Текст книги "Возвращаясь в рай (ЛП)"

Автор книги: Симона Элькелес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

едва не предлагаю отвести ее домой.

– Запрыгивай мне на спину. – говорю я, вместо этого, когда мы переходим на следующий

фарвей. Она смотрит на меня как на сумасшедшего.

– Давай, Мегги. Это будет весело.

– Нет, не хочу, – говорит она.

Я беру ее диски и пригибаюсь, чтобы она могла легко залезть ко мне на спину.

– Ты уверен в этом? – спрашивает она.

Да, я уверен.

– Просто запрыгивай.

Она цепляется за мои плечи, и я несу ее к следующей лунке.

– Ты проигрываешь в этой игре. Прошлый раз ты должна была попасть с трех бросков, а ты

сделала это с восьмой попытки, досадно. Я думаю, мне нужно подавать тебе частные

уроки, чтобы в следующий раз мы могли пнуть маленько задницу фролфинга.

– Частные уроки – это звучит хорошо, – говорит она и целует меня сзади в шею.

– Вы ребята идиоты, – говорит Кендра, когда мы, наконец, приходим к следующей лунке.

Я становлюсь на колени так, чтобы Мэгги могла соскользнуть с моей спины, не напрягая

сильно свою ногу.

– Не называй моего лучшего друга идиотом, Кендра, – говорит Брайан.

Кендра кладет руку себе на бедро и откидывает назад свои волосы. О, нет. Это не

хороший знак.

– Не защищай его. И он не просто твой друг, Брайан. Он мой бывший парень.

– Он был моим другом задолго до того, как каждый из нас встречался с тобой.

– Мы спали вместе у него за спиной, – Кендра в ответ выплевывает с ядом. – Отличными

лучшими друзьями вы оказались.

При этих словах, Брайан извлекает что-то из-за пояса своих джинсов. Это – фляжка.

– Дружище, что ты делаешь? – спрашиваю я.

– Не твое дело.

О, черт. Это не происходит. Не перед Ленни, Хулио и моей сестрою. И не перед Мегги,

которая ненавидит драмы Кендры больше чем что-либо. Я хочу чтобы она забыла мое

прошлое и не вспоминала о нем.

Кендра бросает один из дисков, прицелившись прямо в башку Брайана. Брайан едва

уворачивается от диска, делает еще один глоток из фляжки и смотрит прямо в глаза своей

невесты.

– Давай поспорим.

Глаза Ленни загораются. Чувак больше всего любит споры.

Хулио наклоняется ко мне и говорит так, чтобы никто не услышал:

– Это твои друзья? Они психи.

– И это говорит парень, который сидел в тюрьме за грабеж и отмывание денег.

– Послушай, – говорит Брайан, по-настоящему разозленный на Кендру. Могу сказать,

потому что его лицо становится красным и покрывается пятнами. Это случается только

после того, как он тренировался, или когда он очень зол. – Если я выиграю у следующей

лунки, свадьба состоится. Если выиграешь ты, то ты вольна ее отменить и быть с

Калебом.

Хм, этого не будет.

– Брайан, не будь идиотом, – говорю я ему, но он не слушает. Я не знаю, если он по

максимуму пьян, то он совершенно не в себе.

– Договорились, – говорит Кендра, игнорируя меня. – Но это не справедливо состязаться

вдвоем.

– Хорошо. Ты выбираешь кто бросает за меня, а я выбираю кто бросает за тебя.

Мэгги пытается спрятаться за мной.

– Я выбираю Мэгги. Она бросает за тебя, – произносит Кендра сквозь сжатые зубы.

– Тогда я выбираю Лию, – говорит Брайан.

– Могу я отказаться? – спрашивает их Мэгги.

Раскрасневшийся Брайан и взбешенная Кендра одновременно говорят “нет”.

– Ребята, просто поцелуйтесь и помиритесь уже, – говорю им. – Ты беременна, Кендра. И

это происходит не между нами, так что смирись с этим.

– Заткнись, Калеб, – говорит Кендра со злостью.

– Я сделаю это, – говорит Мэгги с непримиримым и решительным взглядом.

– Я понимаю.

Мэгги борется за меня. Она хочет выиграть меня по-честному. Разве она не осознает, что я

уже ее и ей не нужно бороться? С трепетом я смотрю, как моя девочка берет в руку диск и

направляется к метке.

– Мэгги…, – говорю я.

