Текст книги "Московский бридж. Начало (СИ)"
Автор книги: Слава Бродский
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Слава Бродский
МОСКОВСКИЙ БРИДЖ
НАЧАЛО
Manhattan Academia
Слава Бродский
Московский бридж. Начало
Slava Brodsky
Moscow Contract Bridge: The Beginning
Manhattan Academia, 2014
www.manhattanacademia.com
ISBN: 978-1-936581-06-1
Copyright © 2014 by Slava Brodsky
www.slavabrodsky.com
Воспоминания автора о первых шагах спортивного бриджа в советской России конца 60-х – конца 70-х годов двадцатого столетия. О первых поединках московских команд по бриджу и о ведущих игроках московского бриджа тех лет. О московских турнирах тех времен и о выступлениях москвичей на всесоюзных состязаниях по бриджу. О той атмосфере, которая окружала бридж в период тоталитарного коммунистического режима в стране. И о романтике бриджа – самой интеллектуальной игре, когда-либо изобретенной человеком и вовлекшей в свою орбиту двести миллионов игроков по всему миру.
Моим товарищам по бриджу
СОДЕРЖАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
О БРИДЖЕ И ПЕРЕТЯГИВАНИИ КАНАТА
«ПРАВИЛА ИГРЫ В БРИДЖ ПО КУЛЬБЕРТСОНУ»
ПЕРВЫЙ ФОРСИНГ И БУКС
ПЕРВЫЙ ТУРНИР
«МУЖИКИ»
ВОЗМОЖНОСТИ РАЗНОГО РОДА
ПЕРВАЯ ПОБЕДА
МОСКОВСКИЕ ТУРНИРЫ
ГОЛУБАЯ КАЕМОЧКА
И-И-ОПАНЬКИ!
ДЕЛО БЫЛО ВО ЛЬВОВЕ
ШВЕДСКИЕ БУТЕРБРОДЫ
РАЗ ВЕЗЕНИЕ, ДВА ВЕЗЕНИЕ…
И ЭТО ВСЁ НАМ?!
ЕДЬБА ТОРТОВ ТИМАМИ
…И ДВА РАСКЛАДНЫХ КОРОЛЯ
ЭПИЛОГ
ПОСЛЕСЛОВИЕ
ОБ АВТОРЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
В этой небольшой книге – мои воспоминания о том, как начинался московский спортивный бридж. Я пишу только о первых шагах бриджа, о первом десятилетии, с конца 60-х годов до конца 70‑х годов двадцатого столетия, когда разрозненные малочисленные группы московских игроков встретились друг с другом в матчах, выехали на свои первые всесоюзные соревнования (в бывшей советской стране) и одержали там первые победы. Также расскажу о том, как зарождались первые московские турниры по бриджу. Расскажу и о людях – ведущих игроках московского бриджа тех лет.
В самых первых всесоюзных турнирах московские команды были единственными представителями российских бриджистов. К тому же из российских игроков именно москвичи одержали первые победы на всесоюзных соревнованиях. Поэтому, наверное, можно сказать, что московский бридж находился у истоков российского бриджа. Хотя довольно скоро к москвичам на всесоюзных турнирах присоединились ленинградцы, которые всего через пару лет стали представлять собой грозных соперников.
С начала 80-х годов я еще время от времени играл в бридж, но мои интересы сместились совсем в другую сторону. Я отдавал все свое свободное время пчеловодному товариществу и всему тому, что с ним было связано. И это продолжалось вплоть до 1991 года, до моего отъезда из России, куда я больше никогда не возвращался. Поэтому все, что происходило в московском и российском бридже, начиная с конца 70-х годов, вышло за рамки моего рассказа.
В моих воспоминаниях много отступлений, лишь косвенно связанных с бриджевой жизнью. Но, я думаю, они необходимы для тех, кто не жил в России 70-х годов и не очень хорошо себе представляет все, чем мы были окружены тогда, в период тоталитарного коммунистического режима в стране. Да и те, кто жил в России 70-х, как я вижу теперь, стали многие детали подзабывать. Так что мои отступления будут оправданными в любом случае.
