а по сути он мне был чужим человеком. Даже сложно представить, что он почувствовал, когда узнал, что я ему не родная дочь, а женщина, которая его любила (и любила ли?) была сама предательницей и обманщицей. С самого начала. Я схватила голову руками и закрыла глаза.
События последних дней походили на наваждение. Меня захлестнуло такое отчаяние, что захотелось расплакаться. Но только что бы это решило? Как мне помогло?
– А деньги? – я вспомнила о словах отца, что он помогал нам, но мать отказывалась от денег.
Неужели чувствовала свою вину и потому не принимала помощи? Глупость какая… А сама подумала об Артеме в этот момент, о его предложении и своем отказе. Пусть это было не одно и то же, но суть все же оставалсь одна.
– Он завёл счет в банке и все время перечислял деньги туда, когда я отказалась от помощи.
– А отказалась почему? Или Мишка…
– Женя! – строго произнесла мать, перебив меня. – Я очень виновата, этот груз, этот крест я несла много лет. Думала, рожу Мишу и станет легче… Я люблю Игоря. Да, я полюбила его не сразу. Но полюбила! – мать смотрела на меня с таким отчаянием, что у меня самой сердце сжалось.
Теперь-то я понимала, почему мы с Мишей были так не похожи. Нет, что-то общее у нас было от матери, но… Я никогда даже и подумать не могла, что у нас были разные отцы.
– Ты очень похожа на Кассиана…
– Имена-то какие необычные, – заметила я и шумно выдохнула.
Несмотря на вычурное имя, Эндар был истинно славянской внешности.
– Да… – мама грустно улыбнулась. – Необычные, – согласилась, смотря мне в лицо.
– Эндар знает? – я вспомнила, что так и не получила ответа на этот вопрос.
– Наверно, – пожала плечами. – Если знает, что ты моя дочь, то наверняка такая мысль его уже посетила.
– Знает, – подтвердила я. – Сам когда-то расспрашивал о моей семье.
– Ну, я подумала, что эта работа, а теперь вот и оплата палаты и лекарств. Ты с ним точно…
– Мама! – теперь настал мой черед перебить мать. – Я с ним не сплю! – с жаром заявила я.
Мама снова тяжело вздохнула.
– Когда Миша родился, я просто не смогла больше молчать. Мне казалось, что я сгорала в этой лжи. Игорь ушёл, а спустя полгода сошёлся с какой-то женщиной. Я его не держала, потому и помощи не просила и денег не брала. Моя это вина и только мне расплачиваться за эту ложь.
Мать поднялась со стула и отвернулась ко мне спиной.
– Я не думала, что так полюблю Игоря. И не хотела никому причинять боль. Но… – она осеклась и снова повернулась. По ее лицу бежали мокрые дорожки. – Я все это заслужила.
– А отец? Он… по Мише соскучился? Или…
– Обратно просится. И так этого ждала! Ждала, когда он простит меня и даже не надеялась… А теперь вот не знаю, что и делать. Получится ли у меня, у нас… Как прежде ведь уже ничего не будет…
Я смотрела в одну точку, вспоминая день, когда отец ушёл из нашего общего дома. Тогда я долго не могла осознать и принять, что вот так в одно мгновение человек мог стать предателем. Мать внятно и не говорила ничего, почему отец ушёл, я просто узнала от одноклассников, что он сошёлся с другой женщиной. Дети жестокие и мне преподнесли эту информацию с присущей приукрашенностью и обидными эпитетами.
– Мама… – я не знала, что сказать, в голове была полная каша.
Но вдруг откуда-то появилась злость. Мне захотелось крушить все вокруг, а ещё уйти из дома. Бежать без оглядки от этой боли, что разрушала меня изнутри. Впервые в жизни было так нестерпимо больно и обидно, что эта мысль не казалась абсурдной. Потом, возможно, я спрошу какие-то детали, а сейчас…
Просто не представляла, как усну, как вернусь в комнату и повязну в этих мыслях. Я не винила мать в этом всем, но и не оправдывала ее.