– Мм… ты схватила паттер. Он не улетит слишком далеко.

Я подаю ей другой диск, который она берет прошептав “спасибо”.

Мэгги делает глубокий вдох, затем позволяет диску сорваться с впечатляющим хрипом.

Она морщится, когда он меняет на направление вправо и фактически приземляется в

каких-то кустах.

Ее рука в ужасе подлетает ко рту.

– Хорошо вступила в игру, малыш, – шучу я.

– Это не смешно, – говорит она, слишком серьезно относясь к этому соревнованию. Моя

сестра следующая. Хулио пытается дать ей какие-то советы, но я не уверен, что моя

сестренка-близнец хочет, чтобы выиграла Кендра. Моя сестра выбрасывает диск, но он

также меняет направление и приземляется в кустах.

О Боже, это пытка.

В результате, ноздря в ноздрю. Моя сестра держит ее паттер в то время как Мэгги держит

ее.

– Подожди, – говорит Мэгги, когда Лия целится в металлическую корзину.

Лия остановилась.

Мэгги держит свой диск со своей стороны.

– Я не могу это делать.

– Я тоже, – добавляет Лия.

Мэгги хромает к Кендре.

– Я не играю с жизнями людей, как ты.

– Умница девочка!

Мэгги бросает диск к ногам Кендры.

– Если ты позволила ему уйти и он не возвращается к тебе назад, то он не был твоим с

самого начала. Этот урок я усвоила в первом классе.

Черт, моя девушка одна из грубых цыпочек, когда она этого хочет. Интересно, это как-то

связано с теми большими, удобными трусиками-шортиками, которые у нее есть.

Мэгги хромает бок о бок с моей сестрой. Это напоминает мне время, когда мы были

друзьями, и они были неразлучны. Мне нравится, что они прикидываются будто снова

друзья. Я смотрю, пока Лия и Мэгги находятся в поле моего зрения.

– Я ухожу, – говорит Кендра, в бешенстве несясь к машине.

– Я тоже, – говорит Брайан, в бешенстве следуя за ней.

Я встаю перед ним.

– Я не позволю тебе сделать это.

– Почему нет?

– Потому, что ты пьян.

– Я не позволю тебе уехать, когда ты в сложной ситуации.

– Уйди с моего пути Калеб. Не будь придурком.

– Я придурок, тоже, – говорит Ленни. – Потому что я не позволю тебе ухать.

– Отдай Калебу ключи, – приказывает Триш Брайану.– Сейчас же!

Деймон гордился бы нами, неудачниками Перезагрузки. Очень плохо, что его здесь нет,

чтобы увидеть нас в действии.

______________________________________________________________________________

10 футов* – примерно 3 метра

Глава 34.

Мэгги.

Я направляюсь к дому с Лией.

– Спасибо, – говорит Лия. – Я собиралась нарочно проиграть. Мне никогда не нравилась

Кендра.

Я остановилась и повернулась к ней.

– Что думаешь о нас с Калебом, как о паре?

Она не отвечает. Ее не-ответ – ответ для меня.

– Я уезжаю в Испанию меньше, чем через две недели, так что ты не будешь видеть нас

вместе очень долго.

– Я говорю быстро и знаю, она может сказать, что я расстроена.

– Лия, кто-то должен уступить.

Сейчас я с трудом отхожу от нее, но слышу, что Калеб зовет меня.

– Где все? – спрашиваю я.

– Ленни отговорил Брайана ехать домой, он пьяный в стельку, а Хулио и Триш пошли с

ними, – говорит Калеб. – Послушай, Мэгги. Об игре … сожалею. – Он движется передо

мной. – Мне не следовало тебя ввязывать в эту ситуацию. Я просто подумал, что мы могли

бы быть нормальной парой и…

– Мы никогда не будем нормальной парой, Калеб. У нас столько багажа, что это нелепо, -

я поднимаю руку, когда вижу, что он собирается возразить. – Я живу в реальности. И

реальность такова, что Кендра по-прежнему хочет тебя, а твоя сестра по-прежнему хочет,

чтобы меня не было в твоей жизни, так ей будет легче.

Прямо сейчас мысли о Кендре и Лие подавляют меня.

– Мне нужно уйти отсюда, – говорю я ему.

– Куда ты собираешься?

Беру ключи от моей машины.

– Туда, куда я всегда ухожу подумать.

– Если это какое-то утешение, – говорит он, – то мне наплевать, что думают о том, что мы

вместе.