Я пишу о событиях печальных, иногда трагичных. Пишу и о событиях радостных, иногда смешных. Пишу я и о людях, большей частью не ординарных. Но более всего мне хотелось передать атмосферу романтики бриджа – самой интеллектуальной игры, когда-либо изобретенной человеком.
Я пополняю свой рассказ о событиях, в которых участвовал непосредственно, воспоминаниями моих товарищей по московскому бриджу (взятых в основном с сайта www.bridgeclub.ru) и фотографиями, сделанными моим фотоаппаратом, который я, по счастью, имел обыкновение возить с собой на турниры.
Слава Бродский
Gouldsboro, PA
31 июля 2014 года
О БРИДЖЕ И ПЕРЕТЯГИВАНИИ КАНАТА
В течение многих лет я слышал о бридже. Понятия не имел, что это за игра. Но был заинтригован. Потому что, по слухам, эта игра была на несколько порядков выше преферанса. Позднее кто-то сказал, что в интеллектуальном отношении бридж настолько же выше преферанса, насколько преферанс выше перетягивания каната. И я со временем осознал справедливость этого высказывания.
Я со своими друзьями стал делать первые шаги в бридже в 1966 году. Но насколько популярна в мире эта игра, мы узнали намного позднее.
* * *
Сейчас, когда я пишу эти строки, считается, что в бридж играют более 200 миллионов человек. Бридж – это вид спорта, по которому проводятся национальные и мировые первенства. И хотя бридж никогда не включался в программу Олимпийских игр, Всемирная федерация бриджа была признана Международным олимпийским комитетом как международная спортивная организация.
Многие из известных людей были поклонниками бриджа. Я понимаю – наверное, это мало что добавляет к представлению о том, какой замечательной игрой является бридж. Думаю, что можно отыскать много известных людей, которые были поклонниками перетягивания каната. Но, тем не менее, вслед за энтузиастами бриджа, я приведу здесь какие-то имена.
Генерал армии, 34-й президент Соединенных Штатов Америки, верховный главнокомандующий союзническими войсками в Европе во второй мировой войне Дуайт Эйзенхауэр был известен как очень сильный игрок в бридж. Сессии бриджа, в которых он участвовал, будучи уже президентом, растягивались на довольно продолжительное время и происходили либо в солярии на крыше Белого дома, либо в зале договоров (Treaty room) на втором этаже.
Премьер-министр Великобритании в 1940 – 1945 и 1951 – 1955 гг., один из наиболее влиятельных политических лидеров времен второй мировой войны, Нобелевский лауреат по литературе сэр Уинстон Черчилль был заядлым бриджевым игроком.
Премьер-министр Великобритании более поздних лет (1979—1990) Маргарет Тэтчер любила играть в бридж. Правда, играла она нерегулярно.
Дэн Сяопин – один из лидеров коммунистического Китая – после «культурной революции» стал сторонником поворота Китая к рыночной экономике. Он был первоклассным игроком в бридж. При его поддержке запрет на бридж в Китае был отменен в 1979 году – на 10 лет раньше, чем это произошло в стране большевиков. Дэн Сяопин неоднократно награждался международными бриджевыми организациями за развитие бриджа в Китае и в мире.
Густо заселен бриджистами финансовой мир. Много трейдеров с Уолл-стрита играют в бридж, и среди них есть немало действительно выдающихся игроков. И в этом смысле выделяется компания Bear Stearns, по крайней мере три CEO (chief executive officer) которой были высококлассными игроками.
Уоррен Баффет – крупнейший в мире инвестор и один из самых богатых людей на планете – с увлечением играет в бридж и, как считается, проводит за карточным столом не менее двенадцати часов в неделю. Ему принадлежит такое высказывание: «Бридж настолько захватывающая игра, что я согласился бы сидеть в тюрьме, если бы моими тремя сокамерниками оказались приличные игроки, которые хотели бы играть двадцать четыре часа в сутки».