Молча я поднялась из-за стола и направилась прочь из кухни и из дома. На языке было столько всего обидного, что я боялась не сдержаться и наговорить матери это все, о чём бы потом точно сожалела.
– Ты куда? – услышала за спиной, но даже не знаю, что могло бы меня сейчас остановить.
Я хотела уйти из дома и завыть как раненое животное, но что толку, на сердце легче от этого совсем не станет. У каждого своя правда и боль.
Ничего не ответив, я вышла из дома, вдыхая полной грудью ночной воздух. Утром я хотела вернуться в колледж, но теперь даже не представляла, как готовиться к экзаменам. Получиться ли усвоить хоть какую информацию кроме той, что выдала мать?
Зачем-то снова вспомнила нашу встречу с отцом у садика. И поняла, что он никогда мне и не был им по-настоящему. Да, он воспитал меня, но между нами не было теплых и трепетных чувств. И теперь я догадывалась почему. Он чувствовал, что я была ему не родная. Все-таки как же больно это все осознавать. И отец – другого у меня не было – тоже все это пережил, агонию этой боли, переспал с ней не одну ночь и в итоге нашёл утешение на стороне. А чем успокоится мне, какими мыслями занять голову, чтобы не думать об этом всем?
Время… Теперь оно мой союзник. Сколько не старайся отвлечься, не думать и делать вид, что ничего не болит, а кругом все как и прежде. Да, спустя пару дней я уже буду смотреть на эти вещи трезвым взглядом, а пока боль пропитывала меня насквозь, казалась что я вся сама из нее состояла.
Почему мама не призналась отцу сразу, ещё до свадьбы? Если он ее любил, а настоящего отца ребёнка не было в живых, эта правда не смогла бы изменить истинного чувства! Чего она испугалась? Что ко мне будет плохо относиться? Что ее не примут с чужим ребенком на руках? А спустя столько лет открыть правду… Я бы тоже наверно не смогла простить. И потому сейчас просто ушла…
Но только я не была на месте отца. А узнать в девятнадцать лет такую правду как по мне было слишком жестоко.
Я достала телефон из кармана джинс и посмотрела на время. Мимо проезжали машины, реже проходили люди, но я их и не замечала, словно оказалась в другом измерении и шла сквозь них, не видела, ни преград, ничего. Добрела до остановки и села на скамейку.
Решила, посижу немного, приду в себя и вернусь домой. Идти все равно больше некуда. В этот момент я ощутила такое дикое одиночество. Нескончаемое. Беспросветное. И зачем-то снова вспомнила об Артеме… Может быть, и не было ничего плохого в том, чтобы поддаться этим всколыхнувшим сознание чувствам? А там будь, что будет – день мы проведём вдвоём или месяц – не имело никакого значения. Пусть только засунет свои деньги и выгоду куда подальше. Я не нуждалась ни в чьих подачках, а просто хотела ощутить себя нужной хоть кому-либо…
18 глава. Артем
После оформления сделки я вышел от нотариуса в смешанных чувствах. Осознание, что держал в руках документы на дом не вызывали буйного восторга, гордиться особо было нечем, но на душе стало легче от этого поступка. Пусть я не вернусь жить в родительский дом, но вернуть его казалось правильным решением.
Я вызвал такси и подумал о том, что нужно арендовать автомобиль на пару дней. Быть привязанным к такси и не иметь возможности сесть в машину и отправиться куда хочется доставляло мне некоторый дискомфорт. А пока я решу все вопросы с домом, точно придётся поколесить по городу не один километр. Сегодня же обращусь в агентства и найду женщину, чтобы та приглядывала за домом и прибиралась в нем время от времени. Глядишь, и я чаще ездить начну в Волгоград.