– Я знаю. Я хочу не беспокоиться, но не могу.

Когда я добираюсь до своей машины, я сразу же направляюсь к дому миссис Рейнольдс.

Лу там нет, как и объявления о продаже. Щемящее чувство формируется под ложечкой,

когда я думаю, что кто-то живет в этом доме.

Когда я провожу пальцем по окрашенному белым дереву беседки, я думаю о том, что я

сказала Калебу. Я знаю, что он все еще находится в трудном положении, находясь в доме,

в котором он чувствует себя чужим. Я видела, что он ночует на диване в гостиной.

Ленни не может оставаться в доме Беккеров вечно. Не знаю, почему у него нет дома или

семьи, куда бы он вернулся после нашей поездки “Перезагрузка”, но, очевидно, он ночует

у Бекеров, потому что ему некуда идти.

И Хулио практически упрашивал о месте для ночевки.

И хотя я не хочу, мне нужно быть готовой к неизбежному. Калеб временно в моей жизни.

Когда я уеду в Испанию, наши пути разойдутся. Должна ли я извлечь максимум из того,

что мы имеем сейчас? Реальность такова, что Калеб покинет мою жизнь навсегда.

Глава 35.

Калеб.

Через два дня после игры в фролф я стою перед дверью в комнату сестры. Ленни и Хулио

ушли, а отец на работе. Сейчас самое подходящее время, чтобы побыть с Лией.

Стучу в дверь и жду. Она приоткрывает ее, но не позволяет мне войти.

– Тебе что-то нужно?

– Да, – говорю я. – Нам нужно поговорить.

Она открывает шире дверь и садится на край кровати. Раньше в ее комнате были плакаты

парней из бойз-бэндов, но сейчас я вижу изображения черепов и костей, которые

напоминают мне о смерти.

Это хуже всяких слов.

– Ты должна открыться маме и папе, – затем я говорю это. – С меня хватит быть крайним.

Это было не просто сказать копам, что я был водителем. Это было нелегко признать себя

виновным и почти год отсидеть в тюрьме. Наша ложь, как чертов рак, который

распространился на все сферы нашей жизни, – я указываю на плакаты. – Ты же понимаешь,

что это твой крик о помощи. Это дерьмово, Лия.

Чем больше я смотрю на эти плакаты черепов, которые наблюдают за мной своими

пустыми глазницами, тем больше я хочу сопротивляться этому. Я не мертв. Я не хочу быть

мертвым. Я не хочу, чтобы моя сестра была мертва. И я чертовски уверен, что больше не

хочу, чтобы прошлое преследовало меня.

– Ты обещал, – говорит она устрашающе тихим голосом. – Когда я рассказала тебе об

аварии, ты сказал, что позаботишься об этом.

– Я был пьян, Лия. Я с трудом понимал, что делаю, и когда я понял, что не должен был

лгать полиции, было уже поздно.

– Я была напугана.

– А я не был? – огрызаюсь я. Но, возможно, она не знала о моих чувствах, потому что я

маскировал все эмоции, с тех пор, как был арестован. Я глубоко вздыхаю и пробую снова.

– Пора все рассказать маме и папе.

Я смотрю вверх и вижу плакат со скелетом, который вгрызается зубами в сердце, и я так

больше не могу… Я сгребаю пальцами плакаты и разрываю их все.

– Я устал от того, что ты горишь заживо. Я ненавижу то, что ты сделала с Мэгги. Я ненавижу

это, и я ненавижу тебя, за то, что ты заставила меня хранить наш секрет до самой смерти,

и затем снова отплачиваешь мне, превратившись в чертового отшельника.

– Калеб, отстань от нее.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть Хулио в дверях.

– Не вмешивайся, Хулио, – рычу я.

Вместо того, чтобы послушать меня, Хулио заходит в комнату и становится рядом с моей

сестрой.

– Я сказал, отвали.

Он что, разыгрывает меня?

– Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Нет, имеет, – бормочет Лия. Она смотрит на меня со слезами на глазах. – Потому что

прошлой ночью Хулио и я всю ночь не спали и разговаривали. Он убедил меня, чтобы

вернулась я прежняя.

А?

Я не ожидал этого. Я ожидал услышать от нее много вещей, но не это.