Основатель компании Microsoft, один из самых богатых и влиятельных людей в мире Билл Гейтс известен также и своей страстью к бриджу. В бридж его научили играть его родители, когда он был еще ребенком. Билл Гейтс участвует в национальных и международных турнирах высокого ранга, часто выступая против сильнейших бриджевых игроков.
Билл Гейтс и Уоррен Баффет – самые щедрые филантропы Америки. Их пожертвования исчисляются десятками триллионов долларов. Часто они играют в паре друг с другом. В 2005 году они пожертвовали миллион долларов на развитие бриджа в школах.
Известный сценарист и режиссер Джордж Кауфман был довольно крепким игроком в бридж. Ему принадлежит много остроумных замечаний, связанных с этой игрой. Однажды, когда его неудачно игравший партнер попросил разрешения пойти в туалет, Кауфман заметил: “Gladly. For the first time today I'll know what you have in your hand”.
Любит играть в бридж чехословацкая и американская звезда тенниса Мартина Навратилова, победительница 59 турниров Большого Шлема.
Поклонниками бриджа были (или являются и до сих пор) многие известные шахматисты. В их числе – чемпионы мира Эмануэль Ласкер, Хосе Рауль Капабланка, Александр Алехин, Михаил Ботвинник, Михаил Таль, Борис Спасский, Анатолий Карпов, Гарри Каспаров, a также такие выдающиеся шахматисты, как Виктор Корчной и Леонид Штейн.
Заключая мой короткий список знаменитостей, которые играли в бридж, я хочу назвать еще два имени. Эти два человека считаются сильнейшими в мире игроками в бридж. Однако они имели бы мировую известность, даже если бы никогда в бридж не играли.
Выдающийся египетский и французский актер Омар Шариф известен по главным ролям во многих голливудских фильмах. Он родился в Египте, окончил Каирский университет как математик и физик. Какое-то время снимался в египетских фильмах. За роль в первом своем англоязычном фильме «Лоуренс Аравийский» (“Lawrence of Arabia”) он был номинирован на «Оскара» в категории «Лучшая мужская роль второго плана» и стал лауреатом (дважды) премии «Золотой Глобус» (“Golden Globe”). Русский зритель наверняка знает фильм «Доктор Живаго», где Омар Шариф сыграл заглавную роль. За эту роль он в третий раз стал лауреатом премии «Золотой Глобус».
Омар Шариф в течение многих лет считался одним из наиболее сильных бриджистов мира. Он был организатором команды “Omar Sharif Bridge Circus”, которая в 1967 году выступала против самых грозных команд: американских «Далласских тузов» (“Dallas Aces”) и итальянской «Голубой команды» (“The Blue Team” – “Squadra azzurra”).
Вторая знаменитость – это звезда первой величины Ирина Левитина. Первые 36 лет она жила в России. С 1990 года живет в Соединенных Штатах Америки. Сначала она добилась выдающихся успехов в шахматах. Она побеждала в четырех чемпионатах бывшего Советского Союза (1971, 1978, 1979, 1981). Выигрывала в составе женской команды Олимпиаду (1972, 1974, 1984). Была чемпионкой Америки (1991, 1992, 1993). Имеет звание международного гроссмейстера.
Потом Ирина Левитина добилась не менее выдающихся успехов в бридже. Она выиграла пять мировых чемпионатов среди женщин (World Women Team Olympiad – в 1996 году, Transnational Mixed Teams – в 2000-м, McConnell Cup – в 2002-м, World Women’s Pairs – в 2006-м и Venice Cup – в 2007 году). Более двадцати раз занимала первые и вторые места на турнирах высшего ранга в Америке.
Ирина Левитина – единственный человек в мире, который выигрывал мировые турниры самого высокого ранга в шахматах и в бридже.
* * *
В 66-м, когда мы только начинали играть в бридж, мы всего этого не знали. Ну хотя бы потому, что многие события к тому моменту еще не наступили. Единственное, что мы знали, – то, что, по данным Британской энциклопедии, в бридж играли 17 миллионов человек. Хотя никто из нас тогда Британскую энциклопедию в глаза не видел. Но слух такой до нас дошел. А действительно ли в Британской энциклопедии было такое написано, я и до сих пор не знаю. Но каждый раз, когда тот, кому мы говорили о бридже, спрашивал, а что это такое, мы отвечали: ну как же, мол, ты не знаешь, что такое бридж, ведь в бридж, по данным Британской энциклопедии, играют 17 миллионов человек!