Ближе к вечеру позвонил Эндар. После всего, что случилось в клубе, а в том числе и с Женей, не питал особого желания с ним общаться. Даже несмотря на то, что с домом так здорово помог. Но все же ответил на звонок.
– Артём, как сделка? – раздался в телефоне спокойный мужской голос.
– Спасибо за помощь, все отлично.
Должен был отдать Эндару должное, без него ничего этого не получилось так быстро. Процесс мог растянуться не на один месяц. Пока справки все в госструктурах соберёшь, пока дождёшься запроса от кадастровых служб… Ну, месяц бы ушёл точно, не меньше.
– Заедешь? – спросил он, а я сжал кулаки.
На месте злости и негодования, что он предавал Марину, потихоньку начала образовываться пустота и безразличие…
– Нет, – твердо ответил я.
– Ну может, пересечемся где? – продолжал настаивать Эндар.
Но я был непреклонен.
– Нет. За помощь спасибо, но я не готов ко встречам. Как обстоят дела с теми отморозками? – едва сдерживался, чтобы не высказать ему все, что думал о его связи с малолетней танцовщицей.
– Получат срок, держу на контроле. Жене неслабо досталось, но девушка – огонь! – с восхищением произнес Эндар. – Представляешь, ушла сама из больницы спустя трое суток?! Это мне уже по факту сообщили. Думаю и на работу вскоре попросится… Даже и не знаю что с ней делать.
Ну вот сторонился я этой темы, видит Бог, отводил от неё и не затрагивал. Сам напросился.
– Ты с ней спишь? С чего вдруг такая опека? Палата, лечение, полиция… А как же Марина? – я не смог скрыть пренебрежения в голосе.
В трубке на какое-то время повисла тишина, а потом Эндар тихо заговорил:
– Да не в этом дело. Свои у меня догадки и правда относительно девушки.
– То есть рассматриваешь этот вариант? – не унимался я.
Но раз уж мы затронули эту тему, то я готов был идти до конца и выяснить все сейчас, чтобы двигаться дальше. Или же отпустить ее и забыть про нее навсегда.
– Да что ты заладил? – резко спросил Эндар. – Ну, понравилась она тебе, так я не стану вставлять палки в колеса. Другой у меня интерес, – уже спокойнее говорил Эндар. – Но в обиду девчонку не дам.
Снова провисло молчание. Я смотрел по сторонам невидящим взглядом и ничего не понимал.
– Предполагаю, что она мне племянница, – задумчиво произнес Эндар и я услышал как он тяжело вздохнул.
– Дочка Кассиана? – я не помнил брата Эндара, совсем маленьким был, когда он погиб. Но его фотографии в доме видел много раз.
– Да. Мать ее много лет тому назад с ним встречалась. Серьёзно все было, к свадьбе дело шло. А потом он погиб – разбился на машине, на встречку вылетел какой-то лихач и обоим оборвал жизни.
И после некоторой паузы добавил, будто прочитал мои мысли.
– Не любовница, точно, – хмыкнул Эндар. – Придумал тоже. Даже если и не племянницей окажется, что по-твоему я должен был бросить ее на произвол судьбы? Она-то тебя не оставила. Да и по-человечески обязан был помочь ей… Сам ведь знаешь, что значит потерять близкого человека.
– О чем ты?
– Если окажется, что она племянница мне… получается последняя связующая ниточка между братом и мной.
– Столько лет знал, но только сейчас задумался о судьбе возможной родственницы? – недоумевал я.
– Не знал я вовсе. Даже не думал об этом, пока не встретил их с Ларисой в спортивной школе. Танцевать предложил, а позже они документы мне принесли на оформление трудоустройства. Официально провел их официантками. Тогда-то и увидел ее фамилию, вспомнил о матери и их романе с Кассианом. Но о том, что она, возможно, его дочка лишь недавно натолкнула на эту мысль швея наша. Пришла и говорит, что у Жени родимое пятнышко на шее, почти как у меня. Костюмы девчонкам заказывал. Так вот и задумался… У Кассаина ведь тоже такое было.