Облегчение заполняет все мои чувства, сопровождаемые беспокойством и страхом. Что

произойдет, когда она возвратит себя? Ей придется отбыть срок? Эти вопросы

проносились в моей голове каждый раз, когда я думал о том, что случилось бы, если бы

Лия призналась.

Как получилось, что это Хулио убедил ее признаться?

– Лия более жестче, чем она думает, – говорит Хулио, поскольку он положил руку на ее

плечи. – Она может сделать это, – он сжимает ее плечи и изучает ее глаза. – Вы можете

сделать это.

– Ты знаком с моей сестрой всего три дня, Хулио.

– Да, и держу пари, что я знаю ее лучше, чем ты.

Как раз в то самое время, когда я собираюсь смеяться над этим нелепым высказыванием,

Лия говорит:

– Хулио прав. Я долгое время хотела рассказать тебе, как я себя чувствую, но не могла. Ты

был огорчен или раздражен, или обозлен… и я боялась причинить тебе вред снова.

Сестра обнимает меня, едва сдерживая слезы.

– Прости меня за то, что я сделала с тобой. Хулио рассказал мне, что он был в тюрьме

вместе с тобой, и я просто… прости, – говорит она, вытирая глаза. – Я думаю, мы должны

позвонить папе и попросить его встретиться с нами в реабилитационном центре.

Неважно, поймет мама это или нет, она нуждается в своем возвратившемся сыне.

Час спустя я сижу в зале ожидания центра реабилитации “Новые горизонты”. Отец не

очень хотел встречаться с нами, потому что он считает, что мамино эмоциональное

состояние слишком хрупкое, но когда Лия и я сказали, что мы поедем навестить ее с ним

или без него, он согласился встретиться с нами.

Женщина с именем Рейчел на бейдже приветствует нас, когда мы входим в комнату

групповой терапии, чтобы подождать маму. Это заставляет меня чувствовать себя

скованно и неуютно, потому что у нас были в тюрьме обязательные сеансы групповой

терапии. Мне приходится напоминать себе, что это не тюрьма. Моя мама нуждается в

пребывании здесь. Она могла вернуться домой, но решила остаться, потому что она не

доверяет себе, что не использует рецептурные препараты как поддержку, когда

положение станет трудным.

– Ты можешь присесть, Калеб, – говорит Рэйчел мягким голосом, вероятно, намереваясь

успокоить меня.

Я стараюсь не расхаживать взад и вперед по комнате, как зверь в клетке, но я не могу

сидеть, потому что у меня куча сдерживаемой нервной энергии.

– Нет, спасибо.

Стулья расположены по кругу. Мой папа сидит на одном стуле в его костюме-тройке и

галстуке. Моя сестра, на удивление, не развалилась на ее стуле. Она сидит прямо и с

решительным взглядом на лице. Если Хулио был тем, кто уговорил ее на столкновение со

всем этим дерьмом в лоб, он – гребаный гений.

Моя сестра еще не знает это, но я не оставлю ее. Она не единственная, кто сделал ошибки

в ночь аварии.

Как только мама входит в комнату в сером костюме с логотипом “Новые горизонты”

спереди, я понимаю, что она изменилась. Ее лицо вытянулось и ее дух кажется каким-то…

потерянным. Моим первым побуждением было подойти и обнять ее, но я думаю, кстати

она свои руки сложила на груди, что она не хочет никакой заботы от меня или от кого-

либо еще в этой комнате.

Мама останавливается как вкопанная, когда видит меня в шаге от нее.

– Почему ты здесь?

Это в миллиард раз тяжелее, чем я представлял.

– Я вернулся назад. Мэгги говорила, что вы, ребята, нуждаетесь во мне. Сначала я не хотел

верить ей…

– Ты оставил меня. Хороший сын не оставляет свою мать.

Ее слова глубоко врезаются. О черт, я никогда не должен был уезжать. Я думал, что так

будет лучше, что все будет хорошо, если бы “Фактор Калеба” был вне уравнения. Я был

неправ. Я умудрился запороть так много за такой короткий промежуток времени.

– Мне очень жаль, Мама.

Я сажусь в кресло рядом с Лией.

– Я тоже сожалею, – говорит Лия. – Мне нужно просить прощения у каждого в этой семье.

Моя сестра поворачивается ко мне и кладет руку на мое колено. Я кладу свою руку поверх

ее.

Я чувствую ее нерешительность и страх, как будто это мои собственные. Но я также

чувствую ее решимость разобраться в ошибках прошлого.