«ПРАВИЛА ИГРЫ В БРИДЖ
ПО КУЛЬБЕРТСОНУ»
В начале шестидесятых я принадлежал к одной немногочисленной университетской компании (мы учились на мехмате), мужская часть которой время от времени играла в преферанс: Валя Вулихман, Марик Мельников, Леша Поманский, Аркадий Шапиро и я. И вот в 1966 году, когда мы уже закончили университет, в самом начале лета мы оказались в гостях на одной подмосковной даче на Николиной Горе с Михаилом Романовичем Шурой-Бурой – известным математиком, чуть ли не первым тогда в России человеком в вычислительной математике и программировании. Всего несколько лет до этой встречи он читал нам на мехмате курс по программированию. Встреча с ним на даче была запланированным мероприятием. Мы узнали, что Михаил Романович играет в бридж, и надеялись, что он нас этой игре обучит.
Михаил Романович научить нас играть в бридж согласился. Он объяснил нам основную идею игры. Поведал, что такое гейм и шлем. Сказал, к большому нашему удивлению, что «козырем бить не обязательно». И потом научил торговаться. Надо было «открыть» торговлю в самой длинной масти, если на руках было несколько тузов и королей. А партнер открывшего должен был назвать масть, где у него был туз. Остальное не объяснялось. После этого мы начали играть в бридж, торгуясь, как Бог на душу положит.
Но это продолжалось недолго. Буквально через пару недель Валя Вулихман принес с работы какую-то распечатку под названием «Правила игры в бридж по Кульбертсону». Валя сказал мне, что пытался понять эти правила, но так ничего и не понял. Он только понял, что это совсем не то, о чем нам рассказывал Шура-Бура. И предложил мне попытаться разобраться в этой абракадабре. Я стал читать эти странички и в какой-то момент сделал предположение, что это были не правила игры как таковые, а рекомендации, как вести торговлю. Ведь до той поры мы даже не представляли себе, что могут быть какие-то развернутые соглашения о том, как в процессе торговли передавать партнеру специальным образом закодированную информацию о своей карте. Моя догадка о том, что на самом деле представляют собой «Правила игры в бридж по Кульбертсону», оказалась правильной. После этого освоение бумаг стало иметь вполне определенный смысл.
Кто такой Кульбертсон, мы, естественно, тогда не знали. Произносили мы эту фамилию (в соответствии с тем, как она была написана на распечатке) со второй буквой «у» и мягким «л» и ударение делали то на «е», то на «о». И, конечно, представления не имели о том, что Ely Culbertson – легендарная личность, основатель контрактного бриджа.
Его система торговли была основана на онёрных очках (туз – 1 очко, король с дамой в той же масти – 1 очко, король с маленькой – ½ очка и т.д.). И мы дружно начали эту систему разучивать.
В середине лета 66-го Марик Мельников, Леша Поманский и я оказались вместе в Гурзуфе. Мы жили там по путевкам в Доме творчества и отдыха им. Коровина. Эти путевки нам устроил отчим Леши Поманского. Отчим Леши был художником. Я видел его мельком всего один или два раза. С мамой Леши – Екатериной Поманской – я встречался чаще. Она была замечательным живописцем, членом Московского союза художников и необычайно привлекательным человеком. Знакомству с Лешей и его мамой я обязан всем своим «художественным образованием». Первые уроки живописи я получил от Леши. И хотя он сам, кажется, ничего никогда не писал, его технические советы были для меня очень ценными. Так, от него я узнал, что существуют два резко отличающихся направления в живописи. К одному принадлежала его мама, к другому – его отчим. В соответствии с первым направлением масляная краска по окончании живописных работ удалялась с кистей газетой. А в соответствии со вторым направлением кисти мылись с мылом под горячей водой. И я решил взять все лучшее, что было в московской школе изобразительного искусства. Я стал сначала протирать кисти газетой, а потом уже мыть их с мылом под горячей водой. (Сейчас, почти полвека спустя, я усовершенствовал эту технологию, заменив газету бумажным полотенцем.)