– Ну, так и вовсе не вижу проблемы, в чем сложность сделать тест ДНК? – честное словно, сцена как из мыльной оперы.
– Как у тебя все просто. А если я ей жизнь этим сломаю, а может совпадение это просто? У нее же семья есть…
– Пацаненок маленький, что с ней был, говорил, что отец их бросил, – вспомнил я, и совсем позабыл про бредовые мысли, что якобы Эндар завел себе молодую любовницу.
– Знаю я, – выдохнул Эндар. – И по-хорошему с матерью мне ее нужно поговорить. Видел ее на днях в больнице, но не решился затронуть эту тему.
– Ну и дела… – я взглянул на часы.
К такому витку событий и резкому повороту я нисколько не был готов. И впору ползти на коленях к девушке и пытаться загладить пред ней свою вину. Даже и подумать не мог о такой драме в ее семье.
– В общем, девочку не трогай, если собираешься лишь своего дружка побаловать. Сам я не знаю пока племянница она мне или чужой человек.
– То есть если племянницей не окажется, можно? – съязвил я.
– Ты понял, о чем я, – строго проговорил Эндар. – Что бы обо мне люди не говорили, но я не конченый отморозок. И тех парней засажу при любом раскладе. Мне репутацию портить не нужно. Да и ты у меня тоже на особом не счету. Не племянник, но все же… Своих в обиду не даю, – я усмехнулся.
Теперь я был преисполнен желанием извиниться, что вот так рубанул горячо с плеча, не разобравшись толком во всем.
– Спасибо, – не знал, что еще можно сказать и просто поблагодарил.
– Приезжай вечером. Хочешь в клуб? – предложил Эндар.
– Нет, сегодня у меня другие планы, – я снова взглянул на часы, те показывали начало седьмого.
Самый пик когда все люди едут с работы домой.
– Но если ты мне на время одолжишь одну из машин, буду признателен и… – я замялся, но все же сказал, – а адрес Жени не подскажешь?
Пока я окончательно не решил, поеду к девушке или нет. Для начала просто позвоню, а там видно будет. В отличие от нее, я ее номер не удалил. А цифры и так запомнил наизусть.
– Да не вопрос. Подъезжай к клубу через полчаса, – сказал Эндар и разъединил связь.
На такси я подъехал к клубу и набрал Эндара, не хотел заходить внутрь, времени не было. Полдня я угробил на эту сделку, заехал по дороге в агентство, решив оставить этот вопрос открытым до завтра.
Поздним вечером я сидел на капоте машины неподалеку от дома Жени. Поглядывал на часы в телефоне и смотрел на прохожих, просто тянул время, но решительно был настроен позвонить той, которая не выходила из головы. А после всех слов Эндара так и вовсе будто кто-то перерезал тормоза и я уже был не в состоянии контролировать себя и свое влечение к недотроге. Уму непостижимо, что такие как она и в самом деле существовали…
Нервно выкуривал вторую сигарету подряд, стоял возле большого черного внедорожника Эндара и смотрел в темноту, думая о том, что если сейчас позвоню ей, то обратного пути уже точно не будет. Не сдержусь. Так мне нравилась эта девушка. Много думал, зачем добивал ее в больнице всеми словами, хотел услышать от нее "да", но она лишь в ответ выпускала иголки и ни в какую не шла на контакт. Но только я не привык сдаваться. И было в ней нечто, что прежде не встречал в других – ее твёрдый стержень и самопожертвование были ее отличительной чертой.
Разблокировав смартфон, я по памяти набрал цифры ее телефона и услышал гудки. Был уверен, что она не ответит, но, даже и в том случае, в кармане джинс у меня лежала бумажка с ее адресом. И я нисколько не постесняюсь приехать к ней домой. Только, наверно, не в такое позднее время. И уже не сегодня.