– Мам, пап, – говорит Лия, после того как я киваю ей, безмолвно поддерживая. – Это я

сбила Мэгги тогда в ночь аварии.

Смотреть как меняется выражение лиц моих родителей – это настоящая пытка. Сначала

они вскинули головы в сторону, словно они неправильно услышали слова. После того, как

Лия не говорит больше ничего, реальность того, что она стала доходить до их сознания.

– Нет, – говорит шепотом мама, качая головой. – Нет. Нет.

– Что ты сказала, Лия? – спрашивает отец, его голос вот-вот сорвется. – Что. Ты. Сказала?

Потоки слез начинают стекать с лица Лии.

– Я была на вечеринке. Я выпила, наверное, две бутылки пива. Когда я ехала домой, я

свернула в сторону, чтобы не раздавить белку. Я не хотела сбить Мегги.

Она задыхается от слез, а я смотрю вверх на потолок, пытаясь держать себя под

контролем. Это не срабатывает.

Черт побери.

Слезы появляются на моих глазах. Я моргаю, чтобы они исчезли, но это бесполезно.

Видеть сестру такой расстроенной, видеть папу и маму замерших от шока, и понимать, что

одна роковая ночь разрушила мою семью и навсегда покалечила ногу Мегги – слишком

много для меня.

Смахнув свои слезы, я попытался все разъяснить:

– Когда Лия вернулась на вечеринку, я пообещал ей, что позабочусь об этом. – говорю им -

Я был так пьян в ту ночь, что не смог здраво мыслить. Когда копы спросили, кто вел

машину, я сказал, что это был я.

– О Боже, Калеб, мне так жаль, – плачет Лия – Я не знала, простишь ли ты меня когда-

нибудь. Я не заслуживаю прощения за ад, в который я тебя отправила.

Она опускает голову на руки.

– Я не могу поверить, что это происходит, – говорит отец.

– Это не может происходить. Нет! – повторяет мама.

Я взглянул на Рейчел. Я думаю, она ожидала обычную семейную терапию, но по ее

округлившимся глазам я понял, мы ее шокировали.

Я киваю.

– Это правда.

Наконец, я почувствовал свободу, которую давно не ощущал. Я должен был поделиться

этим с Мэгги. Я предположил, что сейчас время поделиться новостью, которую я утаивал.

– Я знаю, это сейчас еще одно потрясение, но Мегги Армстронг и я встречаемся. Я не

предполагал, что это случиться. Я отрицал это долгое время, потом скрывал это… но я не

собираюсь делать это и дальше.

– Она знает…– сказал отец, его голос затих. Я знаю, он на грани. Я вижу это по дрожащим

губам и по трясущимся рукам.

– Да, она знает. – Я взглянул на Лию. – Мэгги знает все.

Моя мать посмотрела на меня. Это первый раз, когда она смотрит на меня без презрения

и отвращения с тех пор, как меня арестовали. Она начала качать головой, как бы стараясь

принять эту новую, абсолютно неожиданную информацию.

– Лия, как ты могла? – спросила мама, растягивая слова – Как ты могла позволить своему

брату отправиться в тюрьму, за то, что сделала ты?

– Я не знаю, мам. Я не знаю. Но я собираюсь это исправить, – ее опухшие, покрасневшие

глаза встретились с моими. – Завтра я во всем сознаюсь.

Глава 36.

Мэгги.

– Мэгги, я могу приехать? – слышу голос Калеба через телефонную трубку. Он не кажется

счастливым.

– Конечно. Что с тобой?

– Я скажу тебе, когда буду у тебя.

Моя мама и Луи прямо внизу. Я еще не рассказала ей о Калебе. Я хотела. Честно говоря, я

остановилась, потому что последнее, что я хочу сделать, это расстроить ее, когда она все

еще пытается разобраться с моим отцом и Луи.

Пора признаться, рассказать маме правду обо мне и Калебе.

Луи и мама на кухне. Они оба нарезают овощи для супа, который делают. До сих пор она

не носит его кольцо, но он приезжает к ней каждый день, и это действительно борьба за

право быть с ней навсегда. Она заставила моего папу отложить его переезд сюда … на

неопределенный срок.

– Мама, можно мне с тобой поговорить?

Моя мама, с мукой в ее волосах и морковкой в руке, поднимает глаза от разделочной

доски.

– Что-то не так?

– Нет. Просто, что… если бы не Калеб, я, возможно, отказалась бы от жизни.