В Гурзуфском доме творчества работала маленькая художественная лавка, где можно было купить грунтованный и негрунтованный картон, краски, кисти, пинен. Там я даже приобрел небольшой набор китайских колонковых кистей.
Крыша Дома творчества была под навесом. И там днем располагались художники, которые писали «с натуры». Я тоже выползал на эту крышу, ставил импровизированный мольберт и тоже писал «с натуры». Ну, естественно, как я эту натуру видел. Картины у меня были, скажем так, в значительной степени абстрактными. И это шокировало местную публику необычайно.
В Гурзуфе мы штудировали «Правила игры в бридж по Кульбертсону» и общались с компанией преферансистов из Харькова. Среди них был Валерий Машкин – впоследствии сильный харьковский бриджист. Но тогда он в бридж еще не играл. По крайней мере, когда мы сказали ему, что увлечены бриджем, он на это никак не прореагировал. Тем не менее, мы стали надеяться, что, возможно, своими разговорами о бридже «забросили» эту игру в Харьков. А в Гурзуфе мы целый месяц сражались с харьковчанами в преферанс.
В последний день перед моим отъездом харьковчане пригласили меня записать с ними прощальную пулю. Я, ничего не подозревая, согласился. Они стали практически в открытую играть втроем против меня. Раздачи, по всей вероятности, они каким-то образом заранее затасовывали. Так что, когда у них троих пуля была закрыта, у меня там был полный ноль. В этот момент мне на последней руке пришла какая-то сомнительная карта, с которой можно было взять при хорошем раскладе много взяток, а можно было и сесть даже на шести. Поскольку я сильно подозревал, что сдача эта заранее затасована и поскольку карта моя включала также семерки с восьмерками, я спасовал. Это было очень неожиданно для всех. Две карты прикупа были в масти, которой у меня не было (что я ожидал). Так что на распасовке я сделал два первых критических сноса. Далее мои противники могли все-таки сделать так, чтобы я хотя бы не был «писателем». Но, видно, не все помнили, какая карта у меня должна была быть. Ведь они надеялись вистовать против меня в открытую. И в результате я не взял ни одной взятки, записал в пулю единичку и накатал на них приличные висты.
В лагере харьковчан возник раздор. Они начали ругаться в открытую, теперь уже не скрывая, что играли втроем против меня. В этот момент я мог бы уличить их в жульничестве и уйти. Но такое мне тогда в голову не пришло. И я продолжал борьбу. Ситуация резко изменилась. Разозленные друг на друга, мои противники не смогли наладить игру. И шаг за шагом я стал отбивать тот громадный проигрыш, с которым я к тому моменту оказался. В результате к концу игры я проигрывал только 100 вистов.
А наша надежда на то, что мы «забросили» бридж в Харьков, оказалась тогда не очень-то верной. Из тех харьковчан, которые были тогда в Гурзуфе, в бридж стал играть только Валерий Машкин. Но в первых командах от Харькова, с которыми мы встречались, Машкина не было. Машкин и его товарищи по команде появились позже и были значительно сильнее первых харьковских игроков.
* * *
Мы вернулись в Москву. И вскоре через Аркашу Шапиро познакомились с одной девушкой из Венгрии. Она очень хотела играть в бридж. И у нее была какая-то ценная книжка по бриджу. Но содержания ее она не понимала. У нас был энтузиазм, но не было никакой книжки. И мы (Аркадий, Валя, Леша и я) стали ходить к этой девушке раз в неделю. Она жила в высотном здании на Котельнической набережной. Девушка переводила с венгерского на русский, что было написано в ее книге. А мы объясняли ей, что это все значит. А заодно и сами учились.
Это была система Чарлза Горена с открытиями от четверок в мажорных мастях (червах и пиках). Хотя уже в то время, и тем более позднее, мало кто открывал четверками в мажоре. Пятикартная масть стала уже почти стандартом для открытия на первом уровне.