Моя мама перестает резать. – Что?

– После несчастного случая именно Калеб заставил меня понять, что есть вещи, ради

которых стоит жить.

– Мэгги, что за куча вздора.

– Нет, мама, это не так. Ты хочешь знать почему?

– Я уверена, что ты собираешься сказать мне независимо от того, что я скажу.

Я не знаю, как она отреагирует. Она не совсем счастлива, но, по крайней мере, она

слушала.

– Потому что он вытащил меня из депрессии. Ты даже не видела ее, потому что ты была

так счастлива, что я была дома и не живу больше в больнице. Но я не была счастлива. Я

был несчастна, пока Калеб не вернулся из тюрьмы и помог мне осознать, что я чего-то

стою, хотя я и инвалид.

– Почему ты говоришь мне это сейчас? – спрашивает мама.

– Потому что он идет сюда, и я хочу, чтобы вы были готовы…

Звонок в дверь.

– Это он, мам. Просто, будь хорошей и не суди его до тех пор, пока я все не расскажу.

Я спешу, чтобы открыть дверь. Налитые кровью глаза Калеба приветствуют меня. Он

ничего не говорит, просто притягивает меня к себе и обнимает прямо на крыльце моего

дома.

– Я видел свою маму сегодня. – бормочет он в мои волосы. – О Боже, Мэгги, это было так

ужасно. Лия рассказала родителям, что это она сбила тебя.

Я знаю, что это была, вероятно, самая трудная вещь, которую Лия когда-либо сделала.

– Как она?

– Она плакала. Много. – он отодвигается, но держит меня за руки. – Она полна решимости

возвратить себя. Я не знаю, что произойдет. Я просто позвонил Дэймону. Он приедет

сюда завтра, чтобы проконсультировать нас о том, что делать.

Я касаюсь лба Калеба своим. Я вижу по его лицу, насколько это разрывает его.

– Я сожалею. Я пойду с вами. Все, что я могу сделать, чтобы помочь, я сделаю.

– Что происходит? – спрашивает моя мама в замешательстве. – Я не знаю, почему ты здесь.

– говорит она Калебу. – И скажи на милость, почему вы двое, держитесь за руки?

Я глубоко вздыхаю и сжимаю руку Калеба. Мы сделаем это вместе. Я провожу его в свой

доме и ставлю перед моей мамой и Луи.

– Калебу и мне есть что сказать вам обоим, – я смотрю на Калеба через слезящиеся глаза. -

Я знаю, что это будет шоком, но попытайтесь понять…

Это должно быть одним из самых тяжелых дней в жизни Калеба. В то время, как он

освобождается от вины, реальность такова, что он одновременно разоблачает свою

сестру.

– Я не сбивал Мэгги – говорит он.

Он откашливается.

– Ммм… – он крепко держит мою руку. – Это была Лия.

– Ты лжешь.

– Это не он, мама, – говорю я ей.

– Почему? – спрашивает моя мама и теперь слезы текут по ее лицу. Я тоже плачу.

Калеб пожимает плечами.

– Я думал, что смогу справиться с этим лучше, чем Лия. Я думал, что я уберегу ее от

прохождения через то, что погубит ее. Я смог бы справиться, если бы меня посадили в

тюрьму, но моя сестра не смогла бы. Все стало накапливаться и выходить из-под

контроля, и я понял, что был неправ, но было уже слишком поздно.

Он смотрит на меня.

– И Мэгги оказалась в центре всего этого.

Луи выходит из комнаты на минуту, затем снова появляется с коробкой салфеток. Он дает

несколько в руки маме. Она вытирает ими глаза.

– Это много, чтобы осознать. Мэгги, ты знала об этом?

Я киваю.

– Как ты могла не сказать ничего? Я – твоя мать.

– Я не поняла это до тех пор, пока Калеб не ушел. Я ничего не сказала, потому что не

хотела раскрывать Калеба. Каким-то образом я почувствовала, что это его секрет. Кроме

того, я отчаянно пыталась прекратить вновь переживать происшествие. Я хотела этого.

Мне нужно было двигаться дальше для моего здравомыслия.

Я смотрю на парня, который заполнил пустоту в моей жизни.

– Калеб помог мне осознать, что я не могу перестать жить своей жизнью из-за

инвалидности.

Моя мама качает головой.

– Мне нужно время, чтобы переварить это. Это просто… для меня слишком много. Мне

необходимо побыть в одиночестве, прямо сейчас.

Она бежит вверх по лестнице. Через минуту я слышу, как ее дверь закрывается, и меня

передергивает. Я никогда не хотела ранить ее или заставить чувствовать себя преданной

кем-либо из нас.

Программа “Перезагрузка” действительно помогла мне понять, что несчастные случаи

влияют на многих людей … они как лавины, затрагивают всех и все на своем пути.

Я смотрю на Луи.

– Я сожалею. Я не хотела ее расстраивать.

– Я знаю. Я думаю, что это займет некоторое время, пока все утрясется. Дайте ей время, и

она придет.

Луи поворачивается к Калебу. – Ты храбрый, раз вернулся сюда.

– Я не чувствую себя храбрым прямо сейчас. Моя домашняя жизнь – это такой беспорядок,

и у меня два парня, проживающих в доме моих родителей со мной, потому что они имеют

дело с похожими ситуациями, что и я.

Луи замолкает, потом улыбается.

– У меня есть предложение для вас. – говорит он Калебу. – Дом моей матери пустует. Если

ты и твои друзья хотите остаться там на некоторое время, и оплатить аренду, чтобы

покрыть коммунальные услуги и налоги на имущество, он твой.

– Вы это серьезно, сэр? – спрашивает Калеб, совершенно ошеломленный.

Луи кивает.

– Я знаю, что моя мать думала, ты хороший парень, и хотела помочь тебе. Я думаю, это

судьба, так хотела бы моя мама. Что ты на это скажешь?

Калеб энергично пожимает руку Луи.

– Я бы сказал, что мы заключили сделку.

Когда я иду с Калебом назад к его дому, чтобы мы могли провести время с Лией и

поделиться хорошими новостями с Ленни и Хулио, Калеб говорит

– Луи хороший парень.

– Я знаю. Я надеюсь, что моя мама поборет свой страх любить кого-то другого, а не моего

отца.

– Какие страхи у тебя? – спрашивает он. – О нас, я имею в виду.

– После сегодняшнего дня их у меня нет, – я даю ему честный ответ, который держала

слишком долго – потому что я люблю тебя.

Глава 37.

Калеб.

Вчера я чувствовал себя потрясающе, когда услышал, как Мэгги говорит мне, что любит

меня. А сейчас я чувствую себя беспомощным, как в тот день, когда судья Фаркус вынес

свой приговор мне. Я нахожусь в приемной полицейского участка вместе с сестрой,

отцом, мамой, Мэгги, Хулио и даже с Ленни, который сказал, что он хочет пойти, потому

что чувствует себя частью нашей семьи. (Конечно, это было до того, как он встретился с

моей мамой, которая сказала ему держать спину прямо и подстричь волосы или он не

будет приглашен на День Благодарения, который будет через три месяца).

Мой кузен Хит – адвокат, и он тоже здесь. Он будет вместе с Лией в кабинете, когда она

признается, что сбила Мэгги.

– Ты готова, Лия? – спрашивает Деймон, становясь на колени перед моей сестрой.

Сегодня утром он пришел в наш дом и спокойно объяснил, что самым легким способом

было бы сделать заявление под присягой в полицейском участке. Таким образом Лия

начнет процесс в судебной системе. Деймон подчеркнул, что все зависит от решения

государственного обвинителя, будут или нет предъявлены Лии обвинения в официальном

порядке, поскольку авария все еще в пределах трехлетнего срока исковой давности. При

любом раскладе с меня судимость будет снята.

Мое колено дрожит. Я смотрю на Мэгги, которая выглядит столь же нервозной. Она могла

бы не приходить, но она пришла.

Черт, если бы я был ею, я, скорее всего, потребовал бы, чтобы Лия была отправлена за

решетку на тот же срок, что и я или даже больше.

Но Мэгги не я. У нее добрая, всепрощающая душа. Просто находясь рядом с ней, я

стремлюсь быть лучше.

Деймон велел моим родителям и мне написать письма в защиту Лии, ручаясь за ее

добропорядочность. Он сказал приложить их к заявлению, таким образом,

государственный обвинитель или судья, назначенный на слушание дела, примет их во

внимание при вынесении приговора.

– Я готова, – говорит Лия, слабо улыбаясь.

Это не может быть легко для нее, конечно. Но она сильнее, чем я когда-либо думал о ней.