Там же мы познакомились с одной идеей Горена, которая оказала на нас большое влияние. Это была модификация способа подсчета очков Милтона Ворка. Горен к очкам Ворка прибавлял очки за расклад. И это добавление было сделано Гореном в стиле Ворка – оно было столь же простым, сколь и эффективным.
В первую нашу встречу девушка угостила нас сушеными фруктами. И это было для нас спасительной подсказкой. Ну и стали мы носить к ней на Котельническую набережную сушеные фрукты. Где-то через пару месяцев хотели мы поменять что-то, но так ни на что и не решились – ни на осетрину, ни, тем более, на копченую колбасу. Так и таскали ей, наверное целый год, сухофрукты.
Те, кто прослушивал наши разговоры на Котельнической набережной (а в том, что они прослушивались, я думаю, сомневаться не надо), тоже могли, вполне возможно, начать играть в бридж. А вот не догадался я тогда присмотреться к тем московским бриджистам, которые играли от четверок в мажоре!
ПЕРВЫЙ ФОРСИНГ И БУКС
Девушка из Венгрии уехала домой. И мы перестали ходить на Котельническую набережную. А я на основе открытий в мажоре от четверок стал мастерить свою систему. И назвал ее БУКС – Бродского Универсальная Колоссальная Система. Назвал я ее так в шутку. Однако название это закрепилось за системой. Оригинальность БУКС'а состояла (во многом), в защитной системе. Это была очень сложная, но точная система, позволяющая вмешиваться в торговлю с четверками. Мы ее называли «Малый БУКС». Она работала после заявления противника (не обязательно первого) в масти на уровне 1. При этом показывались сразу две масти БУКС'а: основная и дополнительная. Основная масть содержала не менее четырех карт (для заявок 2♥ и 2♠ – не менее пяти карт), дополнительная – не менее трех. Думаю, что «Малый БУКС» мог бы успешно работать и сейчас, почти через полвека после того, как был придуман. И для тех, кто хотел бы его испытать, привожу таблицу, где первой показана основная масть БУКС'а, а второй – дополнительная.
Заявления
противников
Заявления «Малого БУКС'а»
1♦
1♥
1♠
1БК
2♣
2♦
2♥
2♠
1♣
♦♥
♠♥
♠♦
♦♥
♦♠
♥♠
1♦
♠♥
♠♣
♣♥
♣♠
♥♠
♥♣
1♥
♠♣
♣♦
♣♠
♦♠
♦♣
♠♦
1♠
♣♦
♣♥
♦♥
♥♣
♦♣
Имеются еще сильные варианты для некоторых из заявлений. На 1♣(♦) противников – это 1♥, 1БК и 2♣(♦). На 1♥(♠) противников – это 1БК и 2♥(♠).
Летом 1967 года мы с Валей Вулихманом «обкатывали» БУКС на случайных раскладах. Валя написал программу, которая их создавала и распечатывала. И вот около сотни раскладов были Валей (на его работе, естественно) заготовлены.
На лето мы разъехались. Расклады поделили на две части. И я посылал Вале по почте пятьдесят раскладов с моими очередными заявками в торговле, а он мне – свои пятьдесят. Это продолжалось долго. Но в итоге к концу лета у меня накопился хороший материал для анализа и корректировки системы. И вот по этому БУКС'у стала играть наша пятерка.
* * *
Через какое-то время, когда начались первые чемпионаты Москвы, я предложил для нашей команды название «Форсинг», которое всеми было принято. Хотя в то время, когда команда стала так называться, Аркадий Шапиро уже практически отошел от бриджа. От его игры у меня осталось только одно воспоминание: когда Аркаша разыгрывал козырной контракт и начинал отбирать козырей, он всегда сопровождал это словами «проверка документов!».