Сегодня утром, когда она спускалась по лестнице, на ней не было ничего черного. Она

надела белые брюки и желтую блузку. Она выглядела настолько другой, настолько…

яркой.

– Доброе утро, солнышко, – сказал отец, увидев ее.

Когда мама позвонила вчера вечером и сказала, что она хочет уйти из реабилитационного

центра и поехать с нами в полицейский участок, я почувствовал, что Бекеры начинают

исцеляться. Мы просто должны преодолеть это последнее препятствие.

Хит и Деймон жестом вялят Лии следовать за ними.

– Подожди, – говорит Деймон, останавливаясь. – У вас готовы те письма, чтобы я мог

приложить к ее заявлению?

После того как мы отдаем их, Мэгги вытаскивает лист бумаги из своей сумочки и отдает

его Деймону.

– Лия, я знаю, ты делаешь это не ради меня, тем не менее… спасибо.

Теперь это – хьюфест*, мы все надеемся, что наша сила передастся Лии перед ее

признанием. Даже Ленни встает, чтобы обнять мою сестру, а потом поворачивается и

обнимает меня.

– Я твой должник, – говорит он мне. – Я больше, чем твой должник, на самом деле. Ты дал

мне семью, чего у меня не было давно.

Я киваю. Хотите – верьте, хотите – нет, но около меня взрослый Ленни.

Лия все еще обнимает Мэгги.

– Я никогда не хотела причинить тебе боль, ты знаешь это, верно?

– Ты извинилась почти миллион раз, – говорит Мэгги, со слезами на глазах. – Никогда

больше не говори это, хорошо? Я прощаю тебя. Так сложилось, это была ошибка.

Они снова обнимаются, а потом моя сестра направляется к большой металлической

двери. С другой стороны этой двери она признает себя виновной. Затем она будет

зарегистрирована в комплекте с отпечатками пальцев и фотопортретом.

– Эй, Лия, – неожиданно выкрикивает Хулио. Лия оборачивается – Запомни то, что я тебе

сказал, – говорит он и подмигивает ей. Она держит голову высоко и улыбается ему. Потом

она кивает Хиту и Деймону:

– Давайте сделаем это.

Когда она уходит, становится жутко тихо. Пока Ленни не поворачивается к моему отцу и

не говорит:

– Дерните меня за палец.

______________________________________________________________________________

Хьюфест* – Hugfest – термин из хоккея, метод ведения боя, основанный прежде всего на

защитных действиях.

Глава 38.

Мэгги.

Спустя пять мучительных часов мы вернулись домой. Они выпустили Лию под залог в пять

тысяч долларов, так что мы были все вместе. Сегодня я так беспокоилась о Лие, но

казалось, что у нее все в порядке. Она говорит, что на самом деле возможность говорить

наконец-то правду дает чувство свободы, что странно, потому что за это она может сесть в

тюрьму. Деймон сказал, что собирается поговорить с прокурором и попытается уговорить

его не обвинять Лию. Мама Калеба решила вернуться домой, так что все довольны, но

определенно на грани.

Калеб, Ленни и Хулио переезжают в дом миссис Рейнольдс в конце недели. Парни

собираются работать у дяди Калеба, у которого строительная компания. Он говорит, что

собирается получить свою GED* и вернуть жизнь в прежнее русло.

Ночью, перед моим отъездом в Испанию, мы с Калебом идем в парк и стоим под

большим дубом. Наше время вместе истекает минута за минутой, и я нервничаю.

– Я бы хотела, чтобы ты мог поехать со мной.

Он издает короткий смешок.

– Я тоже.

– Прежде чем ты уедешь, я должен рассказать то, что у меня на душе, – он отходит назад,

проводит рукой по волосам и начинает ходить туда-сюда. – Послушай, я и в правду

чертовски напуган твоим отъездом. Извини за ругательство, но это так. Хотя я знаю, что

смогу продолжать жить без тебя, но, черт, я не хочу этого. Я привык, что ты есть в моей

жизни, и без тебя она не будет такой же.

Мое сердце забилось чаще, я взяла его за руку.

– Что ты говоришь?

– Я говорю, что люблю тебя, Мэгги. – он наблюдает за мной кристально-чистыми ясными

глазами. – Я сдерживался и не говорил, потому что не хотел, чтобы ты думала, что это

какая-то уловка, чтобы заставить тебя не встречаться с парнями в Испании.

– Я не хочу встречаться с другими парнями.