* * *
Зимой 1967 – 1968 гг. мы узнали о существовании университетской команды. Это были молодые ребята с мехмата. Они оканчивали университет на несколько лет позже нас. В команде МГУ было две пары (по крайней мере мы познакомились тогда с двумя парами): Дьячков – Одуло и Малиновский – Петров. От них мы узнали о том, что проводятся всесоюзные турниры в Вильнюсе и Таллине. И они нам сообщили о только что состоявшемся в Таллине турнире 1967 года. Следующий турнир ожидался ранним летом 1968 года в Вильнюсе. Мы узнали, что устроители Вильнюсского турнира готовы принять команду из Москвы. Это была ошеломляющая новость. И мы определенно загорелись желанием поехать на такой турнир.
Вскоре после знакомства с ребятами из МГУ Марик с Лешей ездили в Таллин. Они повстречались там с лидером таллинского бриджа Бернхардом Якобсоном. И привезли от него много полезной информации, в том числе таблицу международных матч-пунктов, которая до тех пор нам была неизвестна.
* * *
Еще до того, как мы поехали на первые соревнования в Прибалтику, мы (Валя Вулихман, Марик Мельников, Леша Поманский и я) проводили у себя наши локальные соревнования, для которых я придумал двусмысленное название: бриджидские игры. При этом разыгрывался купленный в каком-то спортивном магазине кубок. Все это сопровождалось кучей всяких шуток и прибауток. Я выпускал какие-то немыслимые шуточные приказы, которые печатал на машинке и отсылал по почте нашему немногочисленному сообществу. Ввел такое понятие, как «лишнее тело» (созвучное с бюрократическим словосочетанием «личное дело»). И все выговоры за какие-то прегрешения и благодарности за какие-то достижения заносились мною в эти «лишние тела». После первых поездок в Прибалтику мы такие соревнования уже больше не проводили. А кубок сохранился у Марика, который победил в последнем таком состязании.
В бриджидских играх мы соревновались только вчетвером. При такой игре получала преимущество пара, которой чаще приходила карта с повышенным очковым содержанием. И для того, чтобы до какой-то степени устранить такой элемент везения, я придумал некоторую систему – компенсацию (или штраф) за повышенное (сверх двадцати) очковое содержание. Компенсация подсчитывалась по двум линейным формулам, различным для зонных и незонных очков. Вне зоны за очки сверх 20 давалась компенсация 50 за очко, а сверх 30 – компенсация 120 за очко. В зоне за очки сверх 20 давалась компенсация 70 за очко, а сверх 30 – компенсация 200 за очко.
Так, скажем, если у партнеров на линии было 22 очка не в зоне и они выигрывали контракт 2 пики с одной лишней взяткой, то без учета компенсации они получали 30 * 3 + 50 = 140 очков. Моя линейная компенсация была 50 * 2 = 100. Итого пара получала 140 – 100 = 40 очков. То есть вместо выигранных 140 очков пара получала только 40 очков (100 очков отнимались как компенсация за повышенное очковое содержание).
Идея введения такой компенсации состояла не только в том, чтобы как-то уменьшить влияние повышенного очкового содержания на результат сдачи, но и в том, чтобы по возможности вытеснить робберный бридж и заменить его другой формой бриджа, приближенной к командным соревнованиям.
По такой компенсации мы в какой-то момент и стали проводить наши бриджидские игры.
В семидесятых годах известный московский бриджист Генрих Грановский внес новый смысл в систему компенсации, переписав ее и сделав поправки там, где она была не вполне объективна. Вместо формул Генрих использовал просто таблицу штрафов, в зависимости от очкового содержания и зональности. В таком виде она стала использоваться уже, пожалуй, всеми бриджистами Москвы в тренировочных играх вчетвером и, возможно, стала известна и за пределами Москвы. Система Грановского отличалась от моей большей объективностью, хотя была не так проста. Для того, чтобы ее использовать, надо было хранить таблицу компенсации. Однако ее популярность была так высока, что многие помнили эту таблицу наизусть.
В дальнейшем были попытки добавления компенсации за расклад. Но я не думаю, что такие поправки получили широкое распространение. А игра с компенсацией стала использоваться многими бриджистами, так что даже в обиход вошло такое выражение, как «сгонять компенсарика». И для тех, кто готов и сейчас при игре вчетвером играть по компенсации, я привожу здесь очковую компенсацию Грановского и мою линейную компенсацию.
* * *
Ранней весной 68-го мы еще раз обсудили с командой МГУ создавшуюся ситуацию. Ведь на поездку в Вильнюс претендовали четыре пары: наши две пары и две пары из их команды: Дьячков – Одуло и Малиновский – Петров. Поэтому мы решили, что сыграем с ними отборочный матч. Этот матч, который состоялся весной 68-го, мы выиграли. И тогда было решено, что в Вильнюс поедет наша команда, пополненная одной парой из команды МГУ.
ПЕРВЫЙ ТУРНИР
И вот в первых числах июня 68-го мы отправились в Вильнюс на наш первый турнир. Поначалу предполагалось, что наша команда будет пополнена парой Малиновского с Петровым. Но перед самым турниром выяснилось, что они поехать не могут. Думаю, что поехать в Вильнюс не смог Петров. Он, как иностранец (он был болгарином), по советским правилам, не имел права выезжать из Москвы без специального разрешения властей. А получать разрешение на то, чтобы поиграть в карты, ему, очевидно, не хотелось. Поэтому, когда позднее он и выезжал на подобные турниры, то ездил по чужому студенческому билету. Ведь при устройстве в гостиницу надо было предъявить паспорт или какое-нибудь удостоверение с фотографией. И студенческий билет для этой цели вполне годился. Не знаю, говорил ли он тому, кто давал ему свой студенческий билет, с какой целью он его берет. Но так или иначе, во всем этом мероприятии был безусловно большой риск. И риск заключался не в том, что девушка за стойкой в гостинице могла бы распознать подмену. Нет, конечно. Но вот «настучать» на Петрова кто-то из посторонних вполне бы мог. Но, наверное, Петров все-таки к тому моменту уже разобрался в обстановке в нашей стране и знал, кому он может довериться, а кому нет.
В итоге московская команда в Вильнюсе была представлена тремя парами: двумя нашими – Марик Мельников играл с Лешей Поманским, а я с Валей Вулихманом – и одной парой из команды МГУ – Аркадий Дьячков играл с Сашей Одуло.
В Вильнюсе еще до самого первого матча мы познакомились с одной приезжей парой. Это были молодые ребята из Львова – Витольд Бруштунов и Дарий Футорский. Они отнюдь не были новичками в бридже. И они нас просто поразили своей эрудицией. Мы жадно проглатывали всю бриджевую информацию, которой они нас щедро снабжали. А такие терминологические перлы, как блетка, фоска, убитка, приводили нас просто в восторг.
От них мы узнали, что в Прибалтике еще в довоенное время существовали клубы бриджа. И что первый турнир прибалтийских стран состоялся в 1934 году в Риге, где команда Литвы заняла первое место, команда Латвии – второе и команда Эстонии – третье. Но что теперь лидерами являются бриджисты Эстонии. И что на турнире в Таллине 1967 года команда «Таллин-1» заняла первое место, «Таллин-2» – второе и «Таллин-3» – третье место. И что Таллинский турнир рассматривается всеми как наиболее престижный всесоюзный турнир и является по существу неофициальным чемпионатом Союза.
* * *
Сейчас, по прошествии многих лет, некоторые бриджисты не квалифицируют Таллинские турниры тех времен как чемпионаты Союза, солидаризируясь с официальными советскими органами, не признававшими бридж видом спорта. И в чем-то эти бриджисты правы. Вся наша деятельность носила чисто подпольный характер. Она держалась в основном на усилиях группы прибалтийских энтузиастов, по счастью, занимавших высокие посты в структуре прибалтийских стран. (Об этом хорошо написано в короткой, но очень емкой статье Витольда Бруштунова на сайте www.bridgeclub.ru «Почетное членство».) И о создании Всесоюзной федерации бриджа тогда не могло быть даже и речи. Однако тот факт, что бридж отвергался большевицкими органами, вовсе не означает, что соревнований на всесоюзном уровне не было. Они все-таки проводились. Но проводились они неофициально, вопреки запретам Советов.